Текст книги "Опекун (СИ)"
Автор книги: Слава Доронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)
– Да, – улыбнулась я своей самой дружелюбной улыбкой. И тут на горизонте появилась мама. Она стопроцентно обладала каким-то шестым чувством, стоило кому-то только упомянуть ее имя, как она уже была тут как тут.
– Кейт, девочка моя, – окликнула меня мама. – О, смотрю, ты не теряешь даром время, – она окинула взглядом мою компанию. Я чуть не прыснула от смеха. Да, мам, как раз закончила обучающий практикум по твоей картине с этим зеленоглазым красавчиком. Сьюзан, заметив моё приподнятое настроение, ослепительно улыбнулась в ответ и перевела взгляд на Оливию и Марка.
– О, не верю своим глазам. Марк! – изумлённо воскликнула Сьюзан. Марк же, как истинный джентльмен, поцеловал руку моей матери, не забыв упомянуть, как он восхищен её работами. Мама расплылась в смущённой улыбке. «Конечно, перед таким красавчиком нельзя было устоять», – подумав так про себя, я снова расплылась в улыбке. Все-таки мамино чутьё редко её подводило. Ведь именно сегодня она настоятельно просила меня сопровождать её и папу на этой вычурной вечеринке. Не заметив, как Оливия о чём-то заговорила с матерью, и они. извинившись, отошли от нас, я взяла фужер шампанского у мимо проходящего официанта. Марк всё так же стоял рядом и откровенно рассматривал меня. Чуть не поперхнувшись напитком, заметив его взгляд, я поторопилась поскорее осушить бокал, чтобы не забрызгать слюнями его дорогой костюм.
– Хорошая работа, – заговорил мужчина.
– Да, – согласилась я. – Сьюзан умеет зажечь публику своими картинами.
Я отвела взгляд от картины и посмотрела на Марка. Он по-прежнему не сводил с меня глаз. И в этом взгляде было нечто нечитаемое. Стоило больших усилий отвести глаза в сторону и постараться унять бешеный ритм своего сердца. А может быть, виной учащенному сердцебиению и раскрасневшемуся лицу стал второй подряд бокал шампанского?
*** Flashback end***
– Кейтлин, ты слышишь меня? – вернул меня голос Марка из воспоминаний.
Господи, да о чем я только думаю. – ругала я саму себя. Почему все самообладание в мгновение исчезало, стоило только Марку Бретту оказаться рядом со мной?
– Я слушаю тебя, Марк, – взяв себя в руки и придав лицу самое серьезное выражение, отозвалась я.
– Я думаю нам… мне, – запнулся он, – нужно поговорить, – продолжил он.
Поговорить? Но о чём? Мысленно скрестив пальцы на руках, я мечтала, чтобы разговор затронул нейтральные темы. Его близость волновала меня. Не мог бы он отсесть хотя бы на дюйм, чтобы я могла мыслить отдельно от своих гормонов? По-видимому. услышав мой мысленный призыв. он встал и отошел к окну.
– Кейт, мне очень жаль, что все так случилось, и я хочу попросить тебя дать показания, – в его взгляде читалась неуверенность, он нервно потёр свои руки и продолжил: – Я думаю, что так будет правильно. Ты должна подумать о себе и с своей безопасности.
Он же шутит, да? Я уставилась на него, не веря своим ушам. Он просит меня дать показания против самого же себя? Ну уж нет, пока что ещё я была в своем уме.
Любой суд и оплаченный им адвокат докажет мою вину, а также то, что я переходила дорогу в неустановленном месте. Да и вообще, что за цирк он тут устроил?
– Кейт, даже без твоего согласия, – запнулся он, – я всё равно засажу его за решетку. Но это будет намного проблематичнее.
И тут до меня дошло, о чем он говорил! Генри! Он откуда-то узнал об этом кошмаре. Но как?! О, нет… Голова закружилась от одной только мысли об этом мерзавце. Ведь, так или иначе, Марк прав, я должна была позаботиться о собственной безопасности. И он предлагал мне засадить Генри за решетку. Только я была не уверена, что воспользуюсь данным предложением. Моё подсознание сигналило красными предупреждающими огнями. Согласись я, это всё равно не решило бы полностью всех проблем. Я смотрела на Марка глазами, полными ужаса.
