Текст книги "Безвозвратно (ЛП)"

Автор книги: Скай Кэллахан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

«Счастливица». Я востребована голосом разума в пределах их хренового мира.

Что действительно можно сказать, так это то, что власть действительно близка к этому самоподдерживающемуся улью, ведь, как и у всех преступников, чем больше власти и прибыли достигается, тем больше заключается сделок. Они вероятно, подкупили каждого политика, бизнесмена и любого влиятельного человека, потому что только это объясняет, почему их ещё не прикрыли.

Как только я начала отключаться от разговора, Кирк коснулся моей щеки. Я встрепенулась и подняла на него глаза. Он держал кусочек стейка, предназначенный для меня. Мало того, что мне приказывали, как собаке, так я ещё и есть должна была как животное. Мой желудок заурчал, и я решила проигнорировать протест и съесть предложенное, пока предложение не отменили: немного фри, брокколи и ещё стейк.

Несмотря на обстоятельства, это был лучший стейк, который я когда-либо ела.

Я быстро окинула взглядом других девушек – всех кормят, как и меня, видимо, грея их в лучах своего внимания, а они трутся о ноги своих хозяев и улыбаются, когда те похлопывают их по голове.

Мне нужно убраться отсюда, прежде чем я дойду до такого.

«Нужно придумать план действий» – подумала я, пытаясь сосредоточиться. Кирк. Ну, если честно, он мог оказаться и хуже. Можно выждать время и быть хорошей девочкой, надеясь, что он, по большей части, будет сосредоточен на чём-то другом.

Но ещё было такое понятие как секс... Я надеялась, что до этого не дойдёт, но в то же время убеждала себя, что при необходимости можно и подыграть, пока не найду выхода.

С другой стороны, мне нужно будет сделать это качественно. Кирк был достаточно умён, чтобы распознать фальшь, или же он может согласиться на предложение одного из братьев, чтобы я «выступила на ужине». Можно только вообразить, что это за собой повлечёт, а то, что представлял мой разум, было довольно паршиво. Я не хотела узнать на собственном опыте, о чём фантазируют грязные умы вокруг меня.

Составляя план выживания, я почувствовала себя чуть более уверенно, но только до тех пор, пока Майлз не передвинулся, вытянув ноги и разместив между ними свою рабыню. Она расстегнула его штаны и взяла его в рот с таким видом, как будто пробует самый вкусный десерт в своей жизни.

Моя уверенность сошла на нет.

Меня затошнило от мысли, что меня заставят это повторить, и теперь с полным желудком тошнота казалась большой, тревожной проблемой.

Кирк коснулся моего подбородка, и я посмела покачать головой. Держа голову опущенной, я чувствовала, как слёзы грозятся перелиться через край. Краем глаза я увидела, как он окинул взглядом Майлза, как будто раньше даже не замечал, что происходит вокруг, а затем посмотрел на меня. Он проследил пальцем линию челюсти и опустил бокал вина, приложив его к моим губам.

Я ненавидела вино, но это обладало свежим, фруктовым ароматом, и я быстро проглотила его. Оно обожгло мне горло, на вкус ощущаясь, будто я облизнула внутреннюю часть сосуда, заполненного терпкими фруктами.

Вино для зверушки. Этот жест не казался окружающим чем-то удивительным, и я посчитала, что они на это идут, чтобы иметь послушного питомца.

Его пальцы скользнули по моим волосам, и я напряглась. Один бокал не слишком опьянил меня. Позади себя я услышала тихий стон, но, несмотря на происходящее под столом, мужчины продолжали разговор.

Затем тарелки заскользили по столу, когда их передвинули, и стол слегка сдвинулся, скрипнув.

Поскольку Кирк отодвинул стул, вставая из-за стола, я посмотрела вверх, прежде чем смогла себя остановить. Я опустила голову, как только встретилась с его серо-голубыми глазами.

«Пожалуйста», – я зажмурилась.

– Ты уже уходишь? – спросил один из мужчин позади меня.

– Я не занимался делами большую часть дня, – сказал Кирк.

Почувствовав, как он крепит цепочку к моему ошейнику, я осознала, насколько сильно меня трясёт по сравнению с его спокойными руками.

