Текст книги "Глупец (ЛП)"

Автор книги: Синди Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

12. Спаситель

Я проснулась, когда солнечные лучи осветили гостиную. По всей видимости, это был мой самый долгий сон в доме Бель. За всю мою жизнь здесь. Я приписала это достижение мыслям о Кейне, которые как-то поддержали меня. Меня пугал тот факт, что я очень много думаю о нем. Что же будет, когда он уедет? Я ненавидела свои мысли об этом. Когда это произойдет, тогда и буду переживать. А его отъезд совершенно точно произойдет.

Уложив еще одну стопку дров возле камина, я убедилась, что огонь в камине потушен и нет тлеющих углей, собрала вещи, вышла на улицу и закрыла за собой дверь. Бросив ключи обратно под коврик, поспешила к своей машине, села, завела двигатель и поехала прочь. Каждый раз, уезжая из дома Бель, я испытывала двоякое чувство: с одной стороны, я была рада уехать, но с другой мне казалось, что за мной гонится бешеная собака ровно до шоссе. Лишь только выехав на него, я могла свободно дышать. Дорога предстояла долгая. Тихая.

Погода была пасмурная. Мозольные пузыри на моих руках ужасно ныли. Я пыталась отвлечь свои мысли чем-нибудь другим, кроме мыслей о моем скором возвращении в дом Бель на Рождество. Поэтому решила думать о Кейне. Я размышляла о каждой минуте, проведенной вместе, с той, самой первой, когда он спросил у меня дорогу в обсерваторию.

– Не может быть, чтобы у Коринн Бель все еще были шпионы, следящие за мной, – сказала я сама себе вслух. – Нет ведь? Она же больше не может отдавать приказы. Не может же? У нее остался контроль лишь только над холодными, как лед глазами. – Я смотрела, как мимо мелькают пейзажи, маленькие островки снега на обочине. – Никого нет в доме. Адвокат сказал, что кроме меня никого нет, – я прикусила губу. – Только я.

Я успела добраться до Уинстона до наступления темноты. Кампус по-прежнему казался вымершим, большинство студентов вернется завтра поздним вечером, и это меня полностью устраивало. Свернув на свою улицу, я заметила, что на нашем крыльце кто-то сидит, и это вовсе не Дельта.

Кейн сидел в кресле качалке, и как только он заметил мою машину, подскочил и побежал вниз по ступенькам. Прежде чем я успела заглушить двигатель, он уже взялся за ручку дверцы. Я удивленно посмотрела на него, его лицо было скованно беспокойством, брови нахмурены, вокруг глаз морщинки. Я припарковала машину, заглушила двигатель, двери автоматически разблокировались, и Кейн тут же распахнул мою.

– Привет, – осторожно сказала я, вылезая из машины. Он стоял передо мной, близко, но все же не прикасаясь, а мне так хотелось. Сейчас его настроение излучало, кажется, беспокойство? Гнев?

– Ты выключила телефон.

– Ты что злишься на меня? – спросила я. – Я… я просто не держу его всегда при себе, как все девушки.

Его лицо изменилось, смягчилось, он смотрел мне прямо в глаза, все его чувства и эмоции были на пределе. Затем он наконец вздохнул.

– Я не привык волноваться, – он закрыл глаза, снова вздохнул. – Я скучал по тебе.

Я улыбнулась. Настоящей, искренней улыбкой.

– Я тоже по тебе скучала.

Осмотрела стоянку, просто чтобы удостовериться, что никого вокруг нет и никто за нами не следит, от этого я нервничала.

– Но я думала, что ты поехал вместе с Браксом и Оливией к ней в гости на одной машине.

– В последний момент я передумал и решил поехать на своей, – сказал он и посмотрел на мои губы. – Что-то внутри подсказало мне, что я, возможно, решу вернуться раньше.

– Что-то, кроме футбольного матча в День Благодарения?

Его глаза улыбались.

– Я приехал сюда не из-за игры.

