Текст книги "Не удержать в оковах сердце"

Автор книги: Шелли Такер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Нет, без шкатулки, которую вы положили в свой карман, я не смогу этого сделать.

Ответ, по-видимому, удивил его.

– Вы должны быть благодарны, что я отпускаю вас живой.

– И вы хотите, чтобы я в это поверила, мистер Фостер? Мне показалось, что вам ничего не стоит убить человека.

Глаза его потемнели, как грозовое небо.

– Я не убиваю без причины. Просто с годами я научился некоторым способам самозащиты. Как я уже говорил, меня не интересуете ни вы, ни ваш жирный дядюшка. Так вы будете отвечать на мои вопросы?

Она промолчала.

– Начнем с простого вопроса, ясный ответ на который сделал бы ненужными все остальные вопросы. Возможно, я ошибаюсь. Возможно, гоняюсь за призраком. Вам придется помочи мне выяснить это.

Она пожала плечами.

– Помогите-ка мне немножко. – Он подался вперед, сверля ее напряженным взглядом. – Человек, которого арестовали вместе с вами, действительно грабитель по имени Джаспер Норуэлл?

Сэм молчала. Не знала она, что за человек этот Колтон Фостер, что ему нужно от Ника и что он намерен сделать, если отыщет его, поэтому и держала язык за зубами.

– Можно ведь вас и заставить. Это можно сделать либо цивилизованно, либо грубо. – Холодное смертоносное лезвие ножа погладило ее по щеке. – Я мастерски обращаюсь с ножом. Могу в считанные секунды заставить вас умолять меня выслушать ответы на мои вопросы.

Саманта лихорадочно обдумывала ситуацию. Она боялась за себя и за мужчину, которого любила. Сердце у нее бешено колотилось, и каждый его удар требовал, чтобы она защитила Ника.

Она не знала, выполнит ли на самом деле Фостер свою угрозу. Разве не говорил он сам, что не причиняет зла невинным людям? Да. Да, он это говорил. С другой стороны, он, по-видимому, не считает ее невиновной.

– Спрашиваю еще раз, – сказал он. – Был ли ваш компаньон грабителем Джаспером Норуэллом?

Он немного опустил острие ножа, и теперь оно было приставлено к ее горлу. Еще движение – и он вскроет вену.

– Нет, – прошептала Сэм в ужасе, с ненавистью глядя на него. – Нет, не был.

Холодные голубые глаза молодого человека пристально глядели на нее.

– Понятно, – поджав губы, произнес он. – В описании, помещенном в газете, упоминалось, что у него черные волосы и зеленые глаза. А не было ли у него случайно шрама – клейма на груди – вот здесь? – Он очертил ножом место на своей груди. – В виде трезубца зубцами вниз?

Она зажмурилась.

– Я… я не знаю.

– Не лгите мне, мисс Делафилд, – сердито сказал он. – Судя по отметинам на вашей шее, если только сейчас в Каннок-Чейз не завелись небывало крупные москиты, вы с вашим спутником находились в весьма близких отношениях. А теперь говорите правду. Вы видели клеймо?

Она выдержала еще одну ужасную, мучительную минуту. Потом кивнула.

Фостер неожиданно пришел в ярость, выругался и вскочил со стула.

– Не могу поверить! – воскликнул он, меряя комнату шагами. – Не могу поверить, чтобы Броган рискнул снова появиться в Англии!

– Броган? – переспросила Саманта в замешательстве.

– Если он думает, что я попадусь в расставленную им ловушку, то он сильно ошибается. Ему лучше просто откупиться. Я мог бы потребовать сорок, а то и пятьдесят тысяч, а я запросил всего лишь жалкие гроши…

– Мне кажется, вы…

– Черт побери, я никогда не напрашиваюсь на драку. Именно этого я не хотел. Я хотел лишь, чтобы он заплатил то, что должен. Этот сукин сын лишил меня блестящей карьеры морского офицера. Лишил всего. Даже нормальной жизни. – Он хлопнул себя по пустому рукаву камзола. – Он мой должник, и так или иначе я намерен взыскать с него долг.

