Текст книги "Горький мед"
Автор книги: София Герн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Да, – промямлила она, – все нормально.
– Хвала Пресвятой Деве! Что собираешься делать?
– Не знаю. – Полина отвечала коротко и растерянно.
– Тогда у меня есть предложение. Ты не хочешь посмотреть на наших великолепных зверей?
– Не знаю, – повторила она, ругая себя последними словами. Нужно было бы ему отказать. Прекратить эти отношения раз и навсегда. Разве непонятно, что он не для нее, а она не для него?! Ну почему она не может сказать «нет»?
– Зато я знаю. Хочешь. Я уже позвонил Риккардо. Он привезет тебя на ферму. Заодно познакомишься с нашим Санчо! – Он все решил за нее. Так всегда делал Олег. Неужели она такая беспомощная, что любой мужчина принимается ее опекать, делать все, что, с его точки зрения, правильно, не спрашивая ее собственного мнения? Нужно его поставить на место, и немедленно!
Но ее губы сами произнесли:
– Хорошо. Я приеду.
Вошел Риккардо, поздоровался и вопросительно посмотрел на Полину.
– Вы готовы?
– Да, – она нажала отбой и положила трубку на стол, – только пойду сумку захвачу. Сеньор Риккардо, моя одежда подходит для визита на ферму? И сколько мы там пробудем? И нужно ли захватить что-нибудь еще?
– Все в порядке, сеньорина, – Риккардо серьезно оглядел ее с ног до головы, – у вас совершенно соответствующая случаю одежда. А сколько вы пробудете там, я знать не могу. Меня просили только привезти вас, больше никаких указаний не было. Но могу дать вам совет: захватите смену одежды, так, на всякий случай.
– Зачем? – удивилась Полина.
– Дело в том, что там у сеньора Эредья небольшой дом, возможно, он захочет проявить гостеприимство.
– Задержать меня на пару дней? Так, что ли?
– Я бы не стал выражаться столь резко. Извините. Возможно, мой совет был лишним.
– Я приму его к сведению, – кивнула Полина, подумав, что совершенно зря напала на Рико. Он-то тут при чем?
Она пошла к себе за сумкой и по дороге решала, взять ей все-таки что-нибудь еще из одежды или нет? Если Антонио пригласит ее к себе?.. А вдруг у него будут еще гости? Ну почему он ничего заранее ей не сказал? Эти мужчины! Они не придают значения таким пустякам, как одежда. Во всяком случае, одежда женская. Не зря одна ее приятельница всегда настаивала на том, что все женщины одеваются, чтобы поразить воображение друг друга, а вовсе не противоположного пола. Может быть, так и есть. И Полина не особенно придирчиво покидала в большую пляжную сумку смену белья, маленькое классическое черное платье без рукавов и на всякий случай захватила купальник и ветровку. Зачем ей на бычьей ферме мог понадобиться купальник, сказать она не смогла, но вдруг Антонио захочет съездить на море? Ее такая поездка прельщала куда больше, чем созерцание свирепых быков в загоне. Ну да ладно. Уже согласилась. Деваться некуда.
В машине Полина подумала, какие лица будут у Акулины и Олега, когда им сообщат, что она отправилась в гости к Эредья. Конечно, утром их никто вместе не застал, но предположить что-нибудь подобное Олег мог наверняка. Она так решительно не впустила его. Ей стало стыдно. Как она себя легкомысленно вела! Ужас! Сначала отдалась в душе Олегу, а потом всю ночь отдавалась Антонио. Это в один день! Просто сумасшествие какое-то! Никогда и ничего подобного Полина себе не позволяла, она, конечно, не была образцом целомудрия, но и развратной ее назвать было нельзя. Акулина вообще считала ее чуть ли не святошей. Еще бы! О приключениях и связях певицы легенды слагали. Полина знала, что та поддерживает свою скандальную славу как только может. Ей это шло на пользу. Но вот ее пресс-секретарю вряд ли пошло бы. Она даже покраснела и попыталась отогнать непрошеные мысли. Может быть, поговорить с Риккардо… Но о чем? Об Антонио? Нет. Это не годится. И тут она нашла тему. Родители Игнасио Васкеса.