– О, – ответила я, коснувшись его волос. Я смотрела на него, при этом осознавая, как же соскучилась по нему. – У тебя красный нос, – сказала я, улыбнувшись.

– Твой тоже, – ответил он. – Так же, как и губы.

Я посмотрела на дом сестринства.

– Не хочешь зайти?

Он посмотрел в сторону дома, затем на меня.

– Я думал, ты хочешь, чтобы про нас никто не знал.

– Внутри никого нет. И я вовсе не хочу держать тебя в секрете ото всех, Кейн, – в конце концов, такая формулировка была не совсем верной, я просто не хочу, чтобы он узнал меня настоящую.

Он придвинулся ближе ко мне, тем самым зажав меня между машиной и собой, и мне это понравилось.

– Я подумал, что ты бы не отказалась поужинать со мной. У Бракса дома. Мама Оливии завернула мне с собой просто тонну еды, я один ее точно не осилю, – он склонил голову и заглянул мне в глаза. – У тебя нет никаких встреч, домашних заданий, мероприятий по сбору денег, ведь так?

Я улыбнулась.

– Да, – я придвинулась к нему еще ближе. – Мы можем встретиться здесь через час? Я бы хотела привести себя в порядок после дороги.

В глазах Кейна заиграли смешки, он наклонился и понюхал мои волосы.

– От тебя действительно слегка пахнет костром, – уголки его губ разъехались. – Мне нравится этот запах, у тебя даже щеки порозовели. Должно быть, ты хорошо съездила домой, – он подмигнул мне. – Увидимся через час.

– Хорошо, – сказала я, наблюдая за тем, как Кейн, засунув руки в карманы, пошел домой к Браксу. Он обернулся и улыбнулся мне. Я помахала ему рукой и вошла внутрь.

Быстро сбросила с себя одежду и пошла в душ, тщательно вымывая запах горящих в камине поленьев из волос и тела. Отчего-то внутри у меня все болело, это было непривычно и сопровождалось страхом. Конечно же, я знала, что это, вот только не знала, что с этим делать.

Пари. Я больше не хотела быть его частью. Кейн ведь не игрушка. Но я все еще хотела, чтобы он перестал растрачивать свою жизнь на ставки. Я планировала убедить его отказаться от этого и заняться чем-нибудь другим. Но что делать с пари? Теперь, когда я знала его так хорошо? Он выше всего этого. Выше игр между братствами и сестринствами, выше унижения. Все это было глупостью. А я застряла. И даже несмотря на то, через что прошли Оливия и Марси, волновало ли меня в принципе братство Капп? НЕТ. Теперь все эти игры казались каким-то детским садом.

Часть меня задавалась вопросом: а не сказать ли ему все как есть? Но я быстро выкинула эту идею из головы. Он подумает, что я просто идиотка, даже не столько потому что согласилась участвовать, а потому что придумала это все.

Мне нужна идея получше.

Я высушила волосы, наложила легкий макияж, вытащила из шкафа мягкое кашемировое платье кремового цвета и надела его. Затем выбрала носочки в тон к платью и залезла в черные кожаные сапоги. Волосы я просто заложила за уши, затем взяла пальто, сумочку, ключи и пошла к дому Бракса. Как это ни странно, но настроение у меня было хорошее. Никогда еще после приезда из дома Бель меня не встречал кто-то, хотя бы чуточку похожий на Кейна. НИКОГДА. Обычно по приезду я была полна страхов, ужасов и вины. Сейчас? Хм, сейчас мое сердце билось быстрее от мысли, что я проведу вечер с Кейном МакКарти, наедине, подальше от всех. Тем не менее, беспокойство терзало мой мозг. Заметит ли он то, чего я не хочу, чтобы он видел? Будет ли он снова пронзительно на меня смотреть своими карими, мудрыми, всезнающими глазами? Я уже даже начала задумываться о том, что у него есть какие-то суперспособности. Я прогнала все эти вопросы прочь, решив хоть раз в жизни позволить себе сделать то, чего никогда не делала: начать встречаться с кем-то.