Он коснулся моей челюсти, и я подняла взгляд, ожидая гнева, или же, как всегда безэмоционального выражения лица, но здесь было нечто другое, через край лилась мягкость.

Он выглядел уставшим.

Мои внутренности сжались, когда другой стул царапнул пол, и Майлз усадил блондинку к себе на колени.

– Ты слишком много работаешь.

Кирк усмехнулся. Он кивнул мужчинам позади меня и потянул мой поводок к двери. Ползя за ним, я украдкой взглянула назад, заметив, что две девушки, которых Росс притащил для гостей, теперь, стоя на коленях на столе, ласкали друг друга.

Поводок дёрнулся, и я поползла быстрее, но этих усилий всё равно было мало, чтобы уползти достаточно быстро.

Перед дверью квартиры Кирка лежал свёрток каких-то вещей, который он пнул внутрь, когда открыл дверь, по-видимому, не заботясь о содержимом. Когда за нами захлопнулась дверь, он отцепил поводок и указал на эту кипу.

– Перенеси это в спальню и расстели на полу рядом со шкафом.

– Должна ли я ползти, пока несу это?

– Можешь, бл*дь, толкать, если хочешь, – он накинул поводок на дверную ручку, проводя ладонью по коротким волосам. – Не делай вид, что это так уж сложно.

Свёрток был выше меня, стоящей на четвереньках, но не был тяжелым, поэтому я поднялась на колени и принялась толкать то, что, как я поняла, было моей новой кроватью, к двери спальни.

Я разложила её около шкафа. Даже если это было не что иное, как свёрнутая подушка для питомца, она была достаточно большая и мягкая для взрослого человека, и, по крайней мере, она шла в комплекте с одеялом и подушкой.

Это также означало, что мне не нужно делить кровать с Кирком, поэтому я посчитала это двойной победой.

Я разложила всё, аккуратно обустраивая ту единственную мелочь, которую можно обоснованно назвать моей собственностью.

Мои мысли блуждали, и я ужаснулась, насколько изменилась моя жизнь за последние несколько часов: ужасное пробуждение в окружении жестокой компании, помешанной на сексе, а затем бросок в жизнь с Кирком.

Всё, чего я хотела, это вернуться к нормальной жизни, но это казалось таким далеким, что я вообще сомневалась, что такое возможно. Мне нужно было найти способ вернуться, пока ещё была надежда, и я ещё не стала услужливой, безнадёжной подстилкой. В то же время я хотела извлечь выгоду отовсюду, где это возможно, надеясь, что Кирка не потянет на забавы после наблюдения за секс-марафоном. Я повернулась и увидела, что он наблюдает за мной, несомненно, гадая, что происходит в моей голове.

– Удовлетворён? – спросила я.

– Я могу спросить тебя о том же.

У меня упала челюсть.

– Как это вообще возможно?

– Ты живая, – он склонил голову, – и думаю, больше не голодна.

– Это правда, – признала я. Но когда ты балансируешь на грани, вынужденная отказаться от своей жизни, чтобы быть в этом кошмаре, то удовлетворение – не то слово, которое бы я выбрала.

– Тебе ещё больно?

Я отвернулась и завозилась с краем кровати. Не могу понять, почему меня больше беспокоит, когда он выглядит озабоченным.

– Серебро, я просто хочу услышать честный ответ.

– Этим утром меня избили. Ну, это ничего, что я пострадала. Тебя это не заботило, когда ты пихал мне в задницу ту пробку, или когда заставлял меня стоять на коленях во время ужина, или когда вынудил ползать по коридорам.

Кирк покачал головой и исчез. Он вернулся и протянул мне ещё две красные капсулы и оставшуюся воду с тумбочки. Вместо того чтобы просто бросить их и оставить меня в покое, он присел рядом.

– Я могу вести себя сносно, но ты должна перестать придумывать себе невозможное. Ты не сможешь вернуться домой и не сможешь сбежать, а я не могу позволить тебе уйти. Нужно это принять.

Принять это. Я ненавидела этого проклятого ублюдка. От гнева мои мышцы и сухожилия напряглись, затуманивая изнурённый мозг.

– Иди к чёрту. На самом деле тебе плевать на меня.