– Сеньор Риккардо, – спросила Полина, – а что, как вы думаете, случилось с родителями сеньора Васкеса? И как получилось, что у него нет никаких родственников?
– Не знаю, сеньорина. – Рико аккуратно объехал стоящего посреди дороги мула и его погонщика, который изо всех сил пытался сдвинуть с места упрямое животное, нагруженное какими-то корзинами. – На море может случиться все, что угодно. Они просто исчезли. Не нашли ни их тел, ни яхты.
– Вы верите в такое?
– Да. Вы имеете в виду… э… параллельный мир?
– Ну что-то вроде того. В истории такие случаи известны. И им до сих пор нет никакого объяснения.
– Я думаю, что многие гораздо более сведущие люди, чем я, пытались это объяснение найти. И, увы, не нашли. Что же вы хотите от простого человека? Я ведь простой человек. Всего лишь управитель дома Васкес. Как говорит сеньора, на все руки мастер. Это она за мной признает, хотя и терпит меня с трудом. Если она тут останется, мне больше не будет места ни в доме, ни в городе. Но это не проблема, меня возьмет на свою ферму сеньор Эредья. Он мне обещал. Там нужно за всем постоянно присматривать, а теперешний управляющий его не очень устраивает. Сеньор Эредья не так часто бывает на своей ферме. У него большая квартира в Мадриде.
– Я спросила, как оказалось, что больше родственников нет, – сменила тему Полина.
– Так и случилось. Ни дедушек, ни бабушек, ни братьев, ни сестер. Никого. Получается, что Санчо повторяет судьбу отца. Он рано остался сиротой. Но у него есть сеньор Антонио, и он очень любит мальчика. – Риккардо прибавил скорость, они выехали на ровную, гладкую дорогу, по которой, однако, ехало очень мало машин. Он опять свернул разговор в сторону его обожаемого сеньора Эредья. У Полины создалось впечатление, что Рико умышленно хочет ей рассказать как можно больше хорошего об Антонио. Неужели он что-то почувствовал? Она посмотрела на старика, но лицо его выражало только сосредоточенность на дороге и больше ничего.
– Это частная дорога, – сказал он, – скоро приедем. Минуем оливковую рощу – и на месте.
– А оливковая роща тоже принадлежит сеньору Эредья?
– Да. Здесь большое хозяйство. Только вот заниматься им некому. У хозяина один интерес – его быки. Вы их увидите. Это настоящие звери! – Губы Риккардо тронула улыбка искреннего восхищения. «Все-таки, – подумала Полина, – они тут все чокнутые на своей корриде».
Машина выскочила из рощи на открытое пространство. Это было обширное зеленое пастбище, а вдали виднелись какие-то строения. Одно из них вполне могло быть домом, а назначения других Полина себе и представить не могла. И тут она увидела, что навстречу им кто-то едет на лошади. Солнце мешало ей рассмотреть приближающегося человека. Она увидела только стройный силуэт, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы она узнала Антонио. Он помахал им рукой, и Риккардо остановил машину, вышел сам, и она – вслед за ним.
Под ногами у нее была мягкая трава, приятно щекотавшая пальцы, и она похвалила себя за то, что надела такую удобную обувь. Всадник натянул поводья, и лошадь остановилась. Полина залюбовалась вороным великолепным жеребцом с длинной гривой, заплетенной в косички. Антонио с непередаваемым изяществом соскочил с коня и подошел к приехавшим. На нем были узкие брюки из тонкой кожи и, как всегда, распахнутая на груди тонкая белая рубашка. Свои смоляные волосы он завязал на затылке в «хвостик», но одна непослушная прядь все равно падала на лоб.
– Привет, Полина! Привет, Риккардо! Рад вас видеть. Хорошо добрались?
– Отлично, – сказала она, отвечая на его лучезарную улыбку. Никто не смог бы остаться к ней равнодушным.
– А где Санчо? – спросил Риккардо. – Он любит кататься на лошади. Почему не поехал нас встретить?
– Он не отходит от загона. Быки его совершенно заворожили.
– За ним присматривают? – озаботился Рико.
– Ты меня обижаешь! Там полно народу. И мои, и из Мадрида приехали знатоки.
– Оценили твое приобретение?
