Текст книги "Счастливый номер семь (ЛП)"
Автор книги: Синди Мэдсен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА 6
Бек
Я покачал головой, но не смог сдержать улыбку, столь же большую, как и у смайлика, присланного Лайлой. Это был длинный дерьмовый день. Мне пришлось ехать больше часа, чтобы забрать мою младшую сестру-преступницу из Нью-Гэмпшира. Она разговаривала со мной по телефону, словно у нее все круто, а затем добавила:
– Так, ну, я типа в тюрьме сейчас, и мне нужно, чтобы ты выручил меня.
С тех пор как наши родители умерли, Меган решила, что было бы неплохо все время попадать в неприятности, чтобы потом тетя задавалась вопросом, зачем она вообще согласилась на опеку. На этот раз это была магазинная кража, что было просто невероятно глупо. У сестры было много денег и огромный трастовый фонд, доступ к которому она получит через два года по достижении восемнадцати лет. Не говоря уже о том, что у нее под рукой было все, о чем она могла бы попросить. Но она жаждала приключений.
Конечно, это заставило меня подумать о Лайле и ее плане. Я сказал себе, что ее идеи безопасны, но как можно из Студента с большой буквы превратиться в тотальный беспорядок? Видимо, моя сестра была одержима идеей выяснить это.
Тетя Тесса все еще ругалась и кричала, но начала терять свой голос, так что ее лекция скоро прекратится. Меган сидела на диване с угрюмым и ни капли не раскаивающимся выражением лица. Я прислонился к арке, ведущей в гостиную, ожидая грандиозного финала.
– …просто не знаю, что с тобой делать. Ты под арестом. И это значит: никакой машины, никакого телефона, никакого телевизора, никаких выходов ни-ку-да, – тетя Тесса прошагала мимо меня, качая головой и бормоча себе под нос.
Меган откинула голову назад, и у нее вырвался полурык-полувздох. Затем она перевела взгляд своих бледно-голубых глаз, которые мы унаследовали от нашей мамы, на меня.
– Могу я, пожалуйста, жить с тобой?
– Как ты себе это представляешь?
– Давай, это было бы неплохо, – она захлопала глазами. – К тому же, у тебя есть одна свободная спальня.
Я пересек комнату и сел рядом с ней на диван, называемый нами «цветочная головная боль». Тетя Тесса была так горда, что он из самой Франции, несмотря на тот факт, что на нем было чересчур много цветов, и он был таким шелковистым, что когда ты садишься, то практически скатываешься с него. И я не говорю про незабываемую отделку по верху, о которую ты обязательно ударишься головой, если попробуешь сесть слишком глубоко или прислониться к спинке.
– Ты не можешь так поступать, Меган. У меня нет времени продолжать приезжать.
Плечи сестры поникли, каждая капля огненной энергии покинула ее.
– Это нечестно. Ты сбежал. Тебе не нужно проезжать мимо старого дома или иметь дело с людьми, которые постоянно спрашивают, как я держусь. Или со сплетнями. По крайней мере, я дала им новый повод для разговоров.
Я потер лоб, пытаясь придумать, что сказать по этому поводу.
– Я думал, что к настоящему времени все уже успокоилось.
– Не сейчас, когда все знают, что мама трахалась с мистером Бруксом. Не знаю, как это всплыло, да это и не имеет значения. Люди говорят, и если это не жалость, то ехидные замечания о ее романе.
Я чувствовал, словно бомбы падали и взрывались прямо возле моего лица. Я не мог сказать, что не видел необходимости в побеге, потому что именно это я и сделал. И мне хотелось сделать это с тех пор, как мне было пятнадцать, и я узнал о романе моей матери.
– Мистер Брукс – это старые новости, – сказал я. – Люди здесь просто от скуки сплетничают об объедках, потому что им нечем больше заняться. Это пройдет.
