Текст книги "Сердце Снежной королевы (СИ)"
Автор книги: София Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Annotation
Для Сони важна лишь музыка, а мужчины, наряды и быт – мелочи жизни. Лишь после знакомства с местным любимцем дам – Вольфом она понимает, чего ей на самом деле не хватает.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Эпилог
– Разве мы с вами знакомы?
– Вы, наверное, так шутите? Моя красавица, я живу на одной лестничной площадке с вашими родителями.
– Я вас не помню. И я – не ваша красавица.
Вольф не верил своим ушам. Неужели, эта девушка, в самом деле, его не узнает?
Это был сильный удар по его мужскому самолюбию. Он, конечно, не считал себя совершенно неотразимым мужчиной, но все без исключения знакомые женщины, увидев Вольфа хотя бы раз, запоминали его самого и его неотразимую улыбку на всю жизнь. Это происходило не только потому, что его родители имели стоматологический бизнес и не оставили собственное любимое чадо без внимания. Андрей привык покорять женские сердца, начиная с детского сада. Они попадались в его сети добровольно и в огромном количестве, и словно наложницы в султанском гареме неустанно добивались его внимания.
А тут такой необычный случай!
Его худенькая, помешанная на музыке соседка отказывалась признавать их знакомство! А ведь она училась в одном классе с Анжелой, его избалованной сестрой, и просто не могла не замечать ее у собственной двери, а значит и его – первого красавца школы – тоже.
Все эти мысли пролетели в голове Вольфа, пока он проталкивался к танцевальной площадке и почти насильно тянул за собой Соню.
Он не стал бы утруждать себя такими хлопотами, если бы его друг Николай не стоял посреди бара "Феерия" с таким безнадежно-несчастным видом и не раздумывал над тем, как ему избавиться от бывшей, неожиданно нагрянувшей невесты и умчаться за бывшей женой, с которой он упорно пытался помириться.
Так как среди присутствующих на празднике друзей Вольф оказался единственным несвязанным спутницей мужчиной, он самоотверженно ринулся выручать друга.
Андрей не предвидел больших трудностей, вклиниваясь в это дело. У него никогда прежде не возникало проблем с женщинами. Ему приходилось довольно часто выпутываться из различных щекотливых ситуаций без особенных стараний. Но в этом случае с первой произнесенной им фразы все пошло как-то не так. Вольф почему-то не ощущал себя хозяином положения, но он не привык отступать, сходить с дистанции на пол дороги. Недаром он добился таких больших результатов в спорте, из которого так и не ушел, приобретя местный гандбольный клуб.
Мужчина по давней привычке немедленно бросился в атаку.
– Тогда у нас есть прекрасный повод, чтобы познакомиться, Соня. Я – Андрей, но все друзья зовут меня Вольфом. Вы тоже можете так ко мне обращаться.
Он улыбнулся девушке своей фирменной улыбкой.
– Волк. – Соня задумчиво смерила его взглядом с головы до носков туфель, и Андрею показалось, что по спине пробежал холодок. Снежная королева, да и только! – Как-то странно знакомиться с мужчиной, который отзывается на такое прозвище и к тому же знает твое имя. – Кажется, на нее совершенно не действует его обаяние. Или она, в самом деле, влюблена в Николая. Пожалуй, сейчас не время напоминать ей о бывшем женихе. – Считайте, что я приняла ваше сообщение к сведению и позвольте мне уйти, я не желаю танцевать.
Отказ стал для Андрея неожиданностью, но ему не хотелось отпускать Соню так быстро. Возможно, это было как-то связано с вызовом, который эта девушка, скорее всего, неосознанно бросила ему?
– Признавайтесь, вы просто не умеете танцевать. – Он отказывался отпускать вырывающиеся руки. – Давайте я вас научу. – Андрей принялся демонстрировать ей танцевальные движения, просто так – для смеха.
– Я и сама умею. К тому же значительно лучше вас.
Соня настойчиво выкручивала свои длинные холодные пальцы из его хватки, но пока ей это никак не удавалось.
