Текст книги "Опальная невеста дракона, или Попаданка в бегах (СИ)"

Автор книги: София Руд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

А мысли теперь куда радостней.

Камень истинны – это же мой шанс!

Вот почему тот странный защитник дал мне «пилюлю». Не хотел, чтобы я до него добралась?

Вот только ему какая с этого выгода? А если конечный бенефициар моего отравления не он сам, то тогда кто?

Тот, кто подставил меня? То есть Силию…

Зелла?

Но, насколько мне известно из тех воспоминаний, что доступны, у нее нет столько власти, чтобы нанять человека для подобного дела.

Я, конечно, не сильна в местных расценках, но и дураку понятно, что для этого нужно много денег. А еще это очень опасно. Надо же найти исполнителя, готового на такое пойти.

А значит, сама Зелла не могла. Наверное.

Если не она, то кто? Кто мог ей помочь?

От единственного, пришедшего в мою голову предположения, становится больно.

Мама? Папа?

Если меня подставила Зелла, сама того не желая, и на суде выяснится, что это она, ей конец. Боги…

Неужели?

Пожертвовать одной дочерью ради другой? Нет, это слишком!

Не может быть. У меня не все пазлы. Лишь предположения. Отказаться от нелюбимой дочери в страхе за себя, – это одно, но желать ей гибели... Нужно подумать еще!

– Берегись! – раздается крик снаружи, и телега резко тормозит.

Так резко, что я не успеваю ухватиться за что-то и слетаю на пол.

Ай! Больно!

Снаружи доносятся пугающие звуки, похожие на бой, затем резко открывается дверь.

– Зря ты не съела конфетку! – выдает мне тип, лицо которого во мраке плохо видно, но я его узнаю.

Сердце леденеет и падает в пятки.

Защитник!

Глава 7. Лес

Он направляет на меня руку, и на его пальцах начинает что-то сверкать, похожее на маленькие сиреневые молнии.

Та самая магия?

Магия, которая сейчас меня убьет?

– Не здесь! Инквизиторы обнаружат следы. Забыл, что сначала нужно инсценировать побег?! – рычит на него кто-то. Голос кажется мне знакомым.

Нет. Я никогда его не слышала, но чувство, будто знаю его обладателя.

Рэ-Диш, выругавшись, опускает руку. Но выдыхать мне рано.

– Выходи, не то силой выволоку! Быстро! – рявкает он мне.

Ага. Разбежалась, он там меня прикончит! Или сейчас прикончит от злости, с которой запрыгивает в карету.

– Иду-иду! – обещаю я, поднимая вверх руки.

– Вот так-то лучше, – соглашается мужчина, но все равно не сдерживается и тянет меня за рукав так, что я падаю со ступени на землю, прямо на опаленную руку.

Больно!

– Чего ты с ней возишься? На коня и в лес! Там разберемся! – рявкает тот же голос, и меня отрывают от земли, точно какой-то мешок.

Вот же гады!

И почему у Силии совсем нет магии? А может, есть? Яд-то я как-то учуяла…

Подумать не успеваю, как меня связывают по плечи веревкой, что сцепляется мгновенно, и закидывают на коня поперек седла.

– Пошел! Пошел! – суетятся люди.

Меня накрывает паника.

Вишу вниз головой, и сложно что-то разглядеть, но, кажется, нападавших только трое. И стражников столько же. Однако они уже лежат вниз головой. Надеюсь, спят, а не убиты.

Боги, во что я вляпалась?

– Но! – гонит коня «защитник».

Держать голову поднятой сил больше нет. Она сейчас сама по себе оторвется.

– Тьма! Инквизиторы! В лес! – начинается паника у моих похитителей, а для меня это лучик надежды.

– Скинем ее здесь?!

Или нет.

Тьма! Где же магия?! Если она есть в этом мире, то и у меня должна быть! И сейчас самое время, чтобы ее ощутить.

Ну же! Давай!

Вспышка! Бах!

Но это не я. Это кто-то позади, кто кричит: «Стоять! Отпустите девчонку! Следующий на поражение!»

Я узнаю этот голос. Его узнает сердце. Лорд Вэримор! Это он!

По коже вмиг прокатывается волна мурашек. Боже, вот не думала, что буду рада когда-нибудь этому гаду.

Хотя это он виноват, что я здесь! Мог бы выслушать, прежде чем отправлять за решетку, жених!

