Текст книги "Странница"

Автор книги: Шарон Крич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

66. Визит

Чудо из чудес!

Мы проскользнули по узкой улочке в крошечную деревеньку на ирландском побережье и остановили машину у маленького домика. Дядя Док подошел к двери и, когда она отворилась, отшатнулся, схватившись за сердце.

Все высунули головы из окон, как последние дураки, чтобы лучше видеть. Тут дядя Док схватил в охапку особу в желтом платье, чуть не задушив ее, и мы услышали его голос:

– О, Розали!

– Розали? Розали? – вырвалось у всех нас.

Команда высыпала из машины, дядя Док выпустил Розали из объятий, и мы смогли ее рассмотреть. На самом милом лице на свете сияли большие, широко раскрытые голубые глаза. Розали улыбалась, и ее улыбка могла сравниться только с улыбкой дяди Дока, самой широкой улыбкой во вселенной!

67. Телефонные разговоры

Жизнь чем дальше, тем чуднее. Вчера дядя Док получил главный сюрприз в его жизни, обнаружив Розали в доме их общего ирландского приятеля. Я думал, мы никогда не оторвем их друг от друга.

Приятель дяди Дока предоставил нам телефон, и мы позвонили домой, и как же все прыгали от радости на обоих берегах океана! Мы кричали и смеялись, а потом без сил повалились на пол.

Софи все повторяла: «Не могу поверить. Я думала, что больше никогда не услышу их голосов. Я не сплю? Я звонила им и говорила с ними, это правда?»

Единственную невеселую новость сообщила мама Софи. Она сказала, что Бомпи чувствует себя плохо, и если мы до завтра не позвоним ей из его дома, то она сядет в самолет и прилетит к нему повидаться.

Поэтому мы срочно выехали к Бомпи. Доку так не хотелось расставаться с Розали, что мы почти силой вытащили его из дома. Единственное, что заставило Дока смириться с отъездом, было обещание Розали приехать к Бомпи через пару дней.

Как только мы набились в машину, все принялись повторять: «О, Розали!» – а дядя Док краснел как девушка, но был так счастлив, что не сердился на наши подшучивания.

Теперь мы на пароме переправляемся через Ирландское море к берегам Уэльса. У меня все время такое чувство, будто я должен что-то делать с парусами. Ни один из нас не рад, что вновь оказался в море, это я точно знаю.

– А нет ли там моста? – все спрашивал отец. – Вы уверены, что в Уэльс нельзя переправиться по мосту?

– Не будь тупым, – сказал дядя Стю.

– Не начинай все сначала, – предостерег его отец. Брайан снова пристает к Софи:

– Как ты думаешь, Бомпи нас узнает?

– Конечно, узнает, – кивает Софи.

– Всех нас?

– Конечно.

Но Брайан допрашивает Софи по-новому. Он не кажется таким глупым, как раньше. Он просто хочет понять ее и волнуется за нее. Брайан любит факты, расписания, точность, и мне кажется, его очень беспокоят такие люди, как Софи, которые видят мир иначе, чем он сам. Брайан постоянно спрашивает у меня, что будет с Софи и что произойдет, когда мы приедем к Бомпи. Я ответил ему, что не умею читать мысли и не занимаюсь предсказаниями.

68. Уэльс

Мы пересекли весь Уэльс. Местность здесь зеленая, цветущая и привлекательная, но очень трудно привыкнуть к машинам, их шуму и скорости. Мне хотелось бы почаще делать остановки. Так приятно рассматривать из окна дома и слушать человеческую речь. Чем они там занимаются день-деньской? Кто живет в этих домиках?

Но мы должны ехать к Бомпи, потому что он неважно себя чувствует, все о нем волнуются, и это пугает меня до полусмерти. Раньше я просто побаивалась встречи с Бомпи и того, что из этого выйдет, а теперь боюсь, что мы не застанем его в живых, а это намного хуже.

Мы остановились в маленькой гостинице в темной, тихой деревне, я спускаюсь вниз – послушать, о чем говорят люди.

69. Маленькая девочка

Мы пересекли Уэльс. Господи, как Софи понравился Уэльс! Она без конца говорила: «А вы не хотели бы здесь жить? Вот в этой деревне? В какую бы школу мы ходили? Что ели бы на завтрак? Как вы думаете, кто живет вон в том маленьком доме?»

Но самое интересное произошло вчера вечером. Мы все сидели в гостинице, ожидая, когда Софи спустится к ужину, Брайан пытался заставить дядю Дока рассказать нам, что случилось с настоящими родителями Софи.

