Текст книги "Борраска (ЛП)"

Автор книги: С.К. Уокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

С. К. Уокер
Борраска

I

Эта история началась очень давно, но вряд ли вы о ней слышали. История об одном местечке в горах, где происходят нехорошие вещи. И если вы думаете, что знаете все о нехороших вещах, если считаете, что легко узнаете их, то вы ошибаетесь. Потому что правда страшнее монстров или людей.

Новости о том, что мы переезжаем в какой-то маленький городок в Озарксе, поначалу расстроили меня. Помню, как смотрел в тарелку, пока моя сестра закатывала истерику, которая вряд ли была к лицу четырнадцатилетней отличнице. Она плакала, умоляла и, наконец, ругала родителей. Швырнула тарелкой в отца и заявила, что он во всем виноват. Мама велела Уитни успокоиться, но та в бешенстве умчалась, хлопая каждой дверью по пути в свою комнату.

Я не говорил этого вслух, но в душе был с ней согласен. До меня тоже дошли слухи: мой папа сделал что-то не так, что-то плохое, и департамент шерифа перевел его в провинциальный округ, чтоб сохранить лицо. Мои родители не хотели бы, чтоб я это знал, но я знал.

Мне было девять, так что мне не потребовалось много времени, чтобы найти свои плюсы в идее переезда: это было что-то вроде приключения. Новый дом! Новая школа! Новые друзья! С Уитни, конечно же, все было совершенно иначе. Менять школу в ее возрасте было тяжело, а уезжать от своего парня – еще тяжелее. Пока все остальные собирали вещи и прощались, Уитни дулась, плакала и грозила сбежать из дома. Но когда месяц спустя мы подъехали к нашему новому дому в Дрискинге, штат Миссури, она сидела рядом со мной, оживленно переписываясь в телефоне.

К счастью, мы переезжали летом, так что у меня было несколько свободных месяцев, чтобы изучать город. Когда папа начал ходить на новую работу в офисе шерифа, мама возила нас по улицам и рассказывала о том о сём. Город был намного, намного меньше Сент-Луиса, но и намного красивее. Тут не было неблагополучных районов, и весь он выглядел, как картинка с почтовой открытки. Дрискинг располагался в горной долине и был окружен пышными лесами с пешеходными тропами и кристально чистыми озерами. Мне было девять, было лето, и я был в раю.

Не прошло и недели после переезда, как наши ближайшие соседи, мистер и миссис Лэнди, и их старший сын, десятилетний Кайл, пришли к нам знакомиться. Пока родители разговаривали и пили коктейли, я смотрел, как долговязый рыжий Лэнди-младший топчется у дверей, застенчиво поглядывая на PS2 в гостиной.

– Эм, ты играешь? – спросил я.

– Не то чтобы… – замялся он.

– Хочешь? Я недавно «Теккен 4» купил.

– Хм… – Кайл глянул на свою маму, которой как раз передали третий коктейль. – Да. Конечно.

В тот день, с легкостью и непринужденностью, свойственной нашему возрасту, мы с Кайлом стали лучшими друзьями. Мы проводили прохладные утренние часы на улице, исследуя Озаркс, а жаркие обеденные – в нашей гостиной, играя в PS2. Он познакомил меня с единственным нашим ровесником, живущим по соседству: худенькой тихой девочкой по имени Кимбер Дестаро. Она была застенчивой, но дружелюбной и всегда готовой поддержать любую идею. Кимбер так хорошо влилась в нашу компанию, что очень скоро стала «третьим мушкетером».

Мой отец пропадал на новой работе, мама была полностью поглощена новыми друзьями, сестра просиживала дни напролет в своей комнате. Лето принадлежало нам, и мы взяли от него все. Кайл и Кимбер показали мне лучшие пешеходные тропы, самые красивые озера (до большинства из них можно было доехать на велике), и самые классные магазины города. К сентябрю, когда первый школьный день был уже не за горами, я уже чувствовал себя как дома.

В последнюю субботу перед школой Кайл и Кимберли сказали, что хотят отвести меня в особенное место. Туда, где мы ни разу не были – к Тройному Дереву.

– Что за тройное дерево? – спросил я.

– Полный отрыв башки, самый огромный дом на дереве в наших лесах, – возбужденно объяснил Кайл.

– Пфф, да ладно, Кайл. Хорош, ребят, если б тут был чертов дом на дереве, вы б давно его мне показали.

