Текст книги "Тяжкие сомнения"

Автор книги: Шарон Фристоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Да, – пробормотала Айлин, – задача не из легких.

С тяжелым сердцем Сузан вернулась к изучению итогов собеседования. Самым подходящим кандидатом из всех была мисс Уорли. Семейные неурядицы требовали от Сузан абсолютного внимания и продуманного поведения. Еще раз взвесив все за и против, она обратилась к Айлин:

– Свяжитесь, пожалуйста, с мисс Уорли и скажите, что она принята.

Теперь следовало позвонить адвокату, мистеру Доулу. Сузан хотела поручить ему обратиться к наследникам Мартина Грея с предложением купить их акции, но, к сожалению, адвоката не оказалось не месте. Ей сообщили, что он появится лишь в пятницу. Сузан объяснила суть дела секретарю, и тот заверил, что обязательно проинформирует мистера Доула по его возвращении.

Среда принесла некоторое утешение. Сначала мистер Грегори согласился возобновить договор об аренде, правда, на иных условиях, а потом и мисс Уорли сообщила, что принимает предложение и с понедельника готова приступить к работе.

В четверг с утра Сузан отправилась в банк и получила заем, что еще больше подняло ее настроение. А как только вернулась в офис, Айлин сообщила ей, что звонил мистер Доул и просил связаться с ним.

Сузан расцвела: скоро все ее проблемы будут решены! Однако пять минут спустя она уже не помнила себя от злости. Мистер Доул сообщил, что акции Мартина Грея уже проданы «Селко пропертиз» и что именно по этому поводу он пытался связаться с ней раньше, но она была в свадебном путешествии. Лео тоже был, с горечью подумала Сузан, однако это не помешало ему купить акции «Хадсона». Лживая, подлая тварь!

– С вами все в порядке? – с тревогой спросила ее Айлин.

– Да-да, все нормально.

Но это было далеко от правды: бушевавшая в ней ярость могла заживо спалить Леонардо, попадись он ей на глаза в этот момент. Телефон на ее столе требовательно зазвонил, и Сузан, схватив трубку, раздраженно спросила:

– Кто это?

Легок на помине, звонил Леонардо.

– Что еще тебе надо? – потребовала она, едва не добавив, «кроме моей компании».

– Не очень-то любезное приветствие. Просто хотел поинтересоваться, как у тебя идут дела. Ты нашла уже помощницу твоей секретарше?

«Как обстоят дела»… Вот наглость! Он прекрасно знает как. Сузан хотела высказать мужу все, что думает о нем, но вместо этого ответила, что все в порядке, твердо решив бороться за «Хадсон» до конца. Ему удалось заполучить ее в жены, не прилагая особых усилий, можно сказать, Сузан сама упала ему в руки, как созревший плод. Но она не допустит, чтобы подобное случилось с компанией…

– Отлично. Я возвращаюсь в Лондон завтра днем. В аэропорту меня будет ждать Барни. Встретимся дома.

– Хорошо, до свидания. – Не в состоянии продолжать с ним разговор, Сузан швырнула трубку и повернулась к Айлин. – Я уезжаю, и завтра меня не будет.

Поспешно выйдя из здания, она села в белый «мерседес» спортивной модели и поехала прямо домой.

В пятницу днем Сузан стояла на перроне в ожидании поезда. Со стороны она казалась молодой, спокойной, уверенной в себе леди, в то время как в душе ее клокотал гнев. Перед отъездом Сузан позвонила рассудительному и всепонимающему Марку, чьи мудрые призывы, однако, не умерили ее пыла. Он советовал поговорить с Лео начистоту, потребовать от него правду, объяснить ему, что открытость и искренность являются залогом счастливого брака. Услышав это, Сузан расхохоталась. Как забавно, молодой парень, фактически ее ровесник, лучше разбирается в семейных отношениях, чем зрелый, высокомерный и самоуверенный лицемер, за которого она вышла замуж!

Когда подошел поезд, Сузан почти успокоилась. Всю ночь проведя в размышлениях, она пришла к любопытному выводу: во всем виновата она одна, безо всякого сопротивления позволив полностью подчинить себя чужой воле. Наверное, так произошло из-за стремительности развивавшихся событий и потому, что Леонардо был ее первым мужчиной. А может, причина заключалась в том, что она не ощущала себя равным партнером в браке?

