Текст книги "Заклинание при свечах"

Автор книги: Софи Клеверли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава пятая. Скарлет

Программу нового учебного года открывал для нас урок рисования с мисс Пеппер. Рисовала я плохо (всегда предпочитала писать), а заниматься тем, чего не умею делать, терпеть не могла. Так что, сами понимаете, на этот урок я поплелась без особого восторга.

В коридоре мы встретили Ариадну, она стояла возле двери класса, ждала, когда всех пригласят войти, и при этом старалась держаться как можно дальше от своей соседки по комнате.

– Всё в порядке? – спросила я.

– Ага, – кивнула Ариадна. – Вообще-то мы с ней почти не разговаривали. – И добавила трагическим шёпотом: – Я уверена, что она просто скрывает свои истинные намерения.

Мюриэл стояла чуть в сторонке, прислонившись спиной к стене и уткнувшись в книжку. Нет, по её виду не было похоже, что она замышляет какую-то пакость. Тем временем возле двери постепенно собрался весь наш класс, и среди прочих я заметила ещё двух новеньких, совершенно незнакомых мне девочек. Они держались вместе и, не переставая, перешёптывались друг с другом.

А потом появилась Эбони Макклауд. Она плавно приближалась к нам по коридору, и все, кто здесь был, почему-то сразу умолкли и уставились на неё. Она держалась так, словно ничего этого не замечает, и неторопливо подплыла к двери класса. Выглядела она потрясающе.

Дот Кемпбелл преградила ей дорогу и предупредила:

– Э… мисс Пеппер сказала, чтобы мы не заходили, пока она…

Эбони не обратила на Дот ни малейшего внимания, спокойно открыла дверь и вошла в класс.

– Ничего себе… – пожала я плечами.

Ну что ж, если эта новенькая вошла в класс, то и я могу войти, разве нет?

И я вошла в класс, а следом за мной постепенно потянулись и все остальные.

Началось шумное рассаживание по партам. Мюриэл сразу направилась в дальний конец класса, а мы с Айви ринулись в первый ряд. Плана рассадки, где кто должен сидеть, на доске приколото не было. В самый разгар этой возни прозвенел звонок, и почти сразу вслед за ним в класс вошла мисс Пеппер.

Она приспустила к кончику носа свои очки с красноватыми стёклами и строго спросила, глядя на нас:

– Разве я не говорила, что нельзя заходить в класс до звонка, девочки?

Все дружно посмотрели на новенькую, но никто не сказал ни слова. Эбони? Она просто улыбнулась. А мисс Пеппер явно растерялась и не знала, что ей делать дальше.

– Ну, хорошо, – сказала она наконец. – Двинемся дальше и займёмся делом. Сегодня мы с вами будем рисовать натюрморт!

Она сдёрнула со своего стола скатерть, и показалась скрытая под ней ваза, наполненная фруктами, самыми разными по форме, размеру и цвету.

– А эти фрукты можно есть, мисс? – подняла свою руку туповатая, как всегда, и ничуть не поумневшая за лето Анна Сантос.

– Эти фрукты нужно нарисовать, мисс Сантос. Если их просто съесть, то при чём тут живопись?

Анна поморгала и сердито насупилась.

– Приступим, – продолжила наша учительница рисования. – Для начала изучим, каким образом распределяются на поверхности фруктов свет и тень…

К концу урока я сумела нарисовать нечто, смутно напоминающее горсточку фруктов. Затем я взглянула на рисунок Айви. У неё получилось лучше, чем у меня, но моя сестра левша, и поэтому она слегка смазала карандашные линии, когда наклонялась над листом бумаги. Мы с Айви переглянулись и дружно наморщили носы.

– Кладите свои рисунки ко мне на стол, художницы, – сказала мисс Пеппер.

Мы друг за другом подходили к учительскому столу и оставляли на нём свои шедевры. Всё шло гладко, но лишь до того момента, когда к столу подошла Эбони. Мельком взглянув на её рисунок, мисс Пеппер встрепенулась и сказала, поправляя на носу свои очки:

– Как тебя зовут, девочка?

Эбони остановилась, медленно повернулась назад и ответила:

– Эбони Макклауд.

