355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Синди Майлз » Глупец (ЛП) » Текст книги (страница 5)
Глупец (ЛП)
  • Текст добавлен: 9 июня 2018, 23:00

Текст книги "Глупец (ЛП)"


Автор книги: Синди Майлз



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

5. Маскарад

Я совершила кое-что такое, чего не делала никогда, за исключением болезни, конечно, а болела я редко: сегодня я пропустила утреннюю пробежку.

Ведь Кейн был бы там, по-прежнему стоял, прислонившись к дереву, или сидел бы на моей лавке. Я знала это точно, как и то, что могла дышать. Это меня пугало, я словно находилась в плену и не могла сделать то единственное, благодаря чему стала бы свободной.

В конце концов, я разозлилась на Кейна за то, что чувствовала страх, и на саму себя.

Я протерла влагу с запотевшего зеркала и посмотрела на свое лицо. Коринн Бель всегда говорила, что у меня одни глаза на все лицо, и она была права, глаза у меня очень большие, почти как у инопланетянина, голубовато-зеленые. Я смутно помню, что такие же глаза были у папы. Потрогав свои мокрые волосы – прямые, светлые, чуть ниже плеч, – повернула голову из стороны в сторону, рассматривая свои острые черты – как у птицы – так говорит Коринн.

Практически точная копия папы.

Коринн Бель изменила мое имя, но не черты моего лица. За это она бы отдала свою правую руку на отсечение, уж я-то знаю.

Я поспешила завершить свои ванные процедуры, и пока все не проснулись, вернуться в свою комнату. Завернувшись в полотенце, я стояла перед шкафом и выбирала, что надеть, сегодня я остановила свой выбор на темно-коричневом кашемировом кардигане, который всегда носила с кремовой шелковой майкой и коричневыми брюками, мой образ дополняли коричневые кожаные туфли от Мэри Джейн. Пока я сушила голову, мысли так и кружили: математика, литература, распродажа выпечки, соревнования по бегу.

Кейн МакКарти.

Его слова ужалили, несмотря на то, что я действительно намеренно вела себя так – типичный сноб высшего общества, лучше, чем все остальные.

Эти описания были далеки, очень-очень далеки от правды.

Я выключила фен, села на кровать, и мои глаза наткнулись на круглую, виниловую коробку от шляпы, которая стояла у меня на туалетном столике. На ней были нарисованы винтажные открытки с островом Фиджи, Гавайи, Лондон, Австралия, в этой коробке я хранила деньги, которые посылала мне бабушка на еду, на новую одежду, другие расходы. Она была старомодна в этом плане и потому настаивала на отправке именно наличных денег, а не чеком или просто переводом на счет. Хотя счета у меня не было и никогда не будет – ну, по крайней мере, пока я учусь в университете. В конце концов, я и не заслуживаю этого. Ее деньги – не мои деньги. И как она однажды сказала, я должна буду ей все вернуть, все до пенни. За каждый клочок ткани, на покупке которой она настаивала, чтобы выглядеть прилично, за “Лексус”, за каждую сумочку, каждую пару кожаной обуви – за все.

Именно поэтому я тратила, как можно меньше, не хотела быть должной ей или вообще кому бы то ни было за развлечения и развязный образ жизни, я расходовала ее деньги скромно. Это, собственно говоря, и была главная причина, по которой я не ходила все время гулять с Мерфи или с Браксом и Оливией в пиццерию, или в торговый центр с девочками из сестринства, но это не касалось случаев, когда деньги были заработаны мной лично или мы шли покупать что-то для кого-то.

Никто не знал, какая я есть на самом деле, да никто и не узнает.

Я накрасилась, причесалась, заправила за уши волосы, оделась. Наконец убедилась, что выгляжу так, как надо, затем в раздумьях посмотрела на коробочку с деньгами, в животе нещадно урчало.

Ладно, нужно позавтракать.

Я открыла коробочку и вытащила 3 однодолларовые купюры, закрыла ее и аккуратно сложила купюры пополам. Завтрак всегда был самым дешевым приемом пищи за день, особенно со студенческой скидкой. Очень жаль, что на общей кухне в доме сестринства просто нереально хранить еду, раньше я пыталась, но обычно никто не помнил, где чья еда, поэтому я приняла решение выбрать один прием пищи в день за деньги, ну, а в остальное время – хлеб, индейка и хлопья на кухне Дельт.

