Текст книги "Молодая и Покорная (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)
Автор: Шайла Блэк
Оригинальное название: The Young And The Submissive
Название на русском: Молодая и Покорная
Серия: Доминанты ее жизни – 2
Перевод:
Amelie_Holman
helenaposad
Главные редакторы :
Helenaposad
Amelie_Holman
Аннотация
У Рейн Кендалл есть все, о чем только может мечтать женщина…ну, почти. Сексуальный, нежный Доминант Лиам О`Нейл, ворвался в ее жизнь, словно рыцарь в сияющих доспехах, но мучения Рейн с его появлением не заканчиваются. Она мечется в плену противоречивых эмоций: вдруг он слишком хорош для нее, чтобы быть настоящим, или, может быть, не смотря ни на что, он и есть любовь всей ее жизни? Она разрывается между ним и своими искренними чувствами к требовательному боссу, Макену «Хаммеру» Хаммерману, особенно после того, как тот, наплевав на все правила приличия и границы профессиональных отношений, провел с ней умопомрачительную ночь, с особой тщательностью исследуя ее тело.
В свою очередь, Хаммер, бывший лучший друг Лиама не может запретить себе желать Рейн. Но Лиам не собирается отступаться от своей миссии: он хочет удержать и обучить любимую женщину, сделать из нее сабу своей мечты. Однако, он обнаруживает, что добиться ее доверия нелегко, и ему предстоит через многое пройти, чтобы завоевать ее душу. Поэтому в погоне за победой, он готов рискнуть всем, что у него есть, лишь бы достичь желаемого и заполучить девушку навсегда. Но, оправдает ли смелый план ожидания Лиама и не потеряет ли он свое сердце, в том случае, если Рейн достанется Хаммеру?
Глава 1
Уперев ладони в стол и с трудом переводя дыхание, Макен «Хаммер» Хаммерман пытался вести мирную беседу со своей помощницей Рейн Кендалл. Выполняя условия сделки, по которой им не разрешалось оставаться наедине в одном помещении, он оставил дверь своего офиса открытой.
Сейчас или никогда. Ему было жизненно необходимо задать ей один, волнующий его, вопрос.
– Скажи мне кое-что, Рейн. Твой цикл задерживается уже на пять дней?
От ее лица отхлынула вся кровь.
– Что…я.... Как ты узнал об этом?
Да потому что ему было до этого дело.
Пробыв шесть лет ее наставником, защитником и работодателем, он совсем недавно позволил себе удовлетворить бушующий внутри голод и трахнуть ее всеми известному человечеству способами. Но по неосторожности, он сделал это без презерватива. Потому как, хотел ее настолько сильно, что напрочь забыл о тормозах.
А искусно сделанное ожерелье, которое теперь покачивалось на ее шее, душило его одним неоспоримым фактом: она принадлежала другому. Ее заняли. Теперь она вне его доступа. Чужая собственность.
И все из-за этого сукиного сына, Лиама О'Нила. Его бывшего лучшего друга.
– Ну, наверное, это немного противоречит твоей теории о том, что я не замечал тебя все это время, да?
Он ухмыльнулся.
– Как только ты появилась в "Темнице", я каждый месяц следил за твоим циклом. Надеюсь, ты еще помнишь, что обещала дать мне знать, если у тебя будет задержка. Я ждал.
Она сделала вид, что просматривает страницы своего блокнота.
– Я обещала сообщить о своей беременности. Но прямо сейчас, я и сама еще ничего не знаю. Нам нужно уточнить меню для Дня Благодарения. Надеюсь, ты закупил клюквенный соус?
– Клюквенный соус? Ты шутишь?
Вскинув голову, произнес он предупреждающим тоном.
– Не вздумай, Хаммер!
Он наклонился ближе.
– В случае, если ты забыла, позволь напомнить, что это мой член долбил твою киску, прелесть. Поэтому я не заткнусь до тех пор, пока не получу ответ!
Внезапно ее щеки окрасились румянцем.
Хаммер улыбнулся. Она тоже не забыла ту страсть, которую они разделили. Боже, эти воспоминания преследовали его день за днем, ночь за ночью...
Схватив свой блокнот и ручку, она вскочила на ноги.
– Думаю, меню больше не требует обсуждения. Мы закончили.