Когда поезд прибыл в Лондон, Сузан встала, одернула голубое льняное платье, взяла сумочку и вышла из вагона. Десять минут спустя она уже сидела в такси, едущем к пентхаусу. Леонардо Вальцони придется многое объяснить ей. Сегодня им обоим предстоит серьезный разговор. Хотя по правде говоря, этот разговор должен был состояться еще неделю назад.

Она открыла дверь и решительно вошла. Время приезда мужа ей было неизвестно, но рано или поздно он все равно появится. А пока Сузан бросила сумочку на стол в холле и направилась в кухню.

– Чуть-чуть опоздала.

Игривый голос Леонардо, выходящего из спальни, заставил ее остановиться.

– Значит, ты уже вернулся.

Сузан окинула взглядом мускулистую фигуру мужа. Он только что принял душ: одно полотенце было обернуто вокруг бедер, другое висело на шее, влажные взъерошенные волосы торчали во все стороны. Сузан стало не по себе: всего пять дней разлуки, и ей кажется, будто прошла вечность…

– Не это я ожидал услышать, – сказал Леонардо, направляясь к ней.

– Я просто удивилась, – начала оправдываться она.

Глядя в сверкающие карие глаза мужа, Сузан чувствовала усиливающуюся дрожь во всем теле. Зачарованная, она не могла сдвинуться с места.

– Я и сам себе поражаюсь, – загадочно произнес Леонардо, сжимая ладонями ее лицо.

– Не смей… – пыталась крикнуть она, но слова застряли в горле, и в следующий момент долгий и страстный поцелуй заставил ее замолчать.

Внутренний голос робко протестовал и требовал прервать поцелуй, но Сузан не слышала его призывов. Обвив руками шею мужа, она отдалась всепоглощающему влечению…

7

Сузан лежала на кровати, тяжело дыша. Задранный подол платья обнажил длинные стройные ноги, а рядом стоял Леонардо. Она в панике огляделась, недоумевая, как попала сюда. Еще минуту назад они стояли у дверей кухни и разговаривали, а сейчас…

– Лео… – прошептала Сузан, испытывая неподдельный ужас от неутолимого голода в горящих страстью глазах мужа.

– Да, Сью, – хрипло выдавил он, сдергивая полотенце.

Леонардо наклонился и стал лихорадочно расстегивать пуговицы ее платья. Затем, сгорая от нетерпения, разорвал кружева бюстгальтера и со стоном обхватил ладонями упругую грудь. Объятая ответным неистовым желанием, Сузан приподняла бедра, помогая снять с нее ажурные трусики.

– Хочу тебя, – страстно произнес Леонардо, накрывая собой жену и дрожа всем телом.

Он жадно приник к полураскрытым чувственным губам, словно к источнику живительной влаги.

– Не могу больше терпеть, – пробормотал Леонардо, покрывая поцелуями шею и грудь Сузан и шепча еще какие-то ласковые слова по-итальянски.

Это тихое бормотание вызвало в ней новую волну желания, и Сузан судорожно вцепилась Леонардо в плечи.

– Ты тоже хочешь меня, – обрадовался он, не прекращая ласк. – Ты тоже с нетерпением ждала этого момента… как и я…

Сузан посмотрела на мужа и увидела, что он едва сдерживается, ожидая разрешения.

– Да! Да!

Призыв был услышан, и Леонардо, приподняв ее бедра, резко вошел в нее. Сузан чувствовала, как с каждым движением мужа испытывает все большее наслаждение. Сколько это длилось, она не помнила – может быть, несколько минут, может быть, вечность. Но когда Леонардо со стоном откинул голову и, содрогнувшись всем телом, затих, по телу Сузан разлилась пьянящая истома, сменившая чувственный восторг и накал страсти.

Она ощущала тяжесть тела мужа, но эта тяжесть была ей желанна. Ласково гладя Леонардо по спине, Сузан с умиротворением думала, что сейчас, по крайней мере, он принадлежит ей всецело и без остатка. Но проснувшийся не вовремя внутренний голосок скептически заметил, что Лео никогда не любил ее и не будет любить, потому что сердце его холодно и он женился из корыстных интересов. Да, все обстоит именно так, возразила сама себе Сузан, но я знаю это и не обольщаюсь.

