Текст книги "Сердце Снежной королевы (СИ)"
Автор книги: София Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Каждое слово Анжелы, словно колючка кактуса впивались в ее тело и душу, и Соня еле сдерживалась, чтобы... – нет, не расплакаться – ударить эту расфуфыренную, самоуверенную, недалекую сестру Вольфа. Но девушка тут же напомнила себе, что она королева, а королевы всегда выше обид и сплетен. К тому же, она не могла испортить праздник своей маме таким диким поступком. Ее вдруг заинтересовала последняя фраза Анжелы.
– Мне знаком один Зотов – Илья. Он встречается с очаровательной женщиной Тиной. Разве он женат?
Это было очень некрасивое замечание с ее стороны, но она почувствовала триумф, когда увидела, как перекосилось лицо белокурой хамки. Из ее ярко накрашенного рта полились такие ругательства, о существовании которых Соня даже не подозревала. Она уже собиралась уйти, когда Анжела придвинулась к ней и прошипела:
– Этой шлюхе не удастся удерживать Зотова слишком долго. Он снова станет моим мужем, когда она ему надоест. Ты тоже очень скоро наскучишь Вольфу. Можешь не строить планов на его счет. Я слишком хорошо знаю своего брата. Он бросит тебя.
Анжела ушла, а Соня осталась стоять на месте. Казалось, она должна была быть довольна тем, что довела Ангелочка до такого невменяемого состояния, но вместо этого Соня расстроилась.
Она тоже не сомневалась в том, что их роман с Вольфом будет коротким – ведь это не настоящий роман – но услышать это утверждение от Анжелы оказалось слишком больно.
"Ну что же, – встряхнулась Соня и заставила себя мыслить позитивно, – если это будет короткий роман, то пусть он станет настоящим!"
Глава 12
Она стала зависимой.
Тина совершенно разучилась спать сама, без Зотова. Она проворочалась всю ночь, обнимая его подушку, вдыхая его запах и вспоминая все прошедшие ночи, проведенные в его объятиях.
Она уже забыла, как это было, когда она ложилась в свою постель и наслаждалась пространством и одиночеством. Тина, даже будучи замужней, всегда покупала для своей спальни широченную кровать, чтобы после обязательного секса иметь возможность отодвинуться и почувствовать себя уединенно. Но теперь...
Она никогда больше не почувствует себя счастливой в собственной кровати, если рядом с ней не будет Ильи. Что с ней теперь будет? Неужели ей, Тине Сосновской, придется страдать от неразделенных чувств? Как это несправедливо!
Она забылась тревожным сном под самое утро, устав жалеть себя. Но, поднявшись спозаранку, Тина решила прекратить самоистязание и отправилась по магазинам. Конечно, она могла бы позвонить подругам и посидеть вместе с ними в каком-нибудь уютном местечке, но Алевтина не хотела навязывать молодым семейным парам свое общество в выходные, да и выслушивать их аргументы по поводу того, что ей давно пора признаться отцу своего будущего ребенка в своей беременности, тоже. А ведь ей хотелось одного – чтобы Зотов признался ей в любви до того, как узнает о том, что скоро станет отцом.
Приводя различные аргументы "за" и "против" откровенного разговора с Ильей, Тина встретила в одном из бутиков в центре города подругу Вольфа. Несмотря на предысторию, эта девушка понравилась ей. А еще Тина поняла, что если бы Варвара не так сильно нервничала из-за присутствия этой красавицы в их компании, то сразу заметила бы, что между музыкантшей и Вольфом существует притяжение. Значит, для Вяземских она больше не представляет опасности.
Тина с удовольствием помогла Соне выбрать платье, которое могло свести с ума любого мужчину, не только Вольфа. Ну и поделом ему – пусть помучается немного от желания и ревности. Парню давно пора остепениться. А тут судьба подбросила ему такой неожиданный подарок. Хоть бы он догадался его развернуть, а то так и останется в неведении и пройдет мимо своего счастья. Возможно, стоит ему на это намекнуть?
Попрощавшись с новой знакомой, Тина проводила ее взглядом и мысленно вернулась к своим проблемам. Может, Илья тоже нуждается в подсказке? Над этим стоило подумать.