– Еще бы! – Антонио засмеялся. – Я в таких делах не ошибаюсь. Вот в оливах ничего не смыслю. Ну хорошо, я поеду к дому и там буду вас ждать. Полина, ты когда-нибудь ездила на лошади?
– Нет, – призналась она, с ужасом глядя на громадного жеребца. Если у него все лошади такие, она ни за что не согласится сесть ни на одну!
– У тебя будет такая возможность, – сказал он и посмотрел ей в лицо, видимо, прочитал написанный на нем страх и снова рассмеялся: – Да ты боишься!
– Еще как!
– Для тебя найдется смирная лошадка, не волнуйся. Я не дам тебе упасть. – Антонио бросил на нее многозначительный взгляд.
Не даст ей упасть! Громкие слова. Но разве она уже не упала, как перезревший плод, в его объятия? Полина вернулась в машину, Риккардо сел за руль, и они медленно тронулись по узкой колее, проложенной вдоль пастбища. Она задумчиво смотрела вслед удалявшемуся рысью Антонио. Его рубашку развевал ветер, она белела, как парус, в этом изумрудном море травы. Куда ее занесло? Зачем? И что будет дальше? Мысли Полины порхали, как бабочки, метались из стороны в сторону. Противоречивые решения она принимала по пять раз в минуту, и одно каждый раз противоречило другому. Положение у нее и в самом деле оказалось сложным. Она связала себя с человеком, которого совершенно не знала и в общем-то не особенно надеялась узнать. Она стала невольной соперницей Акулины, ее работодательницы и подруги. Какой бы вздорной и сложной натурой та ни была, но их многое объединяло. И, наконец, она изменила Олегу, и сделала это с легкостью необыкновенной, очертя голову, не задумываясь, вспыхнув, как сухая ветка в костре. И это еще не все. Антонио и Олег с Акулиной были врагами. И она, Полина, своим поведением еще больше углубляла пропасть между ними. Теперь она стала им врагом. Олег не сможет ее простить. А сможет ли Акулина? Что же она делает? Ведь можно было отказаться от этой поездки, а теперь… ночное приключение надо просто забыть. И все вернется на круги своя. Привычная жизнь, привычные обязанности, привычное общение и… привычный секс с человеком, которого не любишь, но который заботится о тебе так, что любая другая женщина может только позавидовать. «Но хочу ли я возвращения к этой жизни?» – спросила себя Полина. И вдруг совершенно ясно услышала свой собственный ответ: «Нет. Не хочу».
К дому Антонио она подошла уже успокоившись и махнув рукой на все. Будь что будет! Он встретил их на пороге. Широкие застекленные двери были распахнуты, гостеприимно предлагая гостям войти в прохладный полумрак. Рядом с Антонио стоял мальчик. Как только он увидел Риккардо, тут же бросился к нему со всех ног и повис на шее.
– Сеньор Санчо! Как вырос!
– Рико! Рико! Здорово, что ты приехал! Антонио говорит, мне больше не надо будет учиться в этом закрытом колледже. Он заберет меня в Мадрид! И школа у меня будет другая! Здорово, да?
– Это он так сказал? – Риккардо удивленно посмотрел на Антонио. Тот сначала лишь пожал плечами, но потом кивнул.
– Да. Я надеюсь, что так и будет. Но, Санчо, ты не поздоровался с нашей гостьей.
Мальчик отпустил Риккардо и встал перед Полиной, рассматривая ее, как настоящий маленький мужчина. От его обжигающего взгляда у нее мурашки побежали по коже. А Санчо слегка поклонился. Кто его этому научил? Сеньор Эредья?
– Добрый день, сеньорина. Простите, что я сразу вас не заметил. Я просто очень обрадовался Рико. Я его почти год не видел.
– Добрый день, Санчо. Меня зовут Полина.
– Полина? – Мальчик нахмурил темные брови. – Вы откуда? И говорите как-то странно.
– Я русская, – просто ответила она. Реакция Санчо оказалась совершенно непредсказуемой. Он резко отвернулся и скрылся в доме, не сказав больше ни слова.
– Что это с ним? – удивилась Полина.
– Твоя подруга, его мачеха, тоже русская. Наверное, он понял, что ты с ней приехала. Он боится, что она его у меня отберет.
– Тогда понятно.
– Ну что это я держу вас на пороге. Пойдем, я покажу дом и твою комнату, Полина.
