Текст книги "Крид: ЗА ОРДУ!!! (СИ)"

Автор книги: Сим Симович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Старейшина, остановившись на расстоянии вытянутой руки от Крида, сплюнул на землю – жест презрения, вызова, но и одновременно признания неизбежного.

– Чужак… – прорычал он, его голос, хотя и слабый от возраста, пронзил воздух с нескрываемой неприязнью.

Крид, спокойно увернулся от плювка, словно от лёгкого порыва ветра. Его голубые глаза, холодные и бесстрастные, не выражали ни удивления, ни раздражения. Он лишь легко покачал головой, как бы отмечая бесполезность этого жеста.

– Хозяин! Зови меня так… – произнёс он спокойно, его голос был глубок и спокоен, как глубины бездны. В нём не было ни угрозы, ни просьбы, только констатация факта.

Этот ответ, его спокойствие и невозмутимость перед лицом прямого вызова поразили старейшину. В его глазах промелькнуло что-то похожее на страх, смешанный с уважением, а возможно, даже с каким-то непонятным почтением. Он быстро перекрестился, на мгновение забыв о Милостивом творце и пророке, ибо его руки дрожали.

– О милосердный Аллах, да простит его Тенгри! – прошептал он, и его голос задрожал, словно он был на грани. В этом возгласе не было просьбы о милосердии для Крида. Это была мольба о спасении, обращенная ко всем высшим силам, что он знал, а также мольба о защите от надвигающейся бури.

Затем, молниеносным движением руки, он подал сигнал лучшим воинам своего племени, дабы они отправили чужака к предкам вне очереди. Воздух словно сгустился, наполняясь ожиданием скорой и яростной схватки, которая должна была развернуться прямо на этой поляне, озаряемой последними лучами заката.

Крид, словно призрак, материализовался среди лучших воинов племени, их блестящее оружие еще не успело выхватить из ножен. Первый удар был молниеносен – Крид двинулся с такой скоростью, что глаз едва успевал следить за его движениями. Его рука, быстрая и точная, словно удар ядовитой змеи, с глухим треском ломает плечо первого воителя. Крик боли разорвал тишину, смешавшись с чавкающим звуком вырывающихся внутренностей.

Следующие минуты превратились в бешеный вихрь из крови, пота и ломающихся костей. Крид двигался как неудержимая сила природы, его руки работали с ужасающей эффективностью, измельчая плоть и кость. Каждый его удар приводил к новой сцене ужаса: вывернутые суставы, разбитые черепа, фонтаны крови, окрашивающие землю в багровый цвет.

Треск ломающегося дерева – это были кости воинов, их тела изгибались и ломались под давлением нечеловеческой силы Крида. Тихий рык зверя, который издавал он между ударами, добавлял ужаса к уже невыносимому зрелищу. Глаза воинов, полные ужаса и отчаяния, уже не видели окружающего мира, они видели лишь приближающуюся смерть. Кровь лилась рекой, смешиваясь с грязью, создавая жуткую, экспозицию. Когда пыль осела, на земле лежали избитые тела, превратившиеся в беспомощные груды искалеченного мяса, окруженные лужами густой, темной крови. Это была не победа, а резня, кровавое жертвоприношение на алтаре беспощадной силы. Воздух стоял тяжелый, пропитанный запахом железа и смерти.

Тишина, тяжелая и липкая от запаха крови, опустилась на дуэльное поле. Тела поверженных воинов лежали неподвижно, окрасив землю в жуткий багрянец. Крид стоял на залитом кровью поле, его дыхание было ровным и спокойным, а лицо оставалось невозмутимым, словно он только что завершил повседневную работу. В его глазах не было ни радости, ни удовлетворения – только холодное осознание выполненного долга перед целью, которой он дал молчаливую клятву.

Но холодное удовлетворение было кратковременным. Даже уважение старейшин, их кивки и шепот о принципе «мы не сеем и не жнем» не смогли заглушить нарастающее чувство тревоги. Не было ни звука, ни предупреждения – только ослепительная вспышка света, рассекающая тяжелый воздух вечерних сумерек.

Три фигуры, ослепительно сияющие, словно осколки упавшей звезды, медленно снижались с небес. Их присутствие изменило саму сущность вечернего воздуха, заполнив его гулом неземной энергии. Свет, излучаемый ими, был не просто ярким – он пронизывал всё сущее, рассеивая тьму и освещая каждую каплю крови на поляне, каждый изломанный сустав, каждый застывший взгляд убитых воинов. Одежда небесных воинов казалась не тканью, а живым светом, меняющим свои оттенки от нежно-голубого до ослепительно-белого.

