Текст книги "Речные тайны"

Автор книги: Шеннон Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Три больших окна выходили на центральный внутренний двор, и в помещение вползал бледный лунный свет, оправляющий в серебро стулья и столы. Рейзо не знал, что именно он ищет, хотя одежда со следами копоти могла бы оказаться удобным свидетельством вины.

Он засунул пергамент под стоящую на столе лампу. Разнообразные бутылочки, баночки и деревянные шкатулочки были выстроены аккуратными рядками. Рейзо заглянул в несколько из них: пудра, листочки мяты для жевания, желтый крем без запаха. Встряхнул серебряную трубочку, услышал приглушенный плеск и поднес к носу крышечку. Аромат мандариновых цветков поддразнил его смутным намеком на близость. О чем же это он напомнил? Рейзо прикрыл глаза, и запах увлек его в воспоминание об океане: под ногами неровность песка, убаюкивающий шелест волн и стоящая рядом Дэша.

Он порылся в гардеробе – ни подпалин, ни запаха дыма. Так что он пожал плечами, обращаясь к луне, выскользнул в коридор и ненадолго замер у двери, задумавшись, что же делать дальше.

– Древесная крыса!

Рейзо отскочил по меньшей мере на пару шагов и врезался спиной в стену. Его сердце так отчаянно колотилось о ребра, что казалось, на нем останутся синяки.

– Дэша… леди Дэша… я…

– Ох, а что случилось с твоим носом?

– Ничего, – заверил ее Рейзо и шмыгнул упомянутым носом. – Ой. В смысле, он сломался. Несчастный случай.

– Соболезную. Ты сейчас меня искал?

Он кивнул, не вполне готовый расстаться с поддержкой стены.

– Да, э-э… как твои дела?

Дэша улыбнулась, наморщив носик. И почему от одной этой гримаски он чувствовал себя столь же беспомощным, как если бы двое старших братьев уселись ему на грудь или Пела оседлала колени?

– Видимо, это означает, что ты уже в курсе, – заключила Дэша, открыла дверь и протянула ему свою лампу. – Здесь никого не было, но я не стану возражать, если ты осмотришь все еще раз.

«О чем она вообще говорит?» – удивился Рейзо, но подыграл, подняв лампу повыше и обойдя ее комнаты.

– Конечно, – продолжила она, – скорее всего, это с самого начала было ложью. Дверь и впрямь почему-то оказалась открытой, но зачем байернцу устраивать в моих покоях засаду и пытаться меня убить? Я так и сказала воинам час назад, когда они ко мне обратились, но они настояли на том, чтобы проводить меня. Утверждали, что их сведения вполне достоверны. Я сразу решила, что это чепуха, и, разумеется, они никого здесь не нашли. Вот как раз иду из покоев лорда Белвана: убеждала его, что байернцы вовсе мне не угрожают.

Рейзо понял, что если бы он помчался сюда сразу же, как только расстался с Пелой, а не пошел бы сперва к Тейлону, то именно его и обнаружили бы в покоях Дэши, когда туда ворвались воины. Лампа в его руке покачнулась, разбросав по стенам колеблющиеся тени.

– Похоже, ничего не пропало.

Она сняла луммас и бросила его прямо на пергамент, который Рейзо чуть раньше положил на место. Совпадение или она его прячет?

– Все… все чисто, – объявил он, порадовавшись, что в голосе прозвучала лишь легкая запинка.

– Спасибо, – откликнулась Дэша, забрала лампу и в ее призрачном свете улыбнулась юноше. – Я как раз собиралась сообщить кому-нибудь из вашего отряда, что завтра уезжаю обратно в отцовское поместье. На лето совет прерывает заседания, и большинство людей возвращаются в свои загородные владения. Меня не будет три месяца, но лорд Белван останется здесь помогать вам. Только посмотри на себя! Ты выглядишь сокрушенным.

В самом деле?

– Вовсе нет.

Это прозвучало грубо.

