Текст книги "Пламя и лед (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Шеррилин Кеньон
Пламя и лёд

Глава 1

Адрон Квиакидес никогда не относился к людям, к которым можно без страха обратиться в любой ситуации.

По крайней мере, если человеку жить охота.

И сегодня, сидя в одиночестве задней кабинки «Золотой Кроны» с бутылкой дорогой Греннской выпивки, последнее, чего он хотел – так это чтобы кто-нибудь ему мешал.

Удовольствий в его жизни было немного, и, ведрами хлебая желто-оранжевую жидкость, он ощущал покой, который был так нужен его измученной душе.

Потому что сегодня, больше чем когда-либо, его мучили воспоминания.

В этот самый час исполнялось пять лет с той ночи, когда он принял решение, за которое будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь.

Адрон крепко стиснул бутылку в правой руке, не в силах поверить, что прошло так много времени с тех пор, как он мог ходить, не хромая. Двигаться без боли. Говорить, не чувствуя, как его горло сдавливает от приложенных усилий.

Пять лет с тех пор, когда он последний раз ощущал хоть немного покоя.

Он часами лежал в постели, пытаясь уснуть. Пытаясь забыть и, наконец, понял, что единственный способ успокоить его демонов – залить их выпивкой.

И ничто не работало лучше Гренны.

Сделав глоток, он почувствовал, как жидкий огонь обжег горло.

– Эй, детка, – сказала рыжая красотка, подойдя к нему, и прислонилась бедром в его столу. – Нужна компания?

– У меня есть компания, – ответил он, хриплый голос резанул слух. – Я, еще раз я и снова я.

Она окинула голодным взглядом его тело и наклонилась над столом, демонстрируя пышную грудь.

– Ну что ж, меня хватит на всех троих.

Когда-то он без колебаний принял бы ее предложение.

Но жизнь, как говорят, меняется и часто в мгновение ока.

Она облизнула губы.

– Да ладно, красавчик, купи мне выпить.

Адрон раздраженно уставился на нее. Она была не первой женщиной, подкатившей к нему сегодня с предложением. И, по правде сказать, его чертовски удивляло, что женщины до сих пор обращают на него внимание, даже с этим ужасным шрамом на лице. Но женщины в «Золотой Кроне» никогда не отличались привередливостью, особенно, если чуяли запах денег.

– Прости, – холодно сказал он. – Ни одного из нас это не интересует.

Она притворно вздохнула.

– Ну, если твое мнение изменится, дай мне знать. – Бросив на него еще один задумчивый взгляд, она смешалась с людьми и инопланетниками, толкущимися в баре.

Адрон неловко поерзал на месте, почувствовав, как острая боль пронзила левую ногу. Стиснув зубы, он тихо застонал.

Можно было подумать, что то количество болеутоляющих, на котором он жил, да еще смешанное с алкоголем, заставит забыть о любой боли. Но тело почти не ощущало их действия.

И они не помогали облегчить ноющую пустоту в сердце.

– Твою мать, – прорычал он шепотом и, откинув голову, допил очередную бутылку.

Поймав проходившую мимо зеленокожую официантку, он заказал еще две Гренны.

Дожидаясь, когда она вернется, он увидел, что к нему направляется еще одна женщина.

Пронзительный взгляд его прищуренных глаз заставил ее развернуться.

Игры его больше не интересовали. Сегодня он хотел напиться, и ему было искренне жаль женщину, которой хватит ума к нему подойти.

Если, конечно, она не принесет еще выпивки.

* * *

Ливия типпа Виста всю жизнь была скорее заложницей, чем принцессой, и ей чертовски надоело, что все диктуют ей, как себя вести, а в двадцать шесть она поняла, что с нее хватит.

Она не ребенок.

И она не станет через две недели выходить замуж за Клиппера Торана. Даже если бы он был единственным мужчиной во всей вселенной!

– Ты сделаешь, как велено.

Она вздрогнула, вспомнив властный голос отца. Будь он хоть трижды Его Высочество, но она – а не ее старший братец – унаследовала отцовское упрямство. Чего бы то ни стоило, она не выйдет замуж за Губернатора Территорий, который был на шестнадцать лет старше ее отца.