Ей не хотелось идти в свою пустую квартиру, и поэтому, набродившись по городу до боли в ногах, Тина отправилась в офис газеты с намерением поработать, пока ее проницательного секретаря нет на месте.
Спустя час оглушающая тишина пустого офиса начала действовать ей на нервы. Она прошла в приемную, взяла со стола Аделаиды Валерияновны старый радиоприемник и начала настраивать его на первую попавщуюся музыкальную волну. Тина так увлеклась этим занятием, что даже вздрогнула, когда над ее ухом прозвучал вкрадчивый мужской голос.
– Алевтина, смотрю, ты уже совсем освоилась в этом захолустье. Пользуешься допотопной техникой? Может, у тебя и посудомоечной машины нет?
В ее квартире действительно отсутствовала посудомоечная машина, но Тина не собиралась сообщать об этом незваному гостю.
Георгий Ампирян, ее бывший муж, незаметно вошел в незапертую дверь офиса и теперь сверлил ее слегка насмешливым взглядом. Только его присутствия ей для полного счастья и не хватало!
– Подкрадываешься и подглядываешь? Совсем не изменился за год. Конкуренты еще не подали на тебя в суд за промышленный шпионаж?
– "Подкрадываешься и подглядываешь" в нашем с тобой случае подходит вовсе не ко мне. Но я приехал не для того, чтобы ссориться. Неужели прошел только год? – Жорик, как обычно называли его друзья, несколько раз провел широкой ладонью с короткими пальцами по своей лысине и принял удрученный вид. – Мне показалось, что пролетели годы. Без тебя время тянулось так долго.
Тина закатила глаза, услышав мелодраматичное заявление и, повернувшись к мужчине спиной, направилась в свой кабинет.
– Только не нужно убеждать меня, что ты скучал. Неужели, твоя длинноногая помощница променяла тебя на другого, более молодого бизнесмена?
Тина познакомилась с этим довольно привлекательным, несмотря на далеко не юный возраст и лысину, мужчиной, на одной из пресс-конференций, посвященных очередному конгрессу бизнесменов. Он обладал немалым состоянием и казался искренно заинтересованным ею. Тина, как прагматично мыслящая женщина, не стала спасть с ним до свадьбы, заставив добиваться себя.
Несмотря на то, что в повседневной жизни они никогда не ссорились и в постели проводили время весьма неплохо, их брак оказался недолгим. Все оказалось весьма прозаично, и Алевтина, почти не расстроилась, больше разозлилась, когда застукала помощницу мужа под его же столом, колдующую над его ширинкой. Тина не стала выяснять, попала она на начало или на конец их сексуальной игры, или релаксации, как позже назвал это безобразие Жорик. Алевтина просто расхохоталась и заявила ему, что собирается сегодня же поменять замки на входной двери их квартиры, а свои вещи ее неверный муж может забрать у портье.
После этого случая они с Жориком встречались только в адвокатской конторе, когда делили имущество и подписывали бумаги о разводе. Даже тогда Алевтина общалась исключительно с адвокатом, игнорируя мужа, который пытался вначале припугнуть, а затем разжалобить ее.
Со временем яркие эмоции, сопровождавшие ее последний развод, потускнели, но чувство брезгливости осталась. Поэтому разговаривать с Георгием Тине не хотелось. К сожалению, сегодня ей явно не удастся избежать диалога, так как в офисе они остались наедине.
Как было бы хорошо, если бы сейчас здесь появился Илья и выставил этого призрака из ее прошлого за дверь!
По большому счету, Тину не интересовала история взаимоотношений Жорика и его помощницы, но нужно же было хоть что-то сказать.
Она присела на край стола и прошлась равнодушным взглядом по бывшему мужу. Он не слишком изменился за то время, что они не виделись, но теперь этот мужчина больше не казался Тине ни приятным, ни привлекательным. А его оскал, который, видимо, задумывался, как завлекающая улыбка, вообще раздражал. Как, впрочем, и его вкрадчивый голос.
