Текст книги "Дитя лагуны"

Автор книги: Сонда Тальбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Или отца… – еле слышно добавила Мик. – Я понимаю тебя. Мне так жаль, Эрик…

Эрик отвернулся, и Мик догадалась, что он пытается сдержать слезы. Ей хотелось что-то сказать ему, утешить, но слова сухим комом встали в горле. Как утешить человека, чье горе так глубоко? Как помочь ему?

Мик придвинулась к Эрику и коснулась рукой его темных курчавых волос. Эрик вздрогнул от неожиданности, но не убрал ее руки. Мик продолжала гладить его волосы и чувствовала, что он успокаивается, что ему становится легче. Наконец Эрик окончательно пришел в себя и повернулся к Мик.

– Спасибо. Спасибо, что понимаешь и не осуждаешь…

– За что?

– За слезы…

– Брось, это такая ерунда, – улыбнулась Мик. – Все плачут…

– Наверное. Только мне совсем не хочется, чтобы кто-то увидел мою слабость.

– Не расстраивайся, я никому не расскажу.

– Договорились. – На лице Эрика наконец-то появилась улыбка. – Ты не хочешь поспать?

– Пожалуй, хочу. Я чертовски устала после барахтанья в волнах.

– Тогда устраивайся. Моя рубашка практически высохла. Ты можешь ею накрыться.

– А ты?

– А я буду поддерживать огонь. Иначе он погаснет, и мы замерзнем.

– Ты уверен, что тебе не нужна помощь? – зевая, поинтересовалась Мик.

– Уверен. Так что можешь спать спокойно. И пусть тебе снятся сладкие сны… – Эрик подбросил в огонь несколько веток и подмигнул Мик. – Надеюсь, завтра нам удастся выбраться отсюда…

– Да уж… – Мик завернулась в теплую рубашку Эрика и улеглась рядом с костром.

– Лучше отодвинься, – посоветовал Эрик. – Ты можешь обжечься. Как-то раз я тоже улегся около костра, а утром обнаружил, что мои руки и ноги – в ожогах. С костром шутки плохи… Один мой друг…

Эрик повернулся к Мик, чтобы удостовериться, что она отодвинулась от костра, но девушка уже спала. Ее глаза были плотно закрыты, а длинные бархатные ресницы отбрасывали тени на щеки. Он улыбнулся – спящая Мик выглядела так трогательно… И все же ее нужно было отодвинуть от костра.

Он осторожно взял девушку на руки и перенес чуть подальше от костра. Она была такой нежной, гибкой… Так чудесно пахли ее волосы… Он не выдержал и тихонько поцеловал ее в теплые, чуть приоткрытые губы. Ее ресницы дрогнули, и он испугался, что разбудил девушку.

Но Мик не проснулась. Она лишь тихо застонала во сне и перевернулась на бок.

– Пусть тебе приснится хороший сон, – прошептал Эрик и повернулся к костру.

До утра еще так далеко, а огонь нужно поддерживать. Чтобы самая красивая и нежная девушка, какую он встречал, не замерзла во сне…

7

Мик распахнула глаза, потревоженные солнечным лучиком, который пробрался сквозь зеленую кромку листвы. О боже, да она спит в лесу… Мик огляделась по сторонам и вспомнила события вчерашнего вечера. Они с Эриком ссорились, отвоевывали лодку у бунтующего океана, а потом долго сидели у костра, от которого к утру остались одни головешки.

Мик выпросталась из-под рубашки Эрика – она пахла морем – и, потянувшись, поднялась с травы. Где же Эрик? Куда он запропастился? Мик непременно хотелось поделиться с ним хорошим настроением, которое воцарилось в ее душе сразу, как только она проснулась.

– Эрик! – выкрикнула Мик, надеясь, что он бродит где-то поблизости. Но Эрик не отвечал.

Мик выбралась из шалаша и отправилась на его поиски. В близлежащих кустах его не было, возле лодки тоже. Мик решила пройтись по побережью. Кто знает, может быть, Эрик решил заняться ловлей рыбы?

Она не ошиблась – Эрик брел по побережью, постоянно наклоняясь и высматривая что-то на влажном песке, у самой кромки воды.

– Эрик! – Мик окликнула его и, поднявшись на цыпочки, взмахнула рукой. – Что ты там делаешь?!

– Подойди, узнаешь! – ответил Эрик.

