Текст книги "Красный чех (Ярослав Гашек в России)"

Автор книги: Станислав Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

А затем с какой-то необычной нежностью, теплотой добавил:

– Большое дело делает Владимир. Роман, который он пишет, за живое берет. Скорей бы кончал.

Необычайно широк был круг интересов Гашека. И среди них значительное место занимала музыка.

– Есть такое изречение: «Когда говорят пушки, музы молчат». Чепуха! – доказывал он своим друзьям. – Тогда-то особенно громко должны говорить музы. Подумайте сами, какая жизнь в окопах? Кровь да грязь, злоба и страх. От жизни такой черствеет человек. Можно сказать, гниет на корню. Гнилое дерево падает, а такой солдат – не вояка… А музыка в него прелесть жизни вдыхает, любви и ненависти учит, подсказывает, где правду искать надо. Вот почему я всегда говорю: честь запевале!

Любил он хорошую музыку слушать. Встретил как-то В. Берната, одного из тех чехов-музыкантов, что приводили к нему на допрос:

– Послушай, Володя, я найду тебе баяниста для аккомпанемента, подрепетируй с ним «Славянский танец» Дворжака и приходите как-нибудь вечерком, сыграйте, пожалуйста.

Просьба была выполнена. Гашек слушал задумавшись. Когда музыка кончилась, тихо попросил:

– Сыграйте еще раз…

Скрипка снова умолкла. Ярослав поднялся.

– А теперь давайте что-нибудь другое, веселенькое!

– Музыка – это прекрасно, – говорил он потом. – И в праздники, и в будни – всегда нужна она. Жить становится легче и дела идут лучше. Вот что надо сделать, Владимир. Пусть-ка твой оркестр в казармах почаще концерты устраивает. Ты – капельмейстер, тебе и организовывать. А с командиром я договорюсь.

Со дня на день ждал Гашек вызова в Москву. Но кипучая энергия его не затихала. Он читает лекции в армейской партийной школе, на курсах командного состава, выступает перед красноармейцами. С большим интересом знакомится с деятельностью монгольских революционеров, встречается и долго беседует с их выдающимися руководителями Сухэ-Батором и Чойбалсаном, которые тогда находились в Иркутске.

Успевает буквально всюду. А ему все было мало. Сегодня его слушают делегаты III Иркутской губернской партийной конференции, которых он взволнованно приветствует от имени чехословацких интернационалистов, а завтра выступает в городском клубе, но уже в качестве артиста. Он изображал эсера, который борется с самим собой: обещал землю крестьянам и в то же время не – хочет отдавать ее. Буря рукоплесканий обрушилась на Гашека.

В начале сентября его зачисляют слушателем на японское отделение двухгодичных курсов восточных языков Иркутского университета.

Не было для него «мелких» дел. Приходит к нему секретарь Иркутского губкома комсомола Н. Кузьян:

– Помогите, товарищ Гашек, молодежной газете «Комсомолия». Не хватает нескольких десятков килограммов бумаги.

И Гашек с искренней заинтересованностью оказывает немедленную помощь.

А какую бурную деятельность развернул, чтобы организовать детский дом. Неведомыми путями добывал продукты, белье, кровати, посуду. А ведь в те годы это было страшно трудно. И все-таки добился своего. Потом вызвал к себе В. Берната и приказал:

– Оркестру ежедневно по часу играть для детей.

Очень обеспокоен был Гашек в те дни тем, что газеты, другая политическая литература плохо распространяются в армии. И пишет статью «Чем болен аппарат экспедиции», опубликованную 22 октября в «Вестнике Поарма 5». Резко критикует «тыловых крыс», которые не заботятся о широком использовании печати в политическом воспитании красноармейцев. Она для них, пишет автор, служит порой «оберточной бумагой для полученных продуктов из хозчасти».

Статья вышла за два дня до отъезда. Это было последнее публицистическое произведение Гашека в советской печати.

24 октября в приказе по политотделу Пятой армии говорилось: «Откомандированного в распоряжение ПУР политинспектора т. Гашека Ярослава исключить из списка Поарма с 24/Х – с. г…»

Вместе с командировочным удостоверением № 4505 Гашек получил и еще один документ, выданный по его просьбе. В нем говорилось: «Дано сие тов. Гашеку Ярославу в том, что ему при следовании в ПУР гор. Москву разрешается заехать на три дня в город Уфу…»

Сердечным, трогательным было расставание с друзьями. Сфотографировались на память. Каждый получил снимок.

