Текст книги "Полночное венчание"

Автор книги: Софи Уэстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Холли сломя голову вылетела из здания и кинулась в сторону метро. Она надеялась затеряться в многотысячной толпе на одной из центральных станций. И только на эскалаторе, увозящем ее под землю, она вспомнила, что приехала сюда на небольшом пикапе Пьера и к тому же припарковала машину в неположенном месте, перед самым входом, чтобы удобнее было вытаскивать коробки. Если машина простоит там слишком долго, ее отгонят оттуда на эвакуаторе.

Холли резко остановилась. Шедший позади мужчина врезался в нее. Холли испуганно взвизгнула. Но мужчина оказался незнакомым. Недовольно что-то пробурчав, он обошел ее и зашагал дальше.

С сильно бьющимся сердцем она кинулась наверх. Успокойся, приказала она себе. Это Париж, а не Лэнсинг-Миллз, и Брендену не удастся заставить местную полицию плясать под его дудку.

Однако, возвращаясь к машине, Холли продолжала тревожно оглядываться. К ее огромному облегчению, никого, похожего на Брендена Сегру, вокруг не было. Как и ее спасителя. Это почему-то ее не обрадовало. Наоборот, Холли ощутила нечто вроде разочарования.

– Ну и очень хорошо, – вслух сказала Холли. – Я не нуждаюсь, чтобы Джек Великолепный за мной присматривал.

Забравшись в старый пикап, она повернула ключ в замке зажигания. Машина чихнула и не завелась. Холли стиснула пальцами руль.

– Я не нуждаюсь в няньках! – прошипела она.

Она снова повернула ключ. Мотор второй раз чихнул и затих. Оставалось только смиренно ждать.

И думать. И вспоминать.

Как ни странно, думала она не о Брендене, не о его интригах и хитростях и не о его грубости. Не о замкнутом, почти тюремном мирке Лэнсинг-Миллз. Даже не о поверенном ее отца с его холеными ногтями и мертвенными глазами, которые преследовали ее с того самого момента, как она оказалась заключена в Лэнсинг-Миллз. Нет, она не могла выкинуть из головы высокого мужчину с чувственными губами, который был на голову выше всех вокруг. Во всем.

Великолепный Джек не стал бы мучиться с зажиганием в этом проклятом фургоне. Он одним движением добыл бы искру. А потом уехал бы в сопровождении очередной спасенной им жертвы.

– Прекрати немедленно! – вслух оборвала она свои мысли. – Я не нуждаюсь в спасителях! Мне вот уже пять лет прекрасно удается обходиться без них.

Но, даже заведя наконец несчастный мотор и вырулив на бульвар, она не смогла отогнать от себя воспоминание о темных, почти черных глазах Джека Армора. Именно такой мужчина ох как помог бы ей справиться с Бренденом!

В клуб «Таис» Холли примчалась, опоздав на полчаса, и немедленно, в который уж раз, попала под артобстрел.

– Ты опоздала, сказал Жильбер, хозяин клуба. Он прошел следом за ней в каморку под лестницей, где работники оставляли свои вещи. – Что, опять муж?

Холли, поступив сюда работать, очень быстро поняла, что история о побеге от неудачного замужества – идеальный вариант, поэтому и сообщила хозяину, что любой мужчина, который будет о ней спрашивать, может оказаться ее ревнивым бывшим мужем. И добряк Жильбер был только рад помогать ей заметать следы.

Холли закрыла перед ним дверь. За этой сомнительной загородкой она стянула с себя свитер и футболку и облачилась в черный топ.

– Ты много флайеров сегодня раздала? – спросил Жильбер из-за двери.

– Почти все, – сообщила Холли, стараясь не вспоминать, что большая часть их просто выпала на пол.

Она натянула черные джинсы – часть униформы заведения Жильбера – и вышла в коридор. Жильбер с отсутствующим видом протирал зеркало. Услышав стук двери, он обернулся и улыбнулся.

