Текст книги "Нефтяник (СИ)"
Автор книги: Соня Рыжая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Глаза Рябины вспыхнули, как цвет ее волос на солнце.
– Очень остроумно, но…
– Ты так сомневаешься в моих способностях? Неужели недостаточно доказательств того что я покорил тебя.
– Собираешься все рабочих в постель уложить? Но это же…
Пилот хмыкнул в смешке, а мне захотелось ему отвесить подзатыльник, чтоб не подслушивал.
– Можешь не рассчитать на это, Рябина? У меня другие способы находить общий язык с мужиками! А в моей постели будет спать единственная желанная женщина!
Она бросила на меня разгневанный взгляд и отвернулась к окну, в котором увидел отражение ее растерянного взгляда. Когда она поймет, что эта женщина – она, уверен ее взгляд будет сиять блеском бриллиантов на ее запястье.
– Очень сомневаюсь в твоих способностях наслаждаться единственной дамой. Банк под названием «верность» – очень серьезный банк. Стоит сделать один вклад на стороне и все – твой счет закрыт и ты в черном списке. Мой тебе совет не давай ложных надежд иначе удивишься объявленной тебе войне. – С такой тоской сказала она, и я сразу вспомнил ее бывшего жениха мерзавца. Опять эта злобная баба подогревает котел с ядовитым зельем в моей душе.
– Кто в верности не клялся никогда, тот никогда ее и не нарушит, – невозмутимо ответил.
– Не зарекайся! – Делает паузу, а потом резко меняет тему, – ты одолжил вертолет, но моя компания не может себе позволить…
– «Руснефть» не может. – Пристально в ее мрачное небо, и так хочется успокоить до небесной синевы. – А я могу. И это компания моя! Ты забываешься, всего лишь заместитель. У меня на столе в кабинете лежит досье на твою Калинину, вернемся, изучу подробно и решу, что с ней делать.
Лана пробормотала что-то невнятное, но испуг в ее глазах видел отчетливо, потом резко отвернулась к окну.
– Не переживай, тебя увольнять я уже не хочу, слишком ты стала ценным работником. Так что успокойся, работай спокойно. Твоей Калининой предложу хорошие дивиденды, хотя и не обязан.
– Как, должно быть, приятно владеть компанией доставшейся от папочки, которая может бросать деньги на ветер, – холодно заметила она не глядя на меня.
Но не подумал ответить. Деньги, которые выбрасываю на свой комфорт, были в самом прямом смысле собственные, из личного кошелька, но это вовсе не ее дело. Не хочу чтобы она подумала, что кичусь этим.
Замечаю, как вертолет начал снижать высоту, и пилот предупредил о посадке. Вот это я понимаю транспорт, везде бы на таком перемещался, но я привык экономить, и даже отца порекания на меня не действуют. За общением с моей рыжулей не заметил, как быстро добрались.
Не свожу взгляда с девушки, уловил, как все же она вздохнула с облегчением, когда вертолет наконец коснулся полозьями земли. Либо ей неприятно мое присутствие, либо боиться выдать свои чувства ко мне. Было что-то волнующее в этом, как близко от меня она сидела в тесной, нагретой солнцем кабине. Слишком интимно, слишком похоже на то… на то, словно мы были совсем одни на всем белом свете. На ум сразу пришло, как бы это чувствовалось – заниматься любовью с Ланой в самолете на огромной высоте. Сглотнул волну желания, так не вовремя, накрывших фантазий, сунул руки в карманы, поправляя поднявшего голову змея.
Когда вышел, предложил помощь, протянул ей руку, но она проигнорировала ее и сама, хотя и весьма неловко, спрыгнула, подвернув ногу. Хорошо, что у меня мгновенная реакция от занятий боями, вовремя подхватил, прижимая к своей груди спиной. Уткнувшись в макушку, вдохнул аромат, который почти заставил задохнуться от счастья и тело задрожать, а Лану замереть не дыша. Твою мать! Как же сильно я реагирую на эту девушку. Рябина идеальна для меня, еще ни одна так не влияла на мои чувства.
Площадка для вертолета находилась в нескольких километрах от вышек, поэтому на стоянке нас ждал УАЗик компании. Заранее попросил Мишель предупредить водителя, что бы руководство ни знали о нашем появлении.
