Текст книги "Леонардо да Винчи"

Автор книги: Софи Шово

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Часть первая
1452-1480

ДЕТСТВО

Можно ли сказать, что у Леонардо да Винчи было счастливое детство? По меркам XXI века – нет, определенно нет. Детство без отца и почти без матери, без настоящего школьного обучения и воспитания, без определенных рамок, без авторитета и представления о дисциплине… Детство без любви и ласки, зато детство вольное, не знавшее стеснений и ограничений, протекавшее на фоне пейзажей, дорогих жителям Южной Европы, среди оливковых рощ, произрастающих здесь с библейских времен, сопутствующих цивилизации с момента ее зарождения, под пение цикад и шум шуршащей на ветру листвы ароматных фиговых и миндальных деревьев, журчание ручьев, протекающих среди холмов. Вольное и дикое дитя Тосканской равнины. Здесь, на пространстве между Сиеной, Пизой и Флоренцией, Винчи и Анкиано, среди виноградников и кипарисов, пустошей и зарослей кустарника протекало его детство. Перед ним, сколько глаз мог охватить, простирались холмистые равнины, дома и террасы, голые черные стволы пиний, оливы с листвой, отдающей металлическим блеском, дубы с причудливой сине-зеленой листвой, лавровые деревья, копьевидные кипарисы…

Леонардо был так же свободен, как и обитавшие в тех краях звери, на протяжении всей его жизни остававшиеся для него лучшими, первейшими и неизменными друзьями. Ни одно живое создание не вызывало в нем отвращения, он с младых лет страстно полюбил всё живое во всех его проявлениях. Ему нравились растения, минералы, люди – но особенно животные. Еще в детстве они живо заинтересовали его и продолжали интересовать до конца его дней. Именно живая жизнь была тем, что он ценил больше всего…

МАТЬ

Катерину, юную девицу, служившую на постоялом дворе в Анкиано, быстро совратил и обрюхатил молодой красавчик из большого города, шикарный нотариус да Винчи. Так же быстро он ее и бросил. Тогда его семья позаботилась пристроить девушку, выдав ее замуж. Месяцев восемь спустя после рождения ребенка, которого она, видимо, держала при себе, семейство да Винчи раздобыло для нее мужа, дабы прикрыть ее грех. Ее новообретенный муж носил прозвище Аккаттабрига, распространенное среди солдат, – оно означает «спорщик». Оставив военную службу после женитьбы на Катерине, Аккаттабрига освоил ремесло обжигальщика извести и занялся этим делом, получая в качестве сопутствующего продукта известковый раствор и удобрения, а также производя гончарные изделия. Устроив таким манером жизнь Катерины, семья Леонардо больше не вспоминала о ней.

А она, помимо Леонардо, родила еще шестерых жизнеспособных детей от Аккаттабриги. Возможно, были и мертворожденные, но о них ничего не известно. Сестер Леонардо по материнской линии звали Пьера, Мария, Антония, Лизабетта и Сандра; единственный брат Франческо погиб молодым на войне. Этих сестер и брата Леонардо знал мало, поскольку с самого рождения обретался у своего деда в Винчи, в компании бабушки Лючии и дядюшки Франческо. Его отец и тетки жили далеко от него в больших городах.

Жизнь в Винчи была довольно бедной. Эту бедность дед Антонио выбрал добровольно, предпочитая досуг (otium)деятельному образу жизни ( negotium).Наслаждение жизнью для него было важнее преуспеяния в ней. Он вел жизнь мелкого рантье. Свое скудное существование он сумел превратить в счастливую жизнь. Избегая ненужных расходов, он умел радоваться жизни. Его фруктовый сад был окружен каштановой рощей, а каштан в Тоскане называли хлебным деревом, и плодами его, перемолотыми в муку, питались, когда затягивалась зима, люди и животные.

Леонардо появился на свет почти случайно, благодаря иллюзии любви, на короткий срок соединившей представителей двух столь непохожих друг на друга родов, один из которых принадлежал ученому сословию, а другой – земледельческо-овцеводческому. Не тем ли объяснялись его физическое здоровье и интеллектуальный потенциал, уравновешенность и сила, стойкость и утонченность?