– Хорошо. Нам не помешают новые клиенты. Сегодня как-то тихо.

– Когда «Табак» начнет играть, все оживятся, – возразила она.

Новую и модную группу «Табак» владельцы клубов ценили. Сегодня поиграть, скорее всего, не удастся, подумала Холли, укладывая футляр с флейтой под ворох одежды.

– Если будет по-твоему, ты не откажешься немного задержаться? – спросил Жильбер.

Холли кивнула. Это означало по крайней мере возможную прибавку к дневной оплате и хорошие чаевые. Деньги ей понадобятся. Если Бренден не отстанет, придется снова бежать. Она бросила взгляд на доску с меню за спиной шефа, опытным глазом отметив, что сегодня есть. Впрочем, в клубе «Таис» больших изменений в меню не бывало. Люди приходили сюда, чтобы выпить, поговорить, потанцевать и иногда послушать джаз. Последнее блюдо было редкостью. Холли на минуту погрустнела. Клуб «Таис» был для нее прибежищем в течение вот уже десяти месяцев. Ей будет его не хватать.

Но терять время на сожаления нельзя. И на размышления о возможном отъезде тоже. И тем более на мечты о Джеке Великолепном. Жить нужно каждую секунду – так учила ее мать. И за последние пять лет Холли научилась понимать цену этих слов.

Она взяла в руки блокнот для заказов и расправила плечи.

– О'кей, Жильбер, договорились, – весело сказала она.

– Зачем мы сюда пришли? О господи, ты что, разыскиваешь эту девчонку?

Рамон, стоя на лестнице в полуподвальное помещение клуба, с отвращением смотрел вниз.

Джек только улыбнулся.

– Ты говорил, что хочешь посмотреть на настоящий Париж.

– Но не такой.

– Ну же, Рамон. Не похоже на тебя – ты никогда не прятал голову в песок от новых ощущений.

– Завтра у нас важная встреча. Я не хочу явиться на переговоры с похмельным синдромом и головой, гудящей от скверного джаза.

Недовольно ворча, Рамон последовал за Джеком в темноту клуба. Пройдя по ровным каменным плитам пола, они устроились за столиком в углу. Столик покрывала красная бумажная скатерть. Посередине из блюдца торчал огарок свечки.

– Самый что ни на есть местный колорит, – усмехнулся Рамон.

Занята была примерно половина столов. Худой музыкант что-то наигрывал на маленьких тамтамах, не перекрывая гула голосов. Джек заказал бутылку красного вина, после чего откинулся на спинку стула и принялся изучать обстановку.

– Кажется, ты чего-то ждешь.

– Может быть, нам посчастливится услышать нового Дюка Эллингтона, – лениво протянул Джек. Однако глаза его быстро и внимательно следили за происходящим.

Рамон с сомнением заметил:

– Может быть… – и тут же со стоном откинулся назад: – О, нет!

– Где она? – Ленивый тон Джека как рукой сняло. Его глаза пристально сканировали зал.

– Джек, подумай…

Джек его не слушал. Взмахом руки он подозвал официанта.

– Молоденькая официантка. Та, с большим подносом. Как ее зовут?

Официант с подозрением покосился на него.

– Холли.

– Холли – а как дальше?

Официант только пожал плечами.

– Она здесь постоянно работает?

– Спросите у нее сами. Эй, Хол! Подойди сюда.

Она приблизилась к ним, лавируя между столами.

– Да? Могу я… – тут она осеклась.

Это был он. Он!Ее сердце бешено забилось.

Джек поднялся.

– Это вы… – еле слышно пролепетала Холли.

В это невозможно было поверить. Как будто своими мыслями о нем она вызвала его сюда… словно джинна. Может быть, ей это только кажется? Она слегка потрясла головой. Но он не исчез.

Да, это он. Высокий, смуглый и такой же великолепный, каким она его запомнила.

Официант, подозвавший ее, знал ту же историю, что и Жильбер. Поэтому он подозрительно замер. Холли заметила это, хотя не сводила с Джека глаз.