– Тина, детка, неужели ты до сих пор ревнуешь? Еще во время развода я говорил тебе, что та коротенькая юбчонка ничего для меня не значила. Она просто помогала мне расслабиться.
Мужчина попытался взять ее за руку, но Алевтина схватила в руки папку со статьями для очередного номера газеты, и Жорику пришлось засунуть ладони в карманы брюк. Делая вид, что она просматривает черновики, Алевтина как можно небрежнее заметила:
– Мой тебе совет – не пробуй уверять меня, что тот случай был исключительным. Ты же понимаешь – я не наивная и не доверчивая. Кстати, как ты меня нашел?
– Шеф столичной редакции подсказал мне, где ты. Дорогая, не нужно уводить меня в сторону от основной цели нашего разговора.
– Разве у нашей беседы есть определенная цель? – Она бы с большим удовольствием поговорила со своей секретаршей, а еще лучше со своим шефом, чтобы высказать свой протест, чем с Жориком, но тот, кажется, решил, во что бы то ни стало, обсудить их отношения. И Тина догадывалась, с какой целью.
– Алевтина, не нужно делать вид, что ты ничего не понимаешь. Дорогая, сколько бы раз то несчастное недоразумение не произошло, все уже позади. Как только ты ко мне вернешься, подобное больше никогда не повторится. Обещаю. – Он приблизился к Тине впритык и все же забрал из ее рук спасительную папку, а затем взял за плечи и проникновенно продолжил, вызывая оскомину на зубах, – Тина, ты мне нужна. Такой элегантной, разумной, красивой, спокойной женщины, как ты, я больше не найду. Давай забудем все, что между нами произошло, и начнем все сначала. Я уже навел справки и знаю, что ты не замужем. А это означает, что тебе нужен мужчина.
Пока Тина размышляла, рассмеяться ему в лицо сейчас или подождать, пока он скажет еще какую-нибудь глупость, тот наклонился к ней, намереваясь поцеловать. Тина не собиралась потакать подобной наглости и уперлась руками в грудь бывшего мужа, пытаясь оттолкнуть.
– Жорик, я не желаю с тобой целоваться.
Мужчина в ответ лишь сильнее сжал ее плечи:
– Тина, прекрати жеманничать. Мы оба знаем, что тебе это нравится.
Гневное "Нет!" уже родилось в ее гортани, когда с порога раздался обманчиво спокойный баритон:
– Женщина уже ответила вам. Вы оставите ее в покое сами, или мне вам помочь?
Зотов заставил себя дышать глубоко и медленно, а еще скрестить руки на груди, чтобы не наброситься с кулаками на лысого бугая, который вел себя словно собственник по отношению к Тине. Его Тине. Этот негодяй вздумал целовать его женщину, будто имел на это право!
К счастью, Тина, кажется, так не считала. Она отказалась уступить нахальному мужлану, но это оказалось единственным, хотя и существенным, что порадовало Илью в сложившейся ситуации.
Несмотря на все его усилия, гнев неумолимо разрастался в нем и отодвигал в сторону трезвые мысли. Кроме этого, понятного Зотову чувства, в его душе появилось еще одно непривычное и неприятное ощущение.
Никогда прежде Илье не приходилось испытывать его. Он считал себя выше этого. Но в тот самый миг, когда он вошел и увидел любимую женщину в руках другого мужчины, мучительная ревность объявила о своем присутствии. Даже в тот миг, когда Зотов узнал об измене жены, он не чувствовал ничего подобного. Сейчас же он готов был избить соперника до потери сознания только за то, что тот посмел подойти к Тине так близко, пожелал добиться от нее того, на что имел право только он, Илья.
Заставляя себя успокоиться, чтобы не уподобляться пещерному человеку и не наломать дров, Илья сосредоточился на Тине и с удовольствием поймал ее радостный взгляд, в котором явно проскользнуло облегчение. Она ждала его, радовалась ему, и Зотов слегка расслабился. Одновременно с этим он подумал о том, что давно пора расставить все по своим местам.
Илья не стал подходить к мужчине слишком близко, чтобы не вводить себя в искушение. Не дождавшись реакции на свою реплику, Зотов спросил:
– Вы понимаете человеческую речь?
