Текст книги "Фиктивный брак или Как влюбить куратора (СИ)"
Автор книги: Софья Кирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Нет, Алиса, мне так не показалось, – бесстрастно ответил мужчина, подписывая какой-то очередной документ.
Студентка хотела было возразить, но преподаватель положил перед ней бархатную коробочку, в которой было явно что-то неприлично дорогое.
10. Экзамен любой ценой
Ковальская удивлённо распахнула глаза, пялясь на бархатную коробочку, и, кажется, намеревалась долго подбирать слова.
Куратор с невозмутимым видом оторвал взгляд от документов и внимательно посмотрел на студентку, искренне не понимая, что же всё-таки вызвало её подобную реакцию.
Алиса подняла ошарашенный взгляд на Макеева и, все её вопросы читались без слов.
– Что это? – как можно сдержаннее спросила Ковальская.
– Кольцо.
– Но у меня же есть уже – студентка кинула взгляд на сумку, в которой, вероятно, находилось олицетворение всей этой авантюры.
– Алиса, если начнут докапываться до мелочей, а моя экс супруга это умеет, могут появиться какие-то вопросы. Не хочу рисковать и лишний раз демонстрировать Диане, что это фикция.
– Диана это…?
– Моя бывшая жена, – пояснил куратор.
– И каким же образом она поймёт что это фикция?
– Я думаю, что когда она узнаёт о браке, хотя скорее всего, она уже узнала, она сразу догадается, что это фикция. Решающий фактор в том, что у неё нет доказательств. Так что, нужно, чтобы всё было гармонично.
– Денис Владимирович, я не могу принять это кольцо, это слишком… дорого.
– Алиса, чтобы тебе было спокойнее, не забывай, что я это делаю не для тебя, а для дела.
Ковальская хотела бы с этим согласиться, только, как-то это задевало её самолюбие. Студентка с демонстративным видом надела кольцо и показала руку куратору.
– Всё? – с наигранной улыбкой поинтересовалась Ковальская.
– Да, спасибо, Алиса, – с чуть заметной усмешкой ответил куратор.
– Могу идти? – всё с таким же наигранным восхищением спросила Ковальская.
– Да, иди.
Ковальская быстрым шагом вышла из аудитории и хлопнула дверью. Мужчина проследил за ней взглядом и погрузился в работу.
Студентке потребовалось около недели, чтобы привыкнуть вовремя надевать и снимать кольцо, чтобы этого никто не замечал. Правда один раз она всё-таки забыла его снять и пришла так в институт. Когда же её сокурсники радостно спросили когда свадьба, Ковальская ляпнула, что надела его в клуб, чтобы никто не приставал и забыла снять. Пускай и не с первого раза, но студентке удалось добиться того, чтобы все в это поверили. Вообщем-то Ковальская не находила надобности носить его, когда до заседания суда оставалось ещё полтора месяца, но резонно рассудила, что спорить с куратором по этому вопросу крайне нелогично и небезопасно.
Всю эту неделю Денис Владимирович возвращался домой глубокой ночью, потому как задерживался в институте допоздна, проверяя свою диссертацию для получения докторской степени. Иногда его встречала дочка и Алиса, но зачастую Ковальская возвращалась позже куратора.
Денис Владимирович, не требовал объяснений, согласно их договорённости, однако его не мог не напрягать тот факт, что студентке должно быть не остаётся времени на учёбу.
Когда мужчина работал в кабинете, было далеко за полночь, как обычно за дверью рабочего кабинета послышались шаги. Ковальская тихонько пробиралась в свою комнату в кромешной темноте, не включая свет, чтобы не разбудить Вику. Когда Алиса вот, так приходила, девочка часто спускалась встречать её из своей комнаты, хотя отец был уверен, что та уже спит.
Куратор встал из-за письменного стола и открыл дверь в коридор. Из-за резко-брызнувшего в глаза света, Ковальская сощурилась и подняла руку, загораживаясь от света.
– Добрый вечер, Денис Владимирович – прошептала студентка.
– Скорее, добрая ночь, Алиса. Я, конечно, не хочу тебе, почти врачу, рассказывать о пользе сна, просто напомню, что завтра ты сдаёшь экзамен по моему предмету.