Их шлемы с плавно изгибающимися линиями скрывали лица, но излучаемое ими спокойствие чувствовалось на интуитивном уровне – это было спокойствие не безразличия, а неизбежного суда. В руках они держали оружие, уже виденное Кридом ранее. Это были не мечи или копья, а источники чистой энергии, излучающие яркий пульсирующий свет, который походил более на живое пламя, чем на рукотворное оружие.

Свет этого оружия пронзал тьму, подчеркивая жуткую красоту кровавой сцены, устроенной мясником. Тень Крида, отбрасываемая на землю тусклым светом заходящего солнца, казалась ужасающе маленькой и беззащитной по сравнению с величием существ, спускающихся с небес. Даже воздух словно сгустился, вибрируя от напряжения, предвещая не просто битву, а столкновение двух миров, двух несопоставимых по силе энергий. Звук их полета, напоминающий шепот ветра в кронах величественных деревьев, не успокаивал, а, скорее, добавлял ощущения надвигающегося неизбежного и ужасающего события.

Столкновение было не просто боем – это был катаклизм, сверкающий феерией света и тьмы. Свет ангелов, чистый и ослепительный, сталкивался с внутренней тьмой Крида, создавая невообразимые по своей красоте и ужасу эффекты. Небо словно завизжало, окрасившись в оттенки адского пламени: багровый, пурпурный и чёрный, с редкими ослепительными вспышками сияющего света. Земля содрогалась под натиском сталкивающихся сил.

Крид, словно бешеный зверь, бросился в бой. Его движения были быстрыми, резкими, непредсказуемыми, как удары вихря. Он не защищался, а нападал, и каждый его удар был наполнен яростью и нечеловеческой силой. Он рубил, колол, разрывал, его руки работали с ужасающей точностью и эффективностью. Ангелы, казавшиеся несокрушимыми мгновение назад, начинали сдавать перед его дьявольским натиском. Свет их оружия померк, уступая место темной, сгустившейся энергии, извергающейся из Крида.

Звуки сражения были ужасающими: треск ломающейся кости, шипение испаряющейся плоти, глухой удар сияющего оружия, встречающегося с бешенством Крида. Кровь смешивалась со светом, создавая нереальные, кошмарные картины.

Когда последний из трех ангелов распылился в сияющем пепле, оставив после себя лишь слепящую вспышку и волну ослепительно белого света, мир на мгновение замер. Затем, словно в замедленной съёмке, на землю опустилась тишина, и пыль устилала её, словно саван. На этой земле смешались пепел божественных созданий и кровь Крида, создавая жуткое сочетание света и тьмы. Крид упал на колени, не от усталости, а от величия этого мгновения.

Воздух загудел, словно струны гигантской арфы, вибрируя от неуловимой, невообразимой мощи. Это была благодать ангелов, божественная сущность, разлитая в воздухе, пронизывающая всё сущее. Это был не просто аромат, а самое сердце божественного бытия, которое Крид, победив их тела, легко поглощал. Он чувствовал, как эта мощь, эта священная энергия проникает в каждую пору его истерзанного тела, заживляя раны с невообразимой быстротой, укрепляя кости и мускулы, наполняя его бытие нечеловеческой силой.

Задумчиво хмыкнув, Крид, подобно богу, спустившемуся с небес на кровавое поле битвы, медленно подошёл к оставшимся в живых воинам. Его движения были не просто спокойными, они были излучением непоколебимой воли, нерушимой мощи, перед которой сама смерть преклоняла колено. Он остановился перед одним из них, воином, лежащим на земле, израненным до края, но еще цепляющимся за жизнь ничтожной искрой бытия. Лицо воителя было искажено невыносимой мукой, глаза затуманились, тело дрожало в агонии. Но Крид не видел в этом ничего, кроме пластилина для своих божественных рук.

Он наклонился, и его тело, излучающее тусклый мистический свет, словно остатки угасшей сверхновой, окутало воителя своей неземной аурой. Это был не просто свет, это было сияние преображения, предвестник нового рождения, символ божественного вмешательства. Его рука, ранее убивавшая и разрушавшая, теперь творила, создавая из пепла жизни новую реальность. Легким, но таким значительным движением он коснулся груди израненного воителя.