Хочу повернуться, чтобы убедиться, но в темноте толком не видно. Только два всадника, которые запускают новые вспышки.

Бах, и конь, что скачет позади нас, падает вместе с всадником.

«Защитник» меняет курс так резко, что меня заносит. Ребрам нестерпимо больно от тряски. Меня тошнит, а по ногам и голове бьют высокие колосья. Мы в поле?

– Бах! – Еще одна вспышка.

Совсем рядом.

Затем ответные.

– Расходимся! – гаркает Рэ-Диш, развернув коня.

Ветер свистит в ушах. Тошнота поднимается до предела, в глазах темнеет.

– С тобой мне не оторваться, так что придется от тебя избавиться сейчас!

Слышу голос сверху, а затем он срывает с меня веревку и хочет скинуть с лошади прямо на ходу.

Боги! Нет!

Внутри поднимается такой страх, что меня обдает огнем до кончиков пальцев. А затем ослепляет такая вспышка, что я все вокруг становится белым-бело. Не чувствую боли, не чувствую скачки. Зато слышу болезненный вопль. Он принадлежит защитнику?

Чувствую, как падаю, но почему-то мягко, а ведь секунду назад перед глазами мелькали острые камни.

Звуки в момент исчезают. Никаких лошадей, никакой погони. Лишь ветер шепчется с листвой. Мне неожиданно становится тепло.

Медленно открываю глаза и ахаю.

Надо мной светит яркое солнце, пробиваясь сквозь кроны деревьев. Как? Ночь же была, и уже день…

Смаргиваю, пытаясь прийти в себя. Поднимаюсь на ослабших локтях, лелея надежду, что проснулась где-нибудь в своем мире, в парке на пикнике с Гришей, например, но, увы, на мне порванное платье, а на запястье – перепачканная повязка.

Я все еще Силия.

Я и непонятно где.

Вокруг одни широколиственные деревья и ни души.

Этот тот самый лес, по которому мы мчались? Я упала, выжила, даже перелом не получила, и меня не нашли? Так, выходит?

Или это другой лес?

Понятия не имею, но знаю, что отсюда лучше выбраться, чтобы не стать обедом для какой-нибудь стаи волков, или кто тут водится. Горные львы? А может, местное хищное животное?

Не важно. Нужно выбраться. Делаю шаг и застываю. Меня пронзает мысль: «А с чего я взяла, что там, среди людей, жизнь будет безопаснее?

Меня снова схватят и попытаются убить? Или удастся добраться до камня истины и оправдать себя? Только как это сделать? Кому можно довериться, чтобы дожить до этого суда?

Неужели тому, кто все это начал, не разобравшись? Лорду Вэримору?

Не-ет!

Хотя, если подумать, он как раз хотел спасти меня. Или просто пытался остановить побег? В любом случае он вроде за справедливость, хоть и гад жестокий. Значит, придется искать его.

А там уж, когда меня оправдают – а меня оправдают – я пошлю его ко всем чертям за Силию и скажу все, что о нем думаю, чтоб от души отлегло. И, наконец, сосредоточусь на том, чтобы вернуться домой.

А сейчас бы поесть и попить. Губы потрескались от жажды.

Только в какую сторону идти?

Осмотрев внимательно деревья, решаю, что пойду на юг. Надеюсь, мох меня не подведет.

К счастью, обувь Силии удобная и даже не слетела, пока меня катали на коне попой кверху. Спасибо застежкам.

Не знаю, сколько я так иду, но сил становится значительно меньше. И это при том, что в прошлом я любила ходить по горам, в одном из таких походов с Гришей и познакомилась.

Черт! Сейчас завою. Потому что я здесь одна! Совсем одна!

Гоню мысли прочь. Сейчас нельзя быть слабой. Шагаю и шагаю. Когда-нибудь этот лес кончится, главное – мне не кончиться раньше.

– Хрусть! – раздается за спиной, и я подпрыгиваю.

Волк?!

Обернувшись и вовсе визжу потому что у страха глаза велики.

А вот у собачки, очень похожей на хаски, они сейчас испуганные. Это ведь собачка, а не волк?

Ага, она самая. Малыш, точнее. Скулит, смотрит на меня жалостливыми голубыми глазами и трясет головой.

– Ты что, заблудился?

Так он мне и ответил. Делает вокруг меня круг, а затем снова трясет головой с жалобным плачем. В одну и ту же сторону притом.

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой? – догадываюсь я.