– Закончится война, – взволнованно говорил Гашек, – и мы с Шурой пригласим вас всех в гости, в Чехию.

– Как в Чехию? Там же буржуи!

– А я верю, что Чехия пойдет за Советской Россией, за Лениным. Буря, что началась в вашей стране, не остановится. Все народы пойдут путем, который указал Ленин. Путем мировой революции. Я верю ему. Верю, что и на моей родине победит социализм. Я буду бороться за него!

Возвращение

В Уфе Гашек и Шура выглядели уставшими, похудевшими, но в доме часто звучал их смех. Ярослав рассказывал много смешных историй, анекдотов. Больше всего говорил о Чехословакии. Когда начинал вспоминать о ней, его глаза заметно теплели, лицо становилось таким радостным, что казалось, не было на свете в этот момент человека счастливее его!

Накануне отъезда Гашек принес домой последний паек. Он был значительно лучше обычных: тут и мясо, и мука, и яйца, и масло.

Довольный, он прошел на кухню.

– Мамаша, готовить обед сегодня буду я. Стряпня – моя стихия. Давайте приготовим чешское национальное блюдо – кнедлики. Не знаете? Хотите, научу?

Энергично сняв гимнастерку, засучив рукава нижней рубахи, он начал священнодействовать.

– Прежде всего, – поучал Анну Андреевну и Шуру, польщенный их вниманием, – давайте пожарим лук. Его надо жарить до тех пор, пока не станет золотистым. Ах, как хорошо пахнут кнедлики, когда их разрежешь и польешь соусом с жареным луком! Так, отлично. Теперь нужны два яйца для теста.

Кулинар уверенно разбил их и бросил в муку. Долго месил руками тесто, тискал его, поворачивал с боку на бок, но… что-то не получалось.

– Мамаша, – смущенно сказал Гашек, – вы закончите, а я займусь другим делом, надо подготовить воду.

Анна Андреевна и Шура переглянулись, поняли промах Гашека, но не подали и виду, чтобы не огорчать его.

Из готового теста Гашек сделал две колбаски и сварил их в кипящей воде. Затем нарезал маленькими кусочками мясо и поджарил на сковороде.

На кухне собрались все домашние и внимательно следили за Ярославом. А он, охваченный каким-то необыкновенным вдохновением, продолжал трудиться. Кнедлики были, наконец, готовы. Потом новоявленный повар принялся за уборку кухни. Он помогал хозяйке мыть посуду, несмотря на протесты ее и Шуры, убирал со стола и при этом вел себя так забавно, строил такие смешные рожи, что все домашние хохотали.

Обед в этот день прошел необыкновенно весело. Вся семья была в сборе. Гашек увлеченно рассказывал о Чехии, ее прекрасных народных обычаях, природе.

Когда стали собирать вещи, Шуре Захотелось взять с собой семейную фотографию, но муж категорически запретил.

– Кроме вещей, принадлежащих лично нам, брать ничего нельзя.

– Почему?

– Так надо.

На следующий день Гашек и Шура последний раз пошли в город, долго ходили по улицам Уфы, с которой было связано столько счастливых событий.

Вечером вся семья вышла провожать отъезжающих. Железнодорожный вокзал был совсем рядом.

– Вы еще услышите обо мне. Я опишу всю вашу семью. Вот увидите, – говорил, улыбаясь, Гашек, неся большую багажную плетеную корзину.

Мать и сестры долго махали вслед уходящему поезду. На площадке одного из вагонов стояли Гашек в своей красноармейской шинели и Шура в черном меховом пальто и шапке-ушанке. Они прощались с родственниками, с городом. Прощались навсегда!

* * *

Москва встретила Гашеков пронизывающим холодом. И все же она была куда приветливее, гостеприимнее, чем тогда, весной восемнадцатого, когда Ярослав впервые вступил на ее землю. Не было тогда ни друзей, ни знакомых. Вокруг – чужие лица, чужие дома, улицы. Сейчас же все выглядело иначе.

Ярослав водил Шуру по городу, показывал места, где он бывал, много рассказывал о тех трудных и теперь кажущихся такими далекими днях. Вспоминал о посещении театров, о встречах и знакомствах. И, конечно, о том, как слушал Владимира Ильича Ленина, беседовал с Яковом Михайловичем Свердловым.