– У меня, видимо, нет выбора, не подчиняться тебе? – Бросила она вырвавшись из моих цепких рук, и прихрамывая забралась в машину на заднее сиденье.
– Никакого выбора! Никогда больше не будет! – Подтвердил, целуя ее руку, помогая закрыть дверь, а реакция ее на мои действия вызвали восторг, и готов был постоянно целовать ей руки. Подумав о том, что будет, когда расцелую каждый ее пальчик на идеальных ножках, и оближу ласковые пальчики на руках, в джинсах стало опять тесно. Вот когда дал бы себе подзатыльник – почему спортивный костюм не одел.
Откуда он взял авто? Чья это машина? И как он устроил, что она наготове ждала их здесь? Все это читалось на лице Рябины.
– У меня есть подруга. Мишель позаботилась о нашем внезапном появлении, – ухмыляясь, уловив ее мысли в зеркале заднего вида. – Я позвонил ей и она с радостью помогла мне. – Говоря это, я не отрывал глаз от нее.
– Предательница! – Тихо возмутилась, чем вызвала во мне смешок.
– Ревнуешь? Я надеюсь, что меня к ней, а не наоборот. – Еле сдерживая смех.
– Еще чего, тебя ревновать. Я наелась бабниками до конца жизни. – Проворчала моя горькая Рябина. Ну, ничего я знаю, как сделать из тебя сироп, такой сладкий, что готов буду лопать его всю жизнь. Вот это поворот, меня понесло как на скользкой дороге! Скоро на курсы кулинаров запишусь. Я промышленный воротила, собственными руками выкачивал нефть, приближаюсь к своему Ватерлоо, и думаю, как приготовить сладости. Она свела меня с ума! Если встретите в клинике для душевно больных не пугайтесь, лишь знайте эта девушка разбила мне сердце.
Жаркая погода совсем не настраивала на предстоящие новогодние праздники и положительно настроенное настроение на выяснение каналов воровства, а тут так вообще почти трава зеленеет на полях в декабре месяце и рядом недовольная Рябина нервы портит.
Астраханская область скоро превратиться в пустыню с нашими быстро меняющимися погодными катаклизмами.
Подъехав к территории главного месторождения, из трех имеющихся, но не на столько богатых нефтью, на пропускном пункте нас пропустили без вопросов. Закрался вопрос, почему не проверили мои документы. Значит, руководство может привезти кого угодно без отметки в журнале. Да тут просто полный бардак. Пять минут, и мы паркуемся у главного здания. В дали видна главная буровая вышка перекачки, но я не показал вида, какая ностальгия меня накрывает.
Поначалу все шло так, как и ожидал. Старший мастер встретил нас с должным уважением, как только Рябина вышла из машины.
– Лана Михайловна, что-то случилось? – Спросил удивленно. – Какой приятный сюрприз! А мы и понятия не имели, что вы собираетесь нас навестить, вы же только недавно были. Какие-то проблемы?
Лана улыбнулась и протянула руку для приветствия.
– Я привезла с собой кое-кого, Владимир Петрович, – сказала она. – Этот человек теперь будет работать в нашей компании, и он хотел бы осмотреть как все работает, будет советовать что правильно.
Трудно было удержаться от улыбки при виде помрачневшего лица Петровича. Специально не стал выходить из машины, чтобы со стороны определить реакцию.
– Только этого нам и не хватало, – проворчал он. – Парень, который, видел нефтяные вышки только на картинках, является, чтобы просветить нас. Сейчас он скажет, какие сверлильные буры нам использовать и сколько метров труб…
– Эй, парень, что ты там ворчишь? – Мой голос был так же весел, как и улыбка, озаряющая идеальные зубы, когда, вышел из-за машины, протянул другу руку. – Ну что, не узнаешь?
Лана чуть не заскрипела зубами от обманутых ожиданий, когда увидела взгляд – наполовину изумленный, наполовину озадаченный, которым Вовка окинул меня с головы до ног.
– А ведь и вправду мы, кажется, встречались, – сказал он, а я скромно ухмыльнулся, мол, ясное дело, встречались, учитывая, что учились в одном универе, отмечая сессии гулянками в клубах.
– Левин Мансур, – ухмыляясь, и Владимир побледнел.