Мик бросилась к нему, на бегу любуясь изменившейся картиной моря. Куда подевались вчерашние злобные волны? Теперь океан был тихим и спокойным. Робкие волны подкатывали к берегу и ласково лизали прибрежный песок. Золотой глаз солнца благосклонно взирал на эту картину и обливал берег светом и теплом.

– Кажется, я поняла, чем ты занят, – улыбнулась Мик, заметив в руках у Эрика причудливую раковину. – Собираешь ракушки?

– Да. Смотри, какая необычная… – Эрик протянул ей раковину. – Похоже, в этой раковине живет сам Кане-Хоалани.

– Это еще кто? – прыснула Мик. Имя показалось ей ужасно смешным.

– Кане-Хоалани, – продолжил Эрик, не обращая внимания на смешки Мик, – это морской бог. Он такой маленький, что умещается в раковину, и человек может взять ее в руки. Если человек положит раковину в волны, она превратится в гигантский корабль, гораздо больше тех, что умеют строить люди… Паруса у этого корабля – жемчужного цвета. Стоит только взойти на корабль и назвать место, куда ты хочешь приплыть, корабль тут же домчит тебя туда…

– Снова твои фантазии? – поинтересовалась Мик, лукаво глядя на Эрика.

– Вовсе нет, – возразил Эрик. – На этот раз – полинезийский миф. По-моему, красивый. А ты как считаешь?

– Согласна, – весело ответила Мик и поднесла ракушку к воде. – Ну что, проверим?

Эрик насупился и забрал у нее ракушку.

– Как можно так относиться к сказке? – спросил он с укоризной. – Она всегда должна быть недосягаемой, таинственной. На то она и сказка…

– Как подарки на Рождество, которые открывают только после Рождества? – поинтересовалась Мик.

– Что-то вроде. Правда, я никогда не праздновал Рождество. Родители только рассказывали мне о нем.

– Рождество – веселый праздник, – заметила Мик. – Если, конечно, ты не остаешься в этот вечер один…

Она разом погрустнела, осунулась, и Эрик тут же это заметил. Видно, не только ему горько и плохо от одиночества. Ему захотелось как-то подбодрить Мик, сказать ей что-нибудь веселое. Эрик спрятал раковину в карман шорт и заговорщически подмигнул Мик.

– Как видишь, погода исправилась, и мы можем плыть. К тому же у нас с тобой на сегодня кое-что намечено…

– Что же? – удивленно поинтересовалась Мик. Ей казалось, что никаких особенных планов на сегодняшний день не было. – Ты хочешь показать мне, как ловишь рыбу?

– Нет. Пожалуй, это будет даже интереснее.

– Ну?

– Старый выпивоха Риокаа пригласил нас в гости. Если мы поторопимся, то оправдаем его ожидания. Поверь мне, это будет забавно.

– Верю, – улыбнулась Мик.

Она обрадовалась приглашению, и ее лицо тут же просветлело. Ей не столько хотелось идти в гости к старику Риокаа, сколько хотелось идти туда с Эриком. С ним она готова была отправиться хоть на край света.

На этот раз их путешествие обошлось без приключений. Вернувшись, Мик первым же делом побежала споласкиваться и переодеваться.

Неподалеку от дома Эрика был устроен душ – нехитрое приспособление, сооруженное из куска брезента, привязанного к двум деревянным жердям. К брезенту была примотана веревка. Когда ее дергали, она открывала желобок, с которого стекала вода. Безусловно, Эрик мог бы обзавестись нормальной душевой кабинкой, но это, видимо, не входило в его планы. Мик не уставала удивляться тому, как Эрик не терпел любого посягательства на свое «дикарство».

Мик сполоснулась под душем и вернулась в дом, где застала на удивление хмурого Эрика. Он смотрел на нее так, будто она сделала что-то непоправимое. От его взгляда Мик стало не по себе.

– В чем дело? – поспешила выяснить она. – Почему ты смотришь на меня так, словно я спрятала в твоем доме фунт кокаина?

– Нет, ты просто устроила в моем доме настоящий кавардак. – Эрик ткнул пальцем в алую блузку, мило висящую на одном из стульев, разрисованных человечками.

– Кавардак?! – Мик чуть не поперхнулась от возмущения. – Так это ты называешь кавардаком?! И из-за одной несчастной блузки ты смотришь на меня, как волк?

– Одной?! А это что? – Эрик указал на юбку, которая полыхала алым пламенем на одном из сундуков.

