Текст книги "Я (не) его собственность!"
Автор книги: Софи Вариет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Пора,– я кивнула и посмотрела за окно.
На улице светило солнце, а на душе было мрачно, пасмурно, хмуро и шёл дождь.
Я надела чёрную шляпу от солнца, а на глаза очки, чтобы если вдруг не сдержусь, другие не заметили моих слёз за тёмными стёклами.
Мы спустились вниз, там уже перед входом стоял чёрный внедорожник, рядом стояла мама в чёрном брючном костюме, папа уже давно уехал на кладбище, теперь настала и моя очередь. Мама кивнула мне и ободряюще улыбнулась, хотя в глазах была печаль. Мы с Иркой сели на заднее сидение, а мама на переднее, рядом с водителем. Ира взяла мои руки и сжала их, выказывая безграничную и такую нужную мне сейчас поддержку.
Не помню, как доехали до кладбища, не помню, как добралась до места, всё будто стёрлось, только сейчас, когда перед глазами стоял чёрный, закрытый гроб, я до конца осознала, что я не смогу с этим смириться. Никогда не смогу!
Я не успела даже попрощаться с Глебом, а вот его слова тогда, когда мы гуляли, звучали как прощание, будто, он заранее знал, что так и случится! Знал, но даже не дал мне возможности помочь ему, может, мы смогли бы предотвратить это.
Я сняла с глаз очки. Проводить его пришли только самые близкие. Мои родители, Ден, Ирка, я, и ещё несколько его партнёров по бизнесу. Я стояла напротив гроба и проклинала себя, за то, что это случилось.
Ведь, я могла попросить его развернуться, ведь я могла это сделать, как и хотела! И тогда бы мы были вместе, а сейчас? Что сейчас? Сейчас я совершенно одна! Без него в этом мире уже не осталось чего-то хорошего, чего-то важного для меня! Всё потеряло смысл, всё!
Ко мне подошёл Денис и положил свою руку на моё плечо, с другой стороны подошла Ирка и так же сжала плечо, показывая, что я не одна, что у меня ещё есть друзья, семья. Я благодарно кивнула, но не могла отвести взгляд от чёрного гроба. От тела практически ничего не осталось, и от этого было во много раз больнее. Я не смогу увидеть его лицо, больше никогда, не смогу прикоснуться, не смогу быть рядом!
Вот тут-то и пошёл дождь, нет не дождь, самый настоящий ливень. Очень неожиданно, но мне было всё равно, я просто стояла и смотрела на гроб, капли дождя били по шляпе, но не долго, надомной тут, же раскрылся зонт. Мы предполагали, что пойдёт дождь, но для меня это было, как спасение.
Крупные капли били по крышке гроба, и в ней я видела своё отражение. Нет, это не просто дождь, это плачет моя душа.
Я наблюдала, как в замедленной съёмке, как в могилу осторожно опускают гроб, дождь немного поутих, и снова проглядывало солнце, как бы показывая, что жизнь на этом не заканчивается. Хотя моя закончена, и даже солнце не вернёт её.
Я наблюдала, как каждый подходит и кидает в могилу горсть земли, я принимала соболезнования, просто, кивая.
У Глеба ведь никого не было, совсем никого! Так, что горевать по нему придётся только мне, а по-другому я не смогу.
Я подошла уже к закапанной могиле, и, зажмурившись, первая положила цветы на холмик свежевскопанной земли.
Сложно было держать непроницаемое выражение на лице, но я справилась, и сейчас мне очень хотелось, поехать домой, забиться в угол, чтобы никто меня не трогал и наконец-то отпустить всю эту боль, что я сдерживаю уже очень долго.
Подъехав, наконец, к дому родителей я отпросилась поехать домой. Родители отпустили меня сразу, когда я отговорилась тем, что мне нужно побыть одной. А вот Ирка, почему-то не хотела отпускать меня одну, она искренне считала, что сейчас мне ни в коем случае нельзя оставаться одной. Впервые в жизни я была с ней не согласна, впервые в жизни мы чуть не поссорились с ней. Но в итоге она всё же смирилась с моим решением и отступила.
Ехать за рулём в таком состоянии я не могла, но не могла и с Петровичем ехать. Мне нужен был человек, который не знал, что случилось, не стал бы смотреть на меня с сочувствием, ведь именно такой взгляд меня и ломает. Поэтому я и вызвала такси. Даже в дом к родителям не заходила, стояла на крыльце и ждала, когда приедет машина. Я плюхнулась на заднее сидение, назвала адрес и, уткнувшись в окно, беззвучно заплакала.