В Чехословацкой секции РКП(б) пришлось сдать свои партийные билеты, удостоверения, другие документы. Даже свидетельство о регистрации брака пришлось оставить здесь.

И снова, теперь в последний раз, пришлось отвечать на вопросы анкеты. Сейчас это уже выглядело как подведение итогов пребывания в России. Бурные события, сложнейшие переживания, кипучая деятельность, даже личная жизнь – все укладывалось на одной страничке.

«С каких пор находится в России».

Ярослав вспоминает, как искал удобного случая, чтобы сдаться в плен, да все никак не получалось. И выводит: «С 1915 г.»

Неприятные воспоминания вызвал другой вопрос: «Служил ли в чехословацком корпусе, в какой должности, с каких пор, когда ушел».

Много бы надо написать, да к чему тревожить совесть, зачем ворошить неприятное прошлое, ошибки, если они все же были исправлены? Главное, что разорвал всяческие отношения с прошлым. И Гашек отвечает, хоть далеко не полно, но зато ясно: «В 1917-м, сентябрь».

А далее идут приятные вопросы, все связанные с тем, чему он отдал весь жар души своей, всю свою неукротимую энергию, энтузиазм. На вопрос: «Когда и где стал коммунистом», с радостью и гордостью отвечает: «Москва, март 1918 г.»

Далее пришлось перечислять города, где работал. С грустью ответил о «роде занятий в настоящее время»: «быв. политинспектор 5 армии».

О сроках службы в Красной Армии хотелось писать много, хотелось как можно больше продлить то время, и Гашек пишет: «С апреля 1918 г. по 18/XI – 1920». До вчерашнего дня считал себя в рядах красноармейцев.

Но вот вопрос, над которым пришлось задуматься: «В какое место Чехословакии желает ехать».

И в самом деле, куда? Ему, прошедшему по своей стране вдоль и поперек, знавшему все города и деревни, все уголки родной земли были близки и дороги, все было родным. И потому он, как верный солдат революции, пишет кратко: «Куда требуют».

Вот почему в следующей графе – «Точный свой адрес в Чехословакии» – пришлось ставить лишь черточку. Да, собственно, и прежде-то дома своего постоянного никогда не было…

Ответив на вопрос о семейном положении («женат»), он расписался и поставил дату: «19 ноября 1920 г.»

Спустя неделю, Гашек и его жена, получив от Коминтерна на дорогу 1500 германских марок, навсегда покинули Москву. Поезд, в котором они ехали, шел до пограничного города буржуазной Эстонии – Нарва. А там…

Кого только из бывших не было на перроне! Тут и солдаты австро-венгерской армии, и офицеры кайзеровской Германии, и воины Польши, Румынии… На одних старые, обветшавшие мундиры, на других – шинели, третьи в штатском и только военная выправка да сапоги выдают бывших военных…

В этой многоязычной, многоликой толпе были и Ярослав с Шурой. Молча отошли в сторону, пережидая, когда схлынет масса и можно будет спокойно выйти из вокзала.

Но что это? На стене висит объявление, которое… впрочем, стоит ли пересказывать полностью его содержание. Главное в том, что эстонские власти обещали 50 тысяч марок тому, кто схватит «большевистского агента»… Ярослава Гашека!

Гашек улыбнулся и посмотрел на стоявшую рядом Шуру.

– Взгляни-ка, что написано, – тихо проговорил он. – А я-то думал, что хоть здесь про меня ничего не знают.

Шура быстро пробежала текст и нервно оглянулась вокруг, точно боялась, что объявление прочитает еще кто-нибудь.

– Не беспокойся, все в порядке, – проговорил муж. – Мы неуязвимы. А впрочем, награда весьма заманчивая, деньги бы нам сейчас не помешали.

– Перестань, что ты чепуху говоришь.

– Знаешь, можно было бы самого себя повесить, лишь бы получить столько марок. Только ведь не поверят, документы-то…

Действительно, в паспорте того, кто стоял перед объявлением, говорилось, что его владелец – немецкий подданный Штайдлов. Подлинной была только фотография.

Ярослав задумался. И в этот момент осторожно подошел какой-то хорошо одетый господин, остановился около них и вполголоса на ломаном русском языке, глядя куда-то в сторону, спросил:

– Не желаете ли обменять советские рубли на эстонские марки?

И замер в выжидающей позе опытного конспиратора.