– В смысле, мне будет тебя не хватать.

Что он несет?

– Но, надеюсь, ты хорошо проведешь время.

Он же шпион – ему следовало бы попробовать что-то выяснить.

– Наверное, у тебя множество дел там, в поместье. Ну а здесь ты, как бы это… позаботилась обо всем, что было нужно?

– Я старалась…

Дрожь неуверенности пробежала по лицу Дэши, как будто она наступила на что-то острое и пыталась скрыть боль.

– А почему ты спросил?

– Просто так.

Ее взгляд пригвоздил Рейзо к месту, и он внезапно и неприятно уверился, что, какой бы миниатюрной она ни была, играть с этой Дэшей не менее опасно, чем с остро заточенным кинжалом.

– Ты не стал бы спрашивать без причины. О чем мне нужно было позаботиться?

– Просто… о делах. В смысле, я подумал, не смогу ли я что-нибудь для тебя сделать, пока ты будешь в отъезде.

– Я совсем запуталась, Рейзо. Жаль, что… – Она осеклась и уставилась на него так пристально, что он даже поежился. – Нет, не думаю, что ты можешь мне помочь.

– Уверена? Я довольно смышленый.

Прозвучало как-то глупо. Рейзо вдохнул сквозь просвет между передними зубами, как будто мог вместе с воздухом втянуть обратно и эти слова.

– Ты не… Неважно. Но спасибо.

Ее благодарность казалась такой искренней, что Рейзо почувствовал мимолетный укол вины: ведь он притворно предлагал ей помощь сразу после того, как обшарил ее покои в поисках свидетельств, уличающих ее в убийстве.

– Э-э, тогда, наверное, тебе хочется лечь спать, ведь завтра ты выезжаешь.

И он ушел, поздравив себя с самым бездарным прощанием, какое только можно было придумать.

Но вскорости его вину вытеснил острый приступ голода. Во дворе Рейзо обнаружил мандариновое дерево, обшарил его крону, собрав последние плоды, и съел кисло-сладкую добычу прямо в ветвях. Земля казалась слишком опасной – место, где бродят тирианцы вроде Тумаса, так и мечтающие перейти от ломания носов к ломанию хребтов. Разрываясь между опасениями и наслаждением от пищи, Рейзо наблюдал за окном Дэши.

На ее подоконнике замерцала лампа. Может, она зажгла ее без искры от кремня? Рейзо не сомневался, что Дэше что-то известно. Ее глаза бегали, пальцы подрагивали. Ее манера держаться слишком громко и искренне заявляла, что она счастлива и благополучна, что она сама откровенность и скрывать ей нечего.

Так что же она скрывает?

Лампа зашипела и погасла, окно погрузилось в темноту.

12
ЛУЧШИЙ ПРАЩНИК НА ПАМЯТИ ФИННА

Рейзо проснулся от громоподобного храпа в казарме, сел, зевнул и едва не задохнулся. Жар грузом лежал на его теле, скользком и влажном, вползал ему в рот и с каждым вдохом стекал вниз по горлу. Похоже, за ночь в речном городе успело смениться время года.

Байернские воины натягивали обувь и ковыляли во двор, надеясь обнаружить там пригодный для дыхания воздух, но снаружи стояла та же духота, что и внутри, а в тени царил тот же зной, что и на солнцепеке. В воздухе густо висела океанская влага, и невидимые капельки воды оседали на всем подряд. Рейзо задумался, не утонет ли он так.

– Добро пожаловать в летний Ингридан, – объявил Виктар, догнав его по пути на завтрак.

– Ну и лютует же здесь жара.

– Не свирепей байернской зимы.

Виктар принялся рассказывать о зимних ночах во время тирианского вторжения, о крохотных сосульках, выраставших от насморка над верхней губой, о набегах, отмененных из-за того, что озноб не давал людям поднять копья. Он небрежно бросал слова, смеясь и жестикулируя без малейших сомнений. Похоже, он вовсе не замечал, как от разговора о недавней войне вокруг нарастает напряжение.