– Да, я помню, Денис Владимирович, спасибо– отмахнулась Ковальская и побрела в комнату.
На следующее утро Ковальская проснулась от гадкого дребезжания будильника. Экзамен. Она часто засиживалась в библиотеке рядом с рестораном «Дежавю», в котором она работала официанткой. На обеденных перерывах она готовилась там к экзаменам и тестам. Когда же время заканчивалось – пробегала улицу и снова была на своём посту официантки.
Зачастую смены были длинными и нередко затягивались до утра, из-за дурацкого правила: работать до последнего клиента. Но, несмотря на это, Ковальская любила свою работу.
Прекрасный коллектив и высокая зарплата создавали из ресторана рай на земле. Лишь иногда, студентке хотелось всё бросить уйти в закат, кинув туда же позалоченный поднос, когда времени на учёбу не оставалось совсем.
Это место скорее было высококлассной ресторацией, чем просто рестораном. Случалось, туда заходили действительно медийные личности, многие из которых, оказались и в жизни прекрасными людьми. Но как говориться – в семье не без урода. Нет-нет, да и заглянет какой-нибудь хамоватый тип, который думает, что деньги всё решают.
В такие дни у студентки опускались руки, и ничего больше не хотелось, кроме того, чтобы укрыться огромным одеялом ото всех вокруг.
Вчера был один из таких дней, девушка еле-еле сползла с кровати, чтобы дотянуться до будильника и вырубить эту сирену. Жутко хотелось спать, но Ковальской не надо было привыкать пересиливать себя в такие моменты.
От утренних мыслей, девушку отвлёк осторожный стук в дверь.
– Алиса, ты проснулась? – послышался за дверью голос куратора.
– Да, я уже встала, входите.
Куратор вошёл в комнату и внимательно посмотрел на Ковальскую.
– Выглядишь неважно, – озадаченно сообщил Макеев.
– А вы настоящий джентльмен, Денис Владимирович – усмехнулась студентка.
– Я не в этом смысле. Сколько ты спала?
– Денис Владимирович, я в полном порядке.
Куратор, настороженно прошёлся взглядом по студентке и вышел из комнаты.
– Жду тебя в машине, – бросил куратор, закрывая дверь.
Когда девушка села в машину, профессор снял поднял ручник и выехал за ворота огромного участка.
– А где Вика?
– Её сегодня отведёт в школу няня.
Стоило только куратору отъехать от дома, как студентку укачало и она провалилась в сон.
– Алиса, просыпайся, мы подъезжаем – услышала Ковальская сквозь завесы морфея.
Когда девушка открыла глаза, то сразу увидела знакомое здание института. Молниеносно очнувшись студентка пригнулась и сползла под своё сидение.
– Денис Владимирович, зачем вы меня сюда привезли? – зачем-то шёпотом спросила девушка.
– Ты здесь учишься, Ковальская– невозмутимо ответил куратор.
– Я знаю! Но вы должны были меня высадить задолго до поворота, а не у самого института! А если меня кто-нибудь увидел?
Куратор закатил глаза и напряжённо вздохнул.
– Ковальская, чтобы ещё раз я тебя куда-то подвозил… – вздохнул мужчина.
– Да уж, избавьте меня в следующий раз от ваших жестов вежливости, – съязвила девушка.
– Непременно. Вылезай оттуда, никого вроде нет, – приказал куратор.
Ковальская медленно поднялась и осторожно выглянула в окно. Никого, из спешащих зайти в двери института, она не знала, так что девушка наконец-то решилась открыть дверь и осторожно выползти наружу. Куратор в свою очередь захлопнул дверь и уверенно пошёл туда, где через несколько минут он будет принимать экзамен у студентов, а Ковальская, немного погодя, побежала следом, дабы не опоздать на пару. Опоздунов куратор карает, сильно карает. Хотя согласно рейтингу, успеваемость студентов, над которыми когда-либо брал шефство Денис Владимирович, была всегда на высочайшем уровне в институте. Все признавали, что Макеев строгий и требовательный, иногда даже через чур, но, не смотря на это, все стремились к тому, чтобы их курировал именно Денис Владимирович. Во многом потому, что он был одним из сильнейших преподавателей этого вуза.
