Текст книги "Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах"

Автор книги: Шарлотта Хепти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Хрустальный шар

Отто вошел в дом. Долорес схватила его за плечи и с силой пихнула в кресло.

– Отти, где тебя носило?! Тебе нельзя ходить по улицам, тебя могут арестовать! А это что у тебя под мышкой?

– Я и не ходил, – правдиво ответил Отто.

– Отти лети! Отти лети! – одобрительно пропела Гепси.

– Отто, это правда? – спросила бабушка Кулпеппер. Она мыла посуду, а на голове у нее красовался венок из маргариток. – Как интересно! И какая очаровательная шляпа, она тебе очень пойдет, когда ты до нее дорастешь.

– Папа не… – начал Отто.

Долорес покачала головой.

Отто ужасно хотелось рассказать ей о своих приключениях, но тут из гостиной вышла Моргана ле Грей. В руках она держала большой стеклянный шар – тот самый, который Отто видел на каминной полке.

– Что-то у меня оттуда никак не проникается, – не очень понятно сказала она. – Попробую здесь.

Моргана положила шар на кухонный стол, по ходу дела смахнув с него оставшуюся после завтрака еду, а заодно и детские игрушки.

– Попрошу тишины! – заявила она.

– Тисыны! – потребовала Зебора, для разнообразия усевшись на пол, под стол.

Отто наклонился, вытащил сестренку из-под стола и поцеловал в макушку, заросшую буйными огненно-рыжими кудрями.

Гепси парила у Морганы над головой.

– Вызываю мадам Милли Пышкинс, вызываю мадам Милли Пышкинс, – принялась повторять Моргана, вглядываясь в шар.

– Это хрустальный коммуникатор, – с готовностью объяснила внуку бабушка Кулпеппер.

– Тисыны! – пропела Зебби.

Моргана постучала по хрустальному коммуникатору деревянной ложкой, и шар засветился бледно-розовым светом.

Внутри него что-то было!

– Долорес, задерни, пожалуйста, занавески, – попросила Моргана. – Связь очень неустойчивая.

Теперь и Отто что-то разглядел. Но что это? Корона? Дворец? Нет, это же торт! Под тортом большими буквами было написано:

Магазин Изумительных Тортов.

Владелица – мадам Милли Пышкинс.

Персональные торты на заказ.

Сладости – объедение,

для хорошего настроения!

– Ну, слава Богу, это она, – сказала Моргана. – И как всегда, в окружении бесстыдной рекламы.

Потом торт исчез, и вместо него в шаре появилась пышнотелая дама, та самая, что давеча спасла Отто от полицейских.

– Вас вызывает мадам Моргана ле Грей, – сообщила Моргана ле Грей.

– Я вас прекрасно вижу, милочка, – ленивым голосом отозвалась пышная дама. – Нет нужды объяснять.

– Надеюсь, мы вас не слишком обеспокоили, – холодно сказала мадам Моргана. – Это касается Огнебочки. Вчера она неожиданно улетела и до сих пор не вернулась. Такого с ней никогда прежде не случалось.

Милли Пышкинс нахмурилась. Отто разглядел, что она находится на кухне. Казалось, из хрустального комму… словом, шара в комнату льется теплый аромат свежевыпеченных тортов.

– Дайте-ка припомнить… Ах да, в последний раз я ее видела здесь – вчера вечером. Вы ведь знаете, иногда она залетает ко мне поесть булочек с лакрицей. Вчера она съела штук тридцать. И с ней кто-то был. Какой-то джентльмен, причем он думал, что я его не вижу. Прятался в кустах, а в последнюю минуту вскочил Огнебочке на спину. Я разглядела, что на ноге у него была повязка. Но, сами знаете, мадам Моргана, в наше время мы стараемся не задавать лишних вопросов…

– Если увидите ее снова, будьте добры, сообщите нам.