Песик кивает.

Ничего себе! Понимает человеческую речь?

Вот только стоит ли идти за ним? Вдруг к бандитам приведет? С меня брать нечего, но они-то пока этого не знают.

Нет. Эти глаза не могут обманывать.

– Ну веди, – решаю я, и он радостно гавкает.

Громкий шкодник. Аж уши закладывает.

Песель подпрыгивает и, виляя хвостом, указывает путь, не забывая оборачиваться и проверять, следую ли я за ним.

Часов у меня нет, но путь тут явно неблизкий. Уже ноги дрожат от усталости, а шкодник все гавкает да зовет за собой. Поглядывает на меня.

– Да никуда я не сбегу, малыш, – обещаю ему, а про себя добавляю: «Я тут скорее сейчас упаду».

– Гав! – снова лает он, а затем неожиданно кидается вперед, скрываясь за широким стволом дуба.

– Стой! Ты куда? – Я спешу за ним, но тут же замираю, едва завернув за тот самый дуб.

Вот, значит, к кому он меня вел!

Глава 8. Я вас не брошу

У подножия ствола высокого дерева сидит седовласая старушка, болезненно вздыхая и пытаясь дотянуться до ноги, с которой слетел башмак.

Вид у бабули такой измученный, что сердце сжимается в ком. Лицо худое и бледное. Ее тонкие губы пересохли и потрескались. Зеленый платок съехал с головы на плечи, волосы растрепаны, а в глазах блестит боль.

– Боже, как вы? Сильно болит?

Я, не успев даже подумать, бегу к ней и падаю возле нее на колени.

Ее нога в зоне щиколотки совсем распухла и покраснела. Надеюсь, это растяжение, а не перелом. В таком возрасте это опасно.

Моя бабушка сломала косточку в ступне, неудачно подвернув, и потом два года толком не могла ходить. Память о бабушке эхом боли прокатывается в сердце.

Она была для меня всем. Заменила отца и мать, но время безжалостно. Оно забрало ее у меня, оставив огромную дыру в сердце.

Боже, как же я по ней скучаю…

– Шевелить можете? – Я смахиваю накатившие слезы и спешу все разузнать, пока незнакомая старушка, прищурившись, разглядывает меня.

Наверное, девиц вроде меня нечасто встретишь в лесу. Платье хоть и потрепанное, но видно, что богатое. За крестьянку не примут.

– Ты что же, деточка, сама по себе тут? – вместо того чтобы ответить, спрашивает она.

– Так уж вышло, – шепчу ей, а в горле встает ком от обиды и несправедливости. Так, только не плакать. Речь сейчас не обо мне. – Что с вами произошло?

– Травы собирала, да вон на том поганом корне поскользнулась. Глаза уже не те. Да и ноги тоже, – вздыхает бабуля, а у меня сердце рвется.

Кто же отпустил ее одну? Неужели молодых не нашлось, чтобы в лес сходить?

– Нет у меня никого, – вздыхает она, будто мои мысли прочитав. – Брат был, а теперь все сама.

Песель лает, напоминая, что я не поболтать сюда приглашена, а помочь. Этим и спешу заняться. Бабуля совсем уставшая, ей нужно скорее в безопасное уютное место. Сколько часов она тут не ела, не пила?

Вода у старушки находится, и, пока она пьет, я спешу сделать тугую повязку на ее ноге из ее же платка. Мы даже пробуем встать, но идти у женщины не получается.

– Забирайтесь мне на спину, – говорю я ей, а сама чуть ли не падаю, едва сделав шаг. Слишком тяжело.

И как же нам быть?

– Ты, девочка, лучше в город пойди да помощь позови, – предлагает мне старушка, но согласиться с ней не могу.

В лесу адреса нет, чтобы сказать, где бабулю искать. Да и я могу сто раз заблудиться, пока этот город буду искать. Разве, что с песелем пойти.

Но вдруг на нее зверь тут нападет, пока мы ходим? Опасно!

– Я вас не оставлю тут одну! – наотрез отказываюсь я и принимаюсь осматриваться в поисках того, с помощью чего можно исправить ситуацию.

Веток целая тьма. Жаль, не еловые, но эти тоже вполне сойдут. Главное погуще наломать.

– Ты чего это удумала? – пугается бабуля, когда я собираю целую «перину».

– Это называется носилки-волокуши. Немного будет трясти, зато все вместе будем, – говорю ей, вытирая пот со лба.