– Мы имеем право знать это, – настаивал Брайан.

– Мне об этом ничего не известно. – Дядя Док оставался непоколебим.

– Что случилось? Мне никто ничего не рассказывал, – отозвался дядя Стю.

– Почему она все время врет про своих родителей? Это вовсе не ее родители. Почему она врет про Бомпи? Я ее прямо спрошу, почему она врет, – уперся Брайан.

– Софи не врет, – произнес дядя Док.

– И очень много, – уперся Брайан.

– Послушай, что я тебе скажу. Эта история… – увещевал дядя Док.

– Не нужна мне история. Я хочу знать правду, – кипятился Брайан.

– Послушай меня. На берегу океана некогда жил себе ребенок с родителями. Семья жила дружно, маленькую девочку очень любили. Но однажды случилось так… родители… родители умерли, и тогда… – Дядя Док запинался и мялся.

У меня в голове словно взорвалась петарда.

– Постойте! – вскрикнул я. – И тогда все стали рассказывать маленькой девочке, что родители попали в рай…

– Ну, точно я не знаю, – протянул дядя Док, а я продолжил:

– Все говорили ей, что рай – это такое прекрасное место, и все такое, где нет тревог, нет печали и страданий, а девочке становилось только хуже, потому что родители ее бросили и уехали в замечательное место без нее…

– Э-э, не знаю точно, но девочке пришлось жить с… – вставил дядя Док.

– Постойте, – меня осенило. – С ее дедушкой? Она жила с дедушкой?

– Так. Но с дедушкой она прожила очень недолго, и, когда он умер, она переехала к тетке, но тетка…

– Тетка не хотела, чтобы девочка жила с ней, да? И тогда девочку отдали на воспитание в приют или что-то в этом роде, а потом еще и еще раз. Никто особенно не хотел ее брать. Она жила во многих местах, верно?

– Так, – подтвердил дядя Док.

– Что за ерунда тут происходит? – возопил Брайан. – Откуда ты все это знаешь, Коди?

– Как случилось, что мне ничего не рассказали? – добивался дядя Стю.

– И вот, – продолжал я, – наконец маленькую девочку удочерили, так?

– Так, – кивнул дядя Док.

– И теперь, – я говорил очень быстро, – теперь девочка так сильно хочет, чтобы она была нужна, что сама себя убедила, что живет со своей настоящей семьей, с настоящими родителями, они ее выбрали, они ее любят и не могут без нее жить.

При этих словах в комнату вошла Софи, и все уставились на нее, а Брайан взялся руками за голову и простонал:

– О-о.

А дядя Стю сказал:

– О господи. И мне никто ничего не сказал. Потом мы ужинали.

Я ел с трудом, потому что мог только смотреть на Софи, да и все остальные на нее поглядывали, так что она наконец положила вилку и потребовала ответа:

– Что вы уставились на меня, словно на привидение какое?

– Да просто, Софи, сегодня ты выглядишь особенно хорошо, вот и все, – попытался оправдаться дядя Док.

Софи низко опустила голову, и я сам видел, как крупная слеза покатилась у нее по щеке и упала в тарелку.

Наконец-то мы пересекли реку Северн (по настоящему мосту, никаких паромов!) и теперь находимся в Англии. И дядя Док, и мой папа заплакали, ступив на английскую землю. Софи спросила, в чем причина, и дядя Док промычал:

– Англия! Англия! – что, в общем-то, нельзя назвать вразумительным ответом.

– Англия? И что же здесь такого? – переспросила Софи.

– Здесь родился наш отец, – ответил папа.

– Понимаю, – кивнула Софи.

– Но почему это заставляет вас плакать? – изумился Брайан.

– Наш отец. Бомпи. Родился здесь. – Папа повернулся к дяде Стю: – Понимаешь, о чем я? Бомпи здесь родился.

Дядя Стю вел машину:

– Я должен сосредоточиться. Куда теперь ехать? У кого карта?

Тогда отец повернулся к дяде Доку:

– Док, объясни лучше ты. Я немного взволнован…

– Конечно. Я понимаю, что ты имеешь в виду. В этой стране родился наш отец, и, значит, в нас тоже есть частица Англии. Мы тоже родом отсюда…

Они все притихли, вглядываясь в окрестности.

– Подумать только, если бы Бомпи и его родители не уехали в Америку, вы бы тоже выросли в Англии. И не стали бы американцами. Ваш дом был бы здесь. – Софи словно услышала мои мысли.