– Леонидыч? Ты что ли? Так это самого Левина, Михайловна…, то есть Босс, вы нам привезли?
– Ну да, – сказал я, не дав и рта открыть Рябине, похлопывая мастера по плечу. – Принимайте гостей, ребята. К нам на встречу вышли еще рабочие.
– Левин Мансур Леонидович! – Повторил друг, все еще ошарашенный. – Черт возьми, …, Михайловна, что ж вы не сказали… Ох, извините. Я не собирался ругаться, Босс. Я – молчу! Я имел в виду…
– Дама все понимает, Вова. Она довольна вами, ребята. – Успокоил приятеля, опять лишая слова рыжей бестии. Вид ее напоминал летящую ведьму на метле, готовую разметать все на своем пути, мне так смешно стало, но сдержал клокочущий смех в груди.
К тому времени, как мы все дружным коллективом направились в административное здание, где располагались офисы, для знакомства, Рябина была уже просто не способна сказать хоть что-нибудь. Она явно рассчитывала, что со мной поступят, так же как и с ней. Ее старший мастер был слишком занят другим, а не отчитывался ее персоне. Он созвал всех остальных рабочих, и скоро вся бригада сгрудилась вокруг меня, словно я был какой-то святой, покровитель нефтяных разработок и защитник всех нефтяников. А дальше дело пошло еще хуже.
Лана была вне себя, когда в какой-то момент моя рука обняла ее за плечи – она напряглась и, взглянув на мое довольное победой, улыбающееся лицо, прошептала ругательство, от которого брови удивленно поползли вверх.
– Ого!.. – тихо сказал. – Я потрясен! Никогда бы не подумал, что ты умеешь так ругаться.
– Ты… Ты лжец! – сказала она, стряхивая мою руку. – Жалкий трус, вот ты кто!
– Лана Михайловна!
Она сердито оглянулась. Вовка стоял в окружении рабочих, с сияющей улыбкой.
– Что? Свое имя мне известно, а вот от куда вы знаете его, мне очень интересно. – Резко бросила она. – Что вы задумали? Или сговорились? Уже убедилась что подругу он охмурил, теперь и за вас взялся.
– Мы только хотели вам сказать, – запинаясь, проговорил он, – что, может, мы не всегда делали так, как вам нравилось. Тут не было ничего такого… Ну, просто, вы ведь не слишком-то знаете наше дело. – Он неловко переступил с ноги на ногу и посмотрел на меня, а я ободряюще кивнул ему.
– Начальница тронута и одобряет вашу самостоятельность, – быстро сказал, пока Рябина еще только набирала в грудь воздуха, чтобы ответить мастеру. – Верно ведь? А сейчас оставьте нас пока что одних, ребята. Я хочу объяснить кое-что моей хозяйке.
Когда вся эта орда вышла из кабинета главного инженера, Лана сердито ткнула меня локтем в бок.
– Отстанешь ты от меня? Что ты мне рот затыкаешь, перед моими же подчиненными. Сейчас наиграешься, потом уедешь в свою пустыню, а мне как потом авторитет поднимать. – Огрызнулась она.
– Только если ты обещаешь хорошо себя вести. И Я, не собираюсь ни куда уезжать пока не наведу тут порядок. А рот я обещал тебе другим способом закрывать, помнишь? – Улыбаюсь хитро.
– А почему это я должна следить за своим поведением? Ты лживый, жалкий, подлый…
– Ну вот, с больной головы на здоровую!
– Это у кого больная голова? – Вспыхнула как зажигалка.
– Не у тебя, не у тебя, – примирительно поднял руки, в позу сдаюсь, понимая, она готова кинуться с кулаками, – но ты ведь не хочешь огорчить этих парней, не так ли?
Она подошла к столу, облокотилась, для устойчивости, рукой о столешницу. Ее красное пальто распахнутое настеж, показывало мне соблазнительную ложбинку шикарной груди в не менее шикарной кофточке, и на ней джинсы, что заставило меня пускать слюни на все еще не мою малышку.
– Эти парни, – процедила она сквозь зубы, – могут отправляться ко всем чертям. Они всегда меня не слушались, как с ними справлялся мой…. – Резко замолчала не договорив. Испуганный вид заставил меня напрячся.
– Ну, ты не права. Это чертовски хорошая команда. Я лично знаю кое-кого из них, они учились, а потом работали со мной в Эмиратах, когда отец позвал к себе.