– Ну знаешь! – вспыхнула Мик. – Если из-за какой-то юбки ты намерен читать мне мораль…

– Из-за какой-то? Оглянись вокруг! Вся моя мебель превратилась в вешалки для твоей одежды!

Мик оглянулась. В чем-то Эрик был прав. Стулья, сундуки и прочие предметы мебели носили на себе отпечаток присутствия Мик. Даже печь в доме Эрика стала подставкой для ее любимых длинных сережек и парфюмерии. И все-таки, зачем было так кричать? Да, Мик не очень-то аккуратная девушка. Но нельзя же быть таким маньяком, помешанным на порядке!

– Ну ладно, – согласилась Мик. – Я положила парочку своих вещей туда, где им не стоило лежать. Но разве это повод для такого крика? Я могу все убрать…

– Уж пожалуйста, сделай милость!

– Никогда не встречала таких маньяков чистоты и порядка, – проворчала Мик, снимая свою блузку со спинки стула. – Ты оборудовал свой дом, как пещеру первобытного человека. Разве пещерные люди складывали одежду на место? – ехидно поинтересовалась она. – Нет, они бросали ее где попало…

– Я – не пещерный человек, – холодно возразил Эрик. – Если у меня нет электричества и… как его там… джакузи, это еще ни о чем не говорит!

– У тебя нет даже нормального душа, хотя ты вполне мог бы им обзавестись! – заявила Мик, сняв с печи флакончик с туалетной водой. – Даже руки негде вымыть! Не понимаю, какого черта так переживать из-за порядка, живя в какой-то конуре!

– Ах, в конуре! – взревел Эрик, окончательно выведенный из себя. – Так, значит, ты живешь в конуре! Хотел бы я знать, почему ты променяла на эту конуру свой многозвездочный отель?!

– Я не думала, что меня будут пилить за разбросанные вещи! – выкрикнула Мик. – В отеле их собрала бы горничная!

– Но я не горничная! – выкрикнул Эрик. – И вообще, если тебе здесь не нравится, можешь катиться ко всем чертям!

– И покачусь! – Мик взяла в охапку собранные вещи и с гордо поднятой головой удалилась в комнату.

Эрик посмотрел ей вслед, только сейчас осознав, что последняя фраза была совершенно неуместной. Как и вообще весь этот разговор о вещах. И зачем он устроил ей скандал? Ну подумаешь, пара женских юбок висела на спинках его стульев. Достаточно было просто намекнуть ей, чтобы она убрала свои вещи. Или убрать самому… Разве нужно было кричать на нее из-за такой мелочи? Ну и что, что он привык к порядку? Она тоже привыкла спать на мягкой кровати, но ни слова не сказала ему о том, что его кровать – неудобная…

– Ф-фух… – выдохнул Эрик и провел рукой по влажному лбу.

Что ему теперь делать? А вдруг она соберется и уйдет? С нее станется… Нет, он должен немедленно поговорить с ней и извиниться. В конце концов, их ссора не стоила и выеденного яйца!

Эрик решительно направился в библиотеку. Он застал Мик вытаскивающей свои вещи из сундуков и пакующей чемоданы.

– Так я и знал! – всплеснул он руками. – Верни все обратно!

– И не подумаю! – зло ответила Мик.

Она даже не повернулась к нему. Продолжила упаковывать вещи, как ни в чем не бывало. Ладно, он попробует другую тактику.

– Послушай, Мик… Я подумал… Знаешь, я был не прав. Нечего было кричать из-за какой-то ерунды… Подумаешь, вещи…

Эрик хотел сказать что-то еще, но почувствовал себя удивительно косноязычным. Спина Мик не очень-то стимулировала его к объяснениям. Ему хотелось видеть ее лицо. Но упрямая девчонка не желала оборачиваться к нему.

– Мик… – позвал он ее. – Ну, Мик… Мне тяжело разговаривать с твоей спиной…

– Тебе нужно было подумать об этом раньше, – сухо отозвалась она. – Когда я повернулась к тебе лицом, ты на меня накричал.

– Больше не буду, Мик… Я же признал, что был не прав. Ну сколько можно дуться?

– Дуться?! – Мик обернулась. Лицо ее было красным от негодования. – Почему все мужчины обижают с такой легкостью?! Почему они думают, что их тут же простят? Пара ласковых слов, и все хорошо – да?! А потом они снова вытирают об тебя ноги, будто ты – тряпка! Так вот, я не тряпка, Эрик Торланд! И если ты сказал мне «убирайся к черту», я уберусь. И не подумаю остаться!