Когда приехали, водитель даже не посмотрел на меня, от этого мне стало легче, я расплатилась и вышла. Моя квартира была в элитном жилом доме на третьем этаже. Я поднялась пешком, просто игнорируя лифт, правда я даже не поняла это, просто делала всё на автомате. Открыла дверь, кинула ключи на столик в прихожей, прошла в гостиную, осмотрелась. Так тихо и пусто, как будто я одна во всём мире. Да, может, остаться одной и не самая моя лучшая идея.
Я потрясла головой, нет, я всё сделала правильно. Я скинула туфли, прошла в комнату, переоделась, опять же я всё делала на автомате, даже не задумываясь о том, что именно я делаю.
Прошла на кухню, вымыла руки, налила себе стакан воды, и тут уже не сдерживая себя, заплакала.
Ноги подкосились, и я опустилась на пол, поставила стакан рядом, даже не сделав не одного глотка. Я уткнулась лицом в ладони, руки тряслись от напряжения, от пережитого стресса и я поняла, что не смогу это всё выдержать. Это слишком сложно, мне срочно нужно успокоиться.
Слезы текли, не переставая, и я поняла, что нужно выпить успокоительное, иначе истерику я уже сдержать не смогу, а вот нервного срыва мне не нужно. Иначе меня тогда вообще в покое не оставят.
Я еле поднялась, ноги не держали, я достала аптечку, вытащила баночку с успокоительным и меня тут как током ударило.
«А ведь это выход!»,– тут же подумала я, и чтобы не передумать пошла в гостиную. Подошла к мини-бару, вытащила бокал и бутылку красного вина. Руки тряслись, пока я откупоривала бутылку, пока наливала вино, пока открывала баночку, пока насыпала на руку таблетки. Я не осознавала, что я делаю.
Я прошла к дивану плюхнулась в него, зажав в руках своё освобождение. Слёзы высохли, пока я смотрела на красную жидкость. Вот я уже собиралась выпить таблетки, когда в комнату, как цунами залетела Ирка. Она увидела меня и тут же подскочила, схватила за руки и отшвырнула и бокал и таблетки, стекло тут же разлетелось.
– Ты, что спятила, Тинка?– закричала она на меня.– Я так и знала, что нельзя тебя оставлять!
– Да я спятила, я сошла с ума!– я истерично засмеялась, по щекам опять потекли слёзы.
Мне было больно, и если сейчас Ирка станет меня жалеть, я не выдержу такого удара, но подружка меня удивила, сильно удивила! Он была, как разъяренная фурия, вышла на кухню и, вернувшись со стаканом воды, выплеснула его содержимое прямо на меня. Это было так неожиданно, что я как будто очнулась от очень долгого сна.
– Тина, если ты не жалеешь ни себя, ни меня, ни родителей, то пожалей хотя бы ребёнка!– кричала она, а на меня будто ушат ледяной воды вылили.– Ты убить сейчас хотела не только себя, но и вашего с Глебом ребенка, ты это понимаешь? Ты ведёшь себя, как эгоистка, как чёртова эгоистка, Тина! Себя тебе жалко, а ребёнка нет! Ты только представь, что будет со мной с твоими родителями, если мы тебя потеряем!
Вот тут я успокоилась, я всё осознала! Всё! А Ирка смотрела на меня не с жалостью, а с осуждением и это отрезвило меня! Я очнулась.
– Ты права,– тихо сказала я охрипшим голосом.– Ты права, Ир!
– Конечно, права!– рявкнула она, и тут же смягчилась. Села рядом со мной и обняла крепко-крепко.– Тинусь, жизнь на этом не закончилась. Ты жива, жив ваш ребёнок. Всё забудется, ты придёшь в себя и начнёшь жить заново. Я могу представить, как тебе сложно, но ты главное не зарывайся милая. Мы со всем справимся.
– Спасибо тебе, Ир, ты самая лучшая подруга на свете,– уткнулась я ей в плечо, а она стала гладить меня по волосам.