– Все в порядке, Марк, – поспешно сказала она. – Я уже видела сегодня мистера Армора.

Марк пожал плечами и отошел.

Джек сказал:

– Не хотите ли к нам присоединиться?

Она сглотнула.

– Я не могу. Я работаю.

– Холли, – произнес Джек, словно пробуя ее имя на вкус.

Холли невольно вздрогнула. Ее охватило незнакомое прежде ощущение, темное, смутное и очень глубокое. Она подняла глаза на Джека. Ей показалось, что он все заметил. Никто и никогда раньше так на нее не смотрел. Казалось, будто он знает наперед все ее самые сокровенные желания и чувства.

Он еще раз произнес ее имя, тихо и мягко, так, что она едва его расслышала.

– Холли, а фамилия?

Его взгляд словно проник в нее. Холли показалось вдруг, что маленький шумный зальчик клуба исчез, оставив их наедине друг с другом. Холли открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

– Мою фамилию вы ведь знаете, в конце концов, – не выдержал он.

От его слов у Холли, словно от сильного ветра, закружилась голова. Джек без улыбки смотрел на нее. Никогда еще ее не охватывало такое сильное желание.

Она облизнула пересохшие губы.

– Я не сообщаю свою фамилию незнакомцам.

– Не такой уж я вам и незнакомец, – улыбнулся он. – Если помните, я помог вам отделаться от того парня.

– Я вас об этом не просила, – вспыхнула Холли.

– Вы хотите сказать, что я сделал это напрасно?

– Я живу своей жизнью, так? Если бы вы не появились, я сама разобралась бы с Бренденом.

– Да, было очень похоже на то, – хмыкнул Джек.

– Мне и прежде это удавалось.

Он скептически ухмыльнулся:

– И успешно?

Он заметил ее нерешительность и постарался закрепить свое преимущество:

– Значит, если сегодня вечером он появится здесь, вам моя помощь не понадобится? – усмехнулся он.

– Сегодня вечером?! – Холли бросила испуганный взгляд в сторону входа.

– Скажите, что я вам не нужен, и я уйду, – сказал Джек более мягко.

Повисла внезапная тишина. Их глаза встретились. Сердце Холли вдруг бешено забилось, как после быстрого бега.

Глаза Джека сверкнули, потом сузились в щелки. Казалось, он изумлен не меньше ее.

Старательно обходя скользкую тему, она спросила:

– Вы действительно считаете, что он может появиться здесь сегодня?

Джек пожал плечами:

– Если я вас нашел, он тоже может.

Холли обвела взглядом зал. Он наполнялся людьми, но среди них не было никого, похожего на Брендена. Зато она увидела, что Жильбер нетерпеливо машет ей рукой из кухни.

– Мне надо работать, – сказала Холли.

– Я не преследую женщин. Скажите мне, чтобы я ушел, и я уйду.

Их глаза снова встретились. Холли изо всех сил пыталась зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы выкрутиться из этого положения. На их столике стояла бутылка.

– Вам вовсе не обязательно уходить. Клиент всегда прав. – Она попятилась назад. – Допивайте ваше вино.

– Ну уж нет. – Джек не двинулся с места. – Я здесь не ради вина, и вы это знаете. То, что произошло сегодня, возлагает на меня определенные обязанности.

Холли была немного обескуражена. Остатки ее праведного гнева улетучились.

– О чем вы?

– Мистер Сегру велел мне больше не становиться на его пути. Но я решил вмешаться. А поскольку это касается вас, то ваше право сказать мне, чтобы я оставил вас в покое. – Он замолчал, ожидая ответа.

Загнанная в угол, Холли понимала, что отвечать можно только честно.

– Нет. Не уходите.

– Холли! – загремел голос Жильбера.

– Мне надо идти… – Бросив напоследок сердитый взгляд на Джека, она торопливо заскользила между столиками.