Боги, как же горят пальцы, но жаловаться нельзя. Работать надо.

– Вот бы еще найти, чем их перевязать, – рассуждаю я вслух.

– Подойдет? – Старушка достает бечевку из узелка.

Я, обрадовавшись, тут же принимаюсь за дело. В спешке царапаю пальцы, но, стиснув зубы, работаю дальше. Надо торопиться, пока солнце не село.

– Ты, дружок, мне поможешь, – решаю я, глядя на пса, и зазываю его в самодельную упряжку. А саму бабулю на ветки определяю.

– Тяжело тебе будет, – вздыхает она.

– Ни капельки, – заверяю я, доводя до ума свое нехитрое изобретение, и уже спустя пять минут мы отправляемся в путь.

Веревка впивается в руки и плечи, ноги дрожат от усталости, но я стараюсь не подать вида, чтобы старушка не беспокоилась зря. Она говорила, что город в двадцати минутах ходьбы, а мы идем уже второй час.

Туфли натерла до мозолей, но я не сдаюсь. Даже присесть себе не позволяю. Уже смеркается, а ночью в лесу будет еще опаснее. Надо спешить.

Шаг, еще один шаг. Кажется, что я сейчас сама богу душу отдам, и тут песель радостно лает, а я чуть ли не со слезами радости смотрю на желтые огоньки в окнах далеких домов.

Пришли! Мы пришли!

От радости хочется броситься к людям, будто совсем одичала.

– Останови извозчика, – просит меня бабуля.

Моя радость тут же улетучивается, а сердце падает в пятки.

Вдруг меня здесь разыскивают как опасную беглую преступницу? Вдруг мои портреты уже по всему городу?

А я ведь решила, что если кому и сдамся, то тому гаду-жениху. А если поймают, то в любые гадкие руки могут меня передать, и тогда…

Даже думать об этом не хочу!

В панике делаю шаг назад, но застываю. Смотрю на бабулю, которой срочно нужен нормальный уход, и сердце рвется в клочья.

Смачиваю водой из фляжки землю, пачкаю в ней руки, а затем размазываю по лицу, чтобы не узнали.

– Ты чего это, доченька? – пугается бабуля.

– Я вам потом объясню, – шепчу ей и машу мимо проезжающей повозке.

Она останавливается, поскрипывая старыми колесами, а высоченный угрюмый кучер соизмеряет нас брезгливым взглядом.

– Только за двойную плату впущу! – выдает он.

– Постыдился бы, голубчик, видишь, же беда у нас! – выдает бабуля. А она, оказывается, не промах. – Коль людям добрым не помогать, боги от тебя отвернутся, милок. У меня медяк есть и светлая благодарность!

– Что б тебя, старуха! Забирайся. А ты, чумазая, псине своей лапы вытри. Куда везти-то?

– Я покажу, тут недалеко, – говорит бабуля, вот только взобраться сама не может.

Кучер, чертыхнувшись на своем, идет на помощь.

Мы занимаем места, повозка покачивается, начиная путь. Я чувствую, как по рукам и плечам растекаются боль и усталость. Их бы сейчас в ледяную воду. А еще бы поесть хоть чуток, ибо уже перед глазами плывет от голода. Сейчас упаду…

– Вот тут тормози! – спохватывается старушка.

Я перевожу мутный взгляд на старое здание с большой облупившейся вывеской. А глаза, что еще совсем недавно не знали букв, четко считывают название: «Лавка Сирены».

Внутри помещения под названием не так плохо, как снаружи, и все же ремонт бы не помешал.

Крашеные доски в полу прохудились и скрипят под ногами, из окон дует, но в целом здесь по-домашнему уютно, притом что первый этаж оборудован под магазинчик. Стеллажи с баночками стоят вдоль стен, а под потолком – растяжки из веревок с пучками самых разных сушеных трав, ароматом которых пронизан воздух.

Сколько же тут нот. Лаванда, полынь, мята, бергамот, монарда, жасмин…

– Подай-ка мне вот тот пузырек, – говорит она мне бабуля, когда я помогаю ей присесть на стул у круглого столика.

Он поскрипывает, а бабуля указывает на тот самый ряд баночек на своеобразной витрине.

– Какой? – теряюсь я. Их ведь тут много.

– Тот, что боль снимает и заживляет, – выдает старушка.

Я беру крайний справа и смело протягиваю ей.