– Не испытывай судьбу, Серебро. У меня нет на это времени, но я не собираюсь стоять и смотреть, как ты беспричинно доводишь себя до смерти.

– А если есть причина?

Кирк пожал плечами, пытаясь выглядеть безразличным, но можно было заметить, что его мышцы так же напряжены, как и мои.

– Твой выбор. Делай, как говорю, тогда я защищу тебя, и мы отлично поладим.

– Я даже не знаю, стоит ли обидеться или рассмеяться, из-за того, что ты хочешь, чтобы я была здесь. Я не чёртова шлюха.

– Я никогда подобного не утверждал, но всё меняется, и иногда у тебя нет права голоса в каком-либо вопросе.

– Итак, моё новая роль в жизни – весь день сидеть прикованной к твоей кровати, пока у тебя не встанет или пока тебе не захочется увидеть меня за ужином на коленях у своих ног? – моё тело так сильно трясло, что голос дрожал от каждого произнесённого слова.

– Я пытаюсь быть терпеливым, но ты провоцируешь мою тёмную сторону. Ты будешь делать то, что я тебе говорю, – закричал он, сдергивая меня с подушки и вдавливая в двери шкафа. – Кроме того, прекрати ругаться и искать выход, если не хочешь на горьком опыте узнать, какова твоя роль в жизни.

Я встала на носочки, пытаясь сохранить на голове хоть немного волос, пока он удерживал меня за них. Предполагается, что это не горький опыт?

Он дёрнул сильнее, и я почувствовала, как часть моей головы вот-вот оторвётся.

– Хорошо, – пропищала я, – я всё поняла, Хозяин, пожалуйста.

Он отпустил меня, и я упала на дверь шкафа, сползая на пол, когда он отошёл. Я попыталась убрать волосы от лица, но это было невозможно, так как казалось, что сами пряди ноют.

– Тебе есть, что добавить? – спросил он, частично скрывшись в дверном проёме.

Я покачала головой, и после того, как он исчез, свернулась на своей кровати, натянув одеяло на голову и пытаясь не обращать внимания на свои пронзительные мысли, лишь бы только не поставить себя в ещё более неприятное положение.

Глава 5. Ухоженная

На следующее утро, проснувшись от проникающего через занавески солнца, я осмотрела пустую спальню. Наверное, я бы так и не узнала, что в комнате ещё кто-то спал, если бы не пошевелилась прошлой ночью, когда Кирк, прежде чем лечь спать, приковывал мои запястья к цепи, закреплённой к крюку в паркете. Эти комнаты, несомненно, создавались для мужчин и их рабынь.

И если всё остальное ещё было не таким ужасным, каким казалось, то сам факт того, что я жила с человеком, который занимается подобными вещами, был просто ужасающим.

Я сидела и ощущала тяжесть цепи. Звенья с грохотом опустились на пол, когда я опустила руку и снова легла. Я и подумать не могла, что скука станет для меня самым сложным испытанием.

– Ты проснулась.

Я услышала голос Кирка, но даже не взглянула на него.

– Я подумала, что ты уже ушёл, – пробормотала я.

В ответ мужчина издал невнятный гортанный звук, и я услышала его тяжелые приближающиеся шаги. Мне хотелось отвернуться к стене, чтобы увеличить разделяющее нас расстояние, но бежать было некуда.

– Я подумал, что для начала было бы неплохо накормить тебя. Ты голодна?

Я действительно хотела есть, но после его слов ощутила настоящую безнадёжность.

– Можно и перекусить.

Внезапно Кирк опустился на колени рядом со мной, чтобы расстегнуть наручники. На нём уже были надеты новые тёмно-синие джинсы и футболка с V-образным вырезом, плотно облегающая рельефные мышцы. У меня в голове крутилось множество вопросов, но когда этот мужчина был рядом, мне приходилось прикусывать внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержаться и не задать их. Он присел на корточки, опираясь локтями о колени.

– Что не так?

– Я молчу, чтобы избежать неприятностей.

Я старалась не смотреть на него. Не хотелось вспоминать о том, что я видела прошлой ночью, или думать о том, что ждёт меня впереди. Если я посмотрю на этого мужчину, то вся моя ненависть вперемешку с гневом снова всплывёт на поверхность. Кирк коснулся пальцем моего подбородка, и я почти представила, какая у него улыбка.