– Не-а, не показали бы, – помотал головой Кайл. – Те, кто идет к нему впервые, должны совершить специальный обряд и все такое.

Кимберли энергично закивала, соглашаясь, темно-рыжие кудряшки заплясали на ее плечах.

– Ага, это правда, Сэм. Если ты войдешь в дом на дереве, не совершив нужный обряд, ты исчезнешь, а потом умрешь.

У меня вытянулось лицо. Я был уверен, что меня разыгрывают.

– Да вранье это все. Врете вы.

– Не врем! – настаивала Кимбер.

– Точно, вот увидишь! Надо только достать нож для обряда, и двинем.

– Чего? Зачем вам нож? Это какой-то кровавый обряд? – понизил голос я.

– Да нет же! – заверила меня Кимбер. – Ты просто скажешь специальные слова и вырежешь свое имя на Тройном Дереве.

– Ага, минутное дело, – кивнул Кайл.

– И что, реально крутой дом на дереве? – спросил я.

– О да, – с жаром подтвердил Кайл.

– Окей, тогда, думаю, я в деле.

Кайл настоял, чтоб мы взяли тот же нож, который использовал для обряда он сам, и мы за это поплатились. Оказалось, что миссис Лэнди была дома вместе с младшим сыном Паркером, и, несмотря на многочисленные возражения Кайла, мама заставила его взять шестилетнего братика с собой.

– Мам, мы идем в дом на дереве, он только для больших ребят. Паркеру с нами нельзя!

– Мне без разницы, иди хоть на киномарафон ужастиков и забирай брата с собой. Мне нужен отдых, Кайл, можешь ты это понять? И я уверена, твои друзья не против, – она бросила на нас с Кимбер убедительный взгляд. – Верно?

– Нет, вовсе нет, – сказала Кимбер, а я кивнул, соглашаясь.

Кайл издал громкий трагический вздох и позвал брата:

– Паркер, обувайся, мы уже уходим!

Я пару раз встречал Лэнди-младшего раньше и обнаружил, что они с братом были очень разными, как внешне, так и по характеру. В то время как Кайл был ярким, необузданным и стремительным, словно пламя (с прической под стать характеру), Паркер оказался тревожным, беспокойным мальчиком с темно-каштановыми волосами.

Мы выкатили велики и поехали к не очень популярной тропе в нескольких милях от дома. Я спрашивал, куда она ведет, когда мы проезжали мимо несколько недель назад, и Кайл отозвался пренебрежительно:

– А-а, ничего интересного.

Подъехав к началу тропы, мы прислонили велосипеды к деревянному указателю с надписью «Западная рудная тропа Прескотт».

– Почему тут так много троп, которые называются Прескотт? – спросил я. – Какая-то гора Прескотт, или что?

– Нет, балда, это же фамилия, – засмеялась Кимбер. – Ну, ты знаешь, они живут в большом поместье в Фермонте. Мистеру Прескотту и его сыну Джиму принадлежит, наверное, половина предприятий города.

– Больше половины, – подтвердил Кайл.

– Это какие? Он хозяин магазина игр? – это был единственный магазин в Дрискинге, который хоть чем-то меня интересовал.

– Насчет этого точно не скажу, – Кайл накинул тросик на наши велосипеды, защелкнул кодовый замочек и прокрутил колесики с цифрами. – Но строительный магазин, аптека, «Гилтонс» на Второй улице и местная газета – точно его.

– Они основали город? – спросил я.

– Не, город появился из-за рудников. Мне кажется, они…

– Я хочу домой, – Паркер вел себя так тихо, что я почти забыл, что он вообще с нами.

– Ты не можешь пойти домой, – закатил глаза Кайл. – Мама велела тебе быть со мной. Так что не ной, тут всего пару миль прогуляться.

– Я хочу на велосипеде.

– Очень жаль, потому что мы сойдем с тропы.

– Не хочу идти. Я останусь возле велосипедов.

– Не будь таким размазней.

– Я не размазня!

– Кайл, будь помягче! – зашипела Кимбер. – Ему всего пять.

– Мне шесть! – запротестовал Паркер.

– Прости, шесть. Тебе шесть, – улыбнулась ему Кимбер.

– Окей, ладно, можешь вести его за руку, если он хочет. Но он идет с нами, – Кайл развернулся и зашагал вверх по тропе.