– О как! – Бабуля щурится. – Откуда знаешь, какой брать?

– Так вы же сказали.

– А они неподписанные.

И правда, неподписанные. Так как же я…?

– Рука за ним сама потянулась, – шепчу я несколько растерянно, пытаясь переварить то, что только что произошло.

– Давно я таких, как ты, не видала, – усмехается старушка, откупоривая пузырек и выпивая его содержимое. Вздрагивает, корчится и смачно шипит. – Кх-х-х-х! Хорошо!

– Таких – это каких? – спрашиваю я, но она отвечать не спешит.

– А мы с тобой ведь толком и не познакомились.

– Так ведь некогда было, солнце садилось, – отвечаю ей.

– Зато теперь у нас время есть. Кто такая? Откуда будешь?

Хороший вопрос. Обманывать не хочется, но говорить, что я попаданка из другого мира, страшно. За бабулю страшно. Вдруг это нечто ужасное, и ее хватит удар.

Но и моя другая правда не лучше.

– Силия Сайлен, – называю ей имя прежней хозяйки тела. – Меня везли в суд, но по дороге напали бандиты. Вот и я сбежала. Но, поверьте, я невиновна, и я обязательно вернусь и докажу это!

– Не спеши, деточка. Сначала умойся и переоденься. Поспи, поешь. Потом подумаешь на свежую голову, – выдает она с добродушной (или хитроватой?) улыбкой.

– Вы оставите в своем доме преступницу?

– Преступница бы не тащила на своем горбу незнакомую старуху из леса. Не знаю, кто и за что на тебя клеветал, но я души людей не хуже духа растений чую. На втором этаже, в конце коридора, спальня есть. Твоей будет сегодня. Ступай и отдохни.

– А как же вы?

– А я уже в порядке, – заверяет бабуля и без всякой помощи встает на обе ноги.

То зелье?

– Иди, деточка. На тебе лица нет. Растик принесет тебе еды.

– Растик? Ваш песик? – удивляюсь я. Ну а как он может ее принести?

Песель обиженно гавкает, встает на задние лапы и в прямом смысле растет на глазах, а после происходит такое, отчего я в обморок готова упасть.

Ибо… это никакой не пес!

Глава 9. Опасные гости

Это голый мужик, блин!

– Это что вообще такое?! – охаю я, спрятавшись за прилавок и отведя ошарашенные глаза.

– Растик, прикройся. Срам свой вывалил! – выдает ему бабуля.

Вот уж в точку. Предстал тут во всей «красе» перед попаданкой, понимаете ли.

– Эм… прошу прощения, я не специально, – говорит Растик таким тоном, что у меня челюсть со звоном падает на пол.

Этот Растик вообще кто? Пес или все же человек? Оборотень?

А чего раньше не обратился, когда мы тащили бабулю?

Это и произношу вслух, все еще отведя взгляд в сторону, пока Растик копошится.

– Он не мог. Он фамильяр, – сообщает бабулечка.

– Кто? – переспрашиваю я.

Слово очень знакомое. Из фэнтезийных романов, кажется. Вот только я в последние годы читала совсем другую и вовсе не волшебную литературу. Кто же мог подумать, что мне больше пригодится первая.

– Фамильяр. – улыбается бабуля. – У любой уважающей себя ведьмы должен быть фамильяр, ты разве не знаешь?

Наверное, должна знать. Силия – уж точно. А вот я даже о ведьмах только вчера узнала.

– Вот поэтому обращаться в человека может только здесь, благодаря печатям, – разъясняет старушка, но мне это мало что объясняет. – Так, деточка, иди-ка ты наверх и отдохни. Утро вечера мудренее. Завтра обо всем поговорим, – велит она и тут же добавляет: – Помни, пока ты в моем доме, никто не обидит тебя.

От ее слов на душе становится так тепло, что слезы наворачиваются. Неужели это правда? Неужели я смогу хоть немного расслабиться? Пусть и ненадолго. Пусть хотя бы на одну ночь. Но смогу.

Спешу втянуть воздух, чтобы не заплакать и кивнуть. Стараясь не смотреть на Растика, прикрывшего одно место маленьким вафельным полотенчиком, поднимаюсь по лестнице.

Ступени поскрипывают, не внушая доверия. Тут, если уж говорить начистоту, ничто не внушает доверия, кроме самой хозяйки. К ней душа лежит, а вот дом нужно ремонтировать. И желательно вчера.

Нахожу ту самую спальню в конце коридора.