Гашек молчал. Лицо его было равнодушным, спокойным. Только где-то в уголках глаз мелькнула хитрая искорка: «Узнал я тебя, голубчика, хоть и давненько не встречались. Птичку по полету видно».

А тот, не получив никакого ответа, вздохнул и тихо заговорил, предварительно оглянувшись по сторонам. Но настолько внешне неумело, что у Гашека не оставалось сомнений, кто стоял перед ним.

– Из Советской России? Завидую вам. Вы видели свет… А здесь? Тьма. Беспорядки, нищета, безработица, есть нечего…

– Не очень-то хвалите Советы, – вдруг громко заговорил Ярослав. – Я прочитал в газете «Народная политика», как у одного чешского сапожника в Петрограде жена с голоду сошла с ума, а дедушка умер. Не читали? По улицам Петрограда валяются трупы. Из полутора миллионов жителей в живых остался только Зиновьев. Не слыхали? Он средь бела дня грабит магазины. Да-да. Но это еще пустяки по сравнению с тем, что делается с новорожденными…

Сыщик, даже не простившись, поспешно пошел на другую сторону. А Гашек – за ним:

– Нет, вы только послушайте. Это очень важно. И интересно.

Шура крепко вцепилась в рукав и потянула Ярослава к себе. Он остановился. Сыщик быстро удалялся, а словоохотливый собеседник глядел ему вслед и усмехался: «Эх, если бы тот знал, что торопливо уходит от 50 тысяч марок».

Много мытарств, унизительных процедур пришлось испытать, пока, наконец, власти не переправили возвращавшихся на родину в Ревель (ныне Таллин), в морской порт. А оттуда пароходом «Кипрос» поплыли в Штеттин, чтобы затем добраться до Праги.

Когда корабль был уже далеко в море, встретился ему пароход, на борту которого находились русские пленные. Они тоже возвращались на родину. Судна обменялись дружескими гудками. Все пассажиры вышли на палубу. В это время русские в знак приветствия и радости выкинули у себя красный флаг. Пароходы в знак приветствия замедлили ход.

Все оживленно махали платками, кричали «ура». А Гашек нервно одергивал свое пальто с меховым воротником точно полы шинели, то и дело поправлял островерхую высокую меховую шапку. И молчал, сосредоточенно молчал, провожая взглядом удаляющийся пароход. Только сердце почему-то колет и колет…

У многих на глазах слезы. Но никто не стыдился их.

Долго, очень долго еще разносятся взаимные приветствия по морской глади и отзываются эхом от прибрежных скал.

С грустью, с сердечной болью прощался Ярослав с Советской Россией. Видимо, предчувствие терзало его: в последний раз видел он вторую свою родину.

Шура навсегда расставалась с Россией[12]12
  После смерти писателя А. Г. Львова-Гашекова безвыездно жила в Чехословакии. Умерла 8 декабря 1965 года.


[Закрыть].

Другой мир, иная жизнь ждали в Чехии. Во вчерашний день попал Гашек. И сразу же на него обрушилась вся реакционная пресса. Какие только обвинения ни предъявляли ему, чего только ни приписывали, выдумывая различные преступления против чехов, будто бы совершенные им в России.

Но несмотря ни на что, Гашек не изменяет своих взглядов. Он продолжает восхищаться Советской республикой, обличать социал-предателей, пишет серию политических фельетонов в «Руде право». И создает своего великого Швейка.

Роман, переведенный более чем на пятьдесят языков мира, стал одним из любимейших произведений. Остается только пожалеть, что ранняя смерть (Гашек умер 3 января 1923 года) помешала до конца осуществить грандиозные творческие планы.

Двести семьдесят миллионов друзей Гашека

Ярослав Гашек… Он близок советским людям не только как замечательный писатель-сатирик, но и как человек, весь жар души, пламень сердца своего отдавший борьбе за власть Советов, за власть рабочих и крестьян. И поэтому с глубоким удовлетворением было воспринято в СССР сообщение о том, что 7 ноября 1967 года Я. Гашек «за выдающиеся заслуги в борьбе за победу Великой Октябрьской социалистической революции» посмертно награжден в своей стране орденом Красного Знамени.