– Комнату? А что, я здесь должна задержаться?
– Ты никому ничего не должна. Если не хочешь у меня погостить, Риккардо отвезет тебя на виллу. – Лицо Антонио приняло каменное выражение. Обиделся? Наверняка.
– Прости, это я просто так неудачно выразилась. Все в порядке.
Риккардо пропустил Полину вперед, а сам взял ее сумку и пошел за ней и Антонио в дом.
Жилище Эредья было простым и непритязательным. Сельский дом, каких полно по всей Валенсии, построенный из белого камня, с двориком патио, где плескалась прозрачная вода в чаше маленького фонтана. Они прошли через патио, и Полина отметила, что здесь расставлена грубоватая садовая мебель и, конечно, неизменные терракотовые горшки с пышными пестрыми цветами. Сквозь плитку, которой вымощен дворик, пробивалась трава.
Ее комната оказалась на втором этаже. Она была совсем небольшой, но в ней помещалась кровать, покрытая ярким стеганым покрывалом, столик с лампой, почти такой же, как и на вилле, но без неизбежной Библии. Хотя на выбеленной стене над кроватью был строгий крест черного дерева с бронзовым распятием. Зеркало вмонтировано в стену. Рядом с ним узкая дверь вела в ванную, выложенную скромной белой плиткой. Обстановка этого дома, как смогла заметить Полина, вообще была совсем не богатой, даже скудной, но везде царила идеальная чистота и порядок. Полина бросила сумку на жесткое кресло с прямой спинкой. Посмотрела в окно. Балкона здесь не предусмотрели. Эта комната явно была предназначена для гостей. Полина прошла в ванную ополоснуть лицо и руки, когда услышала, что кто-то вошел. Антонио? Она крикнула:
– Я сейчас!
Но никто не отозвался. Она ошиблась. К ней заглянул Санчо. Вид у мальчишки был самый неприступный. Полина подумала, что между ним и Антонио есть просто поразительное сходство. Те же высокие скулы, открытый чистый лоб, те же бархатные миндалевидные глаза и та же плавность в каждом движении. С чего бы это?
– Вы приехали меня забрать? – без обиняков спросил Санчо.
– С чего ты взял? Я просто в гостях. И все.
– Она приехала на виллу с вами?
– Она – это кто?
– Моя мачеха. – Он презрительно скривил губы.
– Вообще-то да. Я у нее работаю.
– Кем? Горничной?
– Нет. Пресс-секретарем.
– Понятно. И вы хотите сказать, что вы друг Антонио? И что вовсе не собираетесь мне вредить?
– Именно это я и хотела сказать, но ты меня опередил.
– Я вам не верю! – отчеканил он, повернулся и вышел, хлопнув дверью.
Этого еще не хватало! Мало ей уже имеющихся проблем, так тут еще этот парнишка. Его, конечно, можно понять. И она понимает. Но как его убедить в том, что она на его стороне? Но тогда придется вступить в конфликт и с Акулиной, и с Олегом. Ради чего? Она не знала. Да сейчас и не хотела знать. Полина чувствовала себя просто прекрасно здесь, в небольшом сельском доме, спокойно и уверенно, как никогда.
Дверь снова отворилась и на этот раз впустила Антонио. Он молча подошел к ней, обнял и прижал к себе. Она услышала, как быстро бьется его сердце. Он наклонился и прижался губами к ее губам, так, будто его мучила жажда и он пил сладчайшее вино ее дыхания.
– О нет… Нам нужно пройтись перед обедом. А то еще немного, и я тебя не отпущу.
– Не отпускай! – взмолилась она. Ей хотелось быть с ним и совершенно не хотелось ни гулять, ни обедать.
– У нас еще будет время, – сказал он и нежно поцеловал ее в лоб, – пойдем. Я хочу показать тебе свое приобретение.
– Они, что, тут рядом?
– Нет! – засмеялся он. – Нам придется немного прокатиться до загонов.
– Как это «прокатиться»?
– Я же сказал, ничего не бойся. Твоя смирная лошадка уже ждет тебя.
– Антонио! Я не умею ездить верхом!