Она впервые позволила себе говорить с мужчиной в таком тоне. Мик никогда еще не была настроена столь решительно. В любой ссоре она всегда чувствовала себя виновной. Но не сейчас. Сейчас ее словно прорвало. Сейчас она хотела доказать и себе, и Эрику, и всем другим мужчинам, которые у нее, возможно, появятся, что к ней нужно относиться с уважением. И никак по-другому. Мик была готовауйти, она собираласьуйти. А она никогда не уходила от мужчин. Только они имели право оставить ее…

Эрик почувствовал в ее голосе злость и понял, что эта злость была направлена не столько против него, сколько против тех, кто обижал ее раньше, делал ей больно. Он кусал губы, он готов был рвать на себе волосы. И зачем только он устроил ей эту нелепую сцену? Зачем?! Ему нужно что-то сделать! Остановить ее, пока она не ушла, пока не сбежала от него, идиота, который закатил скандал из-за разбросанной одежды!

– Мик… – Эрик подошел к ней и обнял ее за плечи. – Прости меня. Я был ослом… Нет, хуже, я был свиньей… Я вел себя очень глупо и некрасиво. Тебе незачем уходить… И я… я не хочу, чтобы ты уходила…

Его голос был тихим, но полным отчаяния. Мик и сама испугалась, услышав его. Неужели Эрик боится, что она уйдет? Неужели она… она… дорога ему? Неужели нужна? Ее сердце забилось, испуганное, радостное… Эрик боится потерять ее! Эрик хочет, чтобы она осталась! Что это? Они едва знают друг друга, но чувствуют… чувствуют одно и то же… Они такие близкие и одновременно такие далекие… Но об этом не стоит думать сейчас…

Мик обернулась к Эрику. Ее злость как рукой сняло. Она поняла, что злилась не на него, не на Эрика. Мик злилась на самое себя за ту боль, которую ей когда-то причинили. Эрик здесь ни при чем. Он мягкий, добрый и умный. Он просит прощения только тогда, когда действительно чувствует себя виновным. И в его голосе – искренность, которой никогда не было у других мужчин…

– Я сама хороша, – пробормотала Мик со смущенной улыбкой. – У меня дома – черт ногу сломит. Такая вот привычка – разбрасывать вещи…

– Бросай, сколько хочешь. Я сам уберу… – Эрик хотел обнять ее, сжать крепко-крепко, но тут же одумался и просто мягко похлопал ее по плечу. – Только, пожалуйста, надень что-нибудь другого цвета. У меня в глазах рябит от алого…

Это было сказано так нелепо и некстати, что Мик рассмеялась.

– Тебе что, не нравится алый цвет? – спросила она, радуясь тому, что их ссора уже позади.

Эрик пожал плечами.

– Не знаю… У тебя его перебор. И потом, я не слишком разбираюсь в цветах, но мне кажется, что тебе больше пойдет белый… У тебя такая красивая кожа… Золотая… Он будет оттенять ее…

– Хорошо, – послушно согласилась Мик. – Поищу что-нибудь белое. А я-то всю жизнь думала, что мужчины балдеют от красного.

– Смотря какие. Я люблю белый и золотой. Как твоя кожа…

Мик улыбнулась. Еще никто не называл ее кожу золотой. Может быть, Эрик прав, и ей действительно стоит сменить имидж? Ее гардероб – сплошные оттенки красного. И все почему? Потому что она всегда считала, что мужчины находят его сексуальным. Разве она хоть раз задумывалась, нравится ли ей самой красный цвет? На секунду Мик заглянула в себя и поняла, что к красному, алому, пурпурному, бордовому – она равнодушна. Все эти оттенки не вызывали в ней никаких эмоций. Мало того, они надоели ей самой не меньше, чем Эрику.

– Ты прав, – весело произнесла она, извлекая из груды вещей тонкую белую блузку. – Даже у меня рябит в глазах от этого цвета.

Жилище Риокаа оказалось очень симпатичным и уютным домиком. В отличие от Эрика, Риокаа не пренебрегал благами цивилизации. Во дворе у него был маленький душ, один из тех, что продаются для людей, живущих в простых домах за городом. Кастрюльки, тарелочки, вилки и ложки, стулья и стол – все было куплено в одном из местных супермаркетов.