И в этот момент произошло чудо, неподвластное обычному пониманию. Свет, излучаемый телом Крида, встретился со слабой искрой жизни воителя, порождая взрыв божественной энергии, озаряющий землю неземной красотой. Воздух заискрился, взорвавшись феерией цветов, от глубокого космического черного до ослепительно белого, заливая всё вокруг божественным сиянием. Тело воителя претерпевало метаморфозу, преображаясь на глазах, словно из глины божественных рук возникало нечто невообразимо прекрасное и могущественное.

Рваные раны заживали мгновенно, как по волшебству. Его кожа приобрела необычный перламутровый оттенок, мышцы наполнились божественной силой, а глаза засияли чистым неземным светом.

Из обычного воина, который был на волоске от смерти, появилось новое существо – «падший» ангел, окружённый сияющим бирюзовым нимбом. Его неземная красота и невообразимая мощь принадлежали только Криду, и отныне его жизнь и сущность были полностью в его власти.

Это было не просто преображение, а настоящее сотворение мира, божественное творчество, воплощённое в реальность Кридом, новым властелином жизни и смерти.

Крид не стал просто победителем в смертельной схватке – он стал живым символом синтеза противоположностей, воплощением непостижимой силы, созданной из смертельной борьбы света и тьмы. Он стоял на границе между мирами, словно соединяя небо и землю, божественное и земное. На фоне сияющего пепла ангелов он напоминал воплощение всемогущества. Воздух вокруг него гудел, предвещая начало нового мирового порядка.

– Милосердный Тенгри! – воскликнул первый старик и мгновенно упал к ногам Крида, за спиной которого уже стояли «новые» ангелы. Вслед за ним пали ниц и другие старейшины, так и он заполучил первое стойбище степняков, что «уверовали» в его мощь.

Бескрайняя степь, словно разлитое под небом море выжженной травы, простиралась до самого горизонта. Воздух, раскалённый полуденным солнцем, дрожал над выгоревшими склонами холмов, и лишь редкие корявые кусты да низкорослые травы нарушали монотонность пейзажа. Вдали, на линии горизонта, где небо сливалось с землей, расплывчатые очертания гор казались призрачными, маревающими в жарком воздухе. По этой безграничной плоскости, словно живая река, медленно, но неумолимо двигалось войско.

Впереди всех шёл Крид, его высокая и стройная фигура выделялась на фоне закалённого солнцем пейзажа. Его одежда, простая, но идеально чистая, подчёркивала мускулистое тело, закалённое годами неустанных тренировок и бесчисленных битв. Светлые, почти белые волосы развевались на лёгком ветру, а голубые глаза, холодные и сосредоточенные, не просто смотрели вперёд, а словно видели сквозь пространство и время. Он двигался не как военачальник, а как неотвратимая сила природы, как буря, которая несёт с собой как разрушение, так и грядущее обновление.

За ним следовали воины из подчинённых ему племён, которые некогда были заклятыми врагами. Теперь же они были объединены жестокой, но эффективной волей своего лидера. Это была разношёрстная толпа воинов, одетых в одежду своих племён. Они двигались в строгом порядке, и их лица выражали не только покорность, но и скрытое уважение, смешанное с тревогой и надеждой.

Это было войско, созданное из пепла старой эры, объединённое волей Крида в единую могучую силу.

А за ними, словно живое воплощение надежды, шли его «ангелы». Эти существа, рождённые из пепла божественных вестников, излучали мягкое, но могущественное сияние, освещая путь к новой эре. Их фигуры неземной красоты казались призрачными, нереальными, но их присутствие было ощутимым, оно наполняло войско силой и надеждой. Их свет был не просто освещением пути, а символом преображения, предвестником нового мира, рождённого из пепла старого. Степь гудела от их движения, предвещая надвигающуюся бурю.

Их марш был не просто движением войска, а шествием неизбежности. Это было шествие бури, которая сметёт всё на своём пути, не оставляя ни следа прошлого. Их цель – ставка хана, сердце Крыма, место, где решалась судьба целых народов всея Понта. Вызов хану был брошен, и бой за власть над Крымом превратился не просто в схватку двух воинов, а в столкновение двух миров, двух идеологий, двух путей.

