Текст книги "Дьявол может плакать (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Син выругался, приземлившись на бок не иначе как посреди празднества Шаронте. Их было не меньше сотни… и все они в молчании уставились на него, лежащего перед ними на каменном полу. Не было слышно ни звука, кроме редкого шелеста крыльев Шаронте.

Комната напоминала средневековый главный зал с арочными сводами и выступающими балками. Каменные стены создавали зловещую атмосферу холода, которая, казалось, не беспокоила полуобнаженных Шаронте, поедающих все подряд: от жареной свинины и говядины до вещей, которые Син даже не мог определить.

– Он – наша еда? – спросил молоденький Шаронте другого, постарше.

Не успел Син подняться на ноги или ответить, как с другой стороны праздничного стола рядом со взрослым Шаронте появилась Аполлимия.

Её серебряные глаза вспыхнули жестокостью при взгляде на Сина.

– Разорвите на кусочки его никчемную шумерскую шкуру.

– Шумерскую? – прорычал взрослый демон.

Син чертыхнулся. Да, шумер для этой компании означал что-то наподобие дуэта Мэрлина Мэнсона и Оззи Осборна на ежегодном собрании общества Южных Баптистов. С тем же успехом он мог бы надеть футболку с надписью «Жуй и кусай», причем с жирным ударением на слове «кусай».

Син вскочил на ноги в ожидании смерти, которая вот-вот настигнет его.

– Слушайте, давайте разойдемся миром?

–  Экеира даньяха, – выплюнула женщина-демон, что было непристойным аналогом «пошел ты» на языке Шаронте.

Внезапно демон Шаронте появился у него за спиной. Син поймал его и опрокинул на пол. Но прежде чем он смог ударить демона, другой Шаронте впился ему в плечо. Шипя от боли, Син головой ударил демона и скинул его. К тому моменту плечо его было разорвано.

На Сина напала женщина-демон. Он схватил её и бросил на следующих двоих, которые приближались к нему.

– Где этот чертов «Рейд», когда он нужен? – прорычал шумер, когда еще один Шаронте схватил его сзади.

Он навалился на демона всем своим весом, но это ни черта не помогло, тот был слишком силен. Сменив стратегию, Син нанес удар ногой по его коленям. Завизжав от боли, демон выпустил Сина. Тот развернулся и ударил противника под ребра.

– Стойте!

Син, пошатываясь, отступил назад. Демоны послушались приказа. Справа от себя он увидел Кэт, в ужасе взирающую на происходящее.

– Не вмешивайся! – зарычала Аполлимия.

Кэт мотнула головой.

– Я не позволю ему умереть. Не таким способом, без всяких объяснений.

– Объяснений? – Оттолкнув демона с дороги, Аполлимия приближалась к внучке. – Я пришла в его пантеон и умоляла их помочь мне спрятать твоего отца, чтобы мой пантеон его не уничтожил. Знаешь, что они сделали?

– Они рассмеялись, – сказал Син, ясно вспоминая рассказы об этом событии.

Аполлимия повернулась к Сину, ноздри ее раздувались. Син удивился, что она еще не размазала его по стене. Очевидно, его быстрая смерть не входила в её планы. Аполлимия хотела для него долгих мучений.

– Мой сын страдал так, как никто не должен страдать, и я верну тебе это… в десятикратном размере.

Син мог это понять. Черт, он даже уважал её чувства, но это не меняло того факта, что он был невиновен.

– Я не предавал тебя, Аполлимия. Меня не было там в тот день. Клянусь, если бы я знал, то помог бы тебе. Но я услышал об этом слишком поздно.

– Лжец!

– Это не ложь, – спокойно сказал он, пока один из демонов подобрался к нему чуть ближе. Он сглотнул, вспомнив свое собственное несчастное детство. Син был одним из тройняшек. В момент его рождения было предсказано, что братья уничтожат свой пантеон.

Как это ни грустно, предсказание было верным. Но не этого боялся их отец. В конечном итоге ревность и ненависть его семьи погубили их всех. Их собственные поступки привели к тому, что Син оказался слабым звеном, позволившим Артемиде проникнуть в его пантеон, чтобы греческие боги могли натравить шумеров друг на друга и уничтожить их.