Мужчина бросил на него удивленный взгляд, но руки от Алевтины убрал.
– А ты кто такой, мужик? Видишь, у нас тут личный разговор. Проваливай и не мешай мне ухаживать за моей женой.
Зотов подозревал, что этот мужчина из прошлого Тины, который давно потерял на нее все права. Алевтина тут же подтвердила это и весьма возмущенно.
– Бывшая жена, не забывай об этом. – Оттолкнув бывшего мужа, она соскочила со стола, бросившись к Зотову. – Какое счастье, что ты вернулся, Илья.
Ее прекрасные глаза светились таким искренним чувством, что Зотову на мгновение захотелось наплевать на этого лысого Жорика, схватить ее в охапку и унести домой, чтобы любить там до изнеможения. Но он лишь подарил ей прищуренный взгляд, хотя и властно обнял за талию, прижав к своему напряженному телу. Тина, обеспокоено заглядывая ему в глаза, попыталась что-то объяснить, но Илья не обратил на это внимания. Он наблюдал за действиями отвергнутого мужчины, не зная чего можно ожидать от разъяренного соперника.
Жорик от злости стал удивительно похож на перезрелый помидор. Глядя на идиллическую картинку перед собой и сверкая глубоко посаженными глазами, он почти прокричал:
– Да кто ты, черт возьми, такой?
Илья почувствовал, как напряглась Тина, и, не долго раздумывая, выпалил:
– Отец ее ребенка.
Немая сцена, последовавшая за его заявлением, была достойна сценического воплощения. Тина потрясенно смотрела ему в лицо, приоткрыв соблазнительный рот, а Жорик, нащупав за своей спиной стол, уселся на него и вдруг как-то поник, словно сморщился. Он сразу стал выглядеть лет на пятьдесят, хотя, возможно, именно столько ему и было. Весь его вид вызывал непрошенную жалость, но Илья подавил в себе это чувство. Он не сомневался, что раз Тина оставила этого мужчину, то он того заслуживал, и подробности его не интересовали.
Жорик вздохнул и устало произнес:
– Понятно. Она хотела ребенка, а я не мог ей его подарить. По состоянию здоровья.
– Ты мне лгал! – Воскликнула Тина и попыталась высвободиться из объятий Ильи – наверное, для того, чтобы расцарапать жалкому подобию мужчины его лысый череп или лицо. Во всяком случае, ее пальцы угрожающе напряглись, сверкая красивыми ухоженными ногтями. И хотя Илья понимал и поддерживал ее возмущение, но не желал, чтобы эта женщина подвергалась малейшей опасности, и поэтому усилил хватку.
– Извини. – Покаянно произнес Жорик и окинул Тину грустным взглядом, словно пытался запомнить навсегда. – Я только хотел, чтобы рядом со мной была молодая, красивая и умная женщина, чтобы иметь возможность демонстрировать ее, то есть тебя, своим друзьям и знакомым, а они бы завидовали мне, как завидовали моим деньгам. Я надеялся, что за этот год ты соскучилась и... простила меня. Но ребенок... Теперь ты не вернешься ко мне.
Хотя его последние слова больше походили на утверждение – признание факта, а не вопрос, Илья обрадовался, когда Тина сама подтвердила это.
– Я – не кукла и не дрессированная собачка, чтобы меня демонстрировать. Но ты прав в одном – я к тебе не вернусь. Уезжай, Ампирян. Этот маленький городок и твои огромные амбиции – несовместимы, как и мы с тобой. Прощай.
Жорик давно ушел, Тина успела сделать порядок на рабочем столе, а Илья все еще молчал. Тина не знала, что сказать, с чего начать – с объяснений или вопросов, и поэтому тоже молчала. Вот так, молча, они шли по многолюдной улице к ее дому, а Зотов крепко держал ее за руку, как маленькую непослушную девочку.
Она не возмущалась, не протестовала и не вырывала руку из его теплой, большой ладони. Тина ликовала, что он пришел за ней и не оставил наедине с бывшим мужем. Оказывается, он догадывался о том, что она в положении и, наверное, ожидал ее признания. Тина чувствовала себя немного виноватой.