– Но это не тот человек, который вам нужен! – воскликнула Саманта, которой наконец удалось вклиниться в его монолог. – Человека, который был со мной, зовут не Броган. Он плантатор из колоний, и зовут его Ник Джеймс, а не…

Он так взглянул на нее, что у нее слова застряли в горле.

– Я просил вас не тратить зря Бремени. Не пытайтесь выгородить его.

– Но я говорю вам правду.

– Правду, – сказал он, подходя к ней и втыкая нож в сиденье своего стула. – Видите ли, у меня слишком мало доказательств, чтобы обратиться к властям. Только мои подозрения и кое-какие наблюдения, собранные за годы расследования. Я ведь блефовал. Я не предполагал, что он не захочет откупиться. – Он снова отошел от нее и взъерошил пальцами свою шевелюру. – Не могу я прийти в Олд-Бейли с пустыми руками и просто рассказать им безумную историю о том, что Николас Броган воскрес из мертвых. Они не только не заплатят мне десять тысяч фунтов вознаграждения, но и чего доброго арестуют.

Услышав имя, которое он упомянул, Сэм была совершенно сбита с толку.

– Что… что вы сказали?

– Мне нужно разработать новый план. – Он снова зашагал по комнате. – Броган заплатит и за это предательство. Он думает, что перехитрил меня? Сукин сын. Я и с него возьму деньги, и получу вознаграждение за его голову.

– Николас Броган? – Саманта с недоверием уставилась на Фостера. Легендарный Николас Броган был одним из самых беспощадных пиратов в Англии. Его имя пользовалось такой же дурной славой, как имена Генри Моргана, капитана Кидда, Черной бороды.

Она покачала головой. Это какое-то безумие. Какая-то ужасная ошибка.

Фостер снова повернулся к ней.

– Не говорите, что вам неизвестно это имя. Вы были скованы с ним одной цепью в течение почти двух педель днем и ночью и вы смеете утверждать, что не знаете его имени?

– Не знаю! – в отчаянии крикнула она. – Я думаю, что вы спятили. Человека, который был со мной, звали Ник Джеймс.

– Перестаньте лгать. Сколько человек прибыло с ним? – Он направил на нее дуло пистолета. – Что он затевает?

– Я не знаю, о чем вы говорите.

Он бросил на нее разъяренный взгляд. Сэм испугалась, что он выстрелит в нее просто от отчаяния, но не двинулась с места, и он, отступив на шаг, опустил пистолет, посмотрев на нее с нескрываемым удивлением.

Удивление сменилось насмешливой ухмылкой.

– Так вы на самом деле ничего не знаете, а? – Он расхохотался. – За эти годы старый мерзавец, должно быть, здорово научился хранить свои тайны.

– Его зовут Ник Джеймс, – упрямо повторила она.

– Ну разумеется. Почему бы и нет? Самое неприметное, самое обычное имя. Наверное, он его выбрал, исходя именно из этих соображений. – Колтон подошел к ней и наклонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с ее лицом. – Позвольте мне рассказать, с кем вам пришлось коротать время, леди. Настоящее имя этого человека, который недавно страстно целовал вас в шею, Николас Броган. Капитан Николас Броган. Саманта в ужасе смотрела на него.

– Вы лжете.

– Зачем мне лгать? Вы думаете, я солгал насчет клейма? Да я могу указать вам точно даже его местонахождение в данный момент! Он находится в Йорке.

У нее перехватило дыхание. Все вдруг встало на свои места.

Тот, с кем тебе лучше не знаться.

О Боже!

А рубцы на его спине, оставленные плетью, а то, как он определял направление по звездам! Она давно догадалась, что он моряк. Даже о том, что он был капитаном, догадалась. Неудивительно, что он не захотел рассказать ей правду о своем прошлом!

Комната кружилась у нее перед глазами. Ей вспомнились рассказы о зловещих деяниях Николаса Брогана. Говорили, что им движет жадность, что ради наживы он готов потопить любой корабль, не думая о человеческих жизнях.

