Текст книги "Радужные надежды"

Автор книги: Шеннон Уэверли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Глава седьмая

Марион вошла в кабинет доктора Туми и направилась прямо к его столу, не обращая внимания на жест, которым врач приглашал ее сесть.

– Здесь какая-то ошибка. – Она нависла над столом, опираясь на него руками.

Врач откинул назад голову и рассмеялся.

– Нет никакой ошибки, Марион. Я должен сказать, что у вас беременность около шести недель.

Она продолжала стоять.

– Но это невозможно!

– Марион, ваша беременность была возможна, но затруднена.

Марион уставилась на доктора Туми, словно оглушенная. В ушах так звенело, что она словно издалека услышала свой собственный голос:

– Вы уверены?

– Абсолютно уверен.

Марион машинально села в кресло и вцепилась в подлокотники с такой силой, словно летела в ракете со скоростью света.

– Если хотите, мы сделаем анализ еще раз, но…

– Да. Можно я подожду результата?

Доктор Туми пожал плечами.

– Если вам от этого станет легче – пожалуйста. – И он попросил медсестру проводить Марион в лабораторию.

Через несколько минут Марион вернулась в кабинет врача.

– Я вам кое-что порекомендую, но не транквилизаторы. Вы будете лечить себя сами. Я хочу, чтобы вы сами себя успокаивали. Раза два в день делайте перерыв в работе, гуляйте, слушайте мелодичную музыку. Одновременно откажитесь от всего, что вас возбуждает, – от кофе, например. – Врач смотрел на нее уверенным взглядом. – Марион, я знаю, что вам пришлось испытать несколько лет назад. Но у вас нет причин не верить, что вы доносите этого ребенка.

Этого ребенка?.. Слова доктора Туми все еще не доходили до ее сознания. Она помнила одно: ее заболевание обрекло ее на полное бесплодие.

Тут вернулась медсестра и положила историю болезни Марион перед доктором, затем, доброжелательно улыбнувшись всем, вышла. Марион сидела на краешке кресла, от волнения она едва дышала.

Доктор открыл историю болезни, кивнул, потом перевернул ее так, чтобы Марион было видно, что там написано. Для пущей убедительности он держал указательный палец у слова «положительно».

У Марион голова пошла кругом. То, чего они так ждали, произошло, когда они с Джеффом вот-вот расстанутся навсегда!

– Ничего не понимаю. – Ее голос был еле слышен.

Доктор Туми посмотрел на нее с нескрываемым беспокойством.

– Что, эта беременность вызовет осложнения в семье?

Марион почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.

– Что вы, конечно, нет!

– Вы выглядите такой расстроенной.

– Ну, только… – Только что? Что ее муж сейчас в Калифорнии, знакомится с делами, которыми займется в ближайшем будущем? Что ребенок теперь будет ему помехой? – У нас сложился определенный образ жизни и мышления… – она помедлила, – а теперь мы должны будем менять все привычки.

Доктор Туми сочувственно улыбнулся:

– Вы еще так молоды! Тридцать один, да?

Она кивнула.

– Это еще что! У меня есть пациентка, ей сорок три года, и она беременна в первый раз! Она так счастлива!

Марион улыбнулась из вежливости. И уже хотела встать с кресла.

– Подождите, – сказал ей врач. – Я должен выписать вам витамины. – Потом он взял из стопки брошюру для будущей матери.

– Спасибо. – Марион старалась не смотреть ему в глаза. Все это они с Джеффом уже проходили, она знает, что ее ожидает. Вдруг ее охватило чувство полной безысходности.

– У меня к вам одна просьба, – обратилась она к врачу, с большим трудом скрывая свое подавленное настроение. – Если вы случайно встретите Джеффа, не говорите ему, что я беременна, хорошо?

Врач удивленно вскинул седые брови.

– Джефф сейчас ужасно занят проектом фирмы «Ситем». – Она отвела взгляд. – У него есть и другие дела, тоже очень ответственные и важные, требующие от него большого напряжения. Поэтому новые переживания ему совсем ни к чему. Я выберу подходящий момент и скажу ему попозже.

Доктор покачал головой.

– Я не вижу причин для беспокойства. Такая новость придаст ему новые силы и энергию.

– Нет, – упрямо твердила Марион, – я знаю Джеффа. Сейчас ему нужно быть предельно собранным.

– Хорошо, договорились. Вы скажете ему сама, когда сочтете нужным.

– Спасибо. – Она облегченно вздохнула.

Попрощавшись, Марион вышла из кабинета врача как в тумане. Она боялась, что не сможет дойти до своей машины.

Но все-таки дошла. Села в машину и повела ее куда глаза глядят.

Неожиданно для себя Марион обнаружила, что оказалась у поместья Пауэллов. Ей было необходимо выговориться.

Но стоит ли звонить в дверь подруги после их ссоры? Неизвестно еще, какие чувства вызовет сообщение о ее беременности у Бронвин. Может быть, сочувствие и поддержку, а может – ни того, ни другого. Нет, скорее всего, Бронвин заявит, что перст Божий указует ей не разлучаться с Джеффом.

Марион снова завела машину.

Как-то так получалось, что, когда Марион было невмоготу, она всегда приезжала на пляж и взбиралась на холм Маттасквомикатт. Здесь, с ее любимого холма, она смотрела на необозримые просторы океана и давала волю своему воображению.

Вот и сейчас, глядя на величественные бескрайние просторы Атлантического океана, она почувствовала, как у нее поднимается настроение и как умиротворение вселяется в ее измученную душу.

У нее будет ребенок!

Только сейчас Марион в полной мере осознала случившееся и заплакала от счастья.

У нее будет ребенок! Она носит под сердцем новую жизнь!

Охваченная благоговением, потеряв голову от переполнявшей ее радости, Марион то плакала, то смеялась.

Нежно поглаживая живот, она вдруг спросила себя: сможет ли известие о ее беременности спасти их с Джеффом брак? Но тут же отбросила всякую мысль об этом. Бездетная или с ребенком, она больше не представляет для Джеффа никакого интереса. Нет, Марион не хотела, чтобы он остался с ней только из чувства долга.

Как только в среду он вернется домой, она сразу же начнет разговор о бракоразводном процессе. Эту тему они оба тщательно обходили. Пока вопрос о разводе оставался открытым, Джефф, вероятно, не чувствовал себя виноватым в случившемся.

Марион обхватила колени и, уткнувшись в них подбородком, смотрела в бескрайнюю даль океана, словно в вечность.

Впрочем, есть еще одна причина, из-за которой она скроет свою беременность от Джеффа. Она уже была беременна, и все прежние беременности кончались выкидышем; теперь она боялась, что и этого ребенка ей не удастся уберечь. Вопрос был только в том, когда она выкинет, и она не хотела понапрасну обнадеживать Джеффа.

Да, она никому не скажет, что ждет ребенка, и если что случится – встретит беду один на один.

Долго ли мы будем вместе, маленький мой? – вопрошала она свое дитя. Ее вопрос унесло морским ветром, но она и не надеялась получить на него ответ. Пусть лучше на него никогда не будет ответа.

Умиротворенная, она наконец спустилась с холма, но поехала не домой, а в соседний городок, где ее никто не знал. Там она и купила все, что прописал ей доктор Туми. Вернувшись домой, Марион спрятала лекарства и брошюру в ящик платяного шкафа и занялась приготовлением ужина.

Вечерело. Клонившееся к горизонту солнце украсило сад и комнаты кружевной тенью.

Марион поставила мясо в микроволновку, стараясь не поддаваться гнетущему чувству одиночества.

Пока разогревалось мясо, она позвонила матери во Флориду и рассказала, как идет подготовка к свадьбе Робин. Несколько раз порывалась сказать матери о своей беременности, да так и не сказала.

Чудо-печь своим «бип-бип» сообщила хозяйке, что еда готова. Быстро вынув тарелку, Марион села на табуретку перед экраном телевизора. Комната погрузилась в вечернюю мглу. Марион опять овладело уныние, но она убеждала себя, что не чувствует одиночества. Она включила телевизор, чтобы нарушить давившую на нее тишину в доме. Но, несмотря на все ухищрения, Марион испытала ужас, когда поняла, что теперь еще и боится за нарождавшуюся в ней новую жизнь.

Вдруг ее внимание привлекла программа новостей.

– Теперь перейдем к дискуссии, развернувшейся вокруг концерна «Ситем», – сказал диктор.

Марион не поверила своим глазам, когда на экране появилось… лицо Джеффа. Он сидел в тени кипарисов в каком-то уютном дворике с видом на Тихий океан, густые темные волосы трепал легкий морской бриз.

Марион отложила вилку и с трудом проглотила кусочек мяса. Необычность происходящего заключалась в том, что сейчас Джефф находился на Западном побережье Америки, за сотни миль от нее, на берегу Тихого океана, а она совершенно случайно включила телевизор.

Похоже, впрочем, что это был не прямой эфир, а запись.

Джефф говорил в присущей ему спокойной, доверительной манере. «Ситем» предложил Итернити четверть миллиона долларов на нужды просвещения – разумеется, в случае одобрения городом планов концерна по строительству жилого массива. Марион надо было возмутиться – фактически «Ситем» предлагал городу взятку. Но Марион будто загипнотизировали: так был великолепен Джефф. Она вглядывалась в солнечные блики, сверкавшие в его волосах, в его красивое лицо, вслушивалась в его глубокий голос и недоумевала, как могла она додуматься развестись с этим человеком. Это же ее муж, ее первая любовь, ее самый лучший друг! Она узнавала его как бы заново.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Марион протянула руку к экрану и прикоснулась к щеке Джеффа.

– Я жду ребенка, Джеффри, – прошептала она. – Я весь день хотела сказать тебе об этом.

Но передача закончилась, и изображение исчезло. Марион выключила телевизор. Дом снова погрузился в гнетущую тишину.

Никогда еще Джефф так не радовался возвращению домой, как сейчас. Пять дней показались ему пятью годами. Уехать из Новой Англии! Оставить вековые деревья, старинные особняки… Он заплатил шоферу такси, повесил на плечо дорожную сумку и чуть ли не бегом двинулся к дому.

Это была не самая лучшая командировка. В дороге он кое-что узнал и расстроился. Тиффани предложили работать над тем же проектом, что и ему, и, если он примет предложение, они снова будут работать вместе. Почему никто не предупредил его? Почему Тиффани промолчала? Что его очень беспокоило, так это подозрение, что Тиффани могла сказать обо всем Марион.

Эта мысль пришла ему в голову прошлой ночью. Он наконец догадался о причине странного поведения Марион. Вероятно, Тиффани говорила с его женой и рассказала не только о своем, но и о его переводе. Настроение Марион резко изменилось сразу после встречи с Тиффани в кафе «Старый мост». Джефф не мог простить себе, что не рассказал обо всем жене сам. Он еще не знал, как выберется из этого неприятного положения. Но почему-то ему казалось, что все обойдется.

Он застал ее в столовой за мытьем окон. На ней были джинсовые шорты с бахромой и светлая блузка без рукавов, завязанная спереди узлом. Волосы были собраны в хвост.

Услышав, как он вошел, Марион оглянулась, и он понял, что ради одного этого взгляда стоило мчаться домой со всех ног.

– Привет! – она застенчиво улыбнулась.

– Привет! – Джефф готов был поклясться, что время повернуло вспять. Не только потому, что Марион выглядела такой же, как в день их первой встречи, но и потому, что ему захотелось взять ее на руки и поцеловать, как он делал это несколько лет назад, возвращаясь из командировок. Ему показалось, что и она думает о том же самом.

Но тут Марион взмахнула ресницами и наклонила голову.

– Как прошла командировка? – спросила она вежливо, избегая смотреть ему прямо в глаза.

– Нормально. – Он старался держаться непринужденно. – С заданием я справился. – Джефф огляделся. Занавески были сняты, мебель вынесли. – Что тут происходит?

– Как что? Подготовка к приему, – ответила она.

– Марион, никому дела нет, мыли окна или нет.

– Я знаю.

– Я знаю, что ты знаешь, но ты что, собираешься вылизать весь дом?

Она пожала плечами.

– Разве нельзя поручить это миссис Сузи? – спросил он, имея в виду женщину, приходившую к ним убираться.

– Конечно, она помогает, но работы очень много. – Марион продолжала мыть окно с преувеличенным усердием. – Итак, чем же ты занимался в командировке?

– Да ничем особенным. Несколько договоров. Пил-ел с нужными людьми. Марион, я был в дороге весь день, я с ног валюсь от усталости.

– Отдохни, – сказала она, как отрезала.

Ее реакция подтверждала его правоту: Марион знает, что ему предложили новую работу, и дуется на него за то, что он не рассказал ей об этом. Сердце его возликовало от радости. Джефф пододвинул кресло и уселся поудобнее.

Марион, словно спохватившись, спросила:

– Ты, наверное, проголодался?

– Еще бы! Умираю с голоду!

– В холодильнике есть немного курятины.

– Я разогрею ее, – сказал он, но Марион сама пошла на кухню. Это его очень удивило, так как начиная с их ссоры они ели в разное время и он уже привык заботиться о себе сам. Пока он наливал себе пиво, Марион поставила курятину в микроволновку разогреваться.

– Как идет подготовка к свадьбе? – спросил он, чтобы начать разговор.

– В общем неплохо, – ответила она. – У нас нет оркестра, но зато «Сильвас» обеспечит гостей вкусной едой.

– Ну, тогда гости и не заметят, что нет музыки, – подбодрил ее он.

– Не рассчитывай на это. – Она стояла, прислонившись к столу, и делала рукой круговые движения по животу.

Джефф нахмурился.

– Тебя все еще беспокоит желудок?

Она быстро опустила руку, слегка порозовев. Микроволновка пропищала свое «бип», и Марион поспешила вынуть тарелку с курятиной.

– Ты не возражаешь, если я пойду поглажу занавески?

Джефф смотрел, как она заторопилась в комнату для стирки, недоумевая, в чем провинился. Когда он научится понимать эту женщину?

Он ел в одиночестве, одновременно просматривая газеты, накопившиеся за время его отсутствия.

В кухню вошла Марион с выглаженными занавесками. И тут он увидел в газете статью, от которой у него округлились глаза, а из горла вырвался торжествующий вопль победителя.

– Городская комиссия по строительству сдалась! Вот это да!

– Свинья! – сказала она, проходя мимо.

– Кто? Я или комиссия? – спросил он.

– Все вы хороши! – крикнула она из столовой. – Все вы свиньи!

Он снова воспрянул духом, что само по себе было очень странным, поскольку его обозвали свиньей, но почему-то ему казалось, что Марион сказала это не со зла.

– Ну да, конечно, одна ты такая правильная, что можешь обвинять остальных, – проговорил он, следуя за ней в столовую. – Думаешь, я не видел твоего имени в списке поддерживавших агитацию против «Ситем»? – Джефф хлопнул ее сложенной газетой пониже поясницы. Если несколько месяцев назад такой жест был в порядке вещей, то теперь…

Он затаил дыхание, ожидая, что она скажет что-нибудь резкое. Но она только покачала головой с наигранным пренебрежением, очаровательная улыбка играла на ее губах. Сердце Джеффа забилось сильнее. Неужели за пять дней командировки она тоже соскучилась по нему?

– Как у тебя дела с обручальными кольцами? – спросил он, помогая вешать занавески.

Она так и просияла:

– Хочешь посмотреть?

– Очень.

Они пошли в ее мастерскую.

Марион показала ему еще не отполированное кольцо Нейта. Джеффу оно показалось довольно замысловатым.

– Это, – он развел руками, – выше всяких похвал!

– Тебе в самом деле нравится? – спросила Марион с довольным видом.

– Да, очень. – Он обвел взглядом ее другие незавершенные работы, и тут его внимание привлекла толстая книга, лежавшая на столе.

– Что это? – спросил Джефф. Он взял книгу, открыл, и ему показалось, что он летит в шахту лифта с последнего этажа. «Развод. Законы. Рекомендации. Советы» – таково было название книги.

Марион вздрогнула. Эта книга лежала здесь неспроста. Марион хотела побольше узнать о разводе, о законах, о терминах, чтобы не выглядеть полным профаном перед мужем-юристом, когда придется вплотную заняться вопросом развода.

– Вот оно что, – сказал Джефф, кладя книгу на место. – Я мог бы и сам догадаться, что все идет к этому.

– А разве мы не собирались обсудить вопрос о разводе? – Ее опять стало мутить, хотя вот уже несколько дней она чувствовала себя хорошо.

Джефф не ответил, только крепко сжал зубы. О, все оказалось гораздо труднее, чем она предполагала. Уже несколько дней она проигрывала в воображении различные варианты этого вечера – как первая, сохраняя полное спокойствие и присущую ей прямоту, начнет разговор о разводе, едва Джефф войдет в дом.

Но, взглянув на Джеффа, она почувствовала, что самообладание покидает ее. Да, Джеффри Кент оказался крепким орешком. И чем больше она попадала под его обаяние, тем труднее ей было заставить себя начать разговор о разводе.

Однако благодаря этой книге все встало на свои места.

– Я купила эту книгу в надежде, что мы разведемся без привлечения посторонних юристов. – У Марион от волнения пересохло во рту. – Такая предосторожность даст нам возможность сохранить все в тайне хотя бы на несколько месяцев. – Ее пальцы сжались в кулаки, голос дрожал. – Ты уехал бы в Калифорнию на новую работу, а я бы говорила всем, что ты в командировке. Конечно, это не могло бы продолжаться бесконечно, и люди рано или поздно догадались бы. Но легенда о церкви просуществовала бы еще несколько месяцев.

Пока она говорила, Джеффу казалось, что он вот-вот задохнется. Он отвернулся и стал смотреть в окно.

– Как ты узнала, что я получил новую работу? – Его голос был зловеще спокоен.

Марион поняла, что проговорилась. Она хотела не показывать вида, что все знает.

– Так как ты узнала, Марион?

– От Тиффани, – призналась она. – Совершенно случайно. Тиффани думала, что ты мне все рассказал.

– И ты не вытерпела и помчалась в магазин за этой книгой, – сказал он, обернувшись.

– Я решила, что тебе станет легче, если мы перестанем избегать слова «развод».

Он недоверчиво посмотрел на нее и, покачав головой, рассмеялся. Она никогда не слышала, чтобы он смеялся таким странным смехом.

– Куда ты? – спросила она, увидев, что Джефф направляется к двери.

– Не знаю. – Он качал головой и смеялся леденящим душу смехом. – Не знаю. – Широким шагом он вышел в непроглядную ночь, сел в машину и уехал.

Глава восьмая

На следующий день, в полдень, Джефф ворвался в ее мастерскую с большой картонной коробкой в руках.

– Ты искала книги о разводе? Вот. Изучай. – Он со злостью накренил коробку, и все ее содержимое вывалилось на пол.

Марион взглянула на кучу книг, потом на него и – словно окаменела.

– Вот бланки, которые тебе понадобятся, чтобы начать бракоразводный процесс. – Он швырнул на стол конверт из манильской бумаги. – Чего откладывать? Начинай прямо сейчас!

Ошеломленная, она не нашлась, что сказать. Тем временем он повернулся и быстро ушел.

В таком взвинченном состоянии Джефф находился всю неделю. Он работал по шестнадцать часов в сутки. Если они с Марион и оставались на несколько минут вместе, то оба хранили полное молчание.

Марион не обращала на него никакого внимания. Заказы на украшения, работа в магазине и подготовка к свадьбе отнимали у нее уйму времени. В довершение всего не за горами было общее городское собрание и экстренное собрание Земельного комитета.

Но самым главным для Марион была ее беременность. Может, она и не доносит ребенка до срока, но, пока ребенок с ней, она должна окружить его материнской заботой – принимать витамины, хорошо питаться и следовать советам врача о полноценном отдыхе и спокойной, размеренной жизни. Выполнению последнего предписания мешал муж – источник беспокойства и тревоги.

Марион пыталась не замечать его, убеждая себя, что он ей совершенно безразличен. Но Джефф не выходил у нее из головы. Чем бы ни занималась, она постоянно думала о нем.

По всей видимости, она ошибалась, решив, что ему будет легче, если они в открытую станут говорить о разводе. Джефф очень переживал. И ей это было непонятно.

Марион так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как подошла к бакалейному магазину.

– Спустись на землю, Марион, – вдруг услышала она голос Бронвин. – Привет! Как ты? – сказала Бронвин непринужденным тоном, так что нельзя было понять, все еще сердится она на подругу или нет.

– Кручусь как белка в колесе.

– Представляю. Как дела со свадьбой? – спросила Бронвин из вежливости.

– Понемногу продвигаются. Мы решили отпраздновать свадьбу Робин дома. – Марион старалась не смотреть на подругу. Бронвин обладала удивительной способностью читать чужие мысли.

– А музыка? Ты уже пригласила оркестр? Или Робин больше нравятся диски?

– У меня есть на примете два ансамбля, – сказала Марион. А про себя подумала: как я могла обидеть эту прекрасную женщину? – Брон! – неожиданно воскликнула Марион.

– Что? – улыбнулась Бронвин.

– Не сердись на меня за тот разговор, хорошо?

– Ладно, не извиняйся. Чего не бывает в нашей жизни.

У Марион будто гора свалилась с плеч.

Подруги попрощались, но, дойдя до машины, Бронвин обернулась и спросила:

– Тебе помочь со свадьбой?

Марион поколебалась, но потом отбросила ложную гордыню.

– Ты поможешь мне найти хороший оркестр?

Бронвин широко улыбнулась:

– Я позвоню тебе вечером!

Стояла невероятная жара. Сидя в своей оснащенной кондиционером конторе, Джефф не мог ни о чем думать, кроме Марион.

– Эй!

Джефф вздрогнул. Он был так поглощен своим мыслями, что не слышал, как Грэм поднялся по лестнице.

– Так-так. Вот, оказывается, чем ты занимаешься весь день! – проговорил Грэм, стоя в дверях.

Джефф снял ноги со стола.

– Ишь, подловил!

Грэм вошел в комнату.

– Пришел поблагодарить за приглашение на свадьбу. Ну и жара, здесь как в бане!

– Ты не поверишь, но Марион в такую жару приводила двор в порядок сама.

– Что ты говоришь! И как у тебя с Марион?

От злости у Джеффа перехватило дыхание.

– Ничего хорошего.

– Ты пытался с ней поговорить? – спросил Грэм.

– Нет. – Джефф вскочил и стал быстро ходить по комнате. А потом, неожиданно для себя, он рассказал Грэму, что нашел у Марион книгу о разводе. – Я чувствовал себя полным идиотом.

– Как ты думаешь, почему она так поступила? – спросил Грэм.

Джефф презрительно усмехнулся:

– Она сказала, что мне же будет лучше, если мы с ней начнем обсуждать условия развода. Она ждет не дождется, когда я исчезну из ее жизни.

– Почему ты так решил? – удивился Грэм.

– Это долгая история, – ответил, вздохнув, Джефф.

– Я никуда не тороплюсь, – заявил Грэм.

– Тогда слушай. Я не сказал Марион, что получил предложение от «Ситем» работать у них постоянно, но Марион об этом все равно узнала.

– Она, наверное, была вне себя?

– Если бы! – сказал Джефф.

– Обиделась?

– Нет, Марион не бесилась и не обиделась. Она подумала, что настало время поговорить о разводе.

– Она решила, что ты принял предложение? – допытывался Грэм.

– Я еще должен подумать, – ответил Джефф.

– Да ты что? – воскликнул Грэм удивленно.

– Я хотел отказаться, но теперь… Не знаю… – Джефф отвернулся и с глубокой грустью стал смотреть в окно на магазин Марион.

– Как же она узнала о твоем назначении? – спросил друга Грэм.

– Ей сказала об этом Тиффани.

Грэм тихо ругнулся.

– Я говорил тебе, что эта Тиффани – себе на уме.

– Нет, нет. Это произошло чисто случайно, – возразил Джефф.

– Не кажется ли тебе, что Тиффани нарочно все подстроила? – спросил Грэм.

– Нет. Просто Марион использует любой повод, чтобы выставить меня за дверь.

– Скажи, дружище, что ты будешь делать, оставшись один?

Воцарилось глубокое молчание. Джефф смотрел в окно, Грэм смотрел Джеффу в затылок.

– Иди домой, старик. – Грэм поднялся и пошел к двери. – Будь поласковей со своей половиной. Тебе надо разобраться в своих чувствах.

Джефф молча кивнул. Он окончательно запутался.

Марион посмотрела на свои часики.

– Ты чего явился домой в такую рань?

– А сколько времени? – спросил Джефф, размашисто шагая по газону.

– Три.

– По субботам я всегда прихожу домой в три часа.

Правда, подумала Марион, но события последних дней приучили ее ждать возвращения мужа поздно вечером.

– Чем ты занимаешься? – спросил он.

Она удивленно посмотрела на него. Он глядел мимо нее, опустив голову, но тон его голоса был спокойным. Она не сразу нашлась, что ответить.

– Обещали доставить тент в среду, – просто сказала она. – Вот я и решила привести в порядок двор.

Джефф ослабил узел галстука.

– Зачем нам тент так рано? – Ему хотелось подольше поговорить с ней.

– Тебе действительно это интересно? – спросила она.

– Ага!

Марион недоверчиво посмотрела на Джеффа.

– Его надо установить, украсить. А потом привезут столы и стулья, их надо расставить.

Темные проницательные глаза Джеффа пристально разглядывали ее. Марион пожалела, что наложила макияж. По такой жаре…

– Я переоденусь и вернусь, – сказал он.

– Ты поможешь мне? – спросила она.

– Конечно. Мы же условились, что в этой предсвадебной круговерти мы будем вместе. – Джефф вздохнул и проговорил уже серьезно: – Марион, извини, что тебе пришлось выполнять всю основную работу одной. – Он помолчал, а потом добавил: – Что бы ни случилось с нашим браком, мы должны вытянуть это дело, поэтому хочешь не хочешь, а придется сотрудничать.

Глядя в сторону, Марион произнесла:

– Ты прав.

– Хорошо, что ты согласилась. – Джефф опять глубоко вздохнул. – А теперь оставь в покое косилку и займись клумбами. Я так и не научился отличать цветы от сорняков.

Впервые за эту неделю Марион улыбнулась:

– Ты для сада – настоящее стихийное бедствие!

– Спасибо. – Он вприпрыжку побежал к дому.

Позже Джефф косил газон, подстригал живую изгородь и выполнял все поручения Марион беспрекословно. Ему нравилось заниматься физическим трудом, несмотря на изнуряющую жару. Джеффу доставляло удовольствие быть на свежем воздухе, слышать торопливый плеск реки, подставлять голую спину под палящие лучи солнца. И видеть жену в двух шагах от себя.

Марион стояла на коленях перед клумбой, но эта поза не мешала ей быть очаровательной. На ней была соломенная шляпка, искорки веснушек проступали на скулах. Марион их ненавидела, а вот Джеффу они очень нравились.

Она рыхлила почву на клумбе, ее шорты открывали длинные, стройные ноги. Джефф видел, как под облегающей футболкой колышутся ее груди, в такт движениям ее рук. Джеффу показалось, что груди у нее стали полнее, но потом он решил, что это просто игра его воображения.

Изнурительная жара не спадала даже ночью. Марион ворочалась в постели, стараясь найти местечко попрохладнее. Простыни скомкались, волосы рассыпались по подушке. Нервы Марион были напряжены до предела.

Через открытое окно доносился неумолчный стрекот сверчков и цикад. Она старалась сосредоточиться на том, что ей предстояло сделать завтра, но не могла собраться с мыслями. Громкое кваканье лягушек, облюбовавших заросший водяными лилиями пруд, совершенно сбивало ее с толку.

Марион смотрела на балдахин над кроватью, а видела… Джеффа. Джеффа, работавшего во дворе… освещенное ярким солнцем сильное, мускулистое тело…

Она перевернулась на другой бок. Было два часа ночи, но она не сомкнула глаз ни на минуту.

Марион провела рукой по влажному лбу, груди. Каждой клеточкой тела она жаждала любви. Да, без сомнения, лето обострило ее чувственность. Она закрыла глаза и попыталась представить суровую зиму.

Марион не успела опомниться, как наступил понедельник. Общегородское собрание ее не волновало. Нисколько. Ожидание слишком затянулось, и прежний боевой настрой пропал. А поэтому, когда она пришла вечером в школу, то решила сначала осмотреться.

– Добрый вечер, – приветствовала ее женщина у входа в школу. – Давайте я вас отмечу, – предложила она, водя пальцем по списку участников голосования. Женщина поставила галочку и протянула Марион конверт с информационными материалами.

Марион натянуто улыбнулась и прошла в шумную аудиторию. Земельный комитет занял места справа. Она снова почувствовала резь в желудке, но присоединилась к своим.

– Марион, ты вчера видела передовицу? – спросила ее Бев, сверкая глазами.

– Разумеется, – спокойно ответила она.

То, что окружная газета выступила против корпорации «Ситем», было подобно государственному перевороту. Когда Марион накануне за завтраком увидела передовую статью, она злорадно вскрикнула. Джефф, пробежав передовицу глазами, крепко выругался. Вспомнив, как он отреагировал на статью, Марион невольно улыбнулась.

Вдруг Марион вздрогнула – она поняла, что Джефф уже здесь, среди людей «Ситем». Улыбка на ее лице угасла.

Между нею и Джеффом ничего не изменилось, и тот факт, что выходные прошли довольно приятно, ни о чем не говорит…

Джефф поднял голову, их взгляды встретились, и, о Боже, ее сердце безудержно рванулось ему навстречу. Он кивнул, приветствуя ее, а ей так хотелось крикнуть в ответ: Джеффри, что мы с тобой делаем? Как мы докатились до этого? Ведь прежде Марион с нетерпением ждала собрания, она думала, что они придут вместе, сядут рядом, вместе проголосуют. Возможно, их мнения в чем-то и разойдутся, но чтобы до такой степени…

С большим трудом Марион заставила себя переключиться на другую группу людей «Си-тем». Она узнала главного архитектора проекта, эксперта по финансам, инженера по охране окружающей среды, различных исполнителей помельче и, конечно, Тиффани.

Марион вся сжалась, как перед прыжком в воду. Она не хотела испытывать ненависть к этой женщине, но, видит Бог, другого ей не оставалось…

Сначала Марион показалось, что Джефф все еще наблюдает за ней. Он же мельком взглянул на Тиффани и снова стал смотреть на жену. Чувствуя, что краснеет, Марион достала из конверта информационные материалы и сделала вид, будто читает.

Зал быстро заполнялся народом, шум усилился. На сцене члены счетной комиссии сели справа, Комитет по финансовому обеспечению – слева, председатель общегородского собрания – посередине. Напольные вентиляторы тихо стрекотали, разгоняя душный воздух.

Председатель собрания ударил молоточком, и в зале постепенно установился порядок. Председатель был человеком добродушным, его природное чувство юмора не раз помогало вывести из тупика самые безнадежные дебаты.

После того как священник прочел молитву, взяв с собравшихся обет быть правдивыми и искренними, председатель огласил содержание вопроса, поставленного на голосование по просьбе жителей города.

На первый взгляд все было очень просто – внести поправки в законодательство города по единственному вопросу. Но каждый понимал, что означает это голосование. Если предложенные изменения пройдут – концерну «Ситем» будет дана «зеленая» улица. Если нет – концерну «Ситем» придется убираться восвояси. Все знали, что собрание затянется надолго.

Первым поднялся вице-президент «Ситем». Он взял микрофон и обратился к собравшимся. Марион слушала его речь о безукоризненной двадцатилетней практике жилищного строительства, ведущегося концерном, и ей было ясно, что это только вступление.

Когда вице-президент передал микрофон Джеффу, а тот потом – архитектору, Марион почувствовала, что и собравшиеся поняли, что настоящий разговор начнется только сейчас. Несмотря на ее противоборство, Марион исполнилась гордостью за мужа.