Гашек был замечательным публицистом, фельетонистом, внес достойный вклад в развитие советской печати. И в том, что сам он стал первоклассным мастером художественного слова, немалая заслуга газеты. Это она научила его глубоко чувствовать биение жизни, чутко относиться к действительности, уметь быстро и правильно оценивать события, быть оперативным и злободневным в своих выступлениях. Он всем складом ума своего, души и сердца был истинный газетчик. Недаром же всю жизнь тяготел к прессе, был тесно связан с нею. Многие политические статьи его, фельетоны о мещанстве, буржуазных нравах, национализме и сейчас звучат современно и злободневно.

Более шестидесяти лет прошло с тех пор, когда Гашек жил и работал в Советской России. За эти десятилетия народы СССР под руководством Коммунистической партии достигли невиданного расцвета экономики и культуры. Но как бы не велики были успехи, сколько бы лет не прошло с того времени, когда шла ожесточенная борьба с белогвардейцами, трудящиеся никогда не забудут тех, кто отдавал все силы, а если нужно, и жизнь величайшей пролетарской революции. И никогда не забудут одного из верных солдат революции, страстного интернационалиста, друга Республики Советов, выдающегося чешского писателя-коммуниста Ярослава Гашека.

Богатейший опыт, приобретенный Я. Гашеком в Советской России, сыграл решающую роль в его дальнейшем публицистическом и литературном творчестве, особенно в создании выдающегося сатирического произведения «Похождения бравого солдата Швейка», обличающего милитаризм, лицемерие религии, коренные устои прогнившего империализма. К этому выводу приходят ныне все исследователи.

Гашек мечтал видеть свою родину свободной, независимой, процветающей, идущей по пути социализма. Сбылась мечта великого писателя. Вот уже около сорока лет Чехословакия уверенно идет по этому пути. И все эти годы вековая дружба народов СССР и Чехословакии развивается, крепнет.

Одним из ярких проявлений дружбы, симпатии к трудящимся Чехословакии является та популярность, которой пользуется у нас в стране творчество Ярослава Гашека, его славное имя. Начиная с первого перевода на русский язык «Похождений бравого солдата Швейка», сделанного в 1926 году, в СССР почти ежегодно выходят новые издания сочинений чешского сатирика. Его роман, рассказы, фельетоны переведены на 20 языков народов Советского Союза, изданы общим тиражом около 11 миллионов экземпляров.

Во многих городах нашей Родины историки и литературоведы, журналисты и писатели, а также соратники Я. Гашека изучают творчество чешского сатирика, работают над книгами, диссертациями, статьями о нем, терпеливо и настойчиво собирают воспоминания. Много сделал в этом отношении ученый-филолог Н. Еланский. Он выпустил ряд книг о творчестве сатирика, успешно защитил докторскую диссертацию на эту тему. Немало сделано и литературоведом С. Востоковой. Значительный вклад в исследование деятельности писателя внес иркутский историк Б. Санжиев. Ему удалось найти новые интересные документы, неизвестные читателям произведения, собрать воспоминания. Все это помогло более полно воссоздать организаторскую и пропагандистскую деятельность Гашека в Восточной Сибири. Содержательные работы опубликовал историк Ю. Щербаков. Увлекательную книгу выпустил А. Дунаевский, широко использовав в ней работы других исследователей, воспоминания соратников писателя. Один из тех, кто хорошо знал в годы гражданской войны, встречался с ним и работал в комендатуре Бугульмы, в Уфе, бывший преподаватель Всесоюзного заочного финансово-экономического института, ныне персональный пенсионер И. Риманов опубликовал книги на чувашском и русском языках.

Большой интерес представляют работы, написанные известным советским сатириком Д. Заславским, старейшей писательницей, журналисткой М. Шагинян, учеными С. Никольским, И. Бернштейн, О. Малевичем.

С каждым годом мы все больше и больше узнаем нового о жизни великого сатирика, насыщенной остро-драматическими событиями, изобилующей парадоксальными поступками писателя. Пожалуй, больше и лучше всех о Гашеке знает один из самых давних его друзей, хотя и никогда не встречавшийся с ним, Петр Минович Матко. Его квартира в Москве вместила в себя уникальнейшую коллекцию. Здесь есть все о Гашеке и все о Швейке. Так частенько называют в печати это необыкновенное собрание различных предметов.

Чего здесь только нет! Около сотни одних фигурок знаменитого бравого солдата из стекла, металла, керамики, фарфора, резины, дерева, каучука, пластмассы, папье-маше… Многие из них умеют лихо отдавать честь, шагать по-военному.