– Это очень просто, – сказал он, – уверен, что у тебя получится с первого раза. У тебя замечательное чувство ритма, а это обязательное условие в общении… с лошадьми. – Теперь он был нарочито серьезен, но она сразу поняла, что он имеет в виду, и невольно расхохоталась. Этот человек все сводил к одному! И это ей нравилось!
Полина не ожидала сама от себя такой легкости, с которой ей удалось справиться с серой тонконогой лошадкой, которую ей подвел Антонио. Все опасения куда-то исчезли, но все равно она просто обмерла от ужаса, когда увидела великолепных животных, размещенных в отдельных загонах. Антонио объяснил, что лучше их держать порознь. Это были боевые быки, и агрессивность их не знала предела. Горы железных мускулов, вздыбленные загривки, утробный рев и ужасающие рога. Все это великолепие отливало на ярком солнце почему-то лиловым цветом, хотя все четыре быка были черными. И с этим бегающим, мычащим, бодающимся кошмаром ему приходилось иметь дело один на один!
– Правда, красавцы? – спросил Антонио, когда они спешились с лошадей, совершенно не реагирующих на присутствие быков.
– Не могу сказать, что не великолепны. Но, Антонио, это же просто какие-то монстры!
– То, что нужно. – Он усмехнулся и подошел к загону совсем близко. – Иди сюда, не бойся!
Она пошла за ним, как сомнамбула.
– Посмотри, вот этот – настоящее исчадие ада! Но как красив!
Бык бросился на барьер. Его глянцевая гладкая шкура блестела, как обсидиан.
– Торо! – крикнул Антонио и перемахнул через изгородь, не успела Полина и рта раскрыть. Она чуть не закричала, но поняла, что делать здесь этого нельзя, и закрыла рот руками. Эредья, безоружный, стоял перед свирепым животным, а тот замер от неожиданности и остановился, принялся рыть копытом желтый песок. Глаза быка были налиты алой кровью, и против него стоял его извечный враг, матадор. Стоящие вокруг загона люди захлопали и закричали что-то одобрительное в адрес Антонио. Полина огляделась по сторонам. Эти люди – настоящие безумцы, и первый безумец – ее новый любовник. Вот сейчас зверь бросится на него и подденет на свои острые рога. И все. И будут уже другие крики, и будет кровь на желтом, сверкающем песке, и она, Полина, сейчас, вот сию же минуту, лишится чувств. Кто-то схватил ее за руку. Она оглянулась. Это был Санчо. Его глаза сверкали восторгом, и в них она не увидела ни крупицы страха. Она снова посмотрела в загон. Там было достаточно места для маневра. Она понадеялась, что Антонио знает, что делает. И в этот момент бык ринулся на него. Он мгновенно отскочил в сторону, так быстро, что она не успела зафиксировать его движение. Зверь замер, не двигался и Эредья. Потом он снова что-то крикнул, и бык начал свое наступление. Антонио обошел его, и рога животного опять миновали человека. Их смертельная игра, как показалось Полине, длилась бесконечно. Или просто время замерло.
– Антонио настоящий мастер! – восхищенно проговорил Санчо. – Мне хотелось бы стать таким, как он. Но нужно учиться. Очень долго учиться. И не знать страха!
Наконец Эредья покинул эту импровизированную арену Он стоял рядом с Полиной и своим крестником, улыбался, но дыхание его говорило о том невыразимом напряжении, которое он только что испытал.
– Что ты делаешь?! – дала она волю чувствам. – Зачем?!
– Я должен был проверить, хороший я приобрел товар или нет. Скажу откровенно, не очень хороший. Но сойдет.
– А очень хороший бык тебя бы прикончил! Так?
– Нет конечно. Просто наш танец был бы короче. И у меня оставалось время перемахнуть через барьер. А тут этот красавец стал уставать.
– А ты не устал?
– Нет. Во всяком случае, не настолько, чтобы не пройтись до оливковой рощи! Санчо, беги домой! Мы с Полиной немного прогуляемся. Готова? – спросил он ее и, не дожидаясь ответа, повел к лошадям.
В тени оливковых деревьев было даже прохладно. Сквозь глянцевые листья пробивались лучи солнца, становясь зелеными. Они остановились у быстрого ручья с чистейшей водой, настолько прозрачной, что, казалось, можно пересчитать все разноцветные круглые камешки на дне. Перелетая с ветки на ветку, порхали и протяжно свистели какие-то маленькие птички, их вовсе не спугнуло появление людей. Антонио помог Полине сойти с лошади, и она оказалась снова в его объятиях. Лошади направились к ручью и принялись жадно пить холодную воду. Вокруг не было ни души.