Мисс Пеппер взяла в руки рисунок Эбони, внимательно рассмотрела его и спросила:

– Как это нужно понимать?

Очень странно прозвучал при этом голос мисс Пеппер. Вместо гнева, который, естественно, можно было ожидать, в нём явно читался испуг.

– Я нарисовала то, что захотела, – спокойно ответила Эбони, глядя в лицо учительнице. – А в чём, собственно, дело?

А затем не спеша возвратилась на своё место.

Затаив дыхание, я ждала, что же будет дальше. Случись что-то подобное при мисс Фокс, всё закончилось бы поркой. К счастью, мисс Пеппер была не такой кровожадной, как наша бывшая директриса, но тем не менее и она обычно не позволяла ученицам никаких вольностей во всём, что касалось её обожаемого предмета.

«Ну вот, сейчас начнётся, – подумала я. – Будем слушать речь о том, что прежде, чем нарушать законы живописи, необходимо досконально изучить их».

Но тут произошло нечто совершенно неожиданное и небывалое. Мисс Пеппер просто помолчала немного, а затем сказала:

– Хорошо. На сегодня это всё, юные леди. Теперь идите в вестибюль, чтобы выбрать вид спорта, которым вы будете заниматься в этом году. – Она ещё раз посмотрела на рисунок Эбони, поморгала, положила его поверх стопки листов с нашими рисунками и повторила: – Хорошо.

После этого, не сказав больше ни слова, мисс Пеппер покинула класс. Хотя звонок ещё не прозвенел.

Я огляделась по сторонам – все продолжали сидеть за партами. Мне очень захотелось посмотреть, что же, интересно, нарисовала Эбони. Я встала и подошла к учительскому столу.

Среди груды однообразных цветных рисунков с вазой и фруктами сразу бросался в глаза один, чёрно-белый. И изображена на этом рисунке была не ваза, а замок. В окне замка виднелся силуэт женщины, а над башней, в которой она стояла, кружили летучие мыши. Волосы женщины развевал ветер, а со своего лица она утирала слёзы и смотрела на ряд свежих могил, отмеченных крестами. Рисунок притягивал к себе как магнит, в нём было какое-то странное, мрачное очарование.

Я взяла рисунок со стола, помахала им в сторону новой девочки и сказала:

– Эй, почему ты нарисовала это вместо фруктов?

По классу поползли шепотки. Все девочки начали подниматься из-за своих парт, глухо переговариваясь и направляясь к двери. Проходя мимо парты, за которой сидела Эбони, они бросали в её сторону нервные взгляды.

А Эбони…

Что ж, она просто улыбнулась мне и спросила:

– А в чём дело? Тебе не нравится мой рисунок?

Я не нашлась, что сказать, вместо меня ответила Ариадна:

– Очень… э… художественно… – промямлила она.

Айви сидела и моргала с таким видом, будто ожидала, что от этого нарисованный замок превратится в вазу с фруктами.

Я не знала, что сказать, и выговорила лишь:

– А ты очень странная…

При этом я вовсе не хотела обидеть Эбони, совсем наоборот, и она, нужно отдать ей должное, всё поняла правильно.

– Ну, спасибо, – ответила она, поднимаясь из-за парты. Затем одарила меня белоснежной улыбкой, закинула на плечо свой чёрный ранец и спокойно пошла к двери. Впечатление было такое, что она не идёт, а плавно плывёт по воздуху, не касаясь ногами пола.

– Что-то в ней есть такое… – пробормотала себе под нос Айви, провожая взглядом выходившую из класса Эбони. – Не могу понять, что именно, но точно что-то есть.

А мои мысли сейчас были заняты другим.

– Почему мисс Пеппер так странно себя повела? – громко сказала я. – Почему просто взяла и отпустила новенькую на все четыре стороны? Даже не отчитала. Я однажды не тем цветом дерево нарисовала, так она потом говорила, что я «оскорбила своим рисунком память великого нашего пейзажиста Тернера»!

– Да, это было просто невероятно… – начала было Ариадна, но не договорила, увидев подошедшую к ней Мюриэл.