– Да, милочка, всенепременно. Кстати, ко мне в магазин то и дело заходят Шесть и Восемь. Это меня весьма тревожит. На днях мне пришлось спасти от них Натаниэля Крейна и какого-то мальчишку. А эти соглядатаи всюду суют свой нос. Наверно, придется закрыться на время…

Беседа шла своим чередом, но Отто перестал слушать. Он думал о человеке, который прятался в кустах, пока Огнебочка поедала свои тридцать булочек. О человеке с забинтованной ногой. Отто был уверен, что это папа.

– Сюда скоро придет мистер Крейн, – сообщила Долорес сыну, когда хрустальный коммуникатор погас. – Он принесет мне кошку.

– Придет? Сюда? – воскликнул Отто.

– Понимаю, он тебе не очень нравится, но, тем не менее, он нам помог…

– Мы и без него бы справились. А тебе он нагрубил. И папе он бы не понравился!

– Твоей маме нужна кошка, чтобы усилить волшебную силу. Иначе она не сможет стать полноценной ведьмицей, – вмешалась Моргана ле Грей. – А чем сильнее она будет как ведьмица, тем лучше будет для всех нас.

Кошки – единственные существа, которые умеют усиливать заклинания. А мистер Крейн лучше других умеет оценивать возможности кошек. Он уже больше ста лет подбирает ведьмицам кошек…

Отто не нашелся, что ответить. Ему вдруг почти совсем перестало думаться. Он навидался стольких ужасов, чуть не погиб над Горой Разбитого Сердца и за три дня ни разу толком не поел. Он встал, покачнулся и без сил рухнул на пол.

Альберт и Натаниэль

Сначала Альберт Тиш хотел проводить семью до прачечной, пролетев вдоль их маршрута верхом на драконе, но потом передумал. Слишком велика была опасность: он мог скорее выдать их, чем защитить.

Та ночь, когда он отправил мисс Чёлкинс с весточкой к себе домой, показалась мистеру Тишу самой длинной в его жизни. Лишь незадолго до рассвета он узнал, что его семья в безопасности. Поведал ему об этом не кто иной, как Натаниэль Крейн.

Огнебочка и Альберт спустились, чтобы провести день там, где их никто не заметит, – среди куполов, остроконечных башенок и фронтонов на величественной крыше Городской Ратуши. Натаниэль в кошачьем обличье неслышно подкрался по черепичной крыше и, заметив Альберта с Огнебочкой, вновь обернулся человеком, чтобы поболтать как волшебка с волшебкой.

Он в самых ярких выражениях поведал мистеру Тишу о том, как спас от врагов прекрасную женщину, единорога, упрямого мальчишку со странной прической и пару малышей. Послушать его – выходило, что он чуть ли не голыми руками одолел целую толпу разъяренных полицейских.

Альберт не задавал вопросов, да и вообще предпочитал помалкивать. Ничем он не выдал и того, что узнал в героях Натаниэлевого рассказа свою семью…

– Сумасшедшая принцесса, – подытожил Натаниэль. – И гордая. Похоже, ничего не знает о волшебках. Чудеса да и только…

– Да, чудеса, – рассеянно согласился мистер Тиш. Он многое знал о ведьмицах и единорогах. Несмотря на обрушившиеся на него невзгоды, при мысли о том, что бабушка Кулпеппер все эти годы была ведьмицей, он громко расхохотался.

– Ничего смешного, – обиделся Натаниэль. – Если бы не я, их бы всех поарестовывали…

Мистер Тиш перестал смеяться.

– Но знаете, что самое невероятное? – продолжал Натаниэль. – Когда городовые ушли, я вернулся к прачечной, потому что решил, что если эта женщина из Верхнего Города решит стать ведьмицей (которой она и была с самого начала), тем более что и ее мать ведьмица, то ей наверняка понадобится Натаниэль Крейн, чтобы познакомить ее с подходящей кошкой.