– Еще нет, – рявкнул он.
– Сядь.
Бросив свои вещи на его стол, она скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него. В V образном вырезе ее топа обозначились округлости ее мягкой груди. Она выглядела такой сексуальной, когда злилась.
– Снова собираешься трепать мне нервы?
Да, наверное, Рейн видела все именно под таким углом. Боже, как бы ему хотелось отмотать все назад, и начать этот разговор иначе, не тревожа ее.
– Чтобы мы могли закончить нашу беседу. У меня и в мыслях не было расстраивать тебя, – пробормотал он.
Она одарила его скептическим взглядом.
– Присядь. Пожалуйста.
Подождав, пока она подчинится, он сам сел напротив.
– Ты прекрасно знаешь, что для меня проще проглотить битое стекло, чем признать собственную вину. Но я в долгу перед тобой, поэтому я обязан отбросить в сторону гордость и извиниться. Той ночью, желание сделать тебя своей перевесило здравый смысл. Это было эгоистично и беспечно с моей стороны. Я прошу у тебя прощения.
Рейн вздохнула, какая-то часть скованности покинула ее.
– Ты был пьян.
– Даже хуже. Я был в крайней степени оскорблен. И ранен. Мне наплевать на то, что Лиам заклеймил тебя. Он обманул тебя, так же, как и меня.
– Ты не имеешь права говорить о том, что мои отношения с ним ничего не значат. Я была напугана, а Лиам позаботился обо мне. И он, все еще, продолжает это делать.
Хаммер просто ненавидел этот факт.
– Как ты думаешь, почему он так внезапно заинтересовался тобой?
– Да какая тебе разница? Мы с тобой совершили ошибку. Время двигаться дальше. Бери пример с меня.
Черта с два.
– Той ночью я занимался с тобой любовью, Рейн.
Поежившись, она отвернулась.
– Твоя "любовь" была настолько ценной, что ты едва дождался утра – так тебе не терпелось сказать мне о том, как я не подхожу тебе?
Перегнувшись через стол, Хаммер взял ее за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.
– Шестнадцать дней, десять часов и тридцать семь минут назад я слышал крики твоего экстаза, заполняя собой твою маленькую киску. Ты так хорошо подходила мне, что я изменил свое мнение.
Рейн вздрогнула от его хватки. Она попыталась сделать вид, что ее не затронули его слова, но он слишком хорошо ее знал, чтобы купиться на это.
– Мм... то есть, ты больше не хочешь рабыню, каждую ночь привязанную к твоей кровати?
– Почему же... я всегда этого хочу.
На самом деле он уже представлял ее своей, покорной, обнаженной, влажной и стоящей на коленях... Он проглотил тугой ком похоти. Рейн не была создана для такого типа подчинения, и он не мог ожидать от нее того, что она изменится.
– Но вместе с тем, я всегда хотел тебя.
Он неохотно отпустил ее.
– Каждый раз, когда ты с Лиамом, я слышу этого сукиного сына через тонкие стены. И это, блять, больно, потому как, слушая его, я вспоминаю твой вкус на своем языке.
– Прекрати.
Рейн казалось, что ее сердце забилось в горле. Оттолкнув стул и оставив на столе свой блокнот и ручку, она повернулась к двери.
Резко обогнув стол, Хаммер схватил ее за локоть. Он попытался мысленно отстраниться, чтобы не чувствовать своего притяжения к ней. Бесполезно. Черные волосы, розовые губки, фарфоровая кожа. Поразительная. Чувственная. Мягкосердечная. Он неделями старался преодолеть свое влечение к Рейн, но при каждом новом взгляде на нее, осознавал, что момент, когда он сорвется, приближался с неумолимой скоростью.
– Пусти.
Ее дыхание было неглубоким, порывистым. Возбужденным.
– Пожалуйста.
– Дай мне еще одну минуту.
Когда он притянул ее ближе, она задрожала.
– Все эти шесть лет, я не был честен с тобой о том, что я чувствовал. Я сожалею и об этом тоже.
Повернув ее к себе, он впился взглядом в ее голубые глаза.
– Но я не стану говорить о том, что сожалею о нашей близости. Это было бы ложью.
Он не мог сказать ей большего, иначе точно бы признался ей в любви: прошлой, настоящей и будущей.