Ставка хана представляла собой укреплённый лагерь, окружённый земляными валами и заграждениями из остроконечных кольев. Над ним развевались знамёна, вышитые древними символами – словно последние отголоски уходящей эры. Но даже мощные укрепления не смогли остановить неумолимую волну Крида и его армии. Битва разразилась с яростью стихийного бедствия.

Крид, подобно урагану, пронёсся сквозь ряды защитников; его движения были быстрыми и точными, словно удар молнии. Его рука, усиленная поглощённой божественной энергией, излучала слабое, но ощутимое сияние. Каждый его удар был смертелен, каждый взгляд – приговором. Его «ангелы», сияющие призрачные фигуры, двигались среди воинов хана, словно призраки смерти; их оружие, излучающее бледный свет, отливающий тьмой на кончиках лезвия, пронзало броню и плоть, оставляя после себя лишь безжизненные тела.

Хан, опытный стратег и храбрый воин, отчаянно сражался; его меч сверкал в солнечных лучах, отражая последние искры надежды. Его воины, закаленные в тысячах битв, отчаянно защищали свою землю, свою веру, своего хана. Но сила была не на их стороне. Сила Крида, дополненная божественной энергией, оказалась слишком могущественной.

Звуки битвы смешались в ужасающую симфонию смерти: треск ломающегося дерева, каменных стен, стоны раненых, глухой удар оружия, сверкание сияющих клинков «ангелов» и глухое чавканье крови под ногами. Когда пыль осела, на земле лежали тела погибших. Крид же, не пролив ни капли пота, стоял на земле, которая была отныне его.

Это была не просто победа в бою, а завершение целой эпохи, которая уступала место новой, неотвратимой реальности. Голубые глаза Крида наблюдали за этим триумфом с холодной, бесстрастной оценкой совершённого.

Тишина легла на поле битвы, тяжёлая, пропитанная запахом крови и пороха. Лишь карканье воронов, кружащихся над телами погибших, нарушало мёртвое безмолвие. Крид, стоя на кургане, возвышающемся над полем сражения, смотрел на свою победу. В его глазах не было ликования, только холодная, бесстрастная оценка. Светлые волосы колыхались на лёгком ветру, а голубые глаза, полные нечеловеческой мощи, стремительно обозревали новую империю, которой теперь определённо быть.

Он не стремился к власти в Крыму ради неё самой. Трон, украшенный древними символами, был для него лишь ступенькой к чему-то большему. Это не было результатом жажды чего-то или стремления к кровопролитию – это было неизбежным следствием его военной мысли. Для него мир был не просто пространством, а лишь материалом, который нужно было переработать под свой образ мысли.

Объявление войны всему миру не было внезапным решением, оно было логическим продолжением его триумфальной победы. Это было не просто военное заявление, а окончательный приговор старому миру. Его «ангелы», окружающие его, излучали не просто свет, а олицетворяли неизбежность новой эпохи. Они были не просто воинами, а воплощением его воли, силы и преобразующего воздействия на мир.

Его голубые глаза, холодные и бесстрастные, смотрели в будущее не с надеждой или страхом, а с уверенностью в своем предназначении. Он видел в будущем не хаос, а порядок, созданный в огне сражений и подчиненный его безупречной воле. Он представлял бескрайние степи, покоренные его армией, новые города, построенные по его законам, мир, преображенный под его властью и объединенный в его великую, бесконечную орду.

Это было не просто завоевание, а созидание нового мира, мира, где не будет ничего, кроме его воли. И Крид, новый хан, новый бог, был готов вести свою армию к новым завоеваниям, к новой эре безграничной мощи, где нет места старому порядку, где существует только его бесконечная орда.

Глава 3

Ветер перемен, принесенный с приходом Крида, бушевал по степи, с ураганной скоростью распространяя новости о новом хане. Его победа над предыдущим правителем была быстрой и решительной, но Крид не собирался останавливаться на достигнутом. Его амбиции были безграничны, и он уже задумывался о том, чтобы выйти за пределы Крыма. Первым делом он направил своих послов в Сарай, столицу Большой Орды.

Это было решение, которое вызывало двойственные чувства. Союз с могущественной Ордой обещал Криду не только поддержку, но и доступ к огромным ресурсам и возможностям. Однако Крид видел мир не как союз равных, а как единое целое, которое должно подчиняться его воле. Поэтому союз с Ордой был лишь временным шагом на пути к его истинной цели – порабощению всего мира. Орда могла существовать только как часть его великой, объединённой орды.