По размерам она небольшая, но очень уютная. Тут есть и кровать с балдахином пыльно-розового цвета, и шкаф, и комод, и даже письменный стол. Вот бы упасть и уснуть. Но не в таком же виде – вся чумазая. Нужно ванную принять.

Замечаю еще одну дверь и решаю заглянуть. Можно же?

Чуть ли не визжу от радости, когда вижу ванную комнату. Спешу скорее смыть с лица засохшую грязь, что стягивает кожу, и переключаю внимание на ванну.

Боги, как я о ней мечтала!

Вот только набрать воды в нее не решаюсь. Бабуля живет очень скромно, к чему лишние траты? Решаю быстро принять душ, предварительно проверив, есть ли полотенца. Их тут целый шкаф.

Чувство, что это даже не ванная, а склад всего и сразу.

К счастью, смеситель в этом мире такой же, как и в моем, и голову ломать не приходится. Стягиваю с себя платье, что уже болтается на мне, как мешок. Так растянулось? Да и ладно. Постираю, может сядет. А если нет, чем-нибудь на талии подвяжу.

А сейчас надо принять душ. Перед глазами все так плывет, что боюсь навернуться через бортик. К счастью, забираюсь без происшествий, отвинчиваю кран, и теплые струи согревают кожу, очищая мое тело и душу от усталости.

Я наконец-то чувствую себя человеком. Живой. Даже запястье под бинтами не болит, когда я случайно подставляю его под струю.

Какое же это счастье!

И не одно. Замечаю, что тело мое похудело. Нет! Не похудело. Оно попросту мое! Это мой пупок, мое маленькое родимое пятно чуть левее. Мои ноги!

Как?! Скорее перекрываю воду, вытираюсь и обматываюсь полотенцем, спешу к зеркалу. Запотевшее.

Нервно вытираю его ладонью и ахаю.

Это настоящая я! Как?

Как такое возможно?

И как давно я выгляжу так? С тех самых пор, как слетела с лошади и увидела вспышку, или, может быть, это у дома магия такая? Ну, как с Растиком. А может, это мое тело вернулось ко мне?

Тогда почему на руке все еще эта повязка?

А может, под ней ничего нет?

Наспех разматываю бинты в надежде увидеть гладкую кожу с тонкой татуировкой, которую я сделала, увидев в одном очень странном сне. Я почти не помню, что там было, но этот рисунок чернильным пятном въелся в память, показался значимым и важным, как оберег. Вот и сделала свое маленькое безумие.

Увы, никакой тату нет. А вот обожженная кожа есть. Только она выглядит так, будто ожог уже старый, а под ним прослеживается какой-то узор. Не черный, как у тату, а с серебром.

Разве та драконья вязь не сошла? Или это не она? Из-за шрамов непонятно. Но «каска» серебряная, это точно!

Так, нужно успокоиться.

Едва сажусь на кровать, как раздается стук в дверь. Растик с едой?!

– Стой! Не входи! – Я подскакиваю и уже собираюсь лететь в ванную, ибо негоже в одном полотенце перед фамильярами расхаживать.

– Это я, милочка. Решила сама к тебе заглянуть, заодно и поглядеть на тебя, – отвечает бабуля, заглядывая в комнату. – Ух, какая ты красавица. А поначалу несуразной показалась. Из-за грязи, наверное.

– Наверное, – тяну я, потому что у самой в голове пока что бардак.

– Знаешь что, деточка. Если хочешь, оставайся пока у меня. Помогать будешь.

– Я?

– А что? Ты талантливая. Вон как зелье определила. Похлеще меня в молодости. Так что мне лишние руки и такой ведьминский дар тут очень пригодятся.

«Ведьминский дар». Да уж, и тело, и мир, и магия в придачу. А вот жизнь моя осталась там... накануне свадьбы, между прочим. И там меня ждет суженый!

– Ты подумай, а утром поговорим, – говорит она, оставляя небольшой поднос с булочками и молоком.

Киваю ей вслед, потому что подумать нужно будет очень основательно, а пока… От булочек идет такой аромат, что верх над всем берет голод.

Лишь после того, как расправляюсь с выпечкой, начинаю более-менее спокойно рассуждать.

Я хотела попасть в здание суда, чтобы восстановить справедливость, но как я теперь явлюсь туда в таком виде? Зато этот самый вид позволяет мне остаться неузнанной, быть у всех на виду и заняться тем, чем я бы занялась в первые секунды своего попаданства, если бы не оказалась за решеткой, благодаря грозному дракону.