Леонардо лег рядом, посмотрел на раскрасневшееся лицо жены и улыбнувшись сказал:

– Вот теперь я точно дома.

– Мог бы подождать, пока я разденусь! – мгновенно вспылила она, снимая остатки безнадежно испорченного бюстгальтера и прикрываясь простыней.

– Боже, какая стыдливость, – рассмеялся Леонардо. – Но, право, она не к месту. Давай помогу тебе.

С этими словами он игриво погладил Сузан по груди. Вне себя от возмущения, она выскочила из кровати и заявила, что идет в душ.

Стоя под сильными струями воды, заглушающими проклятья в адрес мужа, Сузан пыталась понять, как же все случилось. Почему она, твердо решившая быть непреклонной, так быстро уступила? Как ей справиться с неодолимым влечением, каждый раз мешавшим осуществить задуманное? Тяжело вздохнув, она закрыла глаза и тряхнула головой, пытаясь снять нервное напряжение.

– Помощь не требуется?

Сузан открыла глаза, резко повернулась, и голова у нее закружилась. Вовремя подоспевший Леонардо подхватил ее, не позволив упасть.

– Спасибо, но я справилась бы сама, – проворчала она.

– Так гораздо интереснее. – Струи воды стекали по их обнаженным телам. – Как ты прекрасна, – нежно прошептал он, – как чувственна…

Желание вспыхнуло вновь, и Сузан с силой закусила губу, стараясь болью обуздать его. Нет, нельзя еще раз показать мужу, насколько безгранична его власть над нею.

– Я хочу… – начала было она, как вдруг Леонардо вынес ее из кабинки и осторожно поставил на пол.

– Я знаю, чего ты хочешь, – сказал он, ласково глядя на смущенную жену. – И наши желания опять совпадают.

– Ты считаешь меня полной дурой, да? – вскипела она, завидев обольстительную улыбку на призывно манящих губах.

– Мне никогда в голову не приходили подобные мысли, – искренне удивился Леонардо.

Однако Сузан не желала слушать мужа. Она замахнулась, чтобы ударить его. Но в следующий момент Леонардо крепко схватил жену за руку и прижал к себе.

– Хватит, ты заходишь слишком далеко. Теперь речь уже идет не о Катрин. Что-то иное гложет тебя с прошлой пятницы, и ты не можешь списать это на нездоровье. Мне нужна от тебя правда, чистая правда. Какой еще, по-твоему, смертельный грех я совершил?

– Я знаю, что ты владеешь «Селко пропертиз». – Сузан с ненавистью посмотрела в лицо мужа и, выдернув руку, отступила назад. – Пояснения нужны?

– И что? Что такого ужасного в этом? Леонардо протянул ей полотенце, взяв себе другое. Безразличный тон и полное спокойствие мужа потрясли Сузан, и она, с нескрываемой злостью отбросив протянутое полотенце, натянула на себя махровый халат и туго завязала пояс. Для него это все игра, с горечью подумала она. Безобидная игра, в которой людьми, как марионетками, можно манипулировать по собственному желанию.

– Итак, я жду. Надеюсь, за то, что только что произошло в постели, мне не надо отчитываться? – ехидно поинтересовался Леонардо.

Сузан решительно отбросила волосы назад. Ну уж нет! Ему не удастся заморочить ей голову как обычно. Настала ее очередь знать всю правду. Больнее чем сейчас, ей уже не будет.

– Мне известно, что ты хотел купить «Хадсон» задолго до нашего знакомства, – сказала она, не сводя с мужа неприязненного взора.

– Это упущение с моей стороны. Если бы я знал, какая у владелицы компании красивая дочь, то непременно настоял бы на встрече с тобой, – обворожительно улыбнулся Леонардо.

– Не прикидывайся дурачком, Лео! Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – возмутилась она. – Мне обидно, что ты женился на мне из-за компании.

– Если ты действительно так считаешь, нам стоит серьезно поговорить, – мгновенно изменившись в лице, произнес он и прошел в спальню.

Ей ничего не оставалось, как последовать за мужем. Остановившись посередине комнаты, Леонардо пристально посмотрел на жену. Не выдержав взгляда, Сузан отвела глаза и увидела смятую постель. Какой смысл продолжать разговор, подумала она. Лео не отрицает, что ему была нужна компания, так что и говорить не о чем. Она решила покинуть спальню, но муж удержал ее, обняв за плечи и повернув лицом к себе.

– Ты не можешь бросить вот так обвинения и уйти. Поверь, когда я решил жениться на тебе, то меньше всего думал о какой-то там компании. Если помнишь, я спросил в первый же день нашего знакомства, не возникнут ли у тебя проблемы из-за того, что я владелец «Вальцони интернэшнл». Ты ответила, что нет.

– Но ты и словом не обмолвился о «Селко». Это подло с твоей стороны!

– Я полагал, что ты в курсе. Вся информация о корпорации «Вальцони» есть в твоем офисе. Зная твою дотошность, я просто не верю, что ты не удосужилась ознакомиться со всеми данными по «Селко». Так поступил бы любой уважающий себя бизнесмен, которому предлагают сделку, – с холодной рассудительностью возразил Леонардо.

Конечно, он абсолютно прав, вздохнула Сузан. Но если бы Леонардо представлял, какая обстановка царила тогда, накануне смерти ее матери, в семье и самой компании! Не желая соглашаться с доводами разума, она упрямо заявила:

– Весьма логичный аргумент, но я все равно не верю тебе. Мне все известно.

– Не все, – с мягкой улыбкой на губах ответил муж. – Ты очень молода и импульсивна и, как я уже говорил, делишь все только на белое и черное.

– Пожалуйста, избавь меня от нравоучений, – не сдавалась Сузан. – Мне известно, что ты выкупил долю Мартина Грея. Но будь уверен, я сделаю все, чтобы больше тебе не досталось ни одной акции. – И, выплескивая накопившуюся за неделю злость, Сузан продолжила: – Ты мне омерзителен! Ты подлый и презренный человек, с которым я имела несчастье познакомиться и за которого вышла замуж. Я искренне хотела бы вообще никогда не встречаться с тобой.

– Сью, поверь мне. Я никогда не причиню тебе зла.

– А как же попытка установить контроль над моей компанией? Или ты не видишь в этом ничего плохого? – ядовито спросила она.

– У меня и в мыслях не было ничего подобного. Я просто выкупил доли всех других держателей акций, вот и все мои прегрешения.

– Но это невозможно! – Сузан не верила, что отчим мог продать свою долю. – Ты нагло лжешь. Питер не решился бы на такой серьезный шаг, не посоветовавшись со мной. Она смотрела прямо в лицо мужа, ища в его глазах ответ. Когда ей показалось, что в них промелькнуло искреннее сострадание, сердце ее сжалось от дурного предчувствия.

– Не хотелось бы тебя огорчать, но на прошлой неделе в четверг мой агент заключил сделку с твоим отчимом. Но все это делается только ради твоего блага, поверь!

Как бы не так, мысленно усмехнулась Сузан и, стараясь не показывать своего отчаяния, спросила:

– И как же тебе удалось уговорить его предать меня?

– Речь идет не о предательстве, поэтому в уговорах не было необходимости. Питер искренне любит тебя, к тому же ты сама подтолкнула его к решению словами, что жизнь не стоит на месте.

Сузан вспомнила странное выражение лица отчима, словно отважившегося на какой-то ответственный шаг. Но в тот момент она думала, что ей просто померещилось.

– Иными словами, в моих интересах ты скупаешь акции моей компании, чтобы потом сровнять ее с землей и на этом месте создать нечто необыкновенное?! – съязвила она и, блефуя, добавила: – Ничего не получится: у меня все еще контрольный пакет акций!

– Вообще-то, уже нет: вчера я купил те последние пять процентов акций, которые ты подарила больнице.

– О Боже! – только и смогла вымолвить Сузан.

Теперь Леонардо имеет то, к чему давно стремился: он владеет пятьюдесятью тремя процентами акций «Хадсона».

– Ах ты мерзавец! Ты применял запрещенные приемы, включая секс, чтобы обобрать меня!

