Текст книги "Дьявол может плакать (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Син не хотел чувствовать ту боль, которая нарастала в его душе. Он хотел остаться сердитым. Гнев был гораздо более привычной эмоцией…

Вина, страх, сожаление, мука и одиночество – он с удовольствием избавился бы от подобных переживаний. Они только ослабляют человека.

Глядя на Кэт, Син чувствовал, как все эти эмоции снова зарождаются в его сердце. И он не знал, удастся ли ему преодолеть их, если Кэт будет рядом.

– Они добрались до моего брата в то время, когда я был с тобой, Катра. И все потому, что я больше волновался о тебе, чем о нем. Теперь же один из них почти успел добраться до ребенка. Я не могу так жить. Просто не могу. Мне нужна свобода от всяких посторонних мыслей. Я не могу позволить себе никаких слабостей.

– Слабость? – Позвучавшая горечь в её голосе остро резанула по сердцу Сина. – Да я могу надрать тебе задницу в любой день недели и шесть раз в воскресенье.

Сердце умоляло притянуть Кэт к себе, но рациональный разум подсказывал, что нельзя этого делать. Присутствие Кэт несло в себе опасность, ведь он мог её потерять. Когда-то Син уже пережил смерть дочери, которую держал на руках все то время, пока утекала ее жизнь. Он не мог себе позволить снова пройти через это. Смерть Кэт попросту уничтожила бы его.

– Ты получила укус в бою, после которого на мне не было ни одной царапины. Помнишь? Ты едва не стала одной из них.

– Хорошо, – признала Кэт, примирительно подняв руки, – я согласна, что допустила ошибку. Просто я забыла об укусе в последующем хаосе из-за возвращения Закара. Это мое упущение. Я это признаю. Можешь, предъявить мне иск.

– В твоих устах это звучит слишком просто, но на самом деле это не так. Я не могу позволить себе ошибиться, но забота о твоей безопасности отвлекает меня. В результате мы можем оба погибнуть.

Кэт с пониманием взглянула на него.

– Я не Иштар, Син. Со мной такого не случится.

Ему очень хотелось, чтобы её слова были правдой, но это было далеко от истины.

– С тобой это уже один раз произошло.

– Давай будем считать это ошибкой на тренировке. Я сделала выводы из этой ситуации. Такое больше не повторится.

Здесь она была права. Сину очень хотелось протянуть руку и дотронуться до неё. Но делать этого было нельзя. Если он позволит себе этот жест, то вряд ли сможет столь решительно настаивать на своём.

– Теперь ты понимаешь мою точку зрения. Мне не нужны еще одни похороны, тем более, когда речь идет о тебе, и я больше не хочу никого подвергать опасности. Все кончено, Катра. Я хочу, чтобы ты ушла и забрала своих демонов.

Кэт криво усмехнулась, глядя на этого упрямого человека. Неужели он не в состоянии понять истинную причину её стремления остаться?

– Уйти и оставить тебя на растерзание галлу? Идиотский план. Если ты не хочешь меня, что ж, пусть так и будет. Я – взрослая девушка и могу смириться с этим. Но оставь хотя бы Сими и Ксирену. Галлу не смогут отнять их у тебя. Они прикроют тебе спину и защитят тебя… Прошу тебя.

– Хорошо. Если это сделает тебя счастливой, то они могут остаться. А теперь уходи.

Взбешенная Кэт сжала руки в кулаки. Судя по его поведению и серьёзному тону, он не собирался уступать.

Может быть, если бы у них было еще хоть немного времени, то он догадался бы обо всем. Но, зная его, Кэт была уверена, что он не будет ломать голову, а займется галлу.

– Ну и на здоровье. Продолжай строить из себя крутого парня, если уж так хочется. Я не стану тебе мешать.

Син смотрел на неё до тех пор, пока она не исчезла. Ему очень хотелось крикнуть Кэт, чтобы она осталась. Но нельзя.

Нельзя.

Кэт отвлекала его. А самое главное – она делала его уязвимым, чего Син не мог себе позволить. Он и так уже пережил всех, кто хоть что-то значил для него.

Он не мог потерять еще и Кэт. Пусть уж лучше ему будет больно, но зато она будет жива и здорова.

Как-нибудь она справится с этим, и он тоже.

Кэт смертельно побледнела, когда увидела, что дверь в тронный зал её матери открыта.