– Почему ты не сказал мне, что Нефтяник? Издевался надо мной?
– А ты и не спрашивала, – Серьезно в ответ.
– Не спрашивала? О чем тут спрашивать? Ты сам должен был сказать.
– А почему я должен был что-то говорить? Я хозяин, и передо мной должны отчитываться. – Улыбнулся лишь краешком губ. – Ты ведь заранее решила, что знаешь обо мне все, что нужно знать. Что я мерзкий тип, шпион, шестерка и бабник и так далее.
– А тебе недостаточно того, что ты явился сюда, чтобы уволить из моей компании? Ты не должен был делать из меня еще и дурочку при этом.
– Так, мы опять за старое? Эта компания, милая моя, ваша, как для медведя улей висящий на ветке. А что касается «дурочки»… Знаешь, может быть, то, что ты вычитала в своих книгах по управлению, и сработало бы в какой-то другой, более чопорной среде, но этот бизнес – дело другое. Бригады на нефтепромыслах гордятся своей мужественностью. Они как полярники, моряки…
– Обойдусь без твоих поучений.
– Я только хочу, чтобы ты взглянула на дело здраво. Черт побери, Рябина, это мужская работа, женщин тут не должно быть. Ты должна мужа дома встречать, кормить, ублажать в постели, детей его растить.
– Что-что ты сказал? Это подействует там у тебя на востоке.
– Боже мой!.. – Мне стало так плохо в эту секунду, что я готов был умереть. – Лана, остановись.
– Затыкаешь мне рот, опять? – рассмеялась она. – Послушай, Левин, пусть эти работяги преклоняются перед тобой, как перед неким идолом, но это еще ничего не значит…
– Твою мать! Черт возьми, я не шучу! Не двигайся! Стой абсолютно спокойно.
Ее смех невольно угас. Она увидела весь ужас в моем взгляде, что заставило ее замолчать.
Почувствовала, как нечто мерзкое ползет у нее по руке, замерла от страха.
– Мансур? – Прошептала она, не отводя своих глаз от моих.
– Не двигайся, – сказал зловеще. – Ни малейшего движения. Сейчас я его…
Но в этот момент ее лицо исказилось от боли, и она вскрикнула. Резко наклонился, потянулся вперед и смахнул на землю крупное темное насекомое.
– Скорпион, – прошептала Лана с содроганием.
А я быстро наступил на него, давя мерзкою тварь.
– Ланочка, девочка моя, он что, укусил тебя? Где? Покажите мне!
Она посмотрела на раздавленного скорпиона, потом на меня. Лицо моей малышки на глазах белело как мел. Лана попыталась было улыбнуться, но улыбки не получилось. Вместо этого глаза ее вдруг закатились, и она упала прямо мне в руки.
20 глава
Яркий свет, слепящий белый фонарь бьет по глазам. Чувствую, в спину давит какая-то твердая холодная поверхность. Не могу понять, где нахожусь, в каком положении сейчас мое тело. Едкий лекарственный запах в воздухе, врывается в носовые каналы и обоняние страдает от неприязни до тошноты, во рту все дерет от нехватки влаги. И вдруг, что-то страшное и мерзкое подползает по мне, поднимая хвост, с жалом вверх, пытаясь впиться в меня.
Резко зажмуриваюсь и представляю те ощущения, что испытала пару мгновений назад: почти сразу сердце стало жутко колотиться, в горле забегали спазмы, перекрывая доступ кислороду, от лица отхлынула вся кровь, раскалённый гвоздь впился в руку, а потом в дырку от гвоздя заливают кипяток. Загудела голова, слёзы со слюной, стали вырабатываться с такой скоростью, что я не успевала ни глотать, ни плакать, сердце резко снижает ритм, и зрению выключают видение самого желанного мужчины в мире.
Содрогнулась и заметалась из стороны в сторону. Бежать! Скорее бежать, прежде чем эта тварь доберется до меня снова. Чьи-то руки схватили, с силой удерживая за плечи.
– Успокойся, милая! – Прошептал ласково очень знакомый мужской голос.
– Нет! – В отчаянии попыталась крикнуть, но получилось лишь прошептать. – Нет, здесь скорпион…
– Открой глаза, – требовательно произнес тот же баритон. – Ну, смелее. Открой глазки и посмотри на меня, девочка моя любимая.
