Текст книги "Сребреники Иуды"

Автор книги: Скотт Макбейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава десятая

Демоны заманивают нас к себе в сети средствами, созданными не ими, а Богом. И также различными усладами, сообразными их собственному разумению… Они весьма изобретательны. Делают все, чтобы сбить человеческие существа с толку, используя острый ум, тайком вводя в их сердца яд и даже являясь им под личиной друзей, делая некоторых своими последователями и наставниками многих других.

Блаженный Августин. О граде Божием

Автобус вернулся в университетский кампус. Студенты подавленно молчали. Что произошло с Сьюзенн, они не знали, могли только догадываться. Пол попросил, чтобы ее везли в отдельной машине, так что расспросить девушку у молодых людей возможности не было. Когда автобус остановился, Пол оглядел студентов. – К сожалению, в тюрьме произошел неожиданный инцидент. Но если вы действительно хотите стать психиатрами-криминалистами, не следует придавать этому большого значения. Надо привыкать к жестокости и насилию. Введение в специальность оказалось гораздо более эффективным, чем я предполагал. Следующее занятие в среду. Итак, до встречи, если только вы не передумаете и не решите заняться изучением античной филологии или истории искусств.

Раздались смешки. Слова Пола подбодрили студентов. Они расходились в приподнятом настроении. Вот, мол, попали в какую-то переделку, но все благополучно разрешилось.

– Очень клево, – сказал Хосе Рамирес, вылезая из автобуса. – Жаль, что нельзя вернуться и схватить еще кайф. Действует почище марихуаны.

Пол остался сидеть на скамейке. На лужайке неподалеку от лабораторного корпуса студенты и студентки валялись в различных позах, весело болтая и греясь на солнышке. Идиллическая картина. Все так спокойно, цивилизованно, предсказуемо по сравнению с тем миром, откуда он только что прибыл.

Во-первых, почему дверь камеры Крамера оказалась не заперта? Как такое вообще могло случиться? Во-вторых, откуда у него провод? Кому-то сильно достанется от Хэнлона Досона. И кто такая эта загадочная женщина, Хелен?

Еще больше беспокоил Пола сам Крамер. «Не надо было выступать на суде, потому что диагноз поставлен ошибочный. Но диагноз – это такая коварная штука! К тому же решали все присяжные. Они неправильно разобрались и вынесли оправдательный вердикт. При чем здесь я? Нет, сейчас я не имею права ни на какие сомнения. Стоит только этому просочиться в прессу – и все. Начнется такое, что на карьере можно будет поставить крест. Так что ни в коем случае нельзя вылезать ни с какими поспешными выводами. Крамер сейчас изолирован и никому не угрожает. Я буду держать его под наблюдением».

Пол попытался переключить мысли на другое.

– Профессор!

Из машины вылезла Сьюзенн и направилась к нему. Он с тревогой следил за ее приближением. А что, если она решит подать судебный иск на университет? Потребует возмещения морального ущерба? Вот это будет скандал! Судебная тяжба, адвокаты… Они ведь пострашнее убийц. Могут ободрать как липку.

– Сьюзенн! Садитесь, пожалуйста. Понимаете, такого прежде никогда не происходило. Обещаю, что администрация тюрьмы проведет полномасштабное расследование, заместитель начальника меня заверил. Виновные будут наказаны. Я очень сожалею о случившемся. Но вам не следовало отходить так далеко.

Она улыбнулась.

– Все в порядке, профессор. На следующем занятии я обязательно буду.

Он облегченно вздохнул и взял ее за руку.

– Зовите меня Пол. Может быть, хотите принять успокоительное? Я сейчас принесу.

– Не надо. Лучше отвезите меня домой.

– Конечно, – Пол поднялся со скамейки, – я вас отвезу. В таком состоянии вам лучше не садиться за руль.

Они прошли к его «мерседесу».

– Вы вели себя очень мужественно. Спокойствие при любых обстоятельствах – первое правило психиатра-криминалиста.

– Я не успела по-настоящему испугаться. Все произошло так быстро! – Сьюзенн тяжело сглотнула. – Он собирался меня убить?