– Быстро снимай передник, – велел Жильбер, слишком занятой, чтобы сердиться. – «Табак», похоже, запаздывает, а Джерри почти отыграл. Бери флейту.

Оставшись за столиком наедине с Джеком, Рамон шумно вздохнул.

– Знаешь, я уже готов был подумать, что она тебя выгонит.

Джек широко улыбнулся.

– Я знал, что она боец, – сказал он с самым довольным видом.

Они доели паштет и ожидали, когда принесут бифштекс по-мароккански, когда на маленькую сцену поднялась новая исполнительница. Через плечо у нее была переброшена длинная золотисто-каштановая коса, в руках – блестящая флейта.

Рамон подавился вином. Джек замер. Она поднесла флейту к губам, и раздался долгий печальный звук.

– Это она? – спросил, откашлявшись, Рамон. Джек ничего не сказал в ответ.

Холли доиграла соло. К ней присоединился клавишник, и они заиграли живую и бойкую мелодию, заставляющую посетителей оторваться от своих стульев и потанцевать.

– Очень многое умеет, – суховато сказал Рамон. – Мне кажется, девочка вполне способна сама за себя постоять.

Джек не ответил. Его лицо было непроницаемо. Он только слегка повернул свой стул так, чтобы, не отрывая взгляда от музыкантов, можно было следить за входной дверью.

Зал постепенно наполнялся. Официанты скользили между столиков, непостижимым образом удерживая в руках тяжелые подносы, перегруженные тарелками и бутылками вина. Музыка заиграла громче.

– Здорово! – громко сказал Рамон, стараясь перекричать шум, когда его тарелка опустела.

Действительно, здесь было хорошо. Праздничная атмосфера захватила всех, кроме Джека. Холли, приплясывающая в такт музыке, казалось, забыла обо всем, кроме игры. И никто не обратил внимания на плотно сложенного мужчину который вошел в зал и замер, внимательно оглядывая все кругом.

Никто, кроме Джека. Он поднялся на ноги прежде, чем Рамон успел сообразить, что происходит.

– Вызови такси, – бросил ему через плечо Джек, устремляясь к музыкантам. – И жди нас у заднего выхода. Скорее.

Бывают ситуации, когда с Джеком лучше не спорить.

Холли, раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, с облегчением опустила флейту, когда Гарри сделал ей знак, что он намерен играть соло. В зале зааплодировали. Холли, улыбаясь, поклонилась.

И в этот момент сильная рука взяла ее за плечо.

– Пора идти.

Вздрогнув, она обернулась. Но это был не Бренден. Это был Джек. И он держал ее за плечо с хозяйским видом.

– Прошу прощения… – растерялась она.

– Ваш родственник из преисподней только что появился и встал в дверях, – с улыбкой сообщил он. – Хотите остаться и сразиться с ним?

Гарри играл соло, и никто даже не обратил внимания, что Джек так по-хозяйски держит ее. Так же, как никто не обратил бы внимания, если бы вместо Джека был Бренден…

Холли уже не было жарко. Наоборот, ее пробирал озноб – тот ужасный, парализующий озноб, от которого, как она думала, она избавилась навсегда. Стараясь собраться с мыслями, Холли провела рукой по слипшимся волосам.

Джеку было не до объяснений.

– Соображайте скорее. Похоже на то, что он пришел за вами.

Холли посмотрела на входную дверь. И в этот момент Бренден ее заметил. Он сбежал вниз по ступенькам и, не сводя с нее взгляда, принялся пробираться между столиками к сцене, расталкивая официантов.

Холли охватила паника. Она не могла не только думать – она не могла даже двигаться. Джек пробормотал что-то сквозь зубы и потащил ее со сцены. Они оказались у кухонной двери.

– Держись, детка, – шептал он. – Держись за меня.

Жильбер попробовал было преградить им путь.

– У вас в зале не очень приятный посетитель, – бросил ему Джек на ходу. – Займитесь им.

Один встревоженный взгляд на перепуганное лицо Холли – и Жильбер поспешил отступить, кивая. Хлопнув дверьми, он кинулся в зал.