– Мой старший брат уже вернулся в отцовское загородное поместье, но я теперь человек военный и должен сносить жару, как и всякий житель Ингридана. Богачи и привереды летом бегут из города. Остаются те, кто покрепче.

– Остаются и истекают потом, – добавил приятель Виктара.

Два отряда завтракали в темном зале на первом этаже северного дворцового крыла, распахнув окна настежь, и с затаенным дыханием ждали хотя бы легкого ветерка. Сыр был солоноватым, а хлеб жестким, и Рейзо отчаянно тосковал по маминому рагу. Зато он едва не помешался на здешних пряных оливках. Ему нравилось, что, когда он их кусал, они кусались в ответ.

Рейзо уже наполнил свою тарелку и собирался подсесть к Конраду, когда Виктар жестом подозвал его.

«Неплохо было бы подружиться с кем-нибудь из тирианцев», – решил Рейзо.

Они болтали с приятелями Виктара, когда вошел Тумас, огромный и злобный, словно сама жара. Он глянул на Рейзо, и его губы изогнулись в некоем подобии улыбки, больше напоминающем оскал свирепого пса. Байернец широко ухмыльнулся ему в ответ и с напускной радостью помахал рукой.

– Тирианская пятая рота! – выкликнул заместитель Ледела, высокий худощавый воин с загорелой почти дочерна кожей.

Он стоял в дверях, дожидаясь тишины в зале.

– Где ваш капитан? – шепотом спросил Рейзо у Виктара.

– В какой-нибудь очередной поездке, должно быть. Вчера был праздник, а по праздникам капитан всегда исчезает. Стукни меня копьем, если я знаю, куда он ездит.

– У меня новости от лорда Белвана, – продолжал заместитель. – На лето нас переводят в провинцию Таситан. Утром мы выступаем.

Тирианцы ответили радостными криками и хлопками по столу. Рейзо предположил, что в Таситане прохладно и ветрено.

– В кои-то веки птицеликий Белван сделал что-то правильно, – заявил молодой, слегка косящий приятель Тумаса.

Тирианцы разразились бурным хохотом, и Рейзо почувствовал себя так, будто его оскорбили, но он оказался слишком тупоголов, чтобы это заметить.

– Что Белван сделал не так? – спросил он у Виктара.

– Он с самого начала противился войне и не был понижен в звании после проваленного вторжения. За пределами его собственного отряда этого человека никто особенно не любит.

– А тебе он нравится? – уточнил Рейзо.

Виктар пожал плечами:

– Мне нет до него дела.

– А что, если мы напоследок проведем еще одно состязание с этими ребятками из Байерна? – предложил Тумас, скользнув взглядом по Рейзо. – Разомнем косточки перед долгим переходом?

Тейлон ушел на еженедельную встречу с лордом Белваном, так что байернцами командовал Бринн. Он оглядел соотечественников, оценивая их рвение по выражению лиц. Из последней схватки неоспоримым победителем вышел Финн, и никто из байернских личных, похоже, не имел ничего против. Рейзо задумался, не удастся ли ему незаметно ускользнуть прочь.

– Охотно принимаем ваше предложение, – объявил Бринн. – Байернские личные не уклоняются от вызова.

«Да-да, ладно, будь оно проклято, – подумал Рейзо. – Я личный. Я не сбегу».

С ворчанием он последовал за остальными на тренировочную площадку, похлопывая себя по спине дротиком, словно подгоняя овцу к бойне. Энна и Финн поравнялись с ним.

– Что тут затевается? – спросила его подруга.

– Потешные бои. Присоединишься к нам, Финн?

– Конечно. Я в игре.

Рейзо фыркнул. Если это и игра, назвать ее следовало бы «Подвергни Рейзо унижению деревянным мечом» – очень напоминает многие забавы его детства: «Пять братьев борются с Рейзо», «Коротышка под пятой», «Рейзо-коврик», «Наш крошечный враг Рейзо». Его мать так и не догадалась, почему ее младший сын тратит столько времени на прогулки по Лесу с пращой.

