Текст книги "Солги мне (СИ)"

Автор книги: Софи Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

На балкон покурить я выхожу без всяких задних мыслей. Торчу в темноте, шуганув блохастого в комнату. У него в последнее время навязчивая мысль узнать умеет ли он летать. Засматривается на открытые окна поганец.

В самый последний момент, когда от сигареты остается один фильтр, я замечаю одинокую фигурку на лавке возле подъезда. Нихрена не видно нормально, поэтому мне не приходит в голову ничего лучше, кроме как спуститься и лично убедиться в том, что это не Вишня.

На улице меня ожидает сюрприз не самого лучшего качества. Это все-таки Варя. Заплаканная шмыгающая носом заледеневшая Варя, обнимающая себя трясущимися руками.

– Воздухом перед сном подышать решила? – я вновь закуриваю.

– В яму угодила, теперь нога сильнее болит.

Радует, что она узнала меня по голосу и не подняла на уши весь район.

Не радует, что я ей никто и не имею права надавать по вредной жопе от всей души.

– Долго тут сидеть планировала? – интересуюсь, выдыхая дым в противоположную от Вишни сторону.

– Жду, когда боль стихнет. Я теперь совсем не могу наступать на нее.

Молча травлю свои легкие секунд сорок, отбрасываю щелчком сигарету в урну и в очередной раз за день подхватываю Варю на руки. Она совсем вся холодная. Нос, наверное, краснее помидора – здесь не разглядеть.

В лифте она пытается попросить меня опустить ее, но попытка терпит крах, потому что я не хочу потом ловить ее, когда ноги у хромоножки перестанут держать бараний вес.

– Куда ты меня несешь?

– В душ. Сама справишься или тебе помочь? – опускаю Варю на стиральную машину и жду ответа.

Она только тихо пищит «сама» и поглядывает на дверь. Пока утята в лице Вишни и ее непомерной гордости – я же, блин, забил ей свой номер как раз на такой случай – греют перышки под горячей водой, успеваю смотаться к себе и забрать часть продуктов на скорую руку.

Не хватало мне еще подзадержаться, а потом опять упереться в закрытую дверь носом.

Стейки тем и хороши, что можно соорудить их быстро и без особых проблем. В идеале, конечно, подержать их полчаса после холодильника нетронутыми, но у меня сейчас без вариантов. Вскрываю вакуумную упаковку и принимаюсь играть в повара на чужой кухне.

Вишенка пугается при виде меня. Держится на стенку, стараясь не наступать на больную ногу, кутается в не особо длинное полотенце и гипнотизирует меня своими огромными растерянными глазищами.

– Это приглашение? – я киваю на ее грудь, где махровый узел грозится стереть все условности между нами.

Ее сдувает как листок бумаги со стола при урагане.

Возвращается Вишня уже в более целомудренном виде. Кофту натянула и штаны спортивные, ладони вместе с продрогшими пальчиками спрятала в длинных рукавах. Стоит цапелька на одной ноге и недоумевает, какого хрена я вообще ошиваюсь на ее территории без приглашения.

– Ужин, – негромко, чтобы лишний раз не напугать, оповещаю застывшую на одном месте Варю. – Для тебя, если вдруг не поняла.

– Спасибо.

– Присесть не хочешь? Остывает же.

Подозреваю, у Вари сейчас в голове кружится рой мыслей. Плевать. Я все равно не уйду, пока она не расскажет, куда ее вообще понесло с настолько больной ногой.

– Тебе прописали постельный режим. Велели отлеживаться и не нагружать ногу. Скажи, Вишенка, может, русский язык для тебя не родной? Я тебе могу на английском все то же самое повторить.

– Мне нужно было отъехать по делам. Я что, обязана перед вами отчитываться? – огрызается надувшийся ежик.

– Обязана. Потому что все случилось в моем клубе, и я сейчас несу за тебя ответственность. И определись уже, я все-таки старый или меня пока рано списывать в утиль.

– В смысле?

– В смысле можешь мне хотя бы здесь не выкать?

Вишня утыкается в тарелку и с особым усердием пилит стейк ножом.

Ее хватает ровно на половину. Зато хоть огурец весь стрескала, уже что-то.

– На диван иди, – в приказном тоне, когда она поднимает на меня глаза.