Я вышла из комнаты, спустилась вниз по лестнице на улицу. На крыльце я остановилась и вдохнула. Шесть утра, тишина и спокойствие, все еще спали, а я стояла и просто упивалась абсолютной тишиной поздней осени. Было темно, на небе все еще были видны звезды. Утренняя темнота как-то по-другому воспринималась, нежели вечерняя. Не как угроза, она не была пугающей. Чем старше я становилась, тем меньше боялась утренней темноты. Особенно в Уинстоне, в котором были фонари по всему кампусу. Я вдохнула утренний воздух еще раз и пошла.

Каблуки стучали по дорожке, пока я шла в кафе. Дул легкий ветерок, листья цветущей груши мягко шелестели на ветру. Здания Уинстона вырастали из темноты, как древние крепости, в качестве маяка была обсерватория Оливии – мне очень нравились все эти замысловатые здания, возникающие, как немые солдаты из темноты.

Кафе только что открылось, внутри было тепло и пахло имбирным печеньем. Девушка за прилавком не училась в Уинстоне, но мы были с ней знакомы. Она обычно работала в утренние смены и знала, что я, как всегда, буду ее первым посетителем.

– Привет, Лили, – сказала я, при этом взяв, как обычно, пакетик овсянки с изюмом и орехами и небольшую коробочку цельного молока. Все это я протянула ей.

– Доброе утро, Харпер, – ответила она, широко улыбнувшись. Лили была немного старше меня, у нее была бледная кожа и рыжеватые светлые кудри. – Доллар пятьдесят, пожалуйста.

Я передала ей два доллара, она дала сдачу в пятьдесят центов, чашку и ложку для моей каши, я же, как обычно, бросила ей доллар в коробку с чаевыми.

Она улыбнулась:

– Как и всегда, спасибо тебе.

Я улыбнулась ей в ответ и легонько кивнула.

– Нет проблем.

Я быстренько приготовила овсянку, залив ее кипятком и разбавив водой комнатной температуры. Заварив кашу, вышла обратно на улицу и пошла к фонтану. Подойдя к нему, я села на скамейку напротив и размешала овсянку.

– Ты всегда ешь одна?

Я подскочила от неожиданности. Это был Кейн, он вышел из тени, и его алебастровая кожа буквально светилась, контрастируя с его темными волосами, которые казались еще темнее в утренних сумерках.

– Почему ты следишь за мной? – спросила я, не поднимая глаз. Зачерпнула кашу и отправила ложку в рот.

Он подошел ближе и опустился на скамейку рядом со мной, мой нос уловил запах кожаной куртки и свежести мыла. От него пахло мятой, и мне этот запах нравился. В одной руке он держал дымящийся стакан кофе из кафе, горький, насыщенный аромат которого поднимался облачком из дырочки в крышке стакана. Он наклонился вперед, уперся локтями в колени и посмотрел прямо перед собой на фонтан, затем сделал глоток кофе. Удивительно, что я еще не подскочила со скамейки и не побежала прочь.

– Возможно, потому, что ты сводишь меня с ума, – наконец ответил он. – Я вовсе не слежу за тобой, Харпер, просто увидел, как ты выходишь из кафе, – он посмотрел на меня через плечо, сделал еще один глоток кофе, пожал плечами, а затем улыбнулся так, что у него даже искорки в глазах вспыхнули. – А вот уже потом я пошел за тобой.

Я молча продолжила есть кашу, потому что не знала, что ответить на все это, глотнула молока и съела еще одну ложку каши, а потом сказала:

– Я люблю вставать рано, люблю утро, пока все еще спят, – я глянула на него. – По утрам так… так спокойно.

– Да, – согласился он. – Во всяком случае, здесь это так. Но дома? Дома – никогда.

Никогда. У него был интересный бостонский акцент, присущий, как мне казалось, только ему: сильный, чувственный, мягкий и все это одновременно. Все буквы “р” он опускал. Мне нравилось, но я держала это при себе.

Я прокручивала в голове все возможные темы для разговоров, пытаясь найти, что сказать. Помни про пари, Харпер. Это должно стоять на первом месте, все остальное потом, не стоит забывать об этом. Он занимается незаконными делишками: принимает ставки прямиком в доме братства Капп. Останови его, выведи из игорного бизнеса, подложи свинью Каппам, окажи услугу Браксу. Я зачерпнула ложкой остатки каши, отправила в рот, прожевала, проглотила, глотнула молока, собралась с духом и наконец спросила:

– Не хочешь помочь мне завтра на соревнованиях по бегу?

Кейн откинулся на спинку скамейки, вытянул ноги, посмотрел на меня и спросил:

– Что это?