– Без разницы. Все это удары, а я стою под ними, – Меган встала и провела своими накладными ногтями по обесцвеченным волосам. Год назад она была такой милой, а сейчас выглядела, как те дрянные девчонки, которые задирали ее. Я ненавидел это, но когда сказал ей об этом, она расплакалась и ответила, что жизнь девочек намного сложнее, и я просто не понимаю. Поэтому я никогда не делал это снова. – Спасибо, что выручил меня. Просто возвращайся в колледж и забудь обо мне.
Я закатил глаза.
– Не знал, что ты записалась на уроки актерского мастерства.
– Эй, я не делала этого, – она толкнула меня, а затем улыбнулась – намек на то, что некоторые вещи не зависели от нас. – Ты прав. Ты не заслужил ненависти, – Меган обняла меня. – Я сойду с ума здесь, Бекетт. Ты уверен, что не можешь взять меня с собой?
М-да, последнее, что мне нужно, это волноваться о моей шестнадцатилетней сестре, окруженной парнями из колледжа и попадающей в еще большие неприятности. Она почти не была расстроена, когда я уезжал в первый год обучения в колледже. Конечно, тогда еще мама и папа были живы.
– Мне жаль, но ты знаешь, что я не могу. Просто игнорируй эти слухи и постарайся держаться подальше от проблем. Скоро ты будешь в колледже, и сплетни больше не будут иметь значения. И ты же знаешь, если я буду нужен тебе, я всего лишь на расстоянии телефонного звонка.
– Я знаю, – она сжала меня сильнее в объятиях. – Люблю тебя, Большой Брат.
Я потрепал ее волосы.
– Я тоже тебя люблю. Но если ты украдешь что-нибудь еще, в следующий раз я оставлю тебя в тюрьме.
* * *
Меган была права. Проезжая мимо старого дома с этими огромными викторианскими колоннами и газоном, раскинувшимся за коваными железными воротами с позолоченной литерой D посередине, я почувствовал разлившийся внутри холод. Одни только деньги заставляли людей говорить о нашей семье, но хотя мы и были одной из самых влиятельных семей пригорода Конкорда, это были не все причины, почему нас обсуждали.
Просто упоминание фамилии Давенпорт означало, что люди автоматически относились к тебе лучше, но они также наблюдали за каждым твоим движением и обсуждали каждую твою оплошность. Я не собирался говорить о льготах, которые большую часть времени не были такими уж приятными, но было нелегко все время жить, словно под микроскопом.
Я знал, что был довольно большой скандал, когда отец, наследник компании Давенпортов, женился на девушке из бедной части города. Будучи маленькими детьми, мы с Меган постоянно слушали мамину историю о том, как, несмотря ни на что, любовь победила все.
Но когда я застал маму и одного из финансовых советников отца в компрометирующей позиции – почти одетых, хвала Господу, – я понял, что любовь не была такой всесильной, как я раньше думал. Не говоря уже о том, что это была травма на всю жизнь. Что еще хуже, мама продолжала притворяться влюбленной в отца, ни разу не допустив оплошности. Каждый раз, когда она звонила сообщить об очередной встрече для ее благотворительной организации, я думал, что она лжет. Это было таким облегчением, когда она рассказала отцу об измене. Сокрытие этой тайны буквально разъедало меня.
Они ходили на консультации, чтобы спасти свой брак, и, в конце концов, казалось, что это сработало. У них все еще были проблемы, но они всегда решали их совместно. Я надеялся, что они сделали это не только ради компании.
Она клялась, что прекратила это. Конечно же, она не могла это продолжать.
Была ли это старая новость, или же мама соскользнула с дорожки верности, но в данное время весь город обсуждает и анализирует эту ситуацию. Как будто потеря обоих родителей одним махом не была достаточным ударом для нашей семьи и не вызывала достаточно разговоров. Это стало причиной того, почему я любил свою анонимность в колледже. Я решил оставить мой эффектный, хромированный «Эскалейд» (Примеч. «Кадиллак Эскалейд») в пользу старого «Ленд Ровера», и за исключением имеющейся у меня собственной квартиры, я работал, чтобы скрыть наличие у меня денег.
