Текст книги "Скандал ей к лицу"

Автор книги: Ширли Басби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Так этот шрам у Тиндейла на щеке... это сделал ты? – восхищенно посмотрела на него Нелл. И когда Джулиан кивнул, с чувством добавила: – О, это был прекрасный поступок, милорд! – На лице Нелл появилось задумчивое выражение. – Жалко, что ты его не убил.

– Ты права, – засмеялся Джулиан и, помрачнев, добавил: – Поскольку мне не удалось убить его на дуэли, я решил его разорить... поэтому-то и собирал его долговые расписки.

Нелл постучала пальцем по губам.

– Ситуация крайне запутанная, и я теперь понимаю, почему ты не можешь использовать против него эти расписки. – Она проницательным взглядом всмотрелась в лицо мужа. – А ты уверен, что Чарлз и Рауль примут его сторону против тебя? Может быть, их уважение к роду объединит их вокруг тебя?

– Трудно сказать, – пожал плечами Джулиан. – За последние несколько лет отношения между нами... м-м... достаточно испортились. Мы не враждуем открыто и можем находиться в одной комнате, не вступая в кулачный бой, но их неприязнь ко мне полна горечи и злости.

– И Чарлз является твоим наследником?

– Да... если и пока мы не заведем сына.

Нелл уставилась в колени. Мысль о ребенке, ее и Джулиана, до сих пор не приходила ей в голову. Однако воспоминания об их страстных ночах заставили ее сердце забиться сильнее. Господи! Да она уже может оказаться беременной!

Напуганная и приятно взволнованная одновременно при мысли об их общем ребенке, Нелл не знала, что и сказать. Наверное, впервые в жизни она лишилась дара речи. Ребенок!.. Ее и Джулиана... Ей стало тепло и уютно. Держать на руках их дитя... Ничего чудеснее и быть не могло.

Джулиан наблюдал за сменой выражений на ее лице, пытаясь понять, о чем она думает. Кэтрин была категорически против детей, а с Нелл они эту тему не обсуждали. Может быть, и она, как первая его жена, с отвращением отнесется к мысли о ребенке? Леденящая тревога коснулась его сердца. Неужели ему вновь не повезло и вторая жена не захочет родить ему ребенка?

Легкий стук в дверь прервал его размышления. Это был Диббль с известием:

– Ваше сиятельство, приехал врач.

– А-а... Проводите его в комнату миледи. Она вскоре присоединится к нему.

Дверь за Дибблем закрылась, а Нелл с досадой поднялась:

– Я же говорила, что врач мне не нужен.

– А я сказал, что считаю необходимым, чтобы он тебя осмотрел, – возразил Джулиан.

– А если я откажусь его видеть? – поинтересовалась Нелл с надменным блеском в глазах.

– Мне очень бы этого не хотелось, – мягко произнес Джулиан, поднимаясь с кресла, – но в таком случае мне придется отнести тебя в спальню на руках.

Нелл окинула взглядом его мощную высокую фигуру, и блаженная дрожь пробежала по ее телу при мысли о том, как он подхватит ее на руки и понесет наверх... против ее воли. Ей даже захотелось, чтобы это произошло, но затем она решила, что это не тот случай, когда нужно бороться за свои права.

– Тиран, – выдохнула она.

– Но только ради твоего блага, – усмехнулся он уголком рта. – Пойдем. Я провожу тебя в твои комнаты и представлю доктору Коулмену.

Они вместе поднялись по лестнице и вошли в ее комнату. Там спиной к ним стоял высокий мужчина и смотрел в окно. Услышав звук открывающейся двери, он обернулся и улыбнулся.

Нелл посмотрела на стоявшего перед ней красивого мужчину, и сердце замерло у нее в груди. Он как две капли воды походил на ее мужа! Она перевела глаза на Джулиана, потом снова на этого мужчину... Нет, на второй взгляд они не были точной копией друг друга, но черты лица обоих достаточно близко повторялись, чтобы задуматься об их родстве.

Джулиан представил их друг другу и после нескольких минут вежливого разговора оставил их наедине.

– Может быть, перейдем в вашу туалетную комнату, миледи? – с улыбкой предложил доктор Коулмен. – Обещаю, что осмотр не займет много времени.

Он действительно очень напоминал ей Джулиана, и эта улыбка... Она улыбнулась в ответ.

– Право, в этом нет никакой необходимости, – сказала она. – Это просто желудок расстроился от лобстера в масле. У меня отличное здоровье.

– Я уверен, что это так, но чтобы не огорчать его сиятельство, мы должны хотя бы притвориться, – в его глазах заплясали лукавые искорки, – что я провел тщательный осмотр.

Ответный смешок сорвался с ее уст. Ей понравился этот человек, и, чувствуя себя с ним вполне непринужденно, она направилась впереди него в туалетную комнату.

– Вы живете поблизости? – спросила она, когда они вошли.

Он кивнул и поставил на столик небольшой черный кожаный саквояж.

– Да, всего в двух милях по дороге, в Розовом коттедже.

– Я припоминаю это место. Очаровательный домик с кустами роз вокруг и увитыми розами беседками.

– Благодарю. Это очень уютный дом, а летом запах роз делает его восхитительным.

Нелл хотелось расспросить доктора побольше, но он взмахом руки предложил ей сесть и сказал:

– Ну а теперь, боюсь, я должен задать вам несколько вопросов и посчитать пульс, чтобы я мог честно смотреть в глаза его сиятельству. Не возражаете?

Она не возражала. Не прерывая легкую болтовню, он быстро проделал нужную работу. Его манера была такой непринужденной и ненавязчивой, что лишь когда они выходили из комнаты, Нелл поняла, что ее подвергли тщательному осмотру и что он задал ей несколько очень интимных вопросов относительно ее здоровья.

У дверей она улыбнулась ему и заметила:

– Вы очень умный человек, доктор Коулмен: вы обвели меня вокруг пальца, и я невольно позволила вам сделать именно то, что хотел мой муж.

Держа в руке свой черный саквояж, доктор посмотрел сверху вниз на Нелл и доброжелательно улыбнулся:

– Вы меня раскусили. Но пожалуйста, не судите меня слишком строго. Лорд Уиндем – прекрасный патрон, и мне не хотелось бы его обидеть. – В глазах его снова сверкнули лукавые искорки. – Это ведь оказалось совсем не тяжким испытанием. Не правда ли?

– Нет. Вовсе нет, – рассмеялась Нелл. – Если в будущем мне действительно понадобится врач, я не буду волноваться, зная, что попаду в ваши руки.

– Вы совершенно здоровы, миледи. И я сомневаюсь, что мои услуги потребуются вам в скором времени, но благодарю вас за добрые слова.

Стоя в великолепном переднем холле, Нелл с интересом наблюдала, как Диббль проводил доктора в кабинет мужа. Она подумала, не стоит ли ей присоединиться к ним – они, в конце концов, собираются обсуждать ее здоровье, – однако решила, что это особого значения не имеет. Ведь доктор Коулмен сказал, что у нее отличное здоровье.

Раздумывая над поразительным сходством врача и ее мужа, Нелл прошла в зеленый салон и стала с нетерпением ждать отъезда доктора. Она собиралась задать Джулиану несколько серьезных вопросов на эту тему. О таком красивом и похожем на него докторе Коулмене.

Несколько минут спустя она вызвала звонком Диббля и, узнав, что доктор уехал, отправилась прямиком в кабинет мужа. Она нашла его за письменным столом.

– Я полагаю, – улыбнулся Джулиан, – что ты явилась позлорадствовать. Коулмен объявил, что ты пребываешь в прекрасном состоянии и что если бы все его пациенты были такими здоровыми, он скоро стал бы нищим.

– Я тебе так и говорила, – отозвалась Нелл, усаживаясь около письменного стола. – Может быть, в следующий раз ты меня послушаешь.

– Это было так уж плохо? – тепло улыбнулся Джулиан.

– Нет, у него обезоруживающие манеры, и я даже не заметила, как он провел скрупулезнейший осмотр. – Она внимательно посмотрела на мужа. – Он мне понравился.

– Я так и думал. Все пациенты его любят.

Не зная, как поделикатнее выяснить то, что ее интересовало, Нелл выпалила без обиняков:

– Он внешне очень похож на тебя... Вы могли бы быть близнецами...

– Ты еще не видела кузена Чарлза, – сухо заметил Джулиан, – Между всеми Уиндемами существует огромное фамильное сходство, но мы с Чарлзом действительно могли бы быть близнецами.

– Это интересно, но если я правильно поняла, доктор Коулмен не является членом семейства Уэстонов. Или это еще один кузен? – с притворной кротостью спросила она.

Джулиан заколебался. Не было причин скрывать от нее правду. К тому же она скоро узнает все от кого-нибудь. И вообще, она уже стала членом их семьи. Он вздохнул. Пусть узнает об этой части семейных скелетов в шкафу, и лучше от него.

– Скорее, дядя, – неохотно признался Джулиан, – но он незаконнорожденный.

Нелл широко открыла глаза.

– Незаконнорожденный? – потрясенно уточнила она. Джулиан кивнул.

– Помнишь, я упоминал о старом графе? Боюсь, что в наших краях ты встретишь несколько местных жителей, очень похожих на Уэстонов. Коулмен один из них... из этих незаконнорожденных детей моего беспутного деда. К счастью, из самых уважаемых.

– Наверное, это очень неловко?

– Это никогда не было секретом, – пожал плечами Джулиан. – Я вырастал, зная, что у меня имеется в округе несколько... э-э... тетушек и дядюшек. Дед признал их всех и отписал их семьям деньги. – Джулиан поморщился. – И на этом счел свой отеческий долг исполненным.

Нелл долго не мигая смотрела на него, и Джулиан начал думать, не перестанет ли теперь она уважать его из-за похождений деда. Конечно, подумалось ему, можно было попытаться скрыть от нее наличие дедовых незаконных отпрысков, однако эта попытка наверняка оказалась бы тщетной: фамильное сходство четко отразилось в их чертах.

– Что ж, – наконец произнесла она, – у тебя гораздо более интересное семейство, чем у меня.

Джулиан расхохотался. Настанет ли время, когда она не будет так легко приводить его в веселое настроение? Перестанет его удивлять? Господи, он надеялся, что это время никогда не придет.

Вдруг с улицы донесся звук подъезжающего экипажа. Джулиан и Нелл обменялись удивленными взглядами.

– Ты ждешь кого-то? – спросила Нелл, поднимаясь.

– Никого.

Они вышли из кабинета и обнаружили, что в холле все пространство у входных дверей заполнено сундуками и багажом. Диббль раздавал направо и налево приказы слугам и служанкам, что, казалось, лишь добавляло хаоса.

В центре этого бедлама стояла женщина, одетая в отороченную соболем шубку и украшенную страусовыми перьями лихую алую шляпку. Заметив Джулиана и Нелл, женщина вскрикнула и бросилась растерянному Джулиану на шею.

– О, Джулиан, – затараторила она, – я знаю, что обещала приехать только спустя недели, но не могла ни минуты оставаться вдалеке! Я должна была приехать домой. Лондон без тебя слишком ужасен!

Вдовствующая графиня, леди Диана, прибыла в Уиндем-Мэнор.

Глава 10

Следуя по пятам за матерью, Элизабет, чье лицо очаровательно обрамлял подбитый шиншиллой капюшон, проговорила:

– Нам очень жаль, что мы приехали без предупреждения, но мама соскучилась по деревне. – Она робко улыбнулась Нелл: – Надеюсь, вы не возражаете? И мы не доставим вам больших хлопот?

– Ну разумеется, не доставим, – с досадой сказала леди Диана. – Полагаю, что мы можем в любое время вернуться в свой дом, не создавая никаких проблем. – Она подняла источающий сладость взгляд на Джулиана: – Разве не так, Джулиан? Ты ведь никогда не откажешь своей мачехе в крыше над головой?

Джулиан отчаянно огляделся по сторонам в поисках дороги к спасению.

Разрываясь между досадой и смехом от фокусов леди Дианы, Нелл шагнула вперед:

– Разумеется, он не откажет! Я в этом уверена, ведь, кроме Вдовьего домика, мой муж владеет таким количеством недвижимости, что сможет найти вам подходящее жилище. – Подойдя затем к Диане, она деликатно отцепила ее руки от шеи Джулиана и, взяв ее под руку, с теплой улыбкой произнесла: – А пока мы будем более чем рады предложить вам и Элизабет наше гостеприимство.

Леди Диане и Элизабет помогли избавиться от верхней одежды, и минуту спустя Нелл решительно повела гостей через холл в глубь дома.

– Нам будет так приятно побыть в компании. Я уверена, что после долгого путешествия вы мечтаете отдохнуть и освежиться, – жизнерадостно говорила Нелл и не столько вела, сколько тащила упирающуюся вдовствующую графиню за собой. – Мы уже начали приготовления к вашему приезду, так что я уверена, от слуг потребуется совсем немного усилий, чтобы быстро подготовить ваши комнаты. – Она глянула через плечо на Диббля: – Это ведь так, Диббль?

Восхищенный тем, как легко и ловко Нелл овладела ситуацией, Диббль с поклоном пробормотал:

– Абсолютно верно, миледи.

– Отлично! Но сначала пришлите в зеленый салон чай и бисквиты.

Диббль снова поклонился:

– Я немедленно позабочусь об этом.

Леди Диана и Элизабет встроились в жизнь Уиндем-Мэнора без особых проблем. Этому помогло то, что Нелл никогда не теряла хладнокровия, и то, что леди Диана, пусть глупенькая и временами раздражающая, была, в сущности, не вредной.

Шли дни, и зима все крепче сжимала свою хватку над полями и лесами. И хотя местные жители не страдали от жестоких леденящих ветров и буранов, отравлявших жизнь других, менее удачливых, графств Англии, случалось довольно много дней, когда погода делала невозможными приятные прогулки на воздухе.

У Джулиана было множество дел. Большинство их касалось рутинной жизни поместья, и он легко мог поручить их кому-то другому, чтобы самому заняться планированием весенних работ, когда погода улучшится. Нужно было позаботиться о полях, где чувствовалась нехватка извести, обдумать ротацию посевов, дабы повысить урожаи, произвести необходимый ремонт ряда фермерских жилищ. А вот свидание с лесничим принесло тревожные новости.

– Что вы подразумеваете под «необычным опустошением»? – требовательно переспросил Джулиан.

Джон Хантер, лесничий Уиндемов, также нес на своей грубоватой внешности явную печать наследственности старого графа. Джулиан часто размышлял о том, что чувствовал его отец, имея слугой сводного брата. Сам он всегда ощущал неловкость, отдавая приказания человеку, являющемуся, по сути, его дядей... разумеется, незаконным.

Джон Хантер был массивным мужчиной с гривой черных волос и фамильными пронзительно-зелеными глазами под тяжелыми черными бровями. Рост, мощь мускулов и толстая палка, которую он всегда носил с собой, делали его внушительным надсмотрщиком за вверенным ему хозяйством. Один вид его, шагающего по лесу, вселял страх в сердце любого браконьера, безрассудно проникшего во владения Уиндемов. Он был старше Джулиана на двадцать пять лет и, сколько Джулиан себя помнил, выполнял обязанности лесничего, быстро и безжалостно расправляясь с любым браконьером. Его неукоснительная суровость стала легендарной в этих краях.

Выслушав вопрос Джулиана, Хантер расправил плечи и с горьким удовлетворением произнес:

– Как я не раз предупреждал вас, милорд, вы слишком мягко вели себя с нарушителями и теперь платите за это. Вашу дичь, милорд, убивают направо и налево.

– Ну-ну. Не может быть все так плохо. И вы же знаете, что мне не жалко, если браконьер иногда возьмет оленя или зайчонка.

– А мне жалко, – с горечью сказал Хантер, явно недовольный подобной снисходительностью. – Но я говорю не об этом. Я недавно обнаружил в северных лесах остатки самой зверской бойни. – Он с отвращением тряхнул головой. – Говорю вам, милорд, это работа не какого-то голодного парня, пытающегося так накормить семью. Нет, это дело рук дьявола! Чудовища! Животные выглядят так... словно их рвали на части, а потом бросили гнить.

– То есть добычу не забрали с собой? – потрясенно переспросил Джулиан.

– Насколько я понял, не забрали, – покачал головой Хантер, – и даже не попытались скрыть свое зверство... словно сделавший это хочет, чтобы его гнусности были обнаружены.

Джулиан пристально вгляделся в обветренное лицо лесничего. Бросить убитую добычу было делом неслыханным... Ни один браконьер так не поступит. И ни один здравомыслящий браконьер не станет снова и снова повторять такое, каждый раз рискуя нарваться на Хантера. Однако, должен был признать Джулиан, кто-то же проникал в его владения и убивал дичь.

Встав из-за письменного стола, Джулиан приказал:

– Отведите меня на это место.

Джулиан надеялся, что Хантер преувеличил происходящее, но, возвращаясь домой после того, как сопроводил Джона к месту последнего убийства, он сознавал, что никакого преувеличения не было. Останки оленя выглядели так, будто на него напал дикий бешеный зверь... но зверь, вооруженный ножом. К горлу подступала тошнота. Господи Боже! Что же это за чудовище, способное устроить такую кровавую резню? И как теперь его найти и остановить?

Леди Диана, возможно, не отличалась умом, но дурой не была, и ей потребовалось лишь несколько дней, чтобы понять, несмотря на всю любезную мягкость Нелл, что дом отныне принадлежит этой молодой женщине. Будучи по натуре уступчивой и не склонной долго мучиться или досадовать из-за того, что не может изменить, леди Диана скоро сосредоточилась на превращении Вдовьего домика в элегантное жилище для себя и своей дочери.

Вдовий домик располагался всего в миле от главного дома поместья, посреди прелестного парка, и последние двадцать лет стоял пустым. Он был двухэтажным, с крутой черепичной крышей, высокими арчатыми окнами и окружен несколькими террасами, заросшими зеленью. В последние годы им почти не занимались, так что восстановление его внутри и снаружи требовало серьезного труда и денег. Пройдя с леди Дианой и Элизабет по гулким полутемным комнатам домика и оценив размер усилий, необходимых для приведения его в порядок, Нелл поняла, что в обозримом будущем они останутся жить в главном доме поместья.

Джулиан немедленно нанял местных строителей и ремесленников для выполнения нужных работ, но погода затянула их осуществление. Впрочем, строительные дела все равно продвигались.

По приглашению Джулиана вскоре после приезда леди Дианы и Элизабет к ним на обед приехал Маркус. Трапеза прошла в живой и приятной беседе, а потом дамы удалились, оставив джентльменов наслаждаться портвейном.

Заметив приятную непринужденность в отношениях дам, Маркус поднял свой бокал в тосте:

– Ты всегда был дьявольски везучим, и если бы я не видел собственными глазами, не поверил бы, с какой легкостью ты управляешь единорогом. Мои поздравления! – Он весело ухмыльнулся Джулиану над краем бокала. – Я был уверен, что найду тебя разорванным на части, и явился скорбно попировать над твоим трупом.

– Поздравлять ты должен мою жену, – признался Джулиан с кривой усмешкой. – Когда они переступили порог, я мог только стоять и безмолвно глазеть, как загнанный собаками олень на краю обрыва. Это Нелл спасла положение. Она сохранила хладнокровие.

– Как ни любопытно послушать об этом, – пробормотал Маркус, – у меня есть предчувствие, что ты пригласил меня сегодня не из-за этого. Только не говори, что Тиндейл уже взбаламутил воду.

– Нет, – покачал головой Джулиан, – все пока тихо. Я не видел и не слышал ничего о Тиндейле или моих кузенах. Полагаю, что мне следует волноваться, но пока они не сделают первого шага, я ничего не могу предпринять.

– Тогда, если дело не в Тиндейле или Чарлзе, что тебя тревожит?

Лицо Джулиана помрачнело, он поставил свой бокал и, наклонившись вперед, спросил:

– У тебя в последнее время не возникало каких-либо неприятностей с браконьерами?

– Ничего необычного, – удивился Маркус, – все как всегда. Ничего серьезного.

– Никакой бессмысленной бойни? Убитой и брошенной добычи?

– Никогда, – нахмурился Маркус. – И я не могу себе представить браконьера, настолько не заботящегося о своей шее, чтобы рискнуть попасться в руки вечно бдительного Джона Хантера.

– Что ж, ты ошибаешься, – пробормотал Джулиан и рассказал о происходящем в его лесах.

– Мерзкое дело, – промолвил Маркус, дослушав друга до конца.

Джулиан кивнул.

– Я дал Джону разрешение нанять дополнительных людей для патрулирования ночью. Он собирается поставить капканы, но я не хочу никого покалечить или убить.

– Это не похоже на простое браконьерство, заметил Маркус.

– В этом ты прав. Но, черт побери, я не знаю, что делать! Я надеюсь лишь на то, что Джон его поймает и мы сможем вздохнуть свободно. – Он мрачно уставился в бокал. – Я не стал рассказывать об этом дамам... не хочу их тревожить... да и незачем им это знать. Они не охотятся.

Маркус ухмыльнулся:

– Ты в этом уверен? Я не удивлюсь, если твоя жена окажется страстной охотницей.

– Очень возможно, – с улыбкой согласился Джулиан. – Она уже не раз меня удивляла.

– Надеюсь, приятно?

– Приятно, – кивнул Джулиан. – Ты видишь перед собой счастливо женатого человека.

– Счастливо?

Джулиан помедлил с ответом.

– Да. Счастливо.

Страх, что Джулиан до сих пор любит свою первую жену, охватывал Нелл все сильнее и сильнее. Он был мужем, о котором только можно мечтать. В нем было все, но какое это имело значение, если у нее не было никакого шанса завоевать его сердце? Она признавалась себе, что уже наполовину влюблена в него, однако незримое присутствие леди Кэтрин тяготило ее и вынуждало держать собственные чувства в крепкой узде. Не станет она томиться по человеку, который не способен ее полюбить... и страдать из-за мужчины, чье сердце навсегда похоронено в могиле. Она будет его женой во всех смыслах и будет наслаждаться его обществом, но не позволит себе полюбить его. Нелл не видела никакого смысла в том, чтобы любить человека, влюбленного в кого-то еще, особенно если этим кем-то была давно умершая женщина.

Общество леди Дианы и Элизабет помогало ей демонстрировать свету, мужу в том числе, вид невозмутимый и беззаботный. Только ночами, когда Джулиан уходил к себе, оставаясь одна в роскошной спальне, Нелл чувствовала, что сердце ее разрывается, и слезы комом стояли в горле. Любовные ласки Джулиана на время отгоняли ее страдания, и она растворялась в его объятиях, наслаждалась восторгами, которые он дарил ее телу, но когда его не было рядом... Когда он покидал ее постель, она ощущала страшную пустоту, чувствовала, что ею попользовались. Нелл стирала следы слез со щек и кусала губы. Она думала, что Джулиана влекли к ней простая похоть, примитивный инстинкт, желание продлить свой род.

Эмоции захлестывали и мучили ее. За безмятежным фасадом, который она являла миру, Нелл чувствовала себя измученной и усталой, и хотя она умело держала себя в руках, готовые пролиться слезы всегда были недалеко.

Приближались праздники, но, несмотря на чудесный аромат елей, сосен и пряностей, настроение Нелл портилось с каждым днем. Она пыталась радоваться красоте развешанных по дому веток омелы и падуба – их гирлянды обвивали перила и украшали камины, – но все без толку. Это будет первое Рождество, которое она проведет вдали от родных, и она безумно тосковала по ним.

Как-то утром, за несколько дней до Рождества, леди Диана, почувствовав, что мысли Нелл бродят далеко от строительных планов, которые они рассматривали, отодвинула бумаги прочь и сказала:

– О Господи, мне до смерти наскучили все эти заботы об обновлении моего дома! Давайте сегодня займемся чем-то совсем другим.

Нелл, прелестно выглядевшая в платье из оливково-зеленого кашемира, бросила взгляд на окно и барабанящий по стеклу дождик.

– Что ж, прогулка пешком или верхом, а также поездка в экипаже явно отменяются. Погода ужасная.

Элизабет подняла голову от мотков шелка, который пристально изучала, и сказала:

– Я абсолютно согласна с Нелл. Что же нам делать?

Леди Диана надула губки, задумалась... потом лицо ее просветлело.

– Мы пойдем осматривать оранжерею. Это будет почти так же чудесно, как прогуляться по саду в летний день.

– Но мы уже делали это вчера, – заметила Элизабет, – разве ты забыла?

– Ну, делали. Но ведь наверняка мы можем заняться чем-нибудь не таким скучным, как планы и книжки.

– Я еще не изучила весь дом, – неуверенно начала Нелл. – Может быть, в нем есть что-то необычное, и вы захотите мне это показать?

Леди Диана и Элизабет обменялись лукавыми взглядами.

– Вы уже видели темницы? – поинтересовалась леди Диана.

– Т-темницы? – переспросила Нелл, и холодок пробежал по ее телу.

– Вы хотите сказать, что Джулиан еще не рассказал вам о них? – воскликнула леди Диана. – О, как это плохо с его стороны!

Наклонясь к Нелл, Элизабет спросила:

– Разве вы не знаете, что большой поместный дом построен на месте древнего замка? И что имеется тайный проход, ведущий в старые темницы под нами? – Она содрогнулась с детским восторгом. – Это необыкновенно жуткое место. Кузен Чарлз как-то повел нас туда на экскурсию и порассказал много страшных историй. Мы получили огромное удовольствие, хотя маме потом неделю снились кошмары и лорд Уиндем, отец Джулиана, очень рассердился на Чарлза за то, что он нас напугал.

Нелл нахмурилась.

Постучав пальчиком по губам, Элизабет промолвила:

– Знаете, а обследование темниц может оказаться не очень хорошей идеей. Кузен Чарлз показывал их нам летом, и мне смутно помнится, что он говорил о том, какие они сырые... и что зимой их иногда заливает...

– Верно, верно, – подтвердила леди Диана. – Нет, нам придется придумать что-нибудь другое.

– Как насчет галереи? – предложила Элизабет.

Первый граф действительно выглядел негодяем, но Нелл могла наконец увидеть, от кого Джулиан унаследовал зеленые глаза и черные насупленные брови. Они начали обход с дальнего, самого старого конца галереи и отлично провели время, рассматривая портреты и забавляясь комментариями по поводу стиля одежд и причесок. Перейдя в раздел портретов более современных членов семейства, Нелл обратила внимание на один, который заставил ее замереть без движения.

Он занимал почетное место в собственном алькове. На маленькой полочке под огромной золоченой рамой стоял букет свежих благоуханных лилий из оранжереи поместья.

Нелл заметила цветы, но главное, не могла оторвать глаз от изображенной на портрете молодой женщины в сапфирово-синем платье, с золотыми волосами и глазами небесной голубизны. Прелестнее ее Нелл никого в жизни не видела: личико сердечком, изящная фигурка. Она была похожа на принцессу фей.

Элизабет заметила ее интерес и, подойдя поближе, тихо промолвила:

– Это леди Кэтрин. Первая жена Джулиана. Она была такой прелестной. Смерть ее стала ужасной трагедией.

– Действительно, прелесть, – ровным голосом откликнулась Нелл. Одно дело было думать о безликой сопернице, и совсем другое – знать, что женщина, забравшая с собой в могилу сердце ее мужа, была несравненной красавицей.

Леди Диана присоединилась к ним и, бросив взгляд на портрет, вздохнула:

– Ее смерть была такой грустной, такой ужасной... по-моему, экипаж перевернулся. Она была так молода и так красива. Мой покойный муж говорил, что с ее смертью в Джулиане что-то умерло. Он очень тревожился о сыне, боялся, что Джулиан кинется к ней в могилу. – Она нежно погладила пальчиком лепесток лилии. – Вижу, что Джулиан по-прежнему ставит свежие цветы к ее портрету. Любопытно, забудет ли он ее когда-нибудь...

Элизабет ущипнула мать, напомнив ей этим, с кем рядом она стоит. Нервно хихикнув, леди Диана взяла Нелл под руку:

– Я никогда ее не знала. Джулиан, конечно, был раздавлен ее смертью, но теперь у него есть вы, и я уверена, что он будет снова счастлив.

Нелл в этом сильно сомневалась.

* * *

Когда той же ночью Джулиан пришел к ней, Нелл впервые отклонила его ласки. Прекрасное лицо леди Кэтрин маячило перед ее мысленным взором, так что она отвернулась от мужа и тихо сказала:

– Простите, милорд, но я сегодня не очень хорошо себя чувствую.

Джулиан в эту ночь не спал. Только глупец не понял бы, что Нелл несчастна, а он дураком не был. Лежа без сна в своей постели, он перебирал в уме все происходившее с ними, пытаясь понять, в какой момент, из-за чего она начала меняться. Он не мог вспомнить ни слова, ни случая, ни поступка, хоть самого мелкого, которые вызвали бы замеченную им перемену. Однако сегодня дело дошло до края, об этом кричала его интуиция. Он не успел увлечь Нелл и сейчас испытывал ужасное чувство, что уже теряет ее. Джулиан горько усмехнулся. Сначала Кэтрин, а теперь Нелл. Хотя... он ведь никогда не хотел привлечь... увлечь Кэтрин.

Сравнивать Нелл с Кэтрин было бы несправедливо. Это он признавал. Две эти женщины были разными, как небо и земля. С Кэтрин он никогда – это ему помнилось хорошо, – никогда не испытывал того блаженства, той радости, которую ему дарила Нелл. Никогда!

Злясь на себя, чувствуя, что ищет тень там, где ее нет, Джулиан кулаком взбил подушку и попытался улечься поудобнее. То, что произошло сегодня, – это пустяк, случайность, сказал он себе. У Нелл разболелась голова, и нечего ему тревожиться из-за этого.

Праздники пришли и прошли, и хотя Нелл отчаянно скучала по родным, она с покорностью приняла то, что теперь Джулиан, леди Диана и Элизабет составляют новую ее семью, и ей решать, будет она здесь счастлива или несчастна. Она предпочла быть счастливой. Январь начался пасмурным и унылым. Нелл удивляли отсутствие снега и довольно умеренный климат, но весну она ждала с нетерпением. Несколько недель дождя прикончили наконец январь, но Нелл к тому времени чувствовала себя, как зверь в клетке. Господи, как же ей хотелось на волю из этой тюрьмы роскошного дома! Это ощущение разделяли с ней леди Диана и Элизабет, так же тоскливо слонявшиеся по комнатам. Затем, к общей радости, дождь кончился, и выглянуло солнце. Через три дня дороги подсохли, и солнце продолжило ярко светить с ясного голубого неба. Страстно мечтающие вырваться из зимнего заточения, дамы в сопровождении двух грумов отправились на верховую прогулку. Джулиан в этот день поехал по делам в Даулинг.

Нелл ехала на беспокойной вороной кобылке, а две другие, Диана и Элизабет, на кротких лошадках, вполне соответствующих их всадническому умению. Грумы степенно и неспешно ехали за ними.

День был прекрасный, прохладный в тени, но приятно теплый на солнце. После недель пребывания взаперти Нелл чувствовала себя чудесно: на воздухе и снова верхом... Сдерживая желание пустить кобылку в галоп, она постаралась получить удовольствие от неспешной рысцы, которую предпочла Диана.

Окрестный пейзаж нельзя было назвать живописным. Многие деревья еще стояли голыми, грязные, непросохшие лужи на дороге нужно было старательно объезжать, но все же это было приятно.

Когда Диана объявила, что с нее хватит верховой езды, Нелл вздохнула. Хотя они проехали несколько миль, ее кобылка едва разогрелась, и, не в силах сдержать порыва, Нелл обернулась к Диане:

– Если не возражаете, прежде чем мы повернем назад, я хочу дать моей лошадке размять ноги.

Не обращая внимания на тревожный вскрик Дианы, Нелл отпустила узду, и кобылка, всхрапнув и чуть попятившись, помчалась как ветер вперед, оставив других далеко позади. Ощущая мощное движение конских мышц под собой, силу ветра, бьющего ее по щекам и раздувавшего гриву лошади, Нелл отдалась наслаждению моментом. Волшебство полета мимо деревьев, оград и пастбищ, над лужами и грязью дороги, которые кобылка преодолевала легким прыжком, дарило ей непередаваемый восторг.