– Думаю, нет. Будь у него такие намерения, он сделал бы это раньше. Скорее всего Крамер решил поиграть с вами, поиздеваться над тюремным начальством. Он ведь не выдвинул никаких требований – просто хотел продемонстрировать силу надзирателям и заключенным, утвердить свой статус в тюрьме, подобно тому, как хищник помечает территорию.

– Зачем?

– Чтобы выжить, – проговорил Пол, с удовольствием садясь на своего профессионального конька. – Тюрьма – опасное место, даже для убийц. Всегда находится кто-то, кто хочет доказать, что он король джунглей. Широкой публике об этом неизвестно. Однако эти люди страдают. У них масса комплексов.

– Но Крамер мог меня убить. Ведь он убил многих.

– А вот это ваши домыслы. Он убил человека в баре, а по убийству Мелани Дьюкс его оправдали.

– Так вы не считаете, что он тот самый серийный убийца? – осторожно спросила Сьюзенн.

– Конечно, нет, – быстро ответил Пол. – Я не думаю, что Крамер мог причинить вам серьезный вред. Иначе бы он вас не отпустил.

– Но почему я?

– Вы попали ему в лапы случайно.

Сьюзенн кивнула, посмотрела в окно на проезжающие машины и произнесла:

– Именно случайность меня и пугает. Все прекрасно, а через минуту наступает катастрофа. Это происходит так быстро! Только что все было в порядке, а через мгновение мир перевернулся с ног на голову, как будто Бог играет с вами в какую-то странную игру.

Пол принял чуть влево, чтобы объехать машину впереди.

– Крамер сказал вам что-нибудь?

– Нет.

– Жестокость… это его способ утвердиться в мире.

Некоторое время они молчали. Вместо порванной кофты

Эмма Брек нашла для Сьюзенн свитер. Бледность придавала ее миловидному лицу еще большую привлекательность. Пол вспомнил обнаженное тело девушки и нахмурился. «Я становлюсь похожим на своих пациентов», – подумал он.

– Главное для вас сейчас – оправиться от шока. Через некоторое время вы почувствуете восторг, даже эйфорию, которая позднее сменится депрессией. Может быть, поживете несколько дней у меня? Моя жена присмотрит за вами.

– Спасибо, Пол… но я чувствую себя нормально. – Она посмотрела на него открытым, нежным взглядом. У нее были красивые карие глаза и гладкое лицо без морщин – лицо двадцатидвухлетней девушки, пышущей здоровьем и энергией.

– Тогда, может быть, отвезти вас к приятелю?

– У меня нет приятеля.

Пол свернул в студенческий городок. Сьюзенн показала свой корпус.

– Зайдите завтра ко мне, – сказал он, помогая ей выйти. – Я хочу проверить ваше состояние. Оно меня беспокоит.

Она посмотрела на него, и он увидел в ее глазах намек на приятное удивление.

– Может быть, зайду. – Сьюзенн помолчала, затем мягко добавила: – Вашей вины здесь нет, Пол. И вообще, не беспокойтесь, никаких жалоб я подавать не буду.

– Рад это слышать.

Они оба рассмеялись, затем их взгляды встретились, отметив запретное подсознательное желание, которое было быстро подавлено.

Пол смотрел ей вслед, пока она не исчезла за дверью общежития. «У этой девушки есть характер», – подумал он.

К тому же он вдруг осознал, что ему нравится Сьюзенн. Очень.

– Я уже все знаю, – сказал Бен, когда Пол вошел в приемную клиники. Он стоял у картотеки, опираясь на нее локтем.

Они прошли в кабинет Бена, где тот плюхнулся в кожаное кресло у письменного стола, почесал нос.

– На нас подадут судебный иск?

– Успокойся! – Пол рассказал о случившемся. Бен пожал плечами.

– Ладно, по крайней мере студенты получили полное представление о том, что такое тюрьма строгого режима. Как девушка?

– Конечно, потрясена, но держится замечательно. Все в порядке. Я увижу ее завтра и обстоятельно поговорю.

– Правильно, – согласился Бен. – А с Крамером, я думаю, они разберутся. Начальник приказал перевести его в блок Е. Там он валять дурака не будет.

