Текст книги "Всевластие любви"

Автор книги: Синди Майерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующее утро Джоуни проснулась, думая о Картере. Ее еще никто и никогда так не сводил с ума. Взять хотя бы то, что он заплатил за обед. Хрупкое мужское самолюбие – ха. Он хрупок так же, как бетонная стена.

И этот поцелуй – этот невероятный, возбуждающий поцелуй. Один из лучших поцелуев, которые она получала в жизни. Может быть, лучший. Этот поцелуй зажег каждый нерв ее тела, словно фейерверк Четвертого июля.

Но это к делу не относится. Любая женщина испытывала бы физическое влечение к такому мужчине, как Картер. А она не дура, чтобы связываться с ним. В конце концов, он же полицейский – человек, привыкший представлять власть, способный каждый день оставлять дома жену и детей, отправляясь на очередное опасное задание.

Так что же все-таки делать с Джи Пи и ее планами удачно выдать внучку замуж? Джоуни мучительно пыталась решить эту дилемму, поглощая овсяную кашу и заворачивая завтрак. К тому времени, когда пришла на работу, она уже знала: реальный выход у нее только один.

Она нашла в телефонной книге номер полицейского управления Сан-Антонио и попросила офицера Картера Салливана. Оператор соединил ее с дежурным сержантом.

– Офицера Салливана нет на месте, – сказал ей сержант. – Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Нет, а можно… оставить ему сообщение?

– Я могу связать вас с ним по звуковой почте. Вы его дочь?

– Нет, что вы.

– Так, хорошо. Соединяю.

Дочь? У нее перехватило дыхание. У Картера есть дети? О чем еще он не рассказал вчера вечером? Бывшая жена… или несколько? Конечно, они не слишком откровенничали о своем прошлом, но о таком важном моменте, как дети, мужчина не упомянуть не мог…

– Звуковая почта офицера Картера Салливана. Оставьте сообщение…

– Картер, это Джоуни Монтгомери, – запинаясь, произнесла она. – Позвоните мне.

Она назвала номер своего телефона.

Она вернулась на свой сестринский пост и попыталась сосредоточиться на работе, но мысль о Картере не давала покоя.

– Джоуни, тут один человек хочет тебя видеть, – сказала ей медсестра.

Она оторвала взгляд от историй болезни и увидела широкоплечего человека в голубой форме полиции Сан-Антонио. В ее голове что-то щелкнуло, и она почувствовала, как кровь заливает ей лицо.

– Вот уж не предполагал, что вы так легко краснеете.

Картер широко улыбнулся и подошел к сестринскому посту.

– Это всего лишь непроизвольная физическая реакция. – Она начала выравнивать пачку историй болезни, которая вовсе в этом не нуждалась. – Как икота или потные ладони.

– Гмм. Впрочем, это более привлекательно. Особенно у вас.

Его взгляд словно обдавал ее кожу каким-то теплом. Подняв голову, она увидела, что он смотрит на нее с улыбкой, от которой и монахиня усомнилась бы в правильности избранного пути.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Вы забыли мне сказать, как с вами связаться. Потом я вспомнил, что вы работаете в «Санта Роза». Я надеялся, вы на месте, и мне повезло.

– А я только что оставила вам сообщение.

Его улыбка стала шире.

– Значит, вы решились?

Ей очень хотелось отказаться, но она не могла придумать, как угомонить Джи Пи. А на поиски другого мужчины, который бы убедил ее бабушку собрать чемоданы и как можно скорее покинуть Техас, уже не осталось времени.

– Мы заключили соглашение. Я, со своей стороны, обязуюсь выполнять его условия.

В конце концов, так ли уж трудно выдержать одно свидание с ним?

– Я заехал, чтобы выяснить, каков план на сегодняшний вечер. Нам же надо тщательно подготовить нашу историю до великого события.

– Ну, что касается истории… – Она вышла из-за стойки. – Пойдемте на минутку в комнату отдыха и поговорим.

В крошечной комнатенке в конце коридора места хватало только для стола, двух стульев, холодильника, тележки с микроволновой печью, кофеварки, коробочек с крекерами, банок кофе и кувшинов с пакетиками чая. На столе стояла полупустая миска пончиков.

Джоуни закрыла дверь и повернулась к нему лицом.

– Почему вы вчера не сказали, что у вас есть дети?