Паркер скорчил противную рожицу ему вслед, но когда очаровательная Кимбер протянула ему руку и призывно пошевелила пальчиками, он взял ее.

Кайл был прав, это была не особенно долгая прогулка – полмили вниз по рудной тропе Прескотт и еще полмили вверх по склону горы, по хорошо утоптанной тропинке. Тем не менее, подъем был крутым, и к тому времени, когда мы добрались до дома на дереве, я изрядно выдохся.

– Что скажешь? – азартно спросил Кайл.

– Это… – какое-то время я рассматривал дом, переводя дыхание, и наконец расплылся в улыбке. – Это впечатляюще.

Так и было. Мои друзья не соврали, это был самый большой дом на дереве из всех, что я видел. В нем было несколько комнат, а на окнах даже висели занавески. Табличка над входом гласила «Форт Эмберкот», с порога свисала веревочная лестница, в которой недоставало нескольких перекладин.

– Чур я первый! – завопил Паркер, но Кимбер поймала его за руку.

– Сначала нужно совершить обряд, иначе исчезнешь, – напомнила она.

– Я это переживу, – проворчал Кайл.

Мне самому не терпелось попасть в форт.

– Давай ножик, – я протянул руку.

Кайл с улыбкой достал из кармана складной нож.

– Там сзади должно быть немного места для имени.

Я вытащил лезвие и прошелся вокруг дерева, подыскивая свободный участок. Имен было очень много, я не мог дотянуться до нетронутых мест наверху, так что пришлось сесть на корточки и искать возле земли. На глаза мне попались вырезанные на дереве имена Кайла и Кимбер и, возле последнего, местечко для своего имени. Прикусив язык, я старательно вырезал «Сэм У.» на гладком участке коры, под чьей-то надписью «Патрик С.». Паркер попробовал следующим, но так плохо управлялся с ножом, что Кайл вырезал имя за него.

– Отлично, погнали, – я кинулся к веревочной лестнице.

– Стой! – крикнул Кайл. – Сначала ты должен сказать особые слова.

– А, ну да. Ладно, что за слова?

– Под деревом тройным, в корнях, есть человек, что ждет меня. Останусь я или уйду – везде одну судьбу найду, – продекламировала Кимбер.

– Звучит… жутковато, – признал я. – Что это значит?

– Да никто уже не знает, – пожала плечами Кимбер. – Это просто традиция.

– Окей, можешь сказать еще разок и помедленнее?

Наконец мы с Паркером повторили стишок и были готовы. Я первым влез по веревочной лестнице и осмотрелся. Дом на дереве был более-менее пустым, только грязные коврики там и тут, да немного мусора: банки из-под содовой и пива, обертки от закусок.

Я прошелся по дому, комната за комнатой – всего четыре – и нигде не нашел ничего действительно интересного, кроме последней. Там в углу лежал старый матрас, а пол устилали кучи старой рваной одежды.

– Тут бомжи, что ли, жили? – поинтересовался я.

– Не, тут всегда так было, сколько я себя помню, – отозвался из-за моей спины Кайл.

– Воняет отвратно, – сказал я.

Кимбер показалась в дверях, но заходить не пожелала.

– Меня не запах напрягает, а вот это, – она указала на потолок, и я, подняв глаза, прочел надпись, которая там оказалась:

«Дорога к Вратам Ада, первая миля».

– Что это означает? – спросил я.

– Это старшие ребята херней страдали, – ответил Кайл. – Пойдем, покажу тебе лучшую часть дома на дереве.

Мы вернулись в первую комнату, и Паркер радостно заулыбался, показывая слово, которое он вырезал на дощатом полу.

– «Пук», – прочел Кайл. – Просто умора, Паркер.

Он закатил глаза, но его маленький братик сарказма не понял и гордо улыбнулся.

Кимбер пристроилась на полу рядом с мальчиком, а я сел рядом с ней. Кайл забрал у брата нож, пересек комнату и просунул лезвие между двумя досками стены. Он надавил, и одна доска поддалась, открывая небольшое потайное место. Кайл достал оттуда что-то и толкнул доску на место.

– Зацени, – он повернулся и гордо продемонстрировал две банки светлого пива «Миллер».

– Опа! – выдохнул я.

– Фууу, теплое пиво? Это мерзко. Откуда ты вообще узнал, что оно там? – поинтересовалась Кимбер.