Пол кивнул.

Бен колебался. Конечно, следовало поговорить о Крамере. Теперь он уже не сомневался, что Крамер и есть тот самый серийный убийца. Однако сейчас это лучше не ворошить – можно сильно задеть самолюбие Пола. К тому же если все выплывет наружу, то репутация кафедры и клиники будет сильно подмочена.

– Хочу напомнить, на следующей неделе мы с Флоренс уезжаем на десять дней в Аспен. Основные занятия у меня запланированы через месяц, а на двух лекциях ты меня заменишь. Мы уезжаем в понедельник. Только не говори, что ты забыл.

– Конечно, нет, – ответил Пол, хотя, естественно, солгал.

– Ну и замечательно! – проговорил Бен. – А ты в мое отсутствие приведи в порядок дела в клинике.

– Все сделаю, не беспокойся. – Пол направился к двери, но потом оглянулся: – Послушай, в блоке D новый психиатр, женщина. Ты ее знаешь?

– Мне никто не говорил о новом психиатре. И какая она?

– Я ее мельком видел сегодня. Наведу справки – расскажу.

– Ладно. И не забудь, что вы с Мэри завтра у нас ужинаете.

– Я не забыл. Пойду, надо сделать несколько звонков. Пол направился к себе в кабинет, и только он открыл дверь, раздался звонок заместителя начальника тюрьмы, голос у него был нервозный.

– Официальное расследование начнется в среду. Пока мы временно отстранили трех сотрудников и перевели Крамера в блок Е.

– Как он?

– Наглости поубавилось. Сознает, что очень сильно навредил себе. А ваша студентка в порядке?

– Да. Но как это случилось? Я имею в виду дверь камеры.

– Пока не ясно. Вы же знаете, двери камер у нас открываются либо электронным ключом, либо с пульта. Охранник божится, что никаких кнопок не нажимал, и в компьютере ничего не зарегистрировано. Как будто дверь открылась сама собой. Поскольку это невозможно, мы отстранили охранника. Сейчас там работают эксперты. Они докопаются до истины. Спасибо, что успокоили девушку.

—Все нормально, – заверил его Пол, затем помолчал и осторожно добавил: – А кто эта женщина-психиатр?

– Какая?

– Ну та, что стояла позади меня, когда Крамер отпустил девушку. Когда она начала работать в блоке D?

– Не знаю, – ответил заместитель начальника тюрьмы. – В последнее время мы никого на работу не принимали. Я выясню.

– Спасибо. Мне бы хотелось с ней поговорить.

Пол положил трубку и посмотрел в окно на небо: там собирались грозовые тучи. Казалось бы, что в этом необычного? Но Пол чувствовал, что эти тучи собираются вокруг него.

СЕТИ ЗЛА

Глава одиннадцатая

Есть три вида людей, которым Бог дозволит быть искушенными дьяволом… нечестивые, погрязшие в страшных грехах, чтобы наказать их; благочестивые, опустившиеся до больших прегрешений и пороков или недостаточно укрепленные в вере… и даже некоторые из достойных, чтобы испытать их терпение перед миром.

Яков VI Шотландский. Демонология

Северная Италия. Окрестности города Бенедетто. Монастырь Святой Кристины на склоне горы. Рядом оливковая роща, дальше море. Монастырь был основан в четырнадцатом веке монахинями, давшими обет молчания. Сложенные из местного камня побеленные постройки отлично вписывались в пейзаж.

Решивший посетить эту обитель поднялся по узкой каменистой дорожке, прошел по огороду к арочным воротам с дубовой дверью, сильно выгоревшей на солнце. В центре двора, как обычно, располагался колодец, стены обвивали виноградные лозы. Из значительных сооружений только опочивальня и трапезная, не считая, разумеется, часовни, вокруг которой в течение многих веков вращалась жизнь небольшой общины.

Монастырская простота подчеркивалась тишиной. Разговаривать монахиням разрешалось полчаса в день, в обеденное время, однако и этот скромный лимит они не исчерпывали, ибо привыкли общаться друг с другом посредством жестов. Их жизнь была наполнена безмятежностью, и в этом они находили глубокое счастье.