Но с другой стороны, и она ожидала признания – признания в любви. Несмотря на то, что она считала себя современной, и уже давно не наивной женщиной, ей хотелось услышать от дорогого ей человека, что он тоже испытывает к ней нежные чувства.
Возможно, и она и Илья были не правы, когда ожидали друг от друга откровений, вместо того, чтобы прямо сказать о своих чувствах? Но вместе с жизненным опытом они оба получили в нагрузку еще и чувство осторожности, заставляющее скрывать истинные чувства и взвешивать свои слова, прежде чем доверить их кому-либо – даже самому близкому человеку. После неожиданного приключения в редакции Тина поняла, что не может больше довольствоваться недомолвками. Она решила рискнуть и довериться своему избраннику.
С этим намерением Тина вошла в дверь своей квартиры и повернулась к Зотову... и в то же мгновение оказалась в сильных мужских объятиях. А еще спустя миг он обжег ее губы поцелуем – крепким и ненасытным, вытеснившим из ее головы все тревожные мысли. Она самозабвенно участвовала в этом горячем "пасадобле", судорожно сжав пальцами тонкую ткань на мужской груди. А когда его руки судорожно сжали ее ягодицы, от чего внизу ее живота разлился опаляющий жар, Тина нетерпеливо, рывками вытянула рубашку из мужских штанов и принялась лихорадочно ощупывать мышцы на его сильном, подтянутом, желанном теле, покрытом гладкой, золотистой кожей.
В тот миг, когда от долгожданного удовольствия из ее груди вырвался тихий стон, Тина пришла в себя и вспомнила, что собиралась поговорить с Зотовым. Она с сожалением оторвала истерзанный рот от любимых губ и прерывисто прошептала:
– Илья, нам нужно поговорить.
– Говори. – Он поднял ее на руки и отнес в комнату, устроив на диване, где они в первый раз занимались любовью. Или то был только секс? Сейчас Тине казалось, что она полюбила Зотова в то самое мгновение, когда он появился в редакции газеты и невозмутимо заявил ей о том, что она плохо работает. Но сейчас уже не имело значения, когда произошло это важное событие. Тина хотела, чтобы между ними не осталось ничего недосказанного, и поэтому она попыталась противостоять восхитительным ощущениям, которые волнами накатывали на нее, пока Зотов исступленно ласкал обнаженную его ловкими руками чувствительную грудь.
– Илья... как давно ты знаешь, что я... беременна?
Зотов на мгновение оторвался от ее груди, заменив губы руками, и выдохнул ей в рот:
– Солнце мое ненаглядное, мы с тобой каждую ночь спали вместе. Я не мог не заметить, что у тебя нет критических дней уже пару месяцев.
Да, он не мог этого не заметить. Но почему она об этом не подумала?
Зотов не предоставил ей возможность долго удивляться своей недогадливости. Он удивительно быстро освободил ее от платья и белья и уложил на диван, разведя ноги в стороны так, что она оказалась полностью открытой перед его взором и ласками, чем Илья не преминул воспользоваться, опустив свою темноволосую голову между ее дрожащих от предвкушения бедер.
Никто кроме него не дарил ей подобных ласк и соразмерного удовольствия, ни перед кем она не чувствовала себя настолько беззащитной и ни к кому не испытывала такого доверия, как к этому необычному, одновременно сдержанному и страстному мужчине.
Тина не могла больше молчать. В те незабываемые мгновения, когда Зотов, наконец-то, сбросил с себя штаны и с довольным рычанием ритмично заполнял ее собой, откуда-то, кажется из самого сердца Тины, вырвались слова, которые уже давно поселились там.
– Я люблю тебя, Зотов!
Казалось, стоило признанию сорваться с ее пересохших губ, как Илья напрягся в завершении, а она сама закричала и забилась в сладких судорогах восхитительного удовольствия.
– Я рад, что ты, наконец-то, поняла это.