Одновременно с дипломатической инициативой в Сарае, Крид издал указ о немедленном сборе войска для похода на Литву. Возвращение всего побережья было для него вопросом чести и необходимым шагом для дальнейшего расширения своей новоявленной империи. Это была цель, овеянная железной логикой: укрепить свои позиции на южном берегу, прежде чем направить свои силы на более значительные завоевания.

Пока весь полуостров и степи шумели, обсуждая новость о новом хане и его амбициозные планы, Крид, не теряя времени, решил нанести упреждающий удар в слабое место. Он начал подготовку к молниеносному походу на генуэзские фактории, раскинувшиеся вдоль крымского побережья. Это было не просто желание ослабить экономическое влияние Генуи, это был расчётливый шаг для захвата богатой добычи и дальнейшего расширения.

И в тени этого похода скрывалась ещё одна цель: захват княжества Феодоро. Укреплённый городок на южном берегу был последним оплотом независимости в этом регионе, последним препятствием на пути к беспредельной мощи. Крид был готов положить конец его существованию.

Солнце стояло высоко, безжалостно высушивая землю. Крид, во главе небольшого, но отборного отряда в двадцать лучников, двигался к Феодоро не по прибрежной дороге, а вдоль горных троп, избирая более скрытный и тактически выгодный маршрут. Цель – не яркий штурм, а быстрая и эффективная операция. Задача – порабощение непокорных греков с минимальными потерями.

Воины были одеты в практичные лёгкие доспехи и функциональную одежду, которые позволяли им быстро передвигаться по пересечённой местности. Их оружием были луки с большим запасом стрел и короткие мечи, эффективные в ближнем бою. Это был не просто показной вид, а разумный подход опытного военачальника.

Крид не обращал внимания на красоту виноградников и садов. Его мысли были заняты тактической ситуацией. Он изучал местность, оценивая возможные пути подхода к городу и ища слабые места в обороне. Это была не просто охота, а тщательно спланированная военная операция.

Зная о готовности Феодоро к обороне, Крид избрал тактику внезапного нападения на слабые участки крепостной стены, планируя быстрый штурм и минимизацию своих потерь. Его сила была в скорости и решительности, а не в количестве воинов. Каждое движение отряда было выверено и отточено до идеала.

«Ангелы», хоть и не принимали непосредственного участия в бою, также были частью плана. Их присутствие должно было оказать психологическое воздействие на противника, вселить страх и снизить его боеспособность.

Крид рассчитывал на быструю и решительную победу, стремясь минимизировать потери и продемонстрировать своё военное превосходство. Завоевание Феодоро не было самоцелью, а лишь стратегическим шагом на пути к более значительным целям.

Предрассветная мгла ещё окутывала долину, когда отряд Крида достиг намеченного участка стены Феодоро. Небольшая группа лучников, пробравшись по узким горным тропам, появилась внезапно, словно призраки, из глубокой тени. Гарнизон Феодоро ещё не ожидал нападения; большинство воинов пребывали в глубоком сне.

Первый залп стрел был молниеносен и сокрушителен. Внезапность атаки, точность выстрелов и смертоносность стрел пробивали оборону стен, заставая защитников врасплох. Крид, находясь в первых рядах, лично руководил атакой; его голубые глаза холодно светились в предрассветной тьме. Его «ангелы», стоявшие чуть позади, излучали бледное сияние, что только усиливало ужас, который вызывало нападение. Хотя они не участвовали в рукопашном бою, их присутствие вселяло страх и панику в сердца неподготовленных защитников.

Отряд Крида действовал быстро и слаженно, прорывая слабые места в обороне. Они не стремились к массовому истреблению, а к быстрому захвату ключевых позиций. Цель заключалась не в уничтожении гарнизона, а в подавлении его сопротивления. Лёгкие доспехи и мобильность лучников позволяли им маневрировать с удивительной ловкостью, избегая значительных потерь.

За считанные часы отряд Крида захватил несколько башен, обеспечив себе плацдарм для дальнейшего наступления. Ужас, посеянный внезапностью атаки и присутствием «ангелов», парализовал сопротивление защитников. Феодоро, казавшийся неприступным, пал быстро и неизбежно.

К полудню город был взят. Сопротивление было сломлено. Крид, стоя на главной площади Феодоро под лучами высокого солнца, наблюдал за сценой своего триумфа. Его победа была чиста и эффективна. Он не пролил много крови, но сломил волю непокорных греков. Это была не просто военная победа, это была демонстрация неизбежности его власти, его превосходства над всем. Захват Феодоро стал символом полной победы над Крымом и предвестником завоевания всего мира. Его орда двигалась вперёд, и ничто не могло ей противостоять.