– На самом деле, Хаммер, ты не можешь говорить мне подобное.
– Слишком честно?
Она замялась.
– Неуместно.
– Стадия "неуместности" прошла, когда Лиам...
«Утонул по самые яйца в твоей девственной попке, а мне не оставалось ничего другого, как наблюдать за тем, как ты этим наслаждаешься».
Хаммер прочистил горло.
– Когда он взял тебя.
Ее черные ресницы мягко опустились на скулы, когда она прикрыла глаза.
– Макен...
– Все кончено. Кажется, у тебя есть все, о чем ты мечтала. И, если Лиам делает тебя счастливой... что ж, я рад.
Ну, или он изо всех сил пытался подражать этому образу. Стоять рядом с ней и не иметь возможности подмять ее под себя, испытывало на прочность его самоконтроль.
Она усмехнулась.
– Ты никому не позволяешь себя надуть. Вот и я не позволю тебе обмануть меня.
Хаммер прижался ближе, едва сдерживая желание потереться об нее своим стальным членом.
– Что ты хочешь услышать? Что это не просто слова, брошенные на ветер, и что я сгораю от желания заполнить твою задницу, прелесть?
Она напряглась.
– Думаю, ты сказал достаточно.
Потому что она принадлежала Лиаму. Да, верно.
Хаммер вздохнул. Ведь именно он, в течении многих лет, являлся центром ее жизни. А теперь Лиам украл у него эту привилегию.
Единственным утешением для Хаммера было то, что она не раскрывалась полностью перед этим ирландским мудаком. Ее упрямство, а иногда и замкнутое поведение были далеки от того идеала, который Господин ищет в своем сабмиссиве. Что означало: она наверняка не скажет Лиаму о случившемся сейчас между ними разговоре. Ей, конечно, следовало бы... но это же Рейн.
Он любил ее тягу к независимости, даже если иногда у него чесались ладони от желания отшлепать ее. Этой лисичке необходимо строгое воспитание. Она могла выглядеть очень хрупкой снаружи, но ее сила воли была стальной. Где-то в подсознании, Хаммер удивлялся тому, что Лиам не понимал своей ошибки: Рейн не нуждается в потакании, ей требуются четкие границы, которые она не сможет разрушить или сжечь.
– Ты права.
Он криво улыбнулся.
– Но я высказался честно.
– Если это все, то дай мне пройти. Ужин в честь Дня Благодарения будет готов в четверг к трем.
– Еще всего лишь один вопрос. У тебя когда-нибудь бывали задержки раньше?
Просто не могу припомнить, чтобы такое случалось.
Она закрыла глаза.
– Оставь эту тему.
– Да хрена с два! Я не позаботился о тебе в ту ночь, как должен был, но, клянусь, я сделаю это сейчас. Если твои месячные не придут к пятнице, я не позволю тебе разъезжать по магазинам. Вместо этого, мы поедем к доктору.
Рейн вывернулась из его хватки.
– С посещением доктора, я прекрасно могу справиться сама.
– Но я знаю, что без определенного толчка, ты никуда не пойдешь. Так вот, считай меня своим личным бульдозером.
– Мои проблемы теперь принадлежат не тебе, а Лиаму.
Хм... похоже, это был сейчас удар по яйцам?
– Я хочу, чтобы ты меня поняла, Рейн. Если тест окажется положительным, то ситуация кардинально изменится. До каждой. Гребаной. Мелочи. Я позабочусь о тебе. Во всем.
– Мне нужно идти.
Ее голос надломился.
В облаке черных волос, Рейн выскочила за дверь. Бросившись за ней, Хаммер поймал ее в клетку, между своим телом и стеной, тяжело дыша ей в затылок. Господи, как же она божественно пахла. Когда она вздрогнула, он почувствовал смесь ароматов, желания и трепета.
– Хаммер...
Собрав всю свою силу воли в кулак, он отступил, прекращая эту пытку мечтами о несбыточном. Почти три недели, проведенные без женщины, без нее... уничтожали его самоконтроль.
– Я позволю тебе убежать на этот раз, это у тебя замечательно получается. Но я не позволю этой ситуации продолжаться. Будь готова в пятницу к восьми утра.