Если бы Тина в этот момент не находилась в блаженном, расслабленном состоянии, то, скорее всего, возмутилась бы подобным тоном, но сейчас ей совсем не хотелось ссориться с Ильей, и поэтому она лишь шутя потянула за прядь волос на его голове, так удобно расположившейся в выемке ее плеча.
– Ты не слишком галантен, Зотов. Вообще-то это мужчине положено первому признаваться женщине в любви. Или ты не...
– Если ты помнишь, за всю историю нашего знакомства я ни разу не сказал тебе "нет". Не вижу причин, по которым я должен изменить этому правилу.
Илья таки умудрился ее разозлить. Неужели ему так трудно просто сказать ей, что он ее любит? Тина попробовала подняться, но Зотов лишь сильнее вдавил ее в диван и, наконец-то, внимательно посмотрел ей в глаза.
– Ты чем-то недовольна?
– Интересно, чем я могу быть недовольна? Ведь у моих ног на коленях стоит мужчина с цветами в руках и торжественно признается в нежных чувствах. Или нет?!
Зотов ухмыльнулся уголком рта и в этот момент напомнил Алевтине большого ленивого кота, объевшегося сметаны. Затем он коснулся губами ее соска и, задержавшись на мгновение, чтобы убедиться, что тот тотчас превратился в твердую горошину, сполз с Тины, бормоча:
– Где-то тут валялись мои штаны.
Алевтина уже не знала, плакать ей или смеяться. Зотов был неисправим. И пока он рылся в карманах штанов, Тина села и слегка прикрыла тело примятым платьем. Она недоверчиво наблюдала за Ильей, не зная, что еще можно от него ожидать, когда он, совершенно голый, устраивался перед ней на полу на коленях. Несмотря на отсутствие одежды, Илья умудрился выглядеть очень серьезно, когда взял ее за правую руку и ласково произнес:
– Тина, с тех пор, как я увидел тебя этим летом в "Феерии", моя жизнь превратилась в хаос. Но я не променял бы этот хаос ни на один день той скучной размеренной жизни, которую я прожил до этого знаменательного дня. Я не остался у тебя ночевать после нашей первой любовной встречи только потому, что испугался – ты слишком близко и слишком быстро подобралась к моему сердцу. Но уже в первую ночь, когда мы спали в одной постели, я понял, что больше не позволю ни одному мужчине занять это место рядом с тобой. Не сомневайся, моя девочка, я люблю тебя. И я трудился каждую ночь, не покладая рук и других частей своего тела, чтобы ты забеременела и уже никуда от меня не делась.
На глаза Тине навернулись слезы, в горле запершило, но она все же умудрилась выдавить из себя улыбку.
– Так ты, коварный искуситель, все продумал заранее, а меня заставил мучиться неизвестностью?
Илья нежно целовал кончики ее пальцев и улыбался.
– Да, я такой. И чтобы ты до конца осознала всю степень моего коварства, вот – возьми это.
Зотов перевернул ее руку ладонью кверху и положил на нее красную бархатную коробочку. Тина затаила дыхание, пока открывала ее. Она с благоговейным восторгом рассматривала прекрасный рубин в обрамлении бриллиантов, венчающий изысканное золотое кольцо, покоящееся на черном бархате.
– Я просил ювелира сделать такую вещь, от которой ты не смогла бы отказаться. Это украшение похоже на тебя – такое же эксклюзивное.
– Ты летал этой ночью за моим кольцом?
– Да. Ты выйдешь за меня? Я даже готов терпеть твои замечания по поводу моего характера, если в церкви ты скажешь "Да".
– В церкви?
– Ну да. Или ты уже венчалась раньше?
– Нет. – На самом деле, ей это даже в голову не приходило. И то, что Илья захотел, чтобы они поклялись в своей любви перед Богом, заставило Тину отбросить сомнения в сторону и, не колеблясь, произнести: – Я согласна.
Глава 13
Что-то произошло, пока он ходил за шампанским, которое посчитал наиболее подходящим напитком для достижения своей цели – соблазнения Сони.