Как ее угораздило выйти замуж за человека, начисто лишенного совести и порядочности?! Используя свое дьявольское обаяние и светскую обходительность, а также ее неопытность в общении с мужчинами, он женился на ней, чтобы обокрасть. Но Сузан знала, кто на самом деле виноват: ее ослепила любовь, и с той самой роковой минуты, когда впервые увидела Леонардо, она больше ничего вокруг себя не замечала.

– Позволь напомнить тебе, что твое тело весьма охотно откликалось на мои ласки еще совсем недавно. И я не дьявол, как ты думаешь, а наоборот, твой ангел-хранитель. Я скупил все акции с единственной целью обезопасить тебя и твою компанию от чьих-либо посягательств.

– Прости, но компания и так была моей, – с горькой улыбкой возразила она.

– Не купи я эти акции, кто-нибудь другой сделал бы это. «Вальцони интернэшнл» – крупная корпорация, имеющая дочерние предприятия по всему миру. Неужели ты считаешь, что одной компанией больше или меньше принципиально важно для меня? Понимаю, ты не виновата, что все так сложилось. Но запомни одно: сердечная боль порой делает нас уязвимыми и осложняет жизнь. Подарить пять процентов акций больнице, в которой умерла твоя мать, – поступок, несомненно, благородный и заслуживающий искреннего восхищения. Но поступив так, ты сделала себя легкой добычей. Оставалось лишь нажать на курок.

– Именно так ты и поступил! – упрекнула его Сузан, упорно не желая признавать свое поражение.

– Да, черт возьми! Но я спасал твою компанию.

– И каким же, интересно, образом ты делал это?

– Тебе необязательно знать детали, просто поверь мне, прошу тебя, – попросил он.

– Но я больше не верю тебе! Не верю! – исступленно закричала она.

Леонардо потрясенно уставился на жену. Ей показалось, что в глубине карих глаз проскользнуло нечто напоминающее осуждение и боль, но Сузан решила, что ошиблась, потому что он тотчас отвернулся и подошел к окну. После некоторого размышления Леонардо вновь повернулся и тихо, но жестко сказал:

– Тебе лучше сесть. То, что ты услышишь, может оказаться малоприятным. – И он кивнул в сторону дивана.

Что-то в лице мужа заставило Сузан подчиниться, и она послушно села. Стараясь казаться спокойной, произнесла:

– Давай выкладывай все, но на сей раз правду.

Карие глаза недобро блеснули. Но, тяжело вздохнув, Леонардо начал рассказывать:

– Год назад в «Селко пропертиз» обратился один человек с весьма соблазнительным предложением в отношении «Хадсон Тейсти Ти» в плане инвестиций. Правда, после проведения определенных изменений в твоей компании.

– Но в письме, направленном в «Хадсон» год назад, предлагалось лишь долевое участие и не упоминалось о реорганизации или чем-то подобном, – возразила Сузан.

– Ни один уважающий себя бизнесмен не станет заранее раскрывать всех карт перед продавцом, – возразил Леонардо, меряя спальню шагами.

Сузан нахмурилась и посмотрела на мужа: неужели он, подобно стервятнику, готов был сыграть на ситуации, воспользоваться болезнью ее матери?

– Я не знал, что твоя мать тяжело больна, – сказал Леонардо, будто прочитал ее мысли. – Мой агент подробно доложил мне о сложившемся положении, и я решил обратиться с предложением, которое было отвергнуто. Таким образом, первоначальные мои планы повисли в воздухе…

– Поэтому ты прибегнул к более изощренному плану и позднее женился на новой владелице компании, – перебила его Сузан, брезгливо морщась.

– Не будь смешной, я даже не подозревал о твоем существовании. Поверь, я мог тысячу раз купить и продать «Хадсон», и уж, конечно, женился не для того, чтобы увести его у тебя из-под носа.

Слушая теперь разумные и логичные доводы мужа, Сузан понимала, что все ее опасения беспочвенны. Однако как быть с подслушанным разговором?

– Это всего лишь слова, – буркнула она, упорно не желая верить ему.

Леонардо на мгновение остановился, окинул ледяным взглядом жену и снова принялся ходить.