Я так рада, что у меня есть такая подруга. Она всё сразу поняла, она предположила, что я могу сделать с собой что-то и поехала ко мне специально, она вытащила меня, она только что спасла меня и нашего с Глебом ребёнка. Как я могла забыть о таком чуде? Я ведь даже не подумала о ребёнке, я так зациклилась на своей боли, что всё перестало иметь смысл. Я действительно жуткая эгоистка! Как я могла? Опять так поступила с собой! Так, Ирка права! Жизнь на этом не заканчивается!
У меня всё ещё есть семья и подруга, есть любимая работа и наш с Глебом ребёнок. Я приложила руку к животу и поклялась, что я никогда не буду слабой, я отомщу тому, кто лишил меня Глеба! Я начну новую жизнь!
– Тинка?– обратилась Ирка ко мне, а в голосе её была уверенность и я поняла, что от моего ответа ничего не зависит.– Давай съездим за город? В наш любимый домик,– она отстранилась от меня и посмотрела в мои глаза с улыбкой.– Помнишь пруд, ночное небо, огни города вдалеке и одиночество. Махнём на все выходные, ты развеешься, придёшь в себя,– она положила свою руку на мой живот.– Тебе в твоём положении нужно больше дышать свежим воздухом. А в понедельник вместе выйдем на работу, это тебе поможет. Я попрошу отца перевести меня в ваш филиал на стажировку. Родители не будут против, и тебе легче станет!
– Я согласна, Ир! Ты права, ты всегда права,– мы снова обнялись и я впервые за последнее время, почувствовала себя живой.
– Вот и молодец, Тин! А теперь живо переодеваться, а то тебе студиться сейчас нельзя,– я засмеялась. Она печется обо мне будто это не я, а она беременна.– Ну, вот, что ты смеёшься? И вообще теперь я с тебя глас не спущу.
– Спасибо, Ир, за всё,– она кивнула, и мы пошли собирать вещи в нашу поездку.
Ирка была права. Мы ездила в наш с ней загородный дом, который нам подарили родители, чтобы мы могли проводить выходные на свежем воздухе. И вот после двух дней на природе я прямо расцвела, ожила и была готова к действиям.
Подружка, как и обещала, перевелась в наш филиал и мы активно работали. Я просто погрузилась в работу с головой, но это мне и помогло выбраться и действительно не закопаться в себя. И мне даже стыдно было за то, что я ни разу не вспомнила Глеба, чтобы не бредить свою рану.
Я действительно начала новую жизнь, но о своей клятве не забывала, я найду того, кто лишил меня любимого человека!
Сейчас я шла по коридору в офисе отца к своему кабинету, ничего не замечая вокруг. Писала в блокноте план на день и тут меня окликнула наша новая работница. Она, так же как и я стажировалась, но я умела намного больше, чем она, поэтому папа и приставил её ко мне. Для обмена опытом.
– Тина Андревна, здравствуйте,– улыбнулась она мне, и мы поздоровались за руки. Не только дресс-код у нас в компании введён официально, но и приветствие.– Вот возьмите,– она протянула мне папку с документами.
– Что это?– приняла я папку и закрыла блокнот, чтобы ручку не уронить.
– Это ваш отец передал, чтобы вы посмотрели.
– Хорошо, я посмотрю,– кивнула я, и хотела продолжить свой путь, но Екатерина, меня остановила.
– Тина Андреевна, Ирина Александровна сказала, что зайдёт к вам, как только приедет,– я кивнула.
– Спасибо, Кать,– я зашла в кабинет, положила папку и села за стол, погрузившись в дела.
Я работала около получаса, когда ко мне в кабинет постучали, я подумала, что это Ирка и сказала: «войдите».
– Здравствуйте Тина Андреевна,– я вздрогнула и подняла глаза от бумаг. Фартовый. И, что ему только понадобилось?
– Добрый день, Михаил Олегович,– поднялась я из-за стола и собрала бумаги.– Чем могу вам помочь?
– На самом деле, Тина Андреевна, это я могу вам помочь,– он подошёл ближе, я вышла из-за стола, встала напротив Фартового и посмотрела ему прямо в глаза.– Я могу помочь вам не остаться совсем одной. Если вы, Тиночка, не хотите потерять семью, уговорите отца подписать со мной совместный контракт.
– Я этого не сделаю,– спокойно ответила я.