– Здесь удивительно спокойно, – сказала Полина.
– А ты больше всего на свете ценишь покой? – спросил Антонио. – Для такой молодой девушки это странно.
– Ценила. Но ведь я здесь. А это принесет мне большие проблемы, как ты понимаешь.
– Понимаю. Но они разрешимы.
– Интересно, и как я буду теперь общаться с Акулиной? Думаешь, она мне простит прогулку на твое ранчо? И как мне объясняться с Олегом? Что я ему скажу?
– Я думаю, нужно говорить правду. Так легче.
– Ох, Антонио! Я не хочу тебя ни в чем винить, я сама виновата, но мы с тобой, по-моему, совсем с ума сошли. Особенно я.
Вместо ответа он уселся на траву под старым оливковым деревом и потянул ее за собой. Она села рядом. Он положил ей голову на колени и прикрыл глаза. Полина не удержалась и погладила его по волосам, ощущая их шелковистую мягкость, потом провела пальцем по его губам, положила ладонь на лоб, отодвинув упрямую прядь.
– У тебя прохладные руки. Так приятно. – Он открыл глаза, и она тут же стала тонуть в их головокружительной глубине, но ей удалось все-таки отвести взгляд.
– Знаешь, ко мне, когда мы только приехали, заходил Санчо. Он настроен очень решительно, я бы даже сказала враждебно. Ему совершенно не хочется ехать на виллу, когда там Акулина. И меня он воспринял как врага.
– Что ж, это неудивительно, – хмыкнул Антонио. – Ты обиделась?
– На ребенка? Нет. Но ситуация от этого не стала проще. Кстати, я на него внимательно посмотрела. Знаешь, это странно, но…
– Что?
– Он похож на тебя!
Антонио поднялся и протянул Полине руку:
– Пойдем. Нас давно ждет обед. Он, конечно, будет попроще, чем тот, который готовит Лусия, но отличные стейки я тебе гарантирую. Ты любишь мясо прожаренное или с кровью?
– С кровью, – призналась Полина. – И сильно перченное.
– Я так и думал. Иди, я подсажу тебя в седло.
Они ехали в полном молчании, и Полина не могла понять, почему Антонио увел разговор в сторону, когда она заговорила про мальчика. Где-то на периферии сознания у нее мелькнула одна мысль, но тут же ускользнула, оставив лишь легкую тень. Но и тень вскоре исчезла.
Обед прошел весело и непринужденно. За столом присутствовали одни мужчины, и поначалу Полине было неловко среди них, да еще и под напряженными взглядами, которые на нее бросал Санчо, но потом она выпила вина и совершенно расслабилась. Когда принесли кофе, один из мужчин, имена которых она даже и не пыталась запомнить, хотя ей представили каждого, попросил Антонио сыграть на гитаре. Риккардо тут же принес старинный инструмент, инкрустированный черным деревом и перламутром. Оказывается, он еще и музыкант! Он раскрывался перед ней все новыми гранями, и все глубже становилось ее чувство. Играл он великолепно. Гитара в его руках не просто пела, она и звенела серебряными колокольчиками, и протяжно стонала, и глубоко вздыхала, и кричала, как женщина в порыве страсти. Полина смотрела на него и слушала как завороженная. Этот мужчина был притягателен, как, наверное, был бы притягателен падший ангел, гордый, отчаянно смелый и страстный, бросивший вызов самому Богу. Антонио бросал вызов судьбе и смерти. Не любить его было невозможно, любить – страшно до дрожи. И с такой же силой, наверное, его можно ненавидеть.
Ночью, оставшись одна в своей комнате, Полина была уверена, что ее одиночество долго не продлится. Но Антонио не пришел. Она промаялась почти до рассвета, не в силах заснуть, но под утро все-таки сон к ней пришел. Разбудил ее осторожный стук в дверь. Она крикнула: «Войдите!» – и увидела Риккардо. Он не вошел, просто сказал, что она может позавтракать, а потом они поедут назад, на виллу.
– А сеньор Эредья? – спросила она.