Я припарковалась перед домом Бракса и, прежде чем дошла до входной двери, Кейн уже ее распахнул, взял меня за руку и потянул внутрь. Дверь еще даже не успела закрыться, как он поцеловал меня, ловко снял пальто, при этом не прерывая поцелуй, бросил пальто и сумочку на столик возле двери. Затем его руки обвились вокруг меня, скользнули вниз на талию, и он притянул меня ближе, я погрузила пальцы в его волосы и просто не смогла сдержать стон, он проглотил его и еще больше углубил поцелуй. Чувства просто распирали меня, нагревали мои внутренности, и я даже было подумала, что растаю и превращусь в маленькую лужицу на полу.

Завершив поцелуй, Кейн отстранился, его глаза цвета кофе просто светились.

– Здравствуй, – сказал он улыбаясь.

Я улыбнулась в ответ.

– И тебе привет.

– Хочешь сесть? – спросил он, показывая на диван.

– Да, – Кейн переплел свои пальцы с моими и потянул меня за руку. Я не смогла сдержать вскрик от боли, когда он своей большой рукой сжал мою ладонь.

– В чем дело? – спросил он, затем посмотрел на мою руку, перевернул ее ладонью вверх, затем взял другую мою руку и тоже перевернул.

– Харпер, – сказал он тихо и нежно провел пальцем по моим мозолям, затем посмотрел на меня. – Что ты делала?

Паника. Страх.

– Я… эм… – я тянула с ответом. – Помогала рубить дрова, – я улыбнулась. – Что-то вроде традиции семьи Бель, – посмотрела на Кейна, он внимательно за мной наблюдал. – Мы рубили дрова по очереди.

Не говоря ни слова, он подвел меня к дивану. На кофейном столике стояла свеча, от нее пахло яблоком и кленом. Я принюхалась, мне понравился запах. Наконец мы сели, он взял меня за руки.

– В следующий раз надевай перчатки. Хочешь, я смажу твои мозоли?

Я улыбнулась.

– Это ведь просто мозоли, Кейн. Я в порядке, – я снова принюхалась, пытаясь отвлечь Кейна от своих раненых ладоней. – Свеча так вкусно пахнет.

– Оливия дала, – ответил Кейн. – Она слишком хороша для моего брата. Правда.

Я осмотрелась. Раньше я уже бывала здесь несколько раз.

– Мне кажется, количество наград увеличилось вдвое с тех пор, как я была здесь последний раз. Браксу действительно нравится играть.

– Он живет этим, – сказал Кейн. – Еще с самого детства, – он улыбнулся. – Первое, что он сказал мне, когда мы встретились, было: «Ты любишь бейсбол?»

Я посмотрела на него.

– Когда вы встретились?

У Кейна в глазах появилась теплота.

– Ну да, – он слегка отодвинулся. – Ты не знала, что мы сводные братья?

– Я знала, да, Оливия говорила мне, но я не знаю, сколько вам было, когда вы познакомились, – в моей голове была куча вопросов, задавать которые я просто не имела права. Тем более, если принять во внимание, что я не ответила бы на них сама, задай их кто-то мне. Но тем не менее, я не смогла сдержаться:

– Что случилось с твоими родителями?

Кейн несколько секунд смотрел на меня, изучая. Искал ли он в моих глазах доверие? А может, пытался избежать страха? На секунду я даже подумала, что он не ответит мне, и пожалела, что поставила его в неловкое положение. Я даже ненавидела себя за это. Он взял меня за руку, поглаживая костяшки моих пальцев, посмотрел вниз, затем поднял глаза и посмотрел на меня. В этот момент я поняла, что он решил довериться мне. Я не могла решить, льстило ли мне это или мне стоило ненавидеть себя.

– А наше пари еще в силе? – спросил он, удивив меня. – Я отвечаю на один вопрос, и ты отвечаешь на один вопрос. Правда и ничего, кроме правды?

Я медленно кивнула. И молилась, чтобы только он задал правильные вопросы.

Он снова опустил взгляд на наши руки, затем вздохнул.

