Текст книги "Солги мне (СИ)"

Автор книги: Софи Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Ник проталкивает ладонь под резинку шорт. Минуя трусики, давит на абсолютно сухие складки.

– Имитировать не умеешь? Ну же, Варя, чем я хуже остальных? – горячее дыхание рядом с моим ухом, шумные вдохи перебивают мой писк.

– Уходи…

– Никуда я не уйду, пока не выдеру тебя. Штука баксов, две? Элитная маленькая шлюшка.

Это почему-то работает. Выхожу из оцепенения и со всей дури толкаю Ника в грудь. Бегу в ванную, на ходу теряя тапочки, запираюсь в ней и пячусь, когда ручка начинает ходуном ходить. Здесь такой замок, что с той стороны так просто не открыть. Я еще удивлялась этому, потому что, ну, мало ли?..

Забиваюсь в угол, нечаянно ударяя рукой по рычагу включения душа. Холодная вода льется сверху, топ с шортами мгновенно промокают.

Выключаю наощупь и скатываюсь по одной из стен душевого уголка прямо на пол. Подтаскиваю колени к груди, не сводя с двери взгляда.

Ник ведь не сможет выбить ее? Она выглядит массивно, я не думаю, что ему хватит сил.

Надеюсь на это.

Глава 21

Я прислушиваюсь к каждому шороху. К каждому звуку, который долетает до моих ушей. Через какое-то время поднимаюсь на ноги и мышкой подбираюсь к двери. Зачем-то прижимаюсь ухом к ней.

– Варь…

Меня словно огромной волной выбивает в сторону. Казалось, Ник уже ушел, но он все еще находится в квартире и никуда не собирается.

– Открой, Вишенка. Я ничего тебе не сделаю.

Рука сама тянется к замку. Сдерживаюсь в последнюю секунду. С меня течет на пол, по ногам бегут холодные капли воды.

– Я останусь сидеть под дверью, пока мы не поговорим, – раздается следующий «удар». – Обещаю, малышка, ты не пострадаешь от моих рук.

Тянет к нему. Очень сильно.

Вздрагиваю из-за приглушенного стука, снова по инерции делаю шаг вперед. Во мне борются две половинки, и я никак не могу понять, какую из них слушать.

– Просто поговорим, ладно? Хочу видеть твои глаза.

Считаю до ста. Очень медленно. После перехода к трехзначной цифре проворачиваю клапан замка и сразу отпрыгиваю назад. Мгновенно жалею о своем решении.

Ник будто заполняет собой все пространство. Обнимаю себя руками. Из-за мокрой одежды холодно очень, а из имеющихся полотенец в ванной только маленькое для рук. Я им никак не смогу прикрыться.

– Ты дрожишь вся, – Ник приближается, я отшатываюсь.

Качаю головой, не в силах попросить его не подходить.

– Под теплый душ надо, Варь. Помогу только, хорошо? У тебя губы синие.

Машинально скольжу языком по ним, Ник вздыхает. Между нами не больше двадцати сантиметров, когда он протягивает руки и пальцами подцепляет мою мокрую майку. Тянет ее вверх, и я как под гипнозом подчиняюсь. Грудь сразу прикрываю ладонями.

Следом идут шорты. Белье. Я оказываюсь в душевом уголке, и сверху ударяют струи горячей воды. Меня передергивает, едва не врезаю зубы в кончик языка из-за судорог, возникших вследствие резкой смены температур.

Стою спиной к Нику, волосы из-за хлынувшей воды мгновенно тяжелеют. Шорох сзади заставляет напрячься, из груди выбивает весь воздух, когда ко мне прижимается раскаленное массивное тело.

– Согрею, – хрипом мне на ухо.

Мужские ладони ложатся на плечи, скользят ниже и затем разводят мои руки в стороны. Соски твердеют сразу под мокрыми дорожками, кожа вспыхивает новой волной мурашек.

Вспенив мою простенькую мочалку, Ник прижимает ее к подрагивающему животу и поднимается к потяжелевшим полушариям. Проводит между ними, дальше, к шее. Приходится запрокинуть голову, чтобы пена не попала в рот.