– Потребуешь оплату за ужин?

Я смеюсь в голос, а Вишня заливается смущением немного погодя, не сразу поняв, что именно сболтнула.

– Маленьких девочек в бедственном положении не кусаю. С ногой твоей будем разбираться.

Варю я заставляю лечь на спину, сам сажусь рядом и закидываю ее ножки к себе на бедра. Снимаю повязку аккуратно, без лишних резких движений, разглядываю посиневшую кожу. Нехило ей все же досталось. Был бы вес у снаряда больше, точно не отделалась бы одним ушибом.

– Какие ощущения? – провожу по подъему кончиками пальцев.

– Щекотно.

– Я не совсем это имел в виду.

Залипаю на ее аккуратных маленьких пальчиках с розовым, почти бесцветным лаком на ногтях.

И давно ли ты, Никитос, стал таким фетишистом?

Варя вздрагивает, когда я выдавливаю холодный гель ей на кожу.

По инерции хочет вывернуться, но я легко удерживаю обе ее ножки на месте, продолжив втирать обезболивающее в место ушиба.

Забываюсь, и мои пальцы скользят выше. Добираются до коленки вместе с ее свободными штанами, которые из-за моих манипуляций складываются гармошкой выше острой чашечки. Еще дальше никак. Спортивки откровенно мешают.

– Ч-что ты делаешь?..

– Хороший вопрос, Вишенка. Очень хороший вопрос.

Я и сам не понимаю, что делаю. Руки живут своей жизнью.

Глаза у Вари распахиваются удивленно. Я смотрю на нее и одновременно пытаюсь заставить себя уйти, пока не стало слишком поздно, но ее рваный тихий полустон, когда я в очередной раз смыкаю пальцы на тонкой лодыжке, решает все за меня.

У Вишни есть полное право закричать, когда я оказываюсь сверху, но она только удивленно распахивает глаза и задерживает дыхание, пока я во все свои сто процентов зрения пялюсь на ее губы.

– Ч-что происходит?

– Пока ничего, – вру беззастенчиво, прекрасно зная, что уже через секунду наброшусь на нее.

Варя стонет мне в рот, когда я наклоняюсь и целую ее. Беру в плен пухлые мягкие губы и настойчиво проталкиваю язык глубже.

Элька вкачивала себе какую-то хрень, и при поцелуях это ощущалось, а у Вишни все натуральное. Я уже и забыл, как ощущаются губы, данные девочке природой.

Честно жду, когда Варя пропишет мне по роже. Оттолкнет, протестующе замычит, попытается сделать хоть что-нибудь, но она только, подозреваю, от растерянности приоткрывает ротик и пальцами натягивает на плечах мою футболку.

Я практически лежу на ней, Вишенка трясется от испуга подо мной, и это охренительно кружит голову.

В ее глазах много всего читается. Интерес, страх, даже возбуждение проглядывает. Варя еще шире распахивает глаза, когда я задираю ее кофту и дотрагиваюсь кончиками пальцев до нежной кожи на впалом животике.

– Не надо…

– Тише, Вишенка. Я еще ничего не сделал. Мурашки, – хмыкаю, когда она вся покрывается пупырышками. – Тебе приятно?

– Д-да… Наверное, приятно.

– Надо знать наверняка.

Я хочу большего. Член в джинсах уже дымится от вида раскрасневшейся малышки, которая в перспективе может позволить мне вообще все, но это самое «все» обломится, если я сейчас напугаю ее до чертиков.

Она и так уже на меня смотрит с подозрением. Того и гляди заорет во все горло или начнет отбиваться своими маленькими кулачками.

Но стоять на месте я тоже не могу.

Еще выше поднимаю ее кофту, Варя наконец-то отмирает и пытается помешать мне. Только вот хитрость – не самая сильная сторона Вишенки, а я играть в эту игру умею.

Если девочка не дает перейти к следующей «базе», ее надо отвлечь. Поцелуи в шею всегда безотказно действуют, поэтому в следующий миг Вишня запрокидывает голову, пока я для начала языком трогаю пульсирующую жилку, а после губами считываю пульс попавшей в мою клетку птички.

Меня можно причислить к лику святых. Серьезно.