Она всегда чувствовала в Нике скрытую опасность, а тут еще Колтон Фостер говорит ей, что из-за Ника, то бишь Николаса Брогана, он потерял руку.

И этого человека она полюбила? Человека, который способен безжалостно убивать и калечить людей? И этому человеку она отдала свое сердце, тело и душу?

Она покачала головой.

– Нет, нет! Это неправда! Этого не может быть. Николас Броган давно умер. Он утонул вместе с горящим кораблем. Власти устроили по этому поводу праздник. Я… я в то время была в Лондоне. Там организовали настоящий парад победы.

– Да, он одурачил всех. Или почти всех, – сердито сказал Фостер. – Что касается адмиралтейства, то ведь не могли же они проверить, есть ли его останки на том затонувшем корабле? Они хотели убедить граждан, что последний отъявленный злодей навсегда исчез и плавание на море теперь безопасно. – Фостер вытащил нож из стула и снова уселся. – А правда заключается в том, что он жив-здоров и по-прежнему мастерски дурачит людей.

Его слова ударили как обухом по голове. Ведь и ее он одурачил! А она позволила себя провести, развесила уши и поверила всему, что он ей говорил. Полюбила его.

– Мы с ним старые… знакомые, – продолжал Фостер, не замечая се страданий. – У нас была договоренность. Деловая договоренность. Но он, по-видимому, решил играть не по правилам. – Он протянул руку и, взяв Сэм за подбородок, заставил глядеть себе в глаза. – Но если он нарушил правила, я могу поступить так же. Мне пришел в голову новый план, мисс Делафилд. Мне нужно взять пакет, который меня ждет в одной таверне, и я решил послать за ним человека, жизнью которого не жаль рискнуть.

Она высвободила подбородок из его пальцев.

– Уж не собираетесь ли вы меня…

– Вот именно. Я буду вас сопровождать, потому что, откровенно говоря, леди, я вам не доверяю. Мне кажется, Броган здорово задурил вам голову своим обаянием. Если вам вдруг придет в голову мысль предупредить его, то я буду рядом и буду держать вас на мушке. – Он покрутил в воздухе пистолетом. – И даже если Броган притащит с собой своих людей, меня никто не сможет узнать. Никому не известно, кто я такой, даже самому Брогану. Опасность угрожает только человеку, который придет за пакетом.

– Почему вы так уверены, что я буду вам помогать? – с вызовом спросила она.

– Для этого есть три основания. Во-первых, тело вашего убитого дядюшки с минуты на минуту найдут в вашем доме. Полицейские и до этого только и мечтали вас арестовать, попробуйте представить себе, как они заинтересованы в этом теперь. К утру вам будет предъявлено обвинение в убийстве. Не думаю, что вам захочется задержаться в Англии дольше, чем это необходимо. Во-вторых, поскольку я человек благоразумный, то, как только вы передадите мне пакет, я отдам вам часть вот этого, – он похлопал себя по карману, где лежала шкатулка с ее деньгами, – с тем чтобы вы могли уехать. И, в-третьих, – он покрутил пистолетом перед ее носом, – у вас нет выбора.

Сэм глядела на него во все глаза, пытаясь уловить смысл происходящего, но мысли у нее путались, сердце учащенно билось. Она не знала, что делать, как поступить. Все ее планы рухнули. Она снова оказалась в том же положении, в каком была в день бегства из Лондона – одна, перепуганная, загнанная в угол. С той лишь разницей, что на сей раз сердце ее было тоже разбито, как эта хрупкая ваза, осколки которой валялись на полу.

Она закрыла глаза, ощущая пустоту внутри, как будто нежность, тепло да и сама жизнь вытекли из нее до последней капли.

Ник.

Нет. Нет, это ведь не настоящее его имя. Он ей лгал. Использовал и выбросил. Неудивительно, что он не хотел оставлять ее в своей жизни, – она была для него всего лишь минутным развлечением.