– Нет, нет, – зашептала я и уже более решительно продолжила: – Нет, это не решит полностью моих проблем. Нет! – категорично заявила я.
– Но… Кейт скажи мне, чего ты боишься? – потребовал Марк.
Я хватала ртом воздух. Боишься? Боюсь! Боюсь вновь встретиться с этим подонком лицом к лицу. Он всё ещё был моим опекуном, даже, несмотря на достижение мной совершеннолетия. Да, он не оказывал на меня и мою жизнь никакого влияния, но на имущество, недвижимость и картины Сьюзан, ох, как оказывал! Я не могла просто так, из благодарности за вчерашнее жестокое обращение, взять и подарить ему это всё – всё, что было дорого моим родителям. А отказавшись от условий опекунства, я лишалась всего того, что заработали родители. Угораздило же Бернарда вписать этот пункт, что до достижения мной двадцати одного года всем имуществом должен распоряжаться опекун. Нисколько не была удивлена таким решением. Они с Сьюзан всегда считали меня своей маленькой девочкой, которая была не в состоянии позаботиться о себе сама.
Да, конечно, из Генри получился куда более заботливый опекун… Он так вчера обо мне "позаботился", что эту заботу я долго ещё буду помнить с содроганием и ужасом в глазах. Но я не могла принять помощь от Марка, потому что… просто не могла и всё. Он нравился мне, у него была Эмили, а я осталась одна и не хотела больше ни на кого надеяться. С чего мне вообще было полагаться на него, когда он менял девчонок, как перчатки? Я посмотрела на Марка, казалось, он был серьёзно обеспокоен сложившейся ситуацией.
– Это всё сложно, Марк. Не думаю, что готова тебе рассказать, – честно призналась я. Он задумался. «О чем, чёрт возьми, ты размышляешь?! Я ничего тебе не расскажу. Нет, я не готова вынести весь вчерашний стыд на поверхность. Это же абсурд, принимать помощь от того, кто исчезает, когда ему заблагорассудится. Да и появляется, когда ему вздумается», – вела я внутренний монолог.
– Я все знаю, если это то, что ты боишься озвучить, – скептически посмотрели на меня бездонные зеленные глаза.
Знает? Ну. а теперь откуда? У него, что невидимый третий глаз во лбу? Это уже порядком начало меня злить! Я не хотела сейчас открываться, кому бы то ни было!
Я в панцире, и до меня никому не добраться! «Да-да, – ухмыльнулось мое подсознание, – ты и есть маленькая девочка, которая бежит от проблем или прячет их под прочный панцирь, – Бернард был в чем-то прав в отношении опеки над имуществом до достижения мной двадцати одного года». Только он ошибся в человеке, которому так безоговорочно доверил фирму, бумаги и всё, что ему только могло принадлежать. Но в этом не было его вины, ведь папа не собирался умирать, и все эти бумаги была лишь необходимая формальность. Родители погибли, но будь живы, ничего бы этого не произошло. Хорошю, Марк Бретт, я выслушаю тебя.
– И ты просишь меня дать показания? Но решетка – это временное обстоятельство, которое полностью не решит моей проблемы, – ответила я после продолжительной паузы.
– Решит, – утвердительно покачал головой Марк.
– Каким образом?
– О-о-о, он сгниёт за решеткой, я тебя уверяю, – в его голосе я услышала жесткие нотки. Я недоверчиво ухмыльнулась.
– Неужто деньги решают всё? – язвительно спросила я.
– Кейтлин. ты иногда ведешь себя, как… маленькая девочка, – Марк скривил рот в ответной язвительной ухмылке.
Нервно закусив губу, я обдумывала слова Марка. Дать показания, означало открыто показать Генри свою позицию. Но я боялась его. Ничто не вечно, и, зная его возможности, я могу предположить, что он с легкостью откупится и вернётся обратно в мой дом, и… дальше мне было даже страшно подумать, что могло бы произойти.
– Я боюсь, – честно призналась я Марку. – У меня волосы на голове шевелятся от того, что я могу снова его хотя бы просто увидеть. А ты просишь дать показания! Да ты можешь себе представить, что он потом сделает, когда откупится от судьи и вернётся обратно? – Марк подошёл ближе и сев передо мной на корточки, взял мои холодные ладони в свои тёплые руки.