Не только деньги, у меня также была ответственность, с каждым годом становившаяся все ощутимее. Контроль над компанией должен был перейти ко мне на мой двадцать первый день рождения, потому что, очевидно, я стал достаточно взрослым, чтобы владеть огромной фармацевтической компанией, на которой работали тысячи человек.
Никакого давления.
Отец всегда подталкивал меня к естественным наукам, и мне они нравились, но я нуждался в более сильной бизнес-базе, чтобы успешно управлять компанией. Отец любил компанию так же, как и его отец, и отец его отца. Он любил говорить, что это у нас в крови. После моего первого года в колледже он отвел меня в сторону и сказал, что мне нужно взять более серьезные предметы, чтобы быть готовым занять место в «Д&Т Фармаситикалс». В то время никто из нас не знал, чему было суждено случиться.
Мама всегда успокаивала меня тем, что я не обязан присоединяться к семейной компании, если не хочу. Она по-прежнему будет мной гордиться, если я не превращусь в испорченного богатенького придурка. Когда я захотел играть в хоккей вместо поло, которое было нормой для сыновей друзей моих родителей, она помогла мне поговорить с папой, чтобы тот разрешил мне выйти в свет в более грубом спорте.
Хоккей – это одно, но мама знала так же хорошо, как и я, что папа разочаруется, если я выберу другую карьеру. Люди в компании продолжали ожидать от меня, что я сделаю то, что должен, чтобы продолжить оплачивать их работу. Также я не забывал о Меган, зависящей от меня. Так что я задавался вопросом, должен ли я выйти из хоккейной команды и сфокусироваться на скорейшем окончании колледжа.
Одна только мысль о том, чтобы бросить хоккей, угнетала меня. Было несколько недель в начале лета, которые я с трудом вспоминал. В моей памяти остались только воспоминания о страхе, плаче, похоронах и мысли, что мои родители не исчезли — это всего лишь плохой сон. Но как только я вернулся в Бостон, то почувствовал, что снова могу дышать, и все потому, что я снова смог выйти на лед.
Четыре колледжа были готовы принять меня, но в Бостонском колледже была одна из самых лучших хоккейных программ, что и стало главной решающей причиной, почему я выбрал его. Расположение достаточно близкое, чтобы ездить домой, когда мне это необходимо, и также выгодное в том смысле, что рядом играет команда «Брюинз». (Примеч. англ. Boston Bruins – «Бостонские медведи» — профессиональный хоккейный клуб, выступающий в Национальной хоккейной лиге, базируется в городе Бостон, Массачусетс, США). Это стало еще одной вишенкой на торте.
«Разведчики» из «Брюинз» иногда посещали игры Бостонского колледжа и, конечно же, игры плей-офф, поэтому около полутора лет моей главной целью было играть так, чтобы меня заметили до того, как я окончу учебу. Я надеялся, что этот план даст мне шанс отложить работу с отцом на несколько лет и играть в НХЛ. Это было рискованно, но именно об этом я мечтал с тех пор, как впервые взял в руки хоккейную клюшку.
Однако теперь мне нужно принять тот факт, что эта мечта уже не сбудется, и переключить свое внимание на семейный бизнес и управление компанией, чтобы отец гордился мной. Чтобы убедиться в стабильном будущем Меган, которого она так жаждет.
Я решил, что до конца сезона я отдам хоккею все силы, что у меня есть, и постараюсь достичь как можно более высоких результатов — чемпионат NCAA мог бы стать лучшим способом достижения этой цели, и наша команда имела неплохие шансы на победу. (Примеч. Национальная ассоциация студенческого спорта (англ. National Collegiate Athletic Association, сокр. NCAA) – национальная университетская спортивная ассоциация, в которую входят 1281 различных организаций, организующих спортивные соревнования в колледжах и университетах США и Канады). А затем, когда сезон закончится, — разумеется, это наступит слишком быстро, – я заменю хоккейную клюшку и коньки на костюмы и галстуки, и, по крайней мере, у меня будут дни славы, которые я смогу вспоминать, когда это будет необходимо.