Не знаю, что именно влияет на меня так сильно, но я не могу пошевелиться. Превращаюсь в статую, периодически вздрагивая, когда мочалка или пальцы касаются особенно чувствительных мест на теле.

Таких рядом с Ником становится почему-то очень много.

У меня слов не находится дать название всему, что сейчас происходит.

Никита тяжело дышит, у меня тоже учащается потребность делать новые вдохи. Внизу живота тянет странно.

Дергаюсь вновь, стоит ощутить на шее чужие губы.

– Расслабься, – сухой приказ одновременно с руками, которые вдруг оказываются на груди.

Соски еще сильнее сжимаются, превратившись в твердые горошины. Ник оглаживает ладонями талию прямо по мыльной пене, грубая ткань и ремень на джинсах немного царапают обнаженные ягодицы. Пряжка вдавливается куда-то чуть пониже поясницы.

Русалочка обменяла голос на ноги, а у меня он просто пропал. Губы двигаются, язык тоже, но звука нет.

Только тихий стон, когда пальцы, до этого ласкавшие грудь, вдруг пробираются между ног и давят на складки.

Ник что-то делает с вентилем, который я не вижу, и уголок из-за повышения температуры воды заполняется паром. Жаль, он не слишком густой, чтобы полностью скрыть мое тело.

Ник, наверное, хочет, чтобы я к нему привыкла, потому что в следующий миг ладонь исчезает с промежности и возвращается к менее интимным участкам. А потом и вовсе мой мучитель упирается кулаком в стену прямо перед моим лицом, наваливаясь на меня со спины, плотно притискиваюсь бедрами к попе.

– Что ты со мной делаешь, маленькая ведьма?

О, я прекрасно понимаю, о чем он говорит. Здесь даже джинсы не спасают.

Сердце ошеломляет своим стуком. Каждое новое прикосновение острее предыдущего. Эмоции такие, словно меня затащил в логово маньяк и теперь водит наточенным ножом по моему телу, не причиняя боли. Кажется, что в любой момент ситуация может вывернуться в ужасающую для меня сторону.

– Тише, Варь. Не трясись так. Не съем я тебя, – в противовес своим словам оттягивает зубами мочку, усмехнувшись сдавленно.

Мне неуютно, но… Такое весомое «но», запускающее в моем теле странные процессы.

Горячая вода притупляет сознание, расслабляет мои превратившиеся в камень мышцы.

Вспышки паники гуляют где-то по краю здравого смысла, когда Ник прикасается к внутренней стороне бедра и заставляет меня немного развести ноги, встав точно между ними. Теперь я не могу их свести под его натиском.

Пальцами Ник находит клитор безошибочно, надавливает на тугой комок нервов, и я взмываюсь на носочки, потому что это выходит слишком сильно. Для меня.

Судороги и то не так выбивают из равновесия.

– Чувствительная нежная малышка, – его голос вибрирует, губы по новой рисуют сложные узоры на шее. – Выгнись немного, Вишня.

Я слушаюсь, выставляя назад бедра. Чтобы удержаться, прижимаю ладони к мокрой плитке.

– Тебе страшно?

– Не знаю… – тут же срывается с приоткрытых губ. Способность говорить вроде бы вернулась.

Ник отрывает руку от стены и зарывается пальцами в мои волосы. Жестко сжимает их на затылке, поворачивает голову так, чтобы еще больше открыть незащищенную шею. Языком собирает мурашки, покрытые каплями уже остывшей воды.

Меня накрывает какой-то странной негой. Ничего больше не хочется, только чувствовать. Еще пронзительнее, еще глубже в душу.

Боль. Удовольствие. Как по тонкому лезвию, балансируя и стараясь не забывать дышать.

Пальцы между ног творят что-то невообразимое. Трут, сминают, скользят по влаге. Каждое круговое движение по ноющему клитору сродни удару тока в двести двадцать.

Дальше – член меж моих ягодиц.

Ровный, твердый. Очень большой.

Адское пламя гуляет по венам вместе с кровью. Адреналин зашкаливает, вгоняя меня в состояние, приближенное к смерти.

Ник отпускает мои волосы, я падаю лбом на скрещенные перед собой руки. Жду, жду, жду.