Саманта дрожала от обиды, от злости. Она открыла глаза и взглянула на Фостера. Что ей делать? Надо выиграть время, чтобы все обдумать, а пока безопаснее всего подчиниться его требованиям и ждать удобного случая, чтобы улизнуть.

Сейчас ей хотелось одного – свернуться в комочек и выплакать всю боль своего разбитого сердечка. Вместо этого она спокойно взглянула ему в глаза.

– Хорошо. Я сделаю все, что вы требуете…

– Очень мудрое решение.

– …если вы пообещаете отдать назад мои деньги, как только получите свой проклятый пакет.

Он улыбнулся, убирая пистолет.

– Договорились. Вы сделали правильный выбор, мисс Делафилд. – Он встал и помог ей подняться на ноги. – Теперь вы работаете на меня.

Глава 23

Такого безумного поступка он, несомненно, не совершал еще никогда в жизни. Ветер с дождем хлестал в лицо, но Николас, пришпорив коня, мчался вперед. Его серый жеребец птицей летел через поля, только эхо разносило топот копыт. Еще два-три часа, и он будет в Мерсисайде. Если, конечно, не сломает себе шею. Он еще даже не знал, как будет разыскивать там Саманту.

Город наверняка кишит полицейскими, но это его мало волновало. Удивительно, но он даже не задумывался над последствиями своего поступка. Жизни Саманты угрожает опасность – этого было достаточно, чтобы изменить его планы. Ему потребовалось не более пяти минут, чтобы объяснить Ману ситуацию и поручить ему сделать то дело, ради которого он приехал в Англию. Он приказал Ману, не раздумывая и не сомневаясь, убить того, кто придет за пакетом, кем бы он ни оказался. Дождь сек лицо иголками, но Николас этого почти не замечал. Если с Самантой что-нибудь случится, он никогда не простит себе этого. Она значила для него больше, чем он сам для себя.

Если только ее дядюшка посмеет прикоснуться к ней, то он выпустит кишки старому сукину сыну! Жеребец перемахнул через изгородь, и Николас снова пришпорил коня. Скорее! Ему, черт возьми, безразлично, нуждается она в его защите или нет. Он не сможет спокойно жить, пока не убедится, что она в безопасности.

Он сам посадит ее на первый корабль, отбывающий в Венецию, а потом встретится с Ману у Клэрис, и, как только отремонтируют их суденышко, они отправятся в Южную Каролину. О том, как он переживет расставание с ней во второй раз, Николас старался не думать.

Господь, по-видимому, еще не закончил свои жестокие шуточки. Он сердито взглянул на небеса, начиная подозревать, что у Господа неистощим запас их, особенно когда речь идет о бывших пиратах.

Пока он несся по холмистой местности, одна мысль согревала ему душу: завтра к вечеру вымогатель будет мертв. Ману поклялся ему сделать это и на сей раз не ослушается приказания.

После долгих дождей и туманов и гнетущей серенькой погоды Михайлов день выдался ясным: небо очистилось от облаков, а солнце светило ослепительно ярко. Перемена погоды, казалось, выманила на улицу всех обитателей Йорка, заметила Сэм, выглядывая из окошка наемного экипажа, в котором вместе с Колтоном Фостером тряслась по булыжной мостовой. «А нельзя ли будет улизнуть и затеряться в толпе?» – подумала она со слабым проблеском надежды.

Она даже не успела додумать до конца эту мысль, как почувствовала, что в ребра больно ткнулось твердое дуло пистолета.

– Мы будем на месте через несколько минут, – напряженно произнес Фостер, – Запомните, мисс Делафилд, вы должны точно исполнить мои указания и тогда сможете идти, куда хотите, как будто ничего этого никогда и не бывало. Все останется позади и забудется, как дурной сон.

Сон? Вернее было бы назвать это кошмаром. Она живет в каком-то кошмаре, которому конца не видать.

– Не беспокойтесь, сделаю все, что надо.

«Если только не появится хоть самая малейшая возможность улизнуть, не получив пулю в затылок», – добавила она про себя.

