Текст книги "Любить Доминанта (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Она поежилась и напряглась от его вторжения.
– Подожди Макен. Я – ауч. Всего секундочку. Я -
Да твою ж мать! Он заставил себя сделать успокаивающий вдох. До сегодняшнего вечера, в жизни Рейн было не так много секса. Его член был просто каменным, а от отчаянного желания оказаться внутри нее, помутилось зрение.
– Расслабься, прелесть. Позволь мне позаботиться об этом.
Он попытался войти немного глубже, но был снова остановлен ее тугой киской. Гребаный ад, даже те несколько несчастных дюймов, с трудом уместившиеся в Рейн, дарили ему непередаваемое чувство того, как она окутывает его собой. Его глаза практически вылезли из орбит.
Она была одновременно раем и адом, и он не собирался терять с ней в пустую ни секунды. С силой сжав зубы, он заставил себя немного отступить.
– Если ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, детка, то тебе придется сначала впустить меня. Сделай глубокий вдох. Просто расслабься и позволь этому произойти. Да...
Медленно, она начала дышать, небольшими вдохами, стараясь унять нервную дрожь. Но ее тело по прежнему было напряжено и не оставляло ему ни единой возможности проникнуть в ее лоно.
Мысли проносились в его голове со скоростью света. Сможет ли он вообще войти в нее? Неужели она была настолько неопытной, что ее маленькая киска все еще не могла приспособиться к его члену? Нет. Он найдет способ растянуть ее до нужного размера.
Наклонившись к ее грудям, он приласкал твердые вершинки ее сосков, и, опустив руку между их телами, начал описывать пальцем круги вокруг ее клитора. В следующую секунду головка его ствола увлажнилась ее соками, и, чтобы использовать их в качестве смазки, он качнул бедрами назад. Из его груди вырвался стон. Ее тело немного расслабилось, и, втягивая в рот ее сосок, он толкнулся в нее снова. На этот раз головка прошла немного глубже сквозь скользкие складки, но она все равно сжалась.
– Тише.
У нее перехватило дыхание, когда он проник еще немного дальше. И остановившись, он позволил ей привыкнуть к его объему. Но это было чертовски мучительно.
Рейн царапнула его спину ногтями, приподнимая бедра.
– Еще...
– Я знаю. Скоро. Вдохни поглубже. Я не хочу разорвать тебя, Рейн, но я собираюсь, как следует тебя использовать. Я попытаюсь быть нежным, но... Боже, я так долго этого ждал.
– Я тоже, – простонала она ему в ухо.
Но слова не помогут быстрее раскрыться ее киске. Ему придется быть безжалостным с ней, иначе он просто сойдет с ума.
Он прижался губами к нежному местечку между плечом и шеей, сильно посасывая его, и, в конце концов, укусил ее. У нее вырвался резкий вздох. И, сосредоточив все свое внимание, на его укусе, она перестала сжиматься в ответ на его вторжение в ее лоно. Воспользовавшись моментом, он скользнул внутрь до упора.
Гребаный ад! Она, будто ожившая фантазия, была такой же тесной, как он себе и представлял, особенно, когда сжалась вокруг него снова. Он издал долгий низкий стон.
После бесконечных шести лет, Рейн наконец-то окутывала его, окружала собой. Ее пряный запах заполнял его ноздри, а негромкие вскрики отдавались в ушах. Она даже вонзила ноготки в его плечи.
Она была лучше всяких фантазий, за гранью реальности.
– Тебе больно, детка?
– Нет, – простонала она, и ее взгляд наконец-то зацепился на нем.
– Ты внутри... невероятно.
Он смог лишь неровно кивнуть.
– Ты уничтожаешь мой контроль.
Удерживая свой вес на локтях, он наблюдал, не собираясь пропустить ни секунды происходящего. Отступив, он снова глубоко вонзился в ее киску. Ее глаза широко раскрылись, а пухлые губы образовали маленькую сексуальную букву "о". Она вздрогнула всем телом, что заставило ее груди подпрыгнуть.
Продолжая свои толчки в нее, он снова сосредоточился на ее сосках, втягивая их в рот. И, черт возьми, да... она снова сжалась вокруг него. Иисусе... каждое ощущение было настолько насыщенным. Она буквально сжигала его член. И тут, он понял, что не надел презерватив, когда в очередной раз вышел из нее.