Я погружался в горечь и тоску, поэтому надавил на педаль газа, желая как можно быстрее покинуть этот город.
Так, посмотрим, какой сегодня день?
Среда. Это значит, что следующие несколько дней я буду занят хоккеем и учебой, затем меня ждет вечеринка с Лайлой. А потом будет наша воскресная ночь кино — моя любимая часть недели, которую я с нетерпением жду. Это были ночи, когда я был простым парнем, зависающим с не-очень-простой девушкой, в такие моменты мне не нужно было прилагать усилий, чтобы сдерживать свои депрессивные мысли, они просто отходили на задний план.
ГЛАВА 7
Лайла
На самом деле, термин «ботаник» имеет более широкое значение, чем вы думаете. Или, может быть, мне просто нравится так думать, потому что это значит, что я не вписываюсь в определенные рамки. А если серьезно, есть научно-фантастические ботаники, есть социально неловкие ботаники, люди, считающие себя героями комиксов и участвующие в ролевых играх, парни и девушки, способные творить чудеса с помощью современных технологий, а также умные ботаники.
Ладно, у меня, несомненно, есть с ними что-то общее, но я не хочу иметь дело с технологиями, и я никогда не участвовала в ролевых играх и не жила комиксами. Да и научная фантастика меня не интересовала. Забавно, потому что я просто одержима химией, которая, как вы знаете, является естественной наукой. Это не значит, что я против научной фантастики, я смотрела фантастические фильмы и читала книги, которые были довольно интересными, но не хотела становиться Трекки (Примеч. фанат научной фантастики телевизионной программы США Star Trek) или Хувианом (Примеч. фанат сериала Доктор Кто), или кем бы то ни было.
Пока я с побритыми ногами и покрытая мерцающим лосьоном надевала свой новый наряд, сама для себя решила, что отношусь к категории умных и социально неловких ботаников. Мои знания — результат тяжелой работы. Это множество ночей, проведенных за книгами, что позволило мне получить стипендию, потому что это было единственным способом поступить в колледж, о чем родители часто мне напоминали. Думаю, одержимость хорошими оценками в совокупности с отсутствием солнечного света и взаимодействия с населением, смогла подпортить мои социальные навыки.
Вы, наверное, думаете, что мамины мексиканские гены обеспечили мне постоянный загар. Но нет. С помощью этого наряда я выгляжу неплохо, учитывая, сколько голой кожи выставляю напоказ. Бедра мне достались невероятные, и я, как могу, стараюсь не обращать внимания на насмешливые комментарии по этому поводу. Хотела бы я, чтобы мама увидела, как выглядят мои изгибы в этом наряде. Кроме того, мое сердце билось слишком быстро, потому что предыдущие ожидания и большие надежды растворились, и я была абсолютно уверена, что эта ночь закончится тем, что я выставлю себя дурочкой.
Несколько вечеринок, которые мы с Майлзом посетили в старшей школе, были относительно спокойными – мы ничего не знали о шумных вечеринках. Не знали о них до тех пор, пока однажды не пришли в понедельник в школу и не услышали о том, что это было чем-то крышесносным. Майлз не пил, поэтому и я не пила из солидарности с ним, ну и из-за того, что мои родители сошли бы с ума, узнав об этом. С тех пор, как начала учиться в колледже, я пробовала несколько напитков, но всегда держала себя в руках.
Но больше не намерена это делать. В любом случае, не сегодня.
Уитни просунула голову в дверной проем.
– Ты готова для меня?
– Ага. Спасибо, что помогаешь мне.
Первым шагом на пути к преображению было попросить мою соседку нанести мне макияж. Я смотрела несколько обучающих уроков, полагая, что способная ученица, но моя техника нуждается в практике, а сегодня важно ничего не испортить.