– Когда я вошел в бар в Саутендон-Си, то увидел необыкновенно красивую девушку, за которую и умереть не жалко. Затем я обратил внимание на ее спутников: оба старше, грузные, небольшого роста. Они явно не подходили ей, и я решил, что это так называемые приятели-поклонники.

– Как ты смел так подумать! Ты… который сбился со счета своим любовницам!

Сузан задохнулась от возмущения. Теперь ей стал понятен откровенно оценивающий взгляд Леонардо в тот вечер.

– Признаю, это было цинично с моей стороны. Затем ко мне подошел Эдвард и представился, сославшись на деловые отношения с моим агентом по недвижимости. Жаль, что именно мне приходится сообщать тебе неприятное известие, но не кто иной, как Эдвард, сделал то заманчивое предложение и впервые привлек мое внимание к «Хадсону».

– Не может быть… – прошептала потрясенная Сузан, но, зная подлый характер Эдварда, поверила мужу.

– Увы, может, несмотря на то, что ты считаешь его членом твоей семьи. Он поспешил сообщить мне об очень выгодной сделке, намекнув, что если я повышу ставки, то без особого труда смогу купить долю его отца, то есть тринадцать процентов акций. На примете у него был и другой покупатель, заинтересованный в сделке. У вашей семьи по-прежнему оставался контрольный пакет акций, поэтому я не торопился с решением.

– Если все было так, как ты говоришь, то почему потом ты стал тайно скупать акции за моей спиной?

– Потому что тем вечером в ресторане в Саутендон-Си Эдвард указал на тебя, как на владелицу компании, и намекнул на… скажем, на твой мелочный и сварливый характер и неприязненные отношения между вами. Он подумал, что с моим опытом общения с женщинами мне легко удастся уговорить тебя…

Леонардо на мгновение остановился, и на лице его появилось выражение стыда и искреннего раскаяния.

– Не могу сказать, что мои первоначальные намерения были чисты и бескорыстны, – продолжил он. – Но когда в ресторане я впервые увидел тебя, то, честное слово, был очарован твоей юностью, чистотой и женственностью. Меня неодолимо влекло к тебе, и я принял предложение Эдварда познакомиться с тобой.

– Я так и знала, что ты с самого начала был заодно с ним! – закричала Сузан и вскочила.

– Стой! – Леонардо поймал ее за руку и порывисто притянул к себе. – Ты выслушаешь все до конца, даже если мне придется пригвоздить тебя к дивану.

Он возвышался над ней как гранитный монолит. Сузан подняла глаза и увидела сердитое лицо и строгий взгляд мужа.

– Хорошо, – пробормотала она, снова садясь.

Леонардо, не отпуская ее руки, сел рядом.

– Это для того, чтобы ты опять не пыталась сбежать. С меня довольно истерик, – пояснил он и как ни в чем не бывало продолжил: – Когда ты согласилась стать моей женой, я совсем не думал о «Хадсоне», но наказал моему агенту следить за всем, что происходит вокруг компании, и в особенности за Эдвардом. Я не доверял твоему братцу, считая его способным на любую пакость, и, поскольку мы должны были вскоре пожениться, естественно, хотел защитить твои интересы.

– Хочешь сказать – свои?

– Да нет же, черт побери, нет! На третий день медового месяца я получил от агента тревожные известия. По его сведениям, Эдвард связался с другой фирмой, заинтересованной в покупке доли Мартина Грея. Я попросил напомнить Эдварду о нашем с ним первоначальном уговоре и больших комиссионных, а также купить акции Грея за любую цену. Оставался, как я считал, один Питер. Но в прошлую пятницу мой агент сообщил, что ты подарила пять процентов акций больнице. Мне ничего не оставалось, как купить и их.

– Ты мог бы сказать об этом мне, а не скупать акции тайно. Но нет, тебе хотелось получить контроль над «Хадсоном». Знай же: я буду сражаться до последнего, если ты вознамеришься закрыть фабрику!

– Ради всего святого, Сью! – рассердился Леонардо. – Мы наслаждались медовым месяцем, и надо быть бесчувственным чурбаном, чтобы позволить новобрачной заниматься делами в такое время. И я вовсе не собираюсь закрывать «Хадсон». Лучше бы его вообще не существовало на свете, тогда не было бы и ссор между нами. Вообще-то, ты должна благодарить меня за все, что я сделал ради спасения твоей компании, – сухо заметил он.