– Кейт, все будет хорошо, – внушал его приятный голос. – От тебя лишь нужно заявление. Я обещаю, что он ничего не узнает, и ты будешь в безопасности. Ты не первая, с кем он так поступил.
Обещаешь? С чего бы это вдруг? Сначала ты уезжаешь, ни сказав не слова, не попрощавшись, не оставив о себе какой-либо информации, а теперь обещаешь мне безопасность, – возмутилась я про себя. Как я могла ему верить? Но и не верить не могла, потому что у меня не было больше никого. кто бы мог помочь в этой неприятной ситуации. Мне не к кому было обратиться. А тут сам Марк Бретт предлагал помощь… так почему бы просто было её не принять?
Но как же договор об опеке? Если меня сейчас лишат опекуна, всё что принадлежало родителям, отправится на благотворительность. Это, конечно, не плохо, но я тоже должна как-то существовать в дальнейшем, оплачивать своё обучение, жильё, счета. Нет. Нет! Это какой-то замкнутый круг…
– Я… не могу. Генри – мой единственный опекун по документам, и… другой кандидатуры нет, а это означает, что после того, как он попадёт за решетку, всё, что заработали мои родители, отправится в какой-то пансион на благотворительные нужды.
Марк казалось, задумался, но спустя несколько секунд утвердительно заявил:
– Не проблема, мои юристы переоформят опекунство на меня.
4 глава
Кейтлин
Мне не послышалось? Марк Бретт только что предложил стать моим опекуном? О, господи! Он сам-то успел поразмыслить над тем, что предлагает?
– Мне нужно время, чтобы подумать. Это… слишком неожиданно, – мой голос прозвучал неуверенно.
Марк сосредоточенно рассматривал моё лицо, над чем-то размышляя. Да-да, возможно над своими словами, которые не осмысленно сорвались с языка.
Конечно, я польщена столь заманчивым предложением, однако существует слишком много «но», которые не дадут мне принять эту помощь. Или дадут… Нервы были на пределе, я судорожно кусала губы, потому как мне порядком надоела опека Генри, а после того, что произошло вчера, комментарии были излишне – этот человек более не мог оставаться моим опекуном. Но и подходящей замены у меня не было. До сегодняшнего дня. Марк – деловой человек и уж тем более не позволит себе жестокого обращения со мной Он продолжал о чём-то думать, запустив в волосы пятерню, наводя на голове ещё больший беспорядок.
– Кейт, ты же понимаешь, что я не смогу помочь, если не стану твоим опекуном. Я понимаю, что это неожиданное предложение, но у тебя есть кандидатура? – он вопросительно посмотрел на меня. – Генри в любом случае окажется за решёткой, независимо от того, будет от тебя заявление или нет.
– У тебя всё равно ничего не выйдет! – выпалила я.
В его лице что-то переменилось. Губы сжались в тонкую линию, в глазах полыхнула ярость. Невольно вздрогнув от такой резкой перемены, я замкнулась. Никогда ещё не видела его таким. Он резко встал и начал ходить по комнате.
– Я понимаю, наш разговор так или иначе зайдет в тупик, пока ты не поймешь всей сути происходящего? – повернулся он и заглянул в глаза. Его напряжение передалось мне, да так, что все внутренности невольно сжались до размера мячика для игры в пинг-понг. – Твои предложения? – уверенно попросил он. – Я спушаю.
Что ты думаешь делать дальше? Вернешься обратно домой, не дав показания против этого поддонка? – он выругался. – Чтобы дать ему закончить то, что не успел?
Слова хлестали меня, словно пощечины. На глаза начали наворачиваться слёзы.
Но Марк, опьяненный своей злостью, продолжал бросать острые фразы:
– Или ты доверишь имущество первому встречному человеку? Кейт! Я лишь прошу здраво мыслить! Я знал Бернарда… – он запнулся и пристально всмотрелся в мое лицо, по которому уже текли еле заметные струйки слёз. – Кейт, – кинулся он ко мне и. нежно взяв ладонь в руки, прижался к ней горячими губами. – Извини меня, я не должен был быть таким резким. По крайней мере, не сейчас. Но ты должна понять, я не желаю тебе зла. И самое лучшее, что я могу для тебя сейчас сделать, это… ты должна доверить мне опеку, – уверенно закончил он. – Мои юристы составят все наилучшим образом, – продолжал настаивать Марк.