Когда Ирка Патуева подходила к зданию института, ей стало не по себе, когда она увидела Ковальскую, выходящую из машины куратора. И, когда Макеев галантно открыл дверь перед Алисой, ей сложно было разглядеть в этом обычный жест вежливости.
Когда Патуева шла по коридору, она увидела Ковальскую, чуть отставшую на несколько метров от Макеева.
– Привет, Алис. Проспала? – неожиданно по-дружески спросила сокурсница.
– Что, так плохо выгляжу? – удручённо спросила студентка.
– Да нет, ты просто на зачёты всегда пораньше приходила.
– Я просто… на автобус опоздала, – ляпнула Ковальская первое, что пришло в голову.
– Я так и подумала, – ответила Ирка, даже через чур вежливо, чем ожидала того Ковальская.
Девушки вместе зашли в аудиторию и сели за первую попавшуюся парту. Через несколько минут начался зачёт и, студенты, взяв билеты, разошлись за парты.
Куратор сидел за столом и сосредоточенно заполнял какие-то документы, лишь изредка поглядывая на студентов. В глаза ему бросались самые отчаянные, которые пытались списать, но делали это слишком неумело и опрометчиво, за что и удалялись куратором с экзамена без права пересдачи.
Когда Ковальская сосредоточенно вносила последние корректировки в выполненное задание, в неё прилетел кусок смятой бумаги, на котором были написаны задания и мольбы о помощи. По всей видимости просящим был Лёшка Анищенко.
Ковальская возмущённо посмотрела на однокурсника, но тот сделал бровки домиком и сложил ручки, дескать помогите, чем можете. Алиса раздражённо закатила глаза, давая понять, что, так уж и быть, поможет непутёвому.
Студентка развернула листок и сразу же стала, что-то оживлённо писать. Когда задания были решены, студентка завернула листок и, убедившись в отстранённости куратора, запустила свёрток в Алексея.
Когда Денис Владимирович в очередной раз оторвал глаза от огромного множества бумаг, он заметил Ковальскую, которая ёрзала за партой, со стороны которой, в Анищенко летел бумажный свёрток.
– Ковальская, выйдите из аудитории пожалуйста. И Анищенко тоже, перекидывайтесь бумажками за дверью – сердитым голосом в котором прозвучали нотки пронзительности, произнёс куратор.
Ковальская тревожно посмотрела на Дениса Владимировича, однако не нашла в его циничных глазах и доли сострадания. Лишь холодность и сдержанный официоз. Студентка подавленно сложила вещи в сумку и молча, словно в прострации, вышла из аудитории. Преподаватель проводил девушку отчуждённым взглядом и посмотрел на Анищенко.
– Вас это тоже касается, Алексей.
Парню явно было не привыкать к подобным ситуациям, поэтому он вышел из аудитории следом, не в таком подавленном состоянии, как Алиса, но и не в самом хорошем расположении духа. После того, как дверь захлопнулась, экзамен продолжился.
Домой куратор ехал, полностью погружённый в свои мысли. Он знал, что Ковальская не нуждается в списывании, более того, он видел всё от и до: как девушка самостоятельно выполнила свою работу, и, как Анищенко запустил бумажку и просил помочь, и, как Ковальская нехотя согласилась.
«Таких, как она жизнь никогда и ничему не сможет научить. Если бы она умела говорить нет, таким, как этот Анищенко, ей не пришлось бы находиться в таком положении. Хотя, пожалуй, на таких, как она и держится этот мир, слишком добрых, слишком авантюрных и весёлых» – куратор мрачно улыбнулся в ответ на свои мысли.
Денис Владимирович приехал домой, как всегда, далеко за полночь. Он осторожно пробрался в прихожую, чтобы не разбудить девушек, но, как оказалось, его старания были не нужны.
– Привет, пап– разрезала тишину детским голосом Вика.
– Вика? Привет, чего не спим? – устало спросил отец.
– Просто… не хочется.
– А где няня?
– Она недавно уложила меня и ушла домой, но я вообще-то даже не засыпала – хитро улыбнулась девочка.