Вот я и вернулся к прачечной, но внутри было темно. Я решил им не мешать – вдруг они все легли спать? Поэтому я обогнул прачечную, зашел сзади и заглянул в окошко, в щель между занавесками. И, знаете, что я там увидел? Не поверите…

Альберт побледнел как полотно, хотя, быть может, виной тому был лишь сероватый отблеск зари…

– Маленькие девочки летали по кухне. Порхали под потолком! Красивые, как птички. Неудивительно, что эта компания пробиралась по улицам украдкой, как будто за их головы награда назначена! Эта Эльфина, или как ее там, целыми днями шастает по речным трущобам со своими дружками Шесть и Восемь, вынюхивает, расспрашивает, не видал ли кто-нибудь летающих детей. Не хотел бы я оказаться на их месте… Потом я пошел домой. Решил, что загляну как-нибудь в другой раз…

– Вы уверены, что они летали? – спросил Альберт после короткого молчания. – Может быть, мадам ле Грей просто наложила на них какое-нибудь заклинание, чтобы они порезвились немножко перед сном.

– Может быть, – неохотно согласился Натаниэль, которому совсем не понравился такой, гораздо менее драматический, поворот событий. – Но что я видел, то видел.

– Такое и раньше-то не часто случалось, – продолжал гнуть своё Альберт Тиш. – И не думаю, что случится когда-нибудь еще…

– Что видел, то видел, – упрямо повторил Натаниэль. – И что это за разговоры о Короле, который вот-вот объявится? Что вы об этом-то думаете? Говорят, его зовут Альберт Библиотекарь.

Натаниэль расхохотался.

Альберт выдавил некое подобие улыбки.

Натаниэль Крейн задержался на крыше Городской Ратуши еще на несколько минут. Вокруг них занимался новый день. В таинственной синеве неба погасли последние звезды.

– Останетесь здесь, да? – спросил он, сладко потягиваясь, как потягивается по утрам хорошо выспавшаяся кошка.

– Может быть, – ответил мистер Тиш. – Вечером мне надо будет кое с кем встретиться.

– Тогда почтительнейше приветствую вас, – сказал Натаниэль. Он сжался в комочек, его очертания размылись, будто Альберт видел его сквозь стекло, залитое струями дождя. Потом он превратился в кота и ушел.

Натаниэль и Эльфина

Когда Натаниэль добрался до своей мастерской в Крутосклоне, по узкой улочке уже начали со скрипом подниматься первые вагончики канатной дороги.

Вывеска над дверью мастерской гласила:

Натаниэль Крейн

Часовщик

За пыльным окном виднелся рабочий стол с аккуратно разложенными инструментами. Мистер Крейн полагал, что покупателям будет небезынтересно созерцать его рабочее место. Это внушает доверие. Помогает делу…

Сегодня, однако, он был рад, что никто не заглядывает в окно. Мистер Крейн проворно шмыгнул в самый темный угол мастерской, превратился в человека и открыл дверь в заднюю комнату.

Здесь было хорошо и уютно. В уголке тикали высокие напольные часы с нарисованным на дверце позолоченным деревом. Кафельные плитки старинной изразцовой печи с широкой трубой были украшены узором из листьев.

Натаниэль засветил лампы, достал из кармана своей бархатной куртки какую-то вещицу и очень бережно положил ее на верхнюю полку часов. Потом снял и куртку. Под курткой обнаружился пестрящий заплатками жилет.

Натаниэль разжег печь, чтобы заварить себе чаю с малиной.

Скоро он снова обернется котом, свернется калачиком на кресле-качалке и погрузится в восхитительный сон. Кошки спят лучше, чем люди. Поэтому в доме мистера Крейна не было человеческой кровати.

Чайник зашумел, часы тихонько прожужжали и ожили.

– Бом-м-м! – пропели они. – Бом-м-м! – И так шесть раз.

– Здравствуйте, мистер Крейн, – послышался тихий голос у Натаниэля за спиной. Почти шепот. Часы пробили в последний раз и умолкли.

Мистер Крейн, склонившийся над печкой, от изумления не мог шелохнуться. В этот краткий миг он услышал, как тихо-тихо, едва слышно скрипнула половица. Потом он проворно обернулся, угрожающе подняв над головой пустую кастрюлю.

Позади кресла-качалки стояла Эльфина Кринк. На открытой ладони она что-то держала. Маленькую, черную, блестящую фигурку, которую сняла с верхней полки часов.

