Текст книги "Дерзаю"

Автор книги: Шарон Ли

Соавторы: Стив Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Насколько я понимаю, они ваши?

Он вздохнул.

– На самом деле нет, хотя они состоят в родстве с моим братом и его спутницей жизни.

Она ответно вздохнула.

– Как могло быть иначе? Ну, это не важно. Не мне заниматься родственными связями Корвала. Благодарение богам. Уберите их. Немедленно.

Тонкие белые брови выгнулись.

– Я не обратил внимания на местоположение пневматической лебедки, когда сюда заходил. Не будете ли вы любезны…

– Думаю, что нет. Разбудите их, йос-Галан, и уберите. Поймите: я не потребовала бы этого от вас, будь ваш чалекет и его спутница жизни в силах. Однако, по моим сведениям, оба еще считаются выздоравливающими, так что долг переходит к ближайшему родственнику.

– Они, – медленно проговорил он, – гости этого Дома.

Она воззрилась на него.

– Прошу прощения? Кто их впустил?

– Эти сведения наверняка содержатся в журнале двери.

Да, естественно. И это можно будет выяснить позже, а не сейчас. И она слишком опытная старуха, чтобы открыто усомниться в утверждении одного из представителей Клана Корвал. Она снова вздохнула и посмотрела на крупные неподвижные махины, расположившиеся в ее любимом уголке отдыха.

– И, полагаю, это точь-в-точь их дом? – Она поспешно подняла руку. – Нет, оставьте. Только скажите мне, сколько они будут спать.

– Простите меня, но я не осведомлен относительно их обычаев и привычек. Возможно, спутница жизни моего брата будет знать, сколько длится период их сна, но я не решаюсь нарушить ее собственный отдых.

– Да. Так.

Она начала с трудом подниматься со своего места на краю моста и была приятно удивлена, когда ей протянули крупную смуглую руку. Она вложила свою руку в его и позволила ему помочь ей встать, а потом дружелюбно пошла рядом с ним обратно через мост, к выходу из атриума.

– Очень приятный сад, – сказал йос-Галан, с улыбкой глядя на многоцветную клумбу с гладиолусами.

«Действительно, – мысленно согласилась Эмрит, – особенно когда в него не вторгаются гигантские черепахи». Она наклонила голову.

– Я благодарю вас, – спокойно проговорила она. – Это – одна из радостей, которые…

Включился дистанционный пульт у нее в кармане. Она резко вытащила его, нажала кнопку приема и зарычала:

– Кто смеет?..

Наступила секунда испуганного молчания (по крайней мере так ей хотелось думать), а потом Ан Дер очень почтительно сказал:

– Прошу прощения, мой Делм. Я передаю сообщение от двери. Леди Нова йос-Галан прибыла и заявила права гостьи, прося, чтобы близкая родня открыла ей двери.

– Вот как, – отозвалась глава Клана Эроб и возмущенно посмотрела на брата упомянутой леди. – Прошу вас отвести леди Нову в гостевые апартаменты в садовом крыле. Ее брат скоро к ней присоединится. Если у нее будут еще какие-то просьбы, то Дом существует для того, чтобы ей служить.

Она отключила связь.

Йос-Галан развел своими крупными руками.

– Но вы же не можете винить меня?

– Неужели не могу? – огрызнулась Эмрит Тайазан. – Она ваша сестра!

– Но прежде всего, – успокаивающе произнес он, – она – Корвал-пернарди, и в этом качестве близка к природной стихии. Брат – всего лишь Тоделм! – не может распоряжаться ее прибытиями и отъездами.

Она набрала побольше воздуха, но он уже кланялся: изящно и не без иронии.

– Однако поскольку ваш Дом обещал моей сестре гостеприимство ее ближайшей родни, мне следует безотлагательно отправиться в гостевые апартаменты. Доброго вам вечера, мадам.

И он оставил ее кипеть от возмущения.

– Лейтенант, отведите ваших подчиненных в штабной буфет и ждите меня там, – приказала капитан Робертсон. Потом она повернулась и посмотрела в темный сад. – Шадиа Не-Зейм!

Темнота зашевелилась – и сгустилась в силуэт женщины в кожаном костюме разведчика, которая поклонилась ей поклоном равных.