Улыбка исчезла с его лица.

– Что за черт? – Он с искренним удивлением глядел на нее. – Нет у меня никаких детей. С чего вы взяли?

Она ухватилась за спинку складного стула.

– Когда я позвонила в управление, человек, который ответил, спросил, не ваша ли я дочь.

Он рассмеялся. Она еще крепче сжала стул.

– Что в этом смешного?

Картер покачал головой.

– Он говорил не о моих детях.

– А о ком же он говорил?

Он засунул руки в карманы.

– В том районе, который я контролирую, много уличных детей. Бродяжек. Я знакомлюсь с ними… и предлагаю обращаться ко мне, если им что-нибудь понадобится.

– Уличные дети. – В душе у нее что-то повернулось. – Это… это очень мило с вашей стороны.

– Да, это я. Настоящий святой. – Он поднял бровь. – Простите, что разочаровал вас. Я знаю, вы ожидали от меня худшего.

Туше. Она посмотрела в пол.

– Вы правы. Простите.

– Так в чем же дело? – Он наклонился к ней и положил руки на стол. – Вы когда-то встречались с полицейским и он вас разочаровал? Или родители грозили отдать вас в полицию, когда вы были маленькой и плохо себя вели? Или вам просто не нравится наша форма? – Он посмотрел на свою голубую рубашку и брюки. – Я слышал, женщины сходят с ума по коричневому мундиру шерифа. Наверное, мне стоит попытаться.

Она подавила улыбку.

– Форма великолепна. – Джоуни сложила руки на груди. – Мне не нравятся любители адреналина.

Он выпрямился и сдвинул брови.

– Назовите хоть одного.

– Вы же знаете. Мужчины, которые любят риск. Полицейские. Летчики-испытатели. Гонщики. Эти люди – эгоисты.

Он задумчиво потер подбородок.

– Как вы себе это представляете? Разве вы не знакомы с понятием «государственная служба»?

Она переместила вес на одну ногу.

– Я не говорю, что ваша работа не важна. Но никто не остается на такой работе, если не получает удовольствия от риска. Однако, когда с этим человеком что-нибудь случается, а с ним, как правило, что-нибудь случается, его семья платит слишком высокую цену.

Он кивнул.

– Значит, вы рассчитываете избежать этой боли, живя с симпатичным, благополучным парнем? Например, бухгалтером?

– Именно.

Кажется, он понял.

– А если я вам скажу, что не далее как два дня назад вытащил из разбившейся машины бухгалтера? Столкновение с самосвалом лоб в лоб.

– Я бы сказала, что вы сочинили эту историю, чтобы доказать свою точку зрения.

В его глазах появились смешинки.

– Хорошо, это был продавец обуви. Какая разница?

– Все равно и бухгалтер, и продавец обуви подвергаются на работе меньшей опасности.

Он обошел стол и остановился в неловкой близости от нее.

– Значит, вчера вечером вы меня поцеловали только потому, что решили это сделать?

Она сглотнула.

– Конечно.

Он наклонился к ней и прижался губами к ее шее, чуть-чуть прихватив зубами кожу.

– И в моих объятиях вы оказались потому, что решили это сделать?

От его рокочущего голоса сердце у нее упало.

– Я не… делала этого.

Он поднял голову и еще раз встретился с ней взглядом.

– Однако вы возбудились. Держу пари, вы вся взмокли.

Если бы он только знал… Она закрыла глаза от его пронзительного взгляда и содрогнулась, когда он провел губами по шее до ключицы, разливая тепло вдоль всего выреза ее форменной блузки.

– Физическая реакция… и любовь… не одно и то же, – вымолвила она.

– Может быть. Тогда назовем это желанием. Он обхватил ладонью ее правую грудь. – Скажите мне, что вы сейчас меня не хотите.

– Нет… разумеется, нет.

Он провел большим пальцем по ее крепкому соску, и все ее тело словно пронзило ударом молнии.

– Лгунья.

Она попробовала отодвинуться, но ей удалось лишь прижаться к двери.

– А если и лгунья? Это ничего не значит.

– Тогда ничего не случится, если я вас помучаю. – Он положил руки ей на талию и прижал к двери. – Если я закрою эту дверь и мы прямо сейчас займемся любовью, будет не так уж важно, как вы посмотрите на меня завтра.