От вида округлой красивой груди со светло-розовыми затвердевшими сосками внутри просыпается зверь. Я бросаю ему кость в виде толчка бедрами вперед, чтобы хоть немного ослабить напряжение в паху, и натягиваю поводок, не позволяя этому животному с него сорваться.

Позвоночник сводит от желания заклеймить Вишню, сжать зубы посильнее, втянуть нежную кожу в рот, но я лишь щелкаю кончиком языка по острой вершинке и повторяю то же самое с левым соском.

Отрываю одну руку от дивана, переношу вес полностью на другое предплечье и трогаю Варю между ног. Надавливаю на горячую сердцевину и кайфую от того, как она протяжно стонет из-за одного простого касания.

– Такая отзывчивая, – хриплю какую-то муть ей на ухо. – По шкале от одного до десяти, насколько ты сейчас мокрая?

– Я не…не знаю, – сбивчиво шепчет Варя.

Она почему-то останавливает мою ладонь, когда я проталкиваю ее под резинку спортивных штанов. Хочет свести ножки, но я не даю.

Все-таки шея точно одна из ее эрогенных зон.

Парочка влажных поцелуев все решает.

Признаться честно, я надеялся, что маленькая развратница окажется без трусиков, но пальцы натыкаются на тонкую ткань паутинки. Мелкая сетка оказывается сдвинутой в сторону, я касаюсь пальцами чувствительного места.

– Одиннадцать, – говорю скорее самому себе, потому что Варька окончательно потерялась в ощущениях, которые прямо сейчас дарю ей я.

Ее всю трясет, Вишня выгибается подо мной, обнимая меня ножкой. Второе ее бедро прижато к дивану моей тушей, и это очень и очень хорошо, потому что в таком положении она совсем беззащитна перед моими наглыми руками.

Снова тянется к моим плечам, но мне сейчас хочется ощутить ее ладошки в другом месте. Хотя бы одну.

Варя вздрагивает, когда я заставляю ее сжать пальчики на моем стволе. Подбадриваю ее каким-то бессвязным шепотом на ушко, а сам продолжаю потирать тугую горошину клитора.

Ее запах сводит с ума. Я опять спускаюсь к шее, присасываюсь к ней, как вампир, и Вишня стонет, сильнее обхватывая член ладошкой.

У нее блестят губы, потому что все это время она постоянно облизывает их. Взгляд напуганного зверька режет меня без ножа.

– Ты очень красивая, Вишня, знаешь? Сладкая нежная девочка.

– Это все неправильно…

– Нет ничего неправильного в том, что мы подарим друг другу по оргазму. Смелее, детка.

Размазываю влагу по ее складкам. Мне даже пальцами Варю трахать не нужно, чтобы заставить ее кончить.

Достаточно нескольких точных движений, чтобы она затрепетала в моих руках, выгнулась и пришла к финалу под мелодию, состоящую исключительно из охрененных стонов.

Коктейль в моей крови доходит до наивысшей точки кипения, и я взрываюсь следом за Вишенкой, заливая спермой ее живот со светлым довольно милым пушком.

Белые разводы на ее коже выглядят чужеродно, но зверь доволен. Ему удалось перегрызть поводок и хотя бы таким образом сорваться с внутренних ограничений, которые я же для него и постарался выстроить.

Попытка была так себе, да.

Вишня смотрит на меня так, будто я должен достать кольцо из кармана и напялить ободок на ее длинный пальчик.

Блядь.

И куда я полез вообще?

– Послушай, Вишенка, ты ведь не отрицаешь, что тоже этого хотела? – в одно движение спрыгиваю с дивана, застегиваю ширинку.

Варя поправляет толстовку и натягивает штаны повыше.

Ну честное слово, она сейчас похожа на монашку, которой обещали «долго и счастливо», а в итоге просто сорвали целку. И это даже с учетом того, что моего члена в ней не было.

– Уходи, – цедит холодно и даже не смотрит в мою сторону.

– Ты же не станешь делать никаких глупостей?

А мало ли?

– Уйди немедленно из моей квартиры!

Вот и поговорили. Но я, в принципе, понятливый. Если дама хочет вышвырнуть мою задницу из своей квартиры, я по-джентльменски сделаю это сам, чтобы малышка не надорвалась.

Глава 8

Варя

– Девушка, можно мне еще одно полотенце, пожалуйста? Я свое на пол уронила.

– Конечно, секунду, – тянусь к чистой стопке и тут же закусываю губу из-за слишком резкого движения.

Нога у меня конечно же за ночь не прошла, а с учетом вчерашней пробежки до квартиры матери…

До сих пор не могу поверить, что успела после звонка соседки. Галина Петровна пожаловалась на запах гари, и мне пришлось в срочном порядке лететь домой. Плиту я естественно выключила, кастрюлю с прилипшими к ней макаронами выбросила, потому что она уже начала плавиться снизу.

Достучаться до мамы мне так и не удалось. Я не знаю, сколько она выпила, но на все мои попытки разбудить она никак разумно не реагировала. Отмахивалась только и бубнила что-то заплетающимся языком.

– А я говорю, что эффективнее будет реклама с обычной девушкой. Вот я смотрю на этих твоих тренерш и комплексую. Куплю ли я абонемент? Нет! Понимаешь? Все эти мышцы отталкивают.

– Леся, блин, я плачу тебе не за идеи, а за исполнение. Чего ты прицепилась? – басит знакомый мужской голос.

– Да потому что ты совершенно не разбираешься в женской психологии. У тебя такая милая девочка стоит на входной группе, давай ее возьмем? Пожалуйста, хотя бы просто попробуем.

– Какая еще девочка?

– Ну я там видела, темненькая такая. Хромает немного.

Сейчас меня либо пнут под зад, либо просто банально уволят.

По предписанию врача мне надо было отлеживаться дома, но я вышла на работу из-за своей внутренней гиперответственности. Нику я не попадалась на глаза всю первую половину дня. Если честно, после вчерашнего я вообще не хотела его видеть.

Он обошелся со мной как с какой-то дешевой шлюхой. Ничего не спросил, не объяснил, а просто забрался ко мне в трусы. А его хлесткие слова после всего произошедшего я и вспоминать не хочу.

– Полотенце, – недовольным тоном напоминает гостья и практически выдирает его из моих рук, когда я выпадаю из своего минутного оцепенения.

Она уходит, мне хочется забиться под стол, но буквальны пары секунд не хватает для осуществления дурацкого плана спрятать голову в песок. Ник обнаруживает меня на рабочем месте быстрее.

– Ты что здесь делаешь?

– Работаю, – пищу в ответ и имитирую бурную деятельность.

Перекладываю графики на другое место, бездумно щелкаю мышкой по пустому экрану.

– Собирайся. Ты едешь домой.

– Совсем домой?

– Варя, бл… – он проглатывает ругательство, вспоминая о субординации. – У тебя отгулы по состоянию здоровья. Какого черта ты ни с кем не поменялась сменами?

– Хватит рычать на девушку, даже мне страшно стало, – к Нику со спины подкрадывается девушка с фотоаппаратом. – Привет, я Леся.

– Варя, – представляюсь в ответ и тайно надеюсь, что брюнетка спасет меня от молний, которые начальство хочет в меня метнуть.

– Я делаю снимки для новой рекламы клуба и хотела бы пригласить тебя поучаствовать. Нам нужна живая естественная девушка, мне кажется, ты отлично справишься с этой ролью.

– Она едет домой, – встревает Ник. – Сейчас же.

– Ох уж эти мужчины. Почему вы всегда думаете, что рычанием сможете чего-то добиться? Заканчивай строить из себя альфа-самца, мы уже поняли, что это твоя территория.

Я хихикаю, когда Леся так легко осаживает Ника без лишних сантиментов. Он бросает на нее предостерегающий взгляд, я жду, когда из его рта вылетит очередная обидная ерунда, но он почему-то молчит.

Теперь мне интересно, какие отношения их связывают.

– Я встречаюсь с его братом, – неожиданно откровенничает Леся. – Поэтому он ничего не может мне сделать, даже если очень хочется. Правда ведь? – поворачивается к Нику с совершенно миролюбивой улыбкой.

– Отыграюсь на Алексе, – по-доброму усмехается в ответ Ник. – Выбери себе другую жертву, Леська, у Вишни больничный.

– Так-так, у Вишни, значит?

– Ты ходишь по тонкому льду. По очень тонкому. Варя, вызови кого-то из девочек вместо себя.

– Но со мной все в порядке, – протестую. – И я бы хотела помочь Лесе с ее работой.