– Капитан Рыжик?

– Сделайте мне честь составить компанию новым членам отряда, – проговорила капитан, и ее лиадийский звучал как у уроженки Солсинтры. А потом она переключилась на земной: – Подальше от неприятностей, поняли?

Шадиа ухмыльнулась.

– Поняла. – Она помахала Нелирикку. – Идите первым, лейтенант.

– Отряд, правое плечо вперед. Колонной по одному! За мной!

Нелирикк маршевым шагом ушел в Дом Эроб, а за ним печатали шаг исследователь и рядовой. Последней легко скользнула разведчик, которая быстро прикоснулась к пульту, как только перешагнула через порог. Дверь за ней тихо закрылась.

Даав чуть сдвинулся с места и поймал на себе взгляд двух пар глаз – серых и зеленых.

– Клонак, – проговорил разведчик, не поворачивая головы, – дай нам полчаса.

Ответа не было – только едва заметное колебание воздуха и тихий звук калитки в дальнем конце сада: она открылась и сразу же закрылась.

Даав ждал.

Как это ни странно, первой заговорила Мири Робертсон:

– Есть какие-то идеи насчет того, что нам с вами делать?

Ее голос звучал довольно иронично, говор был – земных улиц. Даав пожал плечами, демонстративно по-земному.

– Не знаю, зачем вам что-то со мной делать, – отозвался он самым лощеным профессорским тоном.

Она фыркнула и сказала зеленоглазому мужчине, стоявшему слева от нее:

– Чувствуется должное уважение к командованию.

– Ага, – отозвался он бесстрастно.

Она покачала головой и снова перевела взгляд на Даава. На ее подвижном лице выражались одновременно досада и смех.

– Не хотите объяснить мне, в качестве кого вы приняли у них клятвы?

– В качестве кровного родственника! – ответил он ей резче, чем собирался. – Я не мог принимать клятву от лица Дома, знаете ли, – особенно в свете того, что склонен полагать: мое имя вычеркнуто из списка живых и перенесено в списки мертвецов Клана Корвал.

– Нет, – отозвался разведчик очень тихо, – это не так.

Даав встретился с зелеными глазами и стал ждать. Брови разведчика чуть приподнялись.

– Вы ведь не думаете, что ваш брат перестал надеяться, что вы вернетесь? Или что перестал ваш сын?

– Мой брат, – медленно ответил Даав, – возможно, и нет. Что мог сделать мой сын… Увы, я не в состоянии предсказать. Видите ли, он был еще так мал, когда мы расстались.

– Вот именно, – пробормотал мальчик. – Возможно, вас позабавит, когда вы услышите, что ваш сын не вычеркивал вашего имени из книги живых и никогда не оставлял надежды на ваше возвращение. Ему нужно задать вам несколько острых вопросов, как вы, конечно, понимаете.

– Мое понимание работает на полную мощность, – заверил его Даав, – поскольку именно необходимость задать острые вопросы заставила меня отвлечься от сведения моих счетов и отправила обратно к Лиад.

Что-то мелькнуло в зеленых глазах. Мальчик наклонил голову.

– Сожалею, что должен сообщить вам: ваш брат Эр Том умер во время вашего отсутствия. Он пережил свою спутницу жизни всего на один стандартный год.

У него по жилам все еще разливался холод при мысли о том, что Эр Тома нет, что он больше никогда не увидит лица своего брата и не услышит редкую, сладкую музыку его смеха. Даав судорожно вздохнул, тоже склонил голову и перешел на высокий лиадийский, чтобы дать должный ответ:

– Я благодарю вас. Клонак уже сообщил мне об этом, но я еще не слышал этого от родных.

Он выпрямился и обнаружил, что капитан оглядывается через плечо на разведчика.

– Ну? – спросила она.

– Ну, – ответил он.

– Так. – Она посмотрела на Даава, и ее серые глаза теперь были совершенно серьезными. – Хотите насовсем или просто погостить?

Он несколько раз обсуждал с Эллианой эти варианты. Она была за то, чтобы снова войти в клан, напоминая ему, что он не сможет воскресить профессора Килади на Дельгадо, и, таким образом, ему понадобится снова создавать себе новую легенду на новом месте, вместо того чтобы сводить свои счеты.