Весть о падении Феодоро разнеслась по Крыму быстрее ветра. Для одних это стало знаком ужаса и неизбежного подчинения, для других – призрачной надеждой на скорое освобождение. Но для Крида это была лишь очередная ступенька на пути к его великой цели – созданию всемирной орды.

В ставку нового хана стекались донесения со всех концов полуострова. Подчинённые племена, сломленные мощью Крида и его «ангелов», спешили принести клятву верности. Генуэзские фактории, ослабленные последующим внезапным нападением, поспешили отправить послов с предложениями о мирных переговорах. Литовские послы, уже ощущая на своей земле дыхание Крида, спешили собрать войска, готовясь к неизбежному столкновению.

Крид, сидя на походном троне хана, окружённый картами и донесениями, наблюдал за этой суматохой с холодным спокойствием. Его победа в Феодоро не была самоцелью. Это был лишь шаг на пути к созданию могущественной империи, которая покорит весь мир. Его «ангелы», не теряя своего сияния, не отходили от него ни на шаг. Они были его тенью, его символом божественной силы и неотвратимости его планов.

Он продолжал вести свою игру на нескольких досках одновременно. Послы в Сарае вели переговоры о «союзе», при этом Крид прекрасно понимал, что это не равноправное сотрудничество, а лишь временный альянс, предназначенный для дальнейших завоеваний. Войска собирались для похода на Литву, готовясь вернуть побережье и расширить владения. В то же время он поддерживал контакт с генуэзскими послами, используя их как инструмент для дальнейшей дестабилизации обстановки в регионе.

Крид не успокаивался. Его цель была слишком велика, его амбиции – безграничны. Он видел будущее не как соперничество государств, а как единое целое, подчинённое его воле. Его империя должна была распространиться на весь мир, и он был готов идти к этой цели, не считаясь ни с какими препятствиями. Падение Феодоро было лишь началом.

Генуэзские фактории, некогда символы богатства и торговли, теперь напоминали разоренные гнёзда ос. Крид, не пролив ни капли своей крови, забрал всё доступное золото и драгоценности, оставив торговцев с пустыми руками, но живыми. Это была демонстрация силы, не нуждающейся в жестокости, демонстрация воли, способной подчинить без кровопролития. Или так казалось…

Он отпустил торговцев с миром, даже с видимой «благодарностью», понимая, что его истинные цели лежат в более глобальном плане, чем просто грабёж генуэзцев. Он использовал их как пешки в своей большой игре. И эта игра только начиналась.

Сразу же после отплытия генуэзцев на них обрушилась буря. Не стихийная, а военная. На них напала Большая Орда, захватив корабли и уничтожив большую часть экипажей. Могущественное войско внезапно появилось из степи, словно призраки, вышедшие из подземного мира. Это был не просто грабёж, это было предупреждение всем остальным – Крид был не один. И его руки достигали даже за морем.

Побережье Азова стало недоступно для генуэзцев, их торговля оказалась парализована. Это был логичный ход Крида, использовавшего Орду как инструмент, способный принести ему максимальную выгоду. Он выждал момент, использовал непримиримость двух сторон и без потери собственных сил устранил препятствия на своём пути.

Но его расчёт был ещё хитрее. Одновременно с нападением Орды на полуострове и в колониях Азова вспыхнули восстания местных татар и греков, подкупленных Кридом. Это было не просто восстание, а организованная игра, задуманная им заранее. Восстание, вызвавшее хаос и дезориентацию местного населения, и без того потрясённого падением Феодоро.

Таким образом, Крид получил контроль над территорией, когда-то принадлежавшей светлейшему дожу, не пролив ни капли своей крови. Он использовал мощь Большой Орды, использовал местные распри, использовал своих «ангелов», сея ужас и панику. Он был настоящим мастером интриги и военной стратегии. В очередной раз он продемонстрировал, что его сила заключается не в количестве войск, а в умении разрабатывать поистине гениальные планы. Он завоёвывал не одной лишь силой, а точным расчётом.