Сидевший рядом с ней на обтянутом бархатом сиденье наемного экипажа Фостер не ответил. Он явно не доверял ей, несмотря на все ее усилия расположить его к себе. Дорога от Мерсисайда до Йорка заняла два дня. Два долгих и самых утомительных дня за всю ее жизнь. Саманта не ела и не спала, ее била лихорадка, она все время мерзла, хотя одета была тепло. Шерстяная юбка и накидка с капюшоном не могли защитить ее от холодного страха, который поселился внутри.

Прежде чем разрезать веревку, связывающую ей руки, Фостер обыскал ее и, обнаружив в кармане драгоценный камень, отобрал его. За всеми ужасными событиями Саманта позабыла о подарке Ника, но, когда Фостер его забрал, она чуть не заплакала. Она все время думала о Нике и в конце концов решила, что Ник Джеймс не может быть Николасом Броганом. Разве мог человек, о котором говорили, что он одержим жадностью, отдать драгоценный камень? Она знала о нем правду. Например, о казни его отца, об ужасах, пережитых в плавучей тюрьме. Ведь он не придумал все это, чтобы вызвать у нее сочувствие. Это была правда.

– Я все-таки считаю, что вы перепутали этого человека с другим, – спокойно сказала она Фостеру, глядевшему в окошко. – Ник Джеймс – никакой не пират. Я уверена, что в Англии найдется немало людей с клеймом в виде трезубца. Не могут же все они быть Николасом Броганом.

Фостер покачал головой и пробормотал себе под нос что-то невнятное. Она не расслышала слов, но судя по тому, как это было сказано, оскорбительное замечание было высказано в адрес некоторых «безмозглых блондинок».

– Мисс Делафилд, вы пытаетесь ухватиться за соломинку.

– А вы ослеплены жаждой мести. Он нахмурился.

– Побыли бы вы хотя бы день в моей шкуре, тогда бы и судили, имею ли я на это право.

Она перевела взгляд с его молодого лица на пустой рукав, свисавший с плеча, и опустила глаза.

– Вижу, что вам пришлось нелегко, – тихо сказала она, – но ведь вы не единственный человек на свете, на долю которого выпали страдания.

– Страдания? – резко повторил он. – Что вы знаете о страданиях? Знаете ли вы, что значит жить калекой, мисс Делафилд? Когда люди глазеют на вас, где бы вы ни появились? Видеть в их глазах жалость и брезгливость? Что, значит, быть неполноценным человеком? Известно ли вам, как неполноценный человек зарабатывает себе на жизнь? Он барахтается где-то на задворках жизни, прося милостыню, чтобы выжить, и проводит дни и ночи в одиночестве…

Он неожиданно замолчал и снова взглянул в окошко.

Сэм сидела, прижавшись к спинке сиденья, потрясенная откровениями Фостера… и его болью. Волна сочувствия и жалости захлестнула ее, той самой жалости, которая приводила его в ярость. Ему, наверное, и правда многое пришлось вытерпеть, подумала она. Жизнь обошлась с ним жестоко в юном возрасте, и он позволил гневу и горечи ожесточить свое сердце.

– Мистер Фостер, хотите верьте, хотите нет, но я знаю, каково остаться одной, – тихо сказала она.

Он сердито выругался.

– Приберегите свои печальные истории для того, кто захочет их слушать. Как бы вы ни страдали, ваши страдания не идут в сравнение с тем, что пришлось вынести мне. Особенно от руки Николаса Брогана. – Он произнес «Брогана» как проклятие, как будто само это имя было повинно во всех его мучениях. – Вас он просто соблазнил и бросил, как изношенную одежду. Он всегда так обращается со своими шлюхами. – Фостер снова обернулся к ней и сказал явно с намерением причинить ей боль:

– Не угодно ли узнать, сколько у него было любовниц? Я мог бы назвать примерную цифру…

– Нет, благодарю, – сказала она в ответ. – Обойдусь без этой информации.