– Ясно – бросил куратор, и немного погодя осторожно спросил у дочери – Алиса уже спит?
– Она на работу ушла, ещё днём.
– На работу… не знаешь где…
– Она официантка в том ресторане, до которого ты её подвозил тогда, после школы.
– Ясно, а вы неплохо спелись, я смотрю. Ладно, фея моя, тебе вообще-то уже спать пора– мужчина взял Вику на руки и понёс в её комнату.
Через полчаса, когда сказка была прочитана, девочка заснула, а куратор, отложив книжку в сторону, осторожно прикрыл дверь.
Когда Макеев, сосредоточенно проверял проверочные работы, под светом настольной лампы в своём кабинете, в прихожей раздался тихий скрип входной двери.
Через минуту раздался стук уже в дверь кабинета профессора и после непродолжительной паузы в комнату заглянула Ковальская.
– Денис Владимирович? – устало обратила на себя внимание Ковальская.
– Да, Алиса? – спокойно ответил мужчина.
– Почему… почему вы выгнали меня с экзамена? Вы думаете, что я списыв… – дрожащим голосом пыталась спросить студентка.
Да, Алиса Ковальская – одна из самых проблемных студенток. Да, девушка часто попадает в передряги, и во многом является их причиной. Ей было не привыкать к придиркам преподавателей. Однако не в таких ситуациях. Не тогда, когда кто-то сомневался в том, что она знает. Потому что она знала всегда. Это было её жизненным принципом – быть лучше там, где решила быть лучшей.
– Нет, Алиса, я так не думаю, – всё так же беспристрастно пояснил Денис Владимирович.
Ковальская удивлённо подняла взгляд на своего преподавателя и изумлёно раскрыла глаза.
– Что? То есть вы знали, что я не списываю и удалили с экзамена? Вы мне, что мстите за что-то?! Это вы, так решили поиздеваться? – кричащим шёпотом твердила девушка, подойдя к письменному столу преподавателя.
– Ковальская, у меня тысячи студентов, мне необходимо проверять сотни работ в день и, ты думаешь, что я действительно выделяю тебя из всех этих людей настолько, чтобы за что-то мстить и издеваться над тобой? – мрачно спросил профессор.
– Тогда расскажите мне о ваших мотивах. Очень любопытно, – с обиженной ухмылкой спросила девушка.
– Алиса, я удалил и буду удалять тебя с экзамена, пока ты не научишься говорить нет, всем, кто использует тебя для списывания.
– Хорошо, но я хочу переписать экзамен – наконец произнесла студентка, пытаясь не избить мужчину за то, что тот взялся учить её жизни.
– У тебя будет такая возможность. Завтра ты можешь прийти к проректору на пересдачу, вместе со всеми.
– К Симову?! – страдальчески спросила Ковальская.
– К нему самому, – с усмешкой ответил куратор.
Девушка хотела было убраться из кабинета, однако её остановил вопрос куратора.
– Почему ты не работаешь по специальности? – спокойно спросил преподаватель.
Ковальская развернулась и уткнулась носом в пол, показывая, что не любила говорить об этом.
– Вы же знаете, что я не могу работать по специальности без диплома.
– Знаю, но ты можешь ходить на дом: ставить капельницы или делать уколы.
– Я так и делала, но ходить по домам, знаете ли, опасно. Так что лучше уж так.
– Ясно… насколько я знаю, тебе нужны деньги на институт брата?
– Откуда? Мама вам тогда сказала? – сердито спросила девушка.
– Я изучил твоё дело, у тебя сейчас Максим в одиннадцатом классе, так что считай, что догадался. Я хотел сказать, что я могу оплатить обучение твоему брату там, куда он поступит.
– С чего это? – зло спросила девушка.
– Это будет честно, я больше нуждаюсь в этом браке, а ты от него получаешь только мои гарантии остаться в институте. Та что будет честно, если я оплачу этот брак и…
– Я не нуждаюсь в ваших деньгах, – резко ответила девушка.
– Послушай, я не хочу тебя обидеть и не предлагаю деньги просто так, но ты ведь испытываешь неудобства из-за всей этой ситуации, эти деньги вполне заслужены.