Джек вынул из стиснутых пальцев Холли флейту и потащил девушку к черному ходу.

– Я забыла сумку.

– Завтра заберете.

Великолепный Джек был так уверен в себе и спокоен, что она расслабилась и благодарно прильнула к нему.

У черного хода их ждало такси.

* * *

Делегация «Армор Дизастер Рекавери» помещалась в небольшом отеле, очень комфортабельном и малоизвестном. Джек привез Холли туда, заказал для нее номер и только потом повел в маленький бар.

Холли сжалась у небольшого камина, обхватив руками чашку с кофе, который ее с трудом убедили выпить.

– Последний раз спрашиваю – как вас зовут? Холли – а как дальше?

– Дент. Холли Дент.

Он кивнул.

– Моя сумка, – повторила она. Ей казалось, что с этой потрепанной холщовой сумкой и старой футболкой она потеряла часть себя.

Джек посмотрел на Рамона. Испанец вздохнул.

– Я съезжу за нею в клуб. Что-нибудь еще? Моя флейта.

– Она здесь.

– О? – Она криво улыбнулась. – Хорошо. Мне не хотелось бы, чтобы Бренден лапал ее своими руками. Он иногда чудовищно глуп. – Она потерла плечо, словно стряхивая с себя чью-то тяжелую руку.

Джек и Рамон обменялись быстрыми взглядами. На скуле Джека дернулся мускул. Но он сказал спокойно:

– Хорошо. Ваша сумка. Что-нибудь еще?

– Футляр от флейты. Мои вещи… Еще что-то… Жильбер знает.

Рамон кивнул Джеку и вышел. Холли, казалось, этого даже не заметила. Джек откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее.

– Почему этот человек так вас пугает? – наконец спросил он.

– Это долгая история. – Она снова потерла плечо. Казалось, оно причиняло ей боль. Джек уже обратил внимание на этот непроизвольный жест, и руки его сжались в кулаки.

– У него есть на вас какие-либо права?

Вопрос походил на предложение пройтись по минному полю, подумала Холли. Сделав глоток кофе, она проговорила:

– Может быть.

– Не думаю, что очень умно с вашей стороны играть со мной в эти игры, – мягко сказал он. – Вряд ли я смогу вам помочь, если вы не скажете мне правду. А сейчас я, пожалуй, наиболее подходящий помощник для вас.

И единственный, подумала Холли. Если Бренден так быстро разыскал ее в «Таис», ему не составит труда выследить, где она живет. Наверное, он уже заставил Донну раскошелиться на эти розыски.

Бедняжка Донна! Не зная родного отца, она уцепилась за отчима, как за родного, чтобы в конце концов узнать, что он оставил свою компанию Холли, своей кровной дочери, которую не видел много лет! Донна чувствовала себя преданной, а Бренден – тот был просто в ярости. А любящая Донна выполняла все, что приказывал ей Бренден.

– Итак? – переспросил Джек.

Холли с усилием заставила себя вернуться к реальности.

– Единственное, чего я не знаю, – с какой стати он решил, что имеет право за мной следить?

Джек продолжал выжидающе молчать.

– Послушайте, – уже с отчаянием сказала она, – он женат на моей сводной сестре. Мои родители умерли. – Ее голос осекся, но, собравшись, она продолжила: – И я не намерена жить вместе с ними.

– Это не объясняет, почему вы так его боитесь.

Холли поморгала.

– Мы… ээээ… не сошлись во мнениях относительно моего будущего.

– И в чем же разошлись ваши мнения?

– Я хотела продолжать образование.

Глубокие глаза Джека впились в нее, словно он был судьей, а она – преступницей. Холли в ответ сощурилась и не отвела взгляда.

– Хорошо, – наконец сказал он. Казалось, он ей не поверил, но решил на время отложить выяснение истины. – И как он может помешать вам? Деньги?

– Нет. Я не взяла у них ни цента. И не возьму.