– А ну-ка, продемонстрируйте! Я не верю вам на слово. О, да вы просто боитесь!
– Я просто не хочу танцевать. И отпустите меня, наконец!
Неожиданно в глазах девушки Вольф заметил бушующий шторм. Неужели она разозлилась? А ведь казалась такой равнодушной и непробиваемой.
Он в очередной раз удивился, как делал это уже много раз – с первого мгновения, когда обратился к ней. Кажется, Соня не собиралась падать к его ногам и умолять о танце. И о прогулке под луной. И о жарком, искусном сексе.
Он отпустил ее руки на волю. Пусть уходит. И побыстрее, чтобы не напоминать Вольфу о его неудаче. Тем более, что Николай уже давно исчез за дверью, а Андрей только дает лишний повод для насмешек своим друзьям, беспардонно наблюдающим за их странной парой.
Парой?!
Фантастическое предположение!
Глава 1
– О, Вольф! Ты лучший!
Андрей вдруг понял, что все то время, пока его мозг атаковали события двухмесячной давности, его тело продолжало ритмично доставлять удовольствие молодой жене довольно пожилого директора пивзавода.
Кажется, ему пора менять любовницу. Эта женщина все еще заводила его, но внимание удержать уже не могла.
Вольф ловко смял ладонями пышные груди с коралловыми бусинами сосков, не прекращая таранить женщину своим немаленьким орудием.
Услышав довольный и привычный стон партнерши, он вдруг вспомнил, что именно из-за этой многообещающей груди, пышных ягодиц, не успевшей располнеть талии и неутомимого вдохновения он привел эту женщину в свою постель.
Рита мило покраснела в ответ на недвусмысленное предложение, которое он сделал в фирменном пивном баре ее мужа, и, скромно опустив глаза, сообщила, что она – честная женщина и не ложится в чужие постели.
Он галантно поцеловал ее красивую руку, многозначительно заглянул в глубокий вырез узкого платья и сообщил, что считает ее весьма здравомыслящей и красивой женщиной, и при этом совсем не погрешил против истины.
Женщина попросила Вольфа вывести ее на свежий воздух, чтобы прогуляться после задымленной атмосферы бара, и уже в беседке заброшенного сада пылко прижалась к его губам и неистово зажала в кулаке его плоть. На мгновение Вольф даже подумал, что женщина хочет отомстить ему за оскорбление, но после того как ее руки сменились ртом, его беспокойство сменилось другими, более приятными, но такими же волнующими ощущениями.
Спустя несколько дней постель Андрея перестала быть для Риты чужой.
Он и его пылкая любовница встречались довольно долгое время – два месяца, что совсем нехарактерно для Вольфа и его постоянной жажды перемен. Это обстоятельство свидетельствовал в пользу Риты и продолжения их приятных встреч. Но тот факт, что почти в самый разгар их свидания Андрей вдруг забыл, где и с кем находится, стал сигналом – его страсть к Рите начала угасать.
Нужно было действовать не откладывая в долгий ящик. Ведь им еще предстояло расстаться друзьями. Это было неизменное правило Вольфа. Его прежние подруги никогда не таили на него злобы.
В это мгновение Рита начала громко стонать, подпрыгивать и щипать его ягодицы. Значит, она уже близка к финалу.
Даже намерение оставить эту женщину в ближайшее время, не могло заставить Андрея пренебречь славой превосходного и внимательного любовника.
Он ускорил ритм и укусил Риту за сосок.
Женщина взорвалась и завопила на всю квартиру.
Во время своего заслуженного оргазма, который начался практически одновременно с удовлетворенными криками его любовницы, Вольфа неожиданно посетила странная и раздражающая мысль – слышны ли крики его любовницы в квартире напротив, куда вчера вечером приехала Снежная королева.
Соня общалась с чудесной музыкой своего любимого Шопена. Динамичная мелодия его знаменитой «Тарантеллы» полностью пленила ее воображение, а ее гибкие пальцы неутомимо порхали по клавишам фортепьяно, исторгая из прекрасно настроенного инструмента волнующую увертюру.