– Послушайте, я изначально с вами договаривалась только о том, чтобы вы помогли мне с институтом, если бы мне нужны были деньги, я бы поставила другие условия, – оборвала студентка и вылетела из кабинета.
Ковальская раздражённо зашла в свою комнату и, переодевшись сразу же вырубилась от усталости, забыв поставить телефон на зарядку и написать смску маме, как она делала каждый день.
На следующий день, Ковальская встала пораньше, чтобы добраться до института самой, и не допустить той рискованной ситуации, когда её могли увидеть в машине Макеева.
Студентка бродила по коридорам, в поисках аудитории, в которой должна была проходить пересдача, когда увидела Патуеву.
– Ир, привет. Ты не знаешь, пересдача патанатомии в какой аудитории?
– Привет, без понятия – бросила девушка.
Сокурсницы решили, что целесообразно будет скооперироваться и отправились на поиски нужной аудитории вместе.
– А ты тоже завалила что ли? – решила разбавить паузу в разговоре Ковальская.
– Да, у меня знаешь ли нет ни связей, ни привилегий, в отличие от некоторых.
– В каком смысле? – недоумевающе спросила Ковальская.
– Не делай из себя дурочку, это я должна у тебя спрашивать почему ты на пересдаче, а не с Денисом Владимировичем на свиданке, – злобно прошипела Ира.
– Ир, ты свою фантазию держи при себе. У меня никаких связей, как ты выразилась, нет. Они мне и не нужны, а вот тебе я советую рассмотреть такой вариант. Не всё же тебе на пересдачи бегать, – ответила студентка со злой усмешкой.
Пока девушки шли по коридору они проверяли двери на наличие за ними проректора и студентов. Ковальская задержала взгляд на одной из дверей, в замке которой торчал ключ. Студентка потянула за ручку, и дверь открылась. Девушка заглянула в аудиторию, но в ней никого не оказалось.
«Должно быть, кто-то из преподавателей забыл запереть и вернуть ключ на вахту» – подумала Ковальская и хотела была выйти из аудитории, как дверь захлопнулась прямо перед ней.
– Эй, Ир, дверь открой! – прокричала девушка, ударив ладонью по дереву.
– А зачем, Ковальская? Тебе можно не ходить на пересдачи, у тебя куратор отдельно примет зачёт, – послышалось из-за двери.
– Патуева, ты офигела? Дверь открой! Хватит с ума сходить! Если ты себе, что-то выдумала в голове, ты можешь жить в своих иллюзиях, но я-то тут причём? – кричала Ковальская, пытаясь открыть дверь.
Однако ответа не последовало, и за дверью послышались быстрые удаляющиеся шаги.
Запертая студентка дёргала за ручку, и звала на помощь, но всё было тщетно. После множества безуспешных попыток она хотела было позвонить Лёше, но телефон «помахал ей ручкой» и разрядился ещё с утра.
Экзамен должен был начаться через считанные минуты и Ковальской нужно было во что бы то ни стало что-то придумать, чтобы прийти на пересдачу. А иначе, ей будет сложно задержаться в стенах родного института.
11. Как говорил Гагарин…
Студентка судорожно рыскала взглядом по аудитории в надежде зацепиться взглядом за малейшую подсказку, как ей отсюда выбраться.
Однако сегодня судьба была не на её стороне или… Девушка вдруг хищно посмотрела на окно, и решила мыслить хладнокровно, как никогда.
«Итак, Алиса, что мы имеем. Риски велики. Не приду на пересдачу – пойду мести улицы. Стало быть надо прийти. Второй этаж – это невысоко. Наверное. Сейчас по-моему у психов (психами студенты обычно называли другой поток, по специалитету психология и психиатрия) пары в 26, а это вроде 25…» – соображала Ковальская, придвигая стул к подоконнику– «и уступочка здесь вроде крепкая…».
Завершив анализ ситуации, студентка решительно открыла окно и ступила на подоконник с внешней стороны здания.
– Ну что… как говорил Юрий Алексеевич Гагарин – «Поехали!» – прошептала Ковальская, нервно сглотнув.