– Ты на таблетках, прелесть? – проговорил он с придыханием.
Он опасался, что уже заранее знал ответ на этот вопрос.
– Нет, – на секунду, она напряглась.
Тупоголовый придурок. Хоть позже он будет сожалеть об этом, но Хаммер не собирался переставать трахать ее. Он лучше сгорит в аду, чем позволит чему-то между ними послужить преградой.
Как только он скользнул в нее снова, Рейн, полуприкрыв глаза, придвинулась к нему. Она прильнула к нему в этом чувственном танце, от чего его член еще сильнее затвердел.
– Тебе нужно начать их принимать. Ты должна быть защищена. Сегодня же.
Не ответив, она всхлипнула, когда он резко и глубоко вонзился в нее, прикладывая свой вес, что заставило ее даже слегка подпрыгнуть на кровати.
– Ты слышишь меня, Рейн? – настаивал он.
– Я отвезу тебя, мы позаботимся об этом.
Он не знал, будет ли у него еще хоть когда-нибудь возможность оттрахать ее без защиты.
– Да.
Обхватив его бедра ногами, она вскрикнула.
– Я так и сделаю.
Она была так близка... но все еще пыталась сдерживаться. Ее трепещущее лоно и рваные вздохи были всеми необходимыми ему знаками. В этом вся Рейн. И лишь образ того, как Рейн получит разрядку благодаря ему, заставлял его отбросить к черту самоконтроль и излиться внутри нее.
Сжав зубы, он старался не замечать ни шелковистости ее пульсирующей киски, ни ее задыхающихся, все возрастающих вскриков. Он просто был сосредоточен на том, чтобы подарить ей все удовольствия, на которое был только способен.
– Кончи для меня, детка, – прорычал он ей на ушко.
– Отдайся мне полностью.
Зажав ее клитор между пальцами, он проник еще глубже, когда она прогнулась от его прикосновения.
– Макенннннн.
Блять! Он вечность ждал, чтобы услышать, как распластанная под ним, она выкрикивает его имя.
– Да! – он врывался в нее, умирая от желания при каждом следующем толчке.
Но сам он сдерживался, пока она все еще продолжала кричать. И с трепетом посмотрев, как Рейн вцепилась в него ногтями, он наблюдал за тем, как она отчаянно двигалась вместе с ним, таяла и металась, неспособная сдержать крик. Получая невероятной силы оргазм, она схватилась за него, будто он был центром Вселенной. И это стало для него последней каплей.
– Да! Блять, да! Рейн!
МОЯ Рейн. Она запечатлела себя на нем. Ведь часть его души всегда будет принадлежать ей, и, вместо того, чтобы напугать, эта мысль еще больше воодушевила его.
Его член дернулся, и он кончил, заполняя ее шелковистое и тугое лоно своим семенем. Зарычав от накрывшего оргазма, Хаммер часто и тяжело задышал, в то время как она, продолжала метаться и дрожать рядом с ним. Кончить в нее было так чертовски приятно.
Его тело гудело от мучительного наслаждения, казалось, будто миллион иголочек втыкалось в его кожу, заставляя кровоточить удовольствием. Часть его удовлетворения приходилась на тот факт, что он отметил Рейн не единожды. И на ее бедрах, скорее всего, останутся синяки от его грубых пальцев. На шее дорожки от его укусов. А его семя в ее лоне может оставить более длительные последствия...
Боже, он затеял с Рейн опасную игру, но теперь он хотя бы имел представление о том, какой она будет под ним, такой раскрытой и незащищенной, выполняющей его приказы, покоряющие ее тело. И душу.
Ее глаза были закрыты, а дыхание тяжелым, на щеках разливался румянец. Такая умиротворенная.
Он испытывал потребность взять ее еще раз, чувствуя, как прижимаются к нему ее груди, и как она все еще удерживает его своими ногами. Ему не пришлось прикладывать для этого усилий. С Рейн эта жажда была похожа на потребность в дыхании.