– Пятикилометровый благотворительный забег, который мы спонсируем каждый год перед днем Благодарения, – ответила я. – Люди платят за входной билет, а мы, в свою очередь, обеспечиваем всех гостей водой и снэками, две трети доходов идут на покупку индеек для полевых кухонь и приютов в округе.

Кейн кивнул:

– А мы – это…?

– Мое сестринство.

Он провел рукой по волосам, сделав и без того беспорядочную прическу еще беспорядочнее.

– Ну вот, опять ты это делаешь?

Я моргнула:

– Что делаю?

Кейн склонил голову набок и заглянул мне в глаза. Чернильное, темное утро начало рассеиваться, и его лицо казалось безупречным и одновременно призрачным. А его глаза… такие не по годам мудрые, я не могла пока сказать что, но что-то в этих глазах казалось мне знакомым… и в то же время – нет, это меня пугало.

– Мы как будто на маскараде, – сказал он мягко. – В один момент со стороны ты выглядишь богатой, идеальной, лучше, чем все остальные, а потом – одна ешь кашу быстрого приготовления в парке на скамейке в шесть утра. Скрупулезно отделяя себя ото всех, даже от своих сестер, – его губы изогнулись в уголке. – А еще ты собираешь деньги на индейку для бездомных, – он безотрывно смотрел мне в глаза. – Серьезное противоречие, мисс Бель.

Я проглотила свой страх от его четкого, такого точного описания, и тихо ответила:

– Что ж, это просто удивительный обзор моего поведения и характера, особенно для человека, который увидел меня впервые всего несколько дней назад, – теперь я смотрела на него в упор, стараясь изо всех сил не отводить глаза. – Для парня, который блуждает по кампусу в сотнях миль от дома лишь для того, чтобы принимать ставки в доме братства, – я наклонила голову. – Что ж, впечатляет. Хорошо подмечено для бандита.

Его глаза цвета кофе просто сияли, пока он рассматривал меня, изучал мое лицо, разбирая меня на части, пытаясь увидеть меня настоящую под маленьким шрамом, который, как мне казалось, очень искусно спрятан. Все эти годы я была очень осторожна и все же… и все же он, как мне кажется, подобрался очень близко – ближе, чем кто бы то ни было. И делал он это очень быстро.

Мои слова его совсем не зацепили, он выглядел абсолютно спокойным, как ему это удалось? И, конечно же, он ни капельки не стеснялся напрямую сказать мне о моих предполагаемых качествах. Он может догадываться кое о чем, но он и близко не подошел ко мне настоящей в своих описаниях.

– Я думаю, у всех есть парочка секретов, ведь так? – сказал он хриплым голосом, смешавшимся с утренней тишиной. Его слова застали меня врасплох, так же, как и внезапная вспышка в его глазах. Они всегда казались мне мягкими, нежными даже, а сейчас? Эта вспышка была настолько быстрой, почти незаметной. Но я заметила. – Во сколько?

Я моргнула.

– Прости, что?

Он улыбнулся.

– Соревнования по бегу. Или ты отменяешь свое приглашение? Ну, например, потому что я бандит и все такое?

Я почувствовала, как горячая волна идет по моему горлу вверх и выливается на щеки от моих собственных слов, вылетевших теперь уже из уст Кейна. Я не привыкла оскорблять людей, особенно незнакомых, это оставило неприятный привкус у меня во рту.

– Начало в шесть утра, у дома моего сестринства.

Кейн встал.

– А что если я хочу бежать?

Я тоже встала.

– Тогда тебе нужно будет заплатить вступительный взнос.

Он повернулся ко мне, внезапно оказавшись близко-близко. Его глаза, ухххх. Он так смотрел на меня, словно прикасался. Никогда раньше я не встречала людей, вызывающих такие эмоции только лишь глазами. От этого что-то внутри меня шевельнулось. Я не могла решить, что это, нравится мне это чувство или мне стоит его бояться?

– Вступительный взнос? И сколько?

– Тридцать долларов, – я никак не могла отвести от него глаза, как будто была под гипнозом.

Он придвинулся ближе, руки были в карманах куртки, что казалось совершенно безвредным, но я знала, что это не так.

– А если я заплачу сто, это гарантирует мне место рядом с тобой?

Я незаметно вдохнула, медленно выдохнула. Постаралась говорить как можно спокойнее, чтобы он не догадался, как его слова повлияли на меня.

– Нет, вовсе нет, все зависит от того, как ты бегаешь.