До того, как в дворике пансионата зажглись китайские фонарики, все шло, как он и запланировал. Девушка казалась милой и раскованной и даже немножко флиртовала с ним. Безусловно, такое поведение – часть задуманного Соней обмана, большей частью предназначенного для гостей, но Андрей, считая себя искушенным мужчиной, сумел за всем этим разглядеть искренний интерес именно к нему.
Предвкушая дальнейшие события, Вольф вышел из ресторана с двумя бокалами в руках и неожиданно натолкнулся на новую Соню. Она по-прежнему выглядела весьма привлекательно, но ее взгляд... Андрей описал бы его, как манящий, даже гипнотический, и очень решительный. Девушка явно что-то задумала. Только вот что?
Соня молча забрала у него бокал и залпом осушила его, а затем посмотрела на шампанское в его руке. Казалось, ее мучила жажда. Или же что-то другое. Наблюдая за тем, как Соня ставит опустевшую, слегка запотевшую стеклянную емкость на подоконник, Вольф хохотнул и спросил:
– Может, еще?
– Пока достаточно.
Она едва не упала, потеряв равновесие. Андрей поддержал ее, обняв за талию. Соня подняла на него серьезные серые глаза, в темноте казавшиеся почти черными, и шепотом, старательно выговаривая слова, произнесла:
– Я передумала. Бери бутылку шампанского и неси в седьмой номер на втором этаже. Жди меня там.
Вольф потрясенно наблюдал за тем, как Соня, слегка пошатываясь – а ее бедра покачивались в такт нетвердой походке – шла к столику за сумочкой. Он почувствовал, что уже готов к подвигам, и двинулся вслед. По пути ему пришла в голову мысль, что приятнее видеть в своей кровати расслабленную, но не пьяную женщину, и поэтому прихватил с собой не только шампанское, но и вазу с фруктами и твердым сыром. Вольф видел, что Сонина мама заметила его маневры по ресторану, но она промолчала, а Андрей, естественно, тоже не стал ничего объяснять.
Он знал, чего в данную минуту хочет больше всего на свете, но планы Сони оставались для него тайной. Возможно, неугомонная красавица лишь собирается поделиться с ним очередной немыслимой идеей?
Вольф сразу понял, что в указанной комнате никого нет. Свет Луны освещал серебристым сиянием маленький столик, два мягких кресла, небольшой комод, узкий шкаф и, конечно же, двуспальную кровать. В стене темнела еще одна дверь, которая, вероятно, вела в ванную комнату. Настежь открытая дверь на балкон казалась обрамленной в рамку картиной. Вечерний ветерок беспрепятственно играл с легкой шторой.
Андрей поставил шампанское и фрукты на столик и подошел к окну. В темноте сад, окружающий маленький пансионат, выглядел таинственным и даже сказочным благодаря причудливым очертаниям деревьев и маленьким фонарикам, освещавшим пространство вокруг себя ровно настолько, чтобы прогуливающиеся парочки могли ориентироваться. Снизу из ресторана доносились приглушенная музыка и смех.
Куда подевалась Соня? Еще не хватало бегать по зданию и расспрашивать о ней гостей!
Вольф, не включая свет, прилег на кровать, опершись об изголовье и подложив под спину две подушки. Отсюда открывался прекрасный вид на ночное небо, усеянное яркими звездами.
Окружающая обстановка была настолько таинственной, что Вольф прикрыл глаза и представил красивую темноволосую женщину с удивительными серыми глазами. Она шла к нему медленной соблазнительной походкой и страстно говорила: "А вот и я!"
Когда кто-то затормошил его за плечо, Андрей понял, что задремал. Он открыл глаза и увидел перед собой тень, которая тихо и очень сердито возмущалась:
– Вольф, ты уснул?
– Нет, – тут же заявил Андрей и, быстро потерев ладонями лицо, чтобы избавиться от дремы, предложил. – Надо включить свет.
– Нет! – крикнула Соня и тотчас приложила ладонь к своему рту, а затем уже тише повторила. – Не нужно ничего зажигать. Мне так удобнее.
– Удобнее для чего?