Выйдя из нее, он поднялся на ноги и обошел кровать с другой стороны, останавливаясь рядом с ее головой. Пропустив пальцы сквозь пряди ее волос, он постарался нежно подтянуть ее к себе. Ее голубые глаза широко раскрылись, сфокусировавшись на нем, в немом ожидании. Даже ее пораженный вздох возбудил его. И будь у него хоть малейший шанс, он бы удивлял ее каждую гребаную минуту.
– Приподнимись и наклони голову над кроватью.
Моргнув, Рейн откинулась назад на локти.
– Вот так, – промурлыкал он.
– Открой ротик, прелесть. И соси мой член. Воспоминания об этом преследуют меня с той самой ночи, когда я проснулся, чувствуя, как ты заглатываешь его.
Он застонал, когда она послушно выполнила его указания.
– Боже, да.
Необходимость взять ее всеми возможными способами, накрыла Хаммера, и, не смотря на то, что он старался сдерживаться, эта потребность была всепоглощающей. Дерьмо, ему нужно взять себя в руки. Но в тот момент, когда она облизала свою пухлую нижнюю губу, и он скользнул членом в ее горячий, шелковистый рот, он знал, что, ни о каком контроле речи больше быть не может. Кровь прилила к низу его живота с такой силой, что своим твердым членом, он, наверное, мог долбить дыры в бетоне. Как будто это не он кончил, каких-то несколько минут назад.
Он наслаждался тем, как растягиваются вокруг него ее губы, принимая его внутрь. Но ему нужно было решить, продолжать заполнять до отказа ее глотку или отступить и исполнить очередную свою фантазию с Рейн.
Скрипнув зубами, он отстранился и отошел к дальней стороне кровати.
– Опускайся вниз, прелесть. Вставай на колени, и обопрись руками.
Сделав, как он велел, она выставила на его обозрение свой сочный белый зад, и тут он увидел ужасные синяки на тыльной стороне ее бедер, появившиеся на ее теле от рук Бека. С сожалением, он мягко прикоснулся к ним, после чего медленно поцеловал.
– Мне так жаль, – пробормотал он.
– Клянусь, он не должен был делать этого с тобой.
– Бек уже сказал мне.
Хаммер прижался своими губами к ее узкой спине, и потянулся к своей тумбочке, схватив тюбик со смазкой. Выдавив ее на пальцы, он обильно распределил смазку вокруг ее ануса, и умирая от желания вновь заявить на нее свои права, погрузил в ее задницу два пальца.
– Здесь болит?
– Немного.
Рейн с трудом задышала и начала извиваться. Нет, она не попыталась отодвинуться, он отчетливо понял, что она переборола это инстинктивное желание. Одна только мысль о том, что она могла бы дистанцироваться от него, сделала его неумолимым.
– Я сожалею, прелесть. Я сделаю все возможное, чтобы быть нежным. Выгни спину и толкнись на меня. Умираю от желания взять твою задницу.
Сжав одной рукой ее бедро, он распределил скользкий гель по своему стволу и направил головку к ее крошечному сжатому колечку. Прорываться сквозь туго стиснутый анус, было непередаваемым ощущением.
Наблюдая за тем, как вершина его члена погрузилась в ее узкий проход, было сродни ощущению молнии, проходящей по его спине. Иисусе! Он не мог врезаться в нее так, как ему хотелось... иначе рискует порвать ее нежную ткань.
Стараясь унять свою яростную страсть, он начал поглаживать ее клитор, все глубже входя своим пульсирующим членом в ее задницу. Шелковое сжатие ее жаркой мягкости почти заставило его немедленно разрядиться.
– Почувствуй меня, прелесть. Ощути каждый толстый и твердый дюйм.
Он начал наращивать темп своих толчков.
– В себе.
Захныкав, Рейн прижалась плечами к матрасу, копна ее черных волос рассыпалась по простыне, так ярко оттеняя бледную кожу ее спины. Она была просто охренеть, как восхитительна.
– Да! – он услышал в этом женственном рычании всепоглощающую жажду.
Этим она лишь подлила еще масла в его огонь.
Положив ладонь ей на поясницу, он спустил своего зверя с цепи, позволив вырваться на свободу своим долго сдерживаемым порывам. Грубо врываясь членом в ее тугую задницу, он уже знал, что ему никогда не будет достаточно.
