Текст книги "Глупец (ЛП)"

Автор книги: Синди Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

9. Поглощенная

Я изо всех старалась не отводить глаз от Кейна, когда он наклонил голову, приближаясь ко мне, в лунном свете его длинные ресницы мягко обрамляли глаза. В тот момент, когда его холодные, твердые губы прижались к моим губам, я закрыла глаза и выдохнула. Кейн, казалось, проглотил мой выдох, вдохнув его в себя. Он не двигался, был очень нежным, мягким, и когда переместил губы, чтобы попробовать мои кончиком языка, я ахнула, и он снова проглотил мой выдох.

Он отстранился, посмотрел мне в глаза, я, конечно же, тоже, что в общем-то удивительно. Его глаза цвета кофе смотрели на меня, они буквально кричали, хотя сам Кейн не проронил ни слова. Я тоже молчала, не могла ничего сказать, вообще едва дышала.

– Ты в порядке? – наконец Кейн нарушил тишину. Он не отодвинулся от меня, просто слегка отклонился, все еще нарушая границы моего личного пространства, но сейчас меня это совсем не пугало.

– У меня сердце выпрыгивает из груди, – призналась я. – Как будто я только что бежала, а еще у меня онемели губы.

Он тут же улыбнулся и прикоснулся к своим губам, его белозубая улыбка светилась в темноте.

– Это хорошо?

– Не уверена, – сказала я и посмотрела на него, внимательно наблюдая за его глазами. – Я… мне кажется, ты сейчас думаешь о том, что все это странно, и хочешь знать, как так вышло, что двадцатилетняя девушка ни разу не целовалась?

Он не дрогнул, ни одна черточка на его лице не изменилась, лишь только глаза смягчились. Они излучали искренность, как будто Кейн не умел прятать свои чувства.

– Странно? Вовсе нет. Удивляет ли меня это? О, да! – он прикоснулся к моей руке, я ее не отдернула, и тогда он взял мои руки в свои. – Но больше всего это вызывает чувство привилегированности.

Я наклонила голову набок, удивленная.

– Почему?

– Что значит “почему”? Привилегия быть первым.

Я кивнула.

– О, – ток, искорка, которая была между нами, все еще никуда не делась, она была здесь, практически осязаемая. – Так что, поцелуй был экспериментом?

– Это было очень сильное желание, – он сжал мои руки. – Я снова хочу это сделать.

Кивнула.

– Я тоже.

Самолет промчался у нас над головами, и мы одновременно подняли головы вверх, чтобы посмотреть на него.

– Мне нужно идти, – наконец сказала я. – Неделя перед днем Благодарения всегда самая загруженная. А еще у меня тест…

Губы Кейна накрыли мои, заглушая слова, удивляя, пугая и захватывая меня одновременно. Теперь поцелуй был другим… не таким неловким, не таким легким, он был пьянящим. Я почувствовала легкий привкус мяты. Рукой он легонько коснулся моего подбородка, придерживая мою голову и углубляя поцелуй, мое сердце забилось еще быстрее, чем в прошлый раз. Мне казалось, я погружаюсь в него, тону. Несколько секунд спустя он отстранился и посмотрел мне в глаза.

– Я ничего не мог с собой поделать, но за это извиняться не буду.

Задыхаясь, я не могла отвести от него взгляд.

– Я тоже не буду, – сказала в ответ.

Улыбка тут же озарила его прекрасное лицо, он молча поднялся и потянул меня за руку за собой. Я разминала ноги, пока он встряхивал и складывал покрывало, затем засунул его себе под мышку, взял меня за руку, и мы стали спускаться с обрыва.

– Забавно, что теперь мы прекрасно обходимся без фонарика, так как привыкли к темноте, – сказала я.

Кейн посмотрел на меня сверху вниз, не останавливаясь при этом.

– Почему тебе не нравится темнота?