Хотя ребенок и родился нежеланным, его не бросили. Он рос, не зная принуждения, ибо сельская школа не требовала от него слишком многого. Эта начальная школа, которую в Тоскане называли abaсо, 8давала элементарное образование. Он вращался в среде будущих торговцев, каждый из которых должен был уметь покупать, продавать, на глазок определять объем глиняного кувшина и приумножать свои барыши. Мальчик оказался способным и легко усваивал всё, чему учили его в школе.

Казалось, ничто не ранило его. Без малейшего принуждения он учился читать, писать, считать и, вероятно, овладел зачатками других знаний. Доказательством того, что его ни к чему не принуждали, может служить оставшийся у него на всю жизнь свойственный левшам зеркальный почерк: никто не поправлял его и не счел за благо научить писать правой рукой.

ОТЦОВСКАЯ СЕМЬЯ

Если происхождение матери покрыто мраком, то отцовская семья уже на протяжении двух веков пользовалась уважением в Винчи. 9Она носила имя той местности. Традиционно считается, что это была династия нотариусов. Ремесло письмоводителя тогда заключалось в составлении контрактов, удостоверении сделок, управлении имениями, заверении функции управляющего и предоставлении консультаций по финансовым вопросам. Нотариус мог быть облечен значительными полномочиями, являясь законным представителем или управляющим фирмой. Только серПьеро, отец Леонардо, занимался этим ремеслом в различных его ипостасях, тогда как дед Антонио и дядя Франческо отказались от него ради блаженной возможности жить, ничего не делая, довольствуясь тем, что имели. Лишь изредка, время от времени, дед Антонио прерывал спокойное течение своей созерцательной жизни, чтобы удостоверить какой-либо контракт или быстренько провести какой-нибудь процесс… В целом же это почти не нарушало установившегося ритма его жизни. Важно отметить, что именно он, старый Антонио, с радостью, гордостью и даже особенно торжественно объявил о рождении своего внука, именно он, в отсутствие его родителей, крестил младенца в разгар Святой недели. Пусть и бастард, Леонардо был тепло принят своим дедом, для которого являлся первым внуком.

Историки всё еще продолжают спорить, нарушило или нет рождение бастарда спокойную жизнь семьи. А ведь сколько знаменитых бастардов блистало в ту эпоху! Альберта, Борджа, Липпи… 10Разве что возникала некая неловкость от осознания того, что тебя воспринимают или сам ты ощущаешь себя незаконнорожденным. Но даже если эта незаконнорожденность поставила Леонардо в положение маргинала, она же помогла ему освободиться от традиционных социальных и семейных условностей, поверить в собственный талант. Этот остро ощущавшийся им недостаток он сумел превратить в достоинство, в свою сильную сторону.

ОТЕЦ

Года за четыре до рождения Леонардо его отец серПьеро отправился в столицу Тосканы на поиски славы и богатства. В год рождения своего внебрачного сына он женился на молоденькой девушке Альбиере, шестнадцати лет от роду, красивой и с богатым приданым, которую он со временем все чаще и чаще стал оставлять в Винчи у своего отца. Поскольку Бог долго не посылал ей собственного ребенка, свою нерастраченную материнскую ласку она перенесла на Леонардо. Она словно практиковалась в ожидании дня, когда у нее появится собственное дитя. Когда же настал этот день, ее жизнь оборвалась. Не ее ли юный облик позднее в «Святой Анне» запечатлел Леонардо, в душу которого навсегда запали образы трех женщин – матери, бабки и мачехи, в раннем детстве пестовавших его?

На следующий год после смерти своей первой жены серПьеро женился на Франческе ди сер Джулиано, представительнице знатной тосканской фамилии, столь же молодой, столь же красивой и даже еще более богатой. Но и она тоже умерла при родах, не исполнив мечту отца Леонардо заполучить законного наследника. На протяжении двадцати пяти лет единственным его сыном будет бастард.

Леонардо был вынужден обходиться без родителей, точно так же, как и те не особенно стремились видеть его. Если его отец вынужден был на протяжении четверти века ждать появления законного наследника, то это не значит, что он ничего не предпринимал. Две его первые жены, как уже было сказано, умерли молодыми при родах, не дав начало новой жизни, зато его третья жена произвела на свет одного за другим шестерых детей. Когда же умерла и она, то серПьеро (а ему тогда было уже за пятьдесят) привел в дом четвертую жену, которая родила ему еще шестерых наследников!