– Кончай детка. Кончи для меня снова.
Он настойчиво ласкал ее клитор своими пальцами. А ее тесный проход сжался вокруг его внушительного ствола. После чего, он совсем прекратил сдерживаться, врезаясь глубоко в Рейн, чувствуя, как она кричит и начинает конвульсивно сокращаться вокруг него.
Боже, его глаза закатились, пока он продолжал долбить ее. Но ему все еще было недостаточно.
Прежде чем она упала без сил на матрас, он подхватил ее на руки и отнес в ванную, посадил на мраморную стойку, и повернулся, чтобы включить душ. Обернувшись через плечо, он увидел, что Рейн слабо улыбалась, прислонившись к зеркалу. Ее ноги безвольно обвисли, взгляд остекленел, кожа горела румянцем, а вишневые соски все еще были твердыми... явные последствия его требовательного с ней обращения. Для него она была самой великолепной женщиной на планете.
Его член дернулся. Блять, все в ней, делало его твердым.
Он шагнул к ней, и, проходя мимо зеркала, увидел свою хищную улыбку. Стараясь смягчить свои слова, он ласково погладил ее по щеке.
– Поднимайся, прелесть. Мы еще не закончили.
Глава 8
С усилием разлепив тяжелые веки, она вскинула на него ошеломленный взгляд. И... проклятье, он тут же захотел вновь почувствовать жар ее киски. Вместо этого, он закинул ее слабые руки себе на плечи и, подняв ее со стойки, поставил под горячий душ. Ему хотелось искупать ее, побаловать, чтобы она поняла – насколько сильно он дорожил ей. Но как только его мыльные руки дотронулись до ее атласной плоти, ненасытное животное внутри него, снова насторожилось.
Быстро помыв вновь набухающий член, он схватил ее за волосы и поставил на колени. Скользнув в ее влажный рот, он задержал свой член у задней стенки ее гортани на несколько долгих мгновений. Затем отстранился.
– Мне нужно больше.
Он оскалил зубы.
– Отсоси мне, прелесть. И проглоти каждую каплю.
Она с удовольствием подчинилась его воле, и при виде этого, его сердце наполнилось гордостью. Удерживая ее лицо в ладонях, он ревел от наслаждения, выражая грубыми словами свое восхищение и отдавая приказы. В глазах помутилось, когда он с силой кончил ей в рот, наблюдая за тем, как она глотает все, что он ей дал.
Закончив, она прижалась к нему словно маленький котенок, утомленно прикрыв глаза, но, все же с улыбкой на тонком личике. Вал разрушительных чувств к Рейн ударил его прямо в грудь. Боже, она была целым миром для него.
Он ярко представлял себе, как они могли бы проводить так каждую ночь, с жаром, подогревающим их кровь, с ее подчинением его строгим требованиям, и тем, как он после всего этого будет нежно гладить ее перед сном, окружая своей заботой.
Улыбнувшись, он взглянул на Рейн. Выпустив его член изо рта, она, закрыв глаза, прислонилась головой к его бедру. Странно, но вид ее мирного удовлетворения снова возбудил его. Охренеть, обычно он и так был очень требовательным в своих потребностях, но сегодняшняя ночь била все рекорды. И все это только благодаря ей.
Хаммер поднял ее на ноги. Не владея собственным телом, с затуманенным взглядом, она моргнула, и споткнулась, казалось, ноги больше не способны были ее держать. Поймав ее одной рукой, другой он выключил душ и схватил полотенце. Обернув ее в него, он начал ласково вытирать ее и сушить волосы, с которых ей на спину капала вода. Его грудь, словно пронзило ударом молнии, когда он посмотрел на то, как ее щека прижимается к его плечу.
Он нежно провел ладонью по ее мягкой коже. И крепко обхватив ее руками, отнес Рейн на кровать, опустив ее на прохладные простыни.
Она была словно ребенок, утомленный после долгого насыщенного дня, проваливаясь в сон почти мгновенно. Сделав шаг назад, он внимательно посмотрел на ее обнаженное тело. Неосознанно, она раздвинула перед ним ноги. Приглашающая... Гибкая. Его член снова дернулся, возвращаясь к жизни, всегда голодный до того, что она могла предложить.