Соня общалась с чудесной музыкой своего любимого Шопена. Динамичная мелодия его знаменитой "Тарантеллы" полностью пленила ее воображение, а ее гибкие пальцы неутомимо порхали по клавишам фортепьяно, исторгая из прекрасно настроенного инструмента волнующую увертюру.
Она витала где-то под высоким потолком большой квартиры родителей, которая сегодня была в полном распоряжении Сони. Ее родные отправились на дачу – отец собирался порыбачить, а мама поухаживать за своими любимыми розами.
Соня же осталась дома. На даче не было рояля.
Девушка жила музыкой почти всю свою жизнь. Она была ее страстью, ее отрадой, ее забвением. Соня отгораживалась ею от вызывающе несовершенного мира, где правили такие несовершенные существа, как мужчины.
Конечно, она признавала, что ее любимую музыку создавали и продолжают создавать композиторы, в основном тоже мужчины, но всех они, непосредственно причастные к музыке, были скорее исключением из правил – сообществом, практически не пригодным к повседневной жизни. И хотя Соня с удовольствием общалась с ними – музыкантами и композиторами, попытка создания семьи с такими людьми стала бы заведомо пропащим делом.
Именно поэтому Соня в свое время согласилась выйти замуж за приютившего ее в столице земляка – Николая Вяземского. Она поселилась в его квартире по протекции матери Николая – подруги ее матери, когда Соня приехала учиться в консерваторию.
Они неплохо существовали рядом. Он почти не обращал на нее внимания и, что было самым важным, никогда не шумел.
Соня так и продолжала бы жить рядом с этим огромным, но довольно симпатичным мужчиной, но во время одного из посещений мамы Николая назойливая женщина таки привлекла внимание девушки к одной, к сожалению, житейской проблеме.
По ее словам, Соня не могла жить под одной крышей с холостяком без того, чтобы не пошли сплетни, а в ее случае сплетни приравнивались к лишним хлопотам, отвлекающим от музыки. Приставучая женщина не преминула добавить, что, став женой Николая, Соня решит не только квартирный вопрос, но и получит в свое распоряжение интеллигентного и спокойного мужа, не прикладывая для этого никаких усилий и не растрачивая времени, предназначенного для любимого занятия.
Соня думала не слишком долго и пришла к выводу, что Николай Вяземский – не такой уж плохой вариант. Ведь ей все равно когда-нибудь придется выходить замуж – так было принято. А этот мужчина умел навести в квартире порядок и даже приготовить еду. Возможно, ему понравилось бы нянчиться с их ребенком, если у Сони нашлось бы для этого время.
Когда Николай сделал ей предложение – очень сдержанно, но с цветами в руках – она спокойно согласилась, смирившись с такой необходимостью.
Соня никогда не испытывала волнений, связанных с мужчинами, а Николай, во всяком случае, был ей не противен. Он сумел порадовать ее тем, что не стал настаивать на поцелуях и объятиях – совершенно лишних и довольно неуклюжих. Они отложили все эти отнимающие время нежности до свадьбы.
Которая теперь не состоится.
Ее жених решил вернуться к своей прежней семье. Странно, но Соня почти спокойно восприняла такой поворот событий. Тем более что ей теперь никто не мешал заниматься музыкой, в неподходящее время пригласив к столу.
Если бы не белобрысый шут, воображающий себя неотразимым мужчиной и откликающимся на прозвище Вольф, можно было бы сказать, что она покинула тот ужасный бар, в который попала по наущению матери Николая, с чувством... облегчения.
Ощущение неожиданной свободы не покидало ее уже два месяца, которые она посвятила своей диссертации. И музыке. Но ее мама на днях собиралась торжественно отпраздновать свой день рождения, и Соня вынужденно сделала перерыв.
Она соскучилась по своему роялю, размещенному в самой большой комнате отцовской квартиры, и с удовольствием воспользовалась отсутствием родителей, чтобы вволю насладиться своим самым любимым занятием.
Завершающий аккорд уже почти стих где-то под потолком, но Соня еще сидела с закрытыми глазами, словно во власти магии, когда тишину комнаты пронзил женский крик.
Соня даже вздрогнула от неожиданности.
Что-то определенно произошло. И это "что-то" было, вероятно, очень ужасным. Ибо только ужасное событие могло вызвать такой душераздирающий вопль.
Соня храбро – из чисто женской солидарности – бросилась в прихожую и распахнула дверь в коридор, прислушиваясь.
Здесь царила оглушающая тишина, как во всех старых домах. Соня уже собиралась закрыть дверь, но женский крик снова огласил эхом широкие лестничные проемы. И доносился он из квартиры напротив.
Соня не знала, какая сила заставила ее пересечь площадку и дернуть соседскую дверь, но уже через мгновение она пожалела о своем бездумном порыве.
Дверь распахнулась, а на Сонин крик "Что здесь происходит!?" в прихожей появился мужчина.
Совершенно голый.
Глава 2
Она должна была развернуться и немедленно уйти. Нет, убежать.
Но худощавая, высокая мужская фигура уже приковала к себе ее взгляд.
Этот человеческий экземпляр мог бы послужить неплохим образцом для греческой статуи – стройный, высокий, мышцы развиты достаточно, но не слишком.
Она уже собиралась посмотреть в лицо мужчины, чтобы найти хоть какие-то недостатки в этом совершенном – во всяком случае, внешне – существе, но ей никак не удавалось оторвать взгляд совсем от другой части тела – того места, которое обычно скрыто от постороннего взгляда. Существовала вероятность, что такая возможность больше не представится ей никогда.
Соня прежде не видела мужскую гордость вот так – наяву. Она, точнее он – оказался весьма... необычный и совсем не отталкивающий, как можно было ожидать. А еще он прямо на глазах у нее быстро увеличивался в размерах и гордо поднимался вверх. Неужели такое возможно?
У Сони от созерцания этого зрелища пересохло в горле. Оно заворожило ее.
Но тут мужчина шевельнулся, и потрясенный взгляд Сони метнулся вверх.
О, нет! Что за нелепая шутка фортуны?!
Ну почему из всех мужчин города она умудрилась так глупо пялиться именно на... – Как его зовут? Да, черт с ним, и прозвище сойдет – Вольфа? А этот самовлюбленный Адонис еще имеет совесть так нагло улыбаться ей в лицо, будто она – одна из его подружек!
Злясь на себя еще больше, чем на своего бесстыдного соседа, Соня выпалила:
– Что вы тут делаете?
– А вы как думаете?
Тут он прав. Чем еще могут заниматься мужчина и женщина, когда, по крайней мере, один из них обнажен. Но от осознания собственного промаха Соня разозлилась еще больше.
– Бедная женщина! Неудивительно, что она так кричала, когда вы в... в... вкручивали ей все это! – разъяренная девушка сложила руки ковшиком, словно взвешивая это.
Вольф выбежал в собственную прихожую на громкий женский голос, только-только соскочив с Риты, и чуть не ринулся обратно в спальню. Но какая-то неподвластная разуму сила пригвоздила его к месту. Или это был Сонин взгляд?
Женщины и прежде смотрели на него одобрительно, но так, как разглядывала его строгая соседка, не делал это никто и никогда. На какое-то мгновение он даже почувствовал себя подопытным кроликом. Но, видимо, этой мыслью руководил его разум. А вот его плоть, кажется, руководствовалась совсем другими соображениями. А ведь онабуквально несколько мгновений назад уже получила свое. Невероятно, но, кажется, его друг оказался очень даже неравнодушен к музыкантше.
Решив не бороться с его предпочтениями, Вольф расслабленно прислонился плечом к косяку, позволяя любопытной девушке внимательно изучить все, что она пожелает. В конце концов, он был у себя дома и мог находиться там в чем угодно, или совсем ни в чем. К тому же, Андрей всегда знал, что у него красивое, натренированное тело, и ему не нужно за него краснеть.
Лишь тогда, когда она, наконец-то, заглянула ему в лицо, Вольф понял, что до этого момента девушка не осознавала, кого именно рассматривает. Он тотчас испытал что-то похожее на ревность. Как могла приличная девушка позволять себе так глазеть на незнакомого мужика? И не важно, что этим мужиком был он сам.
Затолкав глубже неприятную мысль, Андрей сосредоточился на гораздо более приятном занятии – поддразнивании чопорной соседки.
Но когда она сложила руки вместе, словно держала в руках... ооо... у Вольфа чуть не подогнулись колени, и он ответил ей более грубо, чем собирался.
– А вы разве не кричали, когда Николай вкручивал... Ведь у него... хм... "лампочка" не меньше.
Он почти почувствовал, как его обнаженную кожу опалил ее гнев.
– Это не ваше дело! – Тут она была права, и Вольф уже сожалел о вырвавшихся словах. А Соня тем временем сбросила с плеч тонкую шаль и бросила ее в его сторону. – И прикройтесь, наконец! Неужели вам совсем не стыдно?
– Нет. – Честно признался Андрей. – Я у себя дома. А вам?
– Мне?
Он увидел замешательство в ее глазах. Зря Соня отдала ему свою шаль, которую он нехотя обвязал вокруг талии. Все равно ткань натянулась на нем, словно парус, и взгляд девушки, к полному удовольствию Вольфа, постоянно устремлялся в эту сторону.
Зато сама Соня теперь была полностью открыта его взгляду.
Одетая в коротенький облегающий, будто оставшийся с подросткового возраста, халатик, девушка оказалась сложена она очень даже приятно. Округлая высокая грудь, тонкая талия, не по моде округлые бедра и красивые колени длинных ног радовали глаз.
Он невольно обратил внимание на ее слегка приоткрытый от удивления рот. Лучше бы она продолжала язвить и поджимать губы, тогда бы он не заметил, что они у нее полные и красиво изогнутые. И ему бы так сильно не захотелось к ним прижаться.
Черт! В его постели лежит одна красивая женщина, а он стоит в прихожей и пялится на другую, которая по непонятной причине не двигается с места.
Никогда прежде он не появлялся в голом виде одновременно перед двумя...
Кажется, он придумал, как выставить свою соседку за дверь.
– Да, вам. Ведь я нахожусь у себя дома, где занимаюсь тем, чем считаю нужным. А вы, Соня... – Он прищурил глаза и мысленно извинился перед родителями за свои плохие манеры. – Может, вы желаете присоединиться?
Он оказался прав.
Соня пулей вылетела из его квартиры. Ему даже пришлось прикрывать за ней дверь.
Если бы Рите настолько не терпелось заняться сексом, он успел бы повернуть ключ в замке, и Соня не ворвалась бы в его квартиру и не увидела бы его в таком виде.
Но от мысли, что это все же произошло, Вольф испытал неожиданное чувство удовлетворения.
Андрей выбросил из головы этот эпизод и отправился в спальню, завершать начатое. Еще ни одна женщина не покидала его постель неудовлетворенной.
Тину Сосновскую ужасно выматывала жара, продолжавшая терроризировать жителей города, несмотря на начало сентября, Да, прошедшее лето выдалось по-настоящему жарким в прямом и переносном смысле этого слова.
Алевтина так и не вернулась в столицу, откуда была временно командирована в свой родной город, чтобы наладить работу местной газеты. И не потому, что ее туда не звали. Она сама каждый раз придумывала уважительные причины для шефа, лишь бы не уезжать, но о настоящей причине женщина, конечно же, умалчивала.
Она оказалась слишком слабовольной, чтобы отказаться от незапланированных, но весьма страстных отношений с Ильей Зотовым, которые все еще продолжали отнимать у нее сон. Вот и сегодня она еле разлепила веки поздним утром и с трудом заставила себя прийти в редакцию.
Конечно, для ее хронической усталости была еще одна причина, о которой пока не знал никто, даже ее лучшие подруги – Катя и Варвара. Да что там говорить, даже главный виновник ее теперешнего состояния не подозревал о ней.
Тина понимала, что было бы правильным рассказать Илье правду, но она боялась.
Алевтина не сомневалась, как только он узнает правду, то, скорее всего, сразу же потянет ее в ЗАГС. А женщина не хотела выходить замуж в следствие сложившихся обстоятельств. Она решила, что если и свяжет себя этими узами в четвертый раз, то только по любви.
Но в последнее время ей стало казаться, что Зотов к ней слегка охладел. Он, конечно же, все ночи напролет проводил в ее постели и по-прежнему азартно занимался с ней сексом. Но все это стало происходить как-то... спокойнее, мягче, без экстрима.
Тина вынужденно созналась сама себе, что это ее очень беспокоит. Кажется, она слишком заигралась и незаметно для себя влюбилась в этого привлекательного и властного мужчину. Но он в свою очередь, кажется, не строил насчет нее серьезных планов. В первый и последний раз он заговорил с ней о браке на свадьбе их друзей – Кати и Степана Рыжего. Тогда она из вредности и растерянности решительно отказала ему, сообщив, что свободные отношения ее вполне устраивают. С тех пор прошло уже два месяца, а Зотов больше не заводил разговоров о женитьбе. Вывод напрашивался сам собой – Илья передумал связывать с ней свою жизнь.
Видимо, скоро ей таки придется вернуться в столицу. Уже через несколько недель ее состояние станет слишком заметным. Нужно будет покинуть родной город до того, как все узнают ее тайну. Ничего, Тина Сосновская справится со всем самостоятельно. Впрочем, как всегда.
Женщина заплетающимися шагами прошла мимо своей секретарши, которая взглянула на нее из-под очков и традиционно не ответила на приветствие, и плюхнулась в кресло в кабинете главного редактора, вытирая салфеткой пот со лба.
Она забыла включить кондиционер, но не рискнула снова встать со своего места – у нее в очередной раз кружилась голова. Кажется, уезжать придется раньше, чем она собиралась. Тина не хотела идти в местную больницу – боялась сплетен. И хотя ее не мучила по утрам тошнота, головокружения в последнее время случались все чаще.
Ну вот, она уедет, и Зотов забудет о ней. И в его постели появится новая женщина.
От этой мысли Тине стало совсем плохо, и она чуть не послала подальше свою секретаршу, которая в этот момент неожиданно появилась в кабинете. Алевтину лишил речи тот факт, что Аделаида Валериановна несла в руках поднос с чашкой. Она молча, с открытым от удивления ртом наблюдала за тем, как ворчливая и неприветливая женщина, которая ее никогда не жаловала, ставит перед ней дымящийся напиток.
– Зеленый чай. Поднимает тонус и утоляет жажду.
– Спасибо, – шепотом пробормотала Тина и недоуменно взглянула на своего секретаря.
Женщина прижала поднос к необъятной груди и уставилась на Тину поверх очков. Та заерзала в кресле под ее пристальным, укоризненным взглядом.
– Аделаида Валериановна, что-то случилось?
– Вы должны ему все рассказать.
– Кому?
Под ложечкой у Тины неприятно заныло, она отхлебнула из чашки и закашлялась.
Секретарша, покачав головой, постучала ее по спине и нравоучительно заметила:
– Зотову, кому же еще. Он имеет право знать, что скоро станет отцом. Тем более, что мальчик так давно мечтает об этом.
Только этого ей не хватало!
Молчаливая секретарша оказалась слишком догадливой или наблюдательной.
И что она теперь должна делать? Интересно, сегодня есть какой-нибудь авиарейс в столицу?
– Почему вы решили...
– Я уверена и я – не слепая. Если вы ему не сообщите об этом чудесном событии, то это за вас сделаю я. Выбирайте.
Тина собиралась возмутиться и твердо заявить, что это не входит в обязанности секретаря, но Аделаида Валериановна после своего ультиматума развернулась и ушла.
Глава 3
В этот день у Вари была утренняя тренировка с малышами в детской спортивной школе.
Она постаралась закончить занятия до того, как воцарилась настоящая жара, и, давая последние наставления, мечтала лишь об одном – наконец-то добраться до раздевалки и стать под прохладный душ.
Не только изнуряющий зной был тому причиной. Варя совсем потеряла покой и терпение, мечтая о собственном муже. Бывшем муже, который неожиданно решил к ней вернуться, и которому она сама назначила такой длинный – целых два месяца! – испытательный срок.
И днем и ночью Варвара думала лишь о том, как сможет перестать сдерживаться и заставлять себя покидать его объятия, когда они уже начинали балансировать на той грани, когда разум уступает место чувствам.
Варя стала рассеянной и раздражительной. По ночам она просыпалась от эротических снов, а затем долго стояла у дивана, наблюдая за спящим мужем. Слушая его негромкий храп, она начинала беспокоиться о том, что для Николая два месяца могут оказаться слишком долгим испытанием, что он может не выдержать и заняться сексом с кем-нибудь другим. Варя успокаивала себя лишь тем, что если это все-таки произойдет – в маленьком городке нельзя ничего скрыть – значит, она поступила правильно, до сих пор не впустив его в свою постель.
Торопясь в прохладу здания спортивной школы, Варя уже привычно размышляла обо все этом и совсем не смотрела по сторонам. Но стоило ей закрыть на задвижку дверь женской раздевалки, чтобы ей никто не мешал расслабиться и отдохнуть, как она немедленно оказалась прижатой грудью к двери большим мужским телом, а ее ноги раздвинуты в стороны сильным бедром.
Хотя Варвара считалась женщиной далеко не хрупкой, она неожиданно оказалась практически обездвиженной. От внезапного нападения у нее даже на какое-то время пропал голос, и крик застрял в горле. Но когда горячий поцелуй опалил шею, Варя почувствовала запах знакомого мужского одеколона. Мужской голос жарко зашептал ей на ухо:
– Два месяца закончились. Теперь моя очередь тебя мучить.
Уже через мгновение руки женщины были прижаты к двери над ее головой, а футболка и бюстгальтер задраны до подбородка.
Мужчина жадно осыпал поцелуями кожу на ее спине, а большая ладонь сжала правую грудь, ритмично задевая большим пальцем уже торчащий от возбуждения сосок.
У Вари от нахлынувших ощущений подогнулись колени, она почти сидела на крепком мужском бедре. Сдаваясь, Варвара начала медленно двигаться на импровизированном сидении. Когда она поняла, что начинает терять контроль над собственным телом, Варвара прерывисто пробормотала:
– Коль, ты сошел с ума! Мы никогда не занимались этим в общественном месте. Это... – Чудесно! – неприлично.
Николай Вяземский в ответ на эти слова лишь еще выше поднял колено и, оставив в покое напрягшуюся грудь, забрался рукой в ее спортивные шорты, уверенно проскользнув пальцами между нежными складочками.
Варвара прекрасно знала, что почти сразу, после первого же поцелуя ее тонкие трусики стали мокрыми от желания, но та скорость, с которой ее бывшему мужу удалось пробраться в нее, не оставляла сомнений в ее готовности. Бугор, упиравшийся в ее ягодицы, не оставлял сомнений в том, что и Николай сдерживается из последних сил.
– Варюха, "прилично" будет вечером дома после ужина при свечах. Но если мы не сделаем этого сейчас, боюсь, поужинать нам не удастся. Я и так утром проспал, потому что всю ночь это событие планировал. К тому же Сережа будет спать в соседней комнате. А я хочу слышать, как тебе хорошо со мной.
Он произносил все эти слова отрывисто, дыша ей в ухо, а его пальцы в это время неутомимо двигались у нее внутри, вызывая головокружение и исторгая из нее непроизвольные, сдавленные усилием воли стоны. Варя чувствовала себя такой беспомощной, когда ее руки были будто скованы сильной рукой, но это ощущение еще сильнее ее возбуждало, хотя она не торопилась сознаваться в этом Николаю.
– Наполеоновские планы, – выговаривала она на выдохе.
– Ты против?
Он мог и не спрашивать о том, чего хочет извивающаяся и стонущая женщина в его объятиях. Поэтому Варя не стала отвечать на этот риторический вопрос. Она решила сосредоточиться на другом.
– Николай, а вдруг...
В этот момент ее тело начало дергаться в первых судорогах экстаза, и Варя закричала. А Николай прижался к ней еще ближе и еще энергичнее задвигал рукой.
Варвара потерялась в невероятно приятных и почти забытых ощущениях. Лишь спустя некоторое время она осознала, что муж больше не сковывает ее руки. Она прижималась к двери весом собственного отяжелевшего тела. Если бы не колено Вяземского, Варвара уже лежала бы у его ног на полу, покорная и удовлетворенная.
Нежно поглаживая ее грудь, Николай тихонько, но явно довольный собой спросил:
– Кажется, ты собиралась что-то спросить.
Пока Варвара приходила в себя, у нее в голову промелькнула мысль о том, что она слишком быстро поддалась соблазну и даже не попыталась сопротивляться.
Несмотря на то, что именно она решила отказывать Николаю в близости два месяца в качестве испытательного срока и сама ужасно страдала от этого решения, Варя почему-то думала, что их первый раз после такого длительного перерыва произойдет как-то иначе – романтичнее, что ли.
А тут такое внезапное, немного брутальное, хотя и весьма возбуждающее нападение!
Она же повела себя как... как... как изголодавшаяся самка! И хотя на самом деле так оно и было, Варя не хотела, чтобы бывший муж считал ее таковой.
Она медленно, слегка поморщившись, сползла с колена Николая и повернулась к нему, чтобы высказать свое... Неудовлетворение? Хмм... Неудовлетворенной она себя не чувствовала. Возмущение местом их жаркой встречи? О!.. В своих мечтах она много раз мечтала о чем-то похожем. Его самодовольным тоном?.. Возможно.
Варвара встретилась со сверкающим синим взглядом и закрыла рот. Вместо этого она посмотрела на его бугрящиеся спереди джинсы и вспомнила, что Николай так и получил удовольствия, тогда как Варя почти рыдала от счастья.
Она была несправедлива к мужу, и ей стало стыдно.
Но, Вяземский, видимо, все же заметил смену эмоций на ее разгоряченном жарой и сексом лице и сделал собственные выводы. Потому что его лицо, еще мгновение назад улыбавшееся, вдруг стало напряженным. Он дрожащими пальцами отвел в сторону упавшие на ее лоб белокурые пряди и, взяв за плечи, тихо произнес:
– Ты хотела сообщить, что пока не готова к близости? Извини. Я могу еще подождать, если нужно.
Варя чуть не разрыдалась в ответ.
Не готова?! Подождать?!
В это мгновение Варвара простила ему все – даже его сожительство с Соней. Варя не верила – не могла поверить, хотя и очень хотела – что за пять лет эти двое не стали любовниками. Но в эту минуту она не собиралась рассуждать о неприятном.
Варвара приложила пальцы одной руки к губам мужа, призывая помолчать, а другой ласково провела по застежке его джинсов.
– Я хотела сказать, что мне нужно в душ. И... хотела пригласить тебя пойти со мной.
Наверное, еще никто и никогда не бежал так быстро в душевую кабинку, как Вяземский с Варварой на руках. Она даже расхохоталась в ответ на такую прыть.
Ей очень хотелось быть единственной женщиной в жизни этого большого, красивого мужчины, но Варя решительно отбросила в сторону терзавшую ее ревность.
Сейчас Николай был с ней и хотел именно ее. И она больше не желала отказывать себе в счастье.
Они разделись так быстро, как смогли, свалив в кучу одежду на деревянной скамеечке.
Варвара почти не почувствовала холода первых струй воды, обрушившихся на их головы. Она полностью подчинилась силе Николая, когда он поднял ее под ягодицы, словно Варя была пушинкой, и насадил на свою подрагивающюю от нетерпеливого ожидания плоть. Она снова стонала.