Итак, детство Леонардо протекало в общении с молодыми и красивыми женщинами, к которым ему было бы лучше не привязываться сердцем, поскольку они, забеременев, покидали этот мир. Что же касается матери, то она, живя неподалеку, перенося беременность за беременностью и производя на свет то живых, то мертворожденных детей, всецело находилась во власти своего раздражительного мужа.

Можно сказать, что в детстве у Леонардо сложился негативный образ материнства, сопряженный с ощущением угрозы – от него умирают. И младенцы умирают тоже…

У Леонардо да Винчи никогда не было детей, и он никогда не хотел иметь их. В его записных книжках нашел отчетливое выражение ужас, который вызывали в нем роженицы, это плодоносное материнство, зачастую сопряженное со смертью. В его рисунках, которые принято считать анатомическими, женский пол предстает в качестве некой бездны. Как отметил Андре Шатель в своем «Трактате о живописи», Леонардо да Винчи продемонстрировал «достойное сочувствия отвращение к тому, как совершается размножение».

Впрочем, в его сознании запечатлелся чистый и светлый образ этих вечно молодых матерей. Навечно оставшихся молодыми. В равной мере это относилось и к тем, которые умирали, не дожив и до двадцати пяти лет, как две его первые мачехи, и к тем, которых, подобно его матери, безжалостно бросали, чтобы «устроить свою жизнь» в большом городе. На своих картинах он воссоздал совершенный образ мадонны, едва достигшей двадцати лет.

Когда в 1464 году скончался Антонио, его дед, для Леонардо пришла пора отправиться жить к отцу, 11чтобы завершить обучение и как можно скорее получить профессию.

После всех пережитых утрат (любящие мачехи, любимый дед) расставание с родными местами было мучительным. Его насильно исторгали из детства. Там, в селении, расположенном среди благоуханных холмов, две молодые женщины взяли на себя заботу о маленьком бастарде, не обделенном также вниманием со стороны его бабушки и двоих мужчин – его молодого дяди и деда. Всем им в равной мере была свойственна огромная любовь к жизни. Это и было тем единственным и главным, что Леонардо унаследовал от них, – страстная любовь к природе, ко всему живому.

ФЛОРЕНЦИЯ

Переезд во Флоренцию означал прощание со свободой, жизнью в единении с природой, в состоянии почти первобытного дикаря. Теперь уже не было поблизости матери, не было красивых и нежных мачех, любящего деда, но что хуже всего, было покончено с изучением всевозможных форм жизни в природе. От Леонардо, когда он прибыл к отцу, уже становившемуся важным господином, потребовали незамедлительно избрать себе профессию. Поскольку он любил рисовать всё, что видел, поскольку любил наблюдать и детально воспроизводить увиденное, а главное, поскольку окружающим нравились его рисунки, его отдали в престижную мастерскую Андреа Верроккьо (Андреа ди Чоне по прозвищу Верроккьо, что означает «верный глаз»). Это была лучшая мастерская во Флоренции, где обучали всем искусствам. При поступлении отец, вероятно, оказал ему свою протекцию, однако современники полагали, что собственный талант Леонардо открыл для него двери знаменитой мастерской. 12

Там все обращались друг к другу на «ты», называя друг друга по имени, а зачастую и по прозвищу, оставляя почетное обращение мессе́рлишь для ученых людей, каноников, врачей и мастеров. Да и они не всегда удостаивались подобной чести. Равенство царило по всей Тоскане. Флорентийцы жили республикой и были горды тем, что ниспровергли социальную иерархию. Показная роскошь подвергалась суровому осуждению.

Как буржуа, так и простые ремесленники пировали в одних и тех же тавернах, свободно высказывались и не лезли в карман за словом, были людьми, весьма искушенными в политической болтовне. А сколь злоречивы они были! В Италии тогда существовала поговорка: «Злоречив, как тосканец». Настроение в городе было живое, взволнованное, радостное, иногда возбужденное. Семейные трапезы по утрам совершались между девятью и десятью часами, вечерние – перед наступлением ночи. Муж и жена, братья и сестры, друзья и компаньоны ели из одной тарелки и пили из одного стакана. Еда не отличалась разнообразием и изысканностью: хлеб, зелень, варенья и фрукты. Мясо подавали на стол только по воскресеньям. Существовал обычай делиться с соседями кровяной колбасой, когда резали поросенка.

Жизнь флорентийца проходила главным образом вне дома. Улица была чем-то вроде внешней комнаты его дома. В хорошую погоду располагались прямо на улице для игры в шахматы или кости. Вокруг собирались зеваки, и малейший инцидент провоцировал шумное выяснение отношений. Каждый знал всё обо всех.