В приглушенном свете, он, наконец, увидел следы своего грубого обращения с ней, но это лишь еще жестче распалило его желание подчинить ее своей власти. Ему следует оставить ее одну... позволить отдохнуть. Но зачем теперь начинать притворяться кем-то другим, а не похотливой скотиной, с единственным желанием в голове: трахать ее не переставая.
Скользнув на кровать, он повернул ее к себе и приласкал губами ее сосок, начиная заигрывать с клитором. Ее глаза в изумлении распахнулись.
– Макен? – слабо прошептала она.
– Да, прелесть. Мне нужно еще раз почувствовать тебя.
– Но я так... устала, – захныкала она.
Да, сегодня у нее был чрезвычайно насыщенный день. Он основательно ею попользовался. Да и скотина Лиам не отставал. Он попытался убедить себя в том, что ее утомленность была в порядке вещей, но знал, что, что бы, ни сделал с ней Лиам, это было не менее изнурительно для нее, как если бы он проделывал это сам в течение всего сегодняшнего дня. Или завтрашнего... и даже позже.
– Я знаю. Просто... я все никак не могу насытиться тобой.
Рейн приподняла к нему бедра, почувствовав, как его пальцы начали дразнить ее киску. Влажная. Готовая. Она сможет снова принять его.
Обзывая себя тупым ублюдком, он забрался на нее, раздвигая своими бедрами ее ноги. Ее губы изогнулись в медленной удовлетворенной улыбке. И он почувствовал, как у нее перехватило дыхание, когда его член утонул в ее сладкой, и такой припухшей киске.
Он объезжал ее грубо, врезаясь глубокими, долгими ударами. А все это время она всхлипывала и сжималась вокруг него из последних сил. Но потребовав от нее оргазма, он почувствовал искорки беспокойства, промелькнувшие в его мозгу. Слишком скоро ее руки и ноги раскинулись, и она замерла под ним, становясь неподвижной.
Внезапно она поморщилась. И Хаммер понял, что ей больно. Но выжать из нее еще, всего лишь один оргазм, было верхом его мечтаний... и после, он обязательно позволит ей отдохнуть, по крайней мере, пока желание прикоснуться к ней, вновь не пересилит его. Ее хныканье и всхлипы дискомфорта заставили его почувствовать себя виноватым. Крепко выругавшись, он вышел из нее и, резко работая рукой, кончил ей на грудь.
Тяжело дыша, он рухнул рядом с ней, целуя ее в закрытые веки, висок и губы. После чего, заставил себя отодвинуться от нее. Потому как, если он останется рядом, практически лицом к лицу, с ее мягкостью и своим семенем на ее коже, он не выдержит и попытается снова трахнуть ее.
Постаравшись как можно быстрее оказаться подальше от Рейн, он аккуратно вытер ее, принял душ, натянул штаны и уселся в угловое кресло, надеясь, что сумеет сдержаться и дать ей время отдохнуть... В его голове непрестанно крутился один и тот же вопрос: сколько ночей они могли бы провести вместе таким образом?
Он наблюдал за ней жадным взглядом, а потребность еще раз засадить ей, грызла его изнутри.
****
Несколькими часами позднее, Хаммер чувствовал себя словно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. В течение ночи, он время от времени рисковал, и ложился на постель, умудряясь при этом поспать пару часов. Вот и сейчас, он лежал на своей половине кровати и наблюдал за дремлющей Рейн. Его кулаки были сжаты еще с момента пробуждения, а твердокаменный член, желал ее со всевозрастающей силой.
Его сердце замирало от восхищения, при взгляде на мягкие черты ее лица. Она была великолепна, намного прекраснее любого небесного ангела. И он больше не мог отрицать свои чувства к ней.
– Рейн? – он пытался разбудить ее, как только рассвет начал окрашивать небо, но она даже не шелохнулась.
Будь оно все проклято, ему столько всего хотелось сказать... и столько всего сделать для нее.
– Я так старался спрятать свое сердце, но ты украла его у меня с первого взгляда. Я люблю тебя, прелесть моя. Всегда любил... и гореть мне за это в аду, но я всегда БУДУ любить тебя.