– Он уехал в Мадрид. Рано утром. Когда вы ушли вчера вечером к себе, ему позвонил адвокат. Это насчет мальчика.
– А где Санчо?
– Он останется здесь. Санчо не хочет ехать на виллу, и я не могу его заставить. Он вообще слушается только своего крестного и больше никого.
– Мальчик с характером, – сказала Полина, вспоминая, как смотрел на нее Санчо и как уверенно и без всякого смущения говорил с ней.
– О да! – Риккардо расплылся в улыбке. – В этом они с сеньором Антонио очень похожи.
– И не только в этом, – буркнула Полина и заметила, что улыбку с лица Рико словно стерли.
– Я буду ждать вас у машины, сеньорина.
– Я не хочу завтракать, – сказала она. – Я сейчас спущусь.
Оделась она быстро, кое-как причесала волосы, ополоснула лицо и помчалась к машине. Оставаться без Антонио в его доме ей не хотелось, да и он, судя по тому, что Риккардо собрался отвезти ее на виллу, тоже не хотел этого. А может быть, просто не рассчитывал сюда в ближайшее время вернуться. Тогда что ей тут делать? Полине стало обидно, что он ничего ей не сказал. И в душу закралось сомнение. Антонио оставил ее один на один разбираться с Акулиной и Олегом и совершенно не собирался ей в этом помогать. Что, ему в голову не пришло, что это будет для нее непросто? Но она же ему об этом говорила! Но нет! Он сбежал в свой Мадрид, оставив ее на попечении Риккардо. Получается, что развлекся и отправил надоевшую игрушку обратно? Так? Полина заводилась все больше. Он ее просто подставил и умыл руки! Вот и все.
Она с размаху плюхнулась на сиденье, бросив рядом сумку. Риккардо тронулся с места. На этот раз ей не хотелось с ним разговаривать. Да и не о чем! Не жаловаться же на своего любовника, с которым провела всего лишь одну ночь и пару дней? Казалось, Рико понимал ее настроение и за всю дорогу к вилле не сказал ни слова.
В холле, как только она вошла, напоролась на Акулину.
– Явилась? – холодно спросила певица, и Полина поняла, что она еле сдерживает ярость.
– Привет. Как видишь, явилась.
– Он тебя выгнал? Да? Поиграл и бросил? – зло заявила подруга. Теперь уже бывшая. – Ну пойдем в столовую. Поговорим. И мне нужно выпить. Срочно!
– Ладно. – Полина ответила совершенно спокойно и сама поразилась собственному спокойствию. – Только сумку брошу и спущусь.
– Не задерживайся! – рявкнула Акулина и, цокая каблуками, направилась в сторону столовой, на ходу бросив Риккардо, что он может быть свободен и что она его в доме видеть не желает.
Полина застала певицу в том же кресле у камина, где той роковой ночью сидел Антонио. Только на столике стояла не бутылка виски, а любимый подругой «Баккарди».
– Присоединишься? – скривила губы Акулина.
– А почему нет?
– Наливай себе сама. Ты хоть позавтракала?
– Нет. Не хотелось.
– Ну тогда будешь пьяная, так легче разговаривать. Будем с тобой на равных.
– Где Олег? – спросила Полина, наливая себе огненной жидкости в маленькую рюмку.
– Вспомнила! – Акулина опрокинула рюмку рома и налила себе снова. – Олежек остался в Мадриде. Там у него встреча с моим здешним адвокатом.
– У Антонио тоже.
– Что? Встреча с адвокатом?
– Именно, – подтвердила Полина. Она выпила свой ром, и вмиг море ей показалось по колено. Явно этот напиток способствует откровенному разговору. – Послушай, вы затеяли дурное дело. У вас нет шансов. Ты просто потратишь кучу денег, которые из тебя вытянут и здешние адвокаты, и наш замечательный Логинов, а толку не будет. Я это только сейчас поняла.
– Это еще почему? – насторожилась Акулина.
– Поняла, и все. – Полина действительно кое-что поняла, вернее, в ее голове всплыли кое-какие наблюдения, которые возникли еще на ферме, а потом обрывками выплывали, пока они с Риккардо ехали на виллу Васкеса.