– И ты не намерен ничего менять в деятельности фабрики?

– Вероятно, в далеком будущем потребуется реконструкция, но я счастлив, что тебе нравится управлять делами компании по-своему. Я приобрел контрольный пакет, чтобы обезопасить тебя. Ты – моя жена, и я не собираюсь вторгаться в твои дела. Надо было бы рассказать тебе об этом давно, но стоит мне тебя увидеть, как я забываю обо всем на свете…

Леонардо обнял жену и наклонился, чтобы поцеловать.

– Нет! – Сузан предостерегающе положила руку ему на грудь, борясь с внезапно возникшим волнением. – Не надо. Видишь ли, я знаю, что ты обманываешь меня. Я слышала весь разговор между тобой и Эдвардом в прошлый четверг. Слышала, как ты советовал ему вложить деньги в твой проект по реконструкции «Хадсона». Вы оба подлые и порочные стяжатели и стоите друг друга!

– Мне казалось, ты с нежностью относишься к сводному брату, – укоризненно произнес Леонардо.

– Ты, наверное, шутишь. Я на дух не переношу этого типа и не встречалась бы с ним, если бы не Питер. Кстати, наша неприязнь взаимна с того самого момента, когда много лет назад Эдвард пытался прижать меня в темном уголке и в ответ хорошенько получил от меня.

– Жаль, что не знал об этом до нашей с ним встречи, иначе размазал бы негодяя по стенке! – воскликнул Леонардо и, осторожно взяв ее руки в свои ладони, мягко спросил: – Почему же ты не рассказала, что подслушивала? Неужели ты так сильно боишься меня?

– А что бы это дало? И так все предельно ясно: мой муж и мой сводный братец готовят заговор за моей спиной.

– Но что именно ты слышала? Мне необходимо знать, – спросил Леонардо, едва заметно сжав ее руки; внешне он выглядел абсолютно спокойным.

Нервно закусив губу, Сузан растерянно смотрела на бесстрастное лицо мужа, колеблясь, говорить ли ему всю правду или нет.

– Пожалуйста, скажи, – настаивал Леонардо.

– Хорошо, – решилась она. – Сначала Эдвард сказал, что хорошо понимает тебя и не осуждает за то, что, пробыв с фригидной особой три недели, ты решил провести ночь один. А затем поинтересовался, знает ли душка Катрин о том, что в тот вечер ты – соломенный вдовец и ночуешь в городе.

– Значит, этот негодяй и сообщил Катрин, что я в Лондоне… Извини, продолжай, – попросил Леонардо, нежно поглаживая ее руку.

– Затем Эдвард назвал меня синим чулком, а потом потребовал у тебя подтверждения скорой продажи «Хадсона». Ты заверил его, сказав, что мои шансы продолжить карьеру деловой женщины равны нулю и он получит желаемое.

– Вообще-то, я сказал ему, что он получит то, что заслуживает, вкладывая в эти слова негативный смысл. Тогда мне казалось, что ты привязана к сводному брату, и я вынужден был считаться с этим до тех пор, пока не убедился бы, что он не навредит тебе. Я вел себя с ним достаточно приветливо еще и потому, что знал: случись что с Питером, его сын унаследует акции «Хадсона» и доставит тебе массу неприятностей. Словом, до завершения сделки с твоим отчимом мне приходилось быть обходительным.

– И все же ты мог бы предупредить меня. Никогда не подумала бы, что Питер решится на что-либо важное, не посоветовавшись со мной… О, как я могла забыть, ведь на сцене появился ты! – с издевкой и одновременно с обидой в голосе воскликнула Сузан.

– Родная кровь значит многое, а Питер слепо любил своего сына. Это я понял в тот вечер и после ухода Эдварда долго разговаривал с твоим отчимом по телефону.

– Да, ты мне об этом говорил, – подтвердила она, пребывая в смятении: мог ли Леонардо говорить правду и быть вовсе не тем порочным человеком и коварным предателем, которого нарисовало ее воображение?

– Кажется, припоминаю, это было незадолго до того, как ты меня соблазнила. – Леонардо поднес к губам их скрещенные руки и стал поочередно целовать ее пальцы. Потом его словно осенило: – А, теперь мне понятно твое агрессивное поведение в постели той ночью!

– Забудь про это. Как тебе удалось уговорить Питера продать акции?

– Я пообещал ему выплатить все долги Эдварда.

– Что?! Ты сошел с ума?

– Сейчас, да, когда узнал, что он домогался тебя. Но слишком поздно – сделанного не воротишь. Питер обожает сына и закрывает глаза на все его неблаговидные поступки. Он согласился со мной, чтобы все деньги были перечислены на особый трастовый счет, с которого Эдварду ежемесячно будут начислять проценты. Но на сам капитал Эдвард не сможет наложить лапу. Это было единственным моим условием.

– Неужели ты сделал это для меня? – недоверчиво спросила Сузан. – Сначала выкупил долю Грея, чтобы выбить почву из-под ног Эдварда, потом – акции Питера и наконец – акции, подаренные мной больнице. Тем самым ты спас компанию, став владельцем контрольного пакета.

– Да, – произнес Леонардо, вставая.

– Но тогда почему…

Она почувствовала, как сильные руки мужа обхватили ее, подняли с дивана и прижали к груди.

– Да, я выкупил все эти чертовы акции только ради тебя, понимаешь, ради тебя! Меня интересует «Хадсон» до тех пор, пока ты его владелица. Ты – моя жена, полноправный партнер во всем, и, если бы ты больше доверяла мне, мы бы избежали многих неприятностей, – с такой проникновенностью произнес Леонардо, что Сузан не усомнилась в искренности его слов.

– Знаешь, нелегко верить мужу, который сначала устраивает заговор за твоей спиной, а потом оказывается в постели с голой якобы экс-любовницей! – запальчиво произнесла она в свое оправдание.

Сузан задумалась. Независимо от ее желания Леонардо теперь имел контрольный пакет акций и был согласен оставить все в компании без изменений. К тому же ее сердце было навечно отдано этому высокомерному и неотразимому итальянцу. Кто знает, а вдруг ей удастся заставить смуглолицего циника поверить, что существует не только зов плоти, но и любовь – безоглядная, неистовая?

– Мы оба ошибались, – рассудительно произнес Леонардо. – И прежде всего мне не следовало привозить тебя сюда. Я вижу, тебе не по вкусу моя квартира.

– Ой, не знаю, не знаю. – Сузан улыбнулась в ответ и положила ладонь на грудь мужа. – Как мне припоминается, наша первая брачная ночь здесь была очень впечатляюща. – И, встав на цыпочки, она нежно коснулась губами его рта.

В ту же минуту, не прерывая поцелуя, Леонардо обнял ее и крепко прижал к себе.

– Нет, – неожиданно воскликнул он, отстраняясь, – не хочу дать тебе повод снова обвинить меня в том, что я воспользовался твоим влечением ко мне!

– На сей раз я сама домогаюсь тебя, – с тихим смехом возразила Сузан.

– Ну раз так. – Леонардо рассмеялся и, подняв жену на руки, произнес: – Зачем попусту болтать, когда можно заняться делом.

В спальне он бережно опустил Сузан на кровать, снял с нее халат, потом разделся сам и накрыл своим жарким телом. Она затрепетала, удивляясь, как можно было забыть об их объятиях, об их ласках, о том наслаждении, что они дарили друг другу…

Спустя какое-то время ее голова покоилась на плече мужа, дыхание уже выровнялось, а в душе царили умиротворение и покой.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Леонардо.

– У меня нет слов, – тихо вздохнула она.

– Удивительно, – пробормотал муж. – Ты всегда очень красноречива.

Сузан знала, что он имеет в виду.

– Да, но сегодня у меня на слова просто не осталось сил, – ответила она.

Обычно занятия любовью сопровождались ее страстными восклицаниями и признаниями в любви. Но теперь все будет по-другому, решила Сузан. Ей пришлось смириться с тем, что муж стал главным держателем акций «Хадсона», но ей не по нраву его отношение к любви. Леонардо не верит в возвышенные чувства, ну и пусть. Ему же хуже. Отныне он не услышит от нее ни одного, даже самого короткого, признания в любви.