Весть о падении Феодоро и последующих событиях облетела Европу. Генуя, потерявшая свои прибыльные колонии, лихорадочно начала собирать флот. Литва, чувствуя угрозу с юга, усиливала свои позиции на побережье. Большая Орда, ощутив вкус лёгкой добычи, начала поглядывать на Крым с более серьёзным интересом, не понимая, что стала лишь пешкой в игре Крида.

Крид, наблюдавший за этим вихрем событий из своей ставки, не спешил. Он ждал, выжидая наиболее выгодный момент для следующего хода. Его план был сложен и многогранен, подобен тонкой и прочной паутине. Он использовал страх и нерешительность своих противников как оружие, манипулируя ими по своему усмотрению.

Первым ударом Крид направил свои войска против Литвы. Это было не просто небольшое вторжение, а полномасштабное наступление, призванное захватить всё побережье. Литва, ослабленная внутренними противоречиями и неожиданностью нападения, не смогла эффективно противостоять мощи его армии. Войска Крида, укреплённые «ангелами», быстро продвигались вперёд, с каждым днём расширяя свои владения.

Параллельно с походом на Литву Крид начал активно поддерживать внутренние расколы кланов в Большой Орде, используя их в своих интересах. Он умело играл на противоречиях, на жажде власти и корысти, сея семена разорения и раздора в сердце могущественной империи. Ослабив Орду изнутри, он подготовил себе путь для дальнейших завоеваний.

Когда Литва была почти покорена, Крид нанёс свой главный удар. Его войска, напитавшись новыми силами и опытом, внезапно атаковали Большую Орду, воспользовавшись внутренними распрями, которые раздирали её народ.

Битва была жестокой, но исход был предопределён. Крид одержал победу. Он не только расширил свои владения, но и уничтожил одного из главных противников. Большая Орда пала, и её земли были присоединены к его великой орде.

И тогда голубые глаза Крида, холодные и бесстрастные, устремились на запад... На Европу. Аппетит лишь начал просыпаться!

Ослабленная недавними поражениями и внутренними распрями Литва представляла собой лёгкую добычу. Крид, оценив ситуацию, решился на рискованный, но перспективный манёвр. Вместо простого завоевания территорий силой, он предложил местным славяням Рутении широкую автономию в обмен на верность. Это была игра на разделение, в которой внутренние противоречия использовались для достижения собственных целей.

Весть о предложении Крида быстро распространилась по всей Рутении. Для многих русинов, северян и просто лихих людей, измученных литовским игом, это стало манной небесной. Обещанная автономия звучала как свобода, как возможность самостоятельно управлять своей жизнью и землёй. А перспектива всласть пограбить литовцев без риска наказания, при этом приобретя новые земли и богатства, казалась ещё более привлекательной.

Крид не обманывал. Он действительно предлагал значительную автономию, понимая, что управление завоёванными территориями требует не только железной воли, но и тактического подхода. Он позволял местным правителям сохранять свои позиции, собирал дань с земель и устанавливал своё влияние в регионе. Поддержка русинских атаманов позволила ему быстро и эффективно покорить оставшиеся литовские земли в русском регионе.

Это было не просто завоевание, а хитрая игра на опережение. Крид умело использовал противоречия между различными групами, распространяя своих агентов по всей Рутении. Он обещал защиту, богатство и влияние, манипулируя жаждой власти и недовольством местного населения. И они поверили.

Армия Крида пополнилась тысячами новых воинов, закаленных в бесчисленных междоусобных войнах. Это были не просто наёмники, а воины, верившие в его силу и мечтавшие о наживе. Они ждали приказа к наступлению, готовые расширить свои владения за счёт покорённых земель. И это была не просто армия, а могущественная сила, способная покорить весь цивилизованный мир. Это была новая орда, созданная не только из страха, но и из надежды – надежды на лучшую жизнь. А Крид оставался за кулисами, умело манипулируя ими для достижения своих целей.

Успех в Рутении превзошёл даже самые смелые ожидания Крида. Тысячи новобранцев, закаленных в междоусобных войнах, пополнили ряды его армии, принося с собой не только верность, но и ценный боевой опыт. Литовское сопротивление было сломлено, границы его владений значительно расширились. Однако Крид не успокоился. Его взгляд уже устремился дальше – на богатые земли Западной и Восточной Европы.

Но прежде чем начинать новые завоевания, Крид решил провести «чистку». Он понимал, что среди новоприбывших воинов много ненадежных элементов, руководствующихся лишь жаждой наживы и личной выгодой. Их верность была призрачной, и Крид не намеревался доверять им в будущих битвах.