Этот женский монастырь был мало кому известен. Никаких посетителей, только раз в году их навещал деревенский священник, чтобы принять участие в празднике в честь основания обители. И все же в этом тихом, неприметном месте хранилось бесценное сокровище, о существовании которого знал только святой отец.

Глубокая ночь. Кромешную тьму чуть рассеивает подрагивающий свет двух свечей, зажженных в часовне на алтаре. Здесь молится монахиня – Катерина из Бенедетто, простая женщина под шестьдесят лет. В монастыре она с восемнадцати, жизнь провела в созерцании, попусту растратила, как сказал бы искушенный в жизни циник, любитель поглумиться над религиозной моралью. Но Катерина, напротив, считала свою жизнь необыкновенно наполненной. От других человеческих существ ее отличал благословенный дар великого проникновения в суть и вера – дар бесценный за пределами всех человеческих понятий, дар от вселюбящего Бога.

Хотя об этом даре Катерины знала только мать-настоятельница, монахини его чувствовали. Ее дар был Божьим благословением и для них тоже, и они благодарили за это Создателя.

Шел третий час ночи. Катерина из Бенедетто лежала, распростершись перед алтарем, без движения. Стороннему наблюдателю могло бы даже показаться, что из нее ушла жизнь. Но это просто душа ее витала где-то глубоко в космосе.

И вот тогда пришло к ней это страшное осознание, столь невероятное по своей сути, что она мучительно вскрикнула. Долго боролась с враждебными силами, чтобы постигнуть его истинное значение. Битва была свирепая, и много раз казалось, что враг навсегда отсечет ее от мира. Придя наконец в себя, она разбудила мать-настоятельницу и поведала об увиденном.

Три дня спустя в дверях трапезной появился человек. В молчании он выслушал Катерину, затем отправился обратно по каменистой дорожке. В оливковой роще кардинал Бенелли остановился и горько заплакал, воздев руки к небу.

– Что я наделал! Что я наделал! Игнорировал послание, данное свыше, и эта скромная служанка Божья раскрыла мне глаза. Прости, прости меня, о Боже.

Затем в смятении он продолжил спуск по каменистой дорожке. Кардинал Бенелли, глава святой палаты, все понял, ничего не пропустил. У него не было ни малейших сомнений в том, что стоявшая перед ним женщина была живой святой и поведала Божье откровение, которого он боялся больше всего.

– В мир явился сребреник Иуды.

Глава двенадцатая

Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.

Книга Екклесиаста, или Проповедника, 9:12

Мэри завела Рейчел в гостиную. До ужина у Ингельманнов еще было время. Пол приедет прямо туда, не заезжая домой.

– Хочешь посмотреть мультики? – Рейчел кивнула. Мэри включила телевизор. – Смотри, дорогая, а я пойду одеваться.

Негромко напевая, Мэри поднималась по лестнице, предвкушая вечеринку. Они теперь редко ходили в гости, у Пола не было времени. После процесса над Крамером и успешного доклада он был нарасхват. Ей, конечно, хотелось, чтобы он больше времени проводил с ней и Рейчел, но пусть хоть по крайней мере наслаждается успехом.

Из кухни доносился стук кастрюль. Там хозяйничала Глория, горничная-филиппинка. В гостиной Рейчел смотрела телевизор, прижав к груди куклу. На ковре перед камином разлегся кот. Нормальная, счастливая семья.

Вдруг Рейчел заметила, что картинка на экране начала медленно тускнеть, а уровень звука уменьшился. Наконец телевизор совсем погас, а потом что-то щелкнуло, и питание вовсе отключилось.

Рейчел подумала немного и принялась переодевать куклу. Происшедшее ее нисколько не встревожило. Телевизор был игрушкой взрослых. Мама и Глория знают, как его оживить.

Но за одним любопытным фактом вскоре последовал другой.

Дремавший на ковре кот резко вскочил, выгнул спину, напрягся и зашипел на кого-то, кто стоял позади Рейчел.

– Рыжик, – позвала она ласково, – иди сюда.

Но кот не сдвинулся с места, на его изогнутой спине дыбом стояла шерсть. Рейчел обернулась, но никого не увидела.