– Да что ты? Допустим, вы уломаете меня на всю эту хрень. А дальше что? Кто вместо тебя будет гостей приветствовать?

– Ты, – невинно хлопает ресницами Леся.

– И не подумаю, – отмахивается от девушки Ник. – Мне больше заняться, по-твоему, нечем?

– Ладно, если я улажу этот вопрос, ты разрешишь Варе поучаствовать в фотосессии?

– Да.

Уже через двадцать минут вместо меня за стойкой красуется девушка по имени Диана, а я, прихрамывая, плетусь за Лесей в комнату для персонала.

– Тебе нужно будет переодеться. Лосины твои мы оставим, а вот футболку заменим этим топом, – она крутит в руках черный спортивный лиф. – А волосы лучше распустить, так будет эффектнее.

– Куда пойдут эти фотографии?

– Внешняя реклама. Социальные сети, буклеты. Возможно, увидишь свое лицо где-нибудь в лифте, – улыбается моя новая знакомая. – Почему Ник тебя так назвал?

– Как?

– Вишней.

– Понятия не имею. Но с боссом лучше не спорить, – при помощи шутки съезжаю с темы, надеясь, что Леся не станет выпытывать из меня правду.

– Пойду пока подыщу новое место. Не буду тебя смущать. По поводу остальных можешь не переживать, персонал предупрежден, что на пару часов они лишились своего места для отдыха, – Леся выходит из комнаты, плотно прикрывая дверь за собой.

Скептически осмотрев топ, в котором мне придется ходить перед всеми, я все же снимаю сначала футболку с логотипом клуба, а потом и белье.

– Тебе не помешает нарастить побольше мяса на кости.

Взвизгиваю, тут же прикрывая руками грудь и зачем-то поворачиваясь на мужской хриплый голос.

Взгляд Ника скользит по моему телу, и он даже не собирается отвернуться, когда я ловлю его с поличным.

Мне хочется съязвить что-то хлесткое в ответ, возможно, даже отвесить ему пощечину, но с начальством так поступать нельзя. Особенно если ты находишься на испытательном сроке и уже успела поймать несколько замечаний в свой адрес.

Деньги, увы, сами себя не заработают, а мне с одиннадцатью классами образования и без опыта вряд ли светит что-то приличное без связей и знакомств.

Работа в этом клубе – большая удача, которую мне удалось поймать за хвост.

– Выйди, пожалуйста, – произношу максимально мягко, мысленно молясь, чтобы от меня быстрее отстали.

У всего есть пределы. Если Ник думает, что из-за должности я стану его личной игрушкой, он сильно ошибается. И если опять начнет распускать руки, воспользовавшись моим состоянием шока, я без промедления применю один из приемов самообороны.

Мне уже приходилось отбиваться от мужчин, одним больше, одним меньше.

– А если нет? – с усмешкой вскидывает бровь и вопреки моим словам делает несколько шагов ко мне.

– Я закричу.

– За стенкой долбит музыка, так что вряд ли твой писк кто-нибудь услышит. Но я вообще-то не настолько ублюдок, чтобы насиловать девочку, воспользовавшись своим служебным положением. Просто зашел узнать, как поживает твоя нога.

Ник падает на диван и тут же указательным пальцем подцепляет мое белье за лямочку, поднимая лиф в воздух.

– Никогда не понимал, зачем с твоим размером носить это.

Задыхаюсь от возмущения, но сжимаю зубы, чтобы тут же не отпустить какой-нибудь сарказм по поводу размера в ответ.

Во-первых, Ник лишь распалится, если я вступлю в перепалку. Во-вторых… Все у него там в порядке. К моему глубочайшему сожалению.

Даже без постельного опыта понятно, что природа щедро одарила наглеца.

– Будут еще какие-то замечания по поводу моей фигуры? – спокойно спрашиваю, раздумывая над тем, как бы так аккуратно вернуть футболку на место, чтобы не засветить грудь перед Ником.

Стоять полуобнаженной мне совсем не нравится.

– Задница у тебя тощая и ноги слишком худые.

Я не хочу больше терпеть эти издевательства. Поворачиваюсь спиной к Нику, быстро натягиваю футболку, так и не позаботившись о белье, и сдергиваю с дивана приличных размеров подушку. Плевать. Дальше пусть хоть увольняет за покушение на жизнь большого босса.