Мужчина привлекал своими просьбами, но не хотелось делать этого совсем, тянуло опять в темноту, спрятаться от этого мерзкого насекомого, но не подчиниться такому тихому твердому настырнику, было невозможно, а услышав, как меня он назвал любимой, захотелось расплакаться. Как давно я не слышала таких слов? Очень давно!
Моргнула, почувствовав, как слиплись ресницы, но приложив усилие, открыла глаза. В этот момент мне жизненно необходимо видеть эмоции на его лице. Я так испугалась, что это просто галлюцинация слуха или просто приснилось.
– Вот так. Ну, еще немного. Умница моя! Солнышко мое!
Медленно с трудом подняла веки и увидела, что смотрю прямо в самую прекрасную зелень глаз, яркую как весеннее поле.
– Мансур? – Прошептала, еле ворочая языком. – Я так испугалась, что больше не увижу тебя, не признаюсь в главном.
– Да, у нас еще все впереди, мы много что должны друг другу сказать – ответил он. – Как ты себя чувствуешь?
Облизнула пересохшие губы, раздумывая над тем, что ответить. В голове стучало, правая рука болела, а ладонь онемела, словно в пальцы вкачали много тонн жидкости.
– Как будто меня переехал бульдозер, все болит. – Заботливо предложенный стакан с водой, вызвал улыбку, а когда он напоил меня – готова была пойти на край света за ним.
– А ты помнишь, что произошло? – Беспокойно спросил.
– Да…, – кивнула, – там был скорпион и…
Дрожь пробежала по телу. Мансур склонился надо мной, его руки обняли и прижали к груди.
– Этот ползучий гад укусил тебя – это была моя вина. Я не сбросил его сразу и опоздал. Боялся напугать тебя, если сделаю слишком резкое движение и…
– Откуда он вообще взялся в кабинете? – Прошептала возмущенно.
– Оказалось, что он жил в аквариуме и питомец инженера, ему нравятся эти твари. Как выбрался, Марк Семенович не знает, заверил, что этот вид не опасен, но был момент, когда я его хотел уволить.
– Тогда, значит, это вина скорпиона, – слегка улыбнулась, чтоб усмерить моего разгневанного льва. – Он оказался там, где ему не следовало быть.
– Да, об этом я не подумал, – сказал Мансур, нежно обнял и решил успокоить меня поцелуем, хотя это еще вопрос кто кого, но так приятно душу грела его забота.
Закрыла глаза, слушая биение его сердца, успокаивающе действующее. Ощущая теплоту сильных рук, которые держали крепко, не хотелось выбираться до конца дней, а мужской запах, который исходил от него, кружил голову, до трепета души. Слегка отстранилась:
– А… моя рука? – Спохватилась, с тревогой гладя ему в глаза.
– Рука на месте. Как и все остальное. Ты вне опасности.
– Слава богу. Я никогда не могла поверить, что скорпионы, в самом деле, способны так больно кусать. То есть я, конечно, слышала всякие рассказы…
– Да. Я видел немало таких укусов, и пустячных, вроде пчелиного, и очень серьезных, таких, что не дай бог. – Он протянул руку и отвел влажные рыжие завитки с моего лба, и этот жест заставил бабочек в животе запорхать. – Но мы с Вовкой доставили тебя в больницу очень быстро, а я сразу место укуса прижег, так что тебе минимально угрожала опасность.
Оглянулась вокруг: белые стены, широкое окно, стеклянный шкафчик в углу с блестящими инструментами. Иглы, вспомнила, иглу, пронзающую мое тело…, и вновь невольно содрогнулась.
– Что такое, – забеспокоился любимый мужчина. – Тебе нехорошо? – Трогает горячей ладонью мой холодный лоб, и так спокойно становиться.
– Нет, нет. – Смущаясь, улыбнулась. – Просто я ужасно боюсь уколов, а тут иголок и шприцев полно.
Он весело хмыкнул.
– Это уже позади. Тебя искололи разными лекарствами, но, главное, ты теперь вне опасности. Я думал, с ума сойду, места себе не находил, пока над тобой врачи колдовали. Ни как не могу потерять тебя, когда только нашел. Ты понимаешь, как стала мне дорога?