Я смотрела на него, и в эти предрассветные часы его лицо казалось еще красивее, чем я думала раньше. Как это вообще возможно? Ход моих мыслей прервали звуки – где-то на территории кампуса завелся мотор газонокосилки, хлопнула дверца машины, ветром доносились голоса. Когда это Уинстон успел проснуться? Как я могла не заметить?

Я смотрела прямо на его губы, пока он говорил, просто не могла сдержаться.

– Я рискну, – сказал он своим хрипловатым, с явным бостонским акцентом голосом, затем развернулся и пошел, напоследок бросив через плечо. – Увидимся утром.

Я смотрела Кейну Маккарти вслед, как он шел через парковку, до тех пор, пока легкая утренняя дымка не скрыла его. Его походка точно такая же, как и голос – легкая и свободная – несла на длинных мускулистых ногах такое же мускулистое тело. Прямо как неземное существо, он просто… просто исчез, как призрак, как дух. А он вообще настоящий? Было ли все это на самом деле? Был ли этот разговор наяву? Возможно, это был просто сон или даже кошмар.

Ну нет, мне снилось много кошмаров, но Кейн МакКарти точно не был одним из них.

Это, несомненно, была именно та ситуация, в которой я однозначно чувствовала себя глупо, мне нужно срочно научиться это контролировать, если я, конечно же, все еще собираюсь участвовать в этом пари против братства Каппы. Я не могу позволить Кейну залезть мне под кожу.

Весь остаток дня, пока я бегала с пары на пару в окружении своих сокурсников, девочек из сестринства, просто знакомых, я поняла одну вещь: несмотря на то, сколько разговоров за день у меня было, сколько фальшивых улыбок я раздала – одно я знала наверняка.

Я была совершенно одна. Одна, я это понимала. Я как будто стояла спиной к стене, и рядом никого не было, вокруг тоже, но так я чувствовала себя в безопасности. Пока я держу людей на расстоянии, они и не подозревают, какая я на самом деле, не задают лишних вопросов, не пытаются подобрать код и взломать мой внутренний сейф.

Сейф. Безопасность. Это значит для меня так же много, как и доверие для всех остальных. И я знала почему; всегда знала.

Когда только я начинала задумываться над этим, все сводилось всегда к одному и тому же.

К маленькому, тесному, вонючему кухонному шкафчику.

Оставшаяся часть дня тянулась, как резина, и я тянулась вместе с ней. Моя бодрость и жизнерадостность иссякали по какой-то причине. Раньше было довольно легко держаться на людях и притворяться кем-то другим. Почему вдруг теперь стало тяжело? Еще вчера все было хорошо, а теперь вдруг нет. Что со мной не так?

Позже вечером дом сестринства Дельта гудел, как улей. Подготовка к завтрашнему событию шла полным ходом: устанавливалась финишная лента, вешалась вручную разрисованная растяжка над дорогой – между нашим домом и домом братства Каппа Пхи. Кейна за весь день я так ни разу и не увидела, и это меня даже расстроило. Он, конечно же, мог быть бандитом, но он умный, хорошо разбирается в людях, и мне искренне нравилось с ним разговаривать – лишь за исключением тех моментов, когда он указывал на мои предполагаемые недостатки. Было в нем что-то такое, что интриговало, интересовало, и мне нравилось то, как он смотрел на меня, как изучал каждую черточку на моем лице перед тем, как заговорить со мной. Никто и никогда не интересовал меня раньше, я просто не могла выкинуть его из головы.

Как только стемнело, все сестры собрались в общей комнате для того, чтобы нарисовать порядковые номера, которые уже завтра будут цеплять к майке каждого участника. Ящики с бутилированной водой стояли возле входа. Я занялась приготовлением шоколадного печенья для участников, которые будут раздавать всем, пересекшим финишную черту возле выставочного комплекса Киллана. Мерфи сидела на столе с пакетом шоколадных чипсов в руках.

Она закинула одну чипс в рот и сказала:

– Что с тобой такое? Выглядишь так, как будто копаешься в дерьме.

Я повернулась к ней и едва сдержала улыбку от вида ее бровей, сложившихся домиком. Я выровняла муку в стакане ножом и добавила ее в тесто.

– Думаю, я просто устала, – сказала я и стала размешивать муку, затем включила миксер. – Кейн придет сюда утром и будет помогать с подготовкой к соревнованиям, – я всыпала второй стакан в тесто и исподтишка глянула на Мерфи.

Похоже, она удивилась.