– Именно об этом думал и я, – кивнул папа.

– Но если бы Бомпи жил здесь, возможно, он не женился бы на своей жене, и вы все здесь не жили бы. Или, если бы вы здесь жили, то, став взрослыми, не женились бы на ваших женах, и меня бы здесь не было. И Коди… – Брайан увлекся.

– А я, я жила бы здесь? – прошептала Софи.

И все оглянулись на нее, а потом снова уставились на окружающий пейзаж. Только Брайан изрек очень серьезно:

– Да, это вопрос века.

Софи прислонилась к окну и закрыла глаза. Наверное, заснула.

Брайан прошептал мне на ухо:

– Как же быть с историями о Бомпи? Откуда она узнала эти истории? Может, она сама их выдумала?

– Не знаю, – протянул я.

И подумал, что я не знаю о Софи очень многого. Я хочу знать, почему умерли ее родители. От смертельной болезни? Погибли они одновременно или нет, и если так, то кто из них умер первым? И что об этом думает Софи? И что она чувствует?

Интересно, что снится Софи?

Сегодня вечером мы приедем к Бомпи.

70. Дворец

Мы проехали юго-запад Англии через Бристоль, Суиндон и Рединг, а сейчас сидим на скамейке у Виндзорского дворца, который возвышается за нашей спиной, это величественный замок из серого камня. Возможно, там сейчас королева пьет чай. А через дорогу стоит «Макдоналдс». Мы жуем чизбургеры прямо у Виндзорского дворца.

Теплый воздух насыщен предчувствиями. Мы так близко от дома Бомпи, всего в получасе езды.

Пора ехать.

71. Коттедж

Проснувшись утром, я подумал, что очутился на другой планете или нахожусь в чужом теле. Возможно, из-за того, что я спал на полу, а может, от того, что ожидало нас вчера вечером у Бомпи.

Городок Торн мы нашли без труда, но из-за того, что дома не имели номеров, разыскать дом Бомпи оказалось немного труднее. Все дома имели собственные названия, например, Гленакр, Желтый коттедж, Зеленый коттедж, Старая почта.

Дом Бомпи называется Ореховый коттедж, поэтому мы долго разъезжали, высматривая ореховое дерево, а потом мы узнали, что орехового дерева у дома Бомпи больше нет. Пришлось остановиться у одного из домов. Женщина, отворившая дверь на мой стук, сказала:

– Тебе нужен дом напротив, дорогой, – и указала на небольшой белый дом, что стоял через улицу.

В доме Бомпи горели все огни. Мы постучали, и дверь нам открыла медсестра.

Дядя Док объяснил, кто мы такие, и вся команда вошла, а дядя Док спросил: «Где он?»

Сиделка провела нас через комнату, потом через другую, с такими низкими потолками, что, казалось, их можно задеть макушкой, потом через третью, затем по узкому коридору в спальню Бомпи.

Там на постели, закрыв глаза, лежал Бомпи. В голове пронеслось: «Мы опоздали, Бомпи умер».

72. Бомпи

О, Бомпи!

Теперь я понимаю, почему он так хотел вернуться домой, в Англию. Здесь так красиво, стены домов увиты розами, вдоль дорог благоухают поля лаванды, внутри домиков прелестные маленькие комнаты с крошечными оконцами и словно игрушечными каминами.

Мне так хотелось увидеться с ним наедине, но вместо этого мы всем скопом ввалились в его комнату.

– Он умер? – произнес Коди.

– Тс-с-с! – Сиделка приложила палец к губам. – Нет, он не умер, но иногда его сознание путается. Не испугайте его.

Бомпи выглядел не совсем таким, каким я его себе представляла, но потом я поняла, что это из-за закрытых глаз и сжатых губ. Я видела круглое, очень бледное лицо, окруженное легкими седыми волосами. Он очень походил на состарившуюся копию дяди Дока.

Дядя Док взял руку Бомпи и легонько погладил ее.

– Бомпи, Бомпи, – прошептал он.

Бомпи раскрыл глаза, моргнул, посмотрел на Дока и произнес:

– Питер?

– Питер? Какой Питер? Это же я. Иона, – отвечал дядя Док.

– Иона уехал, – ответил Бомпи. – Он в лагере. Дядя Док прикусил губу.

– Бомпи, – окликнул его дядя Мо. Бомпи присмотрелся и спросил:

– Кто ты?

– Это я, Мозес.