Полки буквально ломятся от книг, одних только «Похождений. Швейка» более чем на сорока языках мира.

Когда бываешь у П. М. Матко, просто глаза разбегаются. Сотни редких книг, фотографий, патефонные пластинки с записями рассказов Гашека, произведения прикладного искусства, спичечные этикетки…

Более полувека прошло с тех пор, как восемнадцатилетний Петя Матко впервые прочитал о похождениях бравого солдата. С тех пор он прямо-таки начал «бредить» им. Все время хотелось больше узнать об авторе, истории создания, иллюстрациях. И юноша начал собирать. С годами это стало страстью. Так уж всегда бывает: по-настоящему увлеченный человек быстро находит себе подобных. У П. М. Матко появились союзники, друзья. Когда узнали, что в Москве есть такой собиратель, со всех концов Советского Союза, из Чехословакии, Польши, ГДР и других стран стали приходить посылки с книгами, рисунками, фотографиями…

Коллекция в ее нынешнем виде представляет собой исключительную ценность, единственную в своем роде в мире. Недаром же все специалисты-историки, литературоведы, журналисты нашей страны, Чехословакии, изучающие творчество Гашека, его современников, время, в которое он жил, обращаются в первую очередь к Матко. Его собрание стало своеобразным координационным центром по изучению Я. Гашека. И потому каждый из них считает своим долгом пополнить коллекцию своими трудами. Здесь и диссертации, и книги, и статьи на различных языках, присланные с дарственными надписями, с благодарностью за оказанную помощь. Готовится ли художественный фильм или документальная картина о чешском писателе, передачи по радио, телевидению, сценическая интерпретация романа – создатели идут сюда за советами, консультациями. И получают бескорыстную, от души идущую помощь.

Высоко оценил деятельность П. М. Матко Союз чехословацко-советской дружбы, наградив его почетным дипломом «За активную деятельность по укреплению дружбы между народами Чехословакии и Советского Союза». Передвижная выставка, с которой Петр Минович побывал в Чехословакии, имела огромный успех. И сейчас, несмотря на преклонный возраст, он неутомим, полон энергии, часто выступает перед молодежью, детьми, рабочими коллективами, воинами.

Очень хочется верить, что эта бесценная коллекция явится основой музея Я. Гашека в Москве.

Свято чтут память писателя-коммуниста в нашей стране. В Уфе, Челябинске, Иркутске есть улицы, носящие его имя. В центре столицы Советского Союза, рядом с площадью Маяковского также есть улица Я. Гашека. В Иркутске, Красноярске, Куйбышеве, Омске на домах, где жил и работал сатирик, установлены мемориальные доски. Одной из челябинских библиотек присвоено имя писателя.

В память первого редактора первой советской газеты на бурятском языке «Ур» («Заря») Бурятский обком КПСС учредил премию имени Гашека. Она присуждается за лучшие произведения журналистики и публицистики.

Трудно перечислить все, что делается в нашей стране по увековечению памяти чешского писателя, пламенного интернационалиста. Но, пожалуй, особенную заботу об этом проявляют в Татарии.

Не узнал бы сейчас наш великий друг тех мест, куда забросила его судьба более шестидесяти пяти лет назад. Бугульма стала теперь крупным промышленным и культурным центром. В 1983 году город, в связи с 200-летием, был награжден орденом «Знак Почета».

15 января 1966 года в торжественной обстановке в Бугульме открылся музей писателя. Он разместился в том самом здании, где Гашек так энергично занимался делами прифронтового города. Кстати, он стал первым музеем зарубежного писателя в нашей стране. Мне посчастливилось, по поручению Татарского обкома КПСС, еще в 1964 году собирать по архивам страны первые экспонаты.

С тех пор десятки тысяч людей, в том числе из-за рубежа, побывали здесь, многие оставили взволнованные отзывы.

Тогда же в городе было создано отделение Общества советско-чехословацкой дружбы.

Бережно хранит память писателя не только Бугульма. Его имя носят в столице Татарии – Казани библиотека № 28 – одна из лучших в республике, где постоянно действует экспозиционная комната Я. Гашека, и улица в Ленинском районе. В день рождения писателя на этой улице проходит многолюдный праздник, на котором выступают активисты Общества советско-чехословацкой дружбы, ветераны труда и войны, гости из братской Чехословакии, участники художественной самодеятельности.