Она взглянула на него.

– Если вы это сделаете, я завтра на вас вообще не посмотрю.

Он сделал шаг назад, поразив ее неожиданностью своих движений.

– Я никогда не стану вас насиловать, – отступая к столу, сказал он. – Но не лгите относительно того, что вы чувствуете. Если вы хотите меня, не бойтесь сказать это.

– Из всех надменных самый высокомерный… – Она взглянула на него.

– В ваших мечтах.

Он взял пончик из миски на столе и откусил.

– Так когда у нас завтра встреча с бабушкой?

Пальцы у него дрожали, когда он поднес пончик ко рту, и она подавила улыбку.

– Всё начнется в пять часов, хотя папа, вероятно, встанет в пять утра, чтобы начать готовить грудинку.

– Когда вы хотите, чтобы я за вами заехал?

Она потерла руки. В ее планы не входило давать ему свой адрес, это слишком личное.

– Можем встретиться у моих родителей.

Он помотал головой.

– Не годится. Мы же влюблены друг в друга без памяти. Мы должны появиться вместе. – Он вытер руки бумажной салфеткой. – Я заеду за вами, и мы придем как неразлучные голубки. Ваша бабушка вернется домой удовлетворенной, что вы, наконец нашли идеального мужчину.

– Только не заходите слишком далеко в вашей роли, ладно?

Она нацарапала адрес на другой салфетке и протянула ему.

Он прочел адрес и сунул в карман.

– А что я скажу, если меня спросят, как мы познакомились?

– Это легко. Скажите, что мы познакомились в госпитале. Полицейские все время попадают в госпиталь.

– И как давно мы встречаемся?

– Шесть недель.

– Из молодых, да ранний, да?

– Джи Пи была знакома с моим дедушкой шесть недель, когда они поженились.

– И как долго они были женаты?

– Сорок один год.

Он засмеялся.

– И вы не верите в судьбу.

– Джи Пи и дедушка были счастливы. Это не так часто встречается. – Не желая дальше обсуждать с ним эту тему, она открыла дверь. – Меня ждет работа.

Он остановился и поцеловал ее в шею.

– Увидимся завтра вечером. Жду не дождусь этого момента.

Она посмотрела ему вслед. Он ворвался в ее спокойную, размеренную жизнь как метеор. Она решила, что чем скорее они закончат свое дело и расстанутся, тем будет лучше.

Картер пришел на квартиру к Джоуни ровно в 16.45, полдюжины раз обогнув квартал, чтобы не появиться слишком рано. В ожидании он съел полпачки мятных конфет, включил кондиционер на полную мощность и молился, чтобы антиперспирант не подвел. Внутри у него все переворачивалось при мысли о встрече с семьей Джоуни, особенно со знаменитой Джи Пи.

Он знал не очень много семей, хотя по долгу службы видел множество семейных ссор. Если и остальные члены семьи похожи на колючую Джоуни, ему сегодня будет невероятно трудно сохранить хладнокровие.

Она встретила его в дверях, одетая в оранжевую блузку с бретельками и белые шорты. Ему стоило больших усилий не смотреть постоянно на ее длинные загорелые ноги и мягкие округлости.

– Выглядите великолепно.

Она улыбнулась и оглядела его джинсы и трикотажную рубашку.

– Вы тоже в полном порядке.

– Я вам кое-что принес.

Он протянул ей розовый брелок в виде лапки кролика на цепочке.

– Это для чего? – спросила Джоуни.

– На счастье. Вы говорили, что не верите в него, но кроличья лапка работает, верите вы в нее или нет.

Она засмеялась.

– Хорошо. Будь по-вашему.

Она прикрепила брелок к связке ключей.

– Вы готовы?

Картер глубоко вздохнул.

– Готов. К концу вечера ваша бабушка полюбит меня. И тогда чувства ее внучки, возможно, станут немного теплее.

Дорога к дому ее родителей на Аламо-Хайтс заняла не более нескольких минут. Возле дома уже стояли машины, а на передней лужайке три маленькие девочки играли в пятнашки.

– Большая у вас семья, – заметил он.