****
Сжав в ладонях маленькую коробочку, Лиам О`Нейл снова отрепетировал свою речь. Он молился, чтобы эта упаковка, послужила ключиком к его будущему с Рейн. Возможно, благодаря этому, они смогут отхватить себе кусочек счастья, и ему удастся убедить ее в своем решении навсегда остаться с ним. Может она, наконец, перестанет прятаться от него?
Конечно, сперва, он получит отказ, пусть так... но она все равно нуждалась в нем. Однажды, она согласится. Словно услышав эти мысли, его маленькая ведьмочка со сжатыми кулачками выбежала из офиса Хаммера, и понеслась дальше по коридору. Практически врезавшись в него.
Он положил коробочку в карман.
– Рейн?
Она резко остановилась. Ее тело била нервная дрожь, а в широко распахнутых голубых глазах, читалась паника. Его ярость – так и не утихшая за все эти дни – начала закипать с новой силой. Хаммер, этот придурок, чем-то напугал ее. Инстинкт защитника тут же заявил о себе, и он взял ее за плечи.
– Скажи мне, что случилось.
Мгновение, и Рейн закрылась, вновь возведя стены между ними. Ну, сколько можно... Каждый день одно и то же дерьмо: он пытается дотянуться до нее, а она прячется за своими щитами.
За все это время, ни нежность, ни терпение с его стороны не помогли ей довериться ему полностью. Пробыв ее Господином уже две недели, он, до сих пор, мог видеть лишь крохотный кусочек ее души.
Большинство мужчин не стали бы дальше заморачиваться с ней, но Лиам, научившись на печальном опыте своего развода, понял, что при его стремлении к долговременным отношениям – ему нужно быть упрямее. Он никогда не отягощал себя мыслями о том, чтобы заглянуть в душу своей бывшей жены или обнажить перед ней свою.
Но он не мог позволить себе совершить ту же ошибку и с Рейн. Она поселилась в его сердце и обосновалась в нем настолько прочно, что его бы совсем не удивило, если бы он перестал дышать в ее отсутствие. Хоть он, черт возьми, и не знал, сможет ли она полюбить его в ответ, но сам был решительно настроен, сделать все, от него зависящее, чтобы добиться ее доверия.
Лиам прижал ее к стене.
– Я спросил, что случилось. Ответь мне.
Она начала извиваться, пытаясь высвободиться из его хватки.
– Ничего.
Отговорка и ложь. Проклятье!
Возможно, текущее положение вещей изменится, когда он, наконец, убедит ее покинуть клуб, Хаммера и все то, что так отвлекает ее внимание. Может быть тогда, ему удастся завоевать ее.
Но Рейн отказывалась сдвигаться с места. Потому что, только здесь она чувствовала себя в безопасности, да и плюс ко всему, над ней довлело чувство долга, которое она испытывала к Хаммеру, за его помощь.
Но это было не единственной причиной.
Сколько, мать вашу, еще продлится ее тоска по человеку, который вечно отталкивал ее от себя?
– Мне нужна правда, – потребовал он.
От беспокойства ее темные брови сошлись на переносице, а лицо застыло.
– Просто обними меня. Пожалуйста, не отпускай меня.
Ее просьба отозвалась тянущей болью в его груди.
– Любимая, я с удовольствием сделаю это, как только ты расскажешь мне, что сделал Хаммер.
– Давай не будем говорить ни о нем, ни о чем-либо еще.
Она вцепилась в лацканы его пиджака и коснулась своими губами его губ. Потом, еще раз. Следующий поцелуй был уже более жарким. Зная о том, что в скором времени ему придется отстраниться, он позволил себе погрузиться в ее рот на какое-то мгновение.
Когда ей хотелось отвлечь от себя его внимание, Рейн очень часто пользовалась тем, что соблазняла его, заставляя обнажать и глубоко погружаться в ее киску. Не единожды он терял самого себя в этом удовольствии, которое затмевало все, оставляя только взрывное желание между ними. А когда он возвращался на землю, они уже не обсуждали то, что взволновало или наоборот – обрадовало ее.
Для Рейн, откровенные разговоры, были схожи, разве что с отрыванием мяса от костей наживую. За эту неделю, она ни разу не улыбнулась. И он понимал, что не сможет помочь ей, если все время будет потакать ее капризам.
Лиам заставим себя отодвинуться от нее.
– Подожди меня в нашей комнате. Я вернусь через несколько минут.
– Просто забудь об этом. Пожалуйста.
Рейн повторила свою уловку с отчаянным поцелуем.
– Я предпочла бы остаться с тобой.
Он послал ей суровый взгляд.
– Какую часть из "подожди меня" ты не поняла?
– Все это не важно.
– Я сам решу, что важно, а что нет.
Он указал ей на коридор
– Иди.
Вздохнув и печально опустив плечи, она поплелась дальше по коридору.
Проигнорировав укол совести, Лиам сжал зубы. Секс поможет ей меньше, чем тот факт, что он разберется с происходящим хаосом. Делая успокаивающий вдох и наблюдая за тем, как она исчезает за дверью их комнаты, он направился прямиком в кабинет Хаммера. Напустив на себя холодный вид, Лиам толкнул дверь в офис и вошел внутрь.
Ублюдок поднял глаза от документов и нахмурился.
– Какого хрена только что произошло? – потребовал Лиам.
– Я позволил Рейн провести с тобой несколько минут, и она выбежала из этой комнаты, словно обезумевшая.
– Не врывайся ко мне с таким агрессивным настроем, О`Нейл. Тебе и Рейн не понравится то, как это закончится. По какой-то причине, ей нравится твое лицо в том состоянии, в котором оно находится сейчас.
– Что ты сделал с моей сабой? – прорычал он.
Хаммер так резко поднялся на ноги, что его кресло, откатившись назад, ударилось о металлическую тумбочку за письменным столом.
– Беспокоишься о том, что я полапал ее за грудь и киску? Трахнул ее? С открытой дверью?
– Ты хочешь ее. Поэтому в не зависимости от того, закрыта или открыта дверь, ты сделал бы это, если был бы уверен, что тебе это сойдет с рук. Несомненно.
– Что сказала Рейн? Или ты еще не нашел способа заставить ее общаться с тобой?
Скрестив руки на груди, он ухмыльнулся.
– Я хочу услышать твою версию произошедшего.
Хаммер хохотнул.
– То есть, она ни хрена тебе не сказала. Позволь раскрыть тебе маленький секрет: тебе понадобится как минимум Лампа Алладина с тремя желаниями, чтобы заставить ее выбраться из своей скорлупы.
– Это не секрет. И я сам разберусь с этим. Ты притрагивался к ней, да или нет?
– Я не нарушил Кодекс Поведения.
Коротким движением он одернул свой пиджак.
– Давай не будем притворяться, что соблюдение Кодекса значит для тебя больше, чем просто одобрение среди твоих приятелей Домов. Прояви уважение к Рейн и не усложняй ситуацию, расскажи мне что случилось.
– Я не усложняю ситуацию, а просто убеждаюсь в том, что она прибежит именно ко мне, когда ты, наконец, осознаешь, что не можешь с ней справиться. Я знаю, как приручить ее.
Тонкая угроза в голосе Хаммера задела Лиама за живое. Но он проглотил ответное оскорбление. Прямо сейчас, он гораздо больше нуждался в ответах, чем в драке – и неважно, насколько сильно ему хотелось последнего.
Хаммер обвинял его в уходе Рейн, очевидно пребывая в такой дикой ярости, от которой у него даже мутилось зрение. А Лиам не мог ни забыть, ни уж, тем более, простить того, что Хаммер сделал все, чтобы зачать с ней ребенка, именно в тот самый момент, когда Рейн официально перестала принадлежать ему.
Уставившись на Макена, он помассировал узелок сведенных мышц на задней стороне шеи.
– Если ты беспокоишься о ней, то хоть раз, поставь ее потребности выше своих собственных. Скажи мне, что ее так расстроило.
– Я не превысил свои полномочия, поэтому прекрати выкручивать мне яйца!
– Да мне насрать на твои яйца! Я здесь ради защиты Рейн.
– Да ну?
Хаммер одарил его суровым взглядом.
– Что-то не слишком заметно, чтобы ты беспокоился. А знаешь ли ты, что у нее задержка? Я, блять, уверен, что, да!
Боже... это было классическим плевком в лицо. У Рейн была задержка.... а ведь он подозревал.
Готовый провалиться на месте, Лиам зажмурился. Хаммер знал ответ на вопрос, который он задавал Рейн так много раз.
Неважно, насколько сильно Лиам пытался вытащить из нее правду, она все время увиливала, и даже сейчас, по ее мнению, он не был достоин того, чтобы знать о ее возможной беременности от другого мужчины. Что еще она утаивала от него? Пришло время добиться от Рейн правды и все выяснить. Лиам отвернулся и открыл дверь.
– Подожди, – позвал его сзади Хаммер.
– Хочу, чтобы ты знал: та ночь с Рейн была единственной со времен Джульетты, когда я не надел презерватив. Я чист. А она просто напугана и пытается спрятаться. Так ей проще справиться с трудностями. Не наказывай ее за мою ошибку.
Не оборачиваясь, Лиам лишь сжал руки в кулаки.
– Да пошел ты!
Глава 2
Со сжатыми кулачками и кучей мыслей в голове, Рейн нетерпеливо мерила шагами комнату. Черт возьми, и почему она всегда позволяла Хаммеру надавливать на свои болевые точки? Почему она не могла просто выкинуть его из своего сердца и из своих мыслей?
Она прикусила губу.
Вот уже три дня, как он изо всех сил пытался вытащить из нее правду. И это пугало. Что, если она беременна? Боже, она даже не знала, что думать и чувствовать по этому поводу.
С одной стороны – это было благословением. Ведь она любила детей. Она любила Хаммера. И ей, в принципе, нравилась сама мысль о том, что шесть лет ее безответной любви к нему, могли принести плоды.
А с другой стороны, ребенок от бывшего друга Лиама может стать помехой в их отношениях, в результате чего она останется одна. И тогда уже будет плевать на все его уверения. Он просто уйдет от нее.
Потрогав ожерелье кончиками пальцев, она почувствовала, что непроизвольно начинает плакать. Слезами здесь не поможешь, и уж, тем более, ими не изменишь того факта: что она любила двух совершенно разных мужчин, по совершенно разным причинам.
Если Лиам бросит ее... Что ж, кроме себя самой, ей некого винить в своей глупости.
Дверь распахнулась с резким звуком. Готовясь вступить в словесное противостояние, которого она так долго старалась избежать, Рейн вскинула голову в направлении вошедшего Лиама. Выражение на его лице выдавало смешанные эмоции: мрачность и ярость.
Ее сердце пропустило удар.
Она безошибочно догадалась о чем они с Хаммером могли разговаривать. Сегодня, четко и ясно, Макен дал понять, что он хотел, чтобы они с Лиамом расстались. И его пожелание, вполне возможно, скоро осуществится.
Опасаясь того, что это может быть их последний раз, Рейн бросилась ему на шею, крепко обхватив руками. Вцепившись в него, она вдохнула его мускусный аромат.
Он был настоящим мужчиной. Ее опорой. Ее поддержкой. Ее самым нежным любовником. И сейчас, он был в шаге от расставания с ней, ведь она – одно сплошное несчастье.
– Лиам....
Она прижалась к его губам, надеясь на то, что он, поцеловав ее в ответ, уложит ее в кровать и забудет обо всем.
Но он поступил иначе. Взяв ее лицо в свои ладони, он впился в нее взглядом. Темные глаза, которые обычно ласкали ее с такой заботой, теперь изучали, острым, как бритва, пристальным взглядом.
– Нам нужно поговорить.
Паника охватила ее сердце, когда Лиам повел ее к их кровати. Тот факт, что Рейн была обязана обсуждать с ним свои проблемы, делал для нее эти проблемы еще реальнее.
Бухнувшись рядом с ним на матрас, она посмотрела в его любимое лицо. Его истерзанный взгляд заставил сжаться ее сердце. Ведь именно она сделала это с ним: вывернула наизнанку такого сильного и великолепного мужчину. На нее обрушилось чувство вины.
– Разве мы не можем поговорить позже?
Положив свою руку ему на грудь, она начала ласкать его, опускаясь все ниже и ниже.
– Я скучала по тебе.
Он резко вскинул взгляд.
– Прошу тебя…
– Нет ничего слаще для меня, любимая, чем оказаться между твоих бедер, но ты не сможешь таким образом избежать разговора. Прекрати пытаться.
Боже, если этот разговор случится сейчас, он окончится катастрофой.
– Здесь не о чем разговаривать. Мы с Хаммером поспорили из-за меню в честь Дня Благодарения и -
– Дня Благодарения?
Он нахмурился.
– У тебя что, были какие-то свои планы?
Смутившись, она моргнула.
– Никаких своих планов у меня не было. Я просто предположила, что... в общем, я всегда готовила для Хаммера.
Не прошло и доли секунды, как она поняла, что Лиам неправильно истолковал ее слова.
– Я имею в виду, что в мои обязанности входило готовить ужин в честь Дня Благодарения для тех клиентов клуба, у которых нет семей и кому некуда пойти. У них не будет праздника, если я его не организую, а сейчас уже слишком поздно искать мне замену.
Лиам выругался.
– И когда ты собиралась рассказать мне об этом? Интересно, а я тоже в числе приглашенных?
– Разумеется. Что за вопрос?!
Она встревожилась.
Он выглядел сердитым. Более того, он походил на человека, которому причинили боль.
– Я подумала, что ты знаешь о совместном праздничном ужине. Мы проводим его каждый год, но...
О, нет. Ее окатило новой волной беспокойства.
– Но ты не так долго находишься здесь, чтобы знать об этом. Мне так жаль.
Выражение его лица по-прежнему оставалось каменным. Рейн сглотнула.
– На самом деле. Я была так...
Поглощена мыслями.
– Занята. Я и подумать не могла, что забыла упомянуть тебе об этом.
– У меня был особенный сюрприз, который я запланировал только для нас двоих.
Вот дерьмо, каждым ответом она все продолжала рыть для них яму.
– Я даже не подумала о том, что ты хотел провести этот день как-то иначе. В следующем году...
Рейн не смогла закончить это предложение. В следующем году, если конечно природа возьмет свое, у нее на руках будет младенец, а Лиам будет в далеком прошлом. Она пришла в ужас от одной лишь мысли об этом.
Хотя, что еще она могла сделать? Хаммер и другие рассчитывали на нее. Сервировать стол на каждый День Благодарения, было одним из ее превеликих удовольствий.
– Если у нас будет возможность сделать все, что ты запланировал вечером четверга, то я приму за честь пойти с тобой, – рискнула произнести она.
И, может быть, если ей повезет, Лиам увезет ее куда-нибудь в пятницу, и она избежит встречи с Хаммером и его угрозой по поводу посещения доктора. Да, она откладывала неизбежное, но сейчас, она просто не могла встретиться с будущим.
Он уставился на нее, на его лице читалось откровенное неодобрение. Рейн тут же поспешила его успокоить.
– В четверг вечером, когда я освобожусь, то снова стану полностью твоей.
– А разве сейчас ты не полностью моя, саба?
Он поднялся во весь рост.
– Или ты хочешь сказать, что я твой Господин, только тогда, когда тебе это удобно?
Вот, черт...
– Это не то, что я хотела сказать. Конечно, я твоя.
Обычно Лиам не был приверженцем строгого соблюдения протокола, но сейчас явно был не тот случай.
Рейн с трудом сдержалась от желания, в страхе вжаться в спинку кровати.
– Сэр.
Слово, брошенное ей, не оказало на него почти никакого воздействия. Он по-прежнему продолжал смотреть на нее своими, полными недовольства, темными глазами.
– Не забывай об этом.
– Никогда, Сэр.
Господи, как она ненавидела чувствовать себя бестолочью, которая никогда ничего не может сделать правильно.
– Мои планы для нас двоих на День Благодарения? Гореть им синим пламенем.
Ее страх усилился.
– Я терпеть не могу расстраивать тебя, особенно в День Благодарения. Мне хочется насладиться тем, что ты запланировал, но я не могу бросить двадцать пять человек, ждущих этого праздника. Как мне исправить эту ситуацию между нами?
– Попробуй начать с ответа на такой вопрос: "Сколько дней у тебя уже задержка?"
Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.
– На прошлой неделе, я говорила тебе, что у меня нет задержки.
Темные брови взлетели вверх.
– А на этой неделе?
– Лиам...
– Как ты должна называть меня?
В негодовании, он, запутавшись пальцами в ее волосах, потянул за прядки... не сильно, но она почувствовала напряжение.
– Сэр.
– Уже лучше. Теперь ответь мне. Хаммер, судя по всему, точно знает на сколько дней у тебя задерживается менструация, так почему же, черт возьми, у меня нет ни единой долбаной подсказки?
Проклятый Хаммер, неужели нельзя было держать свой рот на замке?
– Я ничего ему не говорила. Должно быть, он просто подсчитал дни. Мне не хотелось расстраивать тебя – или кого-либо еще – до тех пор, пока я бы не узнала наверняка, с чем связана задержка.
– Ты должна иметь некоторые представления о том, беременна ты или нет, Рейн.
– Каким образом? Я никогда даже не задумывалась над этим.
Лиам развернулся, и стремительным шагом направился в соседнюю комнату. Послышался шелест пластика, и спустя какое-то мгновение, он вернулся, неся в руках какую-то коробочку. Подойдя ближе, он со стуком швырнул ее на прикроватную тумбочку. Тест на беременность.
Ее сердце остановилось.
– Я купил это для тебя вчера вечером. Давай положим конец беспокойству.
Лиам скрестил руки на груди.
– Возьми его.
Она попятилась назад.
– Не заставляй меня. Пожалуйста...
Ее просьба не только не смягчила его, а наоборот, сделала еще жестче.
– Я был терпелив.
Впрочем, как и всегда. Пусть она не имела права надеяться на большее. Но ей так этого хотелось.
Рейн покачала головой.
– Я не могу. Мне слишком страшно узнать правду. Я боюсь, что тогда ты отвернешься от меня.
Она постаралась выразиться настолько честно, насколько позволяла ее смелость.
Уголки его рта неодобрительно опустились.
– Это то, из-за чего вы с Хаммером поссорились?
Она кивнула.
– Он пригрозил, что если до пятницы у меня не начнется менструация, он отвезет меня к доктору.
– И тебе так чертовски хотелось избежать этого, что ты даже согласилась на то, чтобы я забрал тебя в четверг вечером, после ужина в клубе?
– Нет, я действительно хочу быть с тобой, – задыхалась она.
– Я сожалею. И о тесте, и о Дне Благодарения....
Она пыталась, но уже ничто не могло остановить ее слезы.
– Обо всем.
– Мне не нужны твои извинения. Я хочу, чтобы ты была честна со мной, – крикнул он.
– Откройся мне, наконец, и скажи, что тебя беспокоит. Свои страхи. Свою неуверенность. Что ты, блять, хочешь съесть на ужин. Беременна ты или нет. Я задолбался жить в неведении. И больше не намерен быть сомневающимся в себе задротом, которого ты раз за разом обводишь вокруг пальца.
– Ты не такой, клянусь. Лиам... Я боюсь.
– Я знаю, но если ты не будешь смотреть правде в глаза или не доверишься мне настолько, чтобы я был в состоянии помочь...
Он стиснул зубы.
– В таком случае, у меня связаны руки.
Рейн охватил стыд. Она знала, что не делилась с Лиамом всем этим в должной степени.
С тех пор, как один раз он обнажил ее душу, она старалась больше не раскрываться перед ним. Но ведь, если она будет продолжать в том же духе, у них не получится сдвинуть их отношения с мертвой точки, и в этом ей мешала бесконечная тревога, заставляющая ее прятаться снова и снова.
– Я пытаюсь.
Она не могла прекратить сожалеть о случившемся, так же как и не могла остановить свои слезы.
– Ты можешь мне не верить -
– Я поверю тебе, если ты возьмешь этот гребаный тест.
Рейн скрестила руки на груди, в ее теле сжался каждый мускул.
– Я не готова. Да пойми же ты! Пока не готова.
– Сколько времени тебе нужно? Скольких дней будет достаточно? Или ты собираешься прятать голову в песок до самых родов?
– А как ты сам думаешь, сколько мне нужно времени, чтобы осознать, что вся моя жизнь изменится, и что я могу потерять всех, кто что-либо значил для меня? – прокричала она, сквозь льющийся поток слез.
– Я знаю, что ты был терпелив. Знаю, что мои действия порой нелогичны. И я так же знаю, что сейчас ты сердишься. Но я, правда, пытаюсь.
– Нет, ты пыталась, когда мы были наедине в моем домике. Той ночью, ты открылась мне. Но, с того момента, как я вернул тебя сюда, чтобы помочь, отчаянно нуждающемуся в тебе Хаммеру...