«И, право, ванчела, – добавила она, – мне кажется, что эта фаза сведения счетов завершена. Теперь пора искать союзников и сопоставлять факты».

Это был хороший совет, и доводы были убедительными, и все же он чувствовал некоторое нежелание снова возвращаться к жестким правилам Лиад, после того как столько лет наслаждался свободными обычаями земных миров.

Мири Робертсон ухмыльнулась:

– Нелегкий вопрос, да?

– На удивление нелегкий. – Он улыбнулся ей. – Я склонен поступить в соответствии с пожеланиями моей спутницы жизни, которая, как я убежден, хотела бы, чтобы я остался в безопасности среди родных.

– Безопасность среди родных мы в этом квартале не гарантируем, – сообщила она ему очень серьезно. – Вы должны это хорошо понять.

Даав поднял брови.

– Теперь я это понимаю, спасибо. Это положение в любом случае мало отличается от моей жизни вдали от родни.

– Тогда ладно. Начнем с самого главного.

Она отступила на шаг, оказавшись плечом к плечу со своим спутником жизни.

Даав судорожно вздохнул и почувствовал присутствие Эллианы: она была очень заинтересована всем происходящим.

Мири Робертсон вздернула подбородок, посмотрела ему в глаза, а потом развела руки в ритуальном жесте.

– Мы видим вас, Даав йос-Фелиум, – проговорила она, и звучная фраза на высоком лиадийском наполнила темноту. – Идите сюда и воссоединитесь со своим Домом.

С замирающим сердцем и затуманенным взором он шагнул вперед. Ему пришлось чуть наклониться, чтобы принять поцелуй своей Тоделми, – и совсем не пришлось, чтобы принять поцелуй Тоделма. И он не ожидал объятия, которое за этим последовало, – как, наверное, и его сын, судя по тому, каким оно было порывистым и как он хрипло, с болью прошептал ему в ухо:

– Отец, где тебя черти носили?

День 308-й
1392 год по Стандартному календарю
Улица Блер
Пустошь

Несмотря на естественное желание сделать своему вассалу приятное, Пат Рин спал плохо. Поистине, его усилия достичь освежающего сна были вознаграждены настолько плохо, что он встал со своей девственной, просевшей кровати после нескольких часов бесполезных метаний, и поспешно воспользовался душем, от которого ему удалось добиться только чуть тепловатой воды. После этого в сопровождении Натезы, которая отказалась повиноваться прямому приказу и идти спать, он еще раз обошел свои новые владения, открывая все ящики во всех комнатах. Его инспекция завершилась безрезультатно (если не считать, что благодаря движению он согрелся) в так называемой гостиной, куда вскоре явилась типограф.

Эта достойная женщина, как и накануне, была перемазана чернилами и задыхалась от волнения, но сегодня она принесла охапку тонких серых листков, которые с широкой улыбкой сунула Пат Рину.

– Уже на улицах, босс. Пара моих ребят и кое-кто от Одри уже на улицах, читают их вслух и раздают лишние тем, кто умеет читать.

Он сразу же увидел, что серый цвет имеет сама бумага: печать оказалась на удивление четкой и не смазывалась. Объявление о смене администрации было помещено наверху по центру, предложенный им текст остался без изменений. Хорошо. В нижней части страницы в рамочке было объявление о большой распродаже в честь открытия Центра Ковров на улице Блер, прямо напротив скобяной лавки Эла.

– Нам надо распространять такие каждое утро, – сказал он типографу. – Я буду сообщать вам новости из кабинета босса. Однако мне было бы приятно, если бы это предприятие развилось в честную… публикацию, сообщающую новости, которые были бы важны и интересны для всех, кто живет на этих улицах.

Типограф кивнула.