– Мозес уехал. Он в лагере, – последовал ответ. Пришла очередь Стю:

– Бомпи, ты узнаешь меня? Я Стюарт. Бомпи мигнул еще три раза и:

– Стюарта нет. Он в лагере.

Тогда вперед выступил Коди, и Бомпи сказал:

– О! Вот и Мозес. Ты вернулся из лагеря?

– Да, я вернулся из лагеря, – пробормотал Коди. А когда вперед шагнул Брайан, Бомпи и его узнал:

– А вот и Стюарт! Ты тоже вернулся из лагеря? И Брайан ответил:

– Да…

Тогда я опустилась на колени у изголовья кровати и спросила Бомпи:

– Бомпи, ты знаешь, кто я? Он посмотрел на меня:

– Ты Маргарет?

– Нет… – Я покачала головой.

– Клэр?

– Нет.

Брайан не выдержал:

– Софи, замолчи. Он не знает тебя.

И тут Бомпи вдруг сказал:

– Софи! Ты – Софи?

– Да, – ответила я.

73. История

Кажется, что прошло гораздо больше недели с тех пор, как мы приехали сюда, к Бомпи, и, кажется, целая жизнь утекла с того дня, когда мы подняли паруса и отправились в свое первое пробное океанское плавание.

В день нашего приезда Бомпи спал большую часть дня и не узнавал нас. На второй день Софи принялась рассказывать Бомпи его собственные истории. Она говорила:

– Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил на ферме в Кентукки, твоя семья обменяла двух мулов на автомобиль? Помнишь, Бомпи?

Он широко раскрыл глаза и кивнул.

– А помнишь, Бомпи, как ты отправился в город, чтобы забрать автомобиль и приехать на нем домой? А по пути домой…

После каждого описанного события Бомпи кивал головой и говорил: «Да, да, так было со мной».

– А в воде, когда ты боролся, чтобы выплыть…

– Я? – протянул Бомпи.

– Когда ты оказался под водой…

– Вот тут я что-то плохо помню, – отвечал Бомпи. Сегодня Софи рассказала ему другую историю.

– Помнишь, Бомпи, когда ты был молодой и жил в Кентукки, недалеко от реки Огайо, ты однажды пошел через железнодорожный мост…

– По эстакаде, да, да, – подтвердил Бомпи.

– Помнишь, еще был сильный ветер и дождь… – Да, да.

– И когда приблизился поезд, ты спрыгнул в воду…

– Да, да, это был я.

– И вода крутила и вертела тебя, ты пытался вдохнуть воздух…

– Вот это я что-то не совсем припоминаю, – отвечал Бомпи.

Она рассказала Бомпи все истории, что поведала нам, и мы все потихоньку заглядывали в комнату, пока она рассказывала, и прислушивались. Бомпи припомнил почти все, что она описывала, за исключением тех моментов, когда он боролся с водой.

Однажды, когда я был в комнате Бомпи вместе с Софи, она рассказала историю, которую я прежде не слышал. Вот о чем я узнал:

– Бомпи, помнишь, когда ты был очень маленький, совсем ребенок, ты с родителями поплыл на парусной яхте?

– Я поплыл? – переспросил он.

– Прямо в море, в широкий синий простор. И вы все плыли, плыли, как вдруг небо потемнело, завыл ветер – помнишь?

Бомпи посмотрел на нее, поморгал, но ничего не произнес.

– Помнишь, подул ветер? Он завывал, ревел, гремел, яхту бросало, стало очень холодно, мама закутала тебя в одеяло и посадила в надувную лодку, помнишь?

Бомпи по-прежнему молча смотрел на Софи. А она продолжала:

– Помнишь? Помнишь? И… и ветер, и холод, и вода, большая черная стена воды накрыла тебя. Потом тебя несло, несло, несло по волнам, а родители… родителей…

Она посмотрела на меня умоляющим взглядом, и вдруг мне многое стало ясным. Я опустился на колени с другой стороны кровати и сказал ей:

– Родителей рядом не было.

Софи перевела дух и повторила:

– Родителей рядом не было.

И она снова заторопилась:

– И ты оказался один-одинешенек, Бомпи, тебя несло…

– Но я… – перебил Бомпи.

Я потянулся и накрыл ладонью ее руку.

– Софи, возможно, это не история Бомпи. Может быть, это твоя история, – проговорил я.

– Он прав, Софи. Это твоя история, детка, – прошептал Бомпи.