– Мы оба знаем, что это ненадолго, так что можешь сказать, что тебя не устраивает, пока я готов тебя выслушать.

Я попыталась подняться, но из-за боли в мышцах и костях это казалось невозможным. Не делай этого. Сердце колотилось, эхом отдаваясь в горле. Вопреки здравому смыслу с моих губ всё же сорвался вопрос:

– Почему ты не можешь просто отпустить меня домой?

Кирк стоял, возвышаясь надо мной. Я хотела сжаться в клубок и уменьшиться до невозможности, лишь бы он не причинил мне боли. Но он сделает это. И неважно – провинилась я в чём-то или нет. Сейчас, по крайней мере, появилась причина.

Он схватил меня за волосы, и я заставила себя как можно скорее подняться на ноги. Кожа головы всё ещё болела, и если так пойдёт и дальше, то к концу недели я останусь без волос.

– Послушай. Я даже не знаю, где мы, кто ты… И мне всё равно. Я только хочу вернуться к нормальной жизни. К себе домой.

– Это не вариант. И мы оба знаем, что ты не сможешь молчать постоянно. Существует лишь один способ вырваться отсюда, и после этого твоя жизнь не станет прежней.

Моё тело словно парализовало.

– Я не могу сделать это, – моя грудь дрожала от каждого произнесённого слога, отчего речь казалась ломаной и несвязной, а мой позитивный настрой медленно испарялся. – То, что я видела вчера ночью… я не смогу этого сделать.

– У тебя нет выбора.

Его челюсть была крепко сжата, а голос оставался таким же безэмоциональным, как и вчера, когда он предопределил мою судьбу в подвале.

– Зачем ты привёл меня сюда? – мои защитные барьеры трещали по швам, оставляя после себя лишь пустоту и жгучую агонию.

Моя кожа, казалось, сжалась, удерживая меня от разрушения.

– Разве тебе не всё равно, что со мной произойдёт, – закричала я что было сил. Его руки потянулись к поясу. У меня расширились глаза, и я попыталась увернуться, но Кирк схватил меня за руку и толкнул на матрас, прижимая колени к изножью. Я услышала, как ремень скользит через петли, но то, к чему я приготовилась, так и не произошло. Вместо этого он завёл мне руки за спину, зафиксировал их ремнём и потянул меня, вынуждая слезть с кровати.

Кирк удерживал мои руки за спиной, почти причиняя боль. Каждое движение сопровождалось ощущением, что я вот-вот заработаю вывих плеча. Стянув с кровати, Кирк развернул меня к себе лицом и поднял подбородок:

– До сих пор не усвоила урок, да?

– Я поняла, что мысли о побеге бесполезны. Ты спросил, что у меня на уме, и я ответила.

Ремень натянулся, тем самым изменяя положение рук, и я завизжала, опускаясь так, чтобы уменьшить болевые ощущения.

– Пожалуйста, – пропищала я.

– Прекрати задавать бесполезные вопросы и просить о невозможном. Когда тебе дают возможность говорить, то используй это с умом.

Он затащил меня в ванную и включил кран, позволяя ей заполняться водой.

– Что ты решила? – резко спросил он, выбивая почву у меня из-под ног, и я упала перед ним на колени рядом с ванной.

Я закричала, испугавшись, что сломаю кости, ударившись о пол. К счастью, коврик смягчил падение, но боль от удара всё равно распространилась по позвоночнику и спине.

– Пожалуйста, перестань, – мой голос эхом отражался от кафельных стен и пола.

– Это не решение, – Кирк толкнул меня к ванне, наклонив так, что моё лицо оказалось в каком-то миллиметре от воды. Я оставалась в таком положении несколько секунд, а затем он подтолкнул меня ещё ниже, пока вода не проникла в нос. Мне пришлось дышать через рот, чтобы не захлебнуться.

– Нет, – ахнула я, задыхаясь. Он дал мне немного времени, чтобы отдышаться, и снова окунул меня в воду.

Я попыталась сбить его с ног, и он, наконец, вытащил меня.

– А ты довольно упорно сражаешься, да? Выбор за тобой: умереть или бороться за жизнь.

