Текст книги "Черный всадник"

Автор книги: Шэрон Саймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА 1

– Он смеялся надо мной, – простонала Джо. Она в бешенстве металась взад и вперед на фоне пляшущих языков пламени костра. – Я брякнулась с лошади прямо перед ним, а он стоял и, представляете, смеялся.

Внезапно приступ негодования стих, и девушка с упреком в глазах уставилась на Алекс, Чарли и Луизу.

– А вам и дела нет.

Подружки наслаждались покоем, блаженно растянувшись на песке вокруг яркого огня. Все четверо целый день провели на скаковом поле конного завода, отрабатывая выездку. Падая от усталости, они с трудом добрались обратно к расположившемуся на берегу озера старому, уютному коттеджу родителей Чарли.

– Ну и чего тут стыдиться? Подумаешь упала с лошади, – пожала плечами Чарли. Да не слушай ты этого Стивена Пигготга[1]. Не зря в его фамилии есть что-то свинское, да он еще и тупой вдобавок. Будет тебе, Джо, давай-ка лучше отдохни.

Джо шлепнулась на песок рядом с остальными.

– Мне никогда в жизни не было так стыдно! – снова заныла она. – Я сегодня весь день вполне профессионально ездила верхом. Нет, честно! И на тебе! Когда подъезжали к конюшне, лошадь дернулась, и я слетела с нее как мешок прямо к ногам Стивена!

– Да плюнь ты на это! – И Чарли погрозила Джо пальцем. – Лучше сосредоточься на важном. Хватит ли у нас провизии продержаться всю ночь? Я взяла для нас вкусненьких марш-мэллоуз[2], попить и еще целый мешок «шоколадных пальчиков», знаешь, печенье такое... – К серьезным вещам Чарли всегда относилась серьезно.

– Да кому нужна твоя провизия? – счастливо вздыхает Луиза. – Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!

Она по очереди дарит радостную улыбку любимым подружкам: Джо, с ее замечательно яркими голубыми глазами и длинными каштановыми волосами, Чарли, с ее плутоватым личиком, Алекс, с ее широкой улыбкой и копной вьющихся волос. Наступила самая лучшая часть летних каникул, во всяком случае для Луизы. До начала занятий в школе еще целых две недели. Луиза снова упала на свой спальный мешок и подняла глаза на темнеющее небо, на котором уже стали проявляться звезды, пока еще маленькие, как точки от булавочных уколов.

Алекс потянулась за сучком, чтобы подбросить его в костер.

– Луиза права, – согласилась она. – Я всегда мечтала о ночевке у костра, на свежем воздухе, под звездами, в такую же, как сегодня, теплую ночь. – Она наконец подложила сучок в огонь, взметнув к небу сноп искр.

Внезапно Чарли вскочила и закружилась подле костра.

– А кто сказал, что нам придется спать? – закричала она. – Сегодня мой черед рассказывать страшную историю. После этой истории вы вообще не сможете заснуть!

Луиза вздрогнула и глубже зарылась в свой спальник. Ей вдруг показалось, что ночь не такая уж и теплая. Они еще ни разу не ночевали вне надежных стен, в темноте, разгоняемой лишь зыбким светом костра. Девушка невольно поежилась.

– Ты же всегда говорила, что не веришь вовсе эти «тени гробовые из могильного зева»[3]! – недовольно бросила она.

Чарли задумалась.

– Ну да! – нехотя признала она. – Вообще-то я не верю, но здесь, в этих местах, – она махнула рукой в направлении холмов, темнеющих вокруг озера, – и не в такое поверишь. Существует целая куча старинных преданий, например о водяном чудище, обитающем именно в этом озере.

На мгновение повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра. Чарли пошарила рукой по песку, нашла камень и швырнула его в сторону воды. С громким плеском камень ушел на дно.

– Ну что ж, – нашла силы выдавить из себя Джо, – вот и расскажи нам о нем.

Чарли вернулась к костру.

– Говорят, он похож на гигантского змея с глазами, как у рака, на стебельках. Но видит он только в темноте.

– А почему? – спросила Алекс и еще подбросила сучьев в костер.

– Потому, что озеро очень глубокое, и лучи солнца не могут достать до подводных пещер, где он отлеживается, – продолжала Чарли.

– Эти чудища жили там тысячи лет и выходили на поверхность... только для того, чтобы добыть пропитание.

Луиза невольно вздрогнула.

– А... а чем они питаются?

– А им все равно. Что поймают, то и съедят, – перешла на шепот Чарли. – Они просто могут выбираться на сушу и уходить довольно далеко от воды, чтобы увидеть, что там шевелится на берегу. А потом цап своими огромными зубами... хрусть и привет!

– Хватит! Остановись! – завизжала Луиза. – Я поняла. Может, заночуем подальше от воды? – И она заскрипела своим спальным мешком, оттаскивая его по песку подальше от воды. – Ты же не будешь сегодня рассказывать эти старинные истории про чудовищ из озера?

Чарли посмотрела поверх языков пламени на бледное лицо Луизы:

– Нет, не буду. Я расскажу о лошади... и ее всаднике-призраке.

– Никаких лошадей! – взвыла Джо. – Я больше не хочу не только видеть их, слышать о них, но даже думать о них. До самой смерти!

– Из-за того, что ты свалилась? – Чарли недоверчиво уставилась на Джо. – Ты ведь даже не ушиблась, лошадь стояла смирно.

– Так, все, хватит! Я не собираюсь здесь оставаться, чтобы надо мной потешались!

Джо вскочила на ноги и с гордым видом зашагала в сторону воды и плавучего причала.

– Слушай, не дразни ее! – возмутилась Луиза. – Ты же знаешь, какая она самолюбивая, а тут такая неприятность. Да еще этот Стивен посмеялся над ней. Мне кажется, Джо слегка влюбилась в него.

– Потому она и сама не своя, – добавила Алекс. – Она ведь привыкла быть в гуще событий, в центре внимания, строить всех нас. К тому же она без ума от страшных историй про привидения.

– Ты права, – кивнула Чарли и крикнула: – Джо! Ну будет! К тому же здесь тонны всякой съедобной дряни. Возвращайся, и я расскажу по-настоящему ужасающую историю. Тебе понравится, обещаю.

– Ладно, сейчас приду... – откликнулась Джо. В сгущающейся темноте подружки с трудом различали лишь неясный силуэт, балансирующий на кромке плавучего причала. – Это не Стивена коттедж вон там, где светятся огни? – Услышали девочки и увидели, как она махнула рукой в сторону противоположного берега.

– Джо, – вдруг закричала Чарли, – назад! Осторожно!.. Ой, только не это!

Причал внезапно резко накренился словно схваченный огромной могучей рукой. Всплеск от паления Джо в воду был оглушительно громким.

– Водяной змей! – взвизгнула Луиза.

Все оставшиеся члены команды полуночниц со всех ног рванули к причалу

– Джо, что с тобой?!

– Он тебя за ногу схватил?

– Мы тебе сейчас поможем!

Сбившись в кучу на причале, девочки со страхом и надеждой наблюдали, как из воды вылезает голова Джо. Лицо ее было мелово-бледным от страха.

– Я... в порядке, – давясь, сказала она, и из ее рта потоком хлынула вода.

– Давай плыви вокруг, с той стороны есть лестница, – командовала Чарли. – Сбоку не влезай, ты нас всех опрокинешь. Предки уже столько раз говорили, что нужно закрепить причал, только от них не дождешься. Пока гром не грянет... Вот когда кто-нибудь утонет... а что вы так на меня смотрите?.. подойдет к краю и перевернет причал.

– Давай, Джо! – Алекс опустилась на колени и протянула руку. – Давай, я держу тебя! – И она вытащила мокрую до нитки Джо на доски причала.

– Ну, я и дура, полная идиотка! – причитала Джо, выжимая свою майку, с которой ручьями стекала вода. – Два раза за день так подставиться!

Не успела она договорить, как над озером раскатился омерзительный хохот, пригвоздивший их к месту.

– Что это было? – крикнула Джо, вцепившись в руку Луизы.

Вся четверка уставилась на темнеющую гладь озера.

ГЛАВА 2

– Слушайте! – сказала Чарли.

Хохот повторился – на этот раз ближе. Это было нечто среднее между криком боли и злорадным хихиканьем ведьмы, искушавшей праведника.

– Это тот монстр? – дрожа от страха, спросила Луиза.

– Нет, это просто птица. – Похоже, Чарли непросто было запугать.

– Никогда не слышала о птице, которая так кричит. – Джо дрожала в своей мокрой одежде.

– Это водоплавающая птица, называется, по-моему, гагара. Вы что, никогда не слышали выражения: «Смеяться, как гагара»? Она так кричит с наступлением темноты: «Спокойной ночи, приятных сновидений», – объяснила Чарли.

– Скорее, это похоже на «Спокойной ночи, жутких кошмаров», – передразнила ее Алекс. Прекрасная прелюдия к рассказу о привидениях. Пошли, Джо, тебе нужно обсохнуть, а то Чарли уже не терпится начать.

Мокрая и озябшая Джо тряслась все сильнее.

– Вот, даже гагары смеются надо мной, – бормотала она, возвращаясь к костру.

Пока Джо бегала по выложенной плитами дорожке к коттеджу родителей Чарли, чтобы переодеться, Луиза успела перетащить все спальники поближе к огню, Чарли – проверить исправность сумки-холодильника с напитками и запасы еды, а Алекс – принести ведро воды, чтобы заливать угольки, выпадающие за границу кострища.

– У всех есть фонарики? – спросила Джо, вернувшись уже в сухих джинсах и майке. Она подошла поближе к костру и протянула к огню ладони. – Скоро будет темно, хоть глаз выколи. Чарли, твоя мама спрашивает, не нужно ли нам чего.

– Надеюсь, ты сказала, что у нас все есть? Ну что за человек! Я же просила ее не бегать каждые десять минут, смотреть, как мы здесь, – простонала Чарли.

Джо уселась рядом с Луизой и натянула ей на плечи спальник:

– Ладно, Чарли, давай свою старинную лошадиную историю.

– На самом деле эта история совсем не старинная, – ответила Чарли. – Это случилось всего года два-три назад, и Эйми Райс клялась, что все в ней правда.

– Кто такая Эйми Райс? – быстро спросила Алекс.

– Мы познакомились в прошлом году в лагере, на сборах по верховой езде, объяснила Чарли. – Эйми ездит туда с самого начала. Эйми по-настоящему хороший наездник, даже несмотря на то, что она крохотного роста. В седле она смотрится просто фантастично.

Остальные девочки, усмехнувшись, переглянулись. Все знали, что рост – больная тема Чарли. Ей до смерти хотелось быть такой же высокой, как Алекс.

– Мы все восхищались Эйми, – продолжала между тем Чарли. – К тому же она была чудо как хороша: пепельная блондинка, как наша Луиза, с изумительными зелеными глазами. Но была в ней какая-то странность. Она как будто всматривалась и вслушивалась в нечто недоступное другим. Однажды поздно вечером, когда мы вот так же сидели у костра, она объяснила нам, что с ней происходит. – Чарли оглядела подруг. – Предупреждаю, от этого рассказа У вас волосы встанут дыбом. Думаю, что заснуть вам не удастся.

Луиза схватила свой фонарик и попыталась можно ближе пододвинуться к костру. Нет, она ни за что не станет думать о том, какая напасть может таиться среди темных деревьев и в темной воде.

Чарли сидела по-турецки, спина идеально прямая, словно она все еще находилась в седле. Рассказывая, она склонила голову, к плечу... И внезапно куда-то исчезла прежняя Чарли, любившая пошутить и поддразнить, к которой все привыкли. Иной голос воссоздавал таинственные картины недавнего прошлого в тишине ночи.

Все началось с того, что Эйми Райс и ее мать в первый раз поехали на сборы в лагерь верховой езды «Сансет Трейлз».

«Поскорее бы добраться туда, – думала Эйми, – и все проблемы останутся позади. Наградой же будет целое лето поездок верхом по здешним местам, в этих прекрасных горах».

Пока же она изо всех сил сдерживалась, чтобы не затеять перепалку со своей матерью.

– Просто я не хочу в очередной раз через неделю услышать, что тебя тошнит от этого и ты хочешь домой, – вещала ее мать, ведя машину по извивающейся и изобилующей поворотами горной дороге. – Мы ухлопали целое состояние на эту твою очередную затею: шлем для верховой езды, лосины, сапоги... Я уже молчу о стоимости седла.

Эйми невольно взглянула на свою гордость и утешение – лежащее на заднем сиденье автомобиля новенькое скаковое седло.

– Меня никогда не затошнит от этого. Верховая езда... это совсем другое, сказала она тихо.

– Ну да, другое, это мы уже проходили. Ты девочка увлекающаяся, обожаешь все новое. Может, напомнить тебе о коньках? Или о скрипке?

Начинался дождь, и мать включила дворники.

– Не знаю, не знаю, сколько продлится твоя страсть к верховой езде! – раздраженно сказала она.

– Это навсегда! – страстно вскричала Эйми.

С самого первого раза, когда девочка подошла к лошади, погладила ее по носу и угостила морковкой, она поняла, что рождена именно для верховой езды, и кто знает, может быть, впереди ее ожидают лавры чемпионки по конкуру[4].

А мать тем временем продолжала:

– Теперь вот этот лошадиным лагерь, если мы вообще до него доедем... Вот, уже темнеет. Ради Бога, не пропусти указатель. Я надеюсь, это недалеко.

Дождь все усиливался, и стеклоочистители задвигались быстрее.

Эйми вздохнула. Самым привлекательным в этой затее было то, что в лагере целое лето ее не будут доставать. Два года назад они попали в аварию, и с этого момента мама стала относиться к ней, как к хрупкой и дорогой фарфоровой кукле.

«Она боится, что я упаду с лошади и сломаю ногу! Вот почему она против верховой езды», – думала Эйми, выглядывая в окно.

Через залитое лобовое стекло – дворники явно не справлялись с потоками воды, извергаемыми с небес, – она с трудом различила смутные очертания маленькой белой церкви и нескольких домов. Но попытка обнаружить какие-либо дорожные знаки на улицах осталась тщетной.

Сверни здесь, – предложила Эйми, увидев, что дорога раздваивается, и махнула рукой в левом направлении. – Должно быть, это и есть дорога в лагерь.

– Ты так думаешь? Я что-то указателя не вижу, – с сомнением спросила мать, но тем не менее повернула налево.

– Да она это, она. Здесь больше нет дорог, – сказала Эйми.

Дорога зазмеилась вверх по крутому склону к окраине города. Там асфальт кончился, и они поползли по узкой, грязной и размытой дождем почти что тропинке. Она петляла и вилась, и этому не видно было конца.

Эйми с тревогой, пытаясь протереть запотевшее боковое стекло, вглядывалась сквозь струи дождя в лес, темнеющий по обе стороны дороги. Они уже ехали довольно долго, но до сих пор им не встретилось ни дома, ни даже сарая. Может быть, это все-таки не та дорога?

Могучие клены сплетались вершинами почти под небесами. Их нижние ветви качались и шумели под ветром, скребли по бокам машины. Дворники беспомощно елозили по лобовому стеклу, не в состоянии справиться с водяным валом.

Мать Эйми судорожно вцепилась в руль.

– Ну вы только посмотрите! – пыталась перекричать она стихию, обрушившуюся на крышу. – Ничего не видно! Мы никогда не найдем этот чертов лагерь!

– Успокойся, мама!

Девочка знала, что мать боится ездить на машине в плохую погоду с тех пор, как они именно во время дождя попали в аварию. Эх, если бы в лагерь ее вез папа. Но он, как всегда, был в деловой поездке где-то в Юго-Восточной Азии.

Теперь и ветер с яростью обрушился на маленькую машину. Все вокруг сотрясалось от ударов грома, зигзаги молний на мгновение озаряли лес. Мать Эйми самоотверженно сражалась с рулем, пытаясь удержаться на скользкой от грязи дороге.

Во время очередной слепящей вспышки молнии девочка вдруг увидела, как что-то замаячило в прыгающем свете фар. Деталей сквозь заливаемое дождем стекло было не разглядеть, но Эйми удалось различить

нечто вроде башнеподобной фигуры в капюшоне на мощном вороном коне. Это нечто во весь опор неслось прямо на них.

– Мама, осторожно! – закричала Эйми.

Чарли взяла тайм-аут и потянулась за банкой шипучего оранжада.

– Ух, устала, пить хочу.

Она лукаво улыбнулась остальным, вскрыла банку и надолго припала к ней.

– Ну, Чарли, давай дальше, ты же только начала, – заныла Джо.

– Ты же знаешь нашу Чарли, – хихикнула Алекс. – Она не может выдержать больше десяти минут, ей обязательно нужно что-нибудь склевать.

Чарли сделала еще один долгий глоток и икнула.

– Уже лучше, – промурлыкала она. – Так, на чем мы остановились?

ГЛАВА 3

– На них что-то неслось во весь опор. – Луиза поежилась. – Они что, сбили его?

– Это все из-за лошади, она понесла, – проворчала Джо. – Говорю же вам, они – звери и совершенно непредсказуемы. Только что она стояла смирно и спокойно, а в следующий миг ты кубарем летишь с нее на землю.

– Ты просто предвзято к ним относишься, – съехидничала Чарли. – Дай-ка мне шоколадку, Джо, мне надо хорошенько подзарядиться для продолжения.

– Может быть, твоей Эйми просто показалось, что это были лошадь и всадник? – спросила Луиза. – Она ведь так бредила верховой ездой.

– Ну что ты перебиваешь, пусть говорит дальше. Давай, Чарли, – поторопила рассказчицу Алекс, подкидывая в костер очередное полено.

Они подсели еще ближе к огню, и Чарли продолжила рассказ.

Эйми уставилась на черный силуэт, мчавшийся на них во весь опор, в ее ушах стоял грохочущий стук копыт. Затем раздался вскрик матери. Машина не слушалась руля и после маневра, который предприняла мама, пытаясь уйти от наезда, – колеса заскользили, и автомобиль беспомощно завертелся в темноте.

Все воспринималось, как в замедленной съемке. Конь с всадником промелькнули перед ними. Эйми ожидала ошеломляющего удара от столкновения, но в последнюю минуту машина вильнула в сторону.

Потерявший управление автомобиль несся прямым ходом на толстенный ствол дерева! Эйми инстинктивно вытянула руки перед собой, но машину все еще крутило. Она вскользь задела дерево, резко наклонилась вперед, фыркнула и застыла.

Эйми слышала, как дождь барабанил по крыше автомобиля, слышала отдаленное уханье грома. Сердце билось так сильно, что, казалось, разнесет грудную клетку. Куда же они попали.

Эй, ты жива? – услышала она встревоженный голос матери.

– Вроде того. – Эйми попыталась пошевелиться. В этот раз не было боли, проникающей сквозь обманчивую пелену шока. Просто стук сердца гремел в ушах. – Мы чуть не сбили эту лошадь, – прошептала она.

– Скорее, она чуть не сбила нас... – дрожащим голосом проговорила мать. – Выйди посмотри, что там. Кажется, мы стоим на склоне.

Эйми расстегнула ремень безопасности, открыла дверцу со своей стороны и выползла наружу. И сразу же угодила под ледяной душ дождя. Она скатилась по толстому слою рыхлого щебня к носу машины, зарывшемуся в него. От увиденного у Эйми перехватило дыхание. Своей жизнью они были обязаны толстому слою щебня. Там, где он заканчивался, начиналась пустота. Они затормозили на самом краю какой-то очень глубокой ямы. Эйми посмотрела, и ее забила крупная дрожь: дна не было видно. Еще чуть-чуть, и они бы рухнули в эту бездонную черную дыру.

– Я попробую задним ходом, – услышала она голос матери, доносившийся из окна машины.

Мать Эйми запустила двигатель, но колеса буксовали. Вместо того чтобы сдать назад, машина, напротив, съехала еще чуть ближе к краю.

– СТОП!!!!! – закричала Эйми. – Мама! Быстро вылезай!

– В чем дело? Почему ты кричишь? – Мама Эйми показалась из машины, держа над головой большой несессер из разряда «все мое ношу с собой» – им она прикрывала голову от секущих струй дождя. Увидев распахнутый зев ямы, она отпрянула и вцепилась в руку дочери. – Боже милостивый! А ну марш на дорогу!

Они вскарабкались по щебню наверх и стояли, дрожа, посреди дороги. В ветвях деревьев завывал ветер, вспышки молний чередовались с раскатами грома.

Мать Эйми пошарила в недрах своего несессера в поисках мобильного телефона:

– Надо дозвониться до аварийной службы, пусть пришлют буксир...

Эйми, стуча зубами, ждала, пока ее мать, тыча в кнопки мобильника, наберет номер спасательной службы. Ее тонкий пиджачок и джинсы промокли насквозь.

– Кажется, мы остались без связи. – Мама потрясла телефон. – Наверное, мы вне зоны доступа… – Она выключила телефон и в отчаянии взглянула на Эйми.

– Может быть, вернется всадник, которого мы чуть не сбили, и поможет нам? – крикнула ей Эйми. Она попыталась что-нибудь рассмотреть в кромешной тьме, повернувшись в ту сторону, в которой исчез всадник. Неожиданно почти рядом с ними блеснула зигзаг молнии, а ее слова утонули в оглушительном раскате грома.

– Что бы это ни было, оно спятило, если гарцует в такую погоду! – воскликнула мать. – Пошли. Должны же быть на этой дороге хоть какие-то здания.

Она порылась в несессере, нашла карманный фонарик и подала его Эйми.

– Держи. Давай искать дом или хотя бы сарай, что ли. Кто знает, может, та лошадь из твоего лагеря верховой езды. Это, должно быть, недалеко.

И они побрели, вглядываясь в стену дождя. От дороги остались лишь две грязные колеи. Эйми включила фонарик и светила перед собой в надежде отыскать на дороге что-то, чего просто не могло не быть. Если лошадь проскакала по этой дороге, то должны были остаться следы копыт, причем глубокие. Но следов не было. Она направляла фонарик то вправо, то влево. Если эта лошадь и скакала прямо на них, она почему-то не оставила следов.

Мать и дочь с трудом карабкались на крутой склон холма, а дождь все стегал и стегал их в лицо. Потом они перешли какой-то мост, и снова путь пошел на подъем. Никогда в жизни Эйми так не промокала. Ее кроссовки хлюпали при каждом шаге, джинсы прилипли к ногам и мешали идти.

На вершине следующего холма в их дорогу влилась другая. Эйми снова поискала следы копыт. Увы, результат был тот же.

– Ну, куда теперь? – повернула к ней мокрое лицо мать.

Эйми попыталась пробиться лучом сквозь стену воды и темноту. У поворота, на стволе большого клена был прибит деревянный указатель. Она кинулась, не разбирая дороги, прямо через мокрые заросли травы, чтобы разобрать белые буквы надписи. Надпись гласила: «Лагерь верховой езды «САНСЕТ ТРЕЙЛЗ».

ГЛАВА 4

Дверь большого, не нового деревенского дома после их яростного стука отворилась. В проеме стоял высокий молодой человек. У него было загорелое лицо, а его золотисто-русые волосы отливали бронзой. Юноша был одет в красный свитер и коричневые штаны для верховой езды.

Он удивленно и озадаченно смотрел на нежданных гостей. Однако его замешательство длилось недолго, и он озабоченно воскликнул:

– Да вы же промокли насквозь! Входите скорее, прошу вас.

Он протянул руку матери Эйми, чтобы помочь ей перешагнуть высокий порог.

– Меня зовут Николас. Добро пожаловать в «Сансет Трейлз».

«Какой красавец! – подумала Эйми. Прямо с обложки журнала ».

Она вошла в маленькую гостиную, в которой явно давно не убирались. Николас последовал за ними, чуть не задев головой низкую притолоку.

– Меня зовут Луиза Райс, – представилась мама Эйми. – А это моя дочь Эйми. Наша машина попала в какую-то канаву там, ниже по дороге.

– Мама! – обернувшись, прогудел молодой человек. – У нас гости. Миссис Райс и ее дочь. Они попали в переделку на дороге.

Из соседней комнаты показалась женщина, также в костюме для верховой езды. В ее светло-русых волосах кое-где проглядывали седые пряди. Она протянула гостьям руку:

– Здравствуйте. Я Шейла Кэмпбелл, хозяйка здешних мест. Вам необходимо обсохнуть. Николас, скорее подбрось побольше поленьев...

Эйми заметила у противоположной стены большой каменный камин. Над камином висел старинный палаш, огонь камина играл на широком клинке. Пепел и сажа с каминной решетки падали прямо на дощатый пол.

– Извините, у нас неприбрано, – виновато улыбнулся Николас. – Как только мы переехали сюда из Бостона, только и делаем, что пытаемся навести порядок но тут еще работы невпроворот...

Эйми вдруг почувствовала, что у нее запылали щеки. Юноша был так хорош собой, и улыбка у него добрая и располагающая. Однако ей пришлось последовать за матерью и миссис Кэмпбелл к спальням в задней части дома.

– Надеюсь, здесь найдется, во что переодеться, – сказала Шейла Кэмпбелл Эйми, открывая дверь чулана, – вы ведь совсем крошка.

Эйми привыкла к тому, что из-за роста ее никто не принимал всерьез. Но все равно это раздражало.

– Я сильнее, чем кажусь, – ощетинилась она.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась Шейла Кэмпбелл, кивнув в ответ. Она выбрала свитер и джинсы для Эйми. – Вы переодевайтесь, а я тем временем подберу что-нибудь для вашей матушки.

Вернувшись в гостиную, Эйми поняла, что ее мать явно шокирована увиденным. Во всем, что касалось порядка в доме, та была очень щепетильна. Про усадьбу в «Сансет Трейлз» можно было сказать что угодно, кроме того, что ее содержат в порядке. Потолок протекал, и капли со звоном падали в жестяной таз, стоящий посреди гостиной.

Шейла Кэмпбелл предложила им два изрядно потертых кресла, стоящие у камина, источавшего благодатный жар.

– Долго пришлось добираться до нас? – участливо спросил Николас Эйми, когда та уселась в одно из кресел.

– Там, где мы слетели с дороги, довольно крутая насыпь, – начала рассказывать Эйми, – и какая-то совершенно невообразимая ямища. – Она содрогнулась, представив, как их машина неотвратимо сползает в пустоту.

Николас встревожился.

– Похоже, вы свернули с дороги возле старого карьера, где раньше добывали мрамор. И как вас угораздило?

Мать посмотрела на Эйми.

– Мне кажется, мы не там повернули, – сказала она.

– Понятно. – Николас покачал головой. – Вы, очевидно, попали на старую дорогу к карьеру. Там уже сто лет никто не ездит.

– А потом что-то промчалось прямо у нас перед носом, – тем временем продолжала Эйми. – Мне показалось, лошадь. Мама ударила по тормозам, и машину занесло...

– Что вы! Не могло это быть лошадью! – вмешалась Шейла Кэмпбелл. – Наши все в конюшне, а других здесь нет.

– Наверное, это был лось, – вставил Николас. – На них в этом году просто урожай.

Эйми вспомнились две раскисшие колеи и полное отсутствие следов копыт, тем более ведущих к конюшне. Нечто это было или Ничто, но оно возникло из ниоткуда.

В этот момент от мощного порыва ветра зазвенели оконные стекла. Николас быстро поднялся:

– Кстати, раз уж мы об этом заговорили, пойду-ка я посмотрю, как там наши лошадки.

Он надел длинный плащ-дождевик и исчез во мраке и непогоде.

Эйми очень хотелось пойти с ним и посмотреть конюшню и лошадей лагеря «Сансет Трейлз».

– Я хотела бы вызвать тягач. Можно от вас позвонить? – начала было ее мать.

Господь с вами! Никто и с места не тронется в такую ночь! – И Шейла Кэмпбелл покачала головой. – Мы будем рады оказать вам гостеприимство. Лишняя кровать у нас есть, а Эйми, как только кончится гроза, может занять свой гостевой домик.

Эйми не нужно было видеть выражение лица матери, чтобы понять: мама, несмотря на усталость, мягко говоря, не рада перспективе заночевать в «Сансет Трейлз».

Позже, уже перебравшись в домик, мать Эйми, меряя шагами небольшую комнату, раздраженно говорила:

– Это не коттедж, это какая-то лачуга: потолок провис, во внутренней двери огромная дыра, сплошная разруха!

По мнению Эйми, коттедж был что надо. Ставни плотно закрыты, а две небольшие кровати заправлены теплыми стегаными одеялами.

– Да все в порядке! Завтра ко мне кого-нибудь подселят, а дверь Николас починит. Ты же слышала, что сказала миссис Кэмпбелл? «Сансет Трейлз» бросили много лет назад. Теперь, когда они его купили, им, конечно, придется потрудиться.

– Я до сих пор не уверена, стоит ли оставлять тебя здесь, – недовольно проворчала мать Эйми.

– Я знаю, ма, но давай подождем до утра, посмотрим все остальное, – взмолилась Эйми. – Уверена, при дневном свете все будет выглядеть совсем по-другому.

Хорошо. Дождемся утра и осмотрим все, но я не обещаю, что ты тут останешься.

Мать накинула капюшон плаща, быстро скользнула Эйми по щеке губами и вышла из домика.

Эйми, вздрогнув, проснулась. Была примерно середина ночи. Пуховое одеяло соскользнуло, и она сильно замерзла. Кто-то плакал, и, судя по голосу, это был маленький ребенок.

Эйми выбралась из кровати, завернулась в одеяло и на цыпочках направилась по холодному полу к окну. Казалось, плачем заполнено все вокруг, и это беспокоило Эйми.

«Почему никто не выйдет и не успокоит ребенка?» – недоумевала она. Девочка долго боролась с тяжелой ставней. Наконец створка подалась и Эйми выглянула из окна. Плач ребенка оказался всего лишь скрипом двух веток.

Гроза миновала, и в ночном безветрии чувствовался легкий запах дыма. Эйми не знала который час, но подумала, что было бы неплохо нанести визит в конюшню. А почему нет? Дождь кончился, и ей безумно хотелось посмотреть на лошадей. Она метнулась по голым доскам пола назад к кровати, засунула под нее руку и вытащила свои носки и кроссовки.

Луна освещала дорожку от коттеджа до высоких ворот конюшни. Эйми торопливо бежала по мокрой траве, прикидывая, застанет ли она еще там Николаса. Вдруг он задержался там, заканчивая чистить конюшни или лошадей?

Николас был, по словам его матери, мастером конного спорта высшей категории. Лагерь «Сансет Трейлз» приобрели специально для его тренировок. Похоже, думала Эйми, если ей удастся хотя бы просто понаблюдать за тем, как Николас тренируется, она сможет многое узнать о его профессиональных секретах.

Эйми потянула одну створку ворот и прошмыгнула в образовавшуюся щель. Она мгновенно очутилась в теплой и сладкой атмосфере запахов конюшни. Единственная маленькая голая лампочка под потолком все же хорошо освещала помещение, в котором царил идеальный порядок: чисто и все на своем месте. Тускло мерцали уздечки, висевшие на крюках, на подставках лежали седла. Конюшенный инструментарий был расположен в нужной последовательности, так сказать, по порядку номеров: метлы, щетки-скребницы, приспособления для чистки и оправки копыт.

На мгновение Эйми замерла, определяя, есть ли кто-нибудь еще в конюшне. Уф, никого, кроме лошадей. Со стороны стойл, тянущихся по обе стороны чисто выметенного прохода, доносилось довольное пофыркивание животных.

Эйми на цыпочках подкралась к ближайшему стойлу и заглянула внутрь. Там мирно дремала темно-гнедая кобыла с белой звездочкой во лбу. Она подняла голову и, постукивая копытами, подошла поздороваться.

Девочка ощутила в груди сладкое щемящее чувство и погладила кобылу по мягкому бархатистому носу. Лошадь была не очень большой и оказалась весьма дружелюбной и отзывчивой. Ее яркие карие глаза с любопытством разглядывали такую же маленькую, как она, девочку. Она еще раз дернула головой, как бы говоря: гладь меня, гладь, не останавливайся, мне это нравится.

– Жаль, нечем тебя угостить, – прошептала Эйми. – Ладно, в следующий раз принесу тебе морковку.

Чарли прервала свой рассказ и опять отпила из своей банки.

– Попрошу соленый кренделек. – И она протянула руку.

– Честное слово, не понимаю, куда в тебя влезает столько? – сказала Алекс, шаря в темноте в поисках пакета с крендельками.

– Ну? Эйми удалось покататься на Клэсси? Я так хорошо себе ее представила! Такая хорошенькая лошадка. Кстати, а что это за цвет – гнедая? – спросила Луиза.

– Темно-коричневая, почти черная, – объяснила Чарли. Она вскрыла пакет, который ей передала Алекс, и выгребла целую пригоршню крендельков. – М-м-м! Хороши! Я всегда сначала слизываю соль, а уж потом хрумкаю их! Кому дать?

Все отрицательно покачали головами.

– А что там насчет плача, я не поняла? Это в самом деле шумели ветки? – спросила Джо.