Заинтригованный таким заявлением, Андрей сел на кровати, Соня же отступила на несколько шагов. Теперь лунный свет освещал ее фигуру, и Вольф увидел, что девушка завернута в покрывало, очень похожее на то, что лежало и на его кровати. Он не мог разглядеть ее лицо, но чувствовал, что Соня очень напряжена, возможно, даже испугана. Андрей понял, что нужно срочно что-то делать, потому что женщину в таком состоянии очень трудно склонить к близости. Странно, но неожиданное волнение напрочь лишило его красноречия, и он брякнул первое, что пришло в голову:
– Ты замерзла?
– Нет.
Кажется, ее голос прозвучал не слишком испуганно, и поэтому Андрей решил продолжить допрос.
– Тогда зачем ты обмоталась покрывалом?
Соня промолчала, но то, что произошло потом, заставило и Вольфа онеметь.
Помедлив всего несколько секунд, девушка решительно сбросила с себя покрывало, и Андрей зажмурился. На мгновение. А затем широко открыл глаза, жадно впитывая все то, что так радушно представили его взгляду.
Ее голое тело казалось совершенным – стройное, но не худое, с высокой, красивой формы грудью с крупными сосками. Его взгляд приковали полные бедра и темный, аккуратным треугольник между ними. И все это было истинно женственным и желанным. Вольфу настолько понравилось все, что он увидел, что у него задрожали руки от нестерпимого желания прикоснуться, попробовать на ощупь и на вкус всю эту искушающую красоту. От нахлынувшего желания он сумел пробормотать лишь одно:
– С ума можно сойти!
Почему она решила, что ее обнаженный вид произведет на Вольфа такое же потрясающее впечатление, как и его нагое тело на нее несколько дней назад?
Он выглядел ошеломленным, во всяком случае, когда Соня сбросила с себя покрывало, его лицо исказила странная гримаса. Только она не сумела понять, понравилось ли Вольфу то, что он увидел.
А ведь она потратила вагон времени, бегая из угла в угол по соседнему номеру и сомневаясь в том, что лучше всего оставить на себе, чтобы привлечь внимание Андрея. Посмотрев на часы, мерно тикающие на стене, и увидев, что прошло уже пол часа, Соня испугалась, что виновнику ее теперешнего состояния могло надоесть ждать ее так долго. Она решилась. Сняла с себя все. Оставалась лишь одна проблема. Соня не могла идти в таком виде по общему для всего второго этажа балкону, и раздеваться у Вольфа на глазах она тоже вряд ли решится. Тут ее взгляд остановился на голубом покрывале, лежащем на кровати.
Закутанная под самый подбородок, Соня вышла на балкон и осторожно заглянула в открытую ею соседнюю балконную дверь. Он не ушел. Андрей спокойно лежал на кровати. Он спал.
Она вся дрожала от возбуждения и страха перед неизвестным, а он спит!
Негодование помогло ей справиться со страхом. Она решительно вошла в комнату и разбудила Вольфа. Вначале все шло не так уж плохо. Соня сбросила покрывало и даже не запуталась в нем. Но после загадочного восклицания Андрея и его еще более загадочного взгляда в сознание Сони опять начала пробираться неуверенность. Она то думала, что, как только Вольф увидит ее обнаженной, то тут же возьмет инициативу в свои руки. Возможно, она ошиблась, и на самом деле этот мужчина вовсе не так уж заинтересован в ней? Неужели она выставила себя на посмешище?
– Ты что-то говорил – там, в "Феерии" – насчет того, чтобы... – Соне пришлось сглотнуть, потому что у нее во рту пересохло, и голос стал хриплым. – Что ты хотел бы оказаться со мной в одной постели. Ну и там что-то о том, чтобы ласкать и целовать меня, пока... Пока я не стану умолять тебя... в общем...
С каждым словом она говорила все тише и тише, пока, наконец, совсем не умолкла. Соня чувствовала, как от стыда горят ее щеки, а Вольф все молчал, но, к счастью, не смеялся. Тогда она потянулась к покрывалу, лежавшему у ее ног.
– Не двигайся.
Соня вздрогнула от низкого звука его голоса и замерла, заворожено наблюдая за тем, как мужчина медленно поднимается с кровати и подходит к ней.