– Ты же не хочешь, чтобы я боролась, – по моему лицу и шее стекала вода, и крошечные капли попадали в лёгкие, когда я пыталась говорить и дышать одновременно.

– Я не хочу, чтобы ты боролась и постоянно задавала ненужные вопросы, ведь я пытаюсь сохранить твою жизнь.

Пытаясь сохранить мою жизнь и заставляя меня выполнять свои больные прихоти, он вынуждал меня отказаться от всего, что у меня было – предать тело и душу.

– Ты хочешь сделать из меня секс-рабыню. Кроме тебя мне не с кем бороться.

– Всё зависит от того, как посмотреть на ситуацию. Я не прошу, чтобы ты смирилась с этим. Ты можешь выбрать жизнь, но последнее слово всегда останется за мной. Всё, что от тебя требуется – выполнять приказы.

Кирк ослабил хватку, позволяя мне выпрямиться, а затем потянул за волосы, пока мы не оказались лицом к лицу.

– Всё может быть не так уж плохо.

Я стиснула зубы, чувствуя желчь, подступающую к горлу.

– Ты болен.

Его губы дрогнули.

– Годы, что я провёл не в той профессии, оставили свой отпечаток. Я всегда могу отдать тебя кому-то другому.

– Нет, – мгновенно ответила я. Мне была противна даже сама мысль о чужих руках на моём теле.

– Есть только одно условие. Не провоцируй меня, и я не причиню тебе боли.

Кирк вытер смесь воды и слёз с моего лица.

– Я тебя ненавижу, – выплюнула я.

– Я иного и не ожидал. Всё, чего я хочу от тебя – твоего послушания. Сможешь?

Лёгкие не хотели работать, а разум так сильно кричал «нет», что я не могла согласиться. Я не хотела, чтобы он отдал меня кому-то. Не хотела умирать. И я не хотела подчиняться этому придурку, который получает удовольствие от воплощения своих извращённых фантазий с моим телом.

К сожалению, у меня было только три варианта. И Кирк менее безопасный из них.

Больше негде спрятаться. Я знала, что этот мужчина может разорвать меня на куски, понимала, что он способен на большее, чем просто оставить меня без волос или утопить в ванной.

Но он этого не сделал. Трудно было игнорировать тот факт, что иногда он заботился обо мне.

Я кивнула.

Кирк поднял меня с пола, ставя на ноги, снял с моих запястий ремень, а затем вытащил пробку, чтобы спустить воду из ванной.

– Иди на кухню и сядь за стол. Не двигайся и ни к чему не прикасайся.

Я осмотрела свою наготу, но решила, что сейчас не лучшее время для разговора об одежде. Не желая и дальше провоцировать его, я с обречённым вздохом опустилась на уже ярко-красные колени и поползла на кухню. Положив руки на колени, я поерзала на месте, борясь с собственным решением. Услышав позади себя шаги, я замерла.

Кирк прошёл мимо меня и открыл один из шкафов, вытащив тарелку и хлопнув деревянной дверцей. Он высыпал немного хлопьев, залил их молоком, кинул туда ложку и придвинул её ко мне через стол.

Сел напротив меня и глубоко вздохнул.

– Задавай свои вопросы.

Я поперхнулась, и молоко чуть ли не пошло через нос.

– Ты хочешь, чтобы я заткнулась или заговорила?

– Делай, как я говорю. Давай покончим с этим, – он склонился над столом, – и никаких вопросов об уходе.

– Что делают, – слово «рабыни» пронеслось в моей голове, но я не смогла его произнести, – девочки делают целый день?

Кирк ухмыльнулся.

– Ты же видела, что делали «рабыни» вчера вечером, – он подчеркнул это слово, как будто знал, что я изо всех сил пыталась произнести его, – в течение дня некоторые из них остаются со своим Хозяином. Также есть те, кто остаётся в комнате отдыха, когда они не заняты с гостями. Многие из них нам благодарны, потому что бывали в местах и похуже. Мы их кормим, даём крышу над головой и лечим.

– То есть ты действительно считаешь, что ты герой? – я закусила губу, затем набила полный рот хлопьев, лишь бы чем-то сдержать себя.

– Может, попробуешь убедить меня в обратном? – Кирк встал, и я чуть не рухнула со стула на пол. – Скажи, где бы, по-твоему, ты оказалась, если бы не я?