– Ты какой вид спорта больше всего любишь, Ариадна? – спросила Мюриэл таким тоном, словно они с Ариадной много лет были лучшими подругами неразлейвода.

– Э… – слегка оторопела она. – Я… Шахматы.

Мюриэл поправила свалившийся ей на глаза светлый локон и уточнила:

– Я хотела узнать, каким видом спорта ты занимаешься в школе?

– Хоккей, – всё так же односложно ответила Ариадна. Она никак не могла прийти в себя оттого, что задиравшая её когда-то бандитка пытается завязать с ней светскую беседу.

– Хоккей… – повторила Мюриэл. – Звучит неплохо. Ладно, в таком случае увидимся на следующем уроке.

Она застенчиво улыбнулась и направилась к выходу из класса.

Ариадна проводила её испуганным взглядом. Я протянула руку, легонько тряхнула Ариадну за плечо и сказала:

– Перестань. Пойдём лучше отсюда.

– Она что… тоже на хоккей хочет записаться? – заскулила Ариадна.

– Что в этом ужасного? – спросила Айви.

– Синяков и шишек от хоккея у меня и без неё хватало, – печально ответила наша подруга, тщательно избегая называть Мюриэл по имени. – А она теперь может нарочно меня в ворота запихнуть. Или сзади клюшкой по ногам ударит. Или мячом прямо в лицо мне засветит. Или…

– Ничего она не сделает, – остановила я её. – А если и сделает, то будет иметь дело со мной, это я тебе уже обещала.

Ариадна безвольно опустилась за парту, уронила голову на грудь, при этом кончики её волос только каким-то чудом не угодили в баночку с краской.

– Наверное, мне лучше вместо хоккея выбрать плавание, – пролепетала она.

Мне кажется, в эту секунду у нас всех троих в голове промелькнула одна и та же картинка:

«Мисс Боулер с её лужёной глоткой. Школьный бассейн под открытым небом с его ледяной водой. Озеро, на котором мы были во время школьной экскурсии. То самое озеро, где Ариадну во время купания схватила за ногу чья-то жуткая холодная рука…»

– Пожалуй, не стоит выбирать плавание, – сказали мы в один голос.

Из класса рисования мы перешли в вестибюль, где висели прикреплённые кнопками к дощечкам листы бумаги с названиями спортивных секций. Для нас с Айви выбор был очевиден. Мы с сестрой с детства любили балет, даже если в недавнем прошлом из-за него у нас возникали большие неприятности. Впрочем, возникали они исключительно по моей вине, и сам балет здесь совершенно ни при чём.

Ариадна поначалу ненавидела хоккей, на который записалась, но постепенно очень полюбила эту жёсткую игру. Когда мы подошли к доске, Ариадна явно приуныла, увидев на листе хоккейной секции имя Мюриэл, но тем не менее добавила туда же и себя. Я ободряюще похлопала Ариадну по спине, и мы с сестрой двинулись дальше.

– Всё будет хорошо, – сказала я, уходя.

– Для вас может быть, – проворчала мне вслед Ариадна.

По вестибюлю расхаживала мисс Боулер. Она была одна, но создавалось такое впечатление, будто перед нами марширует целая рота солдат. Нужно заметить, что мисс Боулер стала чувствовать себя ещё увереннее с той поры, когда на должность директора назначили её подругу, миссис Найт.

– Девочки! – время от времени покрикивала мисс Боулер. – Быстрее записывайтесь и расходитесь по секциям!

Мы с Айви оказались в своей знакомой балетной компании, не хватало в ней лишь нескольких девочек, которые ушли из нашей школы. Здесь же вместе с нами стояла и мадам Зельда, помахивая зажжённой ароматической палочкой. Почему она так любила эти индийские благовония, я объяснить вам не могу, потому что сама этого не понимаю.

После обычных в таких случаях суеты и шума все, наконец, разобрались по группам.

Все, за исключением Эбони.

Она стояла посреди вестибюля, твёрдо упираясь в мраморный пол подошвами своих тяжёлых башмаков, сложив на груди руки. На её плечи спадали длинные пряди иссиня-чёрных волос.

– А вы что стоите, мисс Макклауд? – Мисс Боулер направилась к ней широкими шагами.