– Пол Сандерс сказал.

– Мы собираемся его пить? – спросил я.

– Черт возьми, да, мы собираемся его пить!

Он подошел, присел в наш кружок, вскрыл первую банку и протянул ее Кимбер. Она посмотрела на нее так, словно он предложил ей взять грязный подгузник.

– Да ладно, Кимми.

– Не зови меня так! – воскликнула она, а потом с неохотой взяла банку.

Кимбер понюхала ее, скорчила гримасу, зажала нос и сделала маленький глоток. Ее передернуло.

– Еще более мерзко, чем я думала.

– Я не хочу это! Я маме расскажу! – быстро сказал Паркер, пока банка плыла перед ним в мою сторону.

– Отлично, потому что ты ничего и не получишь, – пообещал Кайл. – И ни хрена ты маме не скажешь.

С лучшим покерфейсом, на который я был способен, я сделал большой глоток теплого пива до того, как успел почувствовать его запах. То, что это было плохой идеей, стало ясно, когда передернуло уже меня, и я залил противной желтой жидкостью всю рубашку.

– Фу-у блин, я теперь весь пивом провоняю.

Следующие полтора часа мы провели, распивая две банки светлого «Миллера», и постепенно его вкус стал вполне терпимым. Не могу точно сказать, действительно ли я становился мужчиной или просто пьянел. Надеюсь, первое. Когда была выпита последняя капля из последней банки, мы провели еще минут двадцать, пытаясь определить, пьяные ли мы. Кайл уверял, что его вообще не взяло, Кимбер сомневалась. Я не думал, что пьян, но провалил все наши тесты на трезвость.

Кимбер как раз повторяла алфавит задом наперед, когда безмолвие горного воздуха разорвал внезапный, как выстрел, громкий металлический скрежет. Кимбер примолкла, и несколько минут мы смотрели друг на друга, ожидая, пока звук утихнет. Паркер свернулся в клубочек возле Кимбер и зажал уши ладошками. Прошло, как мне показалось, не меньше десяти минут, прежде чем звук смолк так же внезапно, как и появился.

– Что это было? – спросил я, и Паркер пробубнил что-то в свитер Кимбер.

– Вы в курсе, что это? – повторил я.

Кимбер скрещивала и разводила ступни вытянутых ног, не сводя с них глаз.

– Ну?

– Ничего, – наконец отозвался Кайл. – Мы слышим это в городе время от времени, ничего особенного. Просто тут громче.

– Но что издает этот звук?

– Борраска, – прошептала Кимбер, не сводя глаз со своих ног.

– Это кто? – спросил я.

– Не кто, а где, – пояснил Кайл. – Это место.

– Другой город?

– Нет, просто место в лесах.

– А.

– Там происходят плохие вещи, – пояснила Кимбер, скорее самой себе, чем мне.

– Типа каких?

– Плохие вещи, – повторила Кимбер.

– Да, даже не пытайся найти это место, дружище, – сказал Кайл из-за моей спины. – Иначе и с тобой тоже произойдут плохие вещи.

– Нет, ну, какие плохие вещи? – обернулся я.

Кайл пожал плечами, а Кимбер поднялась и направилась к веревочной лестнице.

– Нам лучше уйти. Мне нужно домой, к маме, – сказала она.

Один за другим мы спустились по лестнице и двинулись вниз по тропе в непривычном молчании. Я до смерти хотел узнать больше про Борраску, но не мог решить, что именно спросить и стоит ли спрашивать.

– Ну, а кто там живет?

– Где? – спросил Кайл.

– В Борраске.

– Бескожие, – ответил Паркер.

– Пф, – фыркнул Кайл. – В это только дети верят.

– Типа, люди, с которых сняли кожу? Люди с содранной кожей? – взволнованно уточнил я.

– Да, так некоторые детишки болтают. У нас в это верят только те, чей возраст можно записать одной цифрой, – отозвался Кайл.

Я оглянулся на Кимбер, которой все еще было девять, но она смотрела под ноги и не обращала на нас внимания. Обсуждение на этом закончилось, и к тому времени, как мы добрались до велосипедов, неловкость уже испарилась, и мы хихикали, пытаясь решить, не слишком ли мы пьяны, чтобы ехать на великах.

Два дня спустя начались школьные занятия, и я напрочь забыл про Борраску. Тем утром мой папа остановился у тротуара, чтобы высадить меня, но заблокировал двери до того, как я успел выйти.