Мой мозг тут же подбросил картинку маленького, мокрого, промозглого кухонного шкафа, внутри которого была кромешная темнота и рядом никого не было. Только я. Именно с него все и началось. Я содрогнулась, пытаясь прогнать воспоминания. Я знала, что не смогу сказать об этом Кейну сейчас, да и вообще никогда, поэтому ответила:

– Мне снились кошмары, когда я была маленькая, – это не было ложью, это была истинная правда. Я просто не упомянула о нескольких критических моментах. – Просто не могла их перебороть. – Мне хотелось узнать о Кейне больше, и это удивило меня. Никто и никогда не интересовал меня так, чтобы мне хотелось задавать вопросы, чтобы узнать что-то из их прошлого. Что же на счет Кейна? Я чувствовала влечение к нему, меня еще никто так не привлекал. Я бросила взгляд на него и увидела, что он уже смотрел на меня, как будто ждал или даже предвидел, что я посмотрю на него.

– Ну давай же, спрашивай.

– Ух ты! – я улыбнулась.

Кейн резко остановился, и я тоже. Я во все глаза смотрела под ноги.

– Что там? Змея? Я не люблю змей.

– Я редко вижу твою настоящую улыбку, – он провел пальцами по моей щеке. – Она потрясающая.

Я не знала, что мне сказать. Горячая волна подкатывала к шее и щекам, я вдруг обрадовалась, что вокруг темно. Я не привыкла к комплиментам, особенно от парней, реально существующих парней.

Комплименты Кейна были настоящими. Так ведь? Я чувствовала, что были, но все же…

– Это поцелуй говорит за тебя? – я не смогла удержаться и спросила. Почему мне вдруг стало важно все выяснить? Я удивлялась сама себе, а еще – моей реакцией на его поцелуй. Мой первый поцелуй.

– Я не могу ответить точно, – признался Кейн, в его голосе слышался смех, и когда я посмотрела на него, то заметила смешинки и в его глазах. -Возможно, придется чуть больше поэкспериментировать. Ну, поцелуй – улыбка – повтор.

У меня побежали мурашки по коже при мысли об этом.

Страх сменил дрожь.

– Кейн?

– Да?

– Не пойми меня неправильно, – начала я, – я полагаю, что теперь ты догадался, что все это «она никогда не встречается с непритязательными парнями в универе» означает «она никогда ни с кем не встречалась», – я пролезла под шлагбаумом, он последовал за мной, возле его пикапа мы оба остановились. Он молча ждал, пока я закончу. – У меня есть свои причины так себя вести, потому что имею определенную репутацию в Уинстоне и хочу, чтобы так же все и оставалось. Ты спрашивал, верю ли я тебе?

Его глаза казались двумя темными пещерами в контрасте с бледной кожей.

– Да, спрашивал.

Я подняла подбородок.

– Тогда я верю тебе, если ты веришь мне. Я не хочу, чтобы о нас узнали.

Он кивнул, но его глаза говорили что-то еще, и это что-то я не могла определить.

– Президент сестринства бесспорно не должна быть замечена целующейся с известным бандитом.

– Да, совершенно верно, – сказала я. – Не говоря уже о том, что я не хочу, чтобы у людей возникали подозрения и вопросы. Вопросы, на которые я не готова отвечать. Никому не готова, – я посмотрела ему в глаза. – Ты меня понимаешь? – последний вопрос задала как можно мягче, чтобы не ранить его чувства, ведь для меня это была данность, я не хотела, чтобы кто-то узнал. Если только Коринн Бель узнает…

Несколько минут он молчал, просто смотрел мне в глаза, наверное, пытался сквозь них увидеть все мои секреты. Независимо от того, как сильно ему хотелось узнать правду, видел он лишь то, что я хотела ему показать. Затем Кейн поднял руку, нежно провел по моему подбородку и, коснувшись косы, отвел ее за спину.

– Мы сможем увидеться снова? Вдали от кампуса?

Интересно, что было между мной и Кейном? Флирт? Он ведь даже не жил здесь, так… что же дальше? За очень короткий период времени я позволила ему подойти ближе к настоящей мне, ведь раньше я вообще никого не подпускала, а тут… Тем не менее, он был очень непредсказуемым, я даже не могла себе представить человека более непредсказуемого, чем он. Я посмотрела ему в глаза.

– Как долго ты планируешь быть здесь? Я имею в виду, в Уинстоне, в гостях у своего брата?

– Думаю, мое пребывание здесь зависит от многих вещей.