Поскольку Клиппер требовал в невесты девственницу, она знала способ нарушить планы их обоих.

После сегодняшней ночи она больше не будет девственницей.

Завтра отец ее за это прикончит. Но лучше умереть, чем быть замужем за жестоким стариком с козлиной бородкой, который норовил потискать ее своими холодными лапами каждый раз, когда оказывался поблизости.

«Золотая Крона».

Стоя под холодным дождем, Ливия уставилась на вывеску над головой. О клубе ей рассказала ее горничная Криста. Сюда заходили всевозможные герои и отморозки, и, хотя ей хотелось бы подарить девственность герою, на самом деле, ей было все равно. Если мужчина будет приятен на вид и осторожен, то сойдет для этой ночи.

Набравшись смелости, Ливия открыла дверь и тут же застыла на месте.

Она никогда не видела подобного места. Море инопланетников и людей, танцующих в прокуренном баре, где пахло потом и дешевой выпивкой. Пронзительная музыка была такой громкой, что у Ливии зазвенело в ушах.

Огромный оранжевый мужчина-рептилия хмуро посмотрел на нее, когда она остановилась в дверях.

– Либо заходишь, либо нет, – проворчал он.

Она сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом. А потом представила Клиппера с его многочисленными подбородками и крохотными похотливыми глазками.

Передернувшись, Ливия шагнула внутрь, и дверь за ее спиной захлопнулась.

– Двадцать пять кредитов, – потребовал мужчина-рептилия.

– Что, простите?

– Двадцать пять кредитов. Платите, или я вышвырну вас вон.

Ливия вскинула бровь. Ей очень хотелось поставить его на место, но она вдруг вспомнила, что он понятия не имеет о том, кто она такая. И лучше пусть так и остается.

Если кто-нибудь узнает, что она принцесса Вистана, ее отошлют обратно в отель, где они остановились.

Не говоря уже о том, что у нее совсем мало времени. Нужно найти мужчину прежде, чем кто-то заметит, что она пропала, и ее начнут искать.

Вытащив деньги, которые она стащила у брата, она заплатила за вход.

– Хорошо, – прошептала она самой себе, изучая битком набитый бар. – Пора найти его.

Она пробиралась сквозь толпу, вздрагивая, когда встречалась взглядом с какими-нибудь грязными гуманоидами.

Ливия мысленно добавила к своему списку еще один пунктик: мужчина должен мыться.

Высокий чернокожий послал ей улыбку, продемонстрировав черные зубы.

Ладно, добавим и умение пользоваться зубной щеткой.

Оказавшись у противоположной стены комнаты, она увидела брюнета, который сидел за барной стойкой – выглядел он вполне подходяще. Она двинулась к нему. Но оказавшись ближе, застыла.

Это был личный курьер отца.

Если бы она знала какое-нибудь крепкое словцо, то точно выругалась бы.

Так, главное, чтобы он меня не увидел.

Снова смешавшись с толпой, Ливия следила за ним, пытаясь разглядывать мужчин. Ну, должен же тут быть хоть кто-то, кто мог бы…

Ее внимание привлек шум у входа.

Ливия обернулась.

О, нет! Она почувствовала, как ее охватывает паника, увидев, что в бар хлынула Королевская Стража отца. Одетые в серое солдаты тут же рассредоточились по бару, расспрашивая посетителей.

Она задрожала. Раз они здесь, значит, Криста рассказала, где она, и о ее плане наверняка тоже. Ливия застонала при одной только мысли об этом.

Как Криста могла предать ее? Ведь она сама помогла придумать план побега.

Но почему-то Криста всегда боялась отца Ливии, один хмурый взгляд – и ее горничная наверняка все выложила.

С самыми смелыми подробностями.

Ливия поморщилась при мысли о том, как отреагировал на это ее отец. Но Кристы, в отличие от нее, его гнев не коснется.

Кристу защищали их законы. Мужчина мог наказать женщину, только если он – ее родственник, а у Кристы не было родни.

Ливии не так повезло, и теперь кто знает, что с ней сделает отец за такое.

Целомудрие было одной из высочайших женских добродетелей в ее мире. По сути, мужчины и женщины собирались вместе разве что за едой, молитвой, во время торжественных церемоний или для выполнения супружеского долга. Общение же с мужчиной, который не был твоим родственником, было строго запрещено.

И сурово наказывалось.

Она отбросила страх. Ей и до этого были известны последствия. В любом случае ей придется заплатить за неповиновение, значит, нужно хотя бы закончить начатое.

Стиснув зубы, Ливия быстро окинула взглядом зал в поисках укрытия. У дальней стены клуба выстроились в ряд закрытые кабинки. Она направилась к ним.

К несчастью, все были заняты.

Черт!

– Эй, крошка, – прокричал какой-то грубоватый мужчина. – Хочешь развлечься?

Она задумалась, но он протянул руку и, схватив ее за плечо, потянул за собой – его пальцы впивались в ее руку.

– Ну же, – сказал он, неприятно улыбаясь, и провел ладонью по ее мокрым волосам, – может, пойдем в задние комнаты?

Она вырвала руку.

– Нет, спасибо.

Сделав шаг назад, она увидела, что стража направляется в ее сторону, разглядывая толпу.

Сердце ее заколотилось, она подбежала к последней кабинке и села на пустое сиденье, пока охрана отца ее не заметила.

– Какого черта?

Она перевела взгляд со стражника на мужчину, который сидел напротив. У Ливии перехватило дыхание.

Он был не просто «приятен на вид».

По правде говоря, она никогда в жизни не встречала более красивого мужчины. Его черты были четкими и аристократичными. Темные брови над пронизывающе голубыми глазами – таких она никогда не видела.

Он был одет в черное, а длинные белые волосы были заплетены в аккуратную косу. Чисто выбрит и помыт. От него веяло утонченностью и властью.

Но его глаза, когда он смотрел на нее, оставались холодными. Настороженными.

Его окутывала аура опасности, и, судя по упрямо задранному подбородку, ее общество ему не понравилось.

Он натянул на руки черные перчатки и сердито уставился на нее.

Ей, конечно, следовало бы встать и уйти, особенно, когда она увидела страшный шрам, тянувшийся от его подбородка до самых волос. Казалось, кто-то вырезал его нарочно, отчего ей захотелось узнать, что же это за человек.

Что он сделал, чтобы заработать подобный шрам?

Нерешительно прикусив губу, она оглянулась на стражника, который медленно шел к кабинкам.

И что же теперь делать?

Адрон вскинул бровь, разглядывая женщину, которая, похоже, не собиралась уходить.

Он был пьян, но не настолько, чтобы не понимать, что эта маленькая мокрая мышка напротив не из этого притона. Он чувствовал запах невинности, окружавший ее.

И от него Адрону становилось дурно.

Ее темно-каштановые волосы были распущены, волнами спадая на плечи.

У нее были огромные ангельские глаза. Зеленые, в которых не светилось преследующее ее прошлое. Они были абсолютно безмятежными и искренними.

По его телу пробежала дрожь. Разве в такое время в ее возрасте у кого-то могут быть такие глаза? И какое она имеет право смотреть на него?

– Я кое от кого прячусь, – призналась она. – Вы не возражаете?

– Черта с два, не возражаю.

Ливия, нахмурившись, посмотрела на незнакомца. Его грубый тон разозлил ее, и, если бы один из стражников не разглядывал кабинки, она тотчас бы ушла.

Придумай же что-нибудь!

Стражник остановился в двух кабинках от нее и показал голокуб инопланетникам, которые там сидели.

– Вы видели эту женщину?

Ее план рушился, а она знала лишь один способ не позволить отцу осуществить свой замысел.

Она встала с места и села рядом с незнакомцем.

Тот хмуро поглядел на нее. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, Ливия потянулась к нему и поцеловала.

Адрон потрясенно замер, когда она приникла своими крепко сжатыми губами к его. Это был самый целомудренный поцелуй, который он когда-либо получал от женщины, которая не была его родственницей.

По тому, как она держала его голову руками, он понял, что она считает, что целоваться надо именно так.

Но хуже невинности, запах которой он почувствовал, было то, что он не целовал ни одну женщину уже больше пяти лет, и прикосновение этих полных губ к его, оказалось больше, чем мог вынести его пьяный рассудок.

А ее запах…

Боже, как же ему не хватало этого нежного, дурманящего женского аромата.

Закрыв глаза, он опустил бутылку и обхватил ее лицо ладонями, перехватывая инициативу.

Ливия вздрогнула, когда он приоткрыл ее губы и скользнул языком в глубину ее рта. Она видела людей, которые так целовались на сцене и в кино, но никто никогда не позволял себе подобной дерзости с ней.

Она чувствовала сладкий запах спиртного у него на языке, ощущала его теплый, чистый запах, когда он провел руками по ее спине и обнял так осторожно, что она задрожала.

Да, он – то, что нужно, подумала она, а тело ее плавилось под его руками. Именно этому мужчине она отдаст свою девственность. Мужчине с полными боли голубыми глазами и нежными прикосновениями.

Мужчине, в объятиях которого она чувствовала, что у нее перехватывает дыхание, а тело переполняют одновременно слабость, необычный жар и сила.

С ним она ощущала себя так, словно все держит под контролем. Свою жизнь. Свое тело.

И ей это нравилось.

Адрон никогда не пробовал ничего вкуснее ее губ. Он почувствовал ее неуверенность, когда она нерешительно коснулась его языка своим. И его тело откликнулось давно забытой пульсацией, требуя большего.

О, Боже, это – рай, а он так долго жил в аду, что забыл, каков он на вкус и на ощупь.

– Простите, – сказал какой-то мужчина, остановившись рядом ними. – Вы не видели эту…

Адрон прервал поцелуй, только чтобы бросить убийственный взгляд на помешавшего.

– Убирайся или тебе не поздоровится.

В глазах мужчина мелькнул страх. Адрон привык к таким взглядам.

Без единого слова мужчина ретировался.

Адрон вернулся к ее губам.

Ливия застонала, когда поцелуй стал глубже.

Забыв про стражников и страх быть обнаруженной, она вздохнула от наслаждения. Незнакомые ощущения охватили ее, когда он прижался губами к ее шее, по ее телу пробежала дрожь. Его руки крепче сжались вокруг ее талии, груди Ливии набухли.

Что это за трепет глубоко внутри?

Эта невыносимое ноющее ощущение?

От его поцелуев у нее кружилась голова, Ливия хватала ртом воздух. Она безумно хотела его.

– Займись со мной любовью?

Адрон удивленно отпрянул. Если бы он был трезв, то отослал бы ее прочь, но в ней было что-то, что притягивало его так, как уже давно ничто к себе не тянуло.

Прошла вечность с тех пор, как он последний раз спал с женщиной. Годы горького, тянущего одиночества и боли.

И тут она предлагает ему себя.

Отошли ее.

Но он не стал этого делать. Вместо этого он поймал себя на том, что выходит из кабинки и ведет ее сквозь толпу.

Ливия не знала, куда они идут. Где-то глубоко внутри она была чертовски напугана. Она ведь ничего не знает об этом человеке.

Даже его имени.

Никогда в жизни она не делала ничего столь глупого. И все же инстинктивно она понимала, что он не сделает ей больно.

В прозрачно-голубых глазах застыла боль, а не жестокость.

Он приобнимал ее за плечи, защищая от толпы, и шел, тяжело опираясь на трость с золотым набалдашником.

Ей хотелось спросить, что случилось с его лицом и ногой, но она не осмелилась, опасаясь, что он передумает.

Он вывел ее из клуба и повел к машине.

Они сели и проехали ровно три уровня вниз к огромному многоквартирному зданию.

Ливия слегка расслабилась, когда они вошли в большое фойе. По крайней мере, ее не будут соблазнять в темном, грязном номере какого-нибудь задрипанного отеля.

Криста очень хорошо объяснила ей, чего ожидать. Вплоть до почти точного времени, которое мужчина сможет продержаться.

Сделав глубокий вдох, чтобы набраться мужества, Ливия прикинула, что где-то к полуночи уже будет у себя в номере. Ее начнут расспрашивать, и вскоре отец узнает, что произошло.

И тогда да поможет ей Бог.

Но решение принято, а если она что-то для себя решила, значит, так и будет. Она не откажется от своего плана.

В полном молчании они вошли в лифт и поднялись на верхний этаж.

Он проводил ее к квартире, которая оказалась почти такого же размера, что и ее королевские апартаменты. И, закрыв дверь, он тут же притянул ее к себе.

На этот раз поцелуй был жадным. Агрессивным. От него перехватывало дыхание. Мужчина прижал ее к стене.

От ощущения сильных рук, скользящих по ее телу, у Ливии кружилась голова.

Что ты делаешь?

Заткнись, сказала она себе, подавив страх и чувство вины.

Это – ее жизнь, и она возьмет все, что ей полагается.

С этой мыслью она начала расстегивать на нем рубашку.

Адрон резко втянул воздух, почувствовав ее ладонь на груди. Ее прикосновения обжигали. Он почти не помнил, когда последний раз кто-то, кроме врачей, медсестер и физиотерапевтов, прикасался к нему.

К ее чести, она не скривилась и не стала комментировать многочисленные шрамы, покрывавшие его тело. Казалось, она их даже не заметила.

Вот почему он не был с женщиной с той давней ночи.

Он не хотел никому объяснять, откуда на нем столько шрамов. Что-то рассказывать.

Смотреть в лицо любовнице в утреннем свете.

Может, поэтому он и выбрал сегодняшнюю незнакомку. Он ничего не должен ей объяснять. Вообще ничего ей не должен.

Он не хотел видеть жалость или отвращение на ее лице.

Но в светло-зеленых глазах не было ничего кроме любопытства и желания.

Ливия никогда не видела голую мужскую грудь, разве что в кино.

Словно зачарованная, она пробежалась пальцами по гладкой, смуглой коже, обтягивающей твердые, словно стальные, мускулы. Бархат и сталь. Этот контраст поражал.

– К тебе так приятно прикасаться, – выдохнула она.

Адрон отодвинулся и посмотрел на нее. В ее голосе слышались восхищенные нотки, в прикосновениях чувствовалась нерешительность. В этот момент его вдруг охватило дурное предчувствие.

Он, конечно, пьян, но не настолько.

– Ты – девственница.

Ее лицо стало ярко-пунцовым.

– Черт! – прорычал он, делая шаг назад.

Его плоть пульсировала, все тело горело. Только ему могло выпасть счастье наткнуться на единственную девственницу, которая когда-либо заходила в «Золотую Крону».

Схватив трость, он, хромая, подошел к бару и налил себе еще выпить, но от выпитого лучше не стало.

Внезапно она оказалась у него за спиной и прижалась к нему сзади, обвив тонкими руками его талию.

Он вздрогнул от прикосновения ее маленьких грудей к его спине. В этот момент он хотел ее еще сильней.

– Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, – прошептала она ему на ухо.

– Ты с ума сошла? – Он обернулся к ней.

Она покачала головой.

– Мне нужно лишиться девственности. Я не хочу, чтобы меня лишили ее силой.

– Лишил кто?

Она опустила взгляд.

– Хорошо. Если ты меня не хочешь, пойду – найду того, кто хочет.

Волна жгучей ревности накрыла его при мысли о другом в ее теле.

Какая тебе разница?

И все же по какой-то непонятной, идиотской причине, разница была.

Он схватил ее за руку, когда она попыталась отодвинуться.

– Как тебя зовут?

– Ливия.

– Ливия, – повторил он. Это имя очень шло девушке с ее безмятежными глазами цвета морской волны. – Зачем тебе отдаваться кому-то вроде меня?

Ливия замерла, увидев в льдистых глазах презрение… к самому себе? Он ненавидел себя. Это было очевидно, и ей хотелось узнать, за что.

– Потому что ты кажешься хорошим человеком.

Он горько рассмеялся, услышав ее ответ.

– Хорошим? Я не хороший. Во мне нет ничего хорошего.

Это была неправда. Он ни разу не обошелся с ней плохо. Ему было больно, она видела. И от этого он злился.

Но это не делало его жестоким.

– Мне нужно идти, – тихо сказала она, жалея, что он все же не будет тем, единственным. – У меня мало времени, скоро придется возвращаться, а я должна позаботиться об этом до утра.

– Зачем?

Ливия закусила губу и почувствовала, что ее лицо снова заливается краской. Утром ее осматривают врачи Клиппера.

Если она не найдет сегодня мужчину, ей конец.

– Просто должна. – Она окинула взглядом его красивое тело. У него были широкие плечи и стройная, мускулистая фигура. Белые волосы ярко выделялись на фоне его черной одежды.

Он был великолепен.

Но не хотел ее.

Адрон видел стальную решимость в ее глазах. Она, в самом деле, собирается найти себе другого мужчину и переспать с ним. Он это видел.

Нужно было дать ей уйти и все же…

Почему не я?

Он избегал женщин с тех пор, как практически потерял подвижность. Он боялся попасть из-за этого в неловкое положение. Но ей ведь все равно не с кем сравнить.

Адрон стиснул трость. Он еще помнил те времена, когда схватил бы ее на руки и побежал бы с ней к постели.

Но эти дни были потеряны для него безвозвратно.

– Спальня там, – сказал он, схватил бутылку и зашагал вниз по коридору.

Ливию затрясло, когда она поняла, что он приглашает ее присоединиться.

Возбужденная и напуганная, она шла за ним, пока не оказалась в комнате в самом конце роскошного коридора. Хозяйская спальня была такой же большой, как и ее. У дальней стены стояла широченная кровать, из окна открывался вид на город.

Он поставил бутылку на ночной столик и подошел к креслу у кровати, медленно сел. Лицо его оставалось неподвижным.

Но Ливия заметила, как его черты исказились от боли, когда он согнул ногу и стал снимать ботинки.

Ей хотелось узнать, что же с ним произошло, но она не осмелилась спросить, боясь разозлить его.

Поэтому она подошла к нему и взяла его за стопу.

Он поднял голову, в глазах его промелькнуло удивление, когда она стянула с него ботинок.

– Знаешь, я никогда раньше не делала ничего подобного, – прошептала она.

– Учитывая, что ты – девственница, я так и подумал.

Облизнув губы, она сняла второй ботинок.

Адрон почувствовал ее нервозность, ее неуверенность, и ему захотелось ее успокоить.

– Я не сделаю тебе больно, – заверил он.

Она послала ему улыбку, от которой у него внутри похолодело. Как же он жалел, что не встретил ее до той роковой ночи. Тогда он мог стать любовником, какого она заслуживала. Он мог заниматься с ней любовью всю ночь. Медленно. Дразня.

Сейчас он понятия не имел, как все будет. Но он попытается доставить ей удовольствие. Сделает все возможное, лишь бы убедиться, что ее первый раз станет приятным воспоминанием.

У него заныло в паху, Адрон поднялся и подошел к кровати.

Прежде чем он успел понять, что она собирается делать, она оказалась у него на коленях и поцеловала его.

Адрон вдохнул сладость ее дыхания, пробежав ладонями по спине. Он никогда не думал, что девственница может оказаться такой смелой. К тому же она быстро схватывала. Она углубила поцелуй, играя с его языком.

О да, это может быть весело.

Он расстегнул на ней рубашку, открывая маленький корсет. Она застонала, когда он провел рукой по ее обтянутой атласом груди и нежно сжал округлости в ладонях.

Ливия дрожала, чувствуя незнакомую пульсацию между ног. И когда он расстегнул застежку у нее на спине и корсет упал, она вздрогнула. Ни один мужчина никогда раньше не видел ее голой.

Он смотрел на ее обнаженную грудь, поглаживая напряженные соски ладонями, обводя их медленными, ожигающими движениями, посылая озноб по всему телу.

– Ты такая красивая, – выдохнул он, а потом нагнул голову и втянул ее сосок в рот.

Ливия зашипела от удовольствия, когда он, дразня, обвел ее плоть языком.

Она никогда не испытывала подобного.

Ливия наклонилась вперед и обхватила его голову руками. Тело ее горело. Он провел ладонями по ее спине и бедрам, и, когда он коснулся ее между ног, Ливия застонала.

Прерывисто дыша, он смотрел на нее – глаза его затуманились желанием.

А потом он уложил ее на спину и выключил свет. Она слышала, как он в темноте снимает с себя оставшуюся одежду, но ничего не могла разглядеть.

Адрону до боли хотелось увидеть ее обнаженной, но он не желал, чтобы она видела его изувеченное тело.

Ему стало жарко, и он расстегнул жесткий, колючий бандаж на левой ноге и позволил ему упасть на пол. Затем он снял тот, что был у него на руке.

И медленно и осторожно стал стаскивать с нее остатки одежды.

Адрон погладил рукой мягкую горячую кожу, наслаждаясь ее стонами. Он никогда раньше не занимался сексом с девственницей, и то, что он знал, что он – ее первый любовник, возбуждало еще сильнее.

Ни один мужчина никогда к ней не прикасался.

Никто кроме него.

И хотя он давно уже не тот, что был раньше, от этого знания ему хотелось взлететь.

Ливия застонала, когда он накрыл ее своим горячим телом. Она никогда не чувствовала ничего, похожего на это стройное, твердое, сильное тело, прижавшееся к ней.

Он жарко поцеловал ее, вклиниваясь коленом между ее ног, а потом прижался бедром к ее чувствительной плоти, волоски на его ноге дразнили ее кожу.

Ливия провела рукой по его спине, нащупывая неровные шрамы и тугие мускулы.

– Меня зовут Адрон, – выдохнул он ей в ухо за секунду до того, как обвести его языком.

– Адрон, – повторила она, будто пробуя его на вкус. Это сильное имя ему очень подходило.

Он продолжал ласкать ее бедром, языком и руками. Ливия выгнулась под его прикосновениями. Было так непривычно эротично – чувствовать его, но абсолютно ничего не видеть. Это походило на сон. Полуночную фантазию.

Протянув руку, она распустила его волосы и зарылась пальцами в шелковистые пряди. Он склонился над ней, прижался губами к изгибу локтя и стал посасывать нежную кожу.

Адрон сглотнул и отстранился, ему безумно хотелось видеть ее лицо. Вместо этого он поднял руку и обвел пальцем ее черты. Он нащупал крошечную ямочку на подбородке, представляя это худенькое личико с огромными зелеными глазами, и у него заныло сердце, которое он давным-давно считал умершим.

Она была восхитительна. И сегодня она принадлежала ему.

Целиком.

Закрыв глаза, он стал скользить вниз по ее телу и громко выругался, когда его ногу и спину прожгла острая боль.

Она застыла под ним.

– Что-то не так?

Адрон не мог ответить. Боль в ноге была такой сильной, что его желание тут же сошло на нет.

Он перекатился на спину, пытаясь вдохнуть.

– Адрон?

Беспокойство в ее голосе ударило по нервам.

– Моя нога, – выдавил он сквозь зубы. – Болеутоляющее на ночном столике.

– Какая нога?

– Проклятье, просто дай мне лекарство.

– Какая нога? – потребовала она.

– Левая.

Ливия сжала его колено ладонями.

Адрон выругался, когда его накрыла очередная волна боли.

– Не надо! – прорычал он.

– Чшш, – успокаивающе сказала она, разминая сустав.

Странное тепло исходило от ее рук, проникая под кожу. Адрон нахмурился, когда боль стала утихать.

А потом вдруг совсем исчезла.

Целую минуту он напряженно лежал, ожидая, когда боль вернется.

Но это так и не произошло.

У него вообще ничего не болело. Ни грудь, ни рука, ни колено. Ничего.

– Что ты сделала?

– Это лишь на время, – прошептала она. – Но несколько часов боль не будет тебя беспокоить.

Адрон не мог в это поверить. Он привык жить с постоянной, неослабевающей болью. Она была такой сильной, что он мог спать не больше пары часов подряд.

До сегодняшнего дня.

Он не мог поверить, что боли нет. Его сердце радостно заколотилось. Он наконец-то свободен. Даже если это ненадолго, у него есть время вспомнить, как все было раньше, до того, как он всего лишился.

И это произошло благодаря ей.

Он обнял ее и поцеловал.

Ливия чувствовала, как стучит его сердце под ее ладонью, и слышала смех в его голосе.

– Спасибо.