– Ну, не такая уж большая. У меня три брата, Мэтт, Грэг и Дэвид. У всех троих есть жены и дети. На лужайке играют девочки Мэтта и Грэга. У Дэвида мальчик, но он еще совсем маленький. Вероятно, здесь будут тетя Лайза и дядя Ричард, а также мои кузены Маркус и Ларри. Еще дядя Лео с тетей Люси и их сыновья, Брюс и Питер, а также жена Брюса Пенни и двое их сыновей, Зак и Томас…

– Вот я и говорю. Большая семья. Наверное, славно. – Он поставил свою машину на парковочную площадку. – Три брата, да? Значит, у родителей вы единственная девочка? И держу пари, младшая.

– Дэвид моложе, но да, я единственная девочка.

Он широко улыбнулся.

– Неудивительно, что вы не любите, когда вами командуют.

Она показала ему язык. Улыбаясь, он прошел за нею в переднюю дверь. В гостиной все сидели молча. Картер взглянул на Джоуни и увидел, как предательски покраснели ее щеки.

– Вы им не сказали, что приведете меня? – шепнул он.

Она виновато взглянула на него.

– Совсем забыла.

К ним подошла женщина лет пятидесяти с глазами Джоуни.

– Ну, не стойте на пороге, проходите. – Она взяла Картера под руку и провела в комнату. – Мама, познакомься с Картером Салливаном. Картер, это моя мама, Адель Монтгомери.

– Рад с вами познакомиться, – учтиво произнес Картер. – Я бы и так догадался, что вы мама Джоуни.

– А я бабушка Джоуни. – Худенькая угловатая женщина с густой короной белоснежных волос возникла перед ними и протянула руку. – Памела Петтигрю, но все зовут меня Джи Пи.

– Рад познакомиться, Джи Пи.

Картер пожал руку старой женщине, у которой оказалась удивительно крепкая хватка.

Она держала его за руку и разглядывала его, от начищенных ботинок до макушки. У него возникло чувство, будто его разглядывают как бычий бок на рынке. Джи Пи повернулась к Джоуни, сжавшей кулаки.

– Почему ты скрываешь от семьи этого молодого человека?

– Ну, я… – Джоуни взглянула на него, и в ее глазах он заметил безмолвную панику.

Картер обнял ее за плечи.

– Полагаю, Джоуни хотела убедиться в силе моих чувств, прежде чем знакомить меня со всей семьей.

Джи Пи хитро прищурилась.

– А каковы же ваши чувства?

Он наклонился поближе к старухе и доверительным тоном произнес:

– Между нами… я люблю ее.

Он хотел произнести эти слова театральным шепотом, но, взглянув на Джоуни и ощутив какой-то странный комок в груди, понял: сейчас не время притворяться. Эта красивая женщина не на шутку волновала его.

Джоуни уставилась на него, разинув рот, потом перевела взгляд на Джи Пи. Бабушка по-прежнему держала Картера за руку, с неподдельным интересом рассматривая его.

– Присаживайтесь и расскажите мне все о себе, приказала она и повела его к дивану.

Тетя Лайза и тетя Люси немедленно подбежали поближе, и Картер оказался зажатым в тесном кружке между Джи Пи и широко улыбающимися тетушками.

– Расскажите, как вы познакомились с Джоуни, – приказала Джи Пи.

Картер откинулся на подушки дивана и вытянул ноги. Джоуни села за креслом матери, а остальные члены семьи устроились по всей комнате. Картер взглянул на Джоуни и принялся рассказывать:

– Я сидел в ресторане, совершенно один, в подавленном настроении оттого, что рядом со мной никого не было, и вдруг за мой столик села красивая женщина.

Джоуни перевела дыхание, ее душило бешенство. Он собирается рассказать ее родне правду?

– Она по ошибке приняла меня за человека, с которым должна была встретиться, – продолжал Картер. – А я с первого взгляда понял: судьба посылает мне женщину моей мечты. Мы проговорили весь вечер, и, полагаю, можно сказать, что мы действительно созданы друг для друга.

– Какая романтическая история, – вздохнула тетя Люси.

– Когда произошла эта встреча? – осведомилась Джи Пи. – Как давно вы знакомы?

У Джоуни перехватило дыхание. Если он и на этот раз посмеет сказать правду…

Картер улыбнулся и с нежностью взглянул на нее.

– Шесть недель назад.

Вся ее живая и романтично настроенная родня хором вздохнула, Джи Пи просияла.