– Очень зря, дорогая, очень зря. Глеб ведь тоже не послушал меня, а ведь я предупреждал его не переходить мне дорогу. И, что с ним теперь? Теперь он гниёт в могиле, по моей, конечно же, милости,– я вздрогнула и хотела отшатнуться, как от удара, но смогла себя сдержать.– На самом деле, милая, в машине вы должны были оказаться вместе.
– Что?!– ошарашено, спросила я, всё ещё не веря в происходящее.
– Да, Тина Андреевна, да. Вам повезло больше, а теперь под угрозой ваша семья, подруга,– у меня по щекам покатились слёзы, и я не могла их остановить, но лицо оставалось непроницательным, и тут вдруг во мне поднялась ярость.
– Вон отсюда! И не вздумайте угрожать мне, и моим близким. А за Глеба, вы ещё ответите!
– Неправильный выбор, Тина Андреевна. Как бы ни пришлось жалеть!– сказал он вроде бы даже спокойно, но я видела в его глазах злость. Он вышел, а я вздохнула, отчаянно всхлипнув, и вытерла слёзы, но они всё катились.
Тут дверь снова открылась и вошла взволнованная Ирка.
– А этому, что здесь понадобилось?– взволнованно спросила она, захлопнув дверь и указав на неё рукой, но тут заметила мои слёзы и переволновалась сильнее, подскочив ко мне.– Тина, что случилось.
– Это он!– яростно воскликнула я.– Это всё он и Глеба он убил!
Я размахнулась и смела со стола все бумаги, папка которую передал мне отец, открылась, и из неё тоже вылетели документы.
– Тина!– осуждающе крикнула Ирка и стала собирать бумаги, а я мерила шагами кабинет.– Ну, как так можно, Тинка? Хватит твоих истерик, тебе волноваться нельзя, это, во-первых, а во-втор...– тут подружка резко замолчала.– Что за чёрт?– я тут же повернулась в её сторону. Ирка положила все документы на стол, кроме одного сложенного вдвое листочка формата А4.– Вот посмотри.
Я взяла лист и развернула. На нём были какие-то непонятные мне цифры, какие-то непонятные столбцы.
– Что это?– удивлённо спросила я, а Ирка улыбнулась.
– Это список оффшорных счетов, через которые Фартовый отмывает деньги.
– Ты уверена, Ир?– сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Похоже, лист выпал из папки, которую мне передал отец. Видимо, он случайно сунул лист не в ту папку.
– Конечно, уверена!– тут же возмутилась подружка.– Я экономист, или не я?
– Конечно ты, Ириш,– я подошла к ней и обняла.– Что мы сможем сделать?
– Вот и вернулась моя боевая подруга,– тут же обняла меня в ответ Ирка.– Мы сможем засадить Фартового. С помощью этих счетов, мы сможем убедить суд, открыть уголовное дело, тогда у Михаила Олеговича, появятся проблемы посерьёзнее, чем угрозы тебе.
– Я сделаю это!– тут же воодушевилась я, подойдя вновь к столу.
– Отец, не позволит тебе,– усомнилась Ирка, однако в глазах её была решимость.
– Я просто подготовлю бумаги, а огласит их в суде Катя. Это будет отличный опыт для неё,– я уже готова ко всему. Ко всему, что мне предстоит вынести.– Теперь главный вопрос, Ир. Ты со мной?
– Конечно с тобой подруга,– уверено кивнула она и улыбнулась.– Он заплатит за всё.
Потом началась дикая подготовка к процессу, Фартовый получил повестку и теперь о нас и не думал.
Катька подошла со всей ответственностью к заданию, и сегодня должен был состояться суд. Поэтому я задержалась в офисе допоздна, отец так не узнал о наших махинациях, поэтому можно пока жить спокойно. Я была вся на нервах и даже вздрогнула, когда дверь открылась и влетела счастливая Ирка.
– Мы победили, Тин!– она подлетела ко мне и обняла меня.– Мы победили!
Я восторженно воскликнула и поняла, что я победила! Теперь Фартовый ответит за всё!
– Ир, это чудесная новость!
– Ты издеваешься?– удивилась она.– Это нужно отметить.
– Мне нельзя, ты же знаешь,– я кинула многозначительный взгляд на живот.
– Дурёха, я же не алкоголь тебе предлагаю,– стукнула она меня по руке.– Давай, собирайся, поехали к твоим родителям. Всё им расскажем и отметим победу.