Его пантеон пал только после того, как Син перестал быть богом, а его выживший брат был вынужден скрываться.

Когда Син заговорил, его голос был полон печали:

– Мой отец убил моего брата из-за пророчества и уже готов был убить меня. Я бы никогда не позволил другому ребенку страдать от подобной глупости. Этоне в моих правилах.

Кэт нахмурилась, увидев боль на лице бабушки и слыша неподдельные эмоции в голосе Сина. Он действительно говорил правду.

– И как мне узнать, что ты мне сейчас не лжешь? – требовательно спросила Аполлимия.

– Я тоже потерял детей и знаю боль, которая живет в глубине сердца и которую не облегчить никакими утешениями или алкоголем. Я знаю, каково обладать силами бога и не суметь удержать то единственное, что имеет для тебя значение. И если ты хоть на минуту думаешь, что я способен пожелать это другому существу, даже Артемиде, которую хотел бы пытать вечность, тогда давай, спусти на меня всю свою армию. Я заслужил любую смерть, которую они придумают.

Кэт сглотнула, увидев неприкрытую агонию в его глазах, когда он говорил о своих детях и их потере. Он прочувствовал эту трагедию всеми фибрами своей души. Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать слезы на ее глазах. Ее сердце смягчилось в отношении Сина. Никто не должен так страдать.

Аполлимия застыла словно статуя. В ее глазах читалось беспокойство, кожа побледнела.

Син заставил отступить приближающегося демона одним только свирепым взглядом, потом снова заговорил:

– Я считаю Ашерона одним из немногих моих друзей, Аполлимия. Я бы никогда не допустил, чтобы такой достойный человек страдал.

Аполлимия все еще молчала, но, наконец, пошевелилась. С королевской грацией она спустилась с помоста. Подошла и встала прямо перед Сином. Она молча протянула руку и дотронулась до его кровоточащей руки и плеча, которые сразу же излечились.

Когда она заговорила, её голос был всего лишь шепотом, но в нем было достаточно силы, чтобы услышали все:

– У моего сына мало друзей и еще меньше тех, кто по-настоящему знает его. Пока ты защищаешь его – ты живешь. Шумер ты или нет. Но если все, что ты сказал сегодня, окажется ложью, я обрушу на тебя такой жестокий гнев, что ты проведешь вечность, стараясь вырвать собственные мозги, чтобы облегчить боль.

Син посмотрел мимо нее на Кэт:

– Теперь я знаю, откуда у тебя такое воображение.

Кэт выдавила улыбку. Только Син и её отец могли смеяться в подобный момент.

Аполлимия проигнорировала комментарий Сина.

– Катра, – заговорила она, не глядя на внучку. – Он твой гость в моем мире. Уведи его отсюда и удостоверься, что он не будет ходить среди тех, кто убьет его.

– Но я думал, что мы сможем его съесть, – захныкал маленький Шаронте.

Аполлимия нежно взглянула на ребенка:

– В следующий раз, Парритон.

Парритон надул губы, когда Кэт подошла, чтобы забрать Сина.

– Можно хотя бы укусить его, акра?

Кэт рассмеялась над его рвением:

– В другой раз, Парритон, я обещаю.

Мальчик разочарованно вздохнул и вернулся к мясу.

Кэт остановилась рядом с Сином и протянула ему руку. Она была почти уверена, что он откажется, но вместо этого Син обхватил своей большой ладонью ее руку, чтобы Кэт могла перенести их обратно в свой дом. Странная дрожь пронзила её, когда их руки соприкоснулись. С рождения ему передалась неописуемая сила. Внутреннее спокойствие.

По крайней мере, пока они не вернулись в её гостиную.

Син отпустил её руку и бросил на нее шутливый взгляд.

– Вау, – сказал он ровным голосом. – Это было весело. Куда еще ты отведешь меня, пока мы здесь? Может, есть в аду уголок потемнее того зала, полного кровожадных демонов, а?

Кэт улыбнулась его сарказму.

– Есть еще Зал Даймонов. Уверена, Страйкер будет рад вонзить в тебя зубы.

Её угроза вызвала у него усмешку.

– Страйкер – дерьмо. Он бы наделал в штаны через три секунды после нашей встречи.

Его бравада еще больше рассмешила её.

– Ага, точно. Я слышала, что он здорово отделал тебя в последний раз, когда вы встречались. – Это неправда, но ей просто необходимо было его подразнить.

– Полная хрень.

– Не хрень, а охренеть, – съязвила она, приближаясь к нему и уперев руки в бока. – Повсюду на электронных порталах ТО есть сообщения, как он протер тобой пол, а затем смеялся, пока ты истекал кровью.

– Кто сказал?

Кэт застыла, внезапно осознав, что во время их словесных баталий подошла к нему вплотную. Теперь они стояли так близко, что она чувствовала на своем лице его дыхание.

Он был высокий и сексуальный. Не было смысла это отрицать. И эти глаза…

Она вечность могла смотреть в эти пронзительные золотые глаза, опушенные густыми темными ресницами. Более того, ее неожиданно заворожила его кожа. Было что-то притягательное в линии его челюсти. Нечто манящее. И это вызывало в ней желание дотронуться до него.

Син стоял совершенно неподвижно, его взгляд задержался на её приоткрытых губах. У Кэт был красивый рот, дополняющий тонкие черты лица, и Сина пронзила внезапная вспышка желания. Девушка действительно была прекрасна. Её кожа была такой гладкой и бледной. Глаза – яркими и умными.

Чем больше Син её узнавал, тем меньше она казалась похожей на мать.

Слишком много времени прошло с тех пор, как он был рядом с женщиной, которая осмеливалась противостоять ему, не говоря уже про ее насмешки. Слишком давно он в последний раз ощущал жар в чреслах.

Прежде чем он осознал, что делает, он наклонил голову, чтобы поцеловать её.

Кэт задрожала от ощущения его губ на своих. Она еще никогда не целовалась по-настоящему. Мать и бабушка охраняли ее и следили за ней так пристально, что еще ни один мужчина не оставался с ней наедине.

По крайней мере, надолго.

Она всегда мечтала узнать, на что похож нежный поцелуй. И должна была признать, что Син ее не разочаровал. Губы его были мягкими и настойчивыми, тело – твердым. Она обвила руками его шею, прижимая его еще ближе. О, это был рай. Чудесный и теплый. Гипнотический. О да, она могла бы задержаться здесь ненадолго.

Пока его внезапно не вырвало из её рук и не отбросило к стене. Син выругался. Он находился на высоте шести футов от пола.

– Держи свои губы и другие части тела подальше от нее, или останешься без головы.

Кэт засмеялась над рокочущим голосом бабушки, а спустя мгновение Сина бросило на пол с такой силой, что Кэт услышала хруст костей.

Он раздраженно вздохнул:

– Клянусь, я верну свои силы обратно хотя бы для того, чтобы…

– Ш-ш-ш, – перебила Кэт. – Будь осторожен, она тебя слышит.

Он перевернулся, приподняв голову, чтобы взглянуть на Кэт снизу вверх. Она не понимала, как он может быть сексуальным в такой позе, но он как-то умудрялся.

– Как же твоя личная жизнь?

– У меня её нет.

– Да, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Думаю, Эш следит за тобой даже строже, чем они.

Кэт охватила печаль при мысли об отце. Она отдала бы все, чтобы узнать его. Но правда была в том, что её мать держала их подальше друг от друга, и хотя это причиняло Кэт боль, она понимала причину и слушалась мать, пусть дочь в ней и протестовала. Если честно, об их с отцом разлуке она сожалела больше всего в жизни.

– На самом деле, нет. Мой отец не знает обо мне.

Син был потрясен этой новостью. Если он достаточно хорошо знал Ашерона, то тот придет в неистовство, узнав о взрослой дочери, которую от него скрывали.

– Как, черт возьми, вы скрыли это от него? Он знает все!

Кэт пожала плечами.

– Почти все. Он не может видеть тех, кто ему дорог, и, поскольку мы с ним связаны родственными узами, для него я призрак. Сначала моя мать спрятала меня от него, а затем к ней присоединилась бабушка, как только поняла, что если он узнает обо мне, это может ранить его еще больше… и может послужить оружием в руках моей матери. Поверь, для всех будет лучше, если он никогда не узнает о моем существовании.

В ее словах был смысл, но это неправильно. Лично он убил бы любого, кто скрыл бы от него подобное.

– И никто из вас не думал, что вы неправы?

– Что ты имеешь в виду?

– Эш умрет, если узнает, что у него ребенок, которого прятали, особенно уже взрослый.

– Вот почему он ничего не должен узнать, а ты должен перестать называть Артемиду моей матерью. Для всех я, как и остальные служанки, просто найденыш, которого Артемида подобрала и вырастила.

Син покачал головой. Черт, за исключением потери ребенка, самое плохое – это иметь ребенка и не знать о нем.

Ашерон такого не заслуживал.

– Да, вы действительно его обхитрили. Еще кто-нибудь знает?

– Только ты, Сими и мы. И я надеюсь, что ты ему не скажешь.

– Обо мне не волнуйся. Я не хочу быть вестником, которого он в ярости убьет. – Син дьявольски ухмыльнулся, представив, как Эш отправляет Артемиду в небытие. – Знаешь, а здесь есть и хорошая сторона. Рано или поздно он узнает о тебе и тогда убьет Артемиду вместо меня. Я только надеюсь, что буду там и все увижу.

Кэт бросила на него раздраженный взгляд, который каким-то образом вызвал дрожь у него в паху.

– Очень смешно. Он никогда не причинит ей вреда.

– Да, знаю. Черт побери, – тихо сказал он. – Сукин сын все еще влюблен в нее. У него серьезно не в порядке с головой.

– Нет, – сказала она мягко, – он больше не любит ее. Я бы знала, если бы это было так. Не уверена, испытывал ли он к ней когда-нибудь нечто большее, чем страсть. Но он понимает её, и не в его правилах причинять кому-то боль, если без этого можно обойтись.

Син саркастически фыркнул. Он видел, как Эш срывался на некоторых и за менее серьезные проступки. Именно поэтому Син старался не выводить атланта из себя. Он просто не мог представить, в какую ярость придет Эш, если произойдет что-то посущественнее.

– Ты не знаешь его так хорошо, как думаешь.

– А что делает тебя экспертом?

– Скажем так, я понимаю предательство. И побывав в его шкуре, я знаю, какая буря тут разразится. Поверь мне. «Кошмар» – это не то слово.

Она напряглась от его предупреждения:

– Артемида не предавала тебя.

– Кто сказал, что я о ней?

Кэт замерла, стараясь прочесть его, но Син не был для нее открытой книгой. Даже его эмоции были скрыты от нее. Обычно она могла сказать, что чувствует любой. И хотя ей передавалась пульсация боли Сина, это было необычное ощущение. Странно и тяжело было чувствовать себя такой беспомощной.

– Тогда кто тебя предал?

Он сложил руки на груди:

– В предательстве есть одна штука: о нем не принято говорить, особенно с незнакомками, которые являются родственницами твоего злейшего врага. – Он осмотрел комнату, потом снова заговорил. – Итак, когда мы все это прекратим? Ты планируешь держать меня здесь, пока галлу не выпустят Даймов или как?

Это, похоже, был вопрос дня. Кэт на самом деле не знала, что должна делать с ним.

– Ты ведь не лжешь насчет Даймов, правда?

Син снял футболку через голову, чтобы показать, что его тело полностью состояло из мускулов и шрамов. Некоторые шрамы казались следами когтей, а остальные явно были от укусов и ожогов.

– Я похож на шутника?

Нет. Он выглядел даже более закаленным в боях, чем древний воин. Она почувствовала к нему симпатию. Было очевидно, что он долго сражался, чтобы человечество было в безопасности.

И большей частью он делал это один. Никто не прикрывал его.

Это ранило ее больше всего. Никто не должен бороться с таким кошмаром в одиночку.

– Что я могу сделать, чтобы тебе помочь?

Он вздернул бровь, как будто не веря её предложению, потом надел футболку.

– Отправь меня обратно и не вставай на моем пути.

Кэт покачала головой. Как она могла забыть, что он был доисторическим богом с замашками мачо?

– Я, кажется, должна тебе напомнить об одном греческом охотнике, который знает твое имя и номер кредитной карточки. Помнишь его? Деймос никогда не заводит друзей и не проявляет милосердие. Единственное, что он должен делать, – слушать меня.

– И почему же?

Она широко улыбнулась:

– Потому что однажды я так его отделала, что он помнит это до сих пор. – Она решительно приблизилась к нему. – Кто-то должен прикрывать твою спину.

Его ответный взгляд был холоден и страшен.

– Без обид, но когда я в последний раз так облажался, что позволил кому-то встать у себя за спиной, в нее всадили нож. Мне нравится думать, что я учусь на своих ошибках.

– Не все вероломны.

– Учитывая мой опыт, говорящий об обратном, а также твои родственные связи с той, которая мне сильно навредила, я думаю, ты извинишь меня, если я не включу тебя в список ближайших друзей?

Он был прав, но она не похожа на мать.

– Я также дочь своего отца.

– Да, и по твоему же признанию, ты контактировала с ним гораздо меньше, чем с матерью. Надеюсь, ты поймешь мою осмотрительность.

Она не могла винить его за подозрительность. Как можно, если она и сама не доверяла матери.

Его взгляд стал колючим:

– Я должен идти, Кэт. Я не могу делать свою работу, застряв в этом мире.

– А я не могу позволить тебе уйти, пока не узнаю твои планы.

Он разражено вздохнул:

– Остановить уничтожение человечества и Земли. На самом деле план прост, но важен. Теперь можно мне уйти?

С одной стороны, ответ ее позабавил, а с другой, она хотела придушить его за упрямство и скрытность.

– Зачем тебе нужна Дощечка Судьбы?

Он подошел ближе и теперь смотрел на нее сверху вниз своими золотыми глазами, в которых бушевало пламя.

– Позволь мне уйти, Катра. Сейчас же.

– Я не могу.

– Тогда я надеюсь, что ты сможешь жить с ответственностью за смерть всего человечества. – Он пощупал её диван. – Я просто тут посижу, пока все не закончится. У тебя есть какие-нибудь хорошие диски? Помогут заглушить мольбы о милосердии. Особенно детские. Их тяжелее всего игнорировать.

Его слова задели её до глубины души. Она не могла вытерпеть страдания детей. Это был удар ниже пояса.

– Будь ты проклят!

Лицо Сина застыло.

– Ты опоздала. Твоя мать сделала это за тебя.

Кэт отвела взгляд, борясь с тем, что должна была сделать. Она не могла удерживать его, если он говорил правду. Но как долго он протянет с Деймосом на хвосте? У него нет сил бога, а Деймос жестокий сукин сын.

– Ты понимаешь, кому противостоишь?

Ответом был взгляд из разряда «Тоже мне!»

– Если какой-то жалкий долофониец сможет меня опрокинуть, то я заслуживаю смерти.

– Что тогда случится с человечеством?

– Думаю, что оно окажется по уши в дерьме, а?

Как он может быть таким самоуверенным и апатичным? Он знал своего противника. Неужели он правда думал, что устоит самостоятельно?

Она не могла вынести мысли о том, что он падет в схватке, и не останется никого, кто знает, как уничтожить галлу. Человечеству нужно больше, чем один-единственный защитник.

– Научи меня, как сражаться с Даймами.

Если бы она скинула одежду и набросилась на него, Син удивился бы меньше.

– Прошу прощения? Я думаю, что неправильно тебя расслышал.

Она не отступала:

– Научи меня сражаться с ними и с галлу.

Ему стало смешно, когда он представил её, противостоящую им и их жестокости. Да, она высокая и не очень худосочная, но она ничто против галлу, не говоря уж о Даймах. Они съедят её заживо. Буквально.

– В тебе нет шумерской крови.

– Должен быть способ это обойти.

Он отступил от нее на шаг, как только представил себе такой способ.

– В твоей семье принято пить кровь?

– Нет, но если нас свяжут кровные узы, у меня появится твоя сила и шумерская кровь.

То была не вся правда, и Син это знал.

– А еще это даст тебе надо мной власть. Поэтому даже не думай.

Она сделала шаг к нему, её зеленые глаза умоляли:

– Син…

– Катра… – усмехнулся он. – Я никогда не позволю тебе или кому бы то ни было истощить меня еще больше, чем уже есть. Никогда.

– Тогда разреши мне тренироваться с тобой. Покажи мне…

– …все мои лучшие приемы, чтобы ты смогла убить меня? – Что? Она спятила? – Пошла ты!

Она зарычала на него:

– Неужели ты не доверяешь никому?

– Разве мы это еще не выяснили? Нет, черт возьми. Никогда. Почему я должен кому-то доверять?

– Потому что никто не должен все время быть один.

Син презрительно усмехнулся. Похоже, она верила в ту чепуху, которую несла, но он ни молод, ни легковерен.

– Тогда ты неправа. Я был один всю жизнь, и мне это нравится.

Кэт не собиралась сдаваться. Она преследовала его по всей комнате, в то время как он пытался увеличить расстояние между ними.

– Поверь мне, Син. Я только хочу помочь.

– Ты хочешь, чтобы я тебе доверял? – Он остановился так внезапно, что она налетела на него. Мягкость её тела заставила его вздрогнуть, но он не собирался позволять своему либидо возобладать над логикой. Син поставил её на ноги подальше от себя и пристально на нее посмотрел. Он знал, как остановить этот пустой треп. – Отлично. Я поверю тебе только при одном условии. Скажи мне как тебя убить.

Её глаза расширились в смятении:

– Прости?

Син улыбнулся, зная, что теперь победил. Она никогда не даст ему источник силы над собой.

– У всех богов есть секрет, который может сделать их слабыми и заставить покориться. Каков твой?

Теперь он видел подозрение в её глазах. Хорошо, она не доверчивая дурочка.

– Откуда мне знать, что ты не убьешь меня?

– Да, – сказал он глубоким голосом, – не очень-то легко довериться, правда?

Даже теперь она еще не была полностью готова принять поражение. Он начал её за это уважать.

– У тебя есть Дощечка Судьбы. Она может лишить меня сил.

– Но это не знак твоего доверия, ведь так? Скажи мне, как можно убить тебя без её помощи?

Кэт замерла, серьезно обдумывая последствия своего ответа. Син ненавидел её мать, и было бы глупо давать ему такую власть. Он мог убить её в любое время в любом месте.

Она помнила все, что было написано о нем на сайте ТО. Он не знал сострадания, он сумасшедший. Но безжалостный псих не был бы покрыт шрамами в битвах с демонами, спасая человечество.

Такой человек не пришел бы ей на помощь. Нет, он не был таким монстром, каким его рисовали другие. Но также он не был и святым.

Доверие к нему может стоить ей жизни. Недоверие может разрушить мир.

Был ли у нее выбор?

Не делай этого…

Было страшно это осознавать, но она не могла поступить иначе. Кто-то из них должен был раскрыться, и это, черт возьми, не он.

– Я скажу тебе, и тогда ты станешь меня тренировать? – Спросила она резко.

– Конечно, черт возьми!

Она глубоко вздохнула и заговорила:

– Очень хорошо. Мои силы восходят к солнцу и луне. Чем дольше я нахожусь вдали от светил, тем слабее становлюсь. Поэтому я не могу слишком долго быть рядом с бабушкой. Здесь ведь нет неба.

Син недоверчиво уставился на нее. Он не мог поверить, что она это сказала. Она спятила?

– Ты знаешь, что сейчас сделала?

– Да. Я доверилась тебе.

Да…Она сумасшедшая. Относительно этого нет сомнений. Какой дурак раскроет такой важный секрет?

– Ты знаешь, как сильно я ненавижу твою мать.

– И я знаю, что ты думаешь об отце.

– Который даже не знает о тебе.

– Это так, – уступила она. – Но я хочу помочь тебе сделать хорошее дело, и, если это означает дать тебе надо мной власть, я сделаю это.