Они прибыли на тренировочную площадку прежде, чем Рейзо удалось придумать какой-нибудь план. Он остался стоять в сторонке, одобрительно крича и обмениваясь шутками с товарищами. Внутренне же он сжимался, дрожал и прислушивался к тому, как мисочка оливок у него в животе начинает перемешиваться.

Объявился Ледел с каким-то свертком под мышкой.

– Что происходит?

Его голос снова похрипывал от недосыпа, а шрам на челюсти приобрел неприятный фиолетовый оттенок.

– Еще одно состязание, капитан, – пояснил его заместитель, – перед тем как мы приготовимся к отбытию. Разрешите продолжать?

Тирианские воины замерли в ожидании. Виктар зевнул.

– Действуйте, – позволил Ледел, хотя складывалось впечатление, будто он чем-то крайне рассержен.

Бринн подготовил два круга для поединков, и тренировочные бои закружились и загремели. Тирианцы и байернцы вступали в круг и выходили прочь. С каждым новым поражением солнце палило жарче.

Дожидаясь своей очереди, Рейзо покачивался на пятках и грыз нижнюю губу. От жары его веки сделались липкими, а в груди потяжелело. Хотя и не так сильно, как в животе. Он шумно рыгнул.

– Рейзо, – вызвал его Бринн.

– И Виктар, – добавил тирианский командир.

Рейзо шагнул в круг, вытер вспотевшую ладонь и поднял деревянный меч. От облегчения, что ему предстоит бой не с Тумасом, он подмигнул Виктару, словно затевал какую-то проказу. Как и Финн, Рейзо ушел от первого удара и от второго, сделал пару выпадов и снова увернулся. Он так сосредоточился, как будто его взгляд был привязан к противнику веревкой. Он рубил и уклонялся, перекатывался и вскакивал на ноги, и ему казалось, что он действительно неплохо справляется.

– Поединок за Тирой, – объявил заместитель Ледела.

Рейзо даже не почувствовал, как меч царапнул по его куртке. Несколько байернских личных покачали головой.

Спустя еще два проигранных поединка солнце приблизилось к зениту, и зной обрушился вниз отвесно, а тени людей собрались лужицами у них под подошвами. Но и этот плевок сумрака не помогал – пальцы ног зудели от жара. Рейзо решил, что у него будет еще лишь одна возможность оправдаться.

Когда Бринн выкликнул его имя снова, он важно вышел в круг, спокойный и уверенный, и встал в стойку напротив красноносого шепелявого приятеля Тумаса. Тирианец замахнулся, Рейзо уклонился, нырнул вниз. И напоролся животом на рукоять меча.

Он покачнулся, проковылял вперед, шаркая ногами, и его вырвало сыром и оливками возле чьих-то сандалий.

– Обязательно было так делать? – возмутился тирианец в слегка замаранной обуви.

– Прости, – выговорил Рейзо.

Он выпрямился и увидел, что бой в другом круге уже закончился и все взгляды сосредоточились на нем.

Тумас пихнул локтем приятеля:

– Я же говорил, что этот коротышка просто смешон, и, если хочешь знать мое мнение, он и всех остальных выставляет в нелепом виде. – Он глянул на Ледела, как будто спросил разрешения продолжать, а затем добавил, обращаясь к Бринну: – Когда мой конь перестал справляться с работой, я избавил его от страданий.

– Довольно, – оборвал его Бринн, поскольку Ледел почему-то промолчал.

Рейзо отошел еще на несколько шагов в сторону, подволакивая ноги, и швырнул наземь деревянный меч. В его животе забурлили слова, готовые извергнуться наружу.

«Вот и все, – едва не заявил он. – С меня довольно, – едва не завопил он. – Я завязываю. Я позорище, чучело, у меня руки из лапши и рост как раз под пинок. Я ухожу».