– Не так быстро, – рассмеялся он. – Я твой отец, и у меня есть привилегия обнять тебя и пожелать хорошего первого дня в школе.

– Ну, пап, я должен до звонка встретиться с Кайлом возле флага!

– И встретишься, но сначала обними меня. Через несколько лет ты сам будешь ездить в школу за рулем, дай мне побыть отцом, пока могу.

– Ладно, – раздраженно отозвался я и наклонился, чтобы по-быстрому обнять его.

– Спасибо. Теперь иди к своему другу. Мама будет ждать тебя тут без двадцати четыре.

– Я знаю, пап. Почему я не могу просто ездить на автобусе, как Уитни?

– Когда тебе будет двенадцать, сможешь ездить на автобусе, – он улыбнулся и разблокировал дверь. – А до тех пор придется мне подвозить тебя по утрам. Если думаешь, что это будет выглядеть круто, я могу возить тебя сзади, за решеткой.

– Пап… не надо, – прежде, чем он успел сказать что-то еще, я распахнул дверь его патрульной машины и убежал, а он смеялся мне вслед.

Кайл уже ждал меня возле флагштока и даже успел найти и привести Кимбер.

– Чувак, ты почти опоздал! – завопил он, увидев меня.

– Знаю, прости.

– Кто у вас классрук? – спросила Кимбер.

На ней был красный свитер и леггинсы с лягушками, апельсинового цвета кудряшки аккуратно причесаны, а губы были розовыми и блестели. Я никогда раньше не видел ее такой милой и с изумлением осознал, что никогда всерьез не воспринимал Кимбер как девочку.

– Э, мистер Даймонд.

– И у меня! – радостно воскликнула она.

– Счастливчики, – усмехнулся Кайл. – А я у миссис Тверди. Всего двое классных руководителей для четвертых классов – и мне досталась самая стрёмная.

– Ага, она еще у мамы моей была классной, когда она была маленькой, – поморщилась Кимбер.

– А что с ней не так? Что она рассказала?

– Просто она строгая и дает домашнее задание на выходные.

– На выходные? Бля!

– Простите, мистер Лэнди? – высокого человека, который внезапно появился за спиной побледневшего Кайла, я узнал сразу.

– И-извините, сэр. Я имел в виду «блин!».

Кимберли захихикала.

– Уверен, именно это ты и имел в виду, – кивнул мужчина.

– Здравствуйте, шериф Клери, – хоть мы и встречались всего пару раз, мне нравился папин босс.

А я нравился ему.

– Ну, привет, Сэмми. Не терпится начать первый день в новой школе? – шериф Клери скрестил руки на груди, отчего стал еще шире и внушительнее, но его улыбка была такой же широкой.

– Да, сэр! – отрапортовал я и неловко спросил. – А что вы тут делаете?

– Провожу лекцию для пятых и шестых классов на тему безопасности по дороге в школу и обратно.

– Ага, каждый год одно и то же, – пробормотал Кайл.

– Круто, – улыбнулся я.

Шериф Клери кивнул мне, развернулся и зашагал прочь. Я озадаченно осмотрелся.

– Где Кимбер?

– Упорхнула. Она подбешивает своей пунктуальностью.

Словно в подтверждение его слов зазвенел звонок, и мы бросились вверх по лестнице в школу.

Я зашел в класс и увидел, что Кимбер заняла мне место рядом с собой на задней парте. Мистер Даймонд, невысокий пухлый мужчина лет сорока, кивнул мне, когда я зашел.

– Мистер Уолкер, я полагаю?

– Эм, да, это я, – пробормотал я и заторопился на свое место.

– Добро пожаловать в школу города Дрискинг. Остальные – с возвращением. Вперед, гризли!

Класс неохотно отозвался подавленным «Вперед, гризли».

За утро Кимбер представила меня остальным одноклассникам. Большинство из них были нормальными ребятами, но большого впечатления я на них явно не произвел. Они здоровались, спрашивали откуда я приехал, и разговор, обычно, заканчивался безразличным «Ясно».

Несколько девочек, сидевших впереди возле доски, все утро посматривали на нас и хихикали. Я спросил у Кимбер, кто они, но та лишь пожала плечами. На второй перемене они подошли ко мне.

– Ты дружишь с Кимбер Дестаро? – спросила одна из них, высокая и темноволосая.