Стоит только вспомнить того бессердечного дракона, который опалил и руку, и душу, как в сердце входит игла. Как так? Тело уже мое, а чувства принадлежат бедняжке Силии. Не могу так просто оставить ее обвиненной и очерненной.

Так как же мне быть?

Этот вопрос не дает мне покоя, но усталость берет свое, и я сплю непробудным сном до самого утра.

Когда открываю глаза, комната уже залита золотистым солнечным светом, а за окном поют птицы. Даже не верится, что все так тихо и спокойно.

Умывшись, надеваю просторный наряд, что оставили для меня на стуле, и иду к зеркалу, чтобы причесаться и вновь проверить в отражении, кем я проснулась сегодня, но подпрыгиваю от резкого грохота внизу.

– Что вы творите?! – раздается возглас старушки, и я, бросив все, лечу к лестнице.

– Бабуля! – кричу и застываю, когда вижу внизу двух амбалов в лавке.

Один из них угрожает старушке палкой, а второй в это время громит лавку, скидывая на пол банки и тазы.

– Оп-па! – Грязный немытый бугай переводит на меня хищный взгляд.

Глава 10. Попалась, беглянка!

– А вот и она! – тянет рыжий блондину, а затем кидает на меня грозный взгляд. – Попалась, деваха!

– Что? – охаю я, а сердце с грохотом падает в пятки.

Так они по мою душу пришли?

– Да погоди ты! – тормозит один бугай другого, как только тот рыпается в мою сторону.

А я уж чуть деру не дала с испугу.

Кто они вообще такие?! На вид так бандюганы в чистом виде!

– Глянь на эту девицу и на портрет, – велит белобрысый, тыча мятым листом в нос своему подельнику.

Второй хмурится, присматриваясь то к бумаге, то ко мне, а затем чертыхается на своем и гневно плюет прямо на пол, будто стоит не в лавке, а на улице.

Вот бы его сейчас в бараний рог свернуть и вытереть плевок его сальной рыжей шевелюрой.

– Ты кто такая?! – гаркает он на меня так громко, что невольно подпрыгиваю.

Нет. Так не пойдет. Если дать слабину таким, как эти, ничего хорошего не будет.

– А вы кто такие? – спокойным, но уверенным тоном спрашиваю я.

Господа даже теряются на секунду. Видимо, с непривычки. Надо было лебезить?

– Еще пререкаться будешь?! Я первым спросил!

– А я вторая. Могли бы и уступить даме, – пропеваю точно так же ровно, но уже без вызова.

Лишний накал тут не нужен. Понятное дело, что, если эти двое взбесятся, мне несдобровать. Но установить границы я обязана. Так что страх, как бы сильно ни впивался в душу коготками, прячем на самое дно и включаем холодный разум.

– Вы вошли в чужой дом, разгромили здесь все. И что-то погон… кхм… формы на вас я не вижу. Стало быть, вы разбойники, господа?

– Ты кого разбойниками назвала?! – свирепеет рыжий. – Стражники мы! Беглянку ищем! Силию Сайлен! – Он тычет мне в нос достаточно четким портретом, от вида которого сердце покрывается коркой льда.

Беглянка, значит.

Думают, я сама устроила себе побег с похищением? Плохи дела.

– Видала такую? – вырывает меня из секундных размышлений рыжий.

Я тут же кидаю взгляд на бабулю.

Выходит, она им ничего не сказала. А ведь я называла ей это имя вчера.

Прикрыла меня?

– Говорю же, нет здесь таких, а вы, как оголтелые, все не унимаетесь! – ругается бабуля.

– Впустить в дом надо было! Извозчик сказал, что вез тебя с какой-то девахой прошлой ночью! Показывай, где ты ее прячешь, а то все тут переверну! – угрожает рыжий.

Еще один таз с жутким грохотом летит на пол.

Гады они, а не стражники! Что б их моль покусала!

– Так вот она! – отвечает им бабуля. – Племянница моя! В гости приехала. Других нет!

– Ты, старуха, врать нам вздумала?! – рычит на нее рыжий, хватает бабулю за воротник.

Меня словно током бьет.

– Руки прочь! – Я вырываюсь вперед, закрывая собой старушку. – Не трогайте ее!

– А то что?! – скалится он. Вот же гад!