– Я... – не хотела этого признавать. – Я не знаю.

– Ты знаешь, – положив обе ладони на стол, он склонился ко мне, – что Гейб и его друзья сделали бы с тобой?

– Я не знаю, – закричала я громче, как будто подтверждая свои слова.

Кирк не двигался.

Я сжала руки в кулаки, опустила их на колени и, откинувшись на спинку стула, произнесла:

– Они бы избили меня.

Кирк приподнял брови.

Мой голос упал до шёпота. Я не хотела об этом думать, не хотела говорить об этом вслух.

– Они изнасиловали бы меня и, наверное, убили бы.

Гнев появился вновь, когда слезинка скатилась по щеке.

– Скажи мне, чем то, что они могли бы со мной сделать, отличается от того, что делаешь ты? Или от того, что ты будешь делать? Ты не бьёшь меня, но...

– Ничем, – ответил Кирк и сел обратно на своё место, – но между нами есть разница.

Я медленно вздохнула, не в силах поверить в услышанное. Время, казалось, замедлило свой бег, а в голове одна за другой прокручивались картинки, которые я не хотела видеть. Я снова начала есть хлопья, едва успевая их глотать, пока эмоции затапливали меня, но еда, по крайней мере, помогала мне отвлечься. Я подняла голову и увидела, что Кирк чем-то занят в своём телефоне. Я испытала невероятное облегчение, осознав, что ему нет до меня никакого дела, несмотря на то, что моё будущее теперь напрямую зависело от него. Я с трудом проглотила остаток хлопьев и поставила пустую тарелку на стол. Кирк поставил её в раковину и вымыл.

– Через час у меня встреча. Так что у тебя есть время, чтобы привести себя в порядок, – он указал головой в сторону ванной.

– Я могу принять душ? – спросила я, желая смыть всю ту грязь, что накопилась со вчерашнего дня, хотя и понимала, что вода тут вряд ли поможет, ведь всё это было скорее в моей голове.

Кирк кивнул:

– Дверь останется открытой, мне без разницы, чем ты там будешь заниматься. И не спорь.

– Поняла, – пробормотала я, опускаясь со стула на свои воспалённые колени, но Кирк схватил меня за руку. – Мне жаль, Хозяин, – я надеялась исправиться, пока он не наказал меня за мою ошибку, – я оставлю дверь открытой, Хозяин.

– В следующий раз не забудь сделать виноватое выражение лица, – Кирк отпустил мою руку. – Если сможешь выполнять приказы, тебе не придётся ползать по квартире.

Что ж, удача была близка. Я ушла, всё ещё проклиная факт отсутствия одежды. У меня не было ничего, чем можно было бы прикрыться, да и спрятаться было негде.

Стоя под горячим душем, я набрала полный рот воды, позволяя струям стекать по моему лицу.

У меня не было надежды на спасение. Кирк знал всё об этом месте и утверждал, что держит меня только потому, что другого выхода нет.

Я была уверена, что он есть. Мне просто нужно найти его слабое место, а потом каким-то образом снять этот чёртов ошейник и наручники. Эти мысли так и крутились в моей голове.

Я прижалась спиной к стене душа, пока в моей голове проносились картины того, что меня могут заставить делать, прежде чем я найду способ убежать отсюда. Сделав глубокий вдох, я сбрызнула лицо водой, больше всего на свете желая разлететься на кусочки или умереть.

Но для этого я была слишком упрямой. У меня не было лёгких путей. Не было ни единого шанса сбежать. Я не смогу выполнять всё, что мне прикажут, пусть даже для того, чтобы выжить.

«Какая разница – час или день в аду», – говорила я себе.

Я выключила душ и отодвинула занавеску. Посмотрела на своё отражение в зеркале – тело было полностью покрыто чёрными и синими отметинами. Завернувшись в полотенце, я пошла в сторону открытой двери.

Когда я вошла в гостиную, Кирк окинул меня беглым взглядом, словно ему было не до меня, но потом он всё же сосредоточился на мне и приподнял бровь.

– Мне надеть ту же одежду или… просто бегать вокруг нагишом? – я замолчала, пока в голове одна за другой сменяли себя картинки.