– Ага, – отозвался я и оглянулся на Кимбер.

Она тревожно смотрела на меня.

– Вы родственники?

– Нет.

– И я так не думаю, ты ведь не рыжий, – я не нашелся, что на это ответить.

– Знаешь, никто не заставляет тебя с ней дружить, – сказала другая девочка с таким круглым лицом, что это смотрелось немного странно.

– Я хочу быть ее другом.

Стоявшая позади них третья девочка фыркнула. У нее были красивые золотисто-каштановые волосы и некрасивый вздернутый нос.

– Ну, если и правда хочешь, то станешь одним из лохов, – предупредила первая девочка. – А лох – это навсегда.

– Уж лучше так, чем общаться с сучками, – сказал я.

Некрасивый Нос и Круглое Лицо ахнули, но Темноволосая лишь улыбнулась.

– Посмотрим, – ответила она, и все трое пошли к своим местам. А я сел рядом с Кимбер, чувствуя себя крутым. Я впервые использовал неприличное слово перед кем-то, кроме Кайла.

– Что они говорили? – нервно спросила Кимбер.

– Сказали, ты слишком хорошенькая, чтоб быть рядом с ними, заставляешь их выглядеть уродинами. Так что лучше нам держаться от них подальше.

– Врун, – заявила Кимбер, но я видел, что она улыбалась.

Когда мы встретили Кайла в кафетерии во время ланча, он не мог рассказать ничего хорошего о том, как прошло его утро. Миссис Тверди была пожилой и сердитой, к тому же, несмотря на то, что в классе Кайла было всего четырнадцать человек и все друг друга знали, она заставила каждого встать и рассказать что-нибудь о себе. После звонка на большую перемену мы с Кайлом отправились на площадку, немного растрясти съеденный ланч, и я столкнулся с мальчиком, которого раньше не видел.

– Эй, ты Сэм Уолкер? – спросил он.

– Ага.

– О. Твоя сестра встречается с моим братом.

– Ох, парень! – заржал Кайл. – Твоя сестра встречается с Уитайгером!

– Заткнись, Кайл, – проворчал мальчик.

– Она станет Уитни Уитайгер!

Как бы забавно это не звучало, я был немного озадачен. Не то чтоб я сильно обращал внимание, но за все лето я только раз видел Уитни вне ее комнаты.

– Хм, а где она его встретила? – поинтересовался я у Уитайгера-младшего.

– Без понятия. У него на работе, наверное.

– У него на работе – где?

– Он работает в водоканале Дрискинга.

Это не сильно проясняло вопрос, но я забил. Кажется, мама давала Уитни какие-то простые задания, вроде мытья машины или оплаты коммунальных счетов, просто чтоб вытащить ее из дома. Может, она встретила его однажды, и они закрутили роман по переписке. Подростки вообще странные.

Остаток учебной недели прошел так же, как и самый первый день. Лишь где-то в середине первого учебного месяца я впервые услышал, как кто-то еще упомянул Бескожих. Мы с Кайлом на игровой площадке пытались добыть огонь с помощью двух палок, и я как раз заработал занозу, когда отдаленный скрежет металла о металл заполнил воздух и заставил всех примолкнуть.

– Борраска, – сказал я с тревогой.

– Ага, – отозвался Пол Сандерс. – Бескожие снова кого-то убили.

– Эй, я думал, только дети верят в Бескожих! – я с упреком посмотрел на Кайла.

– Так и есть! Пол просто недоразвитый!

– Вот и нет! Спроси Даниэль, она их видела! – он осмотрел игровую площадку и нашел взглядом светловолосую девочку, которая болтала с Некрасивым Носом. – Эй, Даниэль, иди сюда!

Девочка закатила глаза, но все же вприпрыжку направилась к нам.

– Чего тебе. Я ведь предупреждала, что ты не нравишься Кайлу, Пол.

– Да нет, расскажи про Бескожих. – Пол неопределенно помахал рукой в воздухе, который был заполнен металлическим скрежетом, доносившимся с горы.

– Вот сам и рассказывай.

– Ну, нет, ты их видела, ты и рассказывай.

– Я их не видела, их видела Пейдж.

– О, – сказал Пол, и наступила неловкая тишина.

– Странные вы, мальчики, – заявила Даниэль, отбросила волосы в нашу сторону и ускакала.