Натаниэль медленно опустил кастрюлю. Советник Кринк улыбнулась.

Всё еще улыбаясь, Эльфина подкинула фигурку в воздух, и та, завертевшись, взмыла к потолку.

Натаниэль метнулся вперед. Фигурка достигла высшей точки полета и замедлила вращение. Стало видно, что это – маленькая кошка, искусно вырезанная из черного камня.

Даже в человечьем обличье мистер Крейн сохранял кошачьи черты и умел прыгать очень высоко.

Но Советник Кринк прыгала еще лучше. Она была выше Натаниэля, и руки у нее были длиннее. Она ловко поймала кошку и стиснула ее в кулаке.

– Не повезло, мистер Крейн, – усмехнулась она.

Желтоватые глазки мистера Крейна перебегали с ее руки на лицо и обратно.

– Я ее тебе отдам, – сказала Эльфина. – Только я хочу кое-что взамен.

– Как вы сюда попали?

– Мой отец был вором, он научил меня вскрывать замки. Правда, дело это немного шумноватое. Бом, бом, – пропела она с издевательской ухмылкой. – Куда ни посмотри, часы да деревья. Однако на этот раз они тебе не помогут. Я не всегда была членом Городского Совета, Натаниэль, и тебя я знаю с самого детства. Я провела его здесь, в Крутосклоне. Жила тут с отцом. В доме напротив. Видела в окно, как ты выходишь из дому и возвращаешься. Уходишь, приходишь, превращаешься. Помнишь моего отца? Он терпеть не мог кошек.

Натаниэль торопливо перебрал в памяти всю свою двухсотлетнюю жизнь. Перед глазами всплыли голодное лицо худенькой девочки и вечно пьяный мужчина, который норовил пнуть Натаниэля, когда видел его в кошачьем обличье, и жаловался на нехватку денег и женские капризы, когда встречал его в человеческом виде. Так, значит, это была Эльфина. И ее отец.

– Вот он, мой секрет, – сказала Советник Кринк. – Или, по крайней мере, часть его. Ты этого не знал, правда? Я всем говорила, что родилась в Верхнем Городе, и мне верили. А твой секрет – вот здесь. – Она слегка разжала пальцы, в кулаке блеснула кошачья фигурка. – Без нее ты не можешь превратиться обратно в кота, верно? В детстве я много слыхала о таких, как ты. Это не просто резной камушек, это секрет твоей кошачьей энергии. Место, где ты хранишь ее, когда становишься человеком Твой талисман. Он даже на ощупь теплый. И немножечко живой. Что будешь делать, Натаниэль, если я тебе его не отдам? Ты навсегда останешься человеком. И состаришься… А потом умрешь…

Мистер Крейн облизал пересохшие губы. Его глаза вспыхнули недобрым огоньком.

– У дверей ждут двое городовых, – быстро сказала мучительница. – Сделай хоть шаг, и я закричу. Они будут здесь прежде, чем ты шевельнешь своими кошачьими усиками. Но сейчас у тебя и усов-то нет. Так что слушай. Мне нужно заполучить летающего ребенка. Ты везде бываешь, всё знаешь. Я уверена, такие дети есть. Может, даже и не один. Найди и принеси мне летающего ребенка!

– Ты хочешь, чтобы я выкрал ребенка из семьи?! А что ты с ним сделаешь?

– Летающий ребенок нужен мне для волшебного шоу, которое мы организуем. Он будет великолепным финальным аккордом, как полагаешь?

Натаниэль молчал. Тогда Советник Кринк стремительно пересекла комнату, распахнула печку и сунула каменную кошку в пламя.

– Она не горит, – хрипло произнес Натаниэль.

– Почти все вещи рано или поздно сгорают, – возразила Эльфина. – Или разбиваются. Или тонут на дне реки. Смелее, Натаниэль, ведь кошки совсем не такие, как люди. Тебе же нет дела до людей, верно? Ты думаешь только о себе. О долгих ночах, когда в небе будет сиять луна, свежий ветер принесет с реки зовущие запахи, а ты будешь сидеть у окна в неуклюжем человеческом теле, с затуманенными глазами и ноющими коленями. Подумай об этом, Натаниэль. Всё кончено. Всё ушло… Посмотри на меня, Натаниэль!