Она улыбнулась. А потом он стал спускаться вниз, покрывая ее тело поцелуями. Ливия застонала от острого пронзившего ее удовольствия. Ласки его рук и губ казались такими чудесными на ее обнаженной коже.

Это было гораздо больше, чем она ожидала. Криста говорила ей, что мужчина, который ее не знает, не станет тянуть с этим делом, а побыстрее кончит и уйдет.

Но Адрон не спешил. Казалось, он упивается ее телом.

Словно они в самом деле занимались любовью. Ливия задумалась, если он так нежен с незнакомкой, каким бы он был, если бы они по-настоящему друг друга знали?

Но сегодняшняя ночь – это все, что у них есть.

И она ею насладится.

От ее аромата и вкуса у Адрона кружилась голова – он прихватил зубами кожу на ее бедре. Этот вкус пьянил, а запах…

Он готов был вдыхать этот нежный цветочный аромат вечно.

Ее мягкие ладони ласкали его волосы и шею, так что все тело начинало гореть. Он не мог и представить, что у него еще когда-нибудь будет подобная ночь.

Ночь без демонов. Без мучивших воспоминаний.

Она словно поглотила его, и он с радостью поддался.

Она была его ангелом милосердия, спасающим от грехов. От одиночества. Он запомнит это мгновение на всю оставшуюся жизнь. Оно будет согревать его, когда его тело снова станет ему ненавистно.

Очень осторожно он раздвинул ее ноги и устроился между ними.

Ливия закусила губу, ожидая, что он войдет в нее. Но Адрон этого не сделал. Вместо этого он проложил поцелуями дорожку по ее бедру и дотронулся рукой до нежных складок.

Она ахнула от его прикосновения. Это было блаженство. А он медленно ласкал ее пальцами, выводя круги, погружаясь внутрь и поглаживая.

– Вот так, – выдохнул он, касаясь губами ее ноги, пока Ливия терлась о его ладонь. – Не смущайся.

Она и не смущалась, хотя должна бы.

По крайней мере, пока он не дотронулся до нее языком.

Ее охватил исступленный восторг.

– Адрон? – спросила она необычно хриплым голосом. – Разве ты должен это делать?

Он лизнул ее медленным глубоким движением.

– Тебе нравится?

– О да.

– Значит, должен. – Не говоря больше не слова, он вернулся к своему занятию.

Ливия извивалась в его руках, а он продолжал терзать ее языком. И когда он скользнул в нее пальцем, она подумала, что задохнется от наслаждения.

Криста говорила, что будет больно, но в его прикосновениях не было ничего болезненного. Лишь райское блаженство.

Она откинула голову на подушки, пока он выводил пальцем круги у нее внутри, один за другим, в такт движениям языка. Оглушенная ощущениями, Ливия почувствовала, как тело ее содрогнулось, словно живя своей жизнью.

Удовольствие все нарастало, и, когда она больше не могла этого выносить и готова была умолять его остановиться, тело ее взорвалось.

Ливия закричала от наслаждения.

А он продолжал играть с ней. Его палец и язык ласкали ее, и, когда чувствительная плоть больше не могла выносить его прикосновений, Ливия застонала:

– Пожалуйста. Пожалуйста, хватит.

Адрон рассмеялся и очень удивился, услышав этот звук. Он не мог припомнить, когда последний раз смеялся.

Он отодвинулся, но не убрал палец. Он нащупал тонкий барьер внутри нее. Его тело горело, требуя взять ее. Но он не мог этого сделать. Нужно было остановиться, пока они не совершили чего-нибудь, что нельзя было бы исправить.

А если порвать этот барьер, возврата не будет. Никаких вторых шансов.

Точь-в-точь как когда он решил…

Он вздрогнул от нахлынувших воспоминаний. Его жизнь была абсолютно разрушена из-за одного глупого импульсивного поступка. Он не позволит ей так же разрушить и свою.

Она была доброй и нежной. Чистая душа в мире грешников.

Он не станет ломать ее.

Закрыв глаза, Адрон задумался, что же испытывает к ней. Ведь он смог остановиться и справиться со своим предательским телом.

Прошло много лет с тех пор, как он делал что-то хорошее. Много лет с тех пор, как ему хотелось сделать что-то хорошее.