Когда куратор открыл глаза было около девяти часов утра. Первая пара по расписанию отсутствовала, а значит отцу не придётся просить няню отвозить Вику в школу. К тому же у Антонины Алексеевны был сегодня выходной, так что вся забота о дочери сегодня полностью на мужчине. После наскоро приготовленного завтрака, куратор неумело заплёл девочке косички и повёз в школу.
После того, как дочка скрылась за воротами школы, Макеев направился в институт. На парковке ему пришлось изрядно повозиться, так как все места у парадного въезда были заняты и машину пришлось оставить на заднем дворе.
Когда куратор подходил к институту, он вдруг кинул беглый взгляд вверх и увидел Ковальскую… которая, зачем-то пыталась перелезть через стену в соседний кабинет.
Мужчина пошатнулся от нахлынувших воспоминаний. Крик маленького мальчика, от которого фигура малыша мелькнула перед ним в последний раз. Падение. Удар. Крики. Сейчас Макеев словно очнулся в своём детском кошмаре. Сердце бешено забилось, в сознание металось от реальности к прошлому. Крик его матери и он, маленький убийца. Тогда он назвал себя убийцей в первый раз.
В какой-то момент Денис Владимирович направился к стене, потому как, эта, только-что открывшаяся секция по скалолазанию, не могла закончиться ничем хорошим.
Мужчина бесшумно подошёл к институту, чтобы студентка не испугалась от резкого звука и не сорвалась вниз. Снова. Только бы снова не крикнуть.
Девушка проделала бОльшую часть пути и почти дотянулась до окна соседнего кабинета. Когда до конца всего этого приключения оставалось сделать буквально несколько шагов, Ковальская решила покончить с этим и рывком попыталась ухватиться за ручку окна.
Однако нога девушки предательски задрожала и в следующий момент она соскользнула с узкого уступка. Раздался короткий крик, и девушка полетела вниз.
Возможно со стороны падение со второго этажа могло показаться стремительным и несерьёзным. Однако студентка зажмурилась и ей казалось, будто она падает в какую-то вечную чёрную мглу. Спустя некоторое время девушка насторожилась, потому что даже для неё весь этот полёт слишком затянулся, однако глаза Алиса открыть не решилась.
«Может я умерла. Если так, надо будет Ирке присниться, хотя лучше б ей было при жизни отомстить. Блин, меня же мама убьё… хотя я и так уже…»-думала Ковальская, зажмурив глаза и схватив в руках воздух.
Ещё через вечность студентка начала различать посторонние шумы, проезжающих машин и, кажется, тактильные ощущения тоже вернулись к девушке, потому что она внезапно осознала, что сжимала с силой не воздух.
– Ковальская, ты меня слышишь? – произнёс кто-то прямо над ухом девушки и она распахнула глаза.
Девушка рассмотрела серо-голубые глаза, сжатые губы и густые тёмно-русые волосы. Правильные черты лица добавляли какого-то благородства, но в тоже время строгости лицу преподавателя, от которой Алиса нередко выходила из себя.
Студентка всматривалась в куратора около нескольких секунд, но ей это время виделось неприлично долгим. Ей всё ещё казалось, будто она в невесомости, будто не касается земли. Уж не куратор ли на неё подействовал так опьяняюще? Сердце достаточно сильно билось, но это было последствием выброса адреналина. Если мужчина услышит биение сердца, он ещё чего доброго расценит это не так, как нужно. А этого студентке хотелось меньше всего. Вот только это странное чувство будто… будто её кто-то удерживает над землёй.
Внезапно Ковальская опустила взгляд и поняла, что вообщем-то её догадки были почти верны, только находиться она не в воздухе, а на руках у своего преподавателя. При этом, студентка ухватилась за ворот его рубашки, так, что притянула мужчину к себе. И слишком уж это смотрелось компрометируще, если не знать, отчего всё это произошло.
– Денис Владимирович?! Вы что тут делаете? – опомнилась студентка и, оттолкнув куратора от себя, попыталась встать на ноги. Мужчина мягко опустил её и сделал шаг назад, из соображения сохранить субординацию.