– Матисера? – позвала она в надежде увидеть маму. Хотя это было странно. Её мать вовсе не была самой сердобольной из женщин. Однако Кэт всегда чувствовала себя спокойнее в присутствии матери, и сейчас ей это было просто необходимо.

Но Артемиды нигде не было видно.

В этот момент из спальни вышел Ашерон.

– Что-то не так? – спросил он.

Кэт уже было хотела подойти к нему в поисках утешения, но потом решила держать дистанцию. Потому что сейчас отец слишком сильно напоминал ей Сина.

– Где Артемида?

Ашерон кивком голову указал на строение, видневшееся у него за плечом.

– Видишь тот большой дом на холме? Его довольно сложно не заметить. Это адски безвкусный особняк, который выглядит как потворство мании величия. Зевс, по-видимому, устраивает вечеринку, и Артемида решила её посетить.

Ну, разумеется. Она, вероятно, ушла надолго. Ну что за невезение!

Ашерон шагнул к ней.

– Я могу чем-то помочь?

– Нет, – произнесла Кэт раздраженно. – Ты – мужчина, а я сейчас ненавижу вас всех.

Он отступил на два шага.

– Хорошо. Я все понял. Так как мое присутствие тебе сейчас неприятно, то я вместе со своей мужественностью отправляюсь на террасу. А ты можешь присоединиться ко мне в любой момент, если, конечно, сумеешь простить мне этот очевидный врожденный дефект.

Кэт внимательно на него посмотрела. Он явно пытался перевести все в шутку. Это было ещё одной причиной, по которой Кэт сейчас чувствовала ненависть ко всем мужчинам. Её отец вышел наружу и сел на перила балкона, прислонившись спиной к колонне. На мгновение ей захотелось подбежать к нему и столкнуть вниз. И, несмотря на то, что эта мысль доставила ей некоторое удовольствие, Кэт прекрасно знала правду. Она злилась вовсе не на отца.

Ей хотелось прибить Сина.

Будучи не в состоянии больше мириться с этим, она вышла на балкон.

Ашерон повернулся к дочери и проницательно на нее посмотрел.

– Почему все мужчины такие эгоисты? – спросила Кэт, остановившись рядом с Ашероном и складывая руки на груди. – Я знала, что это так, и, тем не менее, сделала глупость и влюбилась в одного из вас. Почему? Может, я мазохистка? Ты изливаешь всю душу человеку, и что он делает? «Не могла бы ты переключить канал, детка?» – произнесла она, подражая мужскому голосу. – Вы все законченные эгоисты. Не заботитесь ни о ком, кроме себя.

Ашерон повторил её позу, сложив руки на груди.

– Ты хочешь послушать мой ответ или это были риторические вопросы, так как тебе просто нужно было выговориться?

– И то, и другое.

– Хорошо, давай так: ты сначала выговоришься, а я потом прокомментирую.

Почему он был таким чертовски разумным? Реакция её отца несколько остудила гнев Кэт.

– Нет уж, раз начал, то продолжай говорить. Если ты хочешь что-то сказать, то скажи это сейчас.

– То, о чём ты говоришь, свойственно не только мужчинам. Это проблема обоих полов. Вот ты называешь всех мужчин эгоистами, но взгляни на женщин с моей точки зрения. Да арктическая тундра даст больше тепла, чем иная женщина. Поверь мне, тебе не понравится моё мнение о женщинах. К примеру, если бы я дотронулся до твоей груди, то я был бы немедленно арестован. А ты знаешь, сколько женщин, не стесняясь, хватались за мою промежность при первом же желании?

– Папа!

– Прискорбно, но это правда. Женщины так же используют мужчин, как мужчины – женщин. Нельзя судить обо всех сразу по действиям нескольких уродов… А теперь, расскажи мне, что натворил Син, чтобы заставить тебя ненавидеть всю остальную мужскую половину человечества?

– Дело не только в Сине, – сказала она, защищаясь. – Вспомни, как дедушка обошелся с бабушкой. Что… – Тут Кэт запнулась.

– Что я сделал твоей матери, – продолжил Син вместо неё.

Черт, он и так всё понял. Кэт пристыжено опустила глаза.

– Я не это имела в виду.

– Можешь не извиняться. Ты так думаешь, и я совершенно точно это услышал.

Ooo, она совсем забыла об этой его способности.

– Я сожалею.

– Нет, ты не сожалеешь, – сказал он с понимающей улыбкой. – Ты слишком громко думаешь. Не забывай, что ты получила способность слышать людей и чувствовать их эмоции именно от меня.

Кэт смущенно поежилась. Неудивительно, что бедный Киш так обозлился на неё.

– Я что, действительно так надоедлива?

– Ну, возможно.

– Неудивительно, что я так раздражаю людей.

– Я уверен, что они легко прощают тебя. – Кэт сомневалась в этом, но спорить ей сейчас не хотелось. Ашерон наклонился, чтобы заглянуть в глаза дочери. – Раз уж мы заговорили об этом, то ты должна знать, что я ничего плохого не делал твоей матери.

– Ты соблазнил ее.

– Я поцеловал ее, и можешь мне поверить, я никогда не стремился заставить её желать меня. На самом деле я надеялся, что она убьет меня за это.

Его признание поразило Кэт – его слова кардинально отличались от того, как Артемида описывала этот случай.

– Что?

Он кивнул, и Кэт почувствовала, что отец искренен с ней.

– Еще не родилась женщина, которую я хотел бы обольстить, и это чистая правда. Я потратил всю жизнь, пытаясь заставить людей держать руки подальше от меня. Поэтому, прежде чем обвинить меня в том, что я обольстил твою мать и потом оставил её, проверь факты. Я поцеловал её однажды, надеясь на смерть, и затем она пришла за мной.

Кэт было трудно принять это, но, с другой стороны, в словах отца был смысл.

– Что касается моих родителей… – продолжал Ашерон – то они изначально не ладили, но это не имеет никакого отношения к тебе или ко мне. И уж тем более это никак не влияет на твои отношения с Сином, если, конечно, вы сами не захотите превратить свою жизнь в ад. Но я прошу вас не делать этого. Ваша проблема с Сином очень простая. Он боится своих новых чувств, а ты пытаешься заставить его принять такое решение, к которому он не готов.

– Ты сказал мне идти к нему. И я пошла.

– А ты извинилась?

– Да.

– Тогда просто дай ему время, Катра. Когда всю жизнь ты сталкивался с предательством, очень трудно снова поверить людям. Син боится любви.

Кэт не могла этого понять.

– Как можно бояться любви?

– А как же иначе? – удивился Ашерон. – Когда ты любишь кого-то… Если любовь искренняя, то ты отдаёшь своему любимому человеку своё сердце. Ты вручаешь ему часть себя, чего не позволяешь себе в отношениях с другими людьми. И только любимый человек может безнаказанно причинить тебе боль, ведь ты практически вручаешь ему острую бритву с картой своего сердца, на которой указано, где лучше ударить, чтобы попасть в самое ранимое место. И когда он действительно ударяет, это так больно, словно тебе на самом деле вырезали сердце. Ты словно оказываешься голой на всеобщем обозрении, и только один вопрос не даёт тебе покоя: чем ты заслужила такое обращение? Что заставило этого человека причинить тебе боль, если твоя вина заключается лишь в том, что ты любила его. Что с тобой не так? Почему никто не может хранить тебе верность? Почему никто не может любить тебя? Если это всё происходит с тобой один раз – уже достаточно плохо… А если это повторится? Кто, будучи в здравом уме, не станет бояться снова такое пережить?

Кэт с трудом сглотнула комок, появившийся в горле из-за той боли, что прозвучала в голосе Ашерона. На глаза навернулись слёзы, она прильнула к отцу и обняла его.

У Ашерона перехватило дыхание от нежности дочери. Только Сими когда-то так обнимала его. Это был тот редкий случай, когда после объятий не последует никаких требований. Кэт обняла его лишь за тем, чтобы успокоить.

Это так много значило для него.

– Я люблю тебя, папа, и я никогда не причинила бы тебе боль.

Ашерон закрыл глаза, эти слова были словно бальзам на его израненное сердце.

– Я знаю, малышка. Дай Сину немного свободы и позволь ему примириться с собой и со своим прошлым.

– А если он не сможет этого сделать?

– Тогда я вышибу ему мозги за то, что он довел мою девочку до слёз.

Кэт рассмеялась сквозь слезы и слегка отстранилась от него.

– Правда?

– Конечно. Забудь про Средневековье, я исполосую его кинжалом, и ты своими глазами увидишь, на что способен разозленный атлантский бог. По сравнению со мной Ганнибал Лектор покажется тебе просто плаксой.

Улыбаясь, Кэт вытерла слезы.

– Ловлю тебя на слове.

– И правильно делаешь. Я живу, чтобы вышибать дурь из людей.

Кэт на самом деле понравилась эта мысль. Мысленно она представила, как Эш перевоспитывает Сина.

Пока она вытирала глаза, у неё неожиданно появился вопрос, который не касался той темы, которую они обсуждали до этого.

– А чем ты занимаешься, когда мама оставляет тебя в покое, как, например, сегодня?

Эш пожал плечами.

– Пишу любовные романы, – тут же последовал ответ.

Он настолько невозмутимо это произнес, что ошеломленная Кэт даже не усомнилась в его словах.

– Правда?

– Не-а. – Подмигнул ей Ашерон. – Я не то, чтобы талантливый, и абсолютно ничего не знаю о романах. Я просто хотел посмотреть на твою реакцию.

Очень смешно. Интересно, она когда-нибудь привыкнет к его шуточкам?

– Так что же ты делаешь? На самом деле.

– Ничего не делаю. Честно. Это просто адски скучно. Артемида не позволяет мне ничего приносить с собой. Никакой гитары. Никаких гаджетов. Однажды я притащил с собой книгу, а потом всё время провел в напряжении, ожидая, что твоя мать вот-вот найдет её.

Кэт сочла требования Артемиды бессмысленными. Как могла её мать быть такой жестокой?

– А почему она не позволяет тебе что-нибудь брать с собой?

– Я буду отвлекаться на что-то другое, а она не потерпит этого. Согласно нашей сделке я должен находиться в её полном распоряжении. Поэтому я просто жду. Это – своеобразное подтверждение её власти… Маленькая победа надо мной.

– Почему ты терпишь это?

От выражения его серебристых глаз по спине Кэт прошла волна дрожи.

– По той же причине, что и Син не покорится до самой смерти. На Земле живет шесть миллиардов человек. Кто-то должен защитить их от такого, что еще страшнее, чем налоговый агент или бандит с ножом. От такого, с чем нельзя справиться с помощью оружия. Что значит для меня небольшое унижение, когда жизни стольких людей лежат на чаше весов? А, кроме этого, я уже привык.

Кэт задумалась, смогла бы она проявить такую же самоотверженность, окажись она на его месте.

– Да, но ведь ты – бог судьбы. Неужели ты не можешь все изменить?

– Катра, ты рассуждаешь, как ребенок. Те вещи, которые кажутся простыми, очень редко оказываются таковыми на самом деле. Представь себе механика, который ремонтирует машину. Он устанавливает карбюратор и при этом делает дырку в радиаторе, тем самым, нанося ещё больший ущерб. Такое происходит и в жизни. Все люди на этой планете взаимосвязаны. Иногда эти связи легко проследить, а иногда – нет. Ты можешь изменить какую-то незначительную деталь, а в результате твоё вмешательство очень сильно повлияет на человечество. Не нужно далеко ходить за примером: если бы я в своё время помешал тебе забрать силы у Сина, то он не стал бы тем, кем является сейчас. Он был бы таким же бездушным, как и твоя мать.

– Но в этом случае он мог бы помочь выжить своему пантеону.

– Это вряд ли. Судьба не так проста, как кажется. Она совсем не похожа на прямую линию, и чем больше ты пытаешься её изменить, тем хуже себе делаешь. От судьбы не уйти. Например, Син все равно потерял бы свои силы, просто их отняла бы не ты, а кто-то другой и в другое время. И тот, кто бы забрал их, мог потом убить Сина. Если бы он умер, то мир прекратил бы существование ещё много лет назад, так как галлу вырвались бы на свободу и прикончили бы все человечество. События могли развиваться по одному из огромного количества сценариев.

– Но если не мешать судьбе… Если она предопределена, то о каких вариантах может идти речь? – Этот вопрос ей уже давно не давал покоя.

– Предопределены только основные аспекты. Но подробности – неизвестны. Сину было предначертано, что он потеряет свою божественность, а каким образом это произойдет и где – всё это было определено спонтанно. Свободная воля состоит в том, что одна главная переменная, от которой зависит очень многое, так непостоянна, что никто, даже я, не может ей управлять.

– Я не понимаю.

Он глубоко вздохнул и утешающе погладил её по руке.

– Приведу ещё один пример. Когда я впервые встретил Ника Готье, ему было предначертано жениться в тридцать лет и завести дюжину детей. По мере того, как наша дружба крепла, я потерял способность видеть его будущее. Однажды, я разозлился и в гневе изменил его судьбу, сказав, что Ник совершит самоубийство. Позже, когда я успокоился, я понял, что совсем не этого желал Нику, но поскольку я – бог судьбы, то подобные изречения из моих уст имеют силу закона. Таким образом, в его судьбе произошли изменения, которые вынудили его покончить с собой. Его невесту нашли мертвой в её собственном магазине. Жизнь его матери отнял Даймон, а Ник застрелился у её ног. Моя воля не должна была отразиться на нем. Но это всё же произошло. Его добрая воля заключалась в том, что он хотел отомстить Даймону, будучи человеком, а, кроме этого, он не собирался убивать себя. Но из-за того, что я оказался богом судьбы, мой приказ перевесил его волю, и у него на самом деле не осталось выбора. Я подавил его добрую волю, и из-за меня погибли все, кто был ему дорог. Теперь ты понимаешь?

Кэт кивнула в ответ, но у неё оставался ещё один вопрос относительно Ника.

– Если судьбу не изменить, то Ник все ещё может найти женщину, жениться на ней и завести дюжину детей?

– Возможно, все именно так бы и произошло, но в тот момент, когда я озвучил свое пожелание, я изменил его судьбу. Она больше не предопределена, и его добрая воля теперь приведет его к судьбе, которую я не могу видеть. Но я знаю, что его действия в будущем затронут жизни людей, которых я люблю, и что бы с ними не случилось, в конечном итоге виноват буду я. Катра, не повторяй моих ошибок. Никогда не говори лишнего в гневе и никогда не пытайся заставить кого-то исполнять твои желания. Это не принесёт тебе ничего хорошего.

Кэт ничего не сказала в ответ. Теперь она точно знала, что он имел в виду. В течение многих столетий её мать пыталась заставить отца Кэт исполнять свои прихоти. Её дедушка попытался заставить бабушку делать то же самое. И каждый раз последствия были плачевны для обеих сторон. Кэт хотела быть с Сином, но нельзя его заставлять. Если он сам не захочет этого, то они никогда не будут счастливы вместе.

– Я понимаю, – пробормотала она.

– Вот и хорошо. Начало положено.

Она тоже так думала. Но, если честно, поступать правильно – это так больно. Ведь ей так хотелось, чтобы Син пришел за ней.

Кэт посмотрела на Ашерона и покачала головой.

– Ты очень мудрый.

Он улыбнулся.

– Только, когда дело касается других. Легко заметить соринку в чужом глазу, но чертовски сложно рассмотреть бревно в своем собственном.

– Всё равно я очень благодарна тебе за помощь. Спасибо. – Кэт поцеловала его в щеку на прощание и направилась в свою комнату. Ей потребовалось пройти через весь храм, чтобы попасть в коридор, ведущий в спальни служительниц Артемиды. Комната Кэт была последней по левой стороне.

По дороге девушка размышляла о том, что нужно дать возможность Сину самому разобраться, чего он хочет от жизни. Она не будет искать его. Син должен сам сделать первый шаг. Это было единственное верное решение.

Войдя в комнату, Кэт подошла к окну, чтобы отдернуть шторы, как вдруг у неё за спиной раздался странный шум. Резко обернувшись, она увидела Сайфера, материализовавшегося в центре комнаты.

С перекошенным от злости лицом он швырнул демона в истинном обличии на пол её покоев. Затем схватил его за шиворот, но демон тут же принялся вырываться и кричать, требуя освобождения. Сайфер был весь в крови, а левую сторону его лица покрывали царапины.

Но он, не обращая на это внимания, спокойно пошёл к Кэт.

Приблизившись к ней, Сайфер толкнул демона к ее ногам. Демон тут же попытался встать, но Сайфер одним ударом вернул его обратно на пол.

– Я нашел этот кусок дерьма, когда он пытался съесть женщину возле супермаркета. Я подумал, что он может нам пригодиться, и оказался прав.

Сказав это, Сайфер схватил демона за волосы и заставил пленника поднять голову так, чтобы Кэт могла видеть его лицо.

– А теперь расскажи этой хорошей леди, куда Кессар дел Дощечку Судьбы, – рявкнул Сайфер.

– Она висит у него на шее. Он никому не позволяет приближаться к ней.

– А где Закар?

– Он прикован к трону повелителя.