Натаниэль посмотрел на Советника Кринк. И увидел конец своей жизни.

– Я всегда добиваюсь того, чего хочу, – сказала Советник Кринк. – Так или иначе!

– Я знаю такого ребенка, – прошептал Натаниэль.

– Тогда найди его!

Она положила каменную кошку в карман плаща, развернулась на каблуках и стремительно вышла. Хлопнула дверь, в наступившей тишине коротко и зловеще повис тихий перезвон колокольчика.

Постояв немного, Натаниэль отправился спать в кресло-качалку, которое в человеческом облике находил крайне неудобным. Когда полуденное солнце косыми лучами залило ковер у его ног, он с воплем проснулся. Вновь и вновь переживая еще не развеявшиеся остатки ночного кошмара, он в ужасе кричал:

– Отто! Сзади! Беги! Беги! Беги!

Череп

Отто проспал весь день. А когда проснулся, Долорес наготовила ему уйму вкусной еды. Мальчику ужасно хотелось рассказать ей обо всём, что с ним приключилось, но мать не давала ему и рта раскрыть.

– Сначала доешь это, – говорила она. – И попробуй вот это.

– Я встретил людей, которые считают, что папа сумел сбежать. И я думаю, что именно он был тем человеком, которого мадам Пышкинс видела с Огнебочкой, – проговорил он с набитым ртом, пока Долорес размахивала у него перед носом вторым куском пирога.

– Интересное предположение, – вмешалась Моргана ле Грей. – Помнишь, вы были здесь однажды вечером, незадолго до того, как та женщина выступила по телевизору в первый раз. Тогда Огнебочка подавилась кусочком угля – он перекрыл ей огневую железу. Альберт осмотрел ее и вытащил уголек. Драконы относятся к таким вещам очень серьезно, они всегда стараются помочь тому, кто помог им. И, кроме того, твой отец всегда умел обращаться с такими существами. У него к ним особый подход…

– Я ничего не знаю об этой стороне его жизни, – с каменным лицом проговорила Долорес. – Он держал всё это в тайне от меня. А ты, Отто, никогда не разговаривай с незнакомыми людьми!

Мадам Моргана вздохнула.

– Для Кармидийского народа наступили нелегкие времена, – сказала она. – Для нас в жизни уже не осталось легких путей. Даже любовь стала трудной.

При слове «любовь» Долорес прищурилась.

– Он обманул меня, – тихо произнесла она. – Он обманул нас всех!

Наступило гнетущее молчание.

– Пока вы готовили ужин, та женщина снова выступала по телевизору, – наконец сказала Моргана. – В этот раз она говорила о бабочках. Она желает, чтобы они исчезли. Все до единой! Каждому, кто принесет в Ратушу полный мешок бабочек, будет выдан бесплатный проездной билет на трамвай. Бабочки включены в Список Небывалых Явлений. Летний Праздник Солнечных Бабочек запрещен. С самого детства я любила смотреть на солнечных бабочек в канун дня летнего солнцестояния, видеть, как они порхают над Синезабудкой и Кувыркунчиком, ищут свою единственную любовь. Знаете, они ведь создают пары на всю жизнь, а если и разлучаются, то всегда снова находят друг друга.

– Но не в этот раз, – прошептала Долорес.

Отто решительно вознамерился начать рассказ об Арене и Вратах Араминты, но тут в сопровождении улыбающейся бабушки Кулпеппер из сада пришли Пинфракка и Шиннабак, и Отто вскочил со стула, чтобы закрыть за ними дверь.

– Не волнуйся, Отто, мадам ле Грей и Пинфракка любезно наложили на дверь заклинание, чтобы близнецы не вылетели из дома, – успокоила его Долорес.

– Пин-вака, – сказала Зебора и подплыла к Отто, чтобы