– Ты едь без меня, дорогая,– улыбнулась я ей.– Мне нужно закончить с одним договором, хорошо? А потом я сама подъеду,– Ирка покачала головой.
– Ох, трудоголик ты мой,– она улыбнулась.– Ладно. Будем тебя ждать, только торопись.
Я кивнула и мы попрощались.
За полчаса я разобралась со всеми бумажками и собралась уезжать, когда мне пришло сообщение на телефон. Я выключила свет в кабинете, вышла из офиса, попрощавшись с охранником, и только тогда открыла сообщение.
«Ты пожалеешь об этом»,– я лишь улыбнулась. Хотя рано я порадовалась. Я потеряла сноровку, расслабилась, поэтому и не заметила, как ко мне подошли сзади. Очнулась только после того, как почувствовала укол в шею, но это было последнее, что я помню, перед тем, как провалиться в темноту.
Просыпаться было очень неприятно. Голова раскалывалась, руки были связаны за спиной. Дежавю!
Господи, какая же я дура! Опять попалась. Я открыла глаза, голова кружилась, я поднялась и осмотрелась. Опять подвал, только на этот раз я лежала не на полу, а на низкой кровати. Мысли всё ещё путались, я услышала шаги и попыталась сфокусировать взгляд, а когда увидела, кто стоит передо мной, у меня сердце ёкнуло.
– Так это всё ты?– ошарашено спросила я, всё ещё не веря в это.– Но этого не может быть!
Он подошёл ко мне, присел на корточки и сказал:
– Может, Куколка, может…
12 глава.
– Ден?– в голове была каша, я зажмурилась, а потом снова открыла глаза, чтобы убедиться, что это не галлюцинация! Не галлюцинация! Шея ужасно болела, и теперь мне было интересно, что за гадость мне вкололи. Но, это не единственное, что волновало меня сейчас. Я зажмурилась и села на кровать, облокотившись о стену, руки снова затекли.– Что происходит, Денис?
Я попыталась осторожно освободить руки, и о боже, почти получилось. Верёвка на руках была стянута не очень крепко, не так как в прошлый раз. Ох, сплоховал Денис. Я села так, чтобы Ден ничего не заметил, и посмотрела прямо ему в глаза.
– Тебя ведь предупреждали, Серебрянская,– я вздрогнула и отодвинулась, когда Ден встал и приблизился. Ой, как не понравился мне его взгляд. Я вжалась в стену, потому что не понимала, что вообще происходит, почему я здесь, почему он здесь, как я тут очутилась и зачем! Денис провёл по моей щеке своими шершавыми пальцами, отчего я вздрогнула.– Не стоило тебе лезть не в своё дело.
– Я тебя не понимаю,– вздёрнув подбородок, и дёрнувшись, грозно сказала я.– Что всё это значит? Как это всё понимать? Что ты делаешь? Что здесь делаю я? Почему ты мне угрожаешь? Ты, можешь, мне нормально всё объяснить? Не ходя вокруг да около?
– Отчего же не объяснить,– с усмешкой пожал он плечами и, наконец, отошёл от меня, сложив руки на груди.– Ох, Куколка, ты с самого начала всё испортила,– я усмехнулась кончиками губ и подняла бровь. Вопрос причём здесь я, и что вообще испортила? Во мне поднялась волна возмущения, как он может меня в чём-то обвинять, если я, судя по всему в данной ситуации жертва!– Не появись ты тогда в клубе, всё было бы по-другому.
– Не понимаю, при чём здесь клуб?– покачала головой.– Я оказалась там совершенно случайно и просто пыталась защитить себя. Слушай, Ден, я совершенно ничего не понимаю! И вообще отпусти меня, ты же знаешь кто мой отец! И ты знаешь, что будет, когда он узнает, что я пропала! Он тебя везде найдёт!
– Ты не в том положении, Серебрянская, что бы выдвигать такие требования. Хочешь объяснений? Хорошо я объясню. Если бы ты не появилась тогда в клубе, мне не пришлось бы тащить тебя до машины, я бы спокойно смог забрать товар для Фартового, но тут появилась ты, да ещё и с пушкой, и всё осложнилось,– я покачала головой, совершенно ничего не понимая.
– Постой-постой, я не понимаю, причём здесь ты и Фартовый?! Какой товар?– Ден зло засмеялся и улыбнулся, ну очень неприятно.