– В любое время.
Уитни села напротив меня, взяла свои кисти для макияжа и приступила к работе, нанося на мою кожу жидкости и порошки. Надеюсь, это поможет убрать последние следы девушки, боявшейся быть свободной.
– У тебя великолепные скулы, и подожди, пока я не закончу с твоими глазами. Все просто будут пускать слюни.
Я сморщила нос.
– Звучит слюняво.
Уитни рассмеялась и приказала смотреть вверх. Когда она провела кисточкой для туши по моим ресницам, я спросила:
– Как вы сходили в боулинг? Вы с Мэттом сейчас вместе?
Уитни вздохнула и убрала кисточку.
– Мы еще не обсуждали это с ним. В смысле, я надеюсь, что он встречается только со мной, но я не хочу быть, как те девушки, которые об этом спрашивают, потому что парни считают, что им не нужны серьезные отношения. А я не хочу упустить его, понимаешь?
Нет, на самом деле я не понимала. Я почувствовала тяжесть в животе. Несмотря на то, что у меня был постоянный бойфренд на протяжении всей старшей школы, это не подготовило меня ко всем этим новым правилам отношений в колледже. Если Уитни думала, что она все испортит, то во время моих попыток завязать отношения будет ядерный взрыв.
Хорошая новость: я не ищу что-то серьезное прямо сейчас. Будем надеяться, существует меньше правил для того, чтобы флиртовать и просто быть свободной.
Уитни нанесла помаду на мои губы, дала бумажную салфетку и сказала поцеловать ее. Затем она добавила еще один слой блеска, который пах как жвачка, прежде чем сесть обратно с удовлетворенным выражением лица.
–Ты выглядишь изумительно. Посмотри сама.
Я встала и открыла дверцу шкафа. Девушка в зеркале в коротких черных шортах – чтобы не светить бельем, если все-таки решусь сделать стойку на бочке – и фиолетовой с глубоким вырезом блузке, выгодно подчеркивающей ее новый огненный цвет волос, была смелой. Бесстрашной. Ее макияж был безупречен, включая блестящие губы естественного оттенка, мерцающие серебряные веки и подведенные карандашом глаза, сделавшим их похожими на кошачьи. Что самое лучшее, она не подходила ни под одну категорию ботаников.
– Ого, Уит. Это классно!
В зеркале рядом со мной появилось отражение Уитни, на губах которой растянулась большая улыбка.
– Это было легко, потому что мне достался довольно хороший холст.
Тепло наполнило мою грудь. У меня никогда не было близких подруг. Может быть, поэтому я не понимала, что она у меня есть прямо сейчас. Я повернулась и обняла ее, и она обняла меня в ответ.
– Удачи сегодня, – сказала Уитни. – Повеселись. Познакомься с большим количеством горячих парней. Завтра все мне расскажешь.
– Обязательно. Разве ты не хочешь поехать тоже?
– Не-а, у меня уже есть планы с Мэттом. Если он со мной каждый вечер, значит, он больше ни с кем не встречается, верно?
– Звучит как настоящий логический вывод.
Она послала мне наполненную надеждой улыбку, поправила макияж и вышла из комнаты. Бек написал, что уже ждет меня на стоянке. Я побрызгалась духами и прошла к столу, чтобы закрыть крышку ноутбука. Я колебалась, читая первый пункт своего списка.
Конечно, алкоголь поможет успокоить мои нервы, бурлящие в животе. Надеюсь. И, возможно, я больше не буду выглядеть так мило, не говоря уже о том, что у меня с каждым днем было все меньше свободного времени. К тому же, я планировала добавлять пункты в свой список, как только он начнет заканчиваться. Ладно, я сделаю это сегодня.
Глубоко вдохнув, чтобы перебороть тревогу, грызущую меня изнутри, я сделала несколько шагов в новых черных туфлях с ремешками, выглядевших невероятно сексуально (но ходить в них не так легко, как кажется), и остановилась у двери.