– Я говорила с одним из моих этой ночью, пока мы набирали эти. Он – старик. И он помнит давнее и говорит, что когда-то у нас была… ежедневная сплетница. Рассказал мне, как ее устроить. Нам нужно держать пару человек на улицах, чтобы они узнавали, что происходит и кто чем занят. Они станут об этом писать, а мы будем набирать, и каждое утро, рано, она будет на улицах, бесплатно. Бесплатно, – снова повторила она решительнее, хотя Пат Рин не выразил протеста. – А раздавать ее мы сможем, потому что места для объявлений вроде вашего мы будем продавать предпринимателям вроде Эла и Тоби и, дьявол, миз Одри. Мне это показалось странным, но Лерд – это тот старик, – Лерд говорит, что владельцы платили и были довольны. Они с этого имеют то, что к ним приходит больше клиентов, особенно если они назначают специальную цену на что-то такое, что всем нужно – например, на сахар. Оценивают его дешево, вместо того чтобы…

Пат Рин поднял руку, и типограф замолчала на полуслове, испуганно закатив глаза на перемазанном краской лице.

– Я знаком с этим принципом. Именно это я и предлагал, и я очень рад, что у вас есть советчик. Вы считаете себя способной взяться за такое предприятие?

– Я играю, – ответила она. – Но мне нужно знать вашу долю, чтобы назначить цену на врезки.

Пат Рин нахмурился.

– Мою… долю? Я… А!

Ожидалось, что он будет получать деньги от предприятия типографа, не беря на себя ее рисков. Боги, что за мерзкое место! Он вздохнул.

– Моя доля будет заключаться в рекламном месте, – сказал он, указывая на тонкий листок. – Врезка, такая же, как эта, со словами, которые будут изменяться по моему усмотрению. Три раза в неделю я буду получать от вас такое объявление.

Она моргнула.

– И все?

Он поднял брови, сознательно прибегая к высокомерию аристократического Дома.

– Этого достаточно.

– Да, сэр! – поспешно сказала она и, откашлявшись, огляделась. – Ну, если вы не…

– Постойте! – Он вытянул руку, и она застыла, словно он превратил ее в камень. – Вы можете оказать мне еще одну услугу. За нее, – строго добавил он, – я заплачу.

Типограф отвела взгляд, видимо, надеясь прочитать что-нибудь по лицу Натезы. Это, похоже, оказалось невозможным, потому что она снова перевела взгляд на Пат Рина и отрывисто кивнула.

– Конечно, босс. Что я могу для вас сделать?

– Ручки, – ответил он.

– Ручки?

– Которыми пишут. Чернильные ручки. Желательно с черными чернилами или с синими. Но любой цвет годится: я сознаю, что, возможно, не могу позволить себе привередничать. У вас есть доступ к таким вещам?

Она судорожно сглотнула, снова покосилась на Натезу, а потом немедленно посмотрела на него.

– Да, сэр. Я могу достать вам ручки. С черными чернилами и с синими. Есть еще красные и зеленые… фиолетовые…

– Черные, – твердо сказал он и, немного подумав, добавил: – И красные. По дюжине каждых, если они имеются у вас в таком количестве. Если нет, то столько, сколько сможете принести мне сегодня, а остальные – тогда, когда они появятся.

Она отрывисто кивнула.

– Ясно, босс.

Ее ноги заскользили по пластиковому полу, явно готовясь уйти, но она снова замерла, когда Пат Рин поднял руку.

– И последнее, – добавил он. – Журнал.

– Журнал, босс?

На лице женщины отразилось искреннее недоумение. Пат Рин вздохнул.

– Это – книга в переплете с пустыми страницами внутри, чтобы можно было… делать записи. Хорошего размера. – Он очертил руками в воздухе квадрат. – И переплет из какого-нибудь прочного материала… кожи, может быть, или…

– Поняла! – Типограф просияла. – Будет сделано, босс. У меня есть именно то, что вам нужно. Я пришлю его вместе с ручками.

– И накладной, – предостерег ее Пат Рин. – Я намерен все это у вас купить.

– Конечно, босс. Как скажете.

Она снова шаркнула ногами, явно спеша удалиться.

– Спасибо, – сказал ей Пат Рин. – Вы все сделали хорошо. Натеза вас проводит.

– Угу. Э-э… не за что, босс.

Она юркнула в дверь следом за Натезой, и Пат Рин закрыл глаза, мечтая всей душой о чашке чая.

Пат Рин поставил жестянку на кухонный стол, не сумев справиться с содроганием, и встал, наклонив голову и пытаясь набраться терпения. Когда-то в жестянке хранилась просто замечательная смесь чая для завтрака. Теперь же…

Повар, стоявший у него за спиной, завернув руки в передник, шумно вздохнул.

– Плохой, да?

Он проговорил это почти с надеждой.

– Сразу по нескольким причинам, – ответил ему Пат Рин с поистине похвальной выдержкой. – Во-первых, он старый. Во-вторых, он влажный. Это же сухой листовой чай. – Он медленно вздохнул. – Ну что ж. Нам придется купить нового. Когда…

Повар энергично затряс головой.

– Нет, сэр. Или по крайней мере если вы хотите такого же, как в этой жестянке. У нас их в кладовке много.

– И того же возраста? – тихо спросила Натеза.

Пат Рин повел плечом.

– Возможно, возраст не так уж важен, – сказал он. – Эта жестянка была стазисной укупорки. Если остальные не вскрывались, то в этом доме может оказаться нечто, что можно пить. – Он лениво помахал рукой повару. – Ведите меня в кладовку.

Тот заморгал.

– Это ни к чему, босс. Я мигом принесу их вам сюда.

– Да, но, видите ли, – мягко объяснил Пат Рин, – в какой-то момент я пожелаю поесть, и, боюсь, качество, которое было продемонстрировано вчера, должно быть повышено. Срочно. Так что меня интересует, что еще может оказаться в кладовке, помимо чая. И съедобно ли это – или можно ли это сделать съедобным. – Он пристально посмотрел на повара и нахмурился. – Короче, я желаю выяснить, нужна ли мне новая кладовка или новый повар.

– О! – сказал повар. – Понял. – Он высвободил руки их передника и указал на дверь. – Прямо сюда, босс.

Пат Рин последовал за ним, а Натеза замкнула процессию. Кладовка оказалась в конце узкого коридора, за тяжелой деревянной дверью. Повар открыл ее и включил свет, открыв взгляду полдюжины аккуратных полок с консервами и мешки, на которых содержимое было обозначено пиктограммами и надписями: соль, сахар, мука, рис. Справа от них оказалось несколько ящиков, накрытых старыми одеялами. На потолочной балке висело с дюжину крупных шаров, покрытых воском.

Повар почтительно посторонился, давая Пат Рину возможность осмотреть помещение. Пустых полок оказалось больше, чем полных, что показалось ему странным для дома, где жил власть имущий, но, с другой стороны, многое в покойном боссе Моране казалось странным. Он неспешно осматривал припасы, среди которых обнаружились десять стазисно упакованных жестянок с таким же прекрасным чаем, как тот, что был испорчен. Он взял одну и стоял, держа ее в руке, читая этикетки на других жестянках.

Оказалось, что он богат консервированной рыбой, галетами в жестянках и двумя или тремя сортами консервированного супа. Рядом с ними оказалось около полудюжины стеклянных банок в вакуумной упаковке, и на этикетке каждой от руки было написано «Джем». Он взял одну из них и, пристроив рядом с жестянкой чая на согнутую руку, прошел, чтобы проверить содержимое ящиков. Натеза двигалась чуть правее и на шаг позади.

Дальше вправо, в тенях, отброшенных рядом пустых полок, что-то зашевелилось. Стоявший у двери повар ахнул и напряженно застыл. Рядом с ним Натеза прицелилась, стремительная и яростная…

– Нет! – Он стремительно выбросил руку, и она повернулась, устремив на него обсидиановые глаза, которые определенно должны были ранить… ранили. Он встряхнул головой, избавляясь от этого ощущения, и указал рукой: – Это всего лишь кошка.

Она посмотрела в сторону, куда он указал, и кошка любезно вышла на свет, бросила на них взгляд желтых глаз, полных невероятной скуки, а потом быстро убежала в дальний конец помещения, чтобы снова потеряться в темноте.

– Я… вижу. – Натеза протяжно выдохнула и убрала оружие. Она снова посмотрела на него – уже далеко не таким острым взглядом – и наклонила голову. – Мастер…

– Право, это просто везение, – отозвался он намеренно беззаботно и оглянулся на повара, который стоял у двери, бледный и сжавшийся. – Я имею некоторый опыт… общения… с кошками.

– Да, сэр. Босс Моран, тот любил стрелять в кошек.

– Да, ну что ж. Я предпочитаю не иметь мышей.

Глубоко вздохнув, он проследовал к ящикам.

Наклонившись, он отбросил одеяла. В ящике номер один оказалось немалое количество каких-то корней, все еще покрытых слоем родной почвы. Ящик номер два был полностью занят резко пахнущими луковицами – вероятно, местным эквивалентом лука. Ящик номер три был почти до отказа наполнен крупными оранжевыми плодами, которые выглядели довольно крепкими.

Пат Рин повернулся к повару и указал вверх на балку:

– Сыры?

– Точно, босс. Лучший сыр в городе.

– А! Дело в том, что я питаю пристрастие к сыру.

Повар улыбнулся.

– Мы отрежем кусок от того, что на кухне, когда вернемся. Человек, который любит сыр, с этим подружится.

Пат Рин воззрился на него.

– Из этого я заключаю, что мистер Моран не любил сыра?

– Нет, сэр. Босс Моран, он мало что любил – кроме как копить деньги. И заставлять своих подручных ползать. От этого он получал кучу удовольствия.

– Странно, что вы оставались у столь несимпатичного нанимателя, – заметил Пат Рин, но повар только молча на него уставился. Пат Рин вздохнул и кивком указал на ящики: – Те корнеплоды – это местное растение?

Повар кивнул.

– Джонни выращивает их на крыше. Он почти всеми овощами занимается.

– Ясно. Однако когда мистер Мак-Фарланд специально пожелал, чтобы на ужин к столу были поданы овощи, вы прислали какую-то кашу из листьев. Интересно, почему?

– Зелень, вот он что мне сказал. А для зелени еще не сезон. Мы кое-что заморозили в конце прошлой осени, но и то все закончилось.

– Ясно, – снова повторил Пат Рин и махнул свободной рукой, приглашая повара выйти из кладовки. – Давайте отправимся на кухню. Мне очень хотелось бы выпить чая и, возможно, съесть немного вашего превосходного хлеба – с джемом.

Немного позже, когда пришел Чивер Мак-Фарланд, они уже сидели за кухонным столом. Перед всеми троими стояли пивные кружки, наполненные чуть дымящимся бледно-зеленым напитком. На тарелках перед каждым остались липкие следы от хлеба с джемом. Пат Рин и повар совещались, видимо, составляя список покупок, а Натеза наблюдала за ними. Глаза у нее были усталые, но в них прятался смех.

– Утро, – сказал он ей, указывая на объедки. – Больше не осталось?

Она легким кивком указала на разделочный столик.

– Есть чай, джем и хлеб. Тосты готовятся на гриле.

– Так. – Он пристально посмотрел на нее. – Длинная ночь?

Пальцы на ее левой руке стремительно сложились в знаки старого торгового, давая ему понять, что босс не спал – и она тоже.

– Так, – снова повторил он. – Теперь моя вахта. Отдыхай. Я на него сяду.

Она слабо улыбнулась.

– Желаю удачи, но, думаю, вы окажетесь побежденным, – пробормотала она, вставая со стула.

У раковины она вылила остатки чая, сполоснула кружку и поставила ее в мойку.

Выходя из кухни, она оглянулась. Пат Рин йос-Фелиум и повар продолжали совещаться. Повар старательно записывал пожелания босса.

– Мне сдается, что реклама не привлекла к нам публику, – заметил Чивер примерно через полчаса позднее ленча. – А что, если нам закрыть лавку на час и пойти к Тоби перекусить?

Пат Рин оторвался от потрепанной книжицы, которую он изучал почти все утро.

– Да, нас покупатели, похоже, не запрудили, – вежливо признал он. – И я немного потерял счет времени. Безусловно, мистер Мак-Фарланд, купите себе поесть.

Чивер громко вздохнул и покачал головой.

– Мне казалось, мы объяснили вам, что значит «охрана». Я не оставлю вас здесь одного, пусть вы даже самый меткий стрелок на этой планете. – Он нетерпеливо обвел лавку рукой. – Подумайте! А что, если сейчас в дверь войдут пятеро убийц, а вы – один?

Лиадиец вежливо улыбнулся, словно Чивер выдал ему немного непристойную шутку.

– Ну, мистер Мак-Фарланд, тогда я немедленно удалюсь через заднюю дверь.