ВЕРРОККЬО

Андреа Верроккьо широко распахнул перед юношей Леонардо двери своей мастерской и, вероятно, свое сердце. Именно ему принадлежит первое описание этого «феномена». Да, именно феномена, ибо как только Леонардо прибыл во Флоренцию, о нем стали говорить в превосходных степенях. Дифирамбы следовали за ним по пятам, похвала бежала впереди него. Он выделялся среди всех своих современников. Изящество, красота, талант, юмор, ум, любезность… Восхищение неотступно сопровождало его. Никакая похвала его внешности не была чрезмерной. Вазари, даже сам Вазари не нашел слов для детального описания его – до того необычен был юноша. Многие говорили о его ангельском облике, о его ясных глазах, то ли голубого, то ли зеленого цвета – никто не мог разобрать этого, о его светлых или рыжеватых волосах. Великолепная белая кожа. Стройное юношеское тело. И, что особенно примечательно для того времени, рост, превышавший 190 сантиметров. 13Что касается его голоса, то он, несомненно, был приятным, хотя и необычайно высоким для человека подобного телосложения. Леонардо мастерски владел своим голосом, словно хорошим инструментом. Его любезность вошла в легенды, а юмор вызывал восхищение. Отличаясь общительностью и будучи хорошим товарищем, он заслужил в сообществе живописцев, художников и ремесленников прочную репутацию бонвивана.

Нет нужды долго распространяться о его таланте или, вернее говоря, о его талантах: этим занимается весь мир на протяжении вот уже пяти веков.

ГОРОД МЕДИЧИ

Город, принявший юного Леонардо где-то между 1465 и 1467 годами, недавно утратил своего великого человека, Козимо Медичи. Дед Лоренцо Великолепного, удостоенный почетного титула «отец отечества», был подлинным родоначальником этой династии дельцов и политиков. На короткий трехлетний срок его место унаследовал довольно бесцветный сын Пьеро Подагрик, за которым последовал внук, Лоренцо Великолепный.

В конце 60-х годов XV века, когда Леонардо прибыл во Флоренцию, город насчитывал 50 тысяч жителей и был обнесен одиннадцатикилометровой стеной, укрепленной 80 сторожевыми башнями, что в те времена отнюдь не было лишним из-за постоянной угрозы войны. Внутри городских стен располагались 108 церквей, 50 площадей, 33 банка, 23 дворца, 84 мастерских традиционных для Флоренции ремесел и 83 шелкоткацких мастерских. Интересная деталь: резчиков по дереву в городе насчитывалось больше, чем мясников! Воистину это был город ремесленников. И живописцы в те времена считались ремесленниками. Художники тогда лишь обретали свой самостоятельный статус, и Леонардо да Винчи внес в это немалый вклад.

Флоренция формально все еще оставалась республикой, однако Лоренцо Медичи, задействовав тайные механизмы власти, установил в городе деспотическую власть, беззастенчиво растрачивая общественные деньги. Парадоксальным образом эти значительные траты не способствовали росту благосостояния художников, поскольку Лоренцо Великолепный редко баловал их заказами, да и то лишь с целью преподнести их работы в качестве подарка папе, что случалось нечасто. Примечательно, что Леонардо не получил от него ни одного заказа.

И все же слава быстро нашла красивого молодого человека, а за ней последовали зависть, оговор и донос… По письменному доносу, анонимно брошенному в tamburo 14Леонардо вместе с несколькими другими художниками был обвинен в содомии, изнасиловании и прочих постыдных поступках. Не это ли послужило тайной причиной того, что Лоренцо всегда отказывался поручать Леонардо функцию своего представителя за пределами Флоренции?

Хотя у современников Леонардо да Винчи никогда не было сомнений относительно его гомосексуальных наклонностей, его биографам потребовалось пять веков, чтобы осмелиться публично признать этот факт. Прежде его предпочитали считать хранящим чистоту, склонным к воздержанию или даже импотентом. Все это было бы хоть в какой-то мере оправданным, если бы ему не приписывали любовные отношения с женщинами. Поводом для этого могла послужить его самозабвенная привязанность к «Джоконде»– картине, которую он постоянно возил с собой, непрестанно дописывая и переписывая. Создавалось впечатление, что эта картина заменяла ему плотскую любовь. Однако в настоящее время существует полная ясность относительно его сексуальности, весьма интенсивной и, несомненно, мужской. Во всяком случае, tamburazione, история с доносом, многое говорит о природе его сексуальности.