Она на самом деле ненормальная. Против правды не попрешь. Какое еще существо может быть таким тупым и доверчивым? И ради чего? Чтобы помочь расе, которая даже не догадывается о её существовании.

– Я теперь могу тебя уничтожить.

– Да. – Её глаза горели. – Ты можешь. Но я верю, что ты этого не сделаешь.

Син недоверчиво покачал головой. Никто так не доверял ему… даже его жена. Боги никому не давали такой контроль над собой ни при каких обстоятельствах.

– У тебя с головой не все в порядке, да?

– Должно быть. Многие люди определенно так думают, а в данный момент мой внутренний голос обзывает меня еще похлеще.

Он поднял руку, чтобы дотронуться до её щеки. Её кожа была шелковой под его пальцами. Она была очень нежной, но внутри чувствовался стальной стержень.

– Ты осознаешь опасность, с которой столкнешься?

– Я видела, как один из них сломал мне руку, да и твое тело весьма пострадало. Думаю, что отдаю себе отчет. Но я никогда не отступала. Тебе нужна помощь, и ты ее получишь, хочешь ты того или нет.

Кто-то рядом. Чтобы сражаться. Это что-то новое. Никто еще не предлагал ему подобное, и Син не был уверен, что должен принять предложение. Но он дал слово, и не в его правилах нарушать клятву.

И все же он еще сомневался в ней.

– Как я узнаю, что ты не используешь все, чему я научу тебя, против меня?

Она зарычала на него:

– Але! Ты знаешь, как убить меня. Я думаю, что я больше должна тебя опасаться!

Он согласно кивнул, потом отнял руку от её лица.

– Тогда ладно. Но мне нужно уйти. К себе домой, чтобы мы могли приготовиться.

– Хорошо.

В мгновение ока они уже снова были в его пентхаусе в Лас Вегасе. Он осмотрелся в поисках Артемиды, но она исчезла вместе с долофонийцем. Киш все еще стоял статуей рядом с диваном.

Кэт удивленно изогнула бровь, впервые увидев застывшего Киша:

– Друг или враг?

– Зависит от дня и времени, – Син щелкнул пальцами, и Киш вернулся в нормальное состояние.

Киш нахмурился и потряс головой:

– Ты опять меня заморозил?

Син пожал плечами:

– Ты раздражал меня.

– Ненавижу, когда ты так делаешь. – Киш притормозил, заметив рядом с Сином Кэт, которая разглядывала его с любопытным блеском в глазах. Замешательство отразилось на его лице, потом он повернулся к Сину.

– Вы с Артемидой помирились? Черт, как долго я был заморожен?

Кэт засмеялась:

– Я не Артемида.

– Я ошибся, – сказал Син, не вдаваясь в подробности.

– И ты признаешь это? – Киш молитвенно сложил руки. – Не путай мне планы, босс. Я собираюсь устроиться работать в казино. Это все не мое дело. Киш хочет жить, и поэтому он уходит. Пока. – Он чуть не снес дверь с петель, выбегая прочь, с глаз долой.

Кэт весело улыбнулась Сину.

– Интересный помощник. Он твой Сквайр?

Син покачал головой. Затем поднял с пола свой плащ и повесил на спинку стула.

– Я не Темный Охотник, я не делаю Сквайров.

– Интересный выбор слов.

Он кинул на нее шутливый взгляд:

– Ха-ха.

Кэт подошла и встала перед ним так, что он оказался между ней и баром

– Тогда почему тебя считают Темным Охотником?

– Идея Ашерона. Он думал, что причислить меня к ним, – самое меньшее, что следует сделать, учитывая поступок Артемиды.

– Но ты не охотишься на Даймонов.

– Нет. Ашерон с самого начала знал про галлу. Вместе мы держали их под контролем.

Кэт нахмурилась:

– Эш помогает?

– Почему ты удивлена?

– Я думала, ты сказал, что никто не из твоего пантеона не способен их убивать.

– Да, но твой отец немного отличается от остальных. Я уверен, ты знаешь.

Кэт не могла с этим не согласиться. Ее отец был полон загадок, если не сказать больше.