– Только не говори, Тиночка, что ты не знала, что Фартовый мой дядя. Неужели, ты, когда документы готовила для суда, не посмотрела кто его родственники?
– Господи, какая же я дура,– ну, конечно же, родственники! Я же даже не посмотрела в эту графу!– Это бред! Как же тогда Глеб? Ты ведь на его стороне!
– Нет, Серебрянская, я всегда был на стороне Фартового! А Глеб твой жив,– меня как током ударило! Как он может так жестоко со мной?! Я сильно зажмурилась, потому что чувствовала, ещё немного, и разревусь.
– Что?– осипшим голосом спросила.– Как ты можешь такое говорить? Ты же сам был со мной на кладбище, ты же видел! Ты же всё видел!– у меня просто в голове всё это не укладывается. Ден всегда был рядом с Глебом, и Глеб ему доверял, он всё и всегда ему доверял, а оказалось, что напрасно! И теперь Денис имеет наглость заявить, что Глеб жив, когда его чокнутый дядя сам признался в том, что это его рук дело. Нет, даже больше, он угрожал и моему отцу, и мне, и Ирке!
– Знаешь, Тина,– притворно задумчиво, произнёс Ден и сел рядом со мной.– Там в клубе, в доме Снайпера, ты производила впечатление умной девушки, а тут прямо два и два сложить не смогла. Да Глеб бы сто раз уже взорваться успел пока ты от машины до офиса шла, но машина на воздух влетела, только после того, как ты оказалась на безопасном от неё расстоянии,– в глазах потемнело, голова закружилась жутко и следующие слова Дена я слышала будто издалека.– Его не было в машине, Тина.
– Но как же?..– бестолково смотрела я на него.– Но Фартовый сказал, что…– я не продолжила, потому что к горлу подступила тошнота и мне пришлось задышать глубже, чтобы стало полегче.
-Да дядя сказал, тебе, что это он его убил, но на самом деле нам просто нужно было убедиться в том, что тебе он не безразличен. Нам было интересно, на что ты готова пойти, что бы отомстить. И вы с подружкой постарались на славу, только жаль, что зря. Эту бумагу тебе сам Фартовый и подкинул, ты в своих переживаниях этого даже и не заметила, Серебрянская, так что все ваши старания были напрасными.
– Но, зачем, Ден? Ты ведь не такой!– я не могу поверить в правду всего происходящего, всё ложь, всё это не правда! Не может быть правдой!
– Ты совершенно не знаешь меня, Серебрянская. А Снайпер и, правда был мне другом, но он не поддержал дядю, поэтому ты и здесь. Понимаешь, Тина, Глеб догадывался, что есть враг в его окружении, совсем близко к нему, и он искал его,– я усмехнулась, хотя ситуация была такая, что должно было быть не до смеха.
– Да уж, Глеб искал предателя, но видимо искал не так близко, как должен был. Ты был человеком, которому он доверял и даже не подозревал, что ты и есть тот самый предатель. Боже, как низко! Но я всё ещё не понимаю, зачем вам с Фартовым я понадобилась! Если вся эта история с бумагами всего лишь фикция, то у него ко мне претензий быть не должно.
– У него и нет к тебе претензий, Тина. Просто ты родилась не в той семье. Твой отец сильно насолил Фартовому, а он такого не прощает. А Глеб,– он задумался ненадолго.– А Глеб хотел использовать свою смерть, что бы выманить предателя, то есть меня, а теперь я использую тебя, чтобы выманить его.
– Зачем?– если Глеб действительно жив, то я не позволю им навредить ему, никогда!
– Потому что он мешает. В клубе у Руслана в тот вечер была спрятана большая партия наркоты, которую я должен был забрать и передать дяде, но появилась ты, и нам пришлось уехать, а на следующий день в клуб нагрянула проверка, товар забрали, и вернуть его не было возможности. Фартовому пришлось платить очень влиятельным людям, и он понёс большие потери. Потом начались проблемы у Глеба, и он обратился за помощью к Фартовому, даже, не подозревая о том, что ему-то как раз и не стоит доверять. И снова вмешался случай, правда, этому и я поспособствовал, ведь это я посоветовал Снайперу именно к Фартовому обратиться.
Вот тут я и начала постепенно соображать, в голове закрутились очень интересные мысли, и я поспешила их высказать.
– Постой, Денис, то есть тогда в доме ты понял, кто я такая? Ты знал, кто я с самого начала?