Слова, словно желудочный сок, жгли его язык, и если бы Рейзо произнес это вслух, то уже не отступился бы – он вернулся бы домой в Лес и доживал бы свою жизнь одиночкой в окружении семей своих братьев. По крайней мере, за миг до того, как он заговорил, ему представилось именно такое будущее. Но проверить это предположение ему не довелось – вмешался Финн.

– А вы испытайте его с метательным оружием, – предложил он.

Финн сидел на камне, уперев меч в землю и сложив руки на рукояти. Он молчал после каждой из трех своих побед и смотрел тоже молча. Когда же заговорил, его невозмутимый голос прозвучал достаточно громко, чтобы перекрыть шум.

Кто-то из тирианцев рассмеялся.

– Состязание на копьях послужит десертом для этого пиршества, – заявил Тумас.

Финн покачал головой:

– Праща Рейзо против твоего копья.

Кое-кто из байернцев отвернулся, будто смутившись, что Финн предложил воинам состязаться с пастушьей игрушкой. Смех тирианцев набрал силу и высоту.

Рейзо бочком подобрался к другу, смахивая пот, стекающий ему в глаза.

– Что ты делаешь? Пытаешься еще сильнее меня унизить?

Финн встал, отряхнул грязь с острия меча и убрал его в ножны. Он взглянул на Рейзо с таким искренним выражением лица, будто был ребенком, еще не доросшим до лжи.

– Ты лучший пращник, какого я встречал на своей памяти.

– Ерунда. Зачем ты выдумываешь? Я просто… Неважно, в любом случае капитан не хотел бы, чтобы я хвалился пращой.

– Почему нет? Ведь Тейлон не велел мне сдерживаться во время поединков. Тирианцам пойдет только на пользу немного уважения к нам.

Рейзо глухо рассмеялся:

– Я недостаточно хорош, чтобы меня боялись.

– Тогда и волноваться не о чем, – заключил Финн, но блеск в его глазах намекнул, что он считает иначе.

И Рейзо тут же захотелось доказать, что друг не ошибается.

Ледел отдавал распоряжения, касающиеся похода на восток, воины прятали в ножны мечи и подбирали бесхозные дротики и копья. Финн вошел в самую середину образовавшейся толпы.

– Капитан Ледел, мы еще не закончили. Пусть Рейзо покажет, как он владеет пращой.

Кое-кто из байернцев застонал. Ледел, не моргая, встретил взгляд Финна, напомнив Рейзо какое-то существо, лишенное век: то ли змею, то ли паука.

– Мы не обесчестим состязание мужчин оружием деревенщины.

Это попахивало оскорблением, нанесенным Байерну, и несколько воинов, в особенности Конрад и Лузо, тоже родом из Леса, подняли шум.

– Довольно, – отрубил Ледел.

– Привет!

По дорожке к ним приближалась Дэша, она улыбалась и махала рукой.

– Леди Дэша, – уважительно склонил голову Ледел, а его люди встали навытяжку.

– Капитан Ледел, доброго вам утра.

Следом за ней тащились шестеро человек, нагруженные кожаными сумками и свертками с одеждой. Ее рыжие волосы были распущены, и пряди щекотали лицо. Она смахивала их в сторону с улыбкой, будто игривых котят.

– Как и всем моим друзьям из Байерна. Я уезжаю, поэтому хотела попрощаться и сказать вам… – Она замешкалась, как видно заметив напряженный настрой. – А что происходит?

– Рейзо вызвал тирианцев посостязаться с метательным оружием, – пояснил Финн, – его праща против их копий, но капитан Ледел не разрешает.

Дэша рассмеялась, изрядно позабавленная:

– Но почему же, капитан Ледел? Вы ведь не боитесь?

Мышца под шрамом на лице Ледела дернулась.

– Действуй, Антох, – велел он заместителю, – но смотреть я не останусь. Мы выходим с восьмым колоколом.