– Ты знаешь, что некоторые дети иногда становятся точно такими же, как и мама с папой? – он посмотрел на меня. – Я едва помню свою маму. Она… она бросила нас, очень давно бросила, едва мне исполнилось пять лет. Но вот в одном я уверен на сто процентов: я вовсе не такой, как мой отец.

Обида в голосе каким-то образом изменила черты его лица, они стали резкими, он казался старше своих лет. Такое в нежном Кейне МакКарти я вижу впервые. Я ждала продолжения, сжала его руку и села поближе.

– Мой отец был пьяницей, злым ублюдком. Он относился к такому типу отморозков, которым просто нельзя быть чьими-то отцами. – Кейн покачал головой. – Он находил тысячу причин, чтобы избивать меня и мою сестру.

Мое сердце забилось быстрее.

– У тебя есть сестра? – тихо спросила я.

Кейн посмотрел мне в глаза.

– Кэти.

Я сглотнула подкативший к горлу комок.

– Ты часто ее видишь?

Кейн выдохнул, и улыбка на его лице теперь была грустной, расплывчатой.

– Так часто, как могу.

– А отца? – осмелилась спросить я. Я просто не могла сдержать этот вопрос в себе. Я хотела знать больше, хотела знать все.

– Он в тюрьме, – Кейн снова вздохнул и сжал мою руку, вновь эта грустная улыбка. – Теперь твоя очередь. И у меня есть право задать четыре вопроса – на четыре твоих. Справедливо?

Я в страхе кивнула, но уговор есть уговор.

– Да.

Он сел вполоборота, положив одну руку на спинку дивана. Снаружи уже начало темнеть. А горящая свеча на столе мерцала, заставляя тени плясать вокруг лица Кейна.

– Ты одна в семье?

– Да.

Он кивнул.

– Где твои родители?

– Умерли, когда мне было восемь. Моя бабушка воспитала меня.

Я бы даже сама ему это рассказала, без вопроса. Ведь этот вопрос казался безобидным, разве нет?

– Почему ты боишься темноты? – спросил он мягким голосом.

Я посмотрела на наши переплетенные руки. У меня перехватило дыхание, было очень сложно сделать вдох. Рука Кейна нежно приподняла мой подбородок, чтобы видеть мои глаза.

– Чего ты так боишься, Харпер?

В глубине его глаз я увидела отражение своих – больших, полных страха глаз.

– Что ты прячешь от всех? – тихо спросил он, нежно прикасаясь к моим губам. – Что скрывается за разбитой красотой? Расскажи мне.

13. Потерянная

Демоны живут во тьме, вот что. Кровь. И они хотят причинить мне боль, так же, как причинили боль моим родителям. Темнота хранит ужасные звуки, которые люди не должны издавать, да и не могут. Шаги, скрипящий пол, вонючие губки для посуды. Темные комнаты без окон с замком снаружи и больница для девочек, у которых проблемы с психикой. Вот чего я боюсь. Но я не могу рассказать тебе ничего.

Паника охватила мое горло, я хотела скрыть это от Кейна, но не смогла сдержать воздух, выходящий из моих легких. Мои глаза расширились, кожа покраснела, она была горячая и холодная одновременно. У меня онемели губы, я резко отстранилась от Кейна, попыталась встать, но коленки подкосились, и я плюхнулась обратно на диван.

– Харпер, Харпер, успокойся, – сказал Кейн обеспокоенным голосом; все еще держа меня за руку, он притянул меня к себе, но я отскочила обратно.

– Эй, эй, я не хотел, прости меня, – повторял он. – Все в порядке, тебе не должна этого делать, – он склонил голову, чтобы я видела его глаза. – Посмотри на меня, Харпер. Сосредоточься. Дыши медленнее, милая. Вдох – выдох, медленнее.

Я не могла. Дыхание лишь ускорялось, все быстрее и быстрее, но потом Кейн взял мою руку и положил себе на грудь, затем снова склонил голову – так, чтобы я видела его глаза.