Печать республики широко освещает жизнь и творчество писателя, радио и телевидение организуют передачи, посвященные великому чешскому сатирику.

В 1983 году вся планета, по решению ЮНЕСКО, отмечала 100-летие со дня рождения Я. Гашека. Во многих городах, районах нашей страны прошли торжественные собрания, вечера. К этой дате вышли новые издания произведений писателя-интернационалиста, поставлены спектакли. В Москве состоялась конференция советских и чехословацких писателей, литературоведов, посвященная творческому наследию сатирика-публициста. В Колонном зале Дома Союзов прошел вечер с участием широкой общественности и гостей из ЧССР. Советские литераторы, журналисты, ученые принимали участие в мероприятиях, проводимых в братской Чехословакии, в том числе, в международном симпозиуме.

Многочисленные мероприятия, прошедшие в различных уголках мира, еще раз показали неиссякаемый интерес к жизни и творчеству Я. Гашека. И в то же время вот уже более шести десятилетий продолжается ожесточенная идеологическая борьба за писателя, его взгляды, мировоззрение. В буржуазном мире не дают покоя его произведения, направленные против уродливых и чудовищных сил милитаризма, религиозного дурмана, мещанства. Да и самого его, коммуниста-интернационалиста, верного друга Страны Советов, пытаются представить в искаженном свете. В ФРГ не так давно вышла книга некоего Густава Яноуха «Ярослав Гашек, отец бравого солдата Швейка». В ней автор с явно провокационной целью, фальсифицируя факты, пытается доказать, будто бы Гашек удрал из Советской России, спасаясь от большевиков. Но как же тогда быть с письмами самого писателя, документами, его выступлениями в защиту Республики Советов на страницах «Руде право?»

Себе в союзники Яноух берет А. Г. Львову-Гашекову. Она будто бы говорила ему при встрече с глазу на глаз, что «для Ярославчика было все равно, что за человек перед ним – красный или белый». Кроме того, якобы согласилась с Яноухом, что отъезд Гашека из России был побегом. Опять, как видим, попытка выставить писателя аполитичным человеком. Но ведь нигде в публикациях жены Гашека на это нет даже намека. Яноух, пользуясь тем, что А. Г. Львова-Гашекова умерла еще в 1965 году и проверить это высказывание никак нельзя, стремится очернить Гашека, поставить под сомнение всю его деятельность в нашей стране. А главное, никаких доказательств, только предположения, домыслы. Расчет на то, что читатели задумаются, глядишь, потом и уверуют в это, раз нет никаких аргументов.

И еще одно. В Париже вышел сборник произведений Гашека на французском языке под весьма интригующим названием «Похождения в Красной Армии». В нем помещены произведения о Бугульме, а также рассказы, отражающие жизнь Чехословакии до войны и после нее. Словом, уже само название свидетельствует о тенденциозности составителей: большая часть произведений не имеет никакого отношения к Красной Армии. Зато в кратком предисловии, без каких-либо доказательств, анализа, составители утверждают, что якобы в этих произведениях Гашек показывает… в гротескной форме абсурдность Октября 1917 года. Хотя, если читать «бугульминские рассказы» не предвзято, в них нет ничего гротескового, а тем более намека на абсурдность великого исторического события. Что это, как не попытка исказить истинное лицо Гашека, перетянуть его, так сказать, на другую сторону баррикад, представить чуть ли не антисоветчиком?

Даже эти два факта убедительно показывают, как наши идеологические противники, надеясь на неосведомленность широких кругов Запада, стремятся опорочить подлинную сущность жизни Я. Гашека, использовать в грязных антисоветских, антикоммунистических целях.

Многогранное творческое наследие Я. Гашека, пользующееся огромной популярностью во всем мире, оказало серьезное влияние на развитие мировой литературы. Выдающийся чешский писатель принадлежит всему прогрессивному человечеству. Он и сейчас своими творениями помогает бороться против империализма, клерикализма, мещанства, против самого трагического бедствия для всех народов – войны.

Ярослав Гашек – наш современник, он в первых рядах борьбы за великие идеалы социализма, общественного строя, за который боролся штыком и пером в рядах Красной Армии, на страницах чехословацкой коммунистической газеты «Руде право». Он всем своим творчеством и сейчас помогает нам крепить давнюю традиционную дружбу советского и чехословацкого народов.

Он – всегда с нами!