– Кто такая Пейдж? – поинтересовался я, когда она удалилась.

– Ее сестра, – ответил Пол.

– Пейдж пропала, когда ей было, наверное, лет пять, – сказал Кайл.

– После того, как увидела Бескожих, – добавил Пол.

Звуки с горы внезапно затихли, и вместе с ними исчезло подавленное настроение, охватившее игровую площадку. Когда прозвенел звонок, Кайл встал в шеренгу к своему классу, а я, так как Пол был в моем, постарался пристроиться в свою шеренгу следом за ним. Учителя начали пересчитывать нас.

– Эй, ты знаешь что-нибудь еще про Борраску? – шепнул я ему.

– Мой брат говорит, что туда попадают пропавшие люди. В Борраску.

– И что там с ними происходит?

– Плохие вещи, – ответил он и шикнул на меня, когда я спросил, что это значит.

Учебный год тащился дальше, и в следующий раз механизм Борраски я услышал где-то на рождественских каникулах. Был декабрь, и земля была укрыта толстым снежным покрывалом, которое только усиливало шум с горы. Я несколько минут сидел в своей комнате, вслушиваясь в него и пытаясь представить, что происходит в месте, где с людьми случаются плохие вещи. Заметив, как к дому подъезжает патрульная машина моего отца, я пошел к лестнице, чтоб поздороваться с ним внизу. Проходя мимо двери сестры, я услышал, как она хихикает в этой раздражающей подростковой манере, и поморщился. Я надеялся, что Кимбер никогда такой не станет.

– Пап! – я соскользнул с лестницы как раз, когда отец открыл входную дверь.

Он потопал, сбивая снег с обуви, и раскинул руки для объятий.

– Сэмми! Сколько лет, сколько зим! – пошутил он.

Шуткой это было только отчасти, в последнее время я видел его очень редко, потому что он много работал. Понятия не имею, чем он занимался, потому что мы жили в самом тихом и отстойном городе мира. Мама думала, что шериф собирается сделать папу своим преемником, ведь Клери был уже не молод. Папа не подтверждал это, но и не опровергал. В конце концов, он всего семь месяцев работал тут и сомневался, что люди согласятся с его кандидатурой.

– Пап, ты это слышал? Такой механический звук?

– Ага. Я его то и дело слышу.

– Ты знаешь, что это?

– Спрашивал об этом шерифа, и он сказал, что звук идет из частных владений наверху, в Озарксе.

– Частные владения называются Борраска?

– Понятия не имею. Борраска? Где ты это услышал?

Я пожал плечами.

– От ребят в школе.

– Ну, тут не о чем беспокоиться, Сэмми, скорее всего какое-то лесоперерабатывающее оборудование.

– Но то место называется Борраска? Ты слышал раньше это название?

– Нет, никогда не слышал такого, – папа снял ботинки и стряхнул с себя пальто, глядя в кухню.

Я почувствовал, что он теряет интерес к разговору.

– Ты слышал когда-нибудь про Бескожих? – быстро спросил я.

– Бескожие? Господи боже, Сэм, это сестра рассказывает тебе такие истории?

– Нет, – но теперь он вообще меня не слушал.

– Уитни! – крикнул он вверх по лестнице.

– Нет, пап, Уитни даже не разговаривает со мной, – повторил я.

Я услышал, как наверху скрипнула дверь, и Уитни показалась из-за перил с телефоном в руке и раздражением на лице.

– Ты пытаешься напугать брата? – строго спросил папа.

– Пап, нет, – опять сказал я.

Уитни бросила на меня сердитый взгляд.

– Уф, серьезно? Больше заняться нечем.

– Ты рассказывала ему истории про Бескожих?

– Нет, пап, я же говорил что слышал их в школе, – сказал я.

Уитни указала на меня жестом, который говорил: «Видишь?»

– Ладно, ребята, вам надо научиться уживаться друг с другом. Ради Бога, вы же семья!

Уитни закатила глаза и, когда папа ушел в кухню, показала мне язык.

– Очень по-взрослому, Уитни! – крикнул я ей, но она уже ушла. – Расскажу папе про твоего бойфренда!

Рождество пришло и прошло удивительно гладко для нас. Мы с Уитни получили все подарки, которые просили, что было для нас в новинку. Может, город и был меньше, но зарплата у отца явно выросла.

