Текст книги "Любовь, ложь и шпионы (ЛП)"

Автор книги: Сидни Энсти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

девушка. Уверенная в себе, пока Боббингтон не взволновал её своим дерзким флиртом.

Спенсер нахмурился. Ламбхуртское общество было небольшим. Вероятно, они

знали её тётю, и Спенсер надеялся, что мисс верна своему слову и не будет его

упоминать. У него не было ни малейшего желания озвучивать своё имя, как у молодого

и не слишком зрелого человека. Он создавал образ пассивности вокруг своей персоны

слишком долго, чтобы быть разгаданным в последнее мгновение.

– Что ты имеешь в виду? – наконец спросил Боббингтон. – Я могу держать себя в

руках, – он опёрся о стол, будто отдыхая. Мяч, что он так внимательно изучал, лежал там

же, в дальнем углу стола. – В каком смысле?

Спенсер понял, что его можно обвинить в мечтательности так же, как и его друга.

Он выпрямился.

– Две недели ты превозносил достоинства некой мисс Вивиан Пайболд. Пение о её

прекрасных качествах преследовало меня в каждом углу Шелсли, а так же гарантии

того, что твоя преданность столь постоянна, что она навеки в твоём сердце, пока ты не

умрёшь. А после приходит дерзкая девица, и ты забываешь о ней! За мгновение

начинаешь вить сети вокруг новой кандидатки. Мы не оказались бы на той проклятой

скале, если бы ты не настоял на этом, тоскливо глядя на её поместье… против ясной

воли твоей дорогой мамы.

– Как ты мог такое сказать? Я просто льстил молодой леди – это вежливость! Я

никогда бы не отвернулся от драгоценной мисс Пайболд. Она живёт в моей сердце…

– Ты должен простить моё отсутствие энтузиазма, Боббингтон. Мы были друзьями с

Итона, и я считаю, что твоя полная преданность была посвящена мисс Уилсон прошлой

осенью, добродетельной мисс Харриет в июле, звёздной мисс Бернард как раз перед

Пасхой, скучающей…

– Это совсем другое!

– Да? Почему же?

Боббингтон покраснел и переступил с ноги на ногу.

– Потому что мои чувства возвращаются.

– Прекрасная мисс Пайболд, дочь лорда Реджинальда Пайболда, сообщила тебе о

преданности, хотя за все три встречи не вышла к тебе. Чудно. Ты говорил с её отцом?

– О, Нортам, прекрати! Ты знаешь, я ничего такого не делал. Она пропала с марта. Я

просто ждал её возвращения.

– Тогда почему ты веришь, что мисс Пайболд ответит взаимностью?

– Был момент перед её уходом.

– И какой?

– Это не по-джентльменски.

Спенсер вздохнул. Он потёр висок.

– Тогда, мой друг, ты можешь бросить заигрывания с незнакомками на одиноких

скалах, или окажешься в компрометирующей ситуации, теряя всякую надежду на

справедливую мисс Пайболд.

Боббингтон резко покачал головой.

– Этого не будет.

– Несмотря на твоё отсутствие средств, в тебе есть очарование. Но ты не первый, кто

стал жертвой интриганок матери и дочери.

– У нашей мисс есть тётя.

– Не так буквально, Боббингтон.

– Ты же не думаешь, что девушка бросилась со скалы ради моего внимания.

– Может быть, нет, это было бы слишком.

– В самом деле. Думаю, истинная природа твоего неодобрения не в том, что я

заставил её покраснеть, а в том, что ты потерял свой шанс.

– Чёрт!

Боббингтон подарил ему победоносную усмешку.

Спенсер наклонился над столом и ударил шар сильнее, чем собирался. Пока он

смотрел, как бил Боббингтон, он задумчиво проводил пальцами по искуссному

орнаменту медальона, лежавшего у него в кармане. Он задавался вопросом о пряди

тёмных волос, хранящихся внутри и эмблеме, напоминающей цветок лилии. Медальон

лежал в соломе у дуба… Это любовный медальон свалился на французского шпиона?

Может, это указывает на то, что надо ждать на утёсе? Был ли это какой-то сигнал? Это

был не простой медальон – но пока, он ничего не значил.

Как молодой человек и предполагал, виновата неопытность – способность знать и

понимать, что за объект перед ним, приходит с годами. Он с интересом ждал, пока его

навыки шпионажа будут столь сильны, что станут наравне с Байбери и лордом

Уинфритом. Вероятно, они бы на расстоянии поняли, что это за медальон.

Тем не менее, у Спенсера ещё не было такого мастерства, и он считал, что Сент-Айвз

Хед ему для чего-то нужен – и он позволит себе понаблюдать за Райтон-Мэнором.

***

– Девочки, спускайтесь! – тенор тёти Филисы был непонятен, но перемены всегда

оставались незначительными – раздражена или очень раздражена.

Джулиана не стала ждать, чтобы узнать это. С такой же поспешностью и грацией

она поспешила настолько быстро – насколько возможно, чтобы не получить упрёка за

несвойственное поведение, – и спустилась по широкой лестнице. Кэрри внимательно

следила за нею. Тётя не собиралась подниматься.

– Джулиана, я обратила внимание, что… – тётя Филис начала с минуты, когда ноги

Джулианы коснулись пола, но вдруг остановилась.

Честер, лакей, вошёл в главный зал, неся большой канделябр, предназначенный

для столовой. Мэйзи был занят семейным портретом, и госпожа Белчер, экономка,

прошла в маленький шал со своими ключами, звеня с каждым шагом.

Тётя Филис нетерпеливо махнула в сторону утренней комнаты, показывая, что они

поговорят там.

Джулиана вошла в нежно-голубую комнату со всплеском негодовании. Она не

позволит этой женщине говорить лишнее. Тётя заслуживает уважения, ибо старше, она

находится на хороших позициях и приходится её отцу сестрой, но это не даёт ей права…

– Джулиана, не сутулься.

– Да, тётя, – Джулиана ответила так сладко, как могла. Семейные узы не давали

права тёте Филисе умалять её мораль, оскорблять её образование, орга…

– Джулиана, поправь платье.

– Да, тётя, – Джулиана провела руками по отлично отлаженному лифу. Она просто не

могла позволить тёте запугать её. Джулиана подняла подбородок и повернулась лицом

к врагу.

Тётя Филиса была красивой женщиной. Она была маленького роста, но её худоба

соответствовала этому. Густые волосы медового цвета, несколько седых прядей,

которые свет видел слишком редко, всегда спокойный, но сильный голос, со злобой,

которую не чувствовали джентльмены, но ощущали все женщины.

Джулиана медленно, с преувеличенной грацией опустилась на ближайшую

парчовую кушетку. Тёте не нравилось, что люди возвышались над нею, даже когда дело

было в дюйме, как с Джулианой.

– Ты, вероятно, слышала одной тебе понятный голос из тени, Джулиана, ибо я

уверена в том, что он предложил тебе сесть сейчас – верх неуважения.

– Прости, тётя. Голос, что я слышала, ваш – вчера вы сказали, что вам трудно

смотреть, – Джулиана мило улыбнулась. – Я не хотела причинять вам боль в шее, – после

того, как она посмотрела в потолок, Джулиана посмотрела на женщину, пытаясь быть

внимательной, и сжала челюсти.

Если бы это не было единственным способом попасть в Лондон с целью быть

незамеченной, она бы изящно поднялась по лестнице, спокойно собрала бы вещи и

покинула дом. Но, как бы это ни было, она должна была мириться с насмешками и

ехидством, или вернуться домой никому не известной. Сейчас или никогда – ибо она

слышала, что ещё один естествоиспытатель продвигал свои теории – исследования,

позаимствованные у Телфорда.

– Джулиана, до меня дошли слухи, что ты гуляла одна. Снова. И это после того, как я

заявила,

что

такое

бессмысленное

поведение

является

вульгарным

и

распространённым явлением… Ты должна воздержаться от прогулах за пределами

парка, как сегодня. Ты не понимаешь, что делаешь? Гулять без сопровождения!

Вероятно, ты едва избежала очередного инцидента. Я не больше потерплю чего-то

подобного!

– Да, тётя, – хвала небесам, её спасители молчали. – Тем не менее, помните, что я не

привыкла к ограничениям и умею их стирать.

Небольшая, но сильная рука тёти Филисы барабанила по лифу где-то у сердца.

– Это не имеет значения. Ты больше не в Комптон Грин. Есть стандарты, и я не

намерена… – Тётя Филиса искусно рухнула на маленький стул рядом со своим

секретёром. Её руки трепетали, словно птицы, а после всё её тело тоже принялось

содрогаться. Изысканное лавандовое платье растекалось вокруг неё.

– Я не буду связана, – снова начала она с акцентом, – с кем-то, в кого есть даже намёк

на плохое поведение. Мы должны сделать всё возможное, чтобы скрыть французскую

скверну твоей матери.

Это было уже слишком для Джулианы.

– Тётя Филиса, как вы смеете говорить о наследии моей мамы! Она – дочь Конта! Это

не пример плохого поведения!

Тётя Филиса выгнула левую бровь, практикуя выражение превосходства, а после

повернулась к камину, глядя на картину. Там было изображено генеалогическое древо

Телфордов, очень точное.

– Мой прадед, граф, дорожил родословными, Джулиана. Франция – наш враг! Мы в

состоянии войны! – её губы сжались, что можно было по ошибке принять за улыбку –

она была очарована длинным списком имён.

Джулиана воздержалась от указывания на то, что Филиса Ривз никогда не была

графиней и что её имя было на одной из самых слабых ветвей этого генеалогического

древа. Джулиана заставила себя прикусить язык и держать его за зубами, чтобы не

наговорить всяких гадостей.

– Теперь я должна сообщить тебе благую весть! – тётя повернулась к девушкам,

критически осмотрела Кэрри, а после нахмурилась. Её глаза сосредоточились на мелких

завитушках на очаровательной шее дочери. Она на мгновение поджала губы, но всё ещё

не сказала об изменениях в причёске. – Наше бдение окончено, леди Пайболд и Вивиан

вернулись. Достаточно красноречивое письмо пришло несколько часов назад. Судя по

всему, праздник в Озёрном крае был успешным, хотя путь домой оказался длинным и

ужасным для нежной Вивиан… Нужна краткая передышка, но мы можем уехать в

Лондон через пять или шесть дней… Может, семь. Конечно, не сейчас, но это уже

что-то!

Несмотря ни на что, Джулиана улыбнулась.

– Это хорошая новость, тётя, – она взглянула на кузину. Из взгляды встретились во

взаимном волнении. В конце концов, они собирались в Лондон.

Когда Джулианна прибыла в Хилл Парк Грей, она собиралась отправиться в Лондон

через две недели. Она планировала использовать эти четырнадцать дней, чтобы

получить самые необходимые знания для жизни в свете, догнать сестру, которую не

видела с прошлого лета, узнать об лондонском обществе тёти Филисы. График был

плотным, но Джулиана считала его подходящим – в основном, она надеялась не

проводить время с тётей Филисой, кроме абсолютной необходимости.

Тем не менее, не успела Джулиана прибыть, её проинформировали о задержке.

Дамы Райтон-Мэнора, с которыми Кэрри и Джулиана должны были отправиться в

Лондон, ещё не вернулись от родственников из Озёрного края. Недомогание

остановило Вивиан, и они отложили поездку на целую неделю.

По мере того, как Пайболды наслаждались гостеприимством Ривзов, их лондонская

резиденция нуждалась в ремонте – ничего общего между событиями, но ждать

возвращения этих великих дам ради входа в хорошее общество имело смысл. И

наконец-то пришло известие о возвращении!

– Мы приглашены завтра в Грейт-Хаус. И ты, Джулиана. Несмотря на то, что я ничего

не говорила, думаю, леди Пайболд хочет оценить твою пригодность для нашего круга.

Тебе лучше молчать, смотреть в пол и держать своё мнение при себе. Ты понимаешь,

девочка?

– Да, тётя.

– Хорошо, что мы понимаем друг друга. Не привлекай внимание, будь хорошей леди.

И надень жёлтое платье, что я тебе купила.

– Да, тётя, – это было самое непривлекательное платье из всех, бледно-жёлтое,

делавшее её кожу желтоватой. Тем не менее, Джулиана сочетала его с прекрасным

яблочно-зелёным жакетом, и эффект был отличным.

Предупредив обо всём необходимом, тётя Филиса встала и скользнула к двери. Нет

сомнений, она не собиралась тревожить повара или критиковать миссис Белчер. Когда

она закрыла за собой дверь, Кэрри уже была на ногах.

– Как прекрасно, Джулиана! Я думала, этот день никогда не наступит, – Кэрри

протянула руку и сжала ладонь Джулианы.

– Ты о социальном вызове или поездке?

– Гусыня, конечно о поездке! – засмеялась Кэрри, а после вздохнула и мечтательно

улыбнулась. – Шары, плащи, музыка, кавалеры, романтика… слишком прекрасно!

– Развратники с потными ладонями и переполненные вонючие залы.

– Джулиана! Можно подумать, ты не кокетничаешь с мужчинами.

– Ну уж нет!

– Так почему ты собираешься выходить в свет?

– Чтобы танцевать всю ночь, смеяться над комментариями, быть легкомысленной и

беспечной. Пойти в театр, посетить музеи, прокатиться по дороге. Что ещё надо?

– Нужен красавец, что выберет тебя единственной и попросит выйти замуж. И я

могу продолжить.

– Он мне не нужен! – засмеялась Джулиана. – не думаю, что существует кто-то, кто

поддержит мою науку – а я не готова от неё отказываться.

– Это так важно, Джулиана? Неужели ты не можешь воздержаться от своих

постоянных ошибок?

– Насекомые, Кэрри, Леди Жук.

– Да, но…

– У меня есть дом в Комптон Грин, и папа занимался им много лет, – Джулиана

преуменьшала свою ненависть к браку, не желая пугать кузену. Кэрри ведь всю жизнь

видела тётю Филису!

– Да, но…

– Хорошо, дорогая Кэрри. Я буду держать рот закрытым. Но не надейся…

Джулиана не возлагала надежд на джентльменов, но вот на небольшое красное

насекомое с чёрными пятнами… годы исследований… И увлекательный сборник

фактов: "Coccinellidae: тщательное изучение привычек и среды обитания божьих

коровок в Комптон Грин. Книга первая. "

– Рада слышать.

Джулиана поняла, что пока её разум скользил в другом направлении, Кэрри

сосредоточилась на романтических мечтах.

Со вздохом Джулиана пожала плечами. Они взялись за руки и направились в зал.

Пока Кэрри продолжала свой разговор с бесконечными диверсиями, Джулиана

продолжала думать о другом. Она пыталась понять, где уронила медальон.

Глава 3

В которой присутствуют странные рассуждения о

преимуществах и недостатках брака

Когда Джулиана спускалась по лестнице к заднему входу, вокруг царила суета, а по

Грэйс Хилл Парк сновали слуги. В семейных комнатах пока никого не было, потому там

была тишина. Значит, спокойствие достаточно долго никто не будет нарушать. Солнце

только что поднялось над горизонтом, что предвещало прекрасный день. Тёплые

жёлтые лучики бодрили.

Или она только думала, что вновь бросает вызов тёте?

Все готовились, но Честер не сделал замечание, когда нашёл Джулиану в главном

зале за отпиранием двери. Он просто схватился за ручку, распахнул дверь, изящно

поклонился и улыбнулся так, что это удовлетворило бы даже тётю Филису.

– Я не буду выходить, Честер, – заявила Джулиана, переступая через порог. – Просто

проснулась от головной боли.

Без единого проблеска интереса, долговязый лакей кивнул.

– Уверен, Нэнси будет рада помочь, мисс Джулиана. Может быть, чашку чая?

– Действительно, это может помочь.

– Мне поручить Нэнси принести его вам, скажем, когда семья начнёт завтракать?

– Спасибо, Честер. Уверена, это поможет. Думаю, я буду чувствовать себя куда лучше.

– Может быть, вам стоит немного подышать свежим воздухом в саду, прежде чем

пытаться что-то пить? Думаю, Нэнси вас там найдёт. Понимаю, красные розы начинают

распускаться…

Джулиана широко улыбнулась.

– Какое совпадение, посмотрю на это сегодня. Не знаю, как долго там пробуду,

может быть, мне и вправду нужно немного воздуха.

– Думаю, Нэнси выберет момент, когда вам станет получше.

– Спасибо, Честер, – если бы Джулиана отвернулась, может быть, пропустила бы

подмигивание на мягком, ничего не отражающем лице.

– Не за что, мисс.

Джулиана надела свой старый костюм для верховой езды. Она не хотела повторять

вчерашнее фиаско – портить одежду ещё до Лондона. Синий материал был немного

истёрт, как и всё остальное, но зато удобен и гибок. Сейчас вероятность столкнуться с

фермером или дояркой была довольно мала, и они всё равно ни на йоту не посчитали её

бойкий стиль устарелым или немодным.

Как она и ожидала, Джулиана отыскала Пола на ранней прогулке. Он оседлал

лошадь и собирался прокатиться. Даже предложил сопроводить её, напоминая об

уместности, но Джулиана была слишком независима,– да и боялась, что тётя может

раскрыть её, чтобы демонстрировать всё это конюху.

Джулиана повела свою лошадь из конюшни на мало кому интересную дорогу,

которая пролегала через дальний холм в парке, а после шла к прибережному пути. Это

была живописная тропинка, по которой приятно было ехать в одиночестве. А так же

она не просматривалась из дома.

Это был ещё один прекрасный день, как и предыдущий. Деревья и живые изгороди

были усеяны птицами и белками. Их песни и сладкий запах росы простирались вокруг, а

отсутствие правил успокаивало Джулиану, которая так испугалась после пропажи

своего меальона.

Когда Сент-Айвз Хед появилась в поле зрения, Джулиана направила лошадь к дубу и

прикрепила поводья к ветке. Она повернулась, бегло осмотрела землю, но, как обычно,

провидение было не на её стороне. Ни намёка на медальон. Найти его было нереально.

Неудивительно, что Джулиана испытала возмущение. Ей не хотелось приближаться

к обрыву, если это не будет необходимо. Она решила осмотреть дорогу – но там так же

легко можно было увидеть опрокинутую корзину, как и медальон.

Это оказалось бесполезным. Джулиана вернулась к величественному дубу, из-под

которого наблюдала, как голубоглазый незнакомец сражался с её повозкой. Она

улыбнулась при воспоминании об их живой беседе, с сожалением вздохнула, а после

продолжила поиски.

Единственным, что она обнаружила среди трав, оказалась афиша Гамлета в

Королевском театре Друри-Лейн в Лондоне. Программка была изрисована кругами и

квадратами, кто-то что-то дописал. Джулиана вздохнула. Должно быть, выпало из

пальто джентльмена. Она сложила его и засунула в карман. Она понятия не имела,

увидит ли его вновь, но если увидит – отдаст обязательно.

Джулиана глубоко вздохнула и закусила губу. Не было выбора – придётся

рассмотреть отвесную скалу. Она слышала грохот волн внизу.

Джулиана медленно придвинулась к размытому берегу, чуть не отобравшему её

жизнь вчера. Чем ближе она подходила к краю, тем быстрее билось сердце. Она

небрежным взглядом окинула всё вокруг. Никого. Она упала на колени, благодаря

небеса за то, что была дальновидной и надела старые, запачканные перчатки, и

медленно поползла к краю. Это было самое унизительное, и если бы тётя увидела эту

позу, она бы замертво упала в обморок. Но у Джулианы были причины делать это.

Уступ казался слишком маленьким с этой высоты. Прекрасное зрелище, чудо, что

она за него зацепилась. Как она вчера и говорила, её тётя не простила бы ей, если бы

она разбилась насмерть. И, что важнее, отец тоже.

Пока Джулиана обдумывала невероятное событие, что запечатлелось в её памяти,

она крутила головой, осматривая камни. Наконец-то она была вознаграждена за

усердие и огромную храбрость.

Отблеск металла. Может, медальон?

Увы, Джулиана не могла до него добраться. Надо быть выше. Она отпустила траву и

попыталась потянуться через край.

Она почти добралась до него. Он почти оказался в её руках, Джулиана впилась

пальцами ног в землю и схватила его.

– Мисс! – рявкнул чей-то голос.

Она с удивлением выронила серебряную монету из рук. Джулиана видела, как та

падала, грохоча о скалы, пока не свалилась в волны. Хорошо, что это не медальон.

Внезапно Джулиану схватили за лодыжки совсем некультурным образом. Прежде,

чем она успела возразить, её вновь потянули по траве и рывком подняли на ноги.

– Разве вчера было мало волнений?!

Это был тот красивый синеглазый незнакомец, без намёка на приветливую улыбку.

– Сэр, ценю ваш интерес к благополучию моей личности, но я не была в опасности, -

Джулиана была смущена и задета. Этот человек не должен был тянуть молодых

женщин со скалы, особенно так часто. Она не мешок картошки, у неё есть чувство

приличия. – Я знала, что делаю!

– Думаю, ваша тётя правильно обвиняет вас в беспечности.

Джулиана так ни капельки не считала. Чтобы скрыть дискомфорт, а ещё

трясущиеся руки, она схватилась за одежду, пытаясь стянуть траву с материала.

– Что вы делали? Хотели закончить начатое вчера?

– Простите?

– Нанести себе вред?

– Конечно, нет. Мне показалось, что я что-то увидела.

– Что, скажите на милость?

– Это лишь монета, и я потеряла её, когда вы меня напугали.

– Вижу. Искали судьбу?

– Вряд ли, – невесело отозвалась Джулиана. – Это была просто монета.

– Тогда она не стоит усилий.

Джулиана чувствовала себя глупой, наивной и неземной. Удивительно, незнакомцу

потребовалось так мало слов… Он был искусен, и она была уверена в том, что всё это

намерено.

– Я потеряла вчера кое-что и думала, что видела со скалы…

Странное выражение промелькнуло на его лице так быстро, что Джулиана не могла

быть уверена, что не ошиблась. Он посмотрел в сторону канала, но после почти сразу

вернул себе спокойствие.

– Не хотел осуждать, это не по-джентльменски, – его тон был примирительным,

улыбка вновь появилась на губах. – Думаю, если бы я мог оправдать свой язык, что

позволил себе смутить вас…

Джулиана повернулась к нему, её нахмуренные брови постепенно становились

обычными. Она не умела держать обиды.

– Ну, не стоит. И я бы не упала. Я пыталась быть осторожной. Но спасибо за заботу, -

она улыбнулась ему в попытке отразить все эти чувства на лице. Он тоже улыбнулся.

Следовало ещё остановить сердцебиение, но это требовало времени. И она внезапно

заметила странную связь между его выражением и трепетом в груди.

Чтобы скрыть своё смятение, Джулиана схватилась за единственную тему, что

всплыла в её туманном разуме.

– Теперь, когда мы разобрались со всеми разногласиями, скажите, а где ваш друг?

Сбежал от вашей компании?

Улыбка слегка погасла.

– Нет, думаю, он ещё в постели. Ещё совсем рано, удивлён видеть вас в такой час.

– Даже не зная о вчерашнем происшествии, тётя Филиса запретила мне гулять по

деревне одной. Не думаю, что нашла бы ещё время.

– Вы должны слушать её. Репутация может оказаться под угрозой.

– Это не имеет особого значения.

– Мисс, есть много джентльменов, которых легко отпугнуть даже намёком на

скандал, и слишком мало времени, чтобы это превратилось в шутку.

– Мне всё равно, сэр. Я не ищу мужа.

– Это самое своеобразное заявление от молодой леди перед сезоном в Лондоне. И

какие же у вас ещё есть мотивы, кроме стаи женихов?

Джулиана рассмеялась.

– Ну, это самое интересное. Я бы наслаждалась новизной, увидела оперу,

потанцевала на балах, попробовала деликатесы… но точно не искала бы мужа, – ей

хотелось сказать о необходимости посетить издательство, но это, пожалуй, была не та

информация, которой делятся с чужим человеком, кем бы он ни был.

Парень ещё не был убеждён.

– Почему нет?

Во второй раз за пару дней Джулиану просили пояснить её отсутствие интереса к

супружество, и всё же она немного помолчала. Кэрри ведь не слушала. А этот

незнакомец, казалось, был заинтересован. В тот же момент, сформулировать было

трудно – ведь не существовало ни одной окончательной причины.

Когда отец впервые предложил потратить лето на сезон в Лондоне, она неохотно

оторвалась от исследований, чтобы подумать о цели и результатах. Она наблюдала за

браками вокруг неё и поняла, что есть несколько идеальных парочек. Но разочарование

приходило за день. Конечно, её не прельщали даже красивые платья. Нет, насладиться

сезоном, найдя издателя – вот что ей нужно. И можно было не отказываться.

К тому же, её дорогой папа столько убеждал её отложить свои исследования на

время, хоть и не мог продолжать без её помощи даже бегать с сачком.

Озадаченность мелькнула на чужом лице, и Джулиана поняла, что молчала слишком

долго.

– Мой отец вдовец, и я нужна ему, – её заявление имело преимущество – оно было

правдивым, но скрывало всё сокровенное.

– Тем не менее, многие отцы были бы рады благополучно выдать дочку замуж.

– Да. Он желает мне добра, но…

– Но?

– Изменения не на его стороне. Отец не понимает, но он теряет рассудок, стоит

только отклонится от рутины. Он опирается, но упадёт, когда пропадёт опора. Даже

летом без меня у него появятся проблемы.

– Да?

– Да, действительно. Я получила сообщение, что он не ел так, как полагается.

Придётся уговаривать, я подозреваю.

– Тем не менее, ваш папа не хотел бы, чтобы вы пожертвовали своим счастьем из-за

него.

– Не больше, чем я хотела бы пожертвовать своим счастьем ради него.

– Боже, это и вправду затруднительно.

– Вполне.

– Он мог бы быть более… гибким.

Джулиана подняла руку, чтобы остановить его протесты.

– Не думаю, что это для меня затруднительно. У меня есть интересы, что меня

занимают, – она намекала на свои исследования, не говоря о них прямо.

– Акварель и цветы?

– Не говоря уже о шагании с томиком на голове.

– Думаю, вы и вправду будете заняты, – он умолк, посмотрел на её голову, словно

там оказалась воображаемая книга. – И какой фолиант?

– Конечно, что-то захватывающее… латинские глаголы, например.

– Или как высушивать траву.

– Точно, – Джулиана совсем невесело рассмеялась.

– Есть люди, у которых нет выбора, – выражение незнакомца стало серьёзным.

– Вы играете с опасностью.

– Не могу позволить себе быть неделикатным, но да.

Его внимательный взгляд скользил по её старому костюму для верховой езды.

Джулиана покачала головой и безуспешно пыталась не улыбаться.

– У меня нет ни единой проблемы с этим.

Он несколько мгновений молчал. Его взгляд скользнул по серым водам, а после

вернулся к ней.

– Разве мы не отличная пара?

– Я так не думаю.

– Ну, я вот тоже не имею ни малейшего желания вступить в бурное море

супружества.

– Нет необходимости стаскивать перья в гнездо?

– Вовсе нет.

– А наследники рода?

– У моего двоюродного брата уже три мальчика и две девочки, а также подобран

новый цвет для утренней комнаты моей усадьбы.

– О, он готов руководить недвижимостью! А мама? Разве не требует внуков?

– Нет, конечно же.

– Тогда мы и вправду родственные души.

– Если бы я знал, кто вы, я бы пустил вас в своё безумие.

– Вы – меня?

– Почему нет…

Они смотрели друг на друга как-то непринуждённо и дружественно. Джулиана была

открыта с этим незнакомцем больше, чем с кем-либо. Да, действительно, инкогнито

быть вполне удобно.

– Рад, что вы не заинтересованы в моём друге.

– Да? И почему же? – Джулиана сморщила лоб.

– Боюсь, его интерес сейчас направлен на другое, – он посмотрел в сторону большой

усадьбы, дом Пайболов. – Особенно на мисс Вивиан Пайболд.

– Это замечательно.

– Не уверен, так как не знаю, взаимна ли его любовь. Поверьте, я часто лечил его

разбитое сердце, чтобы знать, чем это закончится.

– Ещё одна причина моего отказа от любви.

– Именно.

– Я брошу вызов сегодня, – Джулиана повернула голову в сторону Райтон-Мэнора. –

Но есть препятствия, конечно.

– В самом деле?

– Не могу сказать точно, но тут есть отличное место для наблюдений.

Незнакомец улыбнулся. Тёплый ветер овевал Джулиану и выбивал воздух из её

лёгких. Надо было надеть что-то полегче.

– Вы завтра вновь приедете сюда?

– Не могу сказать точно.

– Это даст возможность доказать свои навыки наблюдателя.

– Да. Но если будет дождь…

Джулиана отвязала свою лошадь и повела её вперёд. Незнакомец поддержал её и

усадил в дамское седло.

– Может быть, мы встретимся вновь, сэр, – Джулиана склонила голову и немного

толкнула лошадь.

– Надеюсь, – сказал он ей всле.

Джулиана пропала среди деревьев так же, как и в прошлый раз. Но на сей раз у неё

была награда. Она подняла руку в ответ на его жест и вновь посмотрела на дорогу

впереди.

Путь обратно оказался куда короче. У неё было достаточно времени. Чтобы

заметить изысканную элегантность пальто джентльмена, вышивку на его жилете,

изощрённый узел на галстуке, ширину плеч. Но как только он скрылся с виду, она

начала ломать голову над странным вопросом – почему же голубоглазый незнакомец

вновь пришёл на Сент-Айвз Хед на рассвете.

***

Спенсер Нортам удивлялся, почему милая мисс была на Сент-Айвз Хед на рассвете.

Она говорила, что что-то ищет. Может, медальон? Французский медальон? Она кралась,

внимательно осматривала землю и даже опасную скалу. У неё был мотив, и она вела

себя очень подозрительно.

Если бы Спенсер не использовал свою природную способность лгать, он бы

обнаружил её истинную цель. Он никому, кроме себя, не простил бы такую глупость. Не

следовало бросаться на помощь! Слава Богу, никто не видел. Никто не должен знать о

его ошибках, и уж точно не военное министерство.

Проведя по волосам, Спенсер вернулся к поваленному дереву, где находился

последние два часа. Оно скрывалось за вечнозелёными листьями, было далеко от

скалы, и он мог всё видеть – и воду тоже.

Барышня была необычной. Она излучала невинность, но еще и такую

независимость, что он не верил своим глазам и ушам. Она серьёзно говорила о браке?

Это казалось невозможным.

И потом, какое она может иметь отношение к той предательской деятельности тут?

Почему она предложила наблюдать за Райтон-Мэнором? Часть схемы? Она была

участницей?

Спенсер считал, что верхом его миссии было проникнуть в логово врага, чтобы

обнаружить… что французские шпионы использовали контрабандистов для передачи

сообщений. Это было великое открытие, они могли победить французов в их

бесконечной игре – скормить Наполеону ложную информацию. Да, Спенсеру нужно

запастись терпением – дождаться корабля у Коммюнике, достичь Лондона, разоблачить

предателя и ложь… надо много терпения.

Спенсер подвинулся, пытаясь сесть удобнее. Ещё час. К тому времени солнце

взойдёт достаточно далеко, и он может быть уверенным, что ни один корабль не

осмелится выйти в море.

Час прошёл быстро и легко – быстрее, чем предыдущие два. Спенсер думал. Чтобы

его способности к наблюдению были отточены, он проверял свою память о загадочной

девушке на той стороне утёса. Он вспомнил её глаза – искрящиеся, зелёные, её волосы –

каштановые, с красноватым оттенком, её соблазнительно округлые формы…

Спенсер встал. Пора было возвращаться в Шелсли. Боббингтон, наверное, уже встал.

Спенсер не хотел, чтобы его друг подозревал, что он был тут не просто из-за побега от

вдовы Рэйни. Это, конечно, преувеличение. Леди Рэйни разве что похлопала ресницами

в его сторону, но у неё была такая репутация, что Спенсеру больше ничего не пришлось

объяснять.

Годы знакомства показали, что Боббингтон был верным другом, поддерживающим,

верным. Но Боббингтон не умел ничего скрывать своим лицом. Друг не предал бы его

работу, но мог подтвердить всё неосторожным комментарием. Спенсер вынужден был

оставаться изобретательным в ответах – Боббингтон всегда задавал вопросы!

Любопытный парень – и любопытство сильно утруждало Спенсера.

Когда Спенсер запрыгивал на вороного жеребца, он вспомнил о белых юбках и

кружевах. Он был незваным, она беспокоилась… Он задавался вопросом, что, если

Боббингтон может знать о том, кто она, когда у тёти появилось имя. Она сказала о тёте

Филисе, безусловно, дам с таким именем не так уж и много в Ламбхурсте.

Возможно, он придёт сюда на следующий день, зная намного больше. Он может

поймать её на лжи. Это позволило бы ему получить определённое преимущество. И,