– Просто не хочу выбирать себе спортивную секцию, – спокойно ответила Эбони.

– Что такое? – не поверила своим ушам мисс Боулер. – А почему, позвольте полюбопытствовать?

– Потому что не хочу, – Эбони приподняла в лёгкой улыбке уголки своих губ.

Все, кто был в вестибюле, ахнули. Даже на меня этот поступок Эбони произвёл довольно сильное впечатление, знаете ли. Да, у этой девочки характер был что надо! И смелости ей не занимать – многие ли рискнут в таком тоне разговаривать с учителем? Тем более с грозной преподавательницей физкультуры? Известно же заранее, что такие разговоры к добру не приводят. Самое маленькое наказание за такую выходку – выговор, а затем шагом марш, иди выгребать зелёную ряску из школьного бассейна, а там её знаете сколько?

Итак, мы приготовились к тому, что сейчас последует, но ничего не произошло. Мисс Боулер просто поморгала, а затем сказала Эбони:

– Что ж, хорошо. Вместо этого будешь во время уроков физкультуры писать мне каждую неделю сочинение о пользе занятий спортом. Поняла?

И с этими словами мисс Боулер удалилась, бормоча что-то себе под нос.

Эбони кивнула, развернулась на каблуках и с улыбкой покинула вестибюль.

– Что это только что было? – спросила Надия.

– Понятия не имею, – проворчала ей в ответ Пенни.

– Признайся, это как-то странно, – посмотрела на меня Айви. – Второй раз за сегодня она благополучно срывается с крючка, и всё ей сходит с рук.

– Верно-верно, – согласилась я, шаркая ногой по полу. Мне не терпелось как можно скорее переобуться в балетные пуанты. – Это похоже…

Я замялась, а фразу за меня закончила Надия, стоявшая позади нас с широко раскрытыми от удивления глазами:

– Это похоже на то, что Эбони околдовывает преподавателей.

Глава шестая. Айви

До чего же здорово было вновь оказаться в балетном классе! Мадам Зельда спустилась вместе с нами вниз, а в самом зале нас уже поджидала мисс Финч.

– Теперь вы стали старше, девочки, – сказала мисс Финч. – А значит, и наши упражнения станут сложнее. Для этого необходимо, чтобы вы относились к занятиям со всей серьёзностью.

– Да, да. Дисциплина, дисциплина и ещё раз дисциплина, – кивнула мадам Зельда, постукивая себя длинными ухоженными ногтями по предплечью, и добавила своим звучным, с необычным акцентом, голосом: – Работа предстоит тяжёлая, но она обязательно принесёт свои плоды, вот увидите.

Тяжёлая работа? Это было мягко сказано. Две учительницы заставляли нас делать такие сложные движения и связки, о которых я раньше даже не подозревала, и к концу занятия загоняли нас до полусмерти. После урока у меня болело буквально всё – растянутые до предела мышцы, вывернутые под непривычным углом суставы…

Не знаю, откуда у меня взялись силы, чтобы на прощание сделать ещё реверанс перед нашими преподавательницами. А потом мы со Скарлет буквально повалились на пол в углу и принялись развязывать пуанты.

Я мельком увидела своё отражение в покрытой зеркалами стене класса. Лицо бледное, мокрое, связанные в конский хвост волосы растрепались, торчат во все стороны… Красавица, одним словом.

– Ты славно сегодня поработала, Айви, – сказала проходившая мимо нас мадам Зельда. – И ты тоже, Скарлет. Вы обе были сегодня лучшими.

Я улыбнулась, однако при виде мадам Зельды мои мысли вдруг перескочили на Эбони и на то, что сказала о ней Надия. Эбони действительно имела какую-то власть над учителями. Но было это колдовство или что-то другое, я не знала. Не имела ни малейшего понятия.

Чувствуя себя выжатыми за долгий день до последней капли, мы потянулись в столовую, ужинать. Неловко говорить об этом, но я умирала от голода и была согласна на любую еду, даже на ту, что подают в Руквудской школе.