– Рыжик, в чем дело? Иди сюда.

Однако ее любимец вел себя очень странно, таким его Рейчел еще не видела. Он начал фыркать, пятиться, а затем с громким мяуканьем вылетел из комнаты.

Девочка испуганно посмотрела по сторонам, собралась подняться, но передумала, успокоилась и продолжила переодевать куклу. Оглядываться Рейчел не стала, но если бы она это сделала, то увидела бы у стены незнакомую женщину.

Наверху Мэри разделась и вошла в ванную комнату, смежную со спальней, принять душ. Ее мысли были заняты делами на завтра. Внезапно она подняла голову и испуганно вскрикнула: у окна стояла женщина, стройная блондинка неопределенного возраста. Она нахально, с совершенно бесстрастным видом рассматривала Мэри.

– Кто вы? – выкрикнула Мэри, хватая халат, чтобы прикрыться. – Что вам здесь нужно?

Женщина не ответила, продолжая смотреть на нее не отрываясь. Мэри попятилась, проговорила сдавленным голосом:

– Немедленно уходите из моего дома. – Затем она развернулась, побежала к лестнице и позвала: – Глория! Поднимись, пожалуйста, сюда!

Через пару секунд горничная подбежала к лестнице, прижимая к груди пустую миску.

– Что случилось, миссис Стаффер?

– В спальне кто-то есть.

– Что вы сказали? – Глория поспешно поднялась к ней. Они вошли в спальню, затем в ванную, осмотрели другие комнаты. Никого.

– Она была здесь. Я ее видела более чем отчетливо.

– Кого?

– Женщину, – проговорила Мэри, ловя ртом воздух. – В красном вечернем платье. У окна. Она смотрела на меня.

Горничная была в замешательстве. Одно дело, когда в дом проникает грабитель, но… женщина… в вечернем платье. Они вернулись в ванную, все внимательно осмотрели. Окно было плотно закрыто.

– Давайте посмотрим внизу.

Мэри поспешно оделась, и они прошли по дому. Рейчел в гостиной застыла, прижав куклу к себе, она оцепенела от страха. Глория бросила на нее взгляд, но ничего не заметила.

– Неужели это мне просто привиделось? – проговорила Мэри с нервной улыбкой после того, как они обшарили весь дом. – Очень странно. Извини, Глория, что я тебя взбаламутила.

Горничная, очень любившая Мэри и ее дочку, замахала руками.

– Да что вы, миссис Стаффер!

– Я себя плохо чувствовала весь день, – добавила Мэри. – Возможно, это была игра света. Ведь других объяснений нет, верно?

Мэри поднялась наверх. До вечеринки у Флоренс оставался час. Она включила душ и пошла в спальню раздеваться. Мгновение спустя Мэри рванулась в ванную – ее тяжело вырвало.

– Невероятно, – воскликнул Бен, – но сегодня ты пришел пораньше!

Из кухни вышла Флоренс, расцеловала Пола.

– Привет. Рада тебя видеть. Позвони Мэри. Она не приедет, плохо себя чувствует. Ничего страшного, небольшое расстройство желудка.

Он позвонил домой. Трубку взяла Глория.

– Да, у миссис Стаффер расстройство желудка, невысокая температура. Она в постели. Спит. Я позвоню вам, когда она проснется.

Пол возвратился на кухню, где Флоренс сунула ему бокал с вином.

– Пойдемте, я познакомлю вас с гостями.

В просторной гостиной Пола по очереди подвели к семейному доктору и его жене, супругам – преподавателям английского из университета, – племяннику Флоренс и его подружке, директору современной художественной галереи и его дружку-мужчине. Со старым другом Бена, инженером-строителем, Пол был знаком. Вино лилось рекой, все бурно обсуждали последний скандал с сенатором-республиканцем.

– Стол накрыт, – скомандовала Флоренс, приглашая гостей в освещенную свечами столовую. И тут зазвонил дверной звонок.

– А! – воскликнул Бен. – Наш последний гость! Я открою.

Пол занял отведенное ему место рядом с женой доктора и

начал вежливый разговор. Флоренс ввела запоздавшую гостью.