– Нет, – выдохнул он, – ты можешь надеть кое-что другое…

Мужчина встал и кивнул в сторону спальни. Такой простой, ничего не значащий жест, но мне всегда становилось страшно, когда он находился рядом. Кирк шёл позади меня. Несмотря на то, что полотенце скрывало моё тело, я знала, что он идёт рядом, находясь вне поля моего зрения, и чувствовала себя обнажённой.

Он открыл ящик, а после бросил мне одну из своих чёрных маек. Я посмотрела на него и моргнула.

«Любит яркие цвета», – сказала я себе. Что ж, это хотя бы не шифон и не кожзаменитель. Заметив, что я так и не двинулась с места, Кирк стянул полотенце с моей груди.

– Давай я помогу тебе, – сказал он.

Прежде чем он успел мне помочь, я натянула майку через голову. Лямки плотно прилегали к телу, отчего соски отчётливо выделялись сквозь ткань. Майка доходила мне до середины бедра – длиннее, чем та, что я сняла. И мягче.

– Что теперь? – спросила я.

Кирк пожал плечами.

– Могу вставить тебе другую пробку.

Я сжалась от одной только мысли.

– У меня есть выбор?

Его грудь поднималась и опускалась, пока он скользил взглядом по моей груди.

Кивнув, Кирк отправил меня в гостиную.

Он вновь сел за стол у задней стены и указал на пол у своих ног.

– Я тебе не собака, – слова сами слетели с моих губ, и глаза тут же расширились от страха. Сейчас я знала, что не хочу умирать.

Гнев вспыхнул в его глазах, и едва он успел пошевелиться, как я тут же опустилась перед ним на колени, проклиная его про себя и покорно опуская голову.

– Умная девочка, – прошептал Кирк.

– Я просто не хочу умирать, – тихо произнесла я.

Кирк наклонился вперёд и приподнял моё лицо.

– Не надо. И не плачь больше.

– Почему? У тебя слабость к плачущим девушкам или тебя это бесит? – язвительное замечание само сорвалось с языка.

– Ни то, ни другое, но Росс получает от этого удовольствие. Он любит заставлять девочек плакать, так что если ты сейчас не научишься контролировать себя... – Кирк замолчал. – Сейчас я не сделал ничего, из-за чего стоило бы плакать, так что не надо. Выполняй приказы и прекрати думать, – он что-то бросил рядом со мной, и это «что-то» резко ударилось о стол. – И ради всего святого, прекрати болтать.

Я открыла было рот, чтобы ответить, но вовремя остановила себя. Прекратить думать? Я не предполагала, что сказанные мною слова могут навлечь на меня неприятности. Эти слова были из разряда тех, над которыми не задумываешься, когда произносишь. Я тяжело вздохнула, потупив взгляд, и опустила голову.

Я потеряла счёт времени, сколько просидела неподвижно, не смея даже пошевелиться, чтобы восстановить кровообращение в затёкших конечностях. К тому времени, как Кирк позволил мне снова встать, я едва могла пошевелить ногами. Острая боль пронзила меня от колен до пальцев ног, когда я пыталась стряхнуть онемение.

Кирк собрал какие-то бумаги и засунул телефон в карман. Я уже настолько соскучилась по нормальной одежде, что почувствовала острый укол зависти даже к тому, что у него есть карманы.

– У меня полно дел, которые мне нужно разрешить сегодня, так что я уйду на некоторое время. Я не могу оставить тебя привязанной к кровати на целый день.

Моё сердце забилось, но вряд ли стоило цепляться за проблеск надежды. Всё равно я не смогу выбраться из квартиры, даже если он оставит ключ в двери.

Мужчина взял поводок, лежащий на дверной ручке, где он оставил его вчера ночью, и я в изумлении раскрыла рот. В голове сразу возникли всевозможные сценарии и вопросы.

Кирк поманил меня пальцем.

– Ты будешь в безопасности.

Меня пробрало до глубины души.

– Кирк…

Стоило ему услышать своё имя, как его спокойный взгляд затуманился, и он резко развернул меня к себе лицом, прижимая к стене. Его большие голубые глаза впились в мои. Я моргнула, изо всех сил борясь с желанием ляпнуть что-нибудь лишнее.