– Мы с моим покойным мужем Джорджем были знакомы столько же, когда поженились. – Она коснулась руки Картера. – Мы прожили сорок один год душа в душу.

– Джоуни мне об этом рассказывала.

– Жаль, что вы его не знали. Он был удивительным человеком, полным жизни. Когда я с ним познакомилась, он был летчиком, демонстрирующим фигуры высшего пилотажа в маленьких городках и деревнях. В наше первое свидание он взял меня с собой и на своем самолете исполнил две «бочки» и «заднюю петлю». Тогда я поняла, что этот человек создан для меня.

– Ну и храбрец.

Картер осмелился подмигнуть Джоуни.

– О да, он был храбрецом. – Она похлопала Картера по руке. – Но вы пришли сюда не для того, чтобы слушать старую женщину. Я все хочу знать о вас. Кем вы работаете?

– Я патрульный офицер полицейского управления Сан-Антонио.

Джи Пи засмеялась, скорее захихикала.

– Правда? Что я тебе говорила?

Джоуни скрестила руки на груди.

– Мне не нравится его работа.

– Я подозреваю, что вскоре вы это преодолеете. – Она снова повернулась к Картеру. – А теперь расскажите мне о своей семье. Где живут ваши родители?

– Вообще-то у меня нет семьи, я вырос в нескольких приемных семьях. Дольше всех я оставался в семье Калабриа, пять лет, когда учился в неполной средней и средней школе. Я и сейчас с ними вижусь, время от времени.

Джоуни подумала о сбежавших и бездомных детях, которым Картер пытается помочь. Может быть, глядя на них, он вспоминает свое детство?

– Теперь вы можете считать нас своей семьей, – заявила Джи Пи. – Я всегда говорила, что Джоуни нужен сильный человек, который научит ее жизни. – Она наклонилась к Картеру и понизила голос. – Она склонна щадить свои чувства. Может, вы научите ее немного рисковать.

Он торжественно кивнул.

– Может быть.

Джоуни отвернулась – это уже становилось смешным. Картер вел себя так, словно все происходило всерьез, словно это не спектакль с целью ввести в заблуждение ее бабушку.

Несколько минут спустя Картер зашел на кухню, где она помогала кузену Брюсу резать лук и соленые огурцы.

– Все прекрасно, да? – тихо спросил он, взяв кусочек огурца.

Брюс обсуждал бейсбольный счет со своим кузеном Маркусом.

– Почему вы рассказали, как мы в действительности познакомились?

– Потому что я отвратительный лгун. Кроме того, всегда лучше говорить правду. По-моему, все покорены.

Она состроила гримасу.

– Джи Пи в вас влюбилась.

– Мне она тоже понравилась. Мне понравилась вся ваша семья.

Она сосредоточилась, стараясь нарезать аккуратные, ровные кусочки.

– Я не знала о вашей… семье. Наверное, это немного… жестоко, да?

Картер пожал плечами.

– Такова жизнь.

Она положила нож и вытерла руки полотенцем.

– Нет ли у вас каких-нибудь отвратительных привычек или досадных черт характера, которые я могу не любить без угрызений совести?

Он засмеялся.

– Я умею ругаться на трех языках, хотя это иногда становится достоинством. Я могу осыпать людей проклятьями по-итальянски, а они не понимают, ругаюсь я или заказываю спагетти.

Она с трудом подавила улыбку. Он обнял ее за талию и притянул поближе, чтобы шепнуть ей на ухо:

– Я бы не назвал это досадной чертой, но у меня отвратительная привычка возбуждаться, находясь рядом с вами.

Ей хотелось отчитать его и напомнить, что у них чисто деловое соглашение, но у нее вырвался лишь короткий смешок.

В заднюю дверь просунул голову ее отец.

– Эй, голубки, может быть Картер выйдет и сыграет в подковки? Я уже всех обыграл.

– Вы еще не побили чемпиона по подковкам западной подстанции полицейского управления.

Картер отпустил ее и пошел вслед за отцом во двор.

Джоуни прислонилась к столу и вздохнула. Картер не похож ни на одного из ее знакомых мужчин. Он одновременно и силен, и мягок, не боится открыться. В конце концов, какой мужчина заявит о своей любви к женщине перед ее многочисленной родней?

Даже если это просто спектакль.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Несмотря на то, что Картер и Джоуни сидели за столом напротив друг друга, Джоуни старалась на него не смотреть. Ему стало ясно: она к нему неравнодушна. Он улыбнулся и обратился к ней:

– Картофельный салат превосходен, правда?

– Что?

Она вскинула голову и на долю секунды встретилась с ним взглядом, а потом отвела глаза в сторону.

– Картофельный салат. Вы ели его с таким аппетитом, что я подумал: наверное, это какой-нибудь секретный семейный рецепт.

Она положила вилку.

– Боюсь, мама покупает его в гастрономе на Сан-Педро.

Он взял в рот еще кусочек и задумчиво разжевал.

– Превосходно. Все превосходно.

– Секрет хорошей грудинки заключается в том, чтобы есть ее медленно. – Это отец Джоуни подал голос с конца длинного стола, накрытого под дубом на заднем дворе дома Монтгомери. – Таким деликатесом нужно наслаждаться не спеша.

– Я запомню ваши слова, – кивнул Картер.

Джи Пи отодвинула тарелку и с удовлетворенной улыбкой наблюдала за гостями.

– Как только все закончат есть, мы начнем играть.

Это сообщение было встречено общим стоном.

– А это обязательно?

– Вы что, слишком стары для игр?

– По-моему, я растянула лодыжку.

– Чушь, – отрезала Джи Пи. – Игры – традиция любого семейного сборища.

Картер наклонился через стол и прошептал Джоуни:

– О какой игре идет речь?

Та сделала большие глаза.

– Глупые детские игры, вроде гонок на трех ногах и перебрасывания воздушных шариков. Она считает, это сближает и сплачивает семью.

– Они помогают вам всем хоть на время отбросить серьезность и вернуться в детство, – заметила Джи Пи внучке. – У меня очень хороший слух для почти семидесятилетней женщины, – добавила она.

Картер отодвинул стул от стола.

– Звучит забавно. – Он кивнул Джоуни. – Можно я буду партнером Джоуни?

Джи Пи улыбнулась.

– Ну конечно.

Полчаса спустя Картер стоял бедро к бедру с Джоуни на заднем дворе вместе с ее братьями, кузенами и племянниками, связанными попарно и готовыми к соревнованию в беге на трех ногах. Он обнял ее и крепко прижал.

– Довольно забавно, – заметил он.

Она взглянула на розовую ленту, связывающую их лодыжки.

– Просто смешно.

– Вообще-то мне с вами очень приятно. – Он теснее прижался бедром к ее бедру. – Ваша бабушка права, это действительно создает ощущение близости.

– Не обольщайтесь.

Ее голос звучал ровно, но в глазах читалась плохо скрываемая радость.

Картер бросил взгляд на стартовую линию.

– Как вы думаете, у нас есть шанс на победу?

Она вытянула шею и осмотрела шеренгу игроков.

– В прошлом году победили Брюс и Питер. Дети обычно со смехом разбегаются по двору. Но Ларри играет очень хорошо. Если они с Сюзан стоят вместе, у них есть шанс выиграть.

Картер взглянул на нее.

– Я вам не говорил, что очень азартен? Терпеть не могу проигрывать.

– Почему-то это меня не удивляет. – Она обняла его и просунула руку под ремень его джинсов. Признаться, я и сама не люблю проигрывать.

Джи Пи залезла на высокий складной стул в центре двора.

– Все готовы? – Она довольным взглядом окинула неровный строй участников. – На старт. Внимание. Марш.

Картер бросился вперед, увлекая за собой Джоуни.

– Эй, погодите, – закричала она и обхватила его обеими руками, пытаясь удержаться на ногах. Они резко остановились.

– Простите. Это труднее, чем кажется. – Он посмотрел на остальных игроков. – Черт. Мы уже отстали.

– Если хотите победить, мы должны работать вместе. Вот так. – Она крепко прижалась бедром к его бедру. – Теперь, когда я скомандую «вперед», делаем шаг вместе. – Джоуни округлила глаза и скомандовала: – Раз, два, три. Вперед. Вперед. Вперед. Вперед.

Они сразу попали в скачущий ритм, с удивительной скоростью преодолевая расстояние до финишной ленточки, которую держали Джи Пи и младший внук Монтгомери.

– Первыми идут Джоуни с Картером. Но Брюс и Питер быстро догоняют их. Кто же победит? – комментировал отец Джоуни, сидя в шезлонге возле финишной черты.

– Вперед. Вперед. Вперед. – Джоуни с Картером изо всех сил рванулись к ленточке и упали на землю, опередив ее кузенов буквально на несколько дюймов.

– Мы победили? – спросил он, поворачиваясь на бок, лицом к Джоуни.

Оба задыхались и смеялись, по-прежнему вцепившись друг в друга.

– Думаю, победили.

Она улыбнулась ему, и от былой сдержанности не осталось и следа.

Картер чувствовал биение ее сердца, бьющегося в такт его. Волосы у нее растрепались и падали на лоб. Джоуни лежала неподвижно, глядя ему в глаза и раскрыв губы, словно в безмолвном приглашении…

Как легко наклониться и поцеловать ее.

– Победу отметите позже. – Джи Пи, улыбаясь, стояла над ними. – Впереди у нас еще много игр.

Кончиком туфли она подтолкнула Картера, и тому ничего не оставалось, как подняться на колени и протянуть руку Джоуни.

– Что дальше в списке?

– Апельсиновая эстафета.

– О нет, Джи Пи, – взмолилась Джоуни.

– Что такое апельсиновая эстафета? – поинтересовался Картер.

– Увидите.

Джоуни хотела уйти, но Картер потянул ее назад.

– Вы забыли, что мы партнеры?

– Для этой игры партнер не требуется.

– Тогда вы нужны мне для уверенности, что я не поставлю вас в неловкое положение, нарушив правила.

Джоуни упрямо покачала головой.

– Весь смысл игры в том, чтобы поставить в неловкое положение вас.

– Строимся в линейку, – хлопнула в ладоши Джи Пи. – В две шеренги, прямо передо мной. Бен, где апельсины?

Картер оказался между Ларри и Джоуни.

– Цель игры – передать апельсин вдоль строя, не пользуясь руками, – объяснила Джи Пи. – Если вы уронили апельсин, ваша команда начинает играть сначала.

– На первый взгляд достаточно просто, – заметил Картер.

Джоуни с жалостью взглянула на него.

– Совсем не просто.

Картер вдруг обнаружил, что апельсин маленький, круглый и удивительно скользкий. Стараясь не делать лишних движений, Картер засунул апельсин под подбородок, вызвав восхищенные аплодисменты своей команды и тревожные взгляды противников. Чувствуя себя уверенно, он повернулся, чтобы передать фрукт Джоуни, и тут же убедился, что анатомия работает не на него. Во-первых, Джоуни была на добрых шесть дюймов ниже, а во-вторых, у нее был достаточно пышный бюст. Сверху ему открывалась небольшая ложбинка, которая манила и отвлекала.

– Быстро, – поторопила она и выгнула шею, чтобы взять апельсин. Картер наклонился, чтобы сунуть его ей под подбородок, при этом прижался к ее груди гораздо плотнее, чем рассчитывал. Он попытался немного отодвинуться и чуть не выронил апельсин. Кругом засмеялись. Картер взглянул на лицо Джоуни. Судя по его совершенно спокойному выражению, на нее это не произвело ни малейшего впечатления. Но ее крепкие соски предательски прижимались к его груди. Джоуни явно понимала, что происходит между ними, и, хотя она никогда не призналась бы в этом, ей все нравилось.

При этой мысли Картер ощутил еще большее удовольствие. Почему бы не позабавиться? Он нарочно напрягся и сквозь толстый слой ткани ощутил ее соблазнительное тело. Проделывая какие-то замысловатые движения, он снова пошевелился. Есть. Теперь игра в его руках.

– Что вы делаете? Прекратите, – прошипела она.

– Я пробую передать вам апельсин, – с притворной невинностью поднял брови Картер.

Это была ошибка. Как только он открыл рот, апельсин выскользнул. Картер отчаянно старался схватить его, но неподатливый фрукт вырвался и покатился по его груди.

Картер бросился за апельсином и успешно поймал его прежде, чем тот ударился о землю. Теперь он наклонился и прижался лицом к апельсину, лежащему у Джоуни между грудями. Он уткнулся носом ей в горло, и запах кокосового лосьона от загара тотчас же вызвал мысли о теплых карибских деньках и еще более теплых карибских ночах.

Такое положение нельзя было назвать удобным, но он твердо решил получить удовольствие от ситуации. Картер положил руки на бедра Джоуни и крепче прижал ее к себе, чем вызвал всеобщее веселье.

– Этим двоим никогда нельзя давать играть вместе, – сказал кто-то. – Слишком уж сильно им нравится игра.

– С такой скоростью, как у них, мы никогда не победим, – добавил другой.

– Передавайте проклятый апельсин, – велела Джоуни.

– Я пытаюсь. – Он наклонил шею, сосок Джоуни был теперь на уровне глаз и буквально просил, чтобы до него дотронулись.

Наконец Картер поймал апельсин и поднес его к шее Джоуни. Она вздохнула и выгнулась ему навстречу, давая возможность рассмотреть свое белое, как молоко, горло. Картер закрыл глаза и напомнил себе, что теперь не время мечтать о том, чтобы провести по нему языком.

Подстрекаемый товарищами по команде, он наконец сумел передать фрукт. Джоуни повернулась и передала его своей свояченице Пам.

Несмотря на задержку, вызванную Картером и Джоуни, и благодаря проволочкам в команде-сопернице, апельсин достиг цели первым на стороне Картера и Джоуни.

– Порядок, – радостно закричал Картер и захлопал в ладоши, но замолчал, увидев, как последний человек в строю повернулся и снова пустил фрукт в обратную сторону. – Что он делает? – спросил Картер.

– Чтобы победить, вы должны пропустить апельсин обратно, – объяснила Джоуни.

Отлично, они с Джоуни снова исполнят свои грязные танцы. Не то, чтобы ему не понравилось это занятие, но лучше бы без свидетелей.

На этот раз была его очередь стоять неподвижно, пока она пыталась передать ему апельсин под крики и свист родни. К тому времени, как она успешно избавилась от фрукта, она раскраснелась как помидор. А Картер думал, сможет ли он когда-нибудь смотреть на цитрусовые, не покрываясь холодным потом.

Когда команду Джоуни объявили победителем, ей хотелось только одного: найти тенистое местечко и выпить чего-нибудь холодненького.

Она наблюдала, как Картер обменивается рукопожатием с Ларри. Любой другой оскорбился бы, предложи ему кто-нибудь поиграть в детские игры, Картеру же это, казалось, доставляло удовольствие. Джи Пи, несомненно, присвоит ему звание Лучшего Спортсмена Дня и сделает его главным претендентом на роль мужа ее любимой внучки.

Только Джоуни не собиралась выходить замуж ни за Картера, ни за любого другого жениха, которого ей выберет бабушка.

Джи Пи снова села в кресло и хлопнула в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание.

– Еще одна игра, – объявила она. – На этот раз легче, но тоже забавная.

– У вашей бабушки своеобразное представление о забавном, – прошептал Картер на ухо Джоуни, обдавая теплом дыхания ее затылок.

– А разве я вас не предупреждала?

Она обхватила руками плечи. Если в следующей игре Джи Пи предполагается физический контакт, она сошлется на головную боль и скажет, что с нее довольно. Даже ради родной бабушки женщина не все может вынести.

– В этом году мы будем играть в обман слепого, – сообщила Джи Пи.

Джоуни посмотрела на Картера.

– Это что-то новенькое. Вы знаете, как в нее играют?

Он помотал головой.

– Может быть, что-то вроде «приколи хвост ослику»?

Судя по всему, достаточно безопасно.

– Будем надеяться, что это последняя игра, – сказала она. – Обычно больше трех не бывает.

– Просто поразительно, как все терпят эти игры, чтобы доставить удовольствие вашей бабушке, – заметил Картер.

– Она необыкновенная женщина, – пожала плечами Джоуни. – И мы действительно немного позабавились.

– Да уж. Это мне больше всего понравилось в вашей родне.

А вы понравились им. Но она не могла сказать ему это. Он может подумать, что она разделяет их чувства.

– Итак, слушайте. – Бабушка Петтигрю обратилась к обществу со своего кресла, как с подиума. – Правила таковы. Сначала человеку завязывают глаза и раскручивают его. Остальные игроки садятся вокруг и хлопками в ладоши сообщают о своем местоположении. Первый игрок находит человека и садится ему или ей на колени, а затем только на ощупь определяет, к кому он сел. Если он угадает верно, следующим отгадывает этот игрок.