Крупная головка с нежной кожей раздвигает заметно увлажнившиеся складки. Мужские бедра ударяют навстречу ягодицам, и грудь расплющивается о твердость впереди. Колоссальная разница температур – горячего тела Ника и холодной плитки – вырывает из легких следующий глухой всхлип.

Обхватив меня рукой поперек груди, Ник медленно проскальзывает внутрь моего тела. Пытаюсь расслабиться и дышать ровно, но мышцы все равно невероятно напряжены. Тупая боль разливается между ног, напряжение в каждой клетке слишком сильное.

Член проталкивается вперед, пока я, закусив ребро собственной ладони, хнычу из-за болезненного давления. Мужские пальцы щипают соски, сжимают грудь, словно взвешивая ее в ладони.

– Слишком тугая, Вишенка, – раскатистый хрип на ухо, горячие губы впиваются в шею.

Трушу, ожидая еще большей боли, но Ник неожиданно замирает, плотно притиснувшись ко мне со спины. Целует, скользит губами по плечу, дотрагиваясь языком до разгоряченной кожи, гладит бедра и ягодицы.

Он не спешит двигаться, а я пытаюсь отдышаться и хоть как-то подстроиться под его внушительный размер.

Все тело пронизывает миллионами острых тонких игл. Ощущения обостряются, каждое новое жгучее прикосновение взрывается фейерверком на теле. Будто оголенные нервы бушуют, затягивая меня в смертельную воронку, из которой нет выхода.

Ник стискивает меня все крепче с каждой секундой. Давит на ребра предплечьем, обвивая беззащитную шею пальцами, заставив откинуть голову на его плечо.

Глаза закрываю, чтобы не так страшно было. Ногти неприятно лязгают по плитке.

Я мало что соображаю в эти минуты.

Дрожу так сильно, что зубы хаотично стучат друг об друга. Язык бы не прикусить.

Жадные поцелуи становятся грубее. Кожа вспыхивает в тех местах, где Ник втягивает ее в рот. Соски ноют под его беспощадными ласками.

Никогда такого не ощущала. Из глаз слезы, но тело проигрывает в молчаливой борьбе. Требует еще. И еще, даже если боль никуда не исчезнет.

– Мне принадлежишь, Варь, – стонет, совершая еще один жесткий толчок в глубину. – Повтори.

– Я-я…боже… – заикаюсь, не сумев связать поток мыслей в нормальное предложение.

– Давай же, Вишня.

– Тебе…

От нового удара крепких бедер вскрикиваю. Терпение выкручивает до предела. Царапаю широкие предплечья Ника чуть ли не до крови, делюсь с ним всем, что сама сейчас чувствую.

Мы словно становимся единым организмом. Отлепить нас друг от друга не выйдет, никакой растворитель не сможет выесть эту связь.

Вздрагиваю, когда за новым толчком следует еще один. Ник двигается неумолимо – внутрь и почти выскальзывая из меня. Нежность его рук на контрасте разрывающих движений внизу взрывает мне голову.

Тело ломает. Мысли путаются, образуя в голове напряженный хаос. Я хочу признаться ему, хочу сказать, что до него никого не было, но вытолкнуть из груди эти слова не могу.

Стоны получаются. Всхлипы. Писк, когда настойчивые пальцы проскальзывают между ног и давят на клитор.

Мне так много всего, что я теряю связь с реальностью.

Ник берет меня сзади, грубо вколачивается, надавливая ладонями так, чтобы я еще сильнее прогнулась навстречу. Использует мое тело, подстраивает его под свою огненную мелодию, сопровождающуюся влажными шлепками наших тел.

Он целует меня. Направляет голову так, чтобы поймать губы, и вовлекает их в жаркий страстный танец, в котором вести позволено только ему. Наши языки соприкасаются, Ник посасывает мой, использует зубы, чтобы заставить меня хныкать ему в рот, потому что губы и без того распухли и налились кровью.

Я словно пьяная. После бутылки крепкого алкоголя на пустой желудок. Весь мир для меня сейчас в обостренной версии. Слух, зрение, осязание… Абсолютно все на пределе возможностей.

– Мое имя, малышка, – рычит во влажные волосы, носом по-звериному ведет по шее.

– Ник…

– Громче, – сопровождает приказ мощным выпадом вперед.

Задыхаюсь от новой вспышки между ног. Все произошло очень быстро, внезапно, у меня нет возможности выдерживать привычный темп, к которому привык мой первый мужчина.

– Пожалуйста… – отчаянно выталкиваю из себя, когда грудь вновь расплющивается о мокрую плитку.

– Говори, Вишня.

Горло дерет от новых криков. Пружина внизу живота скручивается запредельно.

– Ни-ик… Пожалуйста…я…твоя…

Больно кусает шею. Ловит мои руки, заламывая их за спину, вынуждая меня принять ту позу, которую жаждет увидеть он. Пряжка ремня на его приспущенных джинсах царапает чувствительное место прямо под ягодицами.

Я хочу видеть его глаза. Хочу прижаться к нему, чтобы он успокоил. Но вместо этого у меня есть лишь безжалостные толчки и руки, которые хаотично шарят по взвинченному до самой высокой отметки телу.

Безумный огонь окутывает нас обоих. Пламя сжирает все, оставляя лишь невыносимый комок быстро меняющихся эмоций.

Резко. Глубоко. Сильно.

Мужские руки на моих бедрах. Полыхающие от недостатка кислорода легкие в груди. Мощнейшие вспышки внизу живота, которые я отслеживать не успеваю.

В голове туман в вакууме.

Пошевелиться не могу толком. Я полностью в руках Ника.

Глухое сдавленное рычание распаляет еще больше. Никита звереет, когда я неосознанно сжимаюсь вокруг его раскаленного твердого члена.

– Варя, блядь, – выскальзывает, разворачивает меня лицом к лицу.

Моя вздернутая нога вокруг его бедра. Лбом сразу утыкаюсь в его плечо, когда меня вновь заполняют между ног.

Еще жестче. Ближе. Потерявшись друг в друге окончательно.

Давлюсь стонами. Они льются из меня бессвязным потоком.

Рай или ад. Я не могу определиться. Жмусь к Нику всем телом, обнимаю его очень крепко, ногтями врезаюсь в накачанную спину, получая в ответ предупредительные рыки.

Его пальцы вновь находят клитор. Терзают маленький бугорок, обводят по кругу. Я и сама трусь о влажные подушечки, цепляюсь за широкие плечи, чтобы не упасть, когда позвоночник скручивает первыми отголосками чего-то нереального.

Ник меняет угол проникновения, двигается резче. Ладонь с глухим ударом вдавливает в стену рядом с моей головой.

Болезненно сладкие сокращения – единственное, на чем я могу сейчас сосредоточиться. Они горячей пульсацией расплываются по всему телу, уносят меня в самую черноту, перемалывая даже кости.

Я слышу хриплое дыхание. Чувствую биение его сердца, цепляясь за каждый тяжелый томительный удар. Мой гель для душа не перебивает его настоящий запах, и я, кажется, вся пропитана им. Даже внутри.

Захлестывающие с головой судороги постепенно стихают. Мне все легче дышать, мышцы расслабляются, доходя до состояния теплой тягучей карамели. На финальных рывках Ник настолько вдавливает меня в стену, что спиной я чувствую каждый острый шов и краешки плитки.

Все еще бьющая сверху вода мгновенно уничтожает следы вязкой спермы на животе и лобке. Уносит в канализацию доказательства произошедшего.

Ник отстраняется.

Сразу же.

Подтягивает на место тяжелые мокрые джинсы, ремень оставляет болтаться так.

Он вглядывается в мои глаза, и я не выдерживаю в какой-то момент. Отвожу взгляд, тянусь к переключателю, чтобы его лицо передо мной перестало рябить из-за воды.

– Ник… – умоляюще. Цепляясь за эфемерное ощущение безопасности, которое раньше испытывала рядом с ним.

Ничего.

Нет ответа.

Только перекатывающиеся мышцы спины и лужицы на полу по следам его шагов.

Но меня добивает даже не это.

На куски мою потрепанную душу дерут оставленные Ником в коридоре деньги. Смятые купюры на тумбочке. Моя цена.

Глава 22

– Пропусти, – выставляю вперед мусорный пакет, потому что ничего другого под рукой у меня нет.

Полтора месяца я живу в этой дыре, и такие стычки с мужчиной из квартиры этажом выше стали для меня нормой.

Проблема в том, что с каждым разом действия мужчины становятся все активнее. В прошлый раз мне едва удалось сбежать – пьяницу отвлекли раздавшиеся с первого этажа звуки, и он отступил.

Я всего лишь хотела выкинуть мусор по просьбе Вероники Федоровны, а в итоге опять нарвалась на очередную попытку «познакомиться».

Под знакомством этот мужик подразумевает мое добровольное согласие пойти с ним в квартиру, где он покажет мне, как хорошо может быть с «настоящим» самцом. Один уже показал, на всю жизнь хватит.

– Ну че ты пугаешься, а? Я ж по-нормальному хочу все. Посидим цивилизованно, накатим. Понравилась ты мне, вся такая чистенькая. Давно у нас здесь таких не было, – тянет ко мне руку, а я почему-то замечаю только отросшие ногти с грязью под ними.

Боже, меня тошнит от всего этого.

Но комната Вероники Федоровны, которую я снимаю – единственный вариант не оказаться со своими скромными пожитками под мостом. В теплой постели всяко лучше, чем трястись по ночам от страха на улицах города.

– У меня парень есть. И он боксом занимается, я вам уже говорила, – пячусь, уже чуть ли не размахивая ведром перед собой.

– Да какой парень? Ни разу тебя с ним не видел, че ты мне сочиняешь? Пошли давай, у меня и закусь имеется.

Сосед делает рывок вперед и хватает меня за предплечье, я не успеваю отбиться. Он выбивает мусор у меня из рук и тянет наверх, к открытой двери своей квартиры. Кричу, отбросив всю природную скромность, упираюсь в ступени, но в мужчине слишком много силы, и все мои трепыхания больше похожи на какую-то нелепую прелюдию.

– Помогите! Пожар!..

– Я месяц на тебя дрочу, хватит уже вхолостую гонять. Заткнись, бля, иначе вырублю, – отвешивает мне легкий подзатыльник. – На хуй ты тут никому не сдалась, побереги горло.

– Наси…

– Заткнись, сука малолетняя, – на этот раз его пальцы сжимаются на шее. – Придушу здесь, никто даже разбираться не станет. У нас район криминальный, сама знаешь.

– Эу? Кто кричал? – долетает с нижнего этажа.

Мужик мгновенно наваливается на меня всем весом и припечатывает мне своей вонючей ладонью рот.

– Не ори. Вас двоих порежу, и мне ничего не будет. Я же это, со справкой.

От чесночного дыхания у меня на глазах выступают слезы. Со всей силы я вонзаю ногти в волосатую ладонь, пытаюсь оторвать ее от своих губ, и на пару коротких секунд у меня это даже получается.

Сосед со злости замахивается, я отшатываюсь и цепляюсь ногой за верхний выступ лестничного пролета. Кубарем лечу вниз, прикрывая голову руками, чтобы избежать серьезных последствий.

Круговорот заканчивается, я лежу на холодной пыльной бетонной плите, поджав ноги к груди. Все тело болит, во рту стойкий медный привкус. Глаза открыть боюсь – кажется, что увижу лужу собственной крови.

– Ты откуда такая красивая? – где-то рядом звучит приятный мужской голос, который, скорее всего, принадлежит молодому парню.

Молчу, сглатывая эту горечь во рту. Отползаю к стене и пытаюсь выпрямиться, используя ее в качестве опоры, но после такого падения голову как-то подозрительно кружит.

– Встать можешь? Цепляйся за меня. Из какой ты квартиры выпала? – он аккуратно трогает меня за плечо.

– М-не…мне туда нельзя…

У Вероники Федоровны может возникнуть множество вопросов, если я заявлюсь на порог в таком состоянии, и она решит, что лишние проблемы ей не нужны. Отдать деньги ей за комнату удалось лишь недавно, через две недели подойдет дата нового платежа, и она уже намекнула, что в ближайшее время мне бы лучше выровнять график и начать платить наперед.