В столовой, как всегда, было шумно. Ариадну мы встретили в конце очереди и присоединились к ней. К счастью, выглядела наша подруга после тренировки не более поцарапанной, чем обычно, и мы решили, что никаких злодейств со стороны Мюриэл предпринято не было.

– Ничего не случилось, – пожав плечами, подтвердила она. – Мюриэл просто играла в хоккей. Как все. Даже не верится!

– Я же говорила тебе, что ничего не будет, – сказала ей Скарлет. – Мне кажется, она на самом деле изменилась. Так что волноваться не о чем.

– Ну да. Если только она не решила придушить меня, когда я усну, – театрально закатила глаза Ариадна, но было понятно, что она это просто так говорит, в шутку.

Стоя в очереди, я окинула взглядом ряды длинных столов. Мюриэл и Эбони обе оказались за столом факультета Мейхью, остальные новенькие ученицы рассеялись кто куда. За всеми столами наблюдалась одна и та же картина – на одном конце стола сидели тесной кучкой первокурсницы в своих пока что новеньких, аккуратненьких форменных платьицах и уминали первые в своей жизни порции таинственного, бессменного руквудского жаркого.

Получив свои миски, мы понесли их на подносах к своему столу, во главе которого теперь сидела мадам Зельда, новый декан факультета Ричмонд. Между прочим, я даже не удивилась, увидев, что она пришла на ужин со своей собственной едой и аккуратно, маленькими порциями ела из салатника какие-то свежие до умопомрачения овощи. Нам столько свежих овощей не перепадало здесь никогда.

Проходя мимо стола факультета Мейхью, я взглянула на Эбони. Она своё школьное жаркое ела с тем же изяществом, с каким передвигалась в пространстве, когда, казалось, не касалась ногами земли. Ела неторопливо, я бы даже сказала, элегантно, и при этом выглядела слегка загадочно. Я обратила внимание, какими широко раскрытыми от удивления глазами следят за Эбони ученицы первого и второго курсов, изредка переговариваясь между собой чуть слышным шёпотом.

Мюриэл, в свою очередь, делала, по-моему, буквально всё, чтобы оставаться как можно незаметнее. Она сидела одна и ни с кем не общалась. Увидев проходившую мимо неё Ариадну, она приветственно помахала ей и снова уткнулась носом в свою миску.

– Как-то даже не верится, что она тебе прохода не давала. А что именно она с тобой делала, Ариадна? – спросила Скарлет, пока мы усаживались за свой стол.

– Скарлет! – укоризненно откликнулась я. – Перестань. Я думаю, Ариадне совершенно не хочется вспоминать об этом, правда?

– Нет, почему же, – вздохнула Ариадна. – Все в порядке. Я ведь раньше ничего вам об этом не рассказывала.

– Тогда давай, выкладывай, – сказала Скарлет, указывая в сторону Ариадны вилкой. Мы сидели достаточно далеко от учителей, так что говорить могли совершенно свободно.

– Она была ходячий ужас какой-то, – начала Ариадна. – Её все в Хайтовере боялись. За исключением тех, кто входил в её шайку, естественно.

– Хайтовер? – переспросила я.

– Хайтоверская школа для девочек. Я там училась до того, как перевелась в Руквуд. – Обращённый в прошлое взгляд Ариадны затуманился, и она продолжила: – Сначала мне очень нравилась эта школа. Нравилась до моей первой встречи с Мюриэл Уизерспун. Дня не прошло, а она уже успела придумать для меня десяток прозвищ, одно другого обиднее. Затем стала постоянно задирать меня и никак остановиться не могла. Вещи у меня отбирала, щипалась при каждом удобном случае, ну, и всё такое.

– Ну, таких людей, как она, я тоже знаю, – заметила Скарлет, пережёвывая жаркое.

– Да, конечно, – кивнула Ариадна, – но это было только начало. Она сколотила тайное общество, которое назвала «Вороний клуб». Свои собрания они устраивали в сарае возле игровой площадки. В том самом. Этот «Вороний клуб» чем-то напоминал «Шепчущих», если не считать того, что создавался он ради неё одной. Чтобы она могла ещё сильнее наводить на всех ужас.