От души замахнувшись, резко и быстро, я впечатываю ее в ухмыляющееся лицо не успевшего ничего сообразить Ника, ой, простите, Никиты Андреевича, и повторяю трюк.

Хочу съездить по его наглой физиономии и в третий раз, но эффект неожиданности больше не действует. Снаряд вырывают у меня из рук, но, вместо того чтобы отомстить мне таким же способом, мужские руки обхватываю мою тощую, прошу заметить, задницу и притискивают к широкой груди, в которую я чуть ли не на лету врезаюсь носом.

Мы оба тяжело дышим.

Осмеливаюсь задрать голову и тут же жалею об этом, потому что тяжелый испепеляющий взгляд не сулит мне ничего хорошего.

– Я все еще могу закричать.

– Попробуй, Вишенка. Быстро найду, чем тебе рот заткнуть.

– Это харассмент.

– А подушкой меня херачить – не харассмент? – слегка возмущенно, но в шутливой форме фыркает Никита.

– Нечего мою попу оскорблять. И вообще всю меня.

Замахиваюсь и ударяю кулаком в его плечо.

Всхлипываю. Оно слишком твердое, мне больно, а каменной статуе хоть бы что.

– Выпустила пар?

Пальцы на ягодицах сжимаются жестче. Встаю на носочки из-за этой хватки, пытаюсь оторвать наглые руки от своего тела, но мне демонстрируют явное силовое преимущество. Еще и шлепают абсолютно незаслуженно несколько раз по одному и тому же месту.

– Тощая, но мне нравится. Все-таки подержаться можно.

– Да отпусти уже меня!

Не знаю, как это происходит, но я нечаянно, стараясь вывернуться, проезжаю ногтями по крепкой шее, и на коже сразу выступают маленькие бордовые капли крови.

Ник отшатывается, прижимает ладонь к этому месту. Смотрит на нее.

– Практически тяжкие телесные, – тянет он улыбку. – Ладно, Вишенка, в следующий раз накажу, а то тебя там Леська заждалась уже.

И он просто уходит, черт возьми.

Позволив себе пару десятков секунд глупо похлопать ресницами, я все же меняю футболку на открытый спортивный топ и выхожу в общий зал.

Леся сразу утягивает меня в сторону тренажеров, дает мне несколько советов, как лучше встать. Около получаса отовсюду раздаются щелчки фотоаппарата. Маленькая девочка внутри меня, которая лет в десять смотрела по телевизору модные показы и мечтала оказаться на месте моделей, радуется, пища от восторга.

Раза три я ловлю на себе заинтересованные взгляды со стороны. Один мужчина даже в знак одобрения показывает мне поднятые вверх большие пальцы.

– Все, хватит, закругляйтесь, – внезапно обрывает наше веселье Ник. – У тебя уже там сотня-другая фотографий, как-нибудь выберешь несколько, – обращается к Лесе.

– Ворчун, – передразнивает она. – Варь, мы закончили. Кстати, пользуясь случаем… Что ты делаешь на выходных?

– Не знаю, вроде бы ничего. У меня смена в пятницу, а потом в субботу и воскресенье отдых.

– Тогда ты просто обязана составить мне компанию за городом.

Леся сбивчиво объясняет что-то про шашлыки, бассейн, природу и отца своего парня, а я смотрю на Ника и улавливаю его отрицательный кивок.

– Мама просила помочь ей с уборкой по дому, я вспомнила, – говорю первое, что приходит в голову. – Но спасибо за приглашение.

– Жаль. Диана не очень хорошо себя чувствует в такую погоду и прячется под кондиционерами, а я надеялась испытать мой новый объектив на солнце, – с легкой грустью в голосе произносит Леся.

Какая-то часть меня жалеет, что я оказалась недостаточно хороша для более близкого знакомства с семьей Ника.

Когда на тебя с детства никто не обращает внимания, сверстники постоянно дразнят из-за бедности, родная мать давно, кажется, забыла о твоем существовании, в душе вырабатывается отвратительный рефлекс быстро привязываться к тем, кто проявляет хоть какую-то доброту.

Только сейчас понимаю, что с Никитой я уже попала в эту ловушку. Несмотря на его скотское, по сути, поведение.