Состоялся судебный процесс, за ходом которого с напряженным интересом следила вся Флоренция. Леонардо только-только начал получать выгодные заказы, такие как портрет Джиневры Бенчи, наследницы одного из наиболее знатных семейств Тосканы, и с оптимизмом смотрел в будущее. Увы, из-за tamburazioneвсе его надежды пошли прахом: ему пришлось исчезнуть на два года. Вероятно, для того чтобы о нем забыли, он укрылся в Винчи. Но как можно забыть такого красивого молодого человека, столь многообещающего и к тому же со столь скандальной славой! Когда он возвратился, флорентийская молодежь устроила ему триумфальную встречу. Отныне он был уже не прежним лучшим учеником Верроккьо, но мастером, равным ему. Он уже подписывал произведения, созданные вместе с учителем. Признают принадлежащим его кисти ангела на картине «Крещение Христа».То же самое касается и нескольких мадонн, созданных в мастерской Верроккьо. Итак, словно повинуясь воле судьбы, он обретает самостоятельность, открывает свою мастерскую и уводит с собой лучших друзей, вместе с которыми работал в мастерской учителя и проходил по делу tamburazione.Прежде всего, надо было найти заказы. И при помощи своего отца, служившего нотариусом различных монашеских конгрегаций, он начинает их получать. Леонардо принимает заказы, мастерская их исполняет, а он лишь подписывает готовые изделия. Мастерская Леонардо процветает, как и многие другие во Флоренции. Флорентийские мастерские объединяли под одной крышей разнообразные искусства и ремесла. Ученики там не обособлялись друг от друга, а напротив, весело и сообща выполняли различные работы. Хотя производство и продажа изделий составляли главное в деятельности этих мастерских, большое внимание уделялось также подготовке учеников. Это были подлинные питомники молодой художественной поросли. В мастерские поступали учениками мальчики в возрасте от девяти до четырнадцати лет и обучались там не менее шести лет. Их учили всему: затачивать резцы, подготовлять деревянные панно для будущих картин, варить и использовать клеи и мастики, готовить лаки и политуры, толочь мел и растирать краски сообразно их природе. Хорошо, если ученики успевали всему научиться за шесть лет, а то и десяти было мало.

Мастерские занимались как производством, так и коммерцией. Там продавали, получали и выполняли заказы на изготовление ремесленных изделий и произведений искусства. Это были настоящие «фабрики», на которых производились всякого рода предметы искусства и художественного ремесла: колокола, ворота, свадебные сундуки, подносы, штандарты. Само собой разумеется, что для их изготовления применялись различные технические приемы.

Тосканцы были ненасытны в своем стремлении приобретать и обладать, и руки мастеров производили всё, что должно было удовлетворить их жадные потребности.

ШКОЛА ВЕРРОККЬО

Во всех своих специальностях Андреа Верроккьо был первым, самым великим и многогранным, находясь в окружении лучших представителей профессии. Одновременно с Леонардо в его мастерской работали Гирландайо, Перуджино, Лоренцо ди Креди. Лучшие представители своего поколения, той эпохи и вообще лучшие в истории Ренессанса. А рядом работали другие мастерские – Боттичелли, Уччелло, братьев Полайоло, тоже лучшие в своем роде. Разве что не столь многогранные. Все они жили и творили в одно время и в одном месте. Если не случайность, то поистине чудо. Соревнуясь друг с другом, они тем не менее составляли единое братство. Оказывая влияние друг на друга, они порой друг друга критиковали, но по-дружески, в своем кругу. Они жили сплоченным сообществом, пока что мало уважаемым, даже отверженным. Покинув ремесленную корпорацию, гарантировавшую стабильное положение в обществе, они стали бороться за право называться художниками. Столкнувшись с осуждением и противодействием, они еще теснее сплотили свои ряды, образуя братство, солидарность представителей которого способна была выдержать любые испытания. Их связывала настоящая дружба, даже любовь. Сандро Боттичелли и Филиппино Липпи, сын Филиппо Липпи, покойного учителя Боттичелли, навсегда останутся друзьями Леонардо, несмотря на все невзгоды.