Я кивнула.

– Тогда – да, мы можем снова увидеться, вне кампуса, – я посмотрела на него. – Только если это не благотворительная акция на территории кампуса, тогда можем увидеться там. – Затем я улыбнулась.

Губы Кена тут же растянулись в улыбке.

– Супер, садись, – мы сели в его пикап, и он завел мотор. – У тебя есть мобильник? Я ни разу не видел его у тебя в руках.

Я кивнула.

– Да, есть, просто он не приклеен к моим рукам, как у большинства людей.

– Еще один плюсик в твою пользу, – он потянулся к пепельнице, вытащил оттуда свой мобильный и протянул мне со словами:

– Можешь вбить сюда свой номер?

Это действие вызвало еще одну незваную улыбку на моем лице.

Обратная дорога в Уинстон по темной однополосной дороге была куда менее тревожной, как раньше. Мы особо не разговаривали, да это было и не нужно. Кейн держал меня за руку, и я прекрасно понимала, что он прекрасно понимает о сквозившем между нами сильном притяжении. Я на сто процентов уверена, что, если бы я сейчас чиркнула спичкой, салон пикапа Кейна тут же загорелся бы. Мне нравилось ощущать шероховатую кожу на костяшках пальцев Кейна, то, как его пальцы прикасались к моим, тепло, которое исходило от наших сплетенных вместе рук. Внезапно я подумала о том, а не так же ли у Бракса и Оливии все начиналось? Наверное, так и ведут себя все нормальные пары, все они чувствуют притяжение. Коринн Бель называла это чистым грехом. Было ли это грехом? Я думала о чувствах, которые вызывал Кейн внутри меня. Это что-то новенькое, такое непривычно непонятное. Как вообще что-то, от чего тебе хорошо, может быть грехом?

Я думала о том, сколько доверия подарила бы Кейну МакКарти.

Когда мы подъехали к подъездной дорожке Дельт, я увидела силуэт человека, стоявшего на парковке рядом с моей машиной.

– Вот черт, – пробормотал Кейн.

Это был Бракс, он сидел на своем байке. Я напряглась, зная, что эта встреча будет не очень приятной.

– Эй, – нежно сказал Кейн, повернувшись ко мне. – Не волнуйся, Харпер, ничего не случится. Обещаю. Просто иди внутрь, а я тебе потом напишу смс.

Я посмотрела на него.

– Спасибо, – сказала я тихо. – За сегодня, – показала на фонарик, лежащий рядом со мной. – И за это.

Глаза Кена наполнились нежностью.

– Всегда рад. Спокойной ночи, Харпер Бель.

Я улыбнулась.

– Доброй ночи, Кейн МакКарти.

Он проводил меня до крыльца, улыбнулся и, развернувшись, пошел навстречу к своему брату. Я остановилась в дверях и глянула через плечо. Бракс уже слез с байка, его руки лежали на бедрах, даже отсюда я чувствовала его злость, до меня долетали грубые слова, его лицо со шрамами при свете фонаря выглядело еще более злым.

– Что за черт, брат, – сердито сказал Бракс. – Ты что сошел с ума? Харпер?

Если гнев Бракса был виден даже через парковку, то Кейн казался чертовски спокойным, с него скатывались волны, как при шторме, но эти волны были тихими.

Кейн опустил голову, посмотрел на Бракса. Сурово. Тихо. Авторитарно.

– Не здесь, брат. Не здесь.

Бракс потер голову, выругался и сел на свой байк. Даже отсюда я чувствовала напряжение между братьями, тяжелое, как мокрое одеяло. Кейн оглянулся, кивнул и улыбнулся мне, направляясь к своей машине. В течение нескольких секунд оба испарились из поля зрения.

Я провела ключ-картой по двери и вошла внутрь. В доме Дельт было темно, похоже, еще никто не вернулся. Пока я готовилась ко сну, Кейн неумолимо занимал все мои мысли. Интересно, разрешили ли они с Браксом свои разногласия? Почему вообще Бракс так переживал из-за меня? Неужели Кейн был опасным на самом деле, и в реальной жизни он просто умел мастерски перевоплощаться? Ведь я и сама мастер перевоплощений. Так почему он не может быть таким же?