– Чувствуешь мое дыхание, Харпер? Чувствуешь мое размеренное дыхание?

Я чувствовала, но так как не могла ничего сказать, просто кивнула.

– Хорошо. Дыши точно так же, медленно и спокойно. Делай как я.

Он все еще прижимал мою руку к своей груди, я сосредоточилась на его дыхании. Я так же чувствовала биение его сердца. Он не сводил с меня глаз. С его помощью я стабилизировала и свое дыхание. Паника начала отступать. Как только Кейн увидел, что я успокоилась, он притянул меня к себе и обнял. Я поддалась и буквально повисла на нем. Слезы покатились из моих глаз, а тело пробрала дрожь.

– Ш-ш-ш-ш… Харпер, – прошептал он мне на ухо. – Мне очень жаль, милая. Все в порядке, правда.

– Ты не можешь так говорить, – сказала я, и мои слова прозвучали приглушенно, так как я фактически разговаривала в его рубашку. – Ты не можешь так говорить. Ты не знаешь.

Некоторое время Кейн просто сидел, обнимая меня, уткнувшуюся ему в грудь, и гладил по волосам. Это успокаивало меня, я даже удивилась. Никто никогда не мог прогнать приступ паники. НИКТО. НИКОГДА.

– Давно они у тебя? – мягко спросил он. Он знал, что я понимала, о чем он говорит. Панические атаки. В этом мы были схожи. Может быть, у него они тоже были.

– С восьми лет, – сказала я. Наконец, я села. И прежде чем успела вытереть глаза тыльной стороной ладони, Кейн уже смахнул мои слезы и приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. – Я могла контролировать их, потому что… – я отвела взгляд, хотя он все еще держал меня за подбородок, – … потому что никто не знает меня, – я закрыла глаза, затем открыла и посмотрела на него. – Пожалуйста, не говори никому.

Это была лишь малая часть меня настоящей, свидетелем которой только что случайным образом стал Кейн. Но он не знает всего остального. Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы он не узнал…

– Конечно же, я никому не скажу, – заверил он меня. – Ты в безопасности со мной, слышишь?

Я очень хотела в это верить. В Кейне Маккарти чувствовалась что-то защитное. Возможно, что-то из его прошлого, и он держал это от меня в секрете. Секреты. Так много секретов между нами, просто бездонная яма секретов.

– Может, тебе надо подышать свежим воздухом? – спросил он, показывая взглядом на входную дверь. – Может, прогуляемся?

Я покачала головой.

– Нет, я в порядке.

Он посмотрел мне в глаза, вновь переплел свои пальцы с моими.

– Ты такая противоречивая, – его губы щекотали мой висок, как перышки, когда он говорил. – В какой-то мере тебе нужно довериться хоть кому-нибудь, Харпер, – он поцеловал меня в висок. – Честное слово. Если ты все будешь держать в себе, то сгоришь и не сможешь никак это контролировать, как бы тебе этого ни хотелось и кем бы ты ни была или пыталась бы притворяться кем-то.

Он был прав, я знала, и в эту самую секунду я все хотела ему рассказать. Начиная с пари. Я открыла рот, но слова не шли. Правильные слова не находились. Находились лишь расплывчатые, толком ничего не объясняющие слова, которые «ходят» вокруг да около темы, но избегают называть ее. Я ведь просто эксперт в этом.

– Ты знаешь, что выздоравливающих наркоманов призывают никогда и ни за что не общаться с другими наркоманами?

Я посмотрела на него, он смотрел на меня.

– Это про нас? – спросила я. – У нас обоих было травмированное детство и секреты, много секретов, опасны ли они настолько, что мы не можем быть вместе?

Кейн молча смотрел на меня, а я была очарована тем, как движется его кадык, когда он глотает, как мило торчат волосы в разные стороны, как глаза и брови выделяются на бледной коже.

– Я думаю, что мои страхи и секреты отменяют все твои, – наконец сказал он. – Это возрождает нас обоих. На сто процентов. И мы становимся полностью новыми.

Я улыбнулась.