Мне уже и самой начало казаться, что это – единственный выход из сложившейся непростой ситуации. Если бы Бернард был жив, он, конечно бы, согласился со словами Марка. Да и помощи было не от кого ждать. Страдальчески вздохнув, я покачала головой, прекрасно понимая, на что подписываюсь – иметь интерес к Марку, как к мужчине, и согласиться на то, чтобы он стал опекуном, означало. что, кроме как опеки, он ничего более предложить не мог. В сердце неприятно кольнуло, когда я вспомнила об Эмили… он ведь даже не успел это обсудить с ней. Или успел? Как она отнесется к тому, что у Марка теперь будет подопечная, которая переедет к ним жить? Хотя Эмили была такая жизнерадостная, дружелюбная, что скажи он ей об этом прямо сейчас, она бы тут же кинулась ко мне с распростёртыми объятиями.
«Ох», – я нервно потёрла виски. Готова ли я к тому, что буду почти каждый день встречать Марка в обществе его подружки? Сегодня она, завтра другая… Стоп!
Пора было прекратить панику и мыслить здраво. Это же лишь всего соглашение.
На время. И, по сути, он будет лишь законным представителем моих интересов на три года. Как раз я закончу университет… Конечно, я могу его закончить ещё раньше, если брошу ко всем чертям. Но мама так хотела, чтобы я пошла по её стопам.
– Кейт, – вернул меня из мыслей голос Марка.
– Я готова дать показания, – решительно сказала я, встречаясь взглядом с бездонными зелеными океанами моего будущего опекуна. Марк выждал паузу, прежде чем заговорил:
– Всё будет хорошо, – обнадеживающе улыбнулся он, погладив мою ладонь.
– Хочется верить, – прошептала я. – Марк… – окликнула я его, когда он уже собирался выйти из комнаты.
– Я тебя слушаю, Кейт. – он задержался у двери.
Марк – мистер Спокойствие, – подумала я про себя, восхищаясь сдержанностью и напором мужчины, в то время как я ступила на тропу неизвестности. Снежный ком неуверенности накатил на меня, словно лавина, сошедшая с гор.
– Я бы хотела… – замешкалась я, покраснев, – жить одна.
Он изумленно захлопал ресницами.
– Я учту твое пожелание, как только Генри окажется за решеткой, а пока, если тебе нравится эта комната, ты будешь жить здесь, – сказал он и вышел, не дав мне даже возможности поспорить с ним по этому поводу.
Ну вот, теперь ты как в клетке. Или нет, ещё хуже, как в камере пыток, где ежедневно буду лицезреть счастливую пару Эмили & Марк. Ну что ж, детка, ты имела шанс отказаться… – сказала я самой себе.
Марк
Всю ночь Кейт проспала, ни разу не шелохнувшись. Действие таблеток выполнило своё предназначение. Ещё какое-то время я прислушивался к её тихому размеренному дыханию и не заметил, как сам провалился в сон.
Мысли, которые вчера закрались в сознание, не давали покоя. Мне отчаянно хотелось расправиться с Генри собственными руками, но я не мог вершить правосудие без суда. Но для того, чтобы засадить его за решетку, одних моих свидетельских показаний было мало. Нужно, чтобы Кейт сама написала заявление, и тогда этому ублюдку ни за что не откупиться от судьи и не избежать наказания за попытку изнасилования. Только как поговорить об этом с Кейтлин? Открыв глаза, я увидел, что она уже проснулась и рассматривала меня своими выразительными шоколадными глазами, в которых, как мне успело показаться, я мог увидеть свое отражение. Её взгляд скользнул на одеяло, которое скрывало наготу, и что-то нечитаемое отразилось на её лице. Я вспомнил, что вчера вытаскивал её голую из ванны. И потом просто завернул влажное тело в полотенце и накрыл одеялом. Её мягкая кожа была в этих ужасных кровоподтеках, которые теперь в лучшем случае сойдут через месяц. А еще я добавил ей синяков на ногах, когда чуть не сбил насмерть. Даже страшно представить, что могло случиться, разгонись я чуть быстрее. Для моего спортивного «AUDI R8» – это работа нескольких секунд, которые могли стать последними в жизни Кейтлин.