Забравшись в постель, я лежала и смотрела в потолок, наблюдая за тенями от лампы, которая горела у меня на прикроватном столике. Внезапно на меня обрушились воспоминания сегодняшнего вечера, проведенного на обрыве с Кейном: то, как его губы ощущались на моих губах, каким мягким и бархатистым был его язык. Даже сейчас, лежа в постели, спустя столько времени, у меня бегали мурашки по коже. Как вообще ему удалось вызвать во мне столько новых ощущений одновременно?

Вдруг мой мобильный на прикроватном столике завибрировал. Я протянула руку, взяла телефон, но хотя номер мне был незнаком, текст показался до боли родным. Это был Кейн.

КЕЙН: ЭЙ, ТЫ УЖЕ СПИШЬ?

Мое сердце забилось быстрее, когда я прочитала смс.

Я: ЕЩЕ НЕТ. У ВАС С БРАКСОМ ВСЕ В ПОРЯДКЕ?

КЕЙН: ДА, ОН ПЕРЕЖИВЕТ. ТЫ ЗАНЯТА ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ?

Я тут же подумала о своем ужасно загруженном графике перед днем Благодарения.

Я: ДО ЧЕТЫРЕХ – ДА. А ЧТО?

КЕЙН: ВСТРЕТИМСЯ В ТВОЕМ ЛЮБИМОМ ПАРКЕ. И ВОЗЬМИ С СОБОЙ ФОТОАППАРАТ.

От одной лишь мысли о том, что Кейн хочет увидеть меня снова, у меня участилось дыхание.

Я: ХОРОШО. А ФОТОАППАРАТ ЗАЧЕМ?

КЕЙН: УВИДИШЬ. КСТАТИ, МНЕ ОЧЕНЬ ПОНРАВИЛСЯ СЕГОДНЯШНИЙ ВЕЧЕР.

Улыбка тут же подкралась к моим губам, и даже несмотря на то, что рядом никого не было, у меня покраснели щеки и шея.

Я: ПОЧЕМУ ЖЕ?

КЕЙН: ПОТОМУ ЧТО МНЕ ОЧЕНЬ ПОНРАВИЛОСЬ ТЕБЯ ЦЕЛОВАТЬ.

И вот опять волна жара прокатилась по моему телу, застав меня врасплох. Я снова улыбнулась. Эти две вещи были так непривычны.

Я: МНЕ ТОЖЕ ПОНРАВИЛОСЬ ЦЕЛОВАТЬСЯ.

Не успела я отправить смс, как телефон зазвонил. Это был Кейн.

– Я просто обязан еще раз услышать твой невероятный акцент, – сказал он.

Я смущенно рассмеялась.

– Ты сумасшедший.

– Спокойной ночи, Харпер.

– Спокойной ночи, Кейн.

– Не забудь, – сказал Кейн прежде, чем я успела повесить трубку. – Завтра в четыре, в парке.

– И не забыть фотик, – добавила я. – Я буду.

Мы отсоединились, улыбка на моем лице казалась такой чужой, нереальной. Когда это пари успело возыметь надо мной такой эффект? На самом деле, если мне удастся заставить Кейна бросить ставки, это будет просто стопроцентная победа. Но я как-то не рассчитывала на то, что он мне на самом деле понравится.

А он понравился. Удивительно, но это так.

На следующий день мой обычный график не позволял мне передохнуть ни секунды. У меня была встреча по организации предстоящего вечера Быстрых свиданий и еще одна по ближайшему дню выпечки. Я потратила два часа на подготовку к экзаменам по литературе и математике. Все это время, однако, в моей памяти то и дело всплывали образы губ Кейна на моих губах, таких голодных, незнакомых, пробующих мои губы, мой первый поцелуй. От этих воспоминаний у меня помимо воли возникала мечтательная улыбка на лице, которую Мерфи несколько раз заметила. Во время встречи по организации дня выпечки я только и думала, что о прошлом вечере с Кейном на краю обрыва, о соснах, окружающих нас, о прохладном ночном воздухе, окутывающим нас как одеяло, о его губах на моих. У меня снова побежали мурашки по коже, сердце забилось как бешеное, я изо всех сил боролась с улыбкой.