Софи посмотрела на меня, потом на Бомпи. Сидя у постели старика, она казалась такой испуганной и такой маленькой. Она уронила голову на грудь Бомпи и плакала, плакала, плакала…

Я оставил их вдвоем, вышел во дворик и растянулся на траве под яблоней.

Примерно через час пришла Софи, она протянула мне блокнот в переплете из синей ткани.

– Я хочу, чтобы ты прочел это. Ведь Бомпи и твой дедушка тоже, – прошептала она, повернулась и пошла по деревенской улице.

В блокноте оказались рукописные письма, примерно двенадцать, датированные разными днями за последние три года. Все они адресовались «Моей Софи», а подписаны были: «Твой Бомпи».

В первом письме он приветствовал ее появление в семье. Писал, что мог бы быть ее дедушкой, что хочет стать «ее Бомпи». В каждом из писем он рассказывал ей по истории из своей юности, для того, чтобы она лучше его узнала, как писал Бомпи.

Историй было намного больше, чем пересказала нам Софи. Истории об учебе в школе, о рыбалке с дедушкой, о первой девочке, которую он поцеловал, и о том, как он познакомился с Маргарет, своей женой.

Странно было перечитывать историю про автомобиль, попавший в бурное течение реки, про прыжок с железнодорожной эстакады, про коварный омут, про Бомпи в океане. Большая часть писем повторяла рассказы Софи, кроме тех эпизодов, когда Бомпи был в воде. Он часто оказывался в воде, но никогда не писал, как боролся с потоками и волнами.

Эти эпизоды вставила Софи.

Когда я закончил чтение, я поднялся и пошел по деревенской улице искать Софи.

74. Яблоки

У Бомпи прекрасный сад, в нем цветут розы, лаванда, дельфиниум, петуньи и анютины глазки. Позади дома стоит яблоня, осыпанная поспевающими яблоками. На третий день дядя Мо вышел и сорвал самые спелые яблоки. А позднее он вошел в спальню Бомпи и сказал:

– Бомпи, посмотри, что я тебе принес! Бомпи сел и воскликнул:

– Яблочный пирог! – и засмеялся, а потом заплакал, а потом снова засмеялся, а с ним вместе плакал и смеялся дядя Мо.

Потом в комнату вошли мы, и все смеялись и плакали над яблочным пирогом.

– Откуда ты узнал, как испечь пирог? – удивлялся дядя Стю.

– Я нашел бабушкину поваренную книгу! Все точно по рецепту! – Дядя Мо очень гордился собой. – Я же не полный тупица!

В тот день, сидя у постели спящего Бомпи, мы с Коди услышали, как он коротко всхлипнул, потом еще раз и еще, а потом последовала длинная пауза, прежде чем он вздохнул снова. Потом Бомпи затих.

Мы с Коди уставились друг на друга. Но тут Бомпи откашлялся во сне и вновь задышал ровно.

– Ты тоже подумала о том, о чем я подумал? – спросил Коди. – Ты подумала: «Держись, Бомпи!»

– Да, я подумала именно так, – кивнула я.

Вы, наверное, думаете, что рядом с прикованным к постели Бомпи царили доброта, спокойствие и согласие? Нет, именно сейчас между дядей Стю и дядей Мо разгорелся жаркий спор. Они разошлись во мнении о том, стоит ли им забрать Бомпи обратно в Америку.

– Как он может оставаться здесь? – кричал дядя Стю. – Он не может о себе позаботиться. Кто будет присматривать за ним? Я считаю, что его нужно забрать в Америку.

– А я говорю, он останется здесь! – гремел дядя Мо. – И, кстати, если его взять в Америку, где он станет жить? Ты возьмешь его к себе?

– Я? – залопотал дядя Стю. – У нас нет места… у нас не приспособлено… А почему бы тебе не взять его к себе?

Но тут вмешался дядя Док:

– Может быть, вам стоит спросить Бомпи, чего он хочет?

И они спросили Бомпи, и он ответил: «Я дома! Я останусь здесь!» Дядя Док сказал, что Бомпи уже сделал свой выбор. Он вернулся домой, в замечательное место, и мы должны оставить его в Англии, среди цветущих повсюду роз и лаванды.

– А кто же останется, чтобы позаботиться о нем? – спросил дядя Стю.

– Я останусь, – предложила я. – На все лето. Можно?

– Ты слишком мала, – отмахнулся дядя Стю. Потом скрестил руки на груди, как иногда делает Брайан, и заключил: – Знаете что? Я не стану об этом переживать. Вы сами об этом думайте. Я пойду посплю.