Тирианцы не стали дожидаться, пока Ледел скроется из виду, а сразу взялись чертить на земле линии и тянуть жребий, кому соревноваться с Рейзо первым.

Юноша подбросил на ладони сумку с камнями, словно купец, прикидывающий вес и цену. Что, если он проиграет? Безусловно, стереть клеймо величайшего неудачника среди байернских личных ему уже не удастся. Но если он преуспеет, не разгорится ли от этого новая стычка, как после победы Финна? А то и похуже? Удушливый зной, казалось, вымаривал здравые суждения на корню.

Затем Рейзо заметил, что Дэша смотрит на него и ее улыбка полна ожидания чуда. Он шагнул к черте.

Заместитель Ледела указал мишень – древесный ствол примерно в двадцати шагах от них. Рейзо нахмурился.

– Уже сдрейфил, а? – завопил Тумас.

Если бы Рейзо не изнемог так от жары и уныния после трех проигранных поединков, он бы рассмеялся. Эта мишень была чересчур легкой. Он удостоверился, что пальцы ног не заходят за проведенную по земле линию, вложил камень в кожаный кармашек, прокрутил разок и метнул. Снаряд ударил в середину ствола со звуком, напоминающим щелканье длинного кнута.

Большинство тирианцев захотели испытать свои силы. Кто-то попал копьем в дерево, кто-то слегка задел его, кто-то и вовсе промахнулся. Камни Рейзо раз за разом били в середину ствола.

– Выфтавь на линию других прафьников, – предложил шепелявый приятель Тумаса.

Лучшие тирианские пращники принесли из оружейной пеньковые пращи и миндалевидные свинцовые пули. Теперь мишенями служили три металлических ведра, установленные на бревне в сорока шагах от черты. Рейзо взял три камня в левую руку и повернулся левым боком к ведрам. Он вложил первый снаряд в кармашек, замахнулся, метнул, услышал свист камня, рассекающего воздух, и металлический лязг ведра, а тем временем вложил в кармашек второй камень, метнул, свистнуло-лязгнуло, не замедлился ни на миг – и в третий раз свистнуло-лязгнуло. Эти звуки принесли ему не меньшее удовлетворение, чем холодная вода на пустой желудок.

Из десяти тирианских пращников только косоглазый выбил три из трех. Тирианцы приветствовали его одобрительными возгласами, и тут вмешался Финн.

– Отодвиньте мишени, – предложил он. Теперь ведра оказались в шестидесяти шагах, и тирианец промахнулся дважды. Выступление Рейзо песней прозвенело среди деревьев.

Байернцы уже все извелись и сбились в кучку, желая попробовать собственные силы. После пары заходов только Конрад и Лузо попали все три раза.

– Отодвиньте мишени, – повторил Финн с улыбкой.

Бринн поставил ведра в семидесяти шагах. Это была приличная дистанция. Два ведра зазвенели для Конрада, одно для Лузо. Рейзо приготовил три камня и обратил внимание на слабую дрожь в руке.

«Проще, чем в скачущую белку, – напомнил он себе. – Проще, чем в прыскучего зайца».

Он трижды замахнулся и метнул три камня. Три ведра опрокинулись набок.

Зрители разом ахнули и заговорили, но шум еще не успел нарасти, когда его перекрыл звонкий голос Финна.

– Отодвиньте мишени, – снова произнес он. Кое-кто рассмеялся. Бринн с озорным видом взял одно из ведер под мышку и отошел еще дальше. И продолжал идти.

– Пять минут назад уже было достаточно далеко, – окликнул его Конрад.

Бринн поставил мишень и рысцой вернулся обратно.

– Сто пятьдесят шагов, Рейзо. Промахнись уже, чтобы мы могли убраться с этого солнцепека.

Рейзо уставился на ведро – темный проблеск на белом камне – и ощутил, как жара давит ему на макушку, настойчиво проникая в каждый вдох. Короткой пращой так далеко ни за что не метнуть. Он покачал головой и, свернув оружие, пристроил его на бок.