– Как хотите. Но поверьте мне, мисс Делафилд, о том, что его приняли не за того человека, не может быть и речи. Я потратил много лет, чтобы выследить Брогана. Я многое узнал о нем. И не мести я жажду, а справедливости. Этот мерзкий убийца весело живет, имея сколько угодно денег и, женщин. От него не убудет, если он отдаст несколько тысяч фунтов одной из своих жертв.

Он снова выглянул в окошко и постучал в крышу экипажа рукояткой пистолета.

– Приехали. – Фостер напрягся и направил на нее дуло пистолета. – Оставайтесь со своими иллюзиями, если хотите, но не забудьте делать то, что я вам приказываю.

Не сводя взгляда с пистолета, Сэм молчала. Что бы она ни сделала, ее жизнь под угрозой. Если она попробует предупредить Ника, она, возможно, станет соучастницей одного из самых жестоких преступников за всю историю Англии. Ио если подчинится указаниям Фостера, она, возможно, подпишет смертный приговор человеку, которого любит.

Экипаж остановился. Фостер встал, спрятав пистолет в карман камзола.

– Пришло время заработать себе свободу, мисс Делафилд.

Он распахнул дверцу, вышел из экипажа и, оглядев многолюдную улицу, жестом пригласил ее выйти. Он расплатился с кучером, по не успел экипаж отъехать, как дуло пистолета снова уперлось в ребра Сэм.

– Чтобы вам не пришло в голову как-нибудь нарушить мои указания, – сказал он, подталкивая ее к входу в таверну, – я хочу, чтобы вы твердо запомнили одну вещь.

– Что именно? – Сэм изо всех сил старалась сохранять самообладание.

Он кивком головы указал на вывеску над входом. Она увидела выведенное крупными буквами название – «Черный ангел» и изображенного под ним демона со злобной ухмылкой и трезубцем в одной руке.

– Он не стоит того, чтобы за него отдать жизнь, – сказал Фостер. У Сэм перехватило дыхание.

– Клеймо и несколько следов от ударов плетью, – упрямо сказала она, – еще не означают, что это Николас Броган.

Фостер насмешливо фыркнул.

– Поживем – увидим. – Они уже находились в нескольких шагах от двери. – Значит, я вхожу первым. Вы сосчитаете до двадцати, прежде чем последовать за мной. Не хочу, чтобы было заметно, что мы с вами пришли вместе.

– Понятно.

– И помните: я за вами слежу. И держу вас на мушке… а ваши деньги находятся в моем кармане.

Сурово взглянув на нее в последний раз, он вошел внутрь, оставив ее на улице.

Сэм стояла в тени возле входа, а мимо текла толпа прохожих. Она начала считать.

Один… два…

Она так и не решила, правильно ли поступает. Кое-что из сказанного Фостером было похоже на правду. Она сама видела, как Ник убивает голыми руками. А правду о своем прошлом он, возможно, не рассказал ей потому, что она была слишком ужасна.

Три… четыре… пять…

Но разве мог Ник, который был так нежен с ней, утешал ее, спас ей жизнь, который умел рассмешить ее… разве мог этот человек быть Николасом Броганом?

Шесть… семь… восемь…

Но если Фостер лжет, то нужно предупредить Ника.

Девять… десять… одиннадцать…

А если Ник действительно Николас Броган, она, возможно, рискует жизнью.

Двенадцать… тринадцать… четырнадцать…

Ох, пропади все пропадом! Если у нее осталась хоть капля здравого смысла, нужно немедленно бежать. Бежать подальше от этого проклятого места. Из Йорка. Из Англии. Бежать сию же минуту и навсегда забыть о встрече с Ником, или как там его зовут.

Пятнадцать… шестнадцать… семнадцать…

Но она не может этого сделать. Без единого шиллинга в кармане далеко не убежишь.

Восемнадцать… девятнадцать… К тому же она не может бросить Ника на произвол судьбы.

А вдруг Фостер лжет? А вдруг он ошибается? Может быть, Ника вообще здесь нет. Двадцать.

Будь, что будет, подумала Саманта, открывая дверь, и шагнула через порог.