– Иисус, Мария и Иосиф, – прошептала мне на ухо Мерфи. – Выражение твоего лица наполняет меня чистейшим ужасом, – она посмотрела на меня, долго вглядываясь в мои глаза. – Ты что заболела?

– Вовсе нет.

– Что ж, отлично, можем мы тогда продолжить с этим? – она ткнула лист мне под нос. – Что ты думаешь об этом для дня выпечки?

Я быстро просмотрела список. Печенье с шоколадной крошкой. Это даже не обсуждается. Я поставила галочку красным маркером напротив печенья. Мятный шоколадный пирог. Галка. Замороженный десерт с сиропом. Галка. Имбирное хрустящее печенье. Галка. Ром. Ром? Я посмотрела на Мерфи, она хитро улыбнулась.

– Просто проверяю, здесь ли ты, – сказала она и дотронулась пальцем до моего лба. – Выглядишь так, как будто потерялась в Нигделандии, – затем у нее округлились глаза. – Чтоб мне провалиться! Он тебе нравится!

– Ром вычеркиваем, а с остальным я согласна. Погоди, о чем это ты говоришь?

– Ты влюбилась в свой объект, – тихо сказала она. – Ты, маленькая распутница.

Я ничего не могла с собой поделать, поэтому просто смотрела на нее, молчала и моргала.

– Попалась – подытожила она. – Молчишь, как обычно. Отлично. Что ж, не знаю, как там у тебя, а вот я встречаюсь со своим пари-парнем сегодня в МакЭлвисе за парой стаканчиков, – она наклонила голову. – Так что кроме тошнотворной улыбки на твоем лице, которая ни на секунду не исчезает, как у тебя дела с Кейном? – Мерфи нахмурила брови. – Реформация полным ходом?

– Ээээм, да, – запнулась я. – Он...он поразительно быстро продвигается, быстрее, чем я думала.

– Джош заедет за мной после шести, – объявила она. – Поговорим о быстроте. Мне даже удалось заставить его бросить пить ужасно крепкий черный кофе, который пьют все остальные.

Мы рассмеялись, Мерфи склонила голову набок.

– Что-то в тебе изменилось, мисс Бель, – на ее лице тут же появилась улыбка Гринча. – Мне это очень нравится.

– Почему бы тебе не держать это при себе, а? – поддразнила ее я. – Ты ведь не хочешь разрушить мою репутацию.

Мерфи сжала губы и повертела пальцами в воздухе, имитируя закрывающий ключ.

– Это останется при мне, обещаю, – она рассматривала меня. – Итак, ты ещё не передумала, все-таки поедешь домой? – спросила она, склоняя голову. – Ты в любую секунду можешь передумать и поехать со мной, ты же знаешь.

Я улыбнулась. По-настоящему. Мерфи и вправду добрая душа.

– Спасибо, Мерф, но да, я не передумала. Меня ждут дома на День Благодарения. Нужно много чего сделать до Рождества, – я снова улыбнулась, на этот раз фальшивой улыбкой, ненавидя себя за это. – Семейная традиция.

– Ясно, – ответила Мерфи. – Но мое предложение все еще в силе.

– Спасибо, Мерфи, – я глянула на часы. – Ой, мне пора бежать.

Мерфи заплела косу из челки и заложила косичку за ухо, затем улыбнулась и бросила мне вслед:

– Могу поспорить, ты бежишь к нему, милая. Куда вы поедете?

Я повернулась и пошла к выходу, затем бросила ей через плечо:

– Увидимся позже, Мерфи, – и помахала ей рукой.

– Чепуха, – только и ответила она.

Я вовсе не собиралась посвящать ее во все свои дела с Кейном, ну, по крайней мере, пока. Все это в принципе было мне в новинку, то, что происходило сейчас, казалось мне за гранью фантастики. Да я даже не уверена была, что поступаю правильно. Хотя, как только я переоделась в свою единственную повседневную вещь – спортивный костюм – мои мысли просто сошли с ума, я с нетерпением ждала этой встречи в парке. Просто предвкушение встречи… хм, что ж, я была на пределе. Я быстро натянула кроссовки, надела спортивную куртку, заплела волосы в косу, взяла фотоаппарат и выбежала из комнаты.