– Трус, – объявил стоящий очень близко Тумас.

Не мешкая, Рейзо стянул с пояса длинную пращу. Для дальнобойной пращи мишень была мелковатой, но все смотрели на него. А главное, Дэша смотрела на него. Ему казалось, что мгновение сомкнулось и сжимается вокруг, и единственным выходом оставалось идти вперед.

Он попробовал притвориться, что вокруг никого нет, что жара – это лесные тени, а шепотки и шорох подметок – это всего лишь древесные скрипы.

Рейзо уложил снаряд в кармашек и хлестнул пращой вбок, под углом к земле. Его тело вторило ее движениям, подаваясь вперед, отклоняясь назад, неизменно следуя за камнем, как привязанное. Вес снаряда ощущался правильным, длина ремня – точь-в-точь такой, как нужно. Когда камень описал третий круг, юноша разжал большой палец, простирая правую руку вперед. Он слышал, как снаряд прорезает воздух, и гул его звучал все ниже, пока не оборвался металлическим звоном.

Тяжело дыша, как будто пробежал лигу, Рейзо медленно повернулся к остальным. Все молчали, глядя на поверженную им мишень. Байернцы начали улыбаться.

– Ай да Рейзо, – прошептал Конрад с трепетом в голосе.

Несколько воинов рассмеялись, как будто все еще не верили собственным глазам.

– Ай да Рейзо! – повторил Конрад громче, призывая к чествованию.

– Байерн! – выкрикнул кто-то.

– Байернские личные!

– Рейзо и Байерн!

Рейзо дрожал на самом пекле, дожидаясь реакции тирианцев. Дэша откликнулась первой. Она улыбалась:

– Ледел правильно делал, что боялся.

Виктар зашелся глубоким утробным смехом:

– Он преподал нам славный урок. Превосходно.

Тирианцы, этим утром делившие с Рейзо стол за завтраком, осыпали его одобрительными тычками. Руки хлопали его по спине, плечи приподнимали его в воздух, а затем сбрасывали обратно, навстречу новым хлопкам. Он беспокойно посмеивался, чувствуя себя одновременно огромным, словно гора, и мелким, словно дичь. Финн держался рядом.

– Почему ты раньше не говорил мне, что я настолько хорош? – спросил Рейзо.

Он заподозрил, что рассердился бы за это на друга, если бы не задыхался от ликования.

– Раньше это не казалось важным, – ответил Финн.

Энна сидела в узкой тени казармы, утирая с глаз выступившие от хохота слезы. Похоже, собственный смех удивил ее, и в то же время так сильно обрадовал, что она не позволяла ему уняться, сколько могла.

Бринн и остальные прямо-таки рвались обедать в уютное, тенистое местечко и утащили Рейзо с собой. Тумас напоказ удалился в противоположном направлении вместе с еще несколькими людьми Ледела, и губы их шевелились так, как если бы они ворчали. Заместитель капитана куда-то исчез.

– Никогда не видел такого владения пращой, – объявил один из друзей Виктара. – Отличное зрелище. Прежде я не считал пращу оружием, но теперь вижу, что в руках мастера и она может быть смертоносной.

«В руках мастера, – мысленно повторил Рейзо. – Он имеет в виду меня».

– Рейзо.

Услышав голос Тейлона, Рейзо почувствовал, как его прохватило ознобом. Он приотстал от товарищей и подошел к капитану.

– Я совершил ошибку, – признался он.

– Да. Жаль, что ты показал целой роте тирианцев, как искусно мой шпион управляется с пращой. Предполагалось, что ты должен быть незаметным.

– Я не знал, что я настолько хорош! Клянусь, капитан.

– Я тоже не знал. – Тейлон нахмурился. Но каким-то непостижимым образом его суровая гримаса одновременно превратилась в улыбку. – Держи эту пращу наготове. Она еще может тебе пригодиться.