Неужели я действительно собираюсь куда-то идти в таком виде? Я боролась со своим инстинктом посмотреть вниз и подумать о том, сколько же кожи я выставила напоказ, но сказала себе еще раз, что могу быть смелой. Я могу отрываться с такой же безрассудной развязностью, как и мои сверстники.
Не позволяй страху отобрать у тебя все самое лучшее. Помни, что быстрые перемены требуют катализаторов.
Я подняла подбородок и начала спускаться по лестнице, избегая левой стороны, где лед постоянно находился в тени и потому не таял. До того момента, как я дошла до «Ленд Ровера» Бека, мои ладони были настолько потными, что мне пришлось предпринять две попытки, чтобы открыть дверь — да уж, очень сексуально.
Я скользнула на переднее сиденье и обернулась к Беку, ожидая, что он посмеется надо мной или отправит переодеваться. Его внимание было приковано к телефону, хотя черно-желтая кепка «Брюинз» закрывала мне вид на его лицо. Но затем он, наконец, поднял взгляд на меня.
И внимательно рассмотрел.
Мое лицо покраснело, когда взглядом он пробежался вниз по моему телу и поднялся вверх.
– Черт, Лайла. И это ты скрывала под этими шарфами и длинными юбками?
Я пожала плечами, потому что просто не знала, как ответить на вопрос типа этого. Я нагнулась вниз и перекрутила ремешки моей обуви.
– Это же хорошо, да? Я чувствую себя… голой.
Когда он ничего не ответил, я повернулась к нему, стряхнув челку с глаз. Бек вернулся в обратное положение и начал выезжать с парковки.
– Ты выглядишь хорошо. И мне нравятся твои волосы.
Хорошо? Нравятся волосы? Эти слова казались такими заурядными, особенно в сравнении с тем, что чувствовала я. Моя челка снова упала на глаза, и я боролась с желанием собрать волосы в пучок.
– Пожалуйста, скажи, что это, по крайней мере, улучшение.
Бек остановил внедорожник недалеко от выезда с парковки. Затем он перевел свой взгляд на меня — его глаза были темнее, чем обычно? Готова поклясться, что были, но это, должно быть, игра света. Он сглотнул, его кадык дернулся, и в этом движении было что-то завораживающее.
– Ты выглядишь настолько иначе, что сначала невозможно поверить, что это ты, – сказал он. – Чувствую, сказать, что ты выглядишь лучше, будет оскорблением того, как ты обычно выглядишь, но эти рыжие волосы сексуальны, как ад, эти ноги, эта…
Его взгляд опустился к моей ложбинке, и я боролась с желанием прикрыться. Может, мне нужно было взять что-нибудь наподобие маленького шарфа. Просто что-нибудь...
– Если ты спрашиваешь, будут ли парни замечать тебя на вечеринке, мой ответ — да. Уж поверь мне.
В его голосе угадывалась резкость, которую я раньше никогда не слышала, и меня пронзил лучик тепла. Я пыталась сглотнуть, но это не помогало, поэтому просто кивнула.
Расслабься. Он просто сделал тебе комплимент, в котором ты нуждалась – вот и все.
Бек увеличил громкость музыки, и мы не разговаривали всю дорогу. Когда мы прибыли на место, он протиснулся в узкую щель между плотно стоящими машинами, что мне казалось незаконным, отстегнул свой ремень безопасности и повернулся ко мне.
– Если ты изменишь свое мнение по этому поводу или решишь уехать с вечеринки в любое время, дай мне знать. Я знаю, что ты хочешь дать себе волю, но тут есть парни, которые будут пытаться этим воспользоваться. Поэтому, чем больше ты будешь пить, тем ближе буду я. Постарайся не блевать на меня, ладно?
– Фу. Я помню, раньше я говорила, что это моя цель, но, если я зайду слишком далеко, останови меня. Договорились?
– Договорились.