– Профессор Хелен Джонс, еще один психиатр. Садитесь, дорогая, напротив Пола. Бен, налей вина.

Пол следил за Хелен краем глаза. Она поздоровалась с гостями, села и улыбнулась ему.

– Привет.

– Привет, – отозвался Пол, вынужденный продолжать разговор с женой доктора. «Значит, Хелен все же психиатр, загадки больше нет. Как же ей удалось тогда так быстро исчезнуть из тюрьмы? Позднее я поговорю с ней о Крамере», – решил он.

Вечер шел как по маслу. Как и все вечеринки у Флоренс. Гора еды, море вина, удачный подбор гостей, много шуток, смеха. Галерист затмил всех откровенными описаниями личной жизни своих клиентов, так называемых художников-постредукционистов, которые идут на все, чтобы пробить выставку.

– Моя дорогая, он не только соблазнит жену галериста и его дочь, но и сам ляжет с ним в постель. Это правда, абсолютная правда, клянусь. – Галерист подхватил на вилку кусочек паштета из гусиной печенки. – И все ради искусства.

Пол едва сумел перекинуться с Хелен парой слов – ее захватили с одной стороны доктор, а с другой – племянник Флоренс. Она выглядела очень красивой в платье с большим вырезом и черным шелковым шарфом вокруг шеи.

Бен постучал по бокалу.

– Хочу еще раз поздравить моего глубокоуважаемого коллегу и друга с великолепным докладом на открытии конференции.

Все оживились, начали поздравлять. Кто-то попросил рассказать о содержании доклада. Бен коротко изложил.

– Так вы утверждаете, что время религиозных верований прошло и надо идти с вопросами не к священникам, а к ученым? – спросил доктор.

– Если в двух словах, то да, – ответил Пол. – Естественно, моя специальность – криминальная психиатрия, но я склонен рассматривать вопрос много шире.

– Выходит, Бога нет? – подала голос Хелен.

– Нет, – ответил Пол, погружая вилку в десерт. – Всему, что происходит вокруг, есть рациональное объяснение – каждому заболеванию, каждому событию. Вплоть до происхождения самой Вселенной. Это одно из величайших достижений современного общества.

– Понятно, – проговорила Хелен. – Но если вы не верите в Бога, то, наверное, и в дьявола тоже?

Пол улыбнулся.

– Разумеется. Бог, дьявол… В течение многих столетий церковь использовала эти понятия, чтобы манипулировать людьми, держать их в подчинении. Узурпировав право указывать, что хорошо, а что плохо, церковь заставляла массы делать то, что ей было нужно. На самом же деле нет ни Бога, ни дьявола.

– А я встречал столько нехороших людей, – проговорил галерист. – Откуда же у них это, как не от дьявола?

Все засмеялись. Пол глотнул вина.

– Уже давно пора отбросить в сторону этот вздор и посмотреть на мир с научной точки зрения. Следует ли казнить убийц, являются ли аборты или умерщвления во благо преступлениями, правомерно ли считать богохульство правонарушением? Эти вопросы нужно проанализировать с научной точки зрения, ничего не фетишизируя и не привлекая религиозную аргументацию, которая сопровождает любую дискуссию на такие темы.

– Ничего не фетишизируя? – уточнил доктор.

– Да, – ответил Пол. – Забавно, что церковь…

– Но если мы отбросим религиозную мораль, – прервала его Хелен, – то с чем останемся?

– Мы тогда будем жить в более гармоничном обществе, – ответил Пол и отправил в рот кусочек торта. – Обратимся к прошлому. Церковь занималась тем, что сжигала на кострах ведьм, узаконила подчинение женщины мужчине, была непримирима к любому инакомыслию. – Он начал загибать пальцы, перечисляя. – Предписывала людям, когда можно есть мясо, запрещала в пятницу заниматься сексом и работать в воскресенье. Незамужние мамаши считались отверженными, самоубийц хоронили только в неосвященной земле, а папа у них считается непогрешимым. Все сумасшедшие одержимы дьяволом, Солнце вращается вокруг Земли и так далее. И какую пользу принесла эта чушь, кроме того, что были построены дворцы для кардиналов и епископов? В конце концов общество раскололось. – Он сделал паузу, оглядел присутствующих, как будто читал лекцию в аудитории. – Для того, чтобы успешно управлять людьми, необходимо убедить одну часть общества в том, что она отличается от остальных. Обозначить избранных, раздать привилегии, натравить эту часть на другую и утвердиться в качестве судьи. Конечно, это все ложь и мошенничество.