У Риокаа была даже моторная лодка, но по сравнению с самодельной лодкой Эрика она почему-то казалась Мик нелепой. В ней не было того, что было в деревянной лодке Эрика, – души. И это бросалось в глаза с первого взгляда. Правда, Мик решила не говорить об этом Риокаа. Зачем огорчать гостеприимного хозяина?

Как выяснилось, Риокаа был женат. Его жена – полная, невысокая, но очень боевая женщина – несла на себе весь груз домашних тягот. Она готовила, убирала, выращивала овощи, плела корзины и шляпы из тростника, а потом продавала их на рынке Анау. Выпивохе Риокаа очень повезло с такой женой. Он только, знай себе, ловил рыбу в лагуне и постоянно потягивал настойку из своей бездонной бутыли. За эту пагубную привычку жена постоянно отчитывала его и даже периодически поколачивала палкой – она была больше и сильнее Риокаа. К тому же, когда он приходил от соседа Минуи, живущего неподалеку от лагуны, его сил хватало только на то, чтобы рухнуть в постель. Куда уж там, сопротивляться жене, орудующей палкой лучше, чем знаменитые ниндзя нунчаками.

Эта палка, над которой всегда посмеивался Эрик, горделиво возвышалась во дворе дома и называлась Палкой Возмездия. Если Риокаа приходил в гости к Эрику с синяками, тот всегда спрашивал соседа:

– Ну что, Аремата опять угостила тебя Палкой Возмездия?

Риокаа только виновато кивал головой – знал, что получил по заслугам.

Аремата, жена Риокаа, встретила гостей с улыбкой. Она относилась к Эрику как к родному сыну и очень горевала, когда умерла Ао. Теперь, увидев рядом с Эриком красивую белую женщину, она обрадованно всплеснула руками. Может быть, Эрик наконец нашел то, что искал? Правда, муж рассказал ей о том, что Микаэла приехала в лагуну только за тем, чтобы взять интервью у Эрика. Но чутье подсказывало Аремате, что он относится к девушке как-то особенно. Да и девушка смотрит на него совсем не так, как смотрят на постороннего человека.

Увы, у Арематы не было времени изучать английский или французский, поэтому она говорила только на местном языке, изредка вставляя в речь английские слова и выражения, иногда даже не зная их истинного значения. Риокаа приходилось выступать в роли переводчика, но он не жаловался – ему нравилось это занятие.

У Риокаа и Арематы было две дочери. Когда-то, еще до того, как в лагуне поселился Эрик, они вышли замуж за мужчин, живущих в центре Анау, и переехали к мужьям. Они редко навещали своих родителей. Может быть, поэтому Аремата так тепло относилась к Эрику, видя в нем сына, которого у нее никогда не было…

– Аремата рад, когда гости, – перевел ее приветствие Риокаа. – Хорошо, что Эрик привести в дом такой красавица… – улыбнулся он Мик.

– Спасибо, Аремата, – поблагодарила Мик, взволнованная таким дружелюбным приемом. – И мне очень приятно, что я познакомилась с вами. Эрик много о вас рассказывал.

Аремата пригласила гостей за стол. К их приходу она наготовила много вкусной еды, так что дом был наполнен потрясающими запахами. С учетом того, что Мик не завтракала, да и вчерашний ужин был, прямо скажем, скудным, от этого запаха в ее желудке поднялся бунт. Мик боялась, как бы ворчание и бурчание не услышал Эрик и хозяева дома. То-то будет неловко…

Но самым замечательным сюрпризом оказалось то, что добрая Аремата первым делом выложила на стол огромное блюдо со здоровенными, жирными, сочными… устрицами.

– Аремата извинить. У нас нет лед, – развел руками Риокаа. – Мик не сердится?

Мик растерянно покачала головой. Конечно, она не сердится. Но что ей делать, как устоять перед этим лакомым блюдом? Эрик заметил ее взгляд.

– Аллергия? – склонившись к ней, шепотом поинтересовался он.

– Угу, – прошептала Мик. – Не смогу удержаться. Съем и буду чихать. А потом покроюсь отвратительными красными пятнами…

– Расслабься. Ешь, сколько хочешь, – уверенно заявил Эрик.

– Ты что, с ума сошел? Своим чохом я испорчу весь вечер.

– Я же сказал: расслабься, – тоном, не терпящим возражений, повторил Эрик. – Мы решим эту проблему.