«Шепчущие», о которых упомянула Ариадна, были тайным обществом, состоявшим из бывших учеников Руквудской школы. Между прочим, среди членов общества была и наша мама. «Шепчущие» были полной противоположностью «Вороньему клубу», потому что их общество ставило своей целью разоблачать процветавшую в школе коррупцию и защищать других студентов от жестокого директора.

Ариадна тем временем помолчала немного, нахмурилась и продолжила свой рассказ:

– Они постоянно распускали обо мне слухи. Не принимали меня в свой клуб, потому что я, по их мнению, была «всезнайкой-зазнайкой» и «пай-девочкой». А потом стали говорить всем, что… Нет, этого я вам говорить не стану, потому что это слишком ужасно.

– И тогда ты спалила их сарай? – спросила я, вспомнив, за что Ариадну выгнали из прежней школы.

– Они меня просто достали, – медленно кивнула Ариадна. – Превратили мою жизнь в сплошной ад! Если бы вы только…

– Ну, это ты мне не объясняй, не надо, – перебила её Скарлет. – Я и сама не образец сдержанности, когда дело касается бандиток, не так ли?

Она ухмыльнулась, и мы с Ариадной ухмыльнулись ей в ответ.

– Чокнутые! – раздался над моим ухом голос, негромкий и… дружелюбный. И хорошо знакомый.

Я повернулась и увидела Розу, она стояла рядом со мной с пустым подносом в руке.

– Ага! – с ухмылкой откликнулась Скарлет. – Чокнутые слетаются в стаю! Ты тоже с нами, да?

Роза усмехнулась. Во время наших приключений прошлым летом мы убедили Розу в том, что она не единственная «белая ворона» в нашей школе. И не одна она выглядит в глазах остальных странной, чудаковатой… чокнутой, одним словом. Конечно, Роза и в сумасшедшем доме успела посидеть, и мерзкие родственники её преследовали, однако не одна она такая, этих прелестей и мы с сестрой полной ложкой нахлебались.

– Очень рада снова видеть тебя, Роза, – сказала я.

Она кивнула. Роза никогда не была разговорчивой, а если всё-таки решалась заговорить, то очень тщательно выбирала слова.

– У тебя всё в порядке? – спросила её Скарлет. – Новых родственничков, которые хотели бы придушить тебя, не обнаружилось?

Я зябко повела плечами, вспомнив кузена Розы, который едва не убил нас всех прошлым летом в погоне за её наследством.

Роза отрицательно покачала головой, а затем добавила своим тихим, похожим на слабый шёпот голоском:

– Я наняла адвоката.

В этот момент к нам подошла миссис Найт и заговорила в своей обычной восторженной и слегка напыщенной манере:

– Добрый вечер, девочки! Ну как, хорошо ли идут дела в нашем славном Ричмонде?

– Замечательно, спасибо, – ответила ей мадам Зельда, гоняя вилкой по своей тарелке листик латука.

И вы знаете, она была абсолютно права – всё пока что у нас шло тихо и гладко, без каких-либо происшествий, и было это совершенно необычно для нашего стола. Возможно, благодарить за это нужно было мадам Зельду, которая, в отличие от миссис Найт, не докучала нам своими наставлениями, не запугивала и ни во что, как правило, не вмешивалась. Вот и сейчас у меня возникло ощущение, что ей сильнее всего хотелось, чтобы наша новоиспечённая директриса поскорее отчалила.

– Ну, хорошо, хорошо, – пропела миссис Найт и, перейдя к тому месту, где сидели мы, спросила: – Не попадаем больше в неприятности, а?

– Стараемся, – ответила за всех нас Скарлет и так комично захлопала ресницами, что я едва не поперхнулась от смеха. Роза улыбнулась и отошла от нашего стола – занимать очередь к окну раздачи.

– Э… – начала директриса. – Я надеюсь, вы продолжите присматривать за Розой?

– А ей разрешили остаться у нас в школе? – вопросом на вопрос ответила Ариадна. Дело в том, что раньше Роза официально не считалась нашей ученицей.

– О да, – улыбнулась миссис Найт, потирая ладонями свои локти. – Нам удалось перечислить на счёт школы из наследства Розы достаточно денег, чтобы оплатить её постоянное проживание здесь. Она даже будет посещать уроки, хотя и не все, конечно. Нагрузка на Розу должна быть щадящей, ведь ей столько довелось пережить, бедняжке!