Бек встретил меня позади «Ленд Ровера», и мы поплелись мимо машин к большому приземистому зданию, куда стекались люди. Басы музыки звучали так громко, что отдавались эхом под моей кожей. Я очень сильно хотела не быть такой нервной, чтобы поверить, что мой новый внешний вид позволит иметь успех у толпы, но мои нервы не были в этом убеждены. Во всяком случае, комок нервов разрастался все быстрее и быстрее по мере нашего приближения к входной двери.
Ледяной ветер заставил меня вздрогнуть — еще один недостаток ношения такого маленького количества одежды.
Бек положил руку на мою поясницу, и этот контакт позволил мне немного успокоиться, а тепло от его прикосновения разогнало холод. В этих туфлях я была выше, чем обычно, но он по-прежнему возвышался надо мной на несколько сантиметров. Добавленная высота дала мне более близкий обзор его белокурых волос и волевого подбородка.
К тому времени, как мы подошли в двери, несмотря на то, что рука Бека оставалась на моей пояснице, живот снова скрутило в узел. Мои мысли обратились к тому, насколько расслабленным мог быть вечер, проведенный на моем диване и в моей комфортной одежде. Фильм или книга не требуют волнений о том, что делать или что говорить.
– Твой опыт вечеринок колледжа ждет тебя, – сказал Бек, посмотрев на меня. Без сомнения, он заметил беспокойство на моем лице. – Если ты не изменила свое мнение.
Я сделала глубокий вдох, и холодный воздух обжег мое горло.
– Не-а. Я сделаю это. Просто, хм, оставайся поблизости. Хорошо?
– Разумеется.
Музыка стала даже еще громче, когда мы вошли, и смешалась с гулом разговоров вокруг. Люди танцевали в центре комнаты, где буквально не было свободного места. Парочки, большие группы, маленькие группы, одиночки — все они собрались здесь, заполнив все помещение.
– Лайла?
Я переключила свое внимание с танцующих тел на Бека. Моя лодыжка слегка подвернулась, и я мысленно прокляла каблуки. Внимательно следя за тем, куда наступаю, я последовала за знакомой кепкой Бека сквозь толпу. В углу стоял огромный стол, который не был виден из-за стоящего на нем алкоголя.
Бек снова положил свою руку мне на поясницу и наклонился ближе, чтобы я услышала его слова сквозь музыку.
– Пробовала когда-нибудь пиво?
– Да, оно довольно горькое, но я уверена, нужно просто привыкнуть к его вкусу.
– Держись. Мы начнем с чего-нибудь более приятного на вкус, а затем поработаем над стойкой на бочке.
Его улыбка, рука на моей пояснице и запах его одеколона вызвала трепет у меня в животе.
Что за? Сначала эта странная реакция в машине, затем мысли о его волосах, а теперь я получаю бабочек? Не нужно так поступать со мной, тело.
– Звучит неплохо.
Очевидно, мои чувства были переутомлены или что-то типа этого. Пока я наблюдала за тем, как Бек продвигается к столу, я пыталась вспомнить, прикасался ли он ко мне так часто раньше.
Нет, потому что мы обычно сидим на его диване и смотрим фильмы, поедая мороженое. А до этого мы по большей части занимаемся. Но он обычно открывает передо мной дверь, если мы куда-нибудь идем.
Может быть, я просто всегда носила слишком много одежды, чтобы замечать его прикосновения. В любом случае, я хорошо знала Бека Давенпорта. У парня были более длительные отношения с коробкой хлопьев, чем с девушками, и я никогда не была и не буду на его радаре, он ищет только временное удовольствие. Мы были просто двумя ботаниками по химии, построившими свою дружбу на взаимной любви к тусовкам, включающим фильмы и еду. Он был скрытым ботаником, в то время как я позволила видеть свою любовь к науке всему миру.
Но не сегодня.
– Привет, – сказал парень, стоящий рядом со мной. Я посмотрела направо и налево от себя. Там не было никого, кто стоял совсем близко к нам, а те, что стояли, были во влечены в другие разговоры.