Ну, если он считает, что эту проблему можно решить… Хотя, честно говоря, Мик не представляла как. Она надеялась только на то, что хозяева дома не будут смотреть на нее косо, когда Мик начнет чихать. И все-таки как ужасно, что у нее нет силы воли и она не сможет отказаться от любимого блюда… Да и Эрик смотрит на нее так, будто, если она не съест эти устрицы, станет врагом народа…

– Угощаться, угощаться, – подначивал ее Риокаа. – Свежее, вкусное…

Мик натянуто улыбнулась и взяла с тарелки одну устрицу.

– У-у-у… – сладко потянула она, почувствовав во рту вкус любимого блюда. Эти устрицы сильно отличались от того, что она ела в ресторанах. И, надо сказать, в лучшую сторону.

За одной устрицей последовала другая. За другой – третья. Мик уже не могла остановиться.

– Оставь место для обеда, – шепотом посоветовал ей Эрик. – Это не более чем закуска.

– Угу, – коротко согласилась Мик и продолжила пожирать устрицы.

Аремата умилялась, глядя на девушку. Надо же, какой аппетит! Наверняка там, где живет эта Мик, устрицы не такие вкусные. Как прекрасно, что удалось ей угодить!

За устрицами последовали омары, запеченные с овощами, и еще какое-то морское ассорти. Мик не имела представления о том, что она ест, но было очень вкусно. Однако час расплаты был не за горами, и Мик испытывала чувство вины за съеденных устриц. То-то изумятся Хозяева, когда она начнет чихать… И ей снова будет стыдно и неловко. Как обычно…

Тем временем Риокаа начал болтать о «большой акула». Эрик уже рассказал о ней Мик, поэтому девушка отложила вилку и прислушалась.

– Большой акула, – вещал Риокаа, – не уплыть из лагуна. Большой акула пугать людей, Минуи сам видеть большой акула. Страшный акула… – Риокаа сделал большие глаза, чтобы придать своему рассказу убедительности. – Минуи еле уплыть. Акула клац-клац – чуть не съесть Минуи… Сам Камохоалии плыть за Минуи. Щелкать свой жуткий рот…

– Да брось ты, Риокаа, – насмешливо отозвался Эрик. – Какой там Камохоалии… Ты же знаешь, Минуи и краб покажется страшным чудовищем. Может, акула и была большой, но не думаю, что она стала бы есть Минуи. Ты же знаешь, наши акулы никогда не бросаются на людей. Они не голодны – в водах лагуны полно рыбы. К тому же зачем им заплывать сюда? Все это выдумки.

– Нет, не выдумка! – возмущенно возразил Риокаа. – Аремата тоже видеть огромный плавник.

Риокаа сделал неопределенный жест руками, пытаясь изобразить размер плавника. Он обратился к жене, очевидно прося подтвердить его слова. Аремата закивала головой.

– Страшно плавать лагуна, – резюмировал свою речь Риокаа. – Риокаа сказал.

Эрик махнул рукой. Этому старому выдумщику только детей пугать.

– Плавник – это не акула. Мало ли что вам померещилось. Вы все пытаетесь подогнать под одну гребенку. Смерть брата Минуи, плавник, акула… Ты же знаешь, у страха глаза велики.

– Страшно плавать лагуна, – качая головой, повторил Риокаа. – Люди оставлять побережье. Люди страшно-страшно гнев Камохоалии. Люди продавать свой земля. Эрик думать, это шутка? Думать, Риокаа обмануть?

Эрик нахмурился. Люди продают землю и бегут с побережья? Это странно. Очень странно. Может быть, ему стоило отнестись к словам Риокаа чуточку серьезнее? Конечно, Риокаа может преувеличить, но не до такой же степени? Все это кажется подозрительным. Полинезийцы не отказываются от своей земли просто так. Может, они и вправду думают, что великий бог Камохоалии покарает их за то, что творят на Бора-Бора белые люди?

Пока Аремата разливала по чашкам кокосовое молоко, Риокаа умудрился вытащить из-под стола свой излюбленный сосуд и, подмигнув Эрику, – мол, не выдавай меня, – принялся хлебать наливку. Мик улыбнулась. Видно, старого выпивоху не переделать…

Но Аремата оказалась необычайно прозорливой женщиной. Видно, многолетняя практика житья с пьющим мужем дала о себе знать. Она вмиг учуяла, что за ее спиной творится что-то незаконное, и обернулась. Увидев округлившиеся глаза Риокаа и бутылку в его мелко дрожащих руках, она позеленела от злости.