– Если бы я в это поверил – а я не верю, – то как вы собираетесь справиться с теми двумя, кого оставили следить за переулком? – Он постарался нахмуриться как можно более гневно. – Вы очень усложняете задачу вашим телохранителям, босс. В моем экземпляре плана ничего не говорилось насчет того, что вам разнесут голову.

– А!

Он закрыл глаза и признался себе, что ему неспокойно. План – а этот план существовал, и они втроем тщательно его обсудили перед тем, как высадиться на Пустоши – был хорош только в определенном отношении. Захват территории Морана – он прошел по плану. Им необходимо было получить базу на планете, и хотя улицы Морана не находились на удобном расстоянии от космопорта, они были ближайшей из самых легких целей. С этого места можно будет укреплять позиции и решать, как справиться с более сильными воротилами, которые контролируют территории вокруг порта.

Чивер предвидел, что им придется не один раз пускать в ход пистолеты, потому что именно так на Пустоши делаются дела, но не обратил на это особого внимания.

А вот со вчерашнего дня он немало об этом думал.

Пат Рин… Пат Рин не профессионал. О, он прекрасный стрелок. Он двигается как надо, и на его спокойном красивом лице ничего не отражается, но это – бравада игрока… плюс сколько-то чистого упрямства, надо отдать парню должное. Но в нем нет ничего такого, что делает Натезу бойцом, который внушает страх.

Пат Рину нужно отомстить. Чиверу это было понятно. И он не сомневался в том, что если для этого боссу понадобится перестрелять всех воротил на Пустоши, то это будет сделано. Однако его немало тревожило то, что останется от Пат Рина йос-Фелиума в конце этой кампании. Он уже получил такой удар, от которого, насколько Чивер мог судить, большинство лиадийцев свихнулось бы. Пат Рин не свихнулся – по крайней мере по нему это не заметно, – но в нем чувствуется напряженность. Хотя он спокойно сидел на стуле, откинув голову и закрыв глаза, Чивер видел, как напряжены у него все мускулы, как вокруг рта начали пролегать новые морщины. «Успех всей игры зависит от этого человека», – подумал Чивер и вдруг понял, что никто – и может быть, сам Пат Рин – не знает, что Пат Рин предпримет дальше.

– Так… – Лиадиец открыл глаза и спрятал книжицу в карман куртки. – Нельзя трудиться весь день на одном бутерброде с джемом.

Он встал – чуть менее ловко, чем обычно, – и Чивер решил, что это начала сказываться бессонная ночь.

– Давайте пойдем и поедим, мистер Мак-Фарланд.

По правде говоря, Чивер не надеялся победить в этом споре, и теперь, добившись своего, он засомневался, а правильно ли, что босс будет сидеть у Тоби в окружении рядовых жильцов. Тем не менее в городе их должны видеть: в этом и заключалась идея лавки с коврами. И словно в подкрепление этой мысли, живот у Чивера забурчал, требуя пива и бутербродов.

Решив для себя этот вопрос, он вошел вслед за боссом в лавку как раз в тот момент, когда туда зашел первый в этот день покупатель.

Картина была что надо: на первый взгляд она казалась на этих улицах такой же неуместной, как и сам Пат Рин. На второй взгляд оказалось, что шелк был второсортной синтетикой, а драгоценности – из дутого золота с кристаллами. И тем не менее она держалась как человек, обладающий меланти, которая пришла с визитом к равному.

И Пат Рин поклонился ей именно так.

Дама рассмотрела его умными синими глазами и покачала светлой головой со сложной прической.

– Я даже не стану пытаться повторить такое, – проговорила она высоким мелодичным голосом. – Давайте просто считать, что я сделала все, чего требуют правила вежливости.

– Действительно, – согласился Пат Рин с улыбкой, – давайте. Я имею удовольствие говорить с миз Одри?

Она кивнула головой, нисколько не удивившись.

– Ждали меня, да? Ну, думаю, и следовало бы, после вчерашнего. Я выходила по делам, иначе постаралась бы уладить все прямо тогда. Надеюсь, мы сможем прийти к соглашению сегодня – если у вас есть время?