В комнату тихо постучали. и в дверь просунулась голова сестры. Заметив, что Кейт уже проснулась, Эмили бесцеремонно вошла в комнату как в свою.
Воспользовавшись эффектным появлением младшей сестры, я ретировался из комнаты до прихода доктора. Не хотелось и без того ещё сильнее смущать Кейтлин, тем более, служба безопасности подготовила для меня всю информацию по этому подонку.
Мысли никак не хотели собираться в кучу. По документам выходило, что Кейт будет нуждаться в опекуне до наступления двадцати одного года. Если сейчас я уберу Генри, она останется без опекуна, и все имущество переведут на благотворительность. Знаю, на мертвых не злятся, но я был чертовски зол на Бернарда. Да простит меня Кейтлин, но со стороны её отца было крайне глупо составить всё документы таким образом, что теоретически всё принадлежало его дочери, а на практике этим всем заправлял какой-то посторонний человек. Конечно, Бернард Пирс не собирался умирать, возможно, поэтому половина пунктов не были так тщательно продуманы и доработаны, но все равно это нисколько не оправдывало его ни в моих глазах, ни в глазах дочери, которую накануне чуть не изнасиловал его же партнер по бизнесу.
– Что ж, – сказал я вслух и запустил по привычке руки в волосы. – Кажется, я знаю выход из ситуации. Кейт необходим новый опекун, и он у неё будет.
В дверь постучали, и в кабинет вошел доктор. Он поздоровался и уверил меня, что Кейт будет лучше, если она не прекратит принимать выписанные им препараты, чтобы истерики, подобной вчерашней, больше не повторилось. Я тут же подумал про Эмили, которая точно будет рада составить Кейт компанию и тем самым отвлечь на время от грустных мыслей, пока я буду занят работой и привлечением к ответственности её нерадивого похотливого опекуна.
После того как доктор ушел, я решил для себя, что поговорю с Кейтлин обо всем и, в том числе, о том, чтобы назначить меня опекуном. Фактически, это просто формальность, которая поможет ей сохранить своё имущество.
Решив не откладывать этот разговор в долгий ящик, я направился в комнату, где находились сестра и Кейтлин.
– Эмили, ты не оставишь нас наедине? – мягко попросил я сестру. Эмили кивнула и вышла, оставив нас одних. Взглянув на закрытую дверь, я перевёл взгляд на Кейт. но стоило мне её увидеть такую хрупкую и бледную, захотелось тут же прикусить язык и никоим образом больше не напоминать ей о том злосчастном вечере. Она была одета в светлые джинсы, которые так соблазнительно обтягивали ее стройные ноги, и рубашку, которая частично скрывала кровоподтеки на теле.
Мысленно я пожелал себе удачного исхода разговора и присел рядом с ней. Её запах… Едва уловимый, он опьянял. Нежный, сладкий запах… малины? Не знаю точно, но он лишал рассудка, его хотелось вдыхать снова и снова. Припасть губами к шее, как в тот самый вечер, когда я впервые встретил её…
А сейчас о деле, – вышел из тени деловой Марк и буквально пинком отшвырнул моего внутреннего романтика.
– Кейт, – начал я, сделав паузу, чтобы она сконцентрировалась, но девушка где-то витала. – Кейт, ты слышишь меня? – позвал я еще раз, но уже громче.
– Я слушаю тебя. Марк, – придав своему лицу серьёзное выражение, ответила она.
– Я думаю нам… мне, – запнулся я. – нужно поговорить, – продолжил я более уверено.
– Я вся внимание.
– Кейт, мне очень жаль, что всё так случилось, и я хочу попросить тебя дать показания, – я нервно потер руками и продолжил: – Я думаю, что так будет правильно. Ты должна подумать о себе и о своей безопасности.
Ее лицо приняло недоумённый вид.
– Кейт, даже без твоего согласия… – запнулся я. – Я все равно засажу его за решетку. Но это будет намного проблематичнее.
Я наблюдал за переменой в ее лице. Будто что-то ужасное вдруг дошло до нее и озарило вспышкой испуга и без того бледное лицо.
– Нет, нет, – зашептала она. – Нет, это не решит полностью моей проблемы. Нет! – категорично заявила она.
– Но… Кейт, скажи мне, чего ты боишься? – потребовал я, заметив её смятение.