Сайфер толкнул демона обратно на пол.

– Ты всё узнала? – спросил он Кэт. – Теперь, я могу убить его?

Она взглянула на окровавленного Сайфера.

– Что с тобой произошло? Ты сможешь сам излечиться?

Он горько усмехнулся в ответ.

– Я мертв. Меня нельзя вылечить, у меня даже сердце не бьётся.

Ей стало легче… В некотором роде.

– Теперь я могу убить его? – повторил Сайфер.

Кэт заколебалась, сама не зная почему. Вид беспомощного демона, распростертого на полу…

Одно дело убить демона в бою и совсем другое – убить пленника. Это казалось ей чем-то неправильным.

– Ну, чего ты молчишь? Жалеешь его? – зарычал на неё Сайфер, не дождавшись ответа. – Только не говори мне, будто хочешь, чтобы я пощадил это жалкое животное, ведь, окажись этот демон на твоём месте, он бы не проявил подобного милосердия. Поверь мне, лучше отрубить голову кобре прежде, чем она сумеет броситься на тебя.

– Кобра не может пойти против своей природы. Разве можно наказывать её за то, что она лишь следует своему предназначению, установленному богами?

Сайфер раздраженно закатил глаза.

– Мы так и будем разводить тут философские беседы или, может, мне и вовсе поцеловаться с демоном? А может, дать ему пистолет, чтобы он тебе башку напрочь снёс?

Кэт подумала, что Сайфер прав. Сейчас не подходящее время, чтобы рассуждать о милосердии, тем более что она своими глазами видела, на что способны демоны. Они никогда не проявляли милосердия, а сострадание им было и вовсе чуждо. Но ещё это не означает, что Кэт должна поступать так же, как и они.

– Постарайся не причинять ему лишнюю боль, – произнесла она.

– Как прикажешь, принцесса – ответил Сайфер, его голос был наполнен дом и сарказмом. – Я прослежу, чтобы лезвие клинка было острым.

– Я могла бы обойтись и без твоего сарказма.

– И я мог обойтись без твоего сочувствия.

Кэт прищурилась.

– Только помни, именно благодаря моему сочувствию ты смог хоть ненадолго вырваться из ада.

Его лицо окаменело.

– Принцесса, именно сострадание меня туда и привело. Прежде, чем погибнуть, я пытался защитить человека, который не оценил мой благородный порыв. Сукин сын просто использовал меня. Так что позволь дать тебе совет: постарайся задушить в себе сострадание. Потом мне ещё спасибо скажешь.

С этими словами Сайфер исчез, уведя за собой демона. А Кэт ещё некоторое время стояла посреди комнаты и обдумывала его слова. Что, если Сайфер прав? Люди очень часто предавали тех, что проявлял к ним сочувствие.

В отличие от галлу, которые никогда не притворялись. Они просто были такими, кем их создали. То есть демонами. Так что ты всегда знал, с кем имеешь дело. Галлу никогда не пытались втереться к тебе в доверие, чтобы потом предать. Они с самого начала пытались вцепиться тебе в глотку.

Она почти уважала их за это. Возможно, они были более развитой формой жизни, чем люди. Предательство было совершенно не в их характере.

После этих раздумий ей пришла в голову ещё одна мысль, более страшная. Син теперь знал, как убить её. Кэт сама открыла ему тайну, которую никто не знал, даже её мать

А вдруг его трепетное отношение к ней – всего лишь маска, а на самом деле Син готовил предательство? Конечно, нет…

«Я отняла его силы». Он охотился за её матерью в течение многих столетий, чтобы отомстить за это. Теперь же он знал, что Артемида невиновна, а сделала это Кэт.

«Возможно, я сошла с ума, и у меня развилась паранойя». Это показалось ей вполне вероятным.

«Отставить панику, Кэт. Син ни за что не обидел бы тебя». Нет, он не мог так поступить, и ей нужно выбросить из головы подобные мысли. Прямо сейчас Сину наверняка больно и страшно. Точно так же, как и ей.

Кэт решила, что нельзя позволять необоснованным страхам разрушать их отношения.

«О каких отношениях идет речь? Он велел тебе уйти!»

Тьфу, как же она ненавидела этот голос у себя в голове. «Я не буду слушать тебя. Я люблю Сина и не хочу разочаровываться в нём»,

Кэт оставалось лишь надеяться, что Син тоже любит её. В противном же случае он мог попытаться её убить.