– Мы с мистером Мак-Фарландом направлялись на ленч. Если вы согласитесь к нам присоединиться…

– Великие люди мыслят схоже, – отозвалась она с улыбкой. – Я надеялась, что вы сочтете возможным перекусить у меня. Там и народу поменьше, чем у Тоби, и еда лучше.

Пат Рин всмотрелся в нее и отметил некоторую напряженность, что было вполне ожидаемым, когда человек идет с визитом к новому и незнакомому человеку, от которого зависит как вассал. Умные глаза встретили его взгляд открыто, что было редкостью для этого места, где он теперь оказался. Она была дамой не первой молодости и показалась ему умной и властной.

На самом деле она показалась ему той, чья поддержка ему поможет – если им удастся заключить союз к взаимной выгоде.

Он наклонил голову.

– Вы меня почти убедили, – негромко сказал он. – Мистер Мак-Фарланд?

Он скорее почувствовал, чем услышал вздох своего мощного телохранителя.

– Звучит здорово, – сказал он. – Заведения Тоби не из тех, где можно обсуждать дела, босс.

«Ну вот, – подумал Пат Рин, – я посоветовался с «охраной». Видите, какой я добродетельный!»

– Ну, раз уж мы… – начала было дама, а потом вдруг замолчала, устремив взгляд за плечо Пат Рина. – Вы только посмотрите! – благоговейно выдохнула она. – Я в жизни…

Она огромным усилием заставила свой взгляд вернуться к лицу Пат Рина.

– Чертовски интересный ковер.

– Конечно, – согласился он, быстро переключаясь на роль купца.

Взмах руки пригласил ее приглядеться к ковру поближе. Она была более чем рада принять это приглашение. Следуя его указаниям, она пощупала ворс, послушно осмотрела оборотную сторону, восхитилась ровными узлами ручного тканья.

– Кто же делает такие? – спросила она, когда он закончил демонстрацию и позволил ей отойти на шаг, чтобы любоваться рисунком.

– Некие… члены определенной секты, – ответил он истинную правду. – Подобные вещи крайне редко бывают в продаже.

Она бросила на него проницательный взгляд.

– Почему же?

– Потому что на той планете, где его изготовили, этот ковер является предметом религиозного культа, и правила секты не позволяют их продавать.

– Тогда откуда он у вас?

Он улыбнулся: она нравилась ему все больше.

– Естественно, я не могу выдавать своих поставщиков. Давайте скажем так: его выставил на продажу лицензированный торговец, у которого оказалось достаточно бумаг, убедивших меня в подлинности этого ковра.

Она вздохнула, в последний раз погладила ковер и с сожалением отступила еще на шаг, не отрывая взгляда от полных радости гуляк.

– И во сколько же человеку обойдется подобная вещь?

– Этот ковер – будучи уникальным, как вы понимаете – может быть куплен за восемь тысяч наличными… – он поднял руку, останавливая протест, готовый сорваться с ее губ, – … или его можно арендовать на стандартный месяц или стандартный год.

– Арендовать. – Она нахмурилась, и в ее умных глазах отразилось недоумение. – Это как?

– О! Это – договор, в котором клиент обязуется выплачивать некую сумму, значительно меньшую стоимости ковра, плюс подлежащий возврату залог, чтобы пользоваться определенным ковром в течение месяца, двух месяцев, года. – Он повел плечами и поднял руки, демонстрируя ей пустые ладони. – В этом случае составляются определенные бумаги, заключаются соглашения. Клиент дает обязательство беречь ковер от порчи, охранять от воров и возвратить его в целости и сохранности в оговоренный день. Если клиент не выполняет условия договора, он будет считаться купившим ковер, и в этом случае обязан выплатить его полную розничную цену.

Одри с интересом посмотрела на него.

– Тогда сколько будет стоить его аренда – скажем, на месяц?

Пат Рин чуть нахмурился, стремительно проводя мысленные подсчеты. «Что за безумная выходка!» – ругал он себя, и в то же время он был совершенно уверен в том, что ему необходимо заручиться расположением этой женщины. Не то чтобы он намеревался ее подкупить – по правде говоря, он сомневался, что смог бы ее подкупить. Но ему необходимо продемонстрировать добрую волю и готовность вести переговоры… Да, это он сделать должен. Как равный с равной. Итак…