Бесчисленные отказы в течение многих лет убивали его. Да, он, конечно, помог ей. Но и причинил немало боли. И сегодняшний день не будет отличаться от предыдущих.
– Прости меня, моя сладкая девочка. Я всего лишь жалкая подделка, а не защитник. Я пытался оградить тебя от всего, что могло бы навредить тебе. Но защищать тебя нужно было, прежде всего, от меня самого.
Черт возьми, боль от непрекращающегося желания буквально схватила его за яйца и немилосердно сжала. И он бы сдался. Но Рейн уже настолько крепко засела у него внутри, что пытаться вырвать ее оттуда, было невозможным, потому что, жизнь без нее, месяцами, годами... медленно сведет его с ума.
И сейчас он называл себя извращенцем, потому как ему было достаточно лишь одного взгляда на ее покрасневшие и пухлые губы, чтобы его член снова ожил. Горькая усмешка искривила его рот, пока он обводил взглядом ее алебастровую кожу.
Отметины его обладания темнели на ее молочной плоти. Ей придется носить их еще несколько дней. И у нее не останется выбора, кроме как помнить о том, что произошло между ними, не забывая о нем.
Сожалел ли он об этом? Да просто охренеть, как сильно. Но больше всего, он сожалел о том, что не может быть ее мужчиной. О том, что с чистой совестью, не мог стать тем, в ком она нуждалась. И о том, что был слишком большим извращенцем для нее.
Ее волосы, цвета воронова крыла, рассыпались по его светлым простыням. Хаммер не смог удержаться и, наклонившись, пропустил сквозь них пальцы. Возбуждение снова охватило его, когда он, положив ладонь на ее затылок, прижался своими губами к ее рту. Со все еще закрытыми глазами, она мечтательно застонала, уткнувшись носом в его щеку.
Ему снова захотелось скользнуть в ее киску, но пришлось сдерживать свое неуемное желание. Он и так уже измучил ее. Она не выдержит его неутолимого сексуального желания, которое лишь усиливалось, от ее присутствия. И это только половина проблемы.
Ужас наполнил его вены. Молча проклиная себя, он покачал головой. Он знал, что Рейн никогда не примет и не справится с живущим внутри него зверем. Да ей этого и не нужно. Она слишком невинная... и хрупкая. И слишком упрямая, чтобы прогнуться под все его требования. Потому как может сломаться, как Джульетта.
Его желудок скрутился в тошнотворный узел. От понимания того, что он должен был сделать, его рот наполнился желчью, и он лишь сильнее прижал ее к своей груди. Ему хотелось еще немного, всего несколько минут, подержать ее в своих объятиях, чтобы почувствовать как ее теплая и мягкая плоть прижимается к нему. Почувствовать, как ее сердце бьется рядом с его. А невесомое, словно перышко, дыхание, овевает его шею.
Еще несколько эгоистичных минут, чтобы насладиться ей... прежде чем он уничтожит все ее, оставшиеся к нему, чувства.
****
Почувствовав яркий солнечный свет, пробравшийся через окно, и щекочущий ее веки, она перекатилась на спину.
Каждый мускул в ее теле болел, словно вчера она участвовала в драке. Нет, как будто ее переехал грузовик. В хорошем смысле. И к счастью, это не было похоже на симптомы гриппа.
Это было просто восхитительно, и на ее губах появилась улыбка.
Но как только она потянулась и прогнула бедра, воспаленные складочки ее киски неприятно потерлись друг о друга, и она зашипела.
Повсюду, был запах Хаммера. Ее глаза распахнулись.
Это была комната Хаммера. И она лежала на его кровати. События, прошедшей ночи, пронеслись перед ее глазами. Вот, Хаммер трахает ее, снова и снова. А теперь... его нет рядом.
Она повернулась, и с трудом поднимаясь на локтях, нашла его сидящим на кровати рядом с ней, одетым в спортивные штаны и футболку, и смотрящим в одну точку. На его таком знакомом и любимом лице, отчетливо читалось сожаление. А в глубине его глаз, уже мелькала тень очередного отказа.
– Нет. Мне все равно, что ты хочешь сказать мне, но не надо. Просто не надо, – выплюнула она сквозь зубы.
– И не смей говорить мне, что ты совершил ошибку и сожалеешь, или что чувствуешь, словно трахался со своей сестрой.