Боттичелли Леонардо обязан своей склонностью к цветистой образности, ставшей его первоначальной манерой. Задолго до Микеланджело он усовершенствует извивающуюся, змеящуюся форму, которая станет эмблемой классического Ренессанса, а затем и маньеризма. Сначала он критиковал Боттичелли за использование им перспективы, а затем сам принял ее. В его записных книжках можно встретить единственное восхищенное упоминание о современном ему художнике, и этим художником был Сандро Боттичелли. И если он критикует его излишне своевольную манеру письма, то исключительно частным образом, не публично. Никогда посторонние не должны были услышать, как художник критикует художника.

Леонардо с самого начала был очарован магической возможностью живописи изображать страшные, даже ужасающие вещи, тем самым вводя в заблуждение зрителя, который думает, что ему представляют реально существующих монстров или природные катастрофы. А раз так, то почему бы не нарисовать вещи вымышленные, сверхъестественные, невозможные и тем самым сделать их возможными?

Леонардо испытывает невыразимое пристрастие к ужасному и гротескному, всё необычное в природе его зачаровывает, но особенно – то, что порой можно увидеть на помятых лицах представителей низов общества. Леонардо слишком волен в своих поступках, слишком любопытен, чтобы пройти мимо них. Он предлагает им еду и выпивку, чтобы иметь возможность рисовать их. Он отличался умением изображать монстров. 15Гибридные, химерические твари тогда занимали воображение людей, и Леонардо был увлечен этим больше других, постоянно занимаясь поисками баснословных зверей, без конца изображая фантастические головы.

Еще со времен своего деревенского детства он проникся огромной любовью ко всем животным без исключения. Эта любовь никогда не подвергалась сомнению. Леонардо постоянно изображал природу. Свой детский взгляд на мир он пронес через всю жизнь, через всё свое творчество, в котором нашли отражение образы меньших наших братьев.

МНОГОГРАННОСТЬ

По примеру Верроккьо, гениального мастера на все руки, его ученики также учились всему, пытаясь обогатить свой творческий арсенал всеми существовавшими в то время техническими приемами. Начинали с копирования произведений античного искусства, которые тогда становились известными благодаря проводившимся археологическим раскопкам. Римские статуи восхищали.

Обучение в мастерской продолжалось, как мы уже знаем, шесть лет. Даже прикасаться к краскам запрещалось до тех пор, пока ученик не освоит прочие техники, от рисунка до ювелирного искусства. Этот перечень включал в себя овладение навыками изготовления панно, мастик, растирания красок, работы пером и всеми инструментами скульптора. Оригинальность Верроккьо проистекала из его умения создать атмосферу творческого коллективного соревнования путем привлечения учеников к выполнению его собственных заказов. У него все живописные, скульптурные и прочие работы выполнялись многими исполнителями. Авторство этих коллективных работ также становилось коллективным. Множество рук, прилагавшихся к созданию произведения, требовало определенной унификации стиля, по которому сразу же узнавали руку Мастера. Верроккьо в этом отношении был великим мастером.

Даже если Леонардо оказался наиболее талантливым учеником, красота и точность линий и цветов в его произведениях явились, прежде всего и главным образом, плодом многолетней работы. Обладая талантом и огромными творческими возможностями, он, тем не менее, должен был пройти через эти годы трудов, терпения, кропотливого ученичества. Верроккьо был тем более требователен к нему, что Леонардо в свои восемнадцать лет отличался переливавшим через край жизнелюбием, фонтанировал энергией, имел склонность разбрасываться в выборе целей и направлений. Надо было дисциплинировать его, укротить не признававший никакого порядка темперамент, умерить его.

Леонардо никогда не изменяла его наблюдательность, приобретенная еще в детстве. Ему оставалось лишь подчинить себе свою левую руку, написанное которой могло читаться лишь в зеркальном отражении, и приучить правую руку к канонам живописи. Впоследствии всю жизнь он рисовал левой рукой, а красками писал – правой, после нескольких лет интенсивных тренировок. В годы ученичества копирование играло огромную роль. Красота античных руин привлекала к себе своей новизной, побуждая воспроизводить ее снова и снова. Леонардо уделял особое внимание воспроизведению складок одежды, отображению света и тени, переплетению объемов, и в этом он весьма преуспел. Он стал своего рода Фидием кисти. В мастерской Верроккьо, в соответствии с особенностями художественного творчества эпохи, уделялось также много внимания плавности переходов, изысканности декоративных деталей. Любили изображать лица молодых воинов с запечатлевшимися на них двусмысленными, интригующими улыбками. Не следует упускать из виду того, что Ренессанс выражал идею активного возрождения древности. До той поры почти не знали о славном прошлом Италии, свидетельства которого извлекали из земли в процессе раскопок. 16