– Даже не догадывался, Куколка, даже не догадывался. Но было сразу понятно, что ты связана с кем-то из криминального мира. Ты смелее любой другой девушки, не побоялась выйти, вперёд зная, что от этого может зависеть твоя жизнь, ты и меня провести пыталась, что бы сбежать из дома Снайпера, а потом осталась. Опять же зная о риске, но тогда и я уже знал кто ты такая, правда, намного, раньше, чем Снайпер.
– Кажется, я поняла. Тогда ты повёл меня в гостиную ни чтобы сказать Глебу, что я остаюсь, а чтобы показать меня Фартовому. Ведь ты предполагал, что я одна из вас, но Михаил Олегович, явно знал больше чем ты, он меня и узнал, и именно от него Глеб узнал, кто я.
– Вот видишь, Серебрянская, можешь же когда захочешь! Да, Фартовый тебя узнал и тогда он предложил Снайперу сделку. Он отдаёт ему тебя, а дядя отомстит твоему отцу за всё, что он сделал, ведь по слухам именно из-за твоего отца погибла сестра Снайпера. Но Фартовый не мог предположить, что Снайпер к тебе неравнодушен и, что он ему откажет. Не прямым текстом, но было и так ясно, что тебя он не отдаст.
– Супер,– съязвила я и откинула голову на стену, уже не сдерживая слёз.– Потом он оторвался на мне, и спокойно уехал.
– Да он уехал, и у нас появилась отличная возможность выкрасть тебя из дома. Глеб отправил меня по делам и приказал запереть тебя в доме. Я понял, что это потрясающая возможность и тебя умыкнуть, и под подозрение не попасть, но тут снова всё пошло не по плану.
– Да, потому что Глеб запер меня в доме, не для того, чтобы поговорить, как подумал ты, а для того, чтобы спасти. Он сообщил моему отцу, где меня искать и люди моего отца вас опередили.
– Всё верно, Тина. Теперь ты находилась под защитой своего отца, и мы были бессильны. Потом якобы Глеб погиб, сначала мы в это поверили. Во-первых, взрыв был очень правдоподобен, во-вторых, так как ты вела себя на кладбище, так невозможно сыграть, теперь-то понятно, что ты не играла, ты просто ничего не знала. Потом выяснилось, что твой отец и Снайпер никогда не были врагами,– я тут же обернулась на Дениса, и в недоумении уставилась на него.– Да, Тиночка, это была всего лишь игра на публику. На самом деле они всегда работали вместе, это была их тайна. Тайна, которую Снайпер не доверил, даже, мне.
– Но, как вы в таком случае узнали об этом?– я была в шоке! В самом настоящем. И папа, и Глеб лгали мне, возможно, даже, мама всё знала и никто ничего мне не сказал.
– Они не всегда были осторожны и тогда на вечере они разговаривали, не как враги, а как очень даже хорошие знакомые. Потом Снайпер снова защитил тебя от Фартового. Тогда он и проговорился о том, что претензий к твоему отцу он не имеет. Это всё наталкивает на очень интересные мысли. Поэтому мы проверили камеры видеонаблюдения, на здании офиса твоего отца, и знаешь действительно, в машине никого не было. Такое мог придумать только Терминатор. Так он мог и тебя защитить, и дать Снайперу время, спокойно найти крысу. Мы не могли ему этого позволить, поэтому нам и нужно было выманить тебя, чтобы ты осталась одна. И у нас получилось. Теперь, Серебрянская, у нас есть, то, что дорого им обоим. Ты.
Теперь мне всё стало ясно! Особенно папины слова Глебу: «будь осторожен»,– сказал он ему тогда. Я же ещё удивилась, такой резкой перемене отношения к Глебу, а оказывается они никогда не были врагами, абсолютно всё было игрой и ложью. И смерть Глеба тоже была ложью, а ведь я чуть руки на себя не наложила! Почему они так поступили со мной? Почему не рассказали?! Зачем нужно было причинять мне такую боль?! Ох, как я сейчас зла на них и одновременно рада, что мой Глеб жив!
– И, что дальше?– спросила я у Дена своим обычным голосом, конечно, это спокойствие было напускным. На самом деле в душе у меня была буря: самых разных эмоций, чувств, таких противоположных, и Ден знал об этом, это было можно понять по его насмешливой улыбке.