В первый школьный день после рождественских каникул я пришел на занятия в новой парке, от которой Кайл пришел в полный восторг. Кимбер щеголяла новым ожерельем из синих бусин, которое подарила ей на Рождество мама. Мы с Кайлом проявили притворный интерес, но вышло неубедительно. Кимбер знала, что мы притворяемся, но выглядела довольной хотя бы тем, что мы вообще удосужились это сделать.

Когда мы прощались с Кайлом перед утренними занятиями, Кимберли вдруг толкнули сбоку. Кайл поймал ее прежде, чем она упала, а я в ярости обернулся и увидел Темноволосую – я уже узнал, что ее зовут Пегги Дрейнджер – которая, хохоча, удалялась вместе с круглолицей подругой.

– Вы плохие люди и принимаете скверные жизненные решения, – крикнул им Кайл. – Когда я однажды стану вашим боссом, я заставлю вас чистить туалеты!

– Да, и когда Кайл станет вашим боссом, вы будете точно знать, что всерьез облажались! – добавил я.

Мы с Кайлом дали друг другу «пять» и повернулись к Кимбер, но та не разделяла радости от нашей победы, она старалась скрыть слезы.

– Не парься насчет этих девчонок, Кимбер, никто их не любит. Люди их терпят только потому, что они родственники Прескоттов.

Кайл попытался ободряюще похлопать Кимберли по спине, но она развернулась и убежала.

– Ненавижу этих девчонок. В смысле, я их реально ненавижу, – сказал я.

– Да, те еще сучки, – ответил Кайл, последнее слово он произнес одними губами, оглядываясь через плечо в поисках прячущихся взрослых.

– Ну, лучше пойду в класс и присмотрю, чтоб они опять до нее не докопались.

– С утра собрание, уроки только после ланча.

– Серьезно? Круто! Обязательно сидеть со своим классом?

– Обычно нет, но лучше поторопиться, чтоб занять места в заднем ряду, – сказал Кайл, и мы поторопились.

– По какому поводу собрание?

– Либо наркотики, либо что-то от Исторического общества.

– В смысле, наркотики?

– Ну, знаешь, «даже не вздумайте принимать наркотики, или ваша жизнь покатится по наклонной, и вы умрете».

– Уф. Надеюсь, это будет историческая фигня.

Мы нашли Кимбер в аудитории. Ей уже удалось прийти в себя и даже занять нам обоим места в задних рядах. В тот миг, когда она замахала нам, полноватая суровая миссис Тверди поднялась на сцену.

– Приветствую вас, ученики. Этим утром мы приготовили для вас особую лекцию от Исторического общества города Дрискинг. Если в течение лекции у вас возникнут вопросы, пожалуйста, поднимайте руку.

– Как будто это может произойти, – засмеялся Кайл.

– А теперь я хочу представить вам мистера Уайетта Даудинга, мисс Кэтрин Скэнлон и, конечно же, мистера Джеймса Прескотта.

– Что?! Джимми Прескотт, а не его отец? Это странно! – зашептала Кимбер.

– Томас Прескотт вел такие лекции ежегодно в течение, наверное, двадцати лет, чувак. – пояснил Кайл. – Это и вправду странно.

– Ничего странного, – прошептал сзади Майк Саттон и наклонился поближе. – Том Прескотт свихнулся около года назад. В прошлом году моя сестра была тут, и лекцию тоже вел не он.

– Мне не нравится Джимми Прескотт, – тряхнула головой Кимбер. – Он меня пугает до чертиков. Его папа гораздо приятнее, он похож на дедушку.

Лекция была нудной и скучной. Мистер Даудинг и мисс Скэнлон говорили о первых поселенцах в этих местах: Черокки и Дороге Слез. Рассказали про то, как Александр Дрискинг обнаружил крупные залежи руды в горах и обосновался здесь, чтоб добывать железо. Потом слово взял Джеймс Прескотт, чтобы поведать о том, как пришла в город его семья и о ее роли в возрождении Дрискинга в конце пятидесятых годов.

Самой интересной оказалась последняя часть лекции, Джимми Прескотт показался мне очень забавным и приятным. Я так увлекся, хохоча над его остротами и вслушиваясь в каждое слово, что к концу лекции обнаружил, что и вправду что-то усвоил. По крайней мере, достаточно, чтобы мне захотелось задать вопрос, что, по мнению Кайла, было равнозначно социальному суициду.