– Риокаа! – грозно выкрикнула она.

Остальных ее слов Мик, естественно, не поняла. Правда, несложно было догадаться о том, что жена кричит своему мужу, застав его за распитием запретного напитка. В таких случаях все женщины говорят на универсальном языке. Поэтому Мик не нуждалась в переводчике.

Однако некоторые слова и выражения, выкрикнутые Арематой в пылу гнева, показались Мик на удивление знакомыми. Среди них были «черти бы брал» и «чтоба сдохни», значение которых Мик отлично знала. Похоже, полинезийская женщина тоже почерпнула кое-что из инородной культуры. И Мик подозревала, что она сделала это не без участия Эрика…

Наконец ссора была закончена, а бутылка Риокаа убрана с глаз долой. Аремата в который уже раз прятала выпивку от мужа. Но, увы, успешность этого предприятия была сомнительной. На следующий день Риокаа или находил эту бутылку, или откупоривал следующую, которую брал у «сердобольного» Минуи…

Вскоре Мик ощутила то самое покалывание и пощипывание в носу, которого ожидала и боялась. Ну вот, началось, холодея, подумала она. До чего нелепой она покажется своим новым знакомым, когда начнет чихать! И почему только Эрик настоял на том, чтобы она отвела душу, полакомившись устрицами?!

Мик изо всех сил пыталась держаться, но первый чох вылетел из нее, как пробка из хорошенько взболтанной бутылки.

– А-а-апчхи! – Мик беспомощно посмотрела на Эрика, взглядом упрашивая его уйти. – А-а-апчхи!

– Будь здорова, Мик, – невозмутимо произнес Эрик и, повернувшись к Аремате, произнес что-то на полинезийском.

– А-а-апчхи!

Как он может быть таким спокойным, зная, что у нее аллергия! Как может болтать с Арематой, в то время как Мик не только плохо, но и стыдно! Она ужасно злилась на Эрика, но, увы, не могла сказать ему ничего, кроме дурацкого «апчхи». Выслушав Эрика, Аремата вышла из комнаты и через некоторое время вернулась, держа в руках небольшой пузырек из темного стекла.

– Что это? А-а-апчхи! – спросила Мик, чувствуя, как от непрерывного чоха по щекам бегут слезы.

– Это тебе поможет, – улыбнулся Эрик и, взяв у женщины склянку, протянул ее Мик. – На-ка, сделай глоток.

– А-а-апчхи? А хуже не будет? – с сомнением спросила Мик.

– Не будет. Бери и пей. Всего два глотка. Ну же, Мик… А я-то думал, что ты – смелая девочка.

– Угу. – Мик подумала, что терять ей все равно нечего, и взяла склянку непослушными пальцами. – А-а-апчхи!

Пить эту мутную гадость совсем не хочется. Но раз уж Эрик утверждает, что это должно помочь… Так и быть, придется поверить ему на слово…

Мик зажмурила глаза и влила в себя два глотка странной жидкости. Оказалось совсем не противно. Сладкий привкус, пахнет травами. Мик открыла глаза. Эрик забрал у нее склянку и, смочив жидкостью пальцы, коснулся ими ноздрей девушки. Мик сморщилась и замотала головой.

– Это еще зачем?! – сердито спросила она. – Ты же сказал – только два глотка!

– Не волнуйся, Мик. Ведь совсем не больно. Скоро тебе станет легче.

– Надеюсь, – пробормотала Мик, пытаясь оттереть с ноздрей липкую жидкость.

Она не сразу поняла, что больше не чихает. А когда поняла, то посмотрела на Эрика так, словно тот был богом.

– Прошло… – неуверенно улыбаясь, произнесла она. – Ей-богу, прошло…

Аремата кивнула Эрику и сказала ему несколько слов, которые он тут же перевел:

– Ты можешь оставить лекарство себе. Если понадобится, Аремата сделает еще.

– Спасибо, большое спасибо! – обрадованно затараторила Мик. – Вы просто волшебница, Аремата! Я всю жизнь мучаюсь с этой аллергией, и мне не помогают никакие лекарства! Это – настоящее чудо!

По ее лицу блуждала счастливая улыбка. Мик вдруг подумала, что настоящим чудом была забота, которой окружил ее Эрик.