Тут как раз приехала Розали, и мы сгрудились вокруг, глазея на Дока и Розали.

Они, должно быть, устали от нашего внимания, потому что очень скоро сказали, что пойдут прогуляться.

На кухне Брайан списывал рецепт яблочного пирога.

– Я думал об этом пироге всю дорогу через океан, – признался он. – Теперь я тоже хочу научиться печь такой пирог.

– Эй, посмотрите-ка туда, – прошептал Коди.

В саду дядя Мо жонглировал яблоками. Он продолжал жонглировать даже тогда, когда мы вышли из дома, чтобы посмотреть на него.

– Смотрите! Я могу жонглировать четырьмя яблоками одновременно! Как тебе это, а, Сьерра-Индия-Ноябрь-Оскар-Кило?

– Здорово, Папа-Альфа-Папа-Альфа, вот здорово! – отвечал Коди.

Тут и все мы стали подбирать яблоки, а потом подошли к окну, из которого выглядывал усаженный в подушки Бомпи. И все принялись жонглировать яблоками и подбрасывать их над головой, яблоки так и летали, и эту картину застал вернувшийся с прогулки дядя Док.

75. О, Розали!

О, женщины! Розали уехала.

Дядя Док вернулся с прогулки один, угрюмый. Мы засыпали его вопросами, желая знать, где Розали.

– Уехала. – Он был краток.

– Уехала? – изумилась Софи. – Она не могла уехать. Ведь она только что приехала…

– Уехала, – твердил дядя Док. – Уехала, уехала, уехала.

Тогда все начали сыпать вопросами по сто штук в минуту, желая знать, куда именно она уехала, почему и собирается ли вернуться.

Дядя Док отвечал, что у Розали есть кое-какие планы, которые нельзя изменить. Поэтому она завтра уезжает в Испанию.

Тут Софи вскричала:

– Догоните ее!

И Брайан вторил ей:

– Остановите ее!

Дядя Док пожал плечами:

– У нее на все есть свое мнение, это же Розали. Брайан и Софи продолжали увещевать дядю Дока:

– Догоните ее! – и вдруг, сам не знаю как, у меня вырвалось:

– Может, вам стоит предложить ей пожениться или как это там называется?

– Я предложил, – признался дядя Док.

– Стоящее дело, Док, – поддержал отец.

А я спросил:

– И что она вам ответила? Почему уехала?

– Я уже сказал, у нее свои планы, – отрезал Док.

– А как насчет того, чтобы пожениться? – уточнил я.

Дядя Док стоял, подбрасывая и ловя одной рукой зеленое яблоко:

– Она сказала, что это для нее слишком неожиданно…

– Слишком неожиданно? – изумилась Софи. – Вы всю жизнь ждали ее. Вы сорвались с насиженного места, чтобы найти ее…

– Черт подери! – не выдержал дядя Док. – Могут у меня быть свои секреты?

Потом кто-то предположил, что Розали, возможно, изменит свое решение или просто уехала, чтобы завершить важные дела, но обязательно вернется, а Софи спросила:

– Если вы все-таки поженитесь, вы же не собираетесь взваливать на нее всю работу по дому, правда?

В это время подошел дядя Стю и сказал:

– Пора заканчивать болтовню. Мы должны решить, кто станет присматривать за Бомпи.

– Я решу этот вопрос, – произнес дядя Док.

– Каким образом? – оживился дядя Стю.

– Хочу остаться здесь, в Англии. И присмотрю за ним, – отрезал дядя Док.

Мы все почувствовали облегчение, и решение показалось очень удачным. Однако позднее, когда мы с Софи и Брайаном укладывали вещи, Брайан высказался иначе: «Грустная история. Стоило дяде Доку отыскать Розали, какой снова ее потерял. А теперь вдобавок он бросит все, чтобы остаться здесь и присматривать за стариком».

Я поправил его, сказав, что Бомпи не просто старик, а родной отец дяди Дока.

Тогда Софи принялась строить предположения о том, что Розали однажды передумает, а у Бомпи, возможно, станет лучше со здоровьем. А я сказал, что мы, может быть, сможем навестить их в Англии, например летом, и Софи закончила мою мысль:

– И может быть, мы совершим еще одно путешествие на «Страннице».

– Здорово! – обрадовался я. – Отправимся в плавание, под парусами, далеко…

– Не очень далеко, – поправил Брайан. – И не очень скоро.

А Софи предложила, если Розали вскорости не вернется, всем вместе отправиться на ее поиски! О, Розали!