Но он лишь вздохнул и покачал головой, что еще больше разозлило ее. Она знала, что ее слова не изменят его решения. Он никогда не прислушается к ней. Но почему ему хотя бы не попробовать? Хоть раз...
– Рейн, послушай меня. Прошлая ночь, была ошибкой.
Его слова настолько ранили ее, будто ей только что засадили пулю в грудь. Все, что она получала от этого мужчины, было сплошной болью и вечным сожалением. Невыносимой мукой. За все шесть лет этих страданий, он подарил ей всего лишь несколько часов экстаза и сейчас собирается снова вышвырнуть ее?
– Мне не показалось, что ты так считал, запихивая в меня свой член.
– Господи, я так сожалею, но так дальше не может продолжаться. Черт возьми!
Вскочив на ноги, он начал мерить шагами комнату, то и дело, проводя рукой по волосам.
– Но... я никогда не отказывала тебе в чем-либо. Я отдала тебе каждую частичку себя. Нам было хорошо вместе. И я знаю, что тебе это понравилось. Ты не можешь отрицать этого.
– Ты права, я наслаждался каждой гребаной секундой. Ты стала моей ожившей фантазией. Я больше не буду тебе лгать, но... ты не выдержишь того, что я буду требовать от тебя.
Он повернулся к ней, мучительно выдавливая из себя слова.
– Ты и понятия не имеешь о размере моих запросов. Блять, Рейн, ты отключилась, когда я только лишь успел попробовать тебя. Тебе не справиться с моими потребностями. Посмотри на себя. На отметины, оставленные мной. Ты вся в синяках... и блять! Даже они меня не остановят! Ты создана для нежного Дома, который сможет мягко ограничить тебя и дать то, в чем ты нуждаешься. Я слишком безжалостный Господин.
– Что за чушь собачья? Ты намекаешь на то, что я устала? Но вот, я здесь. Возьми меня.
Она приподнялась на простынях и раздвинула ноги, стараясь при этом не морщиться от боли... но не смогла сдержаться. Боже, ей было так больно.
Пристальный взгляд Хаммера задержался на ее киске, через мгновение снова переместившись на лицо. В его штанах уже начал твердеть член, но он не сделал и движения по направлению к ней.
– Я смогу привыкнуть. Дай мне пять минут, я приведу себя в порядок. Синяки это ерунда. И я еще ни слова не сказала об ограничениях. Разве мы не можем просто... быть вместе и посмотреть, что из этого получится? Заниматься любовью, завтракать, работать, перекусывая в перерывах, а потом ужинать перед открытием клуба и-
– Нет.
Он остановил ее на полуслове.
– Ты не понимаешь. Я не из тех мужчин, которые вступают в отношения. Я требую всего лишь одну вещь. На моих условиях. Никакой ванили и обмена любезностями.
Для нее все это не имело значения.
– Но... ты так приветлив с каждым. Все служащие любят тебя. А постоянные клиенты считают, что ты честный и способен идти на уступки и -
– Потому что они не носят знака моей власти. Позволь описать мне то, чего я от тебя ожидаю. Существует огромная разница между тем, чего хочу я, и тем, что навоображала себе ты.
Сверкнув на нее глазами, он придвинулся к кровати.
– Просыпаясь по утрам, я буду освобождать тебя от наручников, приковывающих к постели.
Не веря своим ушам, она распахнула глаза.
– Да, ты не ослышалась, я буду приковывать тебя к постели. А потом, прежде, чем твои ступни коснутся пола, ты отсосешь у меня. А затем приготовишь мне завтрак. Знаешь, у нас не будет милых разговоров за столом, пока я сам этого не захочу. Наиболее вероятно, что ты будешь сидеть на коленях у моих ног, пока я буду есть. А я буду кормить тебя с ложечки, когда захочу и чем захочу. И круглые сутки, ты будешь обнаженной, за исключением тех раз, когда мне захочется вывести тебя в свет. И, кроме того-
Его жестокая усмешка царапнула ее кожу: – Ты наденешь лишь то, что я сам выберу для тебя. Ты обрежешь волосы так, как мне нравится. И будешь пользоваться теми духами, какие я разрешу. Твоя киска всегда должна будет обработана воском, а ногти – коротко подстрижены и покрыты прозрачным лаком. И без единого писка протеста, ты примешь мой член, где бы и когда бы я тебя не захотел. Даже на тротуаре при свете дня, и ты не будешь возражать. А если я захочу поделиться тобой? Да, я сказал "поделиться", ты подставишь свою киску, рот и задницу другому мужчине по моей команде. И это не подлежит обсуждению. Каждый день, ты будешь говорить мне, с каким восторгом ты выполняешь все мои прихоти. Вот что мне нужно, чтобы быть счастливым. И не пытайся одурачить меня, сказав, что ты страстно мечтаешь о том, что я только что описал.