Верроккьо обучал технике, состоявшей в изготовлении моделей из гончарной глины, на которые накладываются смоченные и обмазанные глиной ткани; эта же техника впоследствии стала применяться и в живописи на панно. В этом Леонардо вскоре превзошел своего учителя. «Плох ученик, не превосходящий своего учителя!» – писал он.

В области скульптуры он также предпринимал блестящие попытки, но материальных следов этого не сохранилось. До нас дошли его многочисленные рисунки и проекты, так и не доведенные до стадии реализации. Этого, разумеется, недостаточно для поддержания в веках его славы ваятеля, хотя в двадцать лет он и заставил Флоренцию говорить о своем таланте скульптора, точно так же, как и о своих малых мадоннах, созданных им, когда он еще не завел собственную мастерскую. Восхищение, которое он внушал окружающим, оправдывало его вольность. Впрочем, Верроккьо был в числе первых, кто готов был идти на это. Не препятствовал он и его техническим экспериментам. 17Леонардо даже экспериментировал с изготовлением смесей из растительного масла, мастики и лака, которыми славились голландские живописцы, однако неудачно: не найдя нужной дозировки и плохо «сварив» эту смесь, он погубил несколько своих произведений. Всю жизнь он продолжал подобного рода эксперименты с «соусами» из лака, мастики, пчелиного воска и даже энкаустика. Он питал живой интерес ко всем подобного рода смесям и приобрел большой навык в их изготовлении. Всю жизнь он сам, и весьма охотно, подготовлял свои панно. «В запутанных делах гений пробуждается для новых открытий…» – отмечал он. Для него представлялось несомненным то, что живопись должна вызывать смех и слезы, доставлять удовольствие и нагонять ужас, возбуждать и навевать грусть. Всё то, что спустя пять веков Артур Крейвен 18резюмировал следующим образом: «Заниматься живописью – значит ходить, пить, бегать, есть, спать, справлять нужду… Вы можете сказать, что я негодяй, и это совершенно верно…»

Изображение монстров порой достигало такого совершенства, что многие забывали, что перед ними всего лишь картина. Опасные иллюзии. Леонардо отлично понимал, какую выгоду он может извлечь из них. Вместе с тем он не чувствует себя настолько свободным, чтобы окончательно расстаться с Верроккьо, и живет заказами, которые тот уступает ему. Леонардо не хочет осознавать, что, несмотря на отвратительные отношения с отцом, тот по-прежнему выступает посредником между ним и потенциальными заказчиками, помогая ему прочно встать на ноги.

ДЖИНЕВРА БЕНЧИ И МАЛЫЕ МАДОННЫ

Несколько работ Леонардо получили известность еще до его вынужденного отъезда из Флоренции. Вероятно, это были заказы, которые ему уступил Верроккьо. Эти произведения положили начало славе молодого художника. Речь идет о трех маленьких шедеврах: портрете Джиневры Бенчи, «Мадонне с гвоздикой»и восхитительной маленькой картине, получившей название «Мадонна Дрейфуса».Это первые произведения, бесспорно принадлежащие кисти Леонардо да Винчи.

У него установились по-настоящему дружеские отношения с семейством Бенчи, одним из наиболее знатных во Флоренции. Отношения Леонардо с Джиневрой были подобны неослабной родственной связи, это была дружба на всю жизнь. Он написал портрет этой юной наследницы по случаю ее замужества с человеком, которого она не любила, чем и объясняется то странное чувство грусти, которое навевает это произведение и которое Леонардо не сумел затушевать. Семейство Бенчи не забывало художника и после его отъезда из Флоренции. Так, зная вкусы и огромное любопытство Леонардо, Бенчи в 1503 году подарили ему книги по медицине и по уходу за лошадьми, а в 1510 году заказали ему «Святого Иоанна Крестителя».Вот уж воистину верная дружба на всю жизнь. Что же касается отца художника, то позднее, при отъезде сына из Флоренции в Милан, он принял самое деятельное участие в подготовке его отъезда, в частности, приняв на хранение его книги и картины.