Когда я приехала, Кейн уже был в парке. Я слегка удивилась, потому как он стоял возле машины скрестив руки на груди, а двигатель все еще работал. Я повесила фотик на плечо и закрыла машину. На Кейне были зеркальные солнцезащитные очки, так что глаз его мне не было видно, однако он улыбнулся очень заразительно, затем оттолкнулся от машины и пошел мне навстречу.

Когда он подошел, я не могла сдержать свою улыбку.

– Привет…

Он подошел вплотную, обхватил мою голову руками, наклонив под нужным углом, и накрыл мои губы своими губами. Глотая мое приветствие. Пробуя на вкус мои губы. У меня задрожали коленки. Его высокая фигура полностью поглотила меня, переполняя, мне так нравился его запах – сосны, мыла и кожи.

– Привет, – сказал он, отпуская меня. – Я весь день только об этом и думал.

– О, – сказала я, слегка задыхаясь. Он все еще стоял рядом, я видела свое отражение у него в очках. Я опустила глаза и заметила, что на груди у него висит маленький серебряный медальон. Я взяла его в руку, он был холодным, и посмотрела на Кейна.

– Компас?

Он глянула на меня сверху вниз и кивнул.

– Бракс подарил на мой двадцать первый день рождения, чтобы я всегда знал, как найти правильный путь, – он усмехнулся. – Похоже, он все еще ждет, что я его найду.

Такой значимый подарок, подарок от брата брату. Я не знала, что еще сказать, поэтому просто кивнула.

– Почему ты не заглушил мотор?

Улыбка снова засияла на его лице, он склонил голову.

– Это сюрприз, поехали, пока солнце не село.

Он довел меня до пассажирского сиденья, открыл дверцу и помог сесть, затем закрыл за мной дверцу и, обежав вокруг машины, сел на водительское место.

Когда мы выехали из парка, я села вполоборота, чтобы видеть его лицо.

– Откуда ты знаешь столько всяких мест, хотя ты даже здесь не живешь?

Кейн рассмеялся, и я вдруг поняла, что мне очень нравится, когда он смеется.

– Оливия знает все классные места. Здесь недалеко.

– Мне больше нравится, когда ты без очков, – призналась я.

Кейн тут же снял солнцезащитные очки и посмотрел на меня.

– Это почему же?

Я пожала плечами, слегка смутившись.

– Я тебе еще раньше призналась, что твои глаза могут о многом сказать, – я улыбнулась. – Когда твои глаза спрятаны за очками, я чувствую, что не вижу настоящего тебя.

Медленная, лукавая улыбка тут же расплылась на его лице, он продолжал смотреть прямо перед собой.

– Тебе нравятся мои глаза?

Жар тут же окутал мои щеки.

– Ну конечно мне нравятся твои глаза.

Кейн усмехнулся, и уже в следующую секунду мы свернули на проселочную дорогу. Небольшая вывеска была прибита на высокой сосне: “ЗАПОВЕДНИК ХЭНКОК”.

– Оливия сказала, здесь есть красивое озеро. Дикая природа, – он глянул на меня. – Я подумал, здесь тебе удастся сделать несколько крутых снимков.

– Я даже не предполагала, что здесь может быть озеро, – медленно сказала я, оглядываясь вокруг. На больших грушах все еще висели кучи листьев, но все они были разного цвета: кое-где еще зеленые, красные, желтые и что-то среднее. Озеро было чуть ниже, к нему вела аккуратная тропинка.

– Что ж, давай-ка прогуляемся, – сказал Кейн, и мы пошли по тропинке к озеру. Он держал меня за руку, пока мы шли, и когда мы достигли берега озера, он тут же нашел идеальных кандидатов для фото.

Я молча присела на корточки рядом с водой, чтобы снять перевернутые кверху дном лодки. Здесь же нашлась птица, затем белка. На дальнем конце озера рыбачили двое мужчин. Я сняла и их, потому как освещение было очень подходящим.

– Можно мне попробовать? – спросил Кейн.