– Тогда почему ты думаешь, что я не смогу сделать это?

– Ты не хтонийка. Иначе у тебя не было бы слабостей.

Кэт подняла бровь. Хтонийцы были убийцами богов. Они поддерживали баланс, установленный природой. Только у них была сила разрушать все неразрушимое. Единственная проблема была в том, что никто не знал, как уничтожить их. Только хтониец мог убить хтонийца.

– В этом их секрет?

– На самом деле нет. Многие древние боги знали об этом. Потому они и боялись хтонийского правосудия.

Правда. Только хтонийцы могли заставить греческих богов успокоиться и слушать. К несчастью для Сина, когда пантеон Артемиды напал на его пантеон, хтонийцы воевали друг с другом, поэтому никто из них не защитил его родных.

Кэт посмотрела в огромное окно, через которое открывался живописный вид на Вегас.

– Тогда почему ты теперь покинут?

– Тактическая уловка. Мой отец выпустил Даймов и галлу здесь, потому что в то время населения в Америке было мало, и он думал, здесь их проще будет контролировать. К сожалению, ему недоставало способностей предвидеть ядерное развитие двадцатого века. Испытания в Неваде разбудили галлу и выпустили десятками за раз. Как только они освободились, я стал охотиться на них и их жертв.

Кэт взяла его руку в свои, чтобы рассмотреть все шрамы, которые пятнали красоту этой руки. Она вспомнила, как была совсем молодой женщиной, и мать вызвала её в свои покои.

«Помоги мне, Катра. Мы должны отнять его силы, или он убьет меня».

Кэт вздрогнула от воспоминания. Син тогда был без сознания. Молодая и доверчивая, она сделала то, о чем просила её мать.

И она уничтожила того, кто сейчас стоял перед ней.

Син убьет её, если когда-нибудь узнает правду.

– Что случилось с твоим отцом? – спросила она.

Син погладил её ладонь большим пальцем и отступил назад.

– Внутренняя и внешняя борьба. Как там говорят старики? «Бойся греков, дары приносящих»? Аполлон и твоя мать пришли как друзья, чтобы распространять ложь. Они систематически натравливали нас друг на друга, пока больше не осталось доверия. Не осталось возможности начать все с начала. После того, как я был опустошен и свергнут, я пытался предупредить остальных, но они не думали, что это случиться и с ними. Я был дураком и заслужил все, что со мной случилось. Все они были умнее меня. Или так думали.

– Но теперь ты все еще здесь, а их больше нет.

Он кивнул:

– Выживание – самая лучшая месть. Моя и тараканов.

– И галлу?

Он засмеялся.

– Вероятно. Поделом мне сражаться с этими ублюдками до скончания вечности.

Кэт улыбнулась его шутке. Он был забавным, умным бывшим богом. Что-то в нем было очень заразительным, что заставляло её голову кружиться от его близости. Она не часто кого-то подпускала к себе. Но даже несмотря на то, что она слышала о нем, она хотела в него верить.

Это бессмысленно.

И все же Кэт хотела только одного – протянуть к нему руку и прикоснуться. Опять поцеловать его и посмотреть, что случилось бы, если б Аполлимия им не помешала.

Неосознанно она сделала шаг к нему. И, возможно, она бы начала действовать, если бы странная дрожь не прошла по её позвоночнику. Она слишком хорошо знала это покалывание.

Даймон.

Родившиеся в проклятой расе аполлитов и вынужденные мучительно умирать в двадцать семь лет, Даймоны могли продлить себе жизнь, только поедая человеческие души. Поэтому их преследовали и убивали. Как только душу отнимали, она начинала медленно угасать в чужом теле. Только убив Даймона прежде, чем душа умрет, можно было спасти ее и вернуть на место.

Теперь один из Даймонов был рядом.

В дверь постучали. Кровь Кэт застыла в жилах. Там снаружи был Даймон. Она знала.

Она старалась остановить Сина, прежде чем он откроет дверь, но он не слушал. Он распахнул дверь, за которой стоял высокий Даймон во всем черном.

Зажав в руке материализовавшийся нож, Кэт бросилась на него.