– А еще он будет участвовать в забеге, – продолжила я.

– Ну хватит, замолчи, – сказала Мерфи положив при этом еще одну чипс в рот, затем сузила глаза до маленьких щелок и, ткнув меня локтем в бок, сказала: – Теперь понятно, почему ты так выглядишь. Похоже, ты очень постаралась выудить все это из него, – она улыбнулась. – А я всегда знала, что это в тебе есть, – она закинула в рот еще одну. – Джош тоже придет помогать. По сути дела, его помощь заключается лишь в погрузке воды в свой пикап и доставке ее на место проведения забега, – она наклонила голову. – Расскажи мне о Кейне. Какой он?

Я знала, что она задаст этот вопрос.

– Он умный, учтивый и чрезвычайно… проницательный.

Мерфи придвинулась ближе.

– Как это?

Я пожала плечами, закончила вымешивать тесто для печенья и стала перекладывать его на противень, предварительно застеленный бумагой для выпечки. При помощи ложки я выкладывала ровные порции теста на противень в ряд.

– Ну, я не знаю, как это описать, он как будто запоминает каждое мое слово, впитывает каждый мой жест, каждое движение, – я посмотрела на Мерфи. – Он словно видит меня насквозь.

У Мерфи потеплели глаза.

– Да? – легкая улыбка тронула ее губы. – Звучит суперски, ну, за исключением незаконной деятельности, само собой.

Я улыбнулась.

– А что Джош? На самом ли деле он… – я задумалась над правильным описанием.

– Бесполезный, зажравшийся придурок? – закончила за меня Мерфи и рассмеялась. – Но если серьезно, то когда рядом нет его дебильных дружков или кого-то из братства, то он очень даже милый, – она посмотрела на миску с тестом. – Господи, я бы продала одну из своих почек на e-bay лишь за ложечку этого теста.

Я просто не могла сдержать улыбку.

– Ладно, так уж и быть, но только одну ложечку, – ответила я и поставила противень в духовку.

– Ура! – она взяла ложку из ящичка с приборами, зачерпнула тесто и тут же запихнула ложку себе в рот, закрывая от удовольствия глаза. – Господи, женщина, – она улыбнулась. – Тебе совершенно точно необходимо взять курс по юриспруденции и открыть чертову пекарню, – она снова закрыла глаза, в блаженстве жуя тесто. – Ужасно и прекрасно, все одновременно, Богом клянусь, если моя задница станет слишком большой, это будет твоя вина.

Я улыбнулась, пожала плечами и включила вытяжку. Я сама училась печь, и, как бы это ни звучало, мне нравилось этим заниматься. Мой талант пригодился в нашем сестринстве, потому что у нас постоянно были всякие ярмарки, распродажи и т.д.

– Вернемся к Кейну, – начала Мерфи, смотря мне прямо в глаза. – Он тебе нравится, да?

Я пыталась найти подходящие слова для ответа, ведь я и сама не знала, что я на самом деле думаю о Кейне МакКарти и как к нему отношусь, конечно, за исключением того факта, что я никак не могу выбросить его из головы. Я вздохнула.

– Он… он очень интересный, не такой, как Бракс. Он не такой шумный, на самом деле даже учтивый.

– Что ж, – сказала Мерфи, спрыгнув со стола и глянув в духовку. – Жду не дождусь увидеть его вживую завтра, – обернувшись, она прислонилась к столу и на ее лицо тут же вернулась та самая улыбка Чеширского кота. – Еще новости про Джоша: в воскресенье мы идем на карри, – она пошевелила бровями, – в “Карму”, и я поведу.

У меня округлились глаза.

– Ого.

Она с гордостью на лице кивнула.

– Угадай, что еще?

– А есть еще что-то?

Мерфи захлопала ресницами.

– Он поедет со мной на шоу Бродвея в Даллас.

Теперь мои глаза стали еще больше.

– Ты что шутишь?

– Абсолютно нет! – она облизала свой палец и взмахнула им в воздухе. – Очко в пользу Йорков!

– Как ты заставила его на все это согласиться?

Она посмотрела на меня и подмигнула.

– Мы всего лишь немного целовались, вот и все.

Я просто не могла сдержать свой смех.

– Ты сумасшедшая, – сказала я ее любимую фразу, которую она частенько говорила мне.

Мерфи пожала плечами.

– Давай просто признаем, что мы обе поймали нашу добычу, – улыбка на ее лице была просто широченной, какой-то ненормальной. – А то, как мы этого добились, уже не важно.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю