Текст книги "Дар наслаждения"

Автор книги: Симоне Бенке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Я думал принести одного с собой, но не решился.

– Почему?

– Представь, как я буду выглядеть в городе с соколом на руке! Мы не в Эмиратах, там его можно даже в номер с собой брать. Кроме того, я не знаю, куда мы отправимся, а оставлять сокола надолго в машине нельзя.

Над их столиком пулей пролетела какая-то птица. Торальф сделал глоток и сказал:

– Это чайка. Самка.

Элен разинула рот от изумления.

– Что? Ты смеешься надо мной?

– Нет. Разве ты не видела?

– По-моему, невозможно с такого расстояния за долю секунды определить, что это была самка чайки.

– Можно, можешь не сомневаться.

Элен вдруг ясно поняла, какие они разные...

Торальф свернул с главной улицы на проселочную дорогу. Хорошо сохранившийся замок Элен узнала издалека. Когда неделю назад Торальф не сказал, где именно живет, ее это насторожило. Было более чем странно, что он не хотел об этом говорить. И Элен пришлось по немногим известным данным вычислять его обитель через Интернет.

Они миновали железные ворота и поехали по усыпанной осенней листвой аллее, которая вела к замку.

– Все. Приехали. – Торальф заглушил мотор. Желтый фасад замка, построенного в стиле барокко, в длину был примерно таким, как шесть обычных домов. Элен казалось, что она перенеслась на два столетия назад. Торальф открыл дверцу и, улыбаясь, подал ей руку.

– Прошу, миледи!

Они шли к крыльцу, и гравий тихо шуршал у них под ногами.

Тишину нарушил громкий лай. К ним мчался рыжий пес, которого Элен видела еще при первой встрече с Торальфом. Тут же появился еще один, большой и черный – вместе с хозяином.

Лицо этого человека ей тоже было знакомо, она наводила о нем справки. Барон фон Паркур. Элен хотела было так его и назвать, но осеклась: Торальф никогда не упоминал его фамилию. Поэтому она сказала:

– Здравствуйте, Марк. Я Элен Сальм.

– Добро пожаловать! Мы очень рады наконец увидеть загадочную леди, с которой Торальф так много разговаривает по телефону. – Марк наклонился и поцеловал ей руку. – Смотрю на вас и удивляюсь, как этот парень сумел добиться расположения такой обворожительной дамы.

Элен была тронута и, улыбаясь, поглядывала на Торальфа. Тот бросил на Марка грозный взгляд.

– Мне приятен ваш визит. Сколько вы рассчитываете пробыть здесь, Элен?

– Думаю, пару часов. Вечером лечу домой.

– Почему так быстро? – Марк искренне расстроился.

Элен в нерешительности посмотрела на Торальфа, но тот был занят собакой.

– Не знаю, насколько вы осведомлены о нас, я имею в виду, обо мне...

– Не знаю ровным счетом ничего.

– В общем, мы знакомы совсем немного и просто хотели еще раз увидеться.

– Не знаю, что вы подразумеваете под словом «немного». На мой взгляд, Торальф слишком часто вам звонил, чтобы это можно было назвать именно так.

– Марк, хватит! – Торальф раздраженно посмотрел на него.

– Ладно, это не мое дело. – И добавил: – Тогда я приглашаю вас к столу. Если вы не против. – Он поклонился и ушел со своим псом, который не мог устоять на месте. Когда Марк был уже достаточно далеко, Элен сказала: – Благодаря твоим звонкам я стала здесь знаменитой!

Торальф усмехнулся и посмотрел вслед другу, качая головой. Потом он положил руку Элен на плечо.

– Пойдем, я покажу тебе соколов.

Они обогнули замок и вышли на небольшое возвышение. Здесь, как и в «Голубом чуде», стояло множество вольеров. Большинство из них, правда, пустовали.

– Каждый раз, когда я возвращаюсь из поездок и вижу здесь эти пустые вольеры, у меня возникает странное чувство. В то же время мне как-то свободнее. Ближайшие три-четыре месяца я могу заниматься чем-то еще.

Они остановились перед клетками, в которых были птицы.

– Вот этот черный сокол – мой любимый. Его я не продаю. А другие нужны, чтобы выводить птенцов.

Торальф указал на вольер поодаль, который был защищен от света.

– Это молодой сокол. Он болен, поэтому я не смог пройти с ним полный курс. И он остался здесь.

– И что ты собираешься с ним делать?

– Буду отпускать его ненадолго полетать. И, наверное, оставлю у себя. Пока не знаю. Посмотрим.

– Не будешь его продавать?

– Думаю, нет. Зимой, когда не надо работать с другими птицами, я люблю ходить на охоту.

– Значит, этого ты обучишь? Сколько же нужно для этого времени?

– Две-три недели. Это самая приятная работа для сокольничего. Если еще и хватает времени. Как сейчас.

Торальф повернулся к Элен и взял ее за руку. Они отправились прогуляться в лес невдалеке от замка. Они вышли на поляну, когда Торальф, взглянув на часы, спросил:

– Когда у тебя самолет?

Элен вдруг стало очень грустно. С ним рядом было так хорошо!

– У меня билет на последний рейс. В десять вечера. – Торальф ничего не ответил, и она добавила: – Но ты можешь отвезти меня в аэропорт пораньше. Ты наверняка очень устал. После бессонной ночи.

Слова как будто застревали у нее в горле.

Торальф мягко притянул ее к себе. Он смотрел ей в глаза, как будто хотел сказать что-то. Их губы встретились, и, крепко обнявшись, они пошли обратно к замку.

– Не возражаешь, если мы примем приглашение Марка, а потом я отвезу тебя в аэропорт?

– Хорошо.

Вид у Торальфа был серьезный и задумчивый. Они вошли через боковой вход, сказали Марку, что останутся поужинать, и отправились в ту часть замка, которую занимал Торальф. Он хотел переодеться.

– Хочешь чего-нибудь выпить? Могу предложить воду, а так у меня только крепкие напитки.

Элен кивнула.

– Было бы неплохо.

Торальф подал ей стакан, а сам исчез в ванной. Элен осмотрелась.

Первым, что бросалось в глаза, была чудесная кровать тикового дерева с балдахином из белого льна, накрытая покрывалами в тон. Взгляд Элен упал на раскрытую книгу, которая лежала тут же. Она поднялась, чтобы посмотреть название, потом осторожно положила ее на место.

Слева от окна стоял богато украшенный шкаф, тоже из тикового дерева, по другую сторону – круглый стол с двумя мягкими стульями, обитыми тканью в черную и белую полоску. На полу лежал пушистый бежевый ковер. Стены были окрашены в бледно-желтый цвет.

Элен хотела продолжить осмотр, но тут на пороге ванной появился Торальф и взглянул на нее с улыбкой. На нем были синие джинсы и белоснежная льняная рубашка, подчеркивающая широкие плечи. Рукава закатаны. Его взгляд немного смутил Элен.

Торальф взял ее за руку, и они сбежали по широкой лестнице в столовую. Там их уже ожидали. Марк представил Элен свою жену Сильвию. Потом они сели за украшенный осенними листьями и свечами стол. Сильвия приготовила дичь, и Элен была восхищена.

– А вы готовите? – спросила Сильвия.

– Нет. Я не умею. И у меня для этого нет времени. Сначала нужно решить, что приготовить, потом купить продукты... Это довольно долго, на мой взгляд.

– Да, если вы не замужем и живете одна, то действительно не стоит тратить на это время. – Судя по всему, Сильвия не знала, что у Элен есть муж – Сама я не работаю, – продолжала она, – и с удовольствием готовлю. Мне нравится баловать Марка разными вкусными блюдами. А вы чем занимаетесь весь день?

– Работаю.

– Кем?

– Я журналистка, пишу статьи о туризме.

– У вас, наверное, очень интересная работа, – сказала Сильвия. – Но погодите, вот выйдете замуж, тогда вам несладко придется. И вы будете стоять у плиты, я вам обещаю.

Прежде чем Элен успела ответить, вмешался Торальф:

– А кто сказал, что обязательно нужно готовить, если выходишь замуж?

Сильвия взглянула на Марка и сказала:

– Возьмите хотя бы меня. Когда в моей жизни появился Марк, мне пришлось уйти из модельного бизнеса.

Эту фразу Марк не мог оставить без внимания.

– Дело обстояло не совсем так. Я не ставил тебя перед выбором: или я, или работа.

– Нет, дорогой, ты сделал это по-другому, более тонко и изящно. А когда на свет появился наш сын, то вопрос отпал сам собой. Кто-то должен был заниматься его воспитанием. Ты всегда был занят соколами.

– Вы тоже сокольничий? – удивилась Элен.

Марк посмотрел в сторону Торальфа и ответил:

– Да. Еще мой прадед занимался соколами. Я выучился на ветеринара, а потом, скажем так, тоже встал на этот путь.

– И стал чертовски хорошим сокольничим, – добавил Торальф. – По всей Европе кучу наград собрал.

Марк смутился от комплиментов и поспешил сменить тему:

– Расскажите, как вы познакомились.

Элен не знала, что Марку было известно о ней, и вопросительно посмотрела на Торальфа. Тот помотал головой, предоставляя ей отвечать.

– Я поехала в Тюрингию, чтобы подготовить материал о замках. В одном из них и встретила Торальфа.

– В «Голубом чуде»? – спросил Марк.

– А вы его знаете? – удивилась Элен.

– Видел только на фотографиях. Но Торальф мне много о нем рассказывал.

– И с тех пор вы регулярно встречаетесь? – спросила Сильвия.

Элен немного смущенно посмотрела на Торальфа. Тот ковырял вилкой в тарелке.

– Вообще-то нет.

Сильвия и Марк удивленно переглянулись. Торальф молчал, и Элен решила сказать правду.

– Если начистоту, то вчера мы встретились во второй раз.

Марк одобрительно присвистнул. Сильвия явно была удивлена.

– Вот это да! Ваше знакомство за столь короткое время так далеко зашло, что не у каждого получится.

Торальф по-прежнему смотрел в тарелку, но больше не мог сдержать улыбки. Он с любовью взглянул на Элен и сказал:

– Она очень много для этого сделала. Засыпает меня вопросами и хочет все обо мне знать. И мне это правится.

Элен улыбнулась ему.

– А вы тоже интересуетесь соколами? – спросил Марк, и Торальф застыл, ожидая, что ответит Элен.

– До того как познакомилась с Торальфом, я вообще об этом представления не имела. Но сейчас меня очень привлекает то, чем он занимается.

– Вы еще не видели его в деле. Приезжайте весной, когда работа только начинается. Вы своими глазами увидите, что значит воспитать сокола.

– С удовольствием! – Элен взглянула на Торальфа. – Если меня пригласят.

Торальф не успел ответить, как Марк продолжил:

– Когда сокол научится охотиться, начинается самое интересное.

– Да, Торальф рассказывал, когда мы ходили к вольерам.

– Почему бы вам не остаться подольше? Так было бы намного лучше, ведь сейчас Торальф занят только одной птицей. И вы сможете увидеть, как он работает.

– Марк! – вмешался Торальф. – Не каждый может так резко изменить свои планы.

– У вас дома какие-то дела? Вам нужно на работу? – спросила Сильвия.

– Нет, у меня свободный график. В принципе, я даже не привязана к определенному месту. Все, что мне нужно, – это компьютер и телефон.

– Это мы вам предоставим. Вы можете остаться тут подольше.

Марк и Сильвия ждали, что скажет Элен.

– По правде говоря, все это очень неожиданно. Через два часа у меня самолет на Мюнхен.

– Марк, не нужно давить на Элен. Элен, он просто шутит.

– Неправда! В самом деле, оставайтесь! Почему бы не посмотреть, как ты работаешь, если ей интересно? Наше предложение по-прежнему в силе.

Торальф вопросительно посмотрел на Элен и сказал:

– Я был бы очень рад, если бы ты осталась. Сейчас у меня для любознательной журналистки намного больше времени, чем весной.

После ужина Элен попрощалась с Марком и Сильвией. Она сожалела, что не может остаться еще, но пообещала скоро снова их навестить. Пара ей очень понравилась, а у Марка отличное чувство юмора. Ей нравились такие мужчины.

Пока они ехали в аэропорт, Торальф ни словом не упомянул о том, что Элен приглашали остаться. Ей самой пришлось завести разговор на эту тему.

– Признайся, ты только из приличия сказал, что хочешь, чтобы я осталась.

Он энергично помотал головой.

– Нет. Ты мне совсем не мешаешь. Я только хотел выручить тебя. Они ведь ничего не знают о твоем муже.

Элен задумалась.

– А что, если бы я осталась?

Ей было интересно, как он отреагирует.

– Мы сейчас же поворачиваем обратно!

Элен засмеялась.

– Подожди, подожди. Мне нужны некоторые вещи. И кое-какие дела необходимо уладить.

Торальф понял, что Элен говорила серьезно.

– Когда ты сможешь опять приехать?

– Завтра, – сказала Элен.

– Хорошо. Я тебя встречу.

Обращаясь больше к себе, чем к Торальфу, Элен сказала:

– Ты и вправду этого хочешь? Не могу понять... Ты же так любишь свою свободу. И все равно хочешь, чтобы я две недели была рядом.

– Три.

– Что?

– Три недели. Если погода будет хорошая. Ты сможешь?

– Посмотрим. Я позвоню завтра в обед. Согласен?

Торальф улыбался.

– Обычно я задаю этот вопрос.

– Видишь, как быстро я учусь. – Элен была счастлива.

Господи, что она затеяла? Она с птицами. Бок о бок. С хищными птицами! Но он такой милый. Нет, милый – это не то слово. Он замечательный, да! Восхитительный, достойный восхищения. Другой. Не такой, как мужчины, которые ее всегда окружали. Ей раньше не приходилось встречать таких, как не приходилось близко видеть соколов.

Элен сидела в самолете, который направлялся в Мюнхен, и размышляла, что же будет. Конечно, Антонио взбесится, но с ним можно договориться. В ноябре не было запланировано ничего особенного. Настоящая работа начнется ближе к Рождеству. Ей нужно только обсудить с Антонио пару проектов, но это можно сделать и по телефону из Бремена. Лучше всего вообще не говорить, куда она уезжает.

Был еще Том... Но это вообще не проблема. Разве он что-то заподозрит? В конце концов, можно сказать, что она едет собирать материал для статьи. А в командировках Элен бывала часто.

Элен закрыла глаза и почувствовала, как по телу разливается тепло. Это были насыщенные два дня. Но Торальф так и не был до конца разгадан. Элен подумала о предстоящей неделе и поняла, что не сможет так просто впрячься в будничную упряжку.

Глава 10

– Что значит – ты не можешь мне сказать, куда едешь? – Антонио был так зол, что с трудом сдерживался. Элен повезло, что, когда она позвонила, он как раз был на совещании.

– Антонио, я беру тайм-аут.

Элен слышала, как он извинился и ушел в соседнюю комнату.

– Элен, не валяй дурака! Мне сейчас не до шуток.

Его слова, несмотря на шепот, звучали угрожающе.

– Я не шучу. Я, как уже сказала, отлучусь на две-три недели. Ты можешь писать на и-мэйл, если возникнут какие-то вопросы. И я перезвоню тебе, когда будет время.

Антонио презрительно хихикнул.

– Когда у тебябудет время? Это очень интересно.

Элен никак не отреагировала на этот выпад, и он заговорил серьезнее:

– У тебя новый любовник, о котором ты никому не говоришь?

Элен не хотелось начинать все сначала.

– Антонио, представь себе, что есть вещи поважнее секса.

– Конечно, бизнес. Элен, я должен хотя бы знать, куда ты едешь.

– Можешь успокоиться. Речь не идет ни о новом контракте, ни о потенциальном любовнике. В моей жизни есть вещи и поважнее.

Для Элен разговор был закончен. Антонио тоже нужно было возвращаться за стол переговоров.

Элен не пробыла дома и суток, как уже снова сидела в самолете. Она радовалась так, как умела только в детстве. С легким сердцем Элен летела навстречу радости. Когда же она поймала себя на мысли, что полет кажется ей дорогой домой, то испугалась. Ее дом был в Мюнхене. Но так ли это в действительности?

Торальф встретил ее в аэропорту, и это было бы почти что дежавю, с той лишь разницей, что скорое возвращение Элен оба восприняли как нечто само собой разумеющееся. Сильвия и Марк радушно их встретили, они перекусили, и Элен посмотрела комнату, которая на ближайшее время должна была стать ее. Она решила для начала немного освоиться в незнакомой обстановке и, ни минуты не задумываясь, пошла к соколам.

Птицы ее не замечали. В этот поздний час они были заняты собой. Перед уходом Элен решила посмотреть на сокола, который сидел в затемненном вольере. Она заглянула в небольшую щель и, когда смогла что-то различить в темноте, заметила, что сокол смотрит прямо на нее своими черными глазами. У Элен было такое чувство, как будто не она, а сокол за ней наблюдает. Интересно, о чем он сейчас думает? Догадывается ли, что завтра будет его первый большой полет? Что с завтрашнего дня он будет следовать своему предназначению – быть свободным? Элен очень хотелось бы оказаться на его месте. Если б он мог думать как человек, то, сравнивая свою жизнь с жизнью Элен, ее мелкими хлопотами и вечной суетой, наверняка бы чувствовал свое превосходство.

Элен возвращалась к замку по освещенной старинными фонарями аллее. Под ее ногами шелестел мокрый гравий. Торальф уже ждал ее.

– Ну что, встретилась со своим врагом? – спросил он, улыбаясь.

– Враг он мне или нет, не знаю. Я просто взглянула на него. Лучше было этого не делать?

– Нет, нет. Можешь делать, что захочешь. Кроме одного: никакой самодеятельности. Завтра у него первый свободный полет.

– Я не подойду к соколу никогда в жизни.

– Если ты мне доверишься, я докажу обратное.

– Ни за что! – Она энергично помотала головой. – Я только понаблюдаю за твоей работой, и все.

Торальф все еще улыбался:

– Правда, все?

Элен не была уверена, касается ли этот вопрос только соколов, поэтому ответила:

– Я думаю, да.

– Не нужно сопротивляться, я не собираюсь тебя принуждать. Скажи только, что тебе интересно, и я все покажу.

С этими словами он взял ее под руку и повел с подчеркнутой торжественностью по коридорам и комнатам, по дороге показывая и рассказывая самое интересное о замке. Это получалось у него так, словно он каждый день водил экскурсии, пересыпая речь бесчисленными историями о семисотлетнем замке. За это время здесь многое успело случиться.

Когда экскурсия подошла к концу, Торальф склонился перед Элен в изящнейшем поклоне и запечатлел на ее руке поцелуй.

– Вот и сказке конец. А сейчас ты должна меня извинить. Мне нужно к птицам.

Элен направилась было в свою комнату, как вдруг остановилась:

– Подожди!

– Что? – Торальф повернулся к ней. – Что-то еще?

Он медленно поднялся по ступенькам и нежно поцеловал Элен в губы.

– Я так рад, что ты здесь.

Элен удивленно смотрела ему вслед, когда он легкой походкой направился к выходу.

А вот и ее пристанище на ближайшие несколько недель. Комната была выдержана в розовых тонах, очень романтично. Интерьер сочетал классическую элегантность, представленную мебелью ручной работы, и милый китч. Например, контейнер для жидкого мыла в ванной, выполненный в виде расправленных крыльев. И вообще, если хорошенько присмотреться, все в этом замке напоминало о хищных птицах.

Марк сказал, что Элен может не беспокоиться об уборке, прислуга будет поддерживать порядок. Особым жестом гостеприимства было то, что в комнате Элен уже после полудня затапливали камин. Это создавало такую атмосферу уюта, что Элен полностью расслаблялась.

Торальф встал рано утром, чтобы поработать с соколами. Марк показал Элен свой кабинет, где в ее распоряжении было все необходимое для работы. С места за письменным столом открывался чудесный вид на аллею, которая даже сейчас, когда листья с кленов опали, выглядела ухоженной.

Днем они с Торальфом поехали туда, куда он с утра отвез сокола. Когда Элен увидела птицу на охотничьей вышке, то позавидовала ей. Какой оттуда обзор!

Вслед за Торальфом она забралась на вышку. Внутри маленького домика было два помещения. В дальнее Торальф отнес корм. Элен не совсем поняла, что это было.

– А что вообще едят соколы?

– По-разному. Птенцов, голубей, куропаток. Иногда крыс.

– Крыс? – Элен скривилась. – Живыми?

– Иногда живыми, иногда нет. Зависит от того, на каком этапе подготовки находится птица.

Первые три дня соколу нельзя было покидать вышку: он должен был сначала привыкнуть к новой обстановке. На четвертый день ранним утром Торальф убрал решетку и выпустил сокола.

Когда спустились сумерки, они с Элен снова поехали к охотничьей вышке. Она не могла поверить, что сокол пожертвует только что обретенной свободой и точно в назначенное время прилетит поесть. Они присели на корень дерева и принялись наблюдать за соколом, который кружил над верхушками деревьев неподалеку. Видно было, что он наслаждается своим первым настоящим полетом. Они поспорили, какое дерево сокол выберет для отдыха.

Торальф объяснял Элен техники полета соколов, когда мимо проехал на джипе Марк. Он направлялся проведать своих птиц. Элен спросила:

– А вы давно друг друга знаете?

Торальф посмотрел вслед джипу и сказал:

– Это очень важный человек в моей жизни. Мы | много вместе пережили. Хорошего и плохого.

Элен поняла, что он хочет что-то рассказать, и воздержалась от вопросов.

– Мы вместе пережили один опасный момент. Я пару лет жил в Эмиратах и вместе с Марком готовил соколов для одного шейха. Я уже говорил, что климат там непригоден для разведения соколов, но престиж для шейха превыше всего! Однажды мы с Марком отправились в пустыню искать улетевшего молодого сокола. И хотя я хорошо вожу машину в песках, случилось так, что не смогли проехать. Становилось темно, и мы позвонили шейху с просьбой о помощи. Она тотчас пришла в лице молодого шустрого араба в облаке песка и пыли. Мы сели к нему в джип – Марк спереди, я сзади. Там, где дюны сужаются, ездить довольно опасно, но арабу, как видно, хотелось острых ощущений. Он мчался по дюнам со скоростью сто двадцать километров, и меня даже немного укачало. Самое неприятное не то, что машина может в любой момент перевернуться и ты утонешь в песке, а то, что, поднимаясь на вершину дюны, никогда не знаешь, что ждет по ту сторону. Марк произносил проклятия каждый раз, когда мы ехали в гору. Слава Богу, по-немецки. – Торальф усмехнулся.

– А что было потом?

– Сокол героическими усилиями был пойман. Вот только езда была такая сумасшедшая, что мы со страху намочили штаны. Было настолько страшно, что сначала мы даже не заметили этого. Никогда не забуду.

Элен громко прыснула, представив двух перепуганных мужчин в мокрых штанах среди песчаных дюн. Когда она успокоилась, то спросила Торальфа, как долго он жил в Эмиратах.

– Около двух лет. Пока там было чем заняться. Хорошее было время, мне понравилось. Шейх предоставил столько прислуги, что нам почти нечего было делать. Зимой было вообще замечательно – мы много времени проводили на воздухе с птицами. Но потом заскучали и начали дрессировать животных. На сегодня практически вымерших антилоп ониксов, газелей. В общем, всех, какие попадались под руку.

– А почему ты оттуда уехал?

– Потому что не знал, чем занять долгий день. Кто-то только об этом и мечтает: ничего не делать и получать кучу денег. Я же за два года достиг той точки, когда нужно было решиться что-то изменить.

Элен задумалась, как бы она поступила на его месте.

– А было что-то еще, что тебе не нравилось?

Торальф покачал головой:

– Нет, больше ничего. Разве что ужасная жара! Летом вообще невозможно вынести соколов на улицу. Для меня это было невыносимо. И мне нужны новые горизонты. Жизнь в Эмиратах была приторной, беззаботной. Но когда нет никаких препятствий, не с чем бороться, тогда ты практически мертв. – После недолгой паузы он добавил: – Остановиться значит для меня не жить больше. Я никогда не смогу этого сделать. Остановка – это шаг назад. Чувства притупляются. Живешь в каком-то полусонном состоянии. Я хочу жить полной жизнью. Со взлетами и падениями. – Он внимательно посмотрел на Элен. – Думаю, ты меня хорошо понимаешь.

– Да, очень хорошо. Если удовлетворяешься тихой жизнью, это означает конец настоящим чувствам. А значит, ты лишаешь себя шанса быть счастливым.

– Да, и я об этом. Теперь ты понимаешь, почему я переезжаю каждые два года? Переезжал до сих пор, я имею в виду.

Элен очень хорошо понимала, о чем он говорит.

– Где ты жил после Эмиратов?

– Полгода в Ливане. – Он улыбнулся. – Ты там была?

– Нет.

Он взглянул на нее.

– Ну да. Это не лучшее место для туристов. – И после паузы добавил: – И слава Богу.

– Там красиво?

– Из всех стран, где я был, Ливан самый красивый. Это азиатская Швейцария, там тоже есть горы и банки. На всем Ближнем Востоке веселее страны не найти. Бейрут, его белые фасады стоит хотя бы раз в жизни увидеть. Хотя политическая обстановка в стране к этому не особенно располагает. Там война, ты знаешь. Но старую часть Бейрута уже восстановили. – Он сделал паузу и улыбнулся. – С тех пор я знаю, что самые красивые женщины живут в Ливане. Они очень женственны и грациозны. И вообще люди в этой стране приветливые и открытые. Но в городе я бывал мало. Час езды – и ты уже в горах, совершенно один. А там такой вид! Вся страна перед тобой, до самого моря – совершенно неописуемо. Это меня просто очаровало. И еще там очень спокойно. – Задумчиво глядя на верхушки деревьев, Торальф продолжил: – Наверное, сейчас уже не так. В пещеры пускают туристов. А это, между прочим, самые красивые в мире сталактитовые пещеры. Тебе обязательно надо их посмотреть, если будет возможность. Камни по форме напоминают архитектуру времен Людовика II.

– Ты был там с Марком?

– Нет. Только я и соколы. На втором месяце полного уединения мимо меня прошел старый пастух со стадом коз. Каждые две недели мы с ним болтали. Чудесное было время!

Элен попыталась представить, какой силы должен быть человек, чтобы не просто выдерживать одиночество столь долгое время, но и уметь им наслаждаться. В ее мире постоянной суеты это было невозможно. Многим с успехом удавалось не оставаться наедине с собой. Торальф прервал ход ее мыслей:

– И тогда я получил от Марка – он был уже в Германии – приглашение приехать в «Голубое чудо».

– Довольно резкая перемена. Ты не хотел еще немного побыть в Ливане?

– Нет. В замке я хорошо провел время. Это чудное место. Да ты и сама видела. – В его глазах прыгали искорки. – Как вспомню свой переезд... Помнишь ворота? Перед ними стояли два огромных грузовика с моей мебелью и не могли проехать. Меня не так просто вывести из себя, но тут я взбесился. После этого случая я себе пообещал, что больше никогда не буду оставлять себе столько лишних вещей. Когда пришло время уезжать из замка, я продал все антиквару. – Торальф, конечно, не догадывался, что Элен об этом известно. – Для него это, наверное, была сделка всей жизни.

– Ты что, ничего себе не оставил?

– Нет. Только представь, мне же нужно все это повсюду таскать за собой! У меня есть машина, в ней я перевожу соколов. А больше мне ничего не надо... – Торальф выиграл спор, потому что сокол сел на дерево, которое он указал. – Теперь мне можно загадать желание?

Элен, внимательно наблюдавшая за птицей, сказала:

– Да, какое захочешь.

– Какое захочу? – Торальф сделал вид, что удивлен. Элен поспешила взять свои слова обратно.

– Я хотела сказать, в пределах моих возможностей, конечно.

– Это желание ты сможешь выполнить.

– Ну давай!

– Я хочу, чтобы мы сегодня вечером вдвоем выпили бутылочку вина. – Он теребил веточку и смотрел Элен прямо в глаза. Она положила голову ему па плечо.

– Есть еще один человек, который хочет того же.

– Было бы чудесно.

С тех пор как Элен гостила в замке, Сильвия готовила каждый день. Элен чувствовала себя неловко, но баронесса уверяла, что беспокоиться не о чем и что они с Марком наслаждаются ее обществом. Собравшись вчетвером, они много смеялись и по очереди рассказывали истории из своей жизни. Юмор Торальфа был холодным, нордическим, Марк обнаруживал горячий южный темперамент. Когда они вместе рассказывали что-нибудь, то прекрасно дополняли друг друга.