– Значит, вечных истин нет? – задумчиво спросил галерист. – Какая жалость!

– Конечно, нет, – серьезно ответил Пол. – Ведь многие так называемые вечные истины отпали сами собой. Например, в глубокой древности ради получения хорошего урожая приносили человеческие жертвы. Тогда это считалось вечной истиной. У нас мужчина может иметь только одну жену, а у мусульман совсем иначе. Все относительно. Сто лет назад вечной истиной считалось одно, сейчас совсем другое, и религия защищает новые идеалы с не меньшей горячностью, чем когда-то прежние. Нередко эта карусель приводит к кровопролитию. Каждая секта утверждает, что только ее члены знают правду, а все остальные не правы. В религии то же самое, что и в искусстве: работу гения от подделки мошенника порой невозможно отличить.

За столом зааплодировали.

– Да, вы современный человек, – произнесла Хелен, не скрывая иронии. – У вас есть ответы на все вопросы. А вот у меня, к сожалению, нет. Вы не думаете, что так называемые научные факты зависят от субъективного восприятия мира? А что, если наше понимание собственного существования – это просто некий образ, созданный мозгом. Мозгом, который можно запрограммировать на любые образы. Как быть тогда?

– Чепуха, – отмахнулся Пол. – Хотя порой такой довод приводят. Научная истина остается веками неизменной. Земля вращается вокруг Солнца. Так было всегда. Только в древности у людей не было доказательств. Для объяснения реалий нашего мира Ньютон сделал много больше, чем Христос.

– Но он верил в Христа, – слабо запротестовал доктор. Хелен пожала плечами. Ей уже надоел этот спор, но подвыпившие гости хотели продолжения.

– Поскольку вы отрицаете существование Бога и дьявола, то думаю, вы также не верите в бессмертие души и жизнь после смерти, – сказала она.

– Вы правильно догадались. – Пол поднял брови. – Это все бессмыслица, помогающая людям существовать. Они говорят о Боге, но никогда его не видели. И он, кажется, не очень торопится им на помощь, когда это действительно нужно. Попытайтесь завести философскую беседу о Божьей любви с человеком, терпящим авиационную катастрофу. Или входящим в газовую камеру. Думаю, в такие моменты оценка Создателя вряд ли окажется очень высокой. Или попытайтесь убедить жертву серийного маньяка, что Бог любит всех одинаково.

– Это все только слова, – сказала Хелен. – Смелые слова. Но никаких серьезных аргументов.

– Что вы имеете в виду? – удивленно спросил Пол.

– Предположим, что некие вечные истины все же существуют, – с вызовом произнесла Хелен. – Но у вас просто нет времени их постигнуть. Много ли может узнать об окружающем мире мотылек-однодневка?

– О, вот это ход! – восхитился галерист. Гости с ожиданием посмотрели на Пола.

– Погодите, – проговорил он. После выпитого соображать становилось все труднее. – Вы что, собираетесь продолжать спор до бесконечности? Впрочем, я готов. Пожалуйста. У меня в запасе еще куча аргументов.

Под столом нога Хелен потерлась о его ногу. В состоянии подпития Пол не мог определить, случайно это или намеренно. Впрочем, ему было безразлично.

– Ну, в таком случае я согласна на ничью. – Хелен улыбнулась. – Давайте в знак примирения поцелуемся, и я подарю вам на память серебряную монетку.

– Умно. – Племянник Флоренс кивнул и налил своей спутнице вина.

– Поцелуйтесь, поцелуйтесь! – обрадовался галерист. Его лицо раскраснелось. – Это так романтично!

Хелен встала, обошла стол. Пол понял, что она действительно собирается его поцеловать, и слегка смутился. Она наклонилась, притянула его к себе.