– Дальше?– постучал он по подбородка пальцем и поднялся.– А дальше нужно только ждать. Снайпер сам появится, когда твой папаша обо всём узнает,– он направился к двери и когда уже открыл её, слегка обернулся,– Мне жаль,– сказал он, действительно с жалостью в голосе.
Но эта жалость относилась не к папе, не к Глебу, а ко мне и до меня дошло, что он имел в виду.
– Фартовый всё равно убьёт меня в не зависимости от того, что сделает отец или Глеб. Поэтому ты мне всё рассказал,– я усмехнулась.– Потому что с самого начала знал, что никому я ничего не расскажу.
– Я же сказал, мне очень жаль,– и вышел за дверь, заперев её.
«Нужно срочно выбираться!»,– думала я и попыталась развязать руки.
– Ну, давай же!– верёвка не поддавалась, поэтому я встала с кровати и попыталась развернуть запястья так, чтобы дотянуться до узла, и спустя несколько минут мучений мне это удалось. Я отбросила верёвку в сторону и размяла затёкшие запястья, на которых снова остались следы.
«Я так от них, никогда не избавлюсь.»,– засмеялась я. А, что такого? Всегда и во всём нужно искать позитив, даже если знаешь, что жить тебе, возможно, осталось не долго. Ну и пусть! Я выберусь! Да я сделаю всё, что нужно, но выберусь отсюда.
Так нужно осмотреться. Обычная небольшая комната, бра на стенах, паркет на полу, маленький столик, заваленный всякими вещичками, низкая кровать с потрепанной подушкой и старым матрасом.
Я подошла к двери, обычная деревянная и, что меня порадовало, с замочной скважинной, значит выбраться отсюда не проблема, только нужно найти что-то острое. Я подошла к столу и начала рыться в вещах. Какие-то бумаги непонятного содержания, пожелтевшие от старости, какие-то газеты, вырезки, журналы, а под ними, ножницы, острые.
«Вот так везение»,– подумала я, рассматривая остриё. Сначала верёвка, теперь вот ножницы, сама судьба не хочет моей смерти, так почему я должна сдаваться? Вот именно не должна, и не сдамся!
Я подошла к двери, запоздало поняв, что стою босиком, в отличие от прошлого раза, здесь было тепло, я даже больше скажу, пол с подогревом. Я обернулась к кровати, мои туфли так же осторожно стояли у неё. Прямо, как в прошлое вернулось. Только на этот раз это были не шпильки, а босоножки на устойчивой платформе. Если мне придётся бежать, то это самый оптимальный вариант, хоть и есть каблук, но не такой как на шпильке, поэтому ноги я себе, по крайней мере, не сломаю. Я наклонилась, чтобы надеть обувь и тут же пошатнулась, облокотившись о кровать.
-Так,– вздохнула я, почувствовав сильнейший приступ тошноты.– Так, это что-то новенькое! Фух,– и тут одна догадка меня посетила.– Чёрт! Токсикоз? Серьёзно? Сейчас?
Так, Тина, дышим. Сейчас всё пройдёт, главное не волноваться, главное не волноваться. Я села на пол, облокотившись спиной о кровать, и закрыла глаза. Так, это немного осложняет дело, теперь мне нужно вести себя осторожнее. Теперь от моих решений зависит не только моя жизнь, но и жизнь нашего с Глебом ребёнка.
Поэтому нужно подойти со всей ответственностью к миссии своего спасения. Господи, какие мысли посещают мою голову, когда она кружится! (по-моему, у меня всегда такое состояние).
Да, раз уже способна шутить, значит в норме, попыталась встать с пола, открыла глаза и подождала немного, когда комната перестанет кружиться, а звёздочки перед глазами рассеются и, наконец, поднялась. На этот раз без происшествий надела босоножки и подошла к двери. Замок не очень новый, но чувствую, придётся поковыряться. Жаль, под рукой нет шпильки или чего-то меньше ножниц, но, увы, выбирать не приходится. Хорошо, хоть папа научил меня выживанию. Да-да, папа вбтайне от мамы учил меня всему, я научилась стрелять и драться, раньше, чем начала ходить на занятия. И, да, отец учил меня вскрывать замки, а если я задавала вопросы по типу: «зачем девушке это нужно?», папа отвечал, что в жизни всё пригодится и нате вам, пожалуйста – пригодилось!