– Я? – спросила я, до сих пор не веря, что он говорил со мной.
Один уголок его рта приподнялся в улыбке.
– Да, ты. Я СиДжей, я увидел тебя через всю комнату и был просто обязан подойти и поздороваться.
– О. Спасибо. Круто. Лайла. Это мое имя.
Казалось, он ждет чего-то еще, и я мысленно пнула себя за то, что не нашла фразы для хорошего начала разговора на вечеринке. Увидев его тяжелый пристальный взгляд, я опустила глаза вниз и заметила серо-белую шерсть на моей блузке. Я убрала ее.
– Прости. Мой кот Эйнштейн постоянно линяет. Не то чтобы я сумасшедшая кошатница или что-то типа того. У меня только один. Я имею в виду, у меня было два, когда я была в средней школе, но они оба умерли. Не в одно и то же время, что было бы ужасно. Но сейчас у меня есть Эйнштейн, и он очень пушистый и вроде бы самый милый кот на свете.
СиДжей неловко кивнул, и я знала, что мне следовало бы держать свой рот на замке. После очередного странного момента, когда он просто смотрел на меня, он ушел. Бек стоял в стороне, держа в руках два пластиковых красных стаканчика.
– Мертвые коты? Ты сказала, что тебе тяжело разговаривать с парнями, но, Дебби Даунер, я понятия не имел, насколько. (Примеч. Дебби Даунер – имя вымышленного персонажа Saturday Night Live, которое на сленге относится к тому, кто часто сообщает плохие новости, тем самым сбивая настрой всех окружающих).
Я сразу же упала духом, и вся моя уверенность испарилась.
– Не волнуйся, – Бек протянул мне один из стаканчиков. – В вечеринках есть одна классная особенность: всегда есть еще одна возможность, которая ждет тебя за углом. Но давай ты немного расслабишься, прежде чем мы попробуем снова.
Я сделала щедрый глоток из стакана. Кола с намеком на кокос – это намного вкуснее пива.
Затем я перевела взгляд на напиток в его руке.
– А как насчет того, что позже тебе нужно сесть за руль?
– Это всего лишь кола. Не беспокойся обо мне, сегодня я буду единственным ответственным. А ты не должна ни о чем переживать, помнишь?
Бек уступил дорогу паре ребят, взял меня за локоть и потянул в сторону стола с напитками.
– Вот подсказка, – сказал он. – Когда к тебе подойдет парень, задавай ему вопросы. Пусть он говорит о себе. Люди любят говорить о себе. Может быть, он будет преувеличивать и привирать, но общение хотя бы продолжится. И затем во время разговора подвинься немного ближе – здесь громко, поэтому у тебя есть идеальное оправдание, – он поставил стакан на выступ рядом. – Попробуй это на мне.
– Это обязательно? Я почувствую себя глупой. Кроме того, я уже знаю тебя.
Бек скрестил руки и посмотрел на меня сверху вниз. Я тянула время, а он терпеливо ждал, все еще уставившись на меня, когда я, наконец, убрала стакан от своих губ.
– Прекрасно, тренер. Но я не собираюсь давать тебе двадцатку, если провалюсь.
Вспоминая, как флиртовали Уитни и Кристен, я слегка встряхнула волосами и одарила его, как я надеялась, сексуальной улыбкой, но мне казалось, что это больше было похоже на оскал.
– Бек, верно? Чем занимаешься, чтобы повеселиться?
Его губы дрогнули, как я того и ожидала. И я уже хотела выяснить, что сказать дальше, но затем его голубые глаза сосредоточились на мне и только на мне. У меня перехватило дыхание, и внезапно моей главной мыслью было: притворяйся флиртующей или нет – не важно, что ты делаешь, делай это, а не комментируй его глаза или то, как взгляд этих глаз прямо сейчас посылает импульс электричества вверх по твоему позвоночнику.