Она долго собиралась с духом и. в конце концов, выпалила на одном дыхании:
– Это всё сложно, Марк. Не думаю, что готова тебе рассказать, – честно призналась она. Было сложно читать эту девушку, все её мысли и действия не приходили к единому знаменателю. Она боялась, но не хотела мне помочь засадить этого подонка за решетку, и я решил пойти другим путем.
– Я всё знаю, если это то, что ты боишься озвучить, – она скептически посмотрела на меня.
– И ты просишь меня дать показания? Но решетка – временное обстоятельство, которое полностью не решит моей проблемы. – ответила она с нескрываемым страхом в глазах и голосе.
– Решит, – я утвердительно покачал головой.
– Каким образом? – Кейт гордо вскинула свой подбородок.
– О-о-о, он сгниет за решеткой, я тебя уверяю! – она недоверчиво ухмыльнулась.
– Неужто деньги решают всё? – язвительно тоном спросила Кейт и отвернулась в сторону окна.
Меня задели её слова.
– Кейт, ты иногда ведешь себя, как… маленькая девочка, – я скривил рот в ответной язвительной ухмылке. Но она её не заметила.
– Я боюсь, – произнесла она, все так же глядя в окно. – У меня волосы на голове шевелятся от мысли, что я могу снова его хотя бы просто увидеть. А ты просишь дать показания! Да ты можешь представить. что он потом сделает, когда откупится от судьи и вернется обратно?!
Я подсел ближе и дотронулся до неё. Девочка, моя бедная девочка, она просто очень боится.
– Кейт, всё будет хорошо, – сказал я уверенно. – Он ничего не узнает Ты не первая, кто подвергся нападению. От тебя нужно лишь заявление. Я обещаю, что он ничего не узнает, а ты будешь в безопасности.
– Я не могу… я… в общем, Генри – мой единственный опекун по документам. и… другой кандидатуры нет, а это означает, что после того, как он попадет за решетку, всё, что заработали родители, отправится в какой-то пансион на благотворительные нужды, – произнесла она тихо.
Вот мы и подошли к решающему заявлению, которое я вынашивал в себе с того самого момента, как прочёл документы.
– Не проблема, юристы переоформят опекунство на меня.
Кейтлин изумленно посмотрела на меня. Казалось, её мертвенно-бледное лицо стало еще бледнее. Хотя куда уж белей, – подумал я.
– Мне нужно время, чтобы обдумать. Это… слишком неожиданно, – голос звучал неуверенно.
Я нервно запустил пальцы в волосы, я всегда так делал, когда о чём-то размышлял.
На этот раз я думал, какие привести доводы, чтобы Кейт согласилась на предложенный мною вариант.
– Кейт, ты же понимаешь, что я не смогу оказать тебе помощь, если не стану твоим опекуном. Я понимаю, это неожиданное предложение, но у тебя есть еще кандидатура? – я вопросительно посмотрел на неё. – Генри в любом случае окажется за решеткой, независимо от того, будут показания от тебя или нет.
– У тебя ничего не получится! – выпалила она.
И тут меня словно подменили. Она что, сомневается в том, что я смогу ее защитить? Или ей лучше будет одной, когда Генри, откупившись от наказания, вновь попытается на неё напасть?
– Я так понимаю, наш разговор так или иначе зайдет в тупик, пока ты не поймешь всей сути происходящего? – повернулся я и заглянул в её глаза. Я был так зол, что эта девушка опять пренебрегала инстинктами самосохранения. – Твои предложения? – спросил я. – Я слушаю. Что ты думаешь делать дальше?
Вернёшься обратно домой, не дав показания против этого подонка? – я выругался.
– Чтобы дать ему закончить то, что он начал? – Или ты доверишь имущество первому встречному? Кейт! Я лишь прошу тебя здраво мыслить! Я знал Бернарда… – я запнулся и пристально всмотрелся в её лицо, по которому уже текли еле заметные струйки слёз. О, господи, что же я делаю! – Кейт. – я кинулся к ней и нежно взял её ладонь в свои руки, затем осторожно прижался губами. – Извини меня, я не должен был быть таким резким. По крайней мере, не сейчас. Но ты должна понять, – я поднял глаза к её лицу.