– Он тебя хорошо настроил против нас! Вот что я тебе скажу. Это не человек, это сущий дьявол. Полина, я тебя понимаю, как никто, и могу простить, и Олег тоже. Мы снова будем все вместе, как и прежде. Только выброси ты из головы Антонио Эредья! Неужели не ясно, что это за существо? Его человеком-то трудно назвать!
– Меня никто не настраивал, – возразила Полина, – никто ни к чему не принуждал. И прощать тебе меня не за что. Я не сказала о тебе ни единого дурного слова. А вот ты обо мне умудрилась кое-что сказать.
– Когда? Что ты несешь? – возмутилась Акулина.
– Когда пыталась уложить Антонио в свою постель, как ты уже однажды сделала, а он не захотел.
– Ты все слышала! Какая же он тварь! Тварь! – Акулина схватила со столика наполовину пустую бутылку «Баккарди» и запустила ею в камин. Полетели осколки, по полу растеклась лужа одурманивающей жидкости, распространяя сильный неприятный запах.
– Успокойся. – Полина взяла подругу за руку, ту трясло. – Не ввязывайся в драку. Он сильнее. Оставь все, как есть, поедем домой. Я тоже постараюсь все забыть…
– Тварь! – прорыдала Акулина. По ее щекам текли черные слезы, тушь размазалась. Она оттолкнула руку Полины и вскочила с кресла. – Иди ты к черту! Видеть тебя не хочу! – крикнула она и на заплетающихся ногах бросилась вон из столовой.
Полина так и осталась сидеть, оглушенная, потерянная. Эти два дня на Коста-Бланка, судя по всему, сломали ей жизнь. И все придется начинать сначала. Как же ей не хотелось возвращаться в Москву, объясняться с Олегом, искать новую работу. А ведь придется. Этот Антонио и в самом деле дьявольское отродье. И все из-за него. А теперь он, не сказав ей даже «Прощай», умчался в Мадрид. Там у него дела, и там его наверняка кто-то ждет. И все у него будет, как всегда. Игра со смертью. Игра с чужой любовью. Она собралась с силами и вышла в сад. Где-то там, в роще апельсиновых деревьев, стоял маленький коттедж Риккардо. Скорее всего, он там. Конечно, Рико тоже для нее совершенно чужой человек, но она должна с ним поговорить. И пусть он опровергнет или подтвердит ее догадку. Имело ли это для нее значение? Да, имело. Во всяком случае, она сообщит обо всем подруге и попытается восстановить разорванные отношения. Но захочет ли говорить с ней Рико? Как бы то ни было, попытка не пытка.
Риккардо она нашла около симпатичного домика с черепичной крышей и витражными дверями. Он сосредоточенно поливал из шланга кусты цветущих роз. Цветник источал сладкий запах, но ей он показался горьким. Наверное, она больше никогда не увидит эти мирные, полные истомы и летнего зноя картины. Пора просыпаться. Но как же не хочется!
– Сеньорина? – Рико переоделся в голубой комбинезон, и Полина оценила его совсем не старческую подтянутость и крепкие, мускулистые руки. Судя по всему, он любил работу в саду и она продлевала его молодость. Со спины он тянул самое большее лет на тридцать.
– Сеньор Риккардо, мне нужно с вами поговорить, – сказала Полина и подошла к нему почти вплотную, уверенно взглянув в глаза. Он выдержал этот острый взгляд и глаз не отвел как человек, которому нечего скрывать. Но он скрывал. Она это чувствовала.
– Хорошо. Тогда пройдемте в дом. Я угощу вас настоящим лимонадом. И, конечно, поговорим, если это так необходимо.
В доме было душновато, и Рико включил кондиционер. Струя холодного воздуха освежила пылающее лицо Полины. Она уселась в старое плетеное кресло, покрытое клетчатой тканью, и огляделась. Обстановка здесь немного напоминала обстановку в доме Антонио. Непритязательные столы и стулья из темного неполированного дерева, застекленный шкафчик с посудой, несколько полок с книгами и ветками кораллов. И обязательное распятие на такой же выбеленной стене. Пока она смотрела по сторонам, пытаясь по виду комнаты определить характер хозяина, вернулся Риккардо. Он принес тяжелый граненый кувшин и два стакана. Кувшин запотел. Видимо, Рико только что вынул его из холодильника.