Однажды вечером, сидя за столом, Элен почувствовала какой-то аромат и вспомнила, что и раньше слышала его в этом замке. Она спросила, что это.

– Тебе нравится? – спросил Торальф.

– Да. Очень. Благородный и какой-то торжественный.

Торальф прошептал:

– У меня для тебя есть сюрприз.

Марк услышал их разговор:

– Этот запах успокаивает лучше любых лекарств.

Элен кивнула и осмотрелась. Ее взгляд остановился на черном блестящем рояле.

– Это только украшение или на нем кто-нибудь играет?

– Для домашних концертов нам вполне хватает.

– Вы умеете играть? – спросила Элен, но, когда заметила, что вопрос Марка немного смутил, поспешила добавить: – Не волнуйтесь, я не прошу ничего исполнить. Просто дело в том, что я не могу устоять перед мужчиной, который умеет играть на рояле.

Марк поднял брови от удивления и повернулся к Торальфу:

– Вы слышали, герр Ганзен? Вы должны как можно скорее взять у меня несколько уроков.

Торальфа немного сбило с толку заявление Элен.

– Никогда не думал, что тебе так нравятся музыканты. Но ты должна послушать, как он исполняет Вагнера. Просто ужас!

– Ничего подобного, не слушайте его! Просто он не выносит Вагнера.

Сильвия принесла серебряный поднос с бокалами шампанского. Марк оглядел присутствующих.

– Мои дорогие! Я, пользуясь случаем, хочу наконец предложить Элен перейти на «ты». – Сильвия кивнула, а Марк продолжил: – Если она, конечно, не против.

Элен это ужасно польстило.

– Марк, спасибо большое! Я с удовольствием принимаю это предложение. И хочу поблагодарить вас за гостеприимство. Мне у вас очень нравится.

Они чокнулись.

Когда Элен и Торальф спускались вниз, он спросил:

– Ко мне или к тебе?

– Все равно. Или все-таки ко мне? После вина захочется спать, и мне будет лень добираться до кровати.

– Тогда я беру вино и через минуту буду у тебя.

Торальф пришел с бутылкой вина и подарком для Элен, завернутым в красную блестящую бумагу. Они наполнили бокалы, и он торжественно его вручил.

– Я кое-что привез тебе из Эмиратов. Вообще-то я хотел подарить тебе это раньше, но тогда ты передумала и решила приехать еще раз. Я подумал, что лучше сделать это в спокойной обстановке.

Элен с любопытством развернула подарок, и ее взгляду предстал восточный ларец. У нее просто не было слов. Элен приходилось видеть такие вещи на ярмарках. Это же произведение искусства! Такой ларец – предмет желаний любой арабской женщины. Небольшая шкатулка с замочком, в которой она храпит свои сокровенные тайны. Чести мужчины Востока претит открывать ларцы своих жен. Ларец, преподнесенный Торальфом, был сделан из темного, почти черного дерева и богато украшен серебром.

Когда Элен вдоволь насмотрелась, Торальф вручил ей два серебряных ключика.

Ларец был закрыт на два замка, и Элен осторожно их открыла. Внутри оказались три маленькие, завернутые в бумагу коробочки. Она вынула и развернула одну за другой.

В первой оказалась хрустальная бутылочка с розовой водой. Это благовоние часто используют для создания духов.

Содержимое второй коробочки – прозрачный пакетик с надписью «Букхур» – по виду напоминало сахар. Элен вопросительно посмотрела на Торальфа, и он объяснил:

– Это так называемые слезы богов – запах, который ты услышала сегодня за ужином. Так пахнет смола дерева босвелии. Арабы окуривают дом этим ароматом, когда ждут гостей. Его можно услышать в домах высокопоставленных людей. Если пожить на Востоке подольше, то даже европейский нос научится различать букхур разного качества. Самый дорогой имеет вид светлых кристаллов. – Торальф указал на пакет. – Когда будешь возвращаться домой, я дам тебе курительницу. И у тебя будет полный комплект.

В последней коробочке Элен обнаружила черную шкатулочку. В ней лежал маленький серебряный сосуд на цепочке, на нем был выгравирован летящий сокол. Элен открыла сосуд, там оказался свернутый кусочек кожи. На нем было что-то написано арабской вязью. Торальф присел рядом с Элен и взял ее руки в свои.