– Это очень мило с вашей стороны, мисс, – сказала я, причём совершенно искренне. Невозможно было даже представить, чтобы такую заботу об ученице проявил кто-нибудь из наших прежних директоров.

– Ну-ну, не стоит благодарности, – зарделась от удовольствия миссис Найт. – Хорошо, девочки, так держать. Я имею в виду – старайтесь и впредь избегать неприятностей. Договорились?

– Да, мисс! – хором ответили мы. И мне показалось, что и сейчас мы сказали это совершенно искренне.

Закончив ужинать – при этом нам пришлось подождать Ариадну, попросившую, а затем умявшую вторую порцию консервированных персиков, которые были невиданной доселе роскошью в Руквуде, – мы сложили грязную посуду на свои подносы, чтобы отнести их на мойку.

Наш путь лежал мимо стола, за которым сидели бывшие соседки Ариадны по комнате, девочки, учившиеся на год младше нас. Они по-прежнему держались стайкой и сидели за столом вместе.

– Привет, Ариадна! – в один голос воскликнули они и замахали руками, увидев нашу подругу.

Неофициальным лидером в их группе была Агата, девочка с густой копной тёмно-каштановых вьющихся волос, обожавшая распределять обязанности, распоряжаться, руководить – командовать, одним словом.

– Тсс! – прошептала она, наклоняясь вперёд. – Скажите, вы видели эту новую девочку, Эбони Макклауд?

– Ну, да, – ответила Скарлет.

– Она… действительно интересная девочка, – вежливо добавила Ариадна.

Агата стрельнула глазами по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли нас кто-нибудь, а затем всё так же шёпотом сказала:

– Мы слышали, что она ведьма!

Остальные девочки из её стайки дружно закивали, глядя на нас своими серьёзными, широко раскрытыми глазами.

– В самом деле? – переспросила Ариадна.

– Ведьма? – Скарлет скептически посмотрела на них. – Настоящая? Как эти… в остроконечных шляпах, с мётлами и котлами?

– Да, – взволнованно выдохнула рыженькая Эвелин. – Именно такая. И она умеет колдовать.

– Удивительно, правда? – сказала ещё одна из них, Бонни. Глаза у неё сверкали. – Как вы думаете, она научит нас колдовать?

– Она может научить вас не быть такими легковерными дурочками, – фыркнула Скарлет, но поклонницы ведьмы пропустили её слова мимо ушей и продолжали молоть свою чушь:

– Интересно, она зелья варить умеет? Может быть, и для меня сделает приворотное…

– Готова поспорить, что она может предвидеть будущее!

– Наверное, если посмотреть ночью в её окно, можно увидеть, как она в летучую мышь превращается!

Не говоря больше ни слова, мы пошли дальше. Бывшие соседки Ариадны по комнате были так увлечены своим разговором, что нашего ухода даже не заметили. Впрочем, как я помнила, они и раньше также пылко хватались за каждую новую, пришедшую им в головы идею.

– Эбони, конечно, довольно странная особа, – сказала я, вытряхивая в мусорное ведро объедки из своей миски. – Но откуда, интересно, пошли такие разговоры?

Ариадна наморщила нос, то ли от запаха из мусорного ведра, то ли из-за слухов, которые распространяли её бывшие соседки по комнате.

– Кто их разберёт? – пробормотала она.

– А я думаю, эти курицы охотно верят всему, что услышат, – нахмурилась Скарлет. – Кто-то что-то ляпнул, они подхватили. А Эбони… Мне кажется, что она просто странноватая какая-то, только и всего.

Я кивнула, соглашаясь с сестрой. То, что Эбони слегка чудаковатая, меня нисколько не удивляло. Вы лучше покажите мне, кто у нас в Руквуде вообще без странностей? А, вот то-то и оно.

И всё же, проходя к выходу из столовой мимо Эбони, глядя на её волосы цвета ночного неба и серые, как грозовые облака, глаза, я невольно подумала о том, что она совсем не такая простая, как может показаться на первый взгляд.