С чувством горького разочарования, он резко выпрямился.
– Рейн, мне нужна рабыня, а не саба. Ты даже не представляешь, каково тебе придется. Я уже проходил через это... плохо подготовленная женщина не выдержит такой нагрузки. Я не хочу переживать это снова. И это, блять, мое окончательное решение.
– Серьезно? Ты думаешь, я поверю в эту ложь, придуманную для того, чтобы оттолкнуть меня? Я наблюдала за тобой в течение шести лет. Я даже видела сет с твоим участием, когда ты не подозревал о моем присутствии. Ты ни с одной женщиной не обращался таким образом.
Она вскочила на ноги, оглядываясь в поисках одежды, и тут же вспомнила, что халат Лиама остался в баре, где они его и бросили. И будь она проклята, если сейчас наденет хоть что-нибудь из гардероба Хаммера.
– Ты добился бы большего успеха со мной, если бы просто сказал, что между нами все кончено и что ты выбросил меня из головы. Все это жалкое дерьмо про рабынь не стоит и ломаного гроша. Но как пожелаешь. Хочешь, чтобы я ушла? Я уйду. Мне следовало сделать так еще вчера, как я и планировала. По крайней мере, обошлась бы без ушибов, синяков и воспалений в промежности. До меня, наконец, дошло. Ты всего лишь несчастная, слабая скотина, Хаммер. Хочешь остаться один? Нет проблем.
Абсолютно голая, она пошла к двери.
– Да что б тебя! Я не лгу! – проревел он.
– Спроси Лиама. Он был здесь. Он точно знает, что пошло не так. Ради всего святого, он тоже трахал ее. Да, прелесть. Правильно. Я разделил свою жену с другом. И это закончилось катастрофой. Я, блять, ни за что в жизни не поступлю так с тобой.
Забыв как дышать, она в ужасе отшатнулась от него.
– Жену?
Господи боже, она что, переспала с женатым мужчиной? У Рейн было не так уж много принципов, но этот был неприкосновенным. Она никогда не уводила чужих мужчин.
– Ублюдок! Какого хрена ты не сказал мне, что ты женат? Я бы никогда... да где, черт возьми, она была все это время?
Боже, ее замутило. Схватив покрывало с кровати Хаммера, Рейн, обернув его вокруг себя, вернулась к двери. Но он сорвал его с нее.
– Бывшая жена. Она мертва. Не выдержала жизни со мной.
Его взгляд обжигал ее плоть.
– А ты думаешь, что справишься... чтобы понять, во что ты ввязываешься, ты должна знать, что когда мы остаемся одни: тебе не разрешается даже это.
Он отбросил покрывало назад.
– Ты все еще думаешь, что готова стать моей рабыней, прелесть? Тогда на колени. Немедленно. Или выметайся отсюда.
У нее закружилась голова. Его жена. Рабыня. Мертва... Как? Неужели невыполнение приказов Макены свело ее в могилу?
Она замерла, пытаясь понять. Проклятье, она никогда не думала, и даже не подозревала, что он был женат... и тем более потерял жену.
Лиам тоже в этом участвовал? Втроем?
– Что ты решила? – спросил он.
– Я не отличаюсь терпением, когда дело доходит до секса с моей рабыней. Открой рот и погладь пальцем клитор, сделай так, чтобы я смог трахнуть твою киску еще раз. Вдобавок, тебе запрещено получать оргазм. И я хочу тебя еще раз в задницу. Блять, мы можем не вылезать из комнаты целую неделю. Поторапливайся!