В этот момент его внутренний голос произнес: «Будь осторожен. Игра зашла слишком далеко. Остановись». «Но это всего лишь игра, – ответил он сам себе. – Что в этом может быть плохого?» Он искренне в это верил.

Губы Хелен приблизились к его губам.

– Хорошо, что моей жены здесь нет, – пробормотал он. – Она ревнивая.

– И не без оснований, – произнесла Хелен, глядя ему в глаза. – Ведь в основе любых отношений лежит измена. Уж я-то знаю.

Мэри проснулась под утро. Сон был беспокойный, ее попеременно бросало то в жар, то в холод. Она потрогала место рядом в постели и обнаружила, что Пола нет. Должно быть, вечеринка затянулась. Ну и ладно, лишь бы он получил удовольствие.

Она вспомнила, что забыла перед сном прочитать молитву, и тяжело вздохнула. Невероятно! Эта привычка укоренилась в ней с раннего детства, превратилась чуть ли не в рефлекс. Странно, очень странно! Свет включать не хотелось. Завтра. Она прочтет молитву завтра. Бог за один день не успеет соскучиться. Это вообще не важно. Небо не упадет на землю.

Мэри попыталась заснуть. Долго ворочалась и наконец со стоном, щелкнув выключателем настольной лампы, принялась шарить на прикроватном столике в поисках четок, некрупных белых жемчужин, подвешенных на серебряном кресте. Их передала ей мать перед смертью.

Мэри глянула на четки затуманенным взором и вскрикнула: белые жемчужины потускнели, как будто обгорели.

Отвечая на поцелуй Хелен, Пол почувствовал ее сладостный язык, проникший глубоко в рот. Он устремил навстречу свой, они переплелись. Ее духи, аромат тела пьянили. Шутливые восклицания гостей и вообще все вокруг было забыто. Ему хотелось остаться с Хелен навсегда.

И тут вдруг возникло видение: Пол стоял обнаженный на вершине утеса немыслимой высоты, не отворачивая лицо от сильного ветра, он ощущал себя Аполлоном, наслаждаясь своим сильным, гибким телом. А затем он сгруппировался и медленно бросился вниз, погрузился в какую-то субстанцию, отдаленно напоминающую воду. Вокруг тьма, тишина и спокойствие, непостижимое в своей глубине. Затем видение растаяло. Хелен вернулась на свое место.

– А где же монетка? – воскликнул кто-то из гостей.

– Да, да.

Хелен извлекла из сумочки небольшой кошелек, вытащила оттуда монету, которая ярко сверкнула при свете свечей, перебросила ее через стол к Полу. Он ее взял.

И моментально свечи погасли. Гости охнули.

Превосходное завершение игры.

– Чудесно провели время, как всегда. – Доктор с женой направлялись по садовой дорожке к такси.

– Да, хорошо повеселились, – согласился племянник. Он поцеловал Флоренс в щеку и, схватив подругу за руку, поспешил к своей машине.

Галериста вел под руку приятель.

– Спасибо, Бен, все было замечательно, – сказал Пол, пожимая ему руку.

– Жаль, что Мэри не смогла прийти.

– Поблагодари Флоренс от меня, – быстро проговорил Пол и ринулся в темноту. – Хелен, подождите!

Бен смотрел ему вслед. Странно: все вроде прошло хорошо, гости довольны, а он чувствует какое-то неудовлетворение. Может быть, было слишком много вина?

Пол едва догнал Хелен, даже запыхался.

– Мы ведь фактически так и не поговорили. А мне хотелось обсудить с вами кое-что.

– Но сейчас уже поздно.

– Может быть, встретимся как-нибудь на днях?

– Вы хотите со мной увидеться? – спросила она.

– Конечно! Прежде всего меня интересует Крамер. Какую терапию вы к нему применяли?

– Никакой.

Она пошла, Пол за ней. От выпитого кружилась голова.

– Можно я вас провожу? Одной в такое время по Сан-Франциско ходить опасно.

– Почему? – удивилась Хелен. – Ведь, насколько я знаю, серийных убийц здесь больше нет. И потом, вас ждет жена. Бедняжка!

Слово «бедняжка» резануло слух. Пол мигом протрезвел и остановился.