Она быстро окинула взглядом темную, большую комнату. Закашлявшись от густого табачного дыма и тяжелого запаха пива и пота, она поискала глазами черную шевелюру, зеленые глаза, широкие плечи и обветренное загорелое лицо. В «Черном ангеле» в тот день было многолюдно, но Ника среди посетителей она не увидела.

А ведь он не такой человек, которого не заметишь в толпе. Даже если бы он изменил внешность, она узнала бы его. Его там не было.

С облегчением вздохнув, Сэм взглянула с победоносным видом на Фостера, с напряженным видом сидевшего в дальнем конце зала. Он ошибся. Фостер все не так понял. Человек, за которым он охотился, был не Ник Джеймс.

Фостер кивком головы указал ей на стойку бара, напомнив, что пора делать дело. Она подчинилась приказу. Чем скорее она заберет этот проклятый пакет, тем скорее освободится. Стремясь поскорее разделаться с неприятным поручением, она, протолкавшись локотками в толпе, направилась прямиком к хозяину таверны.

Ману сидел в темном углу в самой глубине комнаты. Шляпа, надвинутая на лоб, и газета в руках скрывали его лицо. Время от времени он поглядывал поверх газеты на хозяина, ожидая его сигнала, о котором они договорились заранее.

В тот вечер в «Черном ангеле» было, как никогда, многолюдно: фермеры, горожане, приезжие – псе наслаждались праздничным отдыхом и радовались хорошей погоде.

Его жертва пока еще не появлялась, но Ману был терпеливым охотником. Покуривая манильскую сигару, он без труда делил свое внимание между предстоящей ему задачей и газетой, которую держал в руках. Он размышлял о том, чему все еще никак не мог поверить.

Ему не верилось, что он сидит здесь в одиночестве, а капитан Броган внезапно уехал.

Из-за женщины.

Он все еще недоверчиво покачивал головой при этой мысли, хотя после неожиданного отъезда капитана и его невнятных объяснений прошло уже два дня. Ману никогда бы не поверил и даже расхохотался бы в лицо тому, кто бы только предположил, что это может произойти. Однако факт остается фактом. Капитан Николас Броган, имя которого наводило ужас на каждого добропорядочного англичанина, влюбился.

Два десятка лет капитан с успехом сопротивлялся чарам прекрасного пола и вдруг – на тебе! – влюбился по уши. Он, конечно, никогда не признается в этом. Пробормотав что-то невразумительное О воровском кодексе чести и о том, что он обязан ей жизнью, капитан помчался спасать ее.

Еще больше Ману удивило то, что он сказал перед отъездом. Два слова, которых Ману никогда не слышал от него раньше. Береги себя.

Проявление заботы, обычные слова, которые можно сказать другу, но произнес их человек, клявшийся, что у него нет и не будет друзей.

В очередной раз взглянув поверх газеты, Ману насторожился. Хозяин подавал ему знак, исподтишка указывая жестом на закутанную в накидку фигуру у дальнего конца стойки.

Ману кивнул, и хозяин понес пакет человеку, который пришел за ним. Ману весь подобрался, гнев горячей волной прошел по жилам. Так вот он, вымогатель, наконец-то появился…

Он замер на месте, с удивлением разглядев под шерстяной накидкой изгибы женской фигуры. Тут не ошибешься. Это женщина!

Секунду спустя удивления как не бывало. Не раз предупреждал он капитана: в аду нет фурии страшнее разъяренной женщины. Он скорчил гримасу. Пол вымогателя ничего не меняет, особенно если на карту поставлена жизнь его капитана.

Она сама затеяла эту опасную игру. И ей одна дорога – в ад.

Хозяин передал ей пакет. Нельзя терять ни секунды Молись, несчастная дуреха!

Поднявшись с места, Ману сунул руку в карман, и пальцы сжались вокруг рукоятки ножа. Небольшое смертоносное лезвие сделает свое дело быстро и бесшумно. Он перережет ей горло и выскочит из двери, прежде чем окружающие поймут, что произошло.