Она говорит так, словно одна мысль об этом повергает ее в ужас, отметил Джек. Он решил, что подумает над этим позднее.

– Так каким же образом он мог повлиять на вас? Если вам уже на самом деле двадцать два.

Внезапно Холли рассмеялась, искренне и так неожиданно молодо. Ее смех эхом разнесся по небольшому бару. Дремлющий бармен вскинулся и с нескрываемым удивлением воззрился на нее.

– Вы, пожалуй, правы, – сумрачно сказала она. – Только вот они живут в Смоллвилле, в США, а мой отец оставил совершенно безумное завещание. Я понимаю, что не должна была сдаваться. Но не стала обжаловать его даже в местном суде. Ни один тамошний судья не взялся бы вести мое дело против известной семьи. Они уважают своих горожан, – усмехнулась она и посмотрела ему в глаза. – То есть крупных работодателей.

– А, – понимающе сказал Джек.

Холли вздохнула.

– Думаю, это всем понятно. Мне было всего семнадцать, и я прожила в Лэнсинг-Миллз меньше двух лет. Все там знали Донну еще до ее рождения. И Брендена – с тех пор, как он на ней женился. Думаю, эти люди были уверены, что поступают так ради моего же блага… Удерживают меня от безрассудных поступков. – На мгновение она погрустнела.

Джек безошибочно узнал выражение ее лица. Так выглядели попавшие в ловушку, такую же, в которой сейчас находилась она.

– И вы решили сами вершить суд. И сбежали.

– Да.

– А зачем? И что дальше?

– Мой папочка оставил завещание, в котором говорилось, что Донна должна быть моей опекуншей до моих двадцати пяти лет, если только я не выйду замуж. Это означало, что я буду сидеть дома, не уеду ни в колледж, ни вообще куда-либо. Донна, – прибавила она, – никогда не путешествовала.

– Они были с вами жестоки?

Холли неотрывно смотрела на огонь.

– Они, наверное, так не считали.

– Но этого человека сегодня вы по-настоящему испугались, – сказал Джек, нарушая повисшее молчание. – Я видел.

Холли медленно подняла голову. В ее глазах заметался страх. Она выглядела беззащитной и очень, очень усталой.

– Вы не верите мне, – сказал Джек. – Ведь так?

– А почему я должна вам верить?

– Я спас вас от Брендена Сегру. Два раза.

– Да, – холодновато согласилась она. – Вот я и думаю – зачем?

Джек не обратил на ее слова внимания.

– Почему вы сбежали из дома?

Их взгляды встретились: ее – встревоженно-гневный, его – бесстрастный. Она первая опустила глаза.

Их прервал бармен:

– Мистер Армор, вас к телефону.

Джек заколебался, не отрывая от нее взгляда. Холли сидела неподвижно. Но когда он отошел к телефону, она расслабленно откинулась на спинку, словно выключили направленные на нее софиты.

Неужели она ошиблась в Джеке Арморе? Поначалу он показался ей этаким самоуверенным самцом, и она окрестила его Великолепным Джеком. Да, насчет уверенности она была права: эти непроницаемые глаза, эти красивые высокомерные черты лица, эта сила, исходящая от него…

Он чертовски сексуальный, бесстрастно отметила Холли. Теперь она могла позволить себе быть бесстрастной, когда он стоял к ней спиной за стойкой бара и разговаривал по телефону. Сексуальный, но не только… В нем было нечто гораздо большее. Он сразу понял, что она скрывает от него большую часть правды. И никому еще не удавалось заставить ее так быстро выложить столько своих секретов…

В некотором роде Джек был так же настойчив, как и Бренден. Или даже хуже – как Гомер…

Холли с трудом уняла бившую ее дрожь. Нет, хуже, чем Гомер, никого представить нельзя. Никого. Это была одна из главных причин, почему она сбежала. И намерена скрываться от Брендена, пока ей не исполнится двадцать пять лет, и тогда все его судьи не смогут найти ни единого повода удерживать ее дольше.