– Мне жаль… Хозяин.

Я заставила себя сказать эти слова, чтобы хоть немного его успокоить, но гневный взгляд никуда не исчез.

– Если утром я и стерпел твою болтовню, то это не даёт тебе права трещать без умолку каждый раз, – он наклонился, вжимая меня в стену. – Ты сведёшь себя в могилу.

– Прошёл всего один день, – прошептала я, напуганная его словами. – Я не хочу умирать, но и за одну ночь измениться не могу. Пожалуйста.

– Это не моя проблема, и меня не волнует, как ты это сделаешь, или что ты чувствуешь. Заткнись и выполняй приказы.

Я сделала глубокий вдох, желая поспорить с ним, но в ответ просто кивнула. Нелегко держать язык за зубами и послушно себя вести, когда не знаешь, что ожидает тебя впереди. Я хотела быть уверена, что подчиняясь, нахожусь в безопасности. Но заверения, что я останусь в живых – не самое утешительное обещание.

– Ты можешь идти, – прорычал Кирк, – иди за мной и не высовывайся.

Мне снова захотелось плакать, но не из-за страха, а из-за того, что я была сбита с толку. Я не знала, что делать, а когда пыталась сделать хоть что-то правильно, Кирк злился. Я уже не знала, как сдерживать эмоции, рвущиеся наружу.

Кирк потянул за цепочку и открыл дверь. Я сжала руки в кулаки и последовала за ним по коридору к лифту, мои колени дрожали. Я боялась всё испортить, боялась, что Гейб или кто-то из его команды увидит меня. Мне так хотелось обнять себя руками, но я понимала – нельзя.

Краем глаза заметила, что Кирк оглянулся, когда мы зашли в лифт.

– Тебя никто не тронет, – пообещал он, – Гейб со своей бандой в другой части здания.

Нужно отдать должное этому придурку – у него хорошая интуиция.

На лифте мы спустились на этаж ниже, но внешне он был точным подобием предыдущего. Кирк провёл меня к третьей двери и постучал.

Как только Майлз открыл дверь, я скрылась за спиной Кирка. Мне сразу же захотелось упасть на колени и умолять его не оставлять меня. Это походило на первый день в детском саду, с той лишь разницей, что на этот раз у меня была действительно весомая причина умолять: «Пожалуйста, не оставляй меня здесь».

За спиной Майлза я увидела блондинку, сопровождавшую его на ужине. Она была одета в обрезанную футболку и коротенькие шорты, и, подпирая ногами подлокотник дивана, красила ногти на ногах.

– Уверен, что справишься? – спросил Кирк.

К сожалению, он обращался не ко мне. Даже если бы Кирк и спросил меня, ему вряд ли понравился бы мой ответ.

Майлз отличался хорошо развитой мускулатурой и длинными сильными ногами. Он был выше Кирка на целых шесть дюймов.

Его смуглая кожа хорошо подчёркивала рельеф мышц, так что по сравнению с ним другие мужчины казались тощими.

– Уж в течение двух часов я с ней смогу справиться.

Я почувствовала, как перехватило горло, когда Кирк бросил мой поводок и подтолкнул меня к двери. Я неохотно переставляла ноги, ожидая, что Майлз протянет руку и схватит меня. Но он отступил в сторону, позволяя мне войти и не стараясь ко мне прикоснуться. Я посмотрела на Кирка, прежде чем захлопнулась дверь, в надежде услышать от него хоть какие-нибудь слова утешения, советы, указания, но ничего.

Его грудь медленно вздымалась, и на секунду он затаил дыхание.

– Она ещё не совсем готова. Будь с ней помягче.

– Всё будет в порядке. С ней останется Аллея, и они поговорят о своём, о девичьем.

О чём у меня слушать нет ни малейшего желания.

Кирк усмехнулся.

– Точно уверен, что хочешь этого?

– Я закрою их в спальне. Не парься, иди на свою встречу. Я сумею справиться с двумя маленькими рабынями.

Когда дверь закрылась, я обхватила себя руками. Мне вдруг захотелось бежать за Кирком, умоляя его, не оставлять меня. Блондинка перегнулась через спинку дивана, и Майлз погладил её по голове, проходя мимо. То же самое я видела в кабинете у Росса.