– Это я у тебя должен спросить, что ты тут делаешь? – в голосе мужчины послышался оттенок едва скрываемого нетерпения. Он вдруг снова стал официальным, он не мог показать при ней то, что испытал много лет назад.
– Может расскажете, почему вы схватили меня на руки? – продолжала Ковальская допрос с пристрастием, пытаясь при этом уйти от ответа.
– Может лучше расскажешь, что ты делала на подоконнике? Ковальская, ты совсем сумасшедшая? Я еле успел поймать тебя! Ты была на практике в неотложке? Видела тех, кого туда привозят?! Захотелось побыть на их месте?! – громко вопрошал мужчина, глядя на студентку.
– Да я что, ради шутки туда полезла что-ли? – спорила студентка.
– Да ты сейчас должна быть на пересдаче, а не по окнам лазить! – сорвался мужчина.
– Точно! – воскликнула студентка и бросилась в институт.
Куратор какое-то время смотрел ей вслед своей студентки и, лишь когда ты скрылась за углом, посмотрел на трясущиеся руки. Всё повторилось, снова всё повторилось! Зачем он это увидел? «Если бы я крикнул…» – пронеслось в голове у мужчины и, он тут же нервно закрыл лицо руками. Макеев стоял так четверть часа, стоял и думал о том, что было бы, если бы он снова крикнул.
Девушка опаздывала на десять минут, однако свернув в нужный ей коридор, она увидела проректора собственной персоной.
– Николай Васильевич, здравствуйте! – кинулась Ковальская навстречу Симову.
– Здравствуйте, здравствуйте, Ковальская. Неужто на пересдачу? – мыльным взглядом прошёлся по студентке преподаватель.
– Как видите, – запыхавшись пролепетала студентка.
– Да, вижу, только процесс пересдачи начался десять минут назад, а я знаете-ли не люблю, когда кто-то опаздывает, – надменно отчеканил мужчина.
– Да, но вы же сами задер…
– Избавьте меня от ваших оправданий, милая. Я таких, как вы достаточно повидал за свою карьеру. И вот, что вам скажу, ваши амбиции сыграли с вами злую шутку. Вот вы такая вся умная, даже умудряетесь поправлять меня на лекциях, но вы опоздали и в скором времени вылетите из института, туда вам и дорога, милая – с нескрываемой усмешкой говорил проректор.
– Я поправила вас тогда правильно и справедливо и, было это всего один раз! Экзамен ещё не начался, и я имею право его сдать! – возмутилась девушка, догоняя преподавателя, который в силу своего огромного шага двигался намного быстрее, чем девушка.
– Кто это вам сказал, что экзамен не начался? – огрызнулся Симов.
– Догадалась, видите-ли экзамен без экзаменатора вряд-ли можно назвать таковым.
– Ковальская, вы опоздали, ваш поезд ушёл, до свидания, хотя пожалуй – прощайте, – усмехнулся мужчина и направился в аудиторию.
– Николай Васильевич, – внезапно прозвучал голос куратора, – вины Алисы тут нет, это я задержал её, так что я настоятельно прошу вас принять у неё экзамен.
– Денис Владимирович, я бы рад, но у меня есть свои принципы. И по какому такому делу вы задерживаете студенток? – с наглой усмешкой упрекнул тот куратора.
– Это похвально, что у вас принципы, но научитесь для начала сами им соответствовать, а уж потом требовать этого от других. Я работал с Алисой над проектом для германской конференции и обязательно обсужу с ректором возможность снятия с пар некоторых студентов, в том числе и Алисы для подготовки к научной работе для семинара в Берлине. Это на всякий случай, чтобы вы знали, – закончил Денис Владимирович, отвечая на намёки коллеги.
– Я это учту, – кисло улыбнулся Симов куратору и направился в кабинет для пересдачи.
Ковальская поплелась следом, удивлённо анализируя всё, что только что увидела.
Симов зашёл в аудиторию и следом за ним прошмыгнула Алиса. Студентка села за парту рядом с Патуевой, бросив на неё надменный гордый взгляд, который отрепетировала, когда шла за проректором, и демонстративно разложила учебники на парте. Алиса решила не осуществлять месть, дабы не пасть до уровня Ирки, хотя ей очень хотелось. Патуева в свою очередь одарила Алису взбешённым взглядом и отвернулась к окну.