Я передала ему фотоаппарат.

– Это старая модель, я поставила его на ручную фокусировку. Ты же знаешь, как наводить фокус? Потом вот сюда нужно нажать, чтобы сфотографировать, – я показала ему кнопку, и он кивнул. Кейн поднял фотоаппарат, смотря через объектив в поисках того, что можно запечатлеть, затем навел камеру на меня.

– Замри, – сказал он, и я тут же спрятала лицо. – Харпер.

Я вздохнула, отняла руки от лица и посмотрела на него. Он сфокусировался и сделал снимок. Затем улыбнулся.

– В жизни еще краше.

– Перестань, – сказала я и забрала фотоаппарат.

Мы шли до тех пор, пока солнце не спряталось за макушками деревьев, я сделала еще несколько снимков, включая фотографию Кейна, о которой он не знал, пока не щелкнул затвор, тогда он посмотрел на меня, улыбнулся и покачав головой сказал:

– Что ж, если уж это не сломало линзы, то больше им ничего не грозит, – он переплел свои пальцы с моими. – Почему бы тебе не заняться фотографией, раз тебе так нравится?

– Ну, – сказала я, тут же ощутив старое доброе чувство загнанности, всякий раз я чувствовала одно и то же, когда дело касалось моей семьи, – право… семья вроде как ожидает этого от меня, семейный бизнес, все такое.

Кейн посмотрел на меня сверху вниз, и его глаза казались полностью черными в полумраке.

– Ты всегда делаешь то, что говорит тебе твоя семья?

– Да, – ответила я, ни секунды не поколебавшись. – То есть, это ведь хорошая карьера.

– Хм… – он внимательно посмотрел на меня. – Помнишь про наш уговор?

– Да, – снова ответила я.

– Хорошо, спрошу по-другому. Уинстон был твоей идеей или это решение семьи?

Мы все еще шли по тропинке, обратно к машине. Кейн теперь шел за мной.

– Хм... – сказала я, пытаясь подобрать слова так, чтобы не соврать, но похоже не смогла. – Это было наше общее решение, – в конце концов выдавила я из себя. – Это… это был правильный выбор, – тропинка закончилась, Кейн развернул меня к себе. – Я правда рада, что я здесь. Мне нравится Уинстон. Хороший университет.

Далеко, далеко от дома семейства Бель.

Кейн несколько секунд изучал меня.

– Во вторую часть я верю, – мягко сказал он и приподнял мой подбородок, затем наклонился ко мне и застыл, его губы напротив моих губ, мы делили дыхание, но губы не соприкасались, затем он поцеловал меня, мягко и нежно.

– Я чувствую, что-то скрывается внутри тебя, кто-то положил это туда, – сказал он, закончив поцелуй.

У меня перехватило дыхание, я не могла ничего сказать. Его алебастровая кожа идеально ровного тона, только лишь ресницы и глаза цвета кофе выделялись на его лице.

– Я хочу освободить это, Харпер, – сказал он и снова поцеловал меня.

Я выдохнула, он проглотил мой выдох, привлек меня к себе, и в эту самую секунду я изо всех сил хотела, чтобы он освободил меня, чтобы у него вышло.

Чтобы он спас меня.

Чуть позже, тем же вечером, когда Кейн высадил меня в парке и поехал по своим делам, я вернулась в кампус и, лежа в кровати, рассматривала сделанные снимки. Когда дошла до фото, которое сделал Кейн, я в изумлении замерла. С маленького экранчика на меня смотрела девушка с большими глазами, мягкими и мерцающими, и вовсе не как у инопланетянки, как мне всегда раньше казалось. Уголки губ были слегка приподняты, от этого черты моего лица казались мягче. Я знала, что это преображение было связано с тем, кто делал снимок. Меня это поразило.

Я пролистала дальше, пока не дошла до снимков, на которых был Кейн. Дымчатые глаза смотрели на меня так, как никто никогда не смотрел.

Когда я отложила фотоаппарат и закрыла глаза, последняя фотография все еще стояла перед глазами. Я видела его, Кейна, видела его глаза. И узнала в нем то, что, по его словам, он узнал во мне.

Страх.