– Я не желаю тебе зла. И самое лучшее, что я могу для тебя сейчас сделать, и… – я осекся, опуская слова об её родителях, чтобы лишний раз не травмировать. – Самое лучшее для тебя будет доверить мне опеку, – уверенно закончил я. – Мои юристы составят всё наилучшим образом, – продолжал настаивать я.
Она долго смотрела на меня, затем решительно произнесла:
– Я готова дать показания.
«Ну, наконец-то! Хоть что-то здравомыслящее я услышал от тебя, детка», – подумал я про себя!
– Всё будет хорошо, – я обнадеживающе ей улыбнулся.
– Хочется верить, – прошептала она.
Воодушевленный тем, что разговор повернулся в мою пользу, и Кейтлин не против принять помощь, я собрался уйти, чтобы сделать несколько звонков.
– Марк! – тихо позвала меня Кейтлин.
– Я тебя слушаю. Кейт. – я задержался у дверей.
– Я бы хотела… – замешкалась она, и румянец залил её лицо, – жить одна.
В изумлении я уставился на неё, не веря в то, что услышал. Похоже, мои доводы о том, что она совершенно лишена инстинкта самосохранения, были небеспочвенны.
– Я учту твое пожелание, когда Генри окажется за решеткой, а пока, если тебе нравится эта комната, ты будешь жить здесь, – отрезал я.
* * *
– Марк, – окликнула меня Эмили. пока я сидел за своим рабочим столом в кабинете. Я вопросительно поднял взгляд на сестру.
– Я не помешаю? – спросила она, усаживаясь в кресло напротив меня.
– Ну, тактичной тебя точно не назовёшь, – усмехнулся я. Эмили надулась.
– Ну что там у тебя, выкладывай, – я давно уже смирился с её посягательствами на моё личное пространство и улыбнулся самой добродушной улыбкой. несмотря на то. что настроение никак не располагало к разговорам.
– Я хотела спросить… про Кейтлин. – сразу заявила Эмили.
– Нет, всё что угодно, только не эта тема.
– Но. Марк! – взмолила Эмили. – Ты же не можешь оставить девушку в беде! Пусть она поживёт у нас какое-то время. Она мне очень понравилась!
– Эмили, она же не игрушка, а ты не в торговом центре, чтобы забрать к себе то, что приглянулось, – укоризненно заметил я.
– Марк, – Эмили грозно свела брови. – Не нужно переводить тему. Ты понял, что я имела в виду, – думаю, что, если я предупрежу Эмили о своем решении, то отведу от себя черные тучи её гнева.
– Эмили, я возьму опеку над Кейтлин. Но это касается только её имущества и некоторых юридических сделок.
– Ты знал Кейтлин до того, как мы чуть не сбили её вчера, да? У вас были с ней отношения? – осторожно поинтересовалась Эмили.
– Нет. То есть были, но совсем платонические, и… в общем, это не твоё дело – настал мой черед краснеть перед сестрой. Я как школьник отчитывался перед ней?
Да с какой стати я должен отвечать на эти глупые вопросы?
– Ясно, а почему именно опекунство? – поинтересовалась она.
Я замешкался. Вот длинный нос!
– Это долгая история.
– У меня есть время.
– Зато его нету меня, – резко ответил я.
– Кейтлин останется с нами жить?
– Да, пока её предыдущего опекуна не посадят за решетку. Надеюсь, исчерпывающий ответ? – завёлся я, видя, как сестра решительно настроена выпытать из меня всю интересующую информацию.
– Очень, – обиженно крикнула она. – Ты хоть иногда бываешь не грубым? – глаза Эмили вспыхнули обидой. – Бедная девочка, если она будет жить с тобой под одной крышей! Надеюсь, её опекуна засадят за решетку быстрее, чем она поймет, с каким невеждой заключила сделку!
Эмили встала и демонстративно вышла из моего кабинета.
Обиделась! Ну и характерец у сестренки! Напряжённо потерев виски, я вернулся к просмотру документов, думая о том, что обидел её. Ничего страшного, Эмили отходчива, простит меня за резкость. Но вот её замечание, что Кейт будет тяжело жить какое-то время со мной под одной крышей, меня задело. Неужели мой характер был настолько скверен?
Ладно, об этом еще будет время подумать на досуге, а сейчас нужно дочитать новый договор об опеке, который составил юрист, и дать экземпляр Кейтлин на подпись.