По прошествии двух часов, Ковальская вышла из аудитории с пятёркой в зачётке. Симов пытался снизить оценку, докапываясь до глубины вопросов, однако девушка знала к кому шла, и тщательно подготовилась.
Отношения с Симовым у неё не заладились с первого курса. Алиса допускала справедливость придирок своего куратора, но тут была откровенная неприязнь со стороны проректора, вызванная по всей видимости тем, что студентка имела неосторожность поправить его слова на одной из лекций.
С прекрасным настроением студентка пошла вдоль коридора, намереваясь покинуть здание, однако её кто-то быстро подхватил за руку и втащил в кабинет.
– Ковальская, ты что творишь? – сказал куратор, хриплым голосом, от попытки держать себя в руках.
В глазах девушки мелькнула волнение. Однако это можно было назвать скорее растерянностью от многочисленных попыток выкрутиться.
– О чём вы? – наигранно изумилась студентка.
– Не строй из себя дурочку! Что ты делала на подоконнике? – всё ещё пытаясь сдерживать злость, куратор подошёл ближе к студентке.
– Хорошо, знаете, вот тут уж я точно не виновата! – сдалась девушка.
– Ну конечно! Как же иначе? Я и не надеялся, что ты когда-нибудь сделаешь себя виноватой, но я хочу услышать причину! – устало усмехнулся преподаватель.
– Я… я… – Ковальской вдруг показалось, что сейчас не самое подходящее время для рассказа об Ирке Патуевой. Потому как всё, что она делала, было от ненормальной помешанности на Денисе Владимировиче. А это говорит о том, что настоящей причиной является он, а не сокурсница. Это если копнуть глубоко, а если просто судить по ситуации, то Ирка конечно стерва. Но ведь влюблённая стерва.
От всех этих размышлений студентку отвлекло то, что куратор подошёл ближе и внимательно посмотрел на Алису – видимо всё ещё ожидал что-то услышать.
– Я слушаю тебя, Ковальская – хриплым голосом сказал он.
– Ну… дело было так. Я искала аудитории для пересдачи, увидела незапертую дверь и зашла туда. Причём в отверстии был ключ. Так вот, когда я никого там не увидела, я хотела выйти, но кто-то запер меня в кабинете на ключ. Вы сами знаете, что Симов меня недолюбливает…
– Ты вообще мало у кого на хорошем счету из преподавателей, – вставил куратор.
– Но это вина не моя, а проблема их недальновидности, – как ни в чём ни бывало, продолжила студентка, – так вот, я пыталась открыть дверь, позвать кого-то, но, как вы понимаете – не вышло. Тогда я решила пролезть через окно в соседний кабинет, который был открыт.
– И? – продолжил выпытывать куратор, после долгой паузы.
– Ну и полезла, – вы же сами видели, – просто ответила студентка, как будто сделала что-то само-собой разумеющееся.
Макеев обречённо вздохнул и, закрыв глаза, устало потёр переносицу. Пожалуй даже Ковальская понимала, что слишком уж много создала проблем для преподавателя на сегодняшний день.
– Почему ты не позвонила кому-нибудь? – не сразу спросил мужчина.
– Я хотела, но телефон сел.
– Господи, Алиса, ну почему ты такая? Почему именно вокруг тебя собираются все проблемы? Ты понимаешь, что могла погибнуть или покалечить себя? – тихо спросил куратор, всё ещё держась за переносицу, чтобы Ковальская не видела голубых глаз в которых был страх, боль и отчаяние.
– Ну так мне наверное веселее, вот такая вот я.
Куратор горько усмехнулся и устало посмотрел на часы, стрелки, которых показывали семь часов вечера.
Ковальская же только сейчас заметила, что на улице стемнело – сколько же она пробыла на пересдаче?
Неожиданно в кабинет постучали. На пороге показалась Патуева со стопкой бумаг в руках. Она зашла в кабинет и, заметив Ковальскую помедлила. Однако через долю секунды она гордо подняла голову и прошла мимо Алисы к куратору.