– Ну давай к нам тогда. Умоешься хоть.

Взвалив большую часть моего веса на себя, незнакомый парень помогает доковылять до квартиры, которую обычно сдают посуточно для определенных целей. На периферии спутанного падением сознания возникает мысль, что это может быть опаснее неадекватного соседа – кто знает, сколько там людей.

Но выбора-то альтернативного все равно нет.

– Ты не удивляйся, что там так много людей. У нас проект по фотографии общий, нужен был интерьер из прошлого века.

Выдыхаю, немного успокоившись после его слов.

В квартире парень помогает мне опуститься на тумбочку, роется в большом черном рюкзаке и сразу же протягивает мне запечатанную бутылку с какой-то газировкой. Хочу открутить крышку, но пальцы дрожат и не слушаются.

– Помочь?

– Угу…

– Скорую не надо? Все-таки летела столько. Давай я вызову?

– Нет, нормально все, – смачиваю сухое горло, делая несколько больших жадных глотков. – Вроде ничего не сломано.

– А голова?

– Пройдет.

У меня уже было сотрясение, не похоже на него. Тогда мутить начало практически сразу, а сейчас я вроде даже начинаю приходить в себя.

– Я посижу немного и пойду. Спасибо за…все.

– Мар, – протягивает мне ладонь. – По паспорту Ваня Маронов.

– Варя. Просто Варя, – пожимаю его руку в ответ.

В коридоре появляются еще три парня, их компанию разбавляет невысокая блондинка в кожаных штанах. Они смотрят на меня с удивлением, потом переводят взгляды на Ваню, который с легкостью пожимает плечами, отмахиваясь от них.

– Все закончили?

– Лесе там еще немного осталось. Ты нам ничего не хочешь рассказать? – спрашивает самый высокий из них.

– А ты сильно любопытный, Серж? Щас девчонка придет в себя и потопает к себе. Хватит так пялиться.

– Извините за беспокойство, – выдавливаю из себя, ногтем поддевая этикетку на бутылке, чтобы хоть чем-то себя занять.

В следующую секунду раздается щелчок, и я вздрагиваю от непонятного звука, широко распахивая глаза. Блондинка держит в руках фотоаппарат, направленный в мою сторону.

– Лен, ну ты нормальная? – раздражается Ваня, который Мар.

– Она идеально вписывается в этот интерьер. Ты же не против? – обращается уже ко мне.

– Против, – отвечают за меня.

Ваня поворачивается, чтобы одними губами прошептать «прости», и уводит девушку в дальнюю комнату.

– Сори за это, Ленка у нас бывает иногда бесцеремонной.

А я смотрю на свои запачканные растянутые спортивные штаны, потом на побитые жизнью обои, которые, наверное, старше меня, и мысленно соглашаюсь с этой Леной – интерьер мне под стать. Такой же жалкий и убогий.

– Парни, можете собирать там свет…Варя?

Вздрагиваю, услышав Лесин голос. Она подходит ко мне и опускается на корточки, мигом накрыв мои холодные ладони своими теплыми.

– Что произошло? Я из комнаты слышала, как кто-то кричал. Это ты была?

Сил хватает только на то, чтобы кивнуть.

– Встать можешь? Тут до ванной два метра. Давай тебя умоем? – она стирает подушечкой большого пальца грязь с моей щеки.

Брызги холодной воды в лицо немного помогают вынырнуть из вынужденного вакуума. Леся меня ни о чем не спрашивает, придерживает только за локоть, стоя рядом. С помощью какого-то доисторического мыла смываю грязь с рук, шиплю, промывая ссадину чуть пониже локтя.

А ведь мне еще на работу нужно через два часа. Ума не приложу, как смогу собрать себя по кусочкам после всего случившегося.

– Ты живешь где-то здесь? – Леся стягивает резинку с моих волос и принимается заплетать косу.

– Живу. Вроде бы прямо над этой квартирой.

– Но тут ведь… – голос стихает. – Ладно, не буду церемониться. Гадюшник тут, Варь. Почему именно в этом месте?

Что мне ей ответить?

Стыдно признаться в том, что пойти-то мне больше и некуда.