Местное беззаконие! С такими словами не справится. Только силой, которой у меня нет. Зато есть смекалка.

Так, кого боятся подобные индивиды? Верно, тех, кто старше по должности. Вот бы ещё знать, как тут все устроено. У них есть генералы, майоры или по-другому все называется?

Эх, была не была!

– А то кому надо доложу! – кидаю ему вызов. – Я, знаете ли, хоть и приезжая, но со связями. Сейчас как сообщу о вас в инквизицию самого государя!

– Чего? Угрожать вздумала?! Да кого ты там знать можешь?

Хороший вопрос. И очень опасный. Думай, головушка, думай!

– Лорда Вэримора, например. Вот пожалуюсь батеньке, что меня тут обижают. И он сразу к Его Светлости пойдёт. Вас, господа, кстати, как зовут?

– Ах ты, прохвостка!

– Тише! А вдруг правду говорит? Не связывайся, – напрягается блондин, а в глазах его зарождается неподдельный страх.

Ну хоть в чем-то мне несостоявшийся муж помог!

– Вы очень умны, господин. Если мы ответили на все ваши вопросы, то покиньте этот дом. Нам тут прибраться надо, – прошу я их, пока не опомнились.

Товарищи-стражники недовольно фыркают, но шагают к выходу. Едва я хочу вздохнуть с облегчением, как один из них замечает шрам на моей руке.

– А это откуда? – спрашивает он, и сердце падает в пятки. – У беглянки тоже ожог!

Вот же черт!

– Вашей беглянке руку позавчера опалили. А мой давно зажил, как видите.

– А ты откуда столько знаешь, а?! – вновь заводится рыжий.

– Так папенька поведал. Он у меня человек не последний. Не забывайте.

– Мы запомним, – угрожающе шипит он, толкает дверь, но не забывает опрокинуть еще пару подносов, что пристроены на подоконнике у входа.

Они со звоном падают на пол, а сушеная мята разлетается по дощатому настилу.

Вот же гад! Что б ты споткнулся!

Только думаю об этом, как рыжеволосый кубарем катится с порога.

Ого! Это как?

Подумать больше не успеваю, отвлекаюсь на бабулю, что удрученно вздыхает, и спешу к ней. Помогаю ей присесть на стул и тут же оглядываю беспорядок. Убираться тут полдня, не меньше. И где Растика все это время носит?

– Ну, – тянет старушка уже вовсе не добрым голосом. – Рассказывай, кто ты есть на самом деле.

Глава 11. “Бизьнесь”-план или Попаданка в деле.

– Пришлая душа, значит, – вздыхает бабуля, выслушав мой рассказ.

– Выходит, что так, – киваю я и в напряжении смотрю на старушку, не зная, чего от нее ждать.

Одно дело – помогать несправедливо обвиненной беглянке, другое – чужачке, вселившейся в тело той самой беглянки.

Как я поняла, даже в этом магическом мире попаданки встречаются нечасто. А точнее, о них вообще мало кто слышал, ибо и легенд о пришлых почти не осталось.

Лишь люди в годах еще помнят о них. Для тех, кто помоложе, это все сказки, которым не нашлось никакого фактического подтверждения.

Но бабушка, к счастью, верит мне.

– Я помогу тебе скрыться. Но с тем инквизитором тебе лучше не встречаться. Сейчас метка на твоем теле больна (??), но он может ее учуять, если окажется рядом. И тогда, дорогуша, ты будешь обречена.

– Как она вообще осталась? – негодую я, но старушка лишь пожимает плечами. – А домой я не могу вернуться?

– Мало кто об этом знает, но когда-то давно ходил слух, что один некромант оставил шкатулку. Поговаривали, что если пришлой с чистой душой и чистыми помыслами заглянуть в нее и загадать желание, оно непременно сбудется.

– Любое? – спохватываюсь я.

– Любое.

– Как мне ее найти?

– Ох, дорогуша, если бы это было так легко, – смеется старушка. – Тут нужны деньги и связи. А у нас ни того, ни другого. Но с твоей помощью, я думаю, мы это исправим.

– Как? – Я не совсем понимаю, к чему она ведет.

– Восстановим тут все. Дела пойдут на лад. Клиенты важные появятся, а там и будет о чем потолковать с нужными господами.

– Это сколько же лет пройдет? – охаю я, а только что зародившаяся надежда вновь угасает, оставляя после себя щемящую тоску. Мой дом – там.