Вздохнула и закрыла глаза. По телу пробежала волна эйфории от услышанных слов. Пусть не признание в любви, но уже на него похоже.
– Конечно, понимаю, ты мне говорил, что увольнять не будешь из-за моей ценности, – прошептала с сарказмом, почувствовав слабость, словно не спала много дней. – Меня в сон клонит, но я не хочу больше здесь быть.
– Это из-за стресса, – мягко сказал Мансур. – Тебе нужно немного поспать, а потом мы уедем ко мне домой, и я буду о тебе заботиться.
Отрицательно покачала головой:
– Нет, у меня есть свой дом, и кому позаботиться. Мишель всегда помогает, когда болею.
Он нежно погладил мои волосы, закрыл глаза, вдыхая их запах, прижался губами к виску, поцелуями спускаясь по скуле к подбородку, а потом набросился на мои губы как изголодавшийся хищник. Боже, какой он страстный! Какой мужественный. Я утонула в любви к нему, и теперь вряд ли смогу жить без него, как рыба без воды.
Прервав кружащий голову и доводящий до дрожи тело поцелуй, прошептал на ушко:
– Ты меня покорила, моя Рябина! Признаю поражение перед тобой. Я влюбился в тебя и хочу заботиться. Прошу, не разбей мое сердце. – Опять долгий томный поцелуй, от которого невыносимо захотелось, до покалывания в пальцах, сорвать с нас одежду и показать, как он нужен и дорог.
Прервал нас вошедший в палату врач, а мне так захотелось закричать, чтоб вышел вон.
– Как замечательно, вы уже пришли в себя!
Левин отстранился, хотя все еще держал меня в объятиях, повернулся к двери: там стоял мужчина в белом халате.
– Да, – ответила слишком резко, – я…
– Моя девушка отдыхает, – вмешался Мансур. – Могу я быть вам чем-то полезен?
Мужчина проигнорировала его вопрос, а я заметила, как прищурился Левин.
– Как вы себя чувствуете? – Озарил улыбкой комнату.
– Кажется, неплохо. – Так же улыбнулась в ответ.
– Она очень устала, – вмешался Мансур, не давая врачу подойти ко мне.
– Понятно. – Он посмотрел на руки парня, все еще сжимающие мои плечи, потом на него самого. – Если вы не возражаете…
Он помедлил, но потом отступил. Врач взял мою здоровую руку за запястье.
– Что вы делаете? – Возмутился Левин.
– Щупаю пульс.
– Это ясно. Но зачем? Ее уже осматривали. – Отодвигая в сторону мужчину в белом халате, а у меня из груди так и рвался смешок.
Врач возмутился:
– Я в курсе, Но должен снова осмотреть ее лично.
Слегка кашлянула, привлечь внимания моего ревнивца.
– Мансур, может, ты подождешь в коридоре? То есть я хочу сказать…
– А что за причина? Рябиной тут занимались целых два часа, и я не вижу никакой нужды беспокоить ее снова.
Мужчина поднял в удивлении брови:
– Кого?
– Неважно.
– Насколько я понимаю, вы Левин? Парень этой девушки.
– Да, но поправка – будущий муж! – Кивнул Мансур, а я подавилась непонятно чем, так как все еще испытывала жажду.
– Парень, который начал командовать у нас еще в приемной.
– Ну и что? – С вызовом спросил Мансур.
– Медсестра делала свое дело, уважаемый. Она обязана была задавать вам вопросы.
– И я был бы рад ответить на них, – сказал грозно. – Но не тогда, когда у меня на руках была умирающая девушка.
– Мансур? – спросила тихо. – О чем он говорит? В чем проблема?
– Тут нет никакой проблемы, – сказал он, скрестив руки на груди. – Я просто пытался отвязаться от какой-то пиявки, которая остановила меня на пороге с целой кипой бланков и анкет. Она требовала заполнить их, в то время когда тебя срочно нужно было показать врачу. Ком застрял в моем горле, и ни как не соглашался протиснуться туда или обратно. Если Левин увидит мои документы, сразу поймет кто я. Господи, я не могу допустить, что бы это произошло именно сейчас. Он не простит обмана, не даст оправдаться. Мне нужно время. Дома я сама ему все расскажу.
– Ну что ж, если тут есть какие-то бумаги, которые я должна заполнить и подписать…
– Я здесь не для того, чтобы просить вас заполнять, – перебил меня Игорь Иванович, заметила бейджик на его груди. – Я просто хочу провести несколько быстрых тестов.
– Зачем? – Голос Мансура был резок. – Есть подозрения, что что-то не так?
– Нет, это просто обычная процедура. – Гнев так и искрил в глазах врача.
– Мансур, – вмешалась, иначе они поубивают друг друга, – я ценю твою заботу, но сама могу говорить за себя.
– Видите, господин Левин, девушка понимает, что у меня нет желания напрасно беспокоить ее.
– Но вы ее беспокоите. Разве вы не видите, что ей плохо?
Издала слабый смешок.
– Послушайте, вы оба, – сказала, – если бы кто-нибудь из вас остановился и потрудился узнать мое мнение…
– Где врач, который осматривал Лану? – Холодно уточнил Левин. – Если она нуждается в дополнительном осмотре, я хочу, чтобы это сделала та женщина.
– Эй! – Усевшись на кушетке, свесила ноги, чтоб подняться, но почувствовав головокружение, не решилась. – Вы слышите, что я говорю? Вы что, забыли…
– Я, главный токсиколог.
– Даже так, но мне все равно кто вы, к моей женщине вы не прикоснетесь.
– Ради всего святого, Левин угомонись! – Голос прозвучал слишком резко в маленькой комнате. Мансур повернулся ко мне. – Ты что несешь? У меня же рука не в порядке, а не голова. Я вполне способна отвечать за себя сама.
– Мансур Леонидович! Вы, почему опять скандалите? Мы же с вами договорились! – Улыбаясь, кокетливо хлопая коровьими ресницами, завлекала особа. На пороге стоял другой врач, и это была очень эффектная женщина. Теперь ревность разбушевалась во мне.
– Рада сообщить вам, что я согласна с моим коллегой. Выздоровление будет протекать нормально, я уверена, и…
– Я полагаю, доктор, вы объяснили моей девушке, что для нее очень опасно получить еще один укус скорпиона в ближайшем будущем?
– Нет, не объяснила.
– Вероятно, вам следовало бы это сделать, не уверен, что Лана понимает все последствия того, что с ней случилось, – сказал он напористым тоном.
– А что такого я сделала? – удивленно посмотрела на него. – Что ты имеешь в виду, говоря, что я…
– Вы объяснили, что яд скорпиона может сделать ее слишком чувствительной и слабой?
– Извините меня, – начала было я, – но…
– Ей необходимо вбить в голову немного здравого смысла. Мне не удается сделать это, доктор! Может, вас послушает.
Недоуменно уставилась на него. Кто позволил этому человеку все время руководить мной? Если он признался в симпатии – это не дает права лишать меня голоса. Решил для своего гарема заиметь?
– Левин, я не твоя жена! И в нравоучениях не нуждаюсь.
– Нуждаешься, иначе ты бы не спорила.
– Мансур Леонидович, – вмешалась врачиха, такое чувство что она желает его обнять, – успокойтесь, пожалуйста, я понимаю, что вы расстроены, но…
– Конечно, я расстроен, – улыбнулся он ей.
Взглянула на него разочарованно.
– А я не нуждаюсь в том, чтобы ты расстраивался из-за меня.
– А кто говорит, что из-за тебя? Я расстроен потому, что ты моя помощница. Если ты не выйдешь на работу, это будет убыток для меня.
Молчание последовало за этими словами. На лице Левина отчетливо нарисовался испуг. Он понял, что сморозил глупость, а может правда сорвалась с языка.
– Доктор, – продрогла от своего холодного тона, – можно мне уйти отсюда?
Докторша мягко улыбнулась:
– Разумеется. Только сейчас выпишу вам рецепт с собой. Принимайте эти таблетки по одной каждые четыре часа.
– Хорошо.
– И в ближайшие несколько дней не перенапрягайтесь.
– Договорились.
– Есть кто-нибудь дома, чтобы помочь вам?
– Большое спасибо, но я в помощи не нуждаюсь. Я вполне способна сама позаботиться о себе.
– Лана Михайловна, когда кончится действие лекарства, которое мой коллега ввел вам, ваша рука начнет болеть…, она будет болеть довольно сильно.
– Вы сказали, что эти таблетки помогут.
– Помогут, но от них вас будет шатать, вы будете ощущать упадок сил. Как вы сможете одеваться, ходить за покупками?
– Благодарю вас за заботу, доктор, но у меня все будет в порядке. А теперь, будьте добры, оформите мою выписку. И если кто-нибудь вызовет для меня такси, я буду…
– Что за чушь? – Отозвался строгий начальник, подошел вплотную, умостился между моих ног. – Я тебя сюда привез, я и отвезу обратно.
– Я не приму помощи от вас, господин начальник.
– А я не предлагаю тебе выбор, Рябина. – Он повернулся к доктору. – Вы что-то сказали насчет рецепта? – Та сдержанно кивнула. – Тогда давайте его мне.
Когда врач торопливо вышла, прищурившись, взглянула на командира.
– Замечательно, тебе всегда удается так манипулировать женщинами, Принц Арабский?
– Годы практики, моя Принцесса.
– О, в этом я уверена, – отталкивая от себя. – Но со мной этот номер не пройдет. Я уеду отсюда на такси, и ты не сможешь остановить меня.
– Здесь наши взгляды расходятся, – сказал он.
– Как и во многих других вещах, – тут же добавила, – особенно в моем праве самой отвечать за себя… Другими словами, – продолжала, спуская ноги на пол, – я свободный чело… Ой!.. – Прошептала, когда начала понимать, что пол под ногами идет волной, схватилась за край кушетки.
Мансур подхватил вовремя, мои колени уже подкосились, и готовы были встретиться с плиточной поверхностью.
– Ты маленькая спорщица, обманщица, заноза в моей заднице, – проворчал он, обхватывая сильными руками покрепче. – Ты, в самом деле, думаешь, что можешь отправиться отсюда, словно с тобой ничего не произошло? Думаешь, что я спокойно отпущу? – Делает паузу, и на ушко. – Ты совсем меня не знаешь! А по мне табун мурашек, и тело в трепет от его горячего дыхания.
– Пусти меня, – попросила, совсем не похожим на мой, голосом.
– Прекрати спорить и начни уже слушаться меня, – подхватывая на руки, сказал.
Он вышел из кабинета и на руках понес по коридору. На встречу вышла из кабинета докторша.
– Вот рецепт, – сказала она, несколько удивленно глядя на нас, вручила листок бумаги мне в руку.
– Спасибо за заботу, будем обращаться если что. – Подмигнул игриво, а я готова была стукнуть его по бестолковой голове.
Проходя мимо регистрационного стола, остановился и взглянул на медсестру. – У вас, кажется, были какие-то вопросы к нам?
– Я… да. Да, в самом деле. Как насчет ее медицинского полюса?
– Лана Михайловна работает в компании «Руснефть». И эта компания, могу вас уверить, не сможет сейчас оплатить. – Он взглянул на меня. – Разве я не прав? Ты без меня не справишься.
– Иди ты к черту, засранец! – прошептала.
– Вот видите, она подтверждает мое предположение, – вежливо сказал этот покоритель женских сердец. – Меня зовут Левин Мансур Леонидович президент компании «Лев-ойл». Пришлите все расходы моему секретарю и вам все оплатят.
– Хорошо.
– Прекрасно, – сказал, улыбаясь, и пошел к выходу.
– Я верну эти деньги, – прошипела ему на ухо.
– Каким образом? – Засмеялся он. – По пятьдесят рублей в месяц в течение следующих ста лет? В этой частной клинике прием у терапевта стоит, как твоя месячная зарплата.
– Ты придурок, самонадеянный, нахальный придурок! А ну-ка, отпусти меня сию же секунду. Слышишь? Отпусти!
– Не искушай меня, – отрезал он, плечом открывая входную дверь и спускаясь с ней на руках по лестнице. – Если я отпущу, ты тотчас же грохнешься носом о землю, и тебя унесут обратно в палату. – Он улыбнулся и зашагал к УАЗику, стоявшему у обочины. – Сейчас мы полетим домой. И я за тобой буду присматривать. Это не обсуждается.
– Ну и тиран же ты, Ленин, абсолютный, законченный тиран.
Заметив нас, Владимир выскочил к нам на встречу, и обойдя машину, торопливо открыл дверь.