– Я не знаю, кто мы? А ты?

Он притянул меня к своей груди и тепло его тела было таким уютным.

– Я тоже нет, – признался он. – Но это самое настоящее, что со мной когда-либо происходило в жизни.

Его слова поразили меня. Почти так же, как и губы того, кто их произнес.

Я чувствовала то же самое, только вот я не знала, как показать это. Я не была уверена, стоит ли мне сейчас доверить все свои тайны и секреты Кейну.

– Поживем – увидим, да? – произнес он, вновь щекоча мою кожу своими губами, его такой теплый бостонский акцент перемешивался с тревожным, но одновременно мягким голосом.

Я посмотрела на него снизу-вверх.

– А ты планируешь заняться чем-нибудь легальным? Или, может быть, даже пойти учиться…

– Харпер, – перебил меня Кейн осторожно. – Поверь в то, что я сейчас скажу, хорошо? – он опустил голову, чтобы заглянуть в мои глаза. – Когда я говорю, что не могу бросить это, я хочу, чтобы ты поняла, что я не шучу. Я не просто там какой-то ленивый, сомнительный парень, пытающийся увильнуть от трудной работы и официальной зарплаты. Я хорош в том, что делаю. Я умею считать, я считываю людей и зарабатываю на этом много денег. Во всяком случае больше, чем я зарабатывал бы, устроившись куда-нибудь сейчас. Мне это нужно, мне нужны эти деньги.

Прежде чем я успела что-нибудь сказать, он встал с дивана и потянул меня за собой.

– Давай оставим этот мрачный разговор и поедим. Мама Оливии – просто кулинарная фея или кто-то вроде того. Еда просто потрясающе вкусная.

Я засмеялась, он остановился по пути к маленькой кухне Бракса, повернул меня к себе лицом и поцеловал. В этом поцелуе я почувствовала желание, голод, отчаяние. Или, быть может, я путаю свои чувства с его чувствами? Я прижалась к нему, научилась пробовать, научилась наслаждаться. Я научилась. Все это было для меня в новинку. Захватывающе.

Я знала, что это еще далеко не все.

Будто прочитав мои мысли, Кейн отстранился, слегка задыхаясь после поцелуя, прижался своим лбом к моему, затем прошептал мне на ухо.

– Будет чертовски сложно остановиться, – сказав это, он поцеловал меня в подбородок. – Чертовски сложно.

Я вдохнула. Выдохнула.

– Тогда не останавливайся, – тихо сказала я.

Кейн слегка отодвинулся, но ровно настолько, чтобы посмотреть мне в глаза, улыбка на его губах была теплой и такой настоящей.

– Мне с этим жить, Харпер, – сказал он, улыбнулся, снова поцеловал меня. – Не могу поверить, что говорю это, но… когда придет время, я не остановлюсь.

Даже без сказанных вслух слов, Кейн знал, что я девственница. Ну конечно же, он знал. Раз уж я до него никогда ни с кем не целовалась, понятно, что и секса у меня не было. Каким-то образом я чувствовала, что Кейн уже давно не девственник, тем не менее он был готов ждать. Делал ли он это для меня? Охваченная мириадами чувств – страхом, надеждой, желанием – одно я знала точно.

Мне нравилось, какой я была с Кейном. Я чувствовала, что мне хочется смеяться с ним, шутить, есть пиццу, ходить в кино, просто смотреть фильмы. Кажется, я чувствовала себя… нормальной.

Конечно же, такой я чувствовала себя, пока никто не знает о моих панических атаках, о моем темном прошлом.

О том, кем я была на самом деле.

– Но пока ждем, мы же можем много целоваться? – застенчиво спросила я.

В его глазах явно читалось желание, смех; он притянул меня к себе и поцеловал в лоб, в нос и наконец в губы, затем прошептал мне на ухо:

– Я буду целовать тебя все время.

И он поцеловал.

Я поняла, что потерялась, ни крупицы сомнения не осталось в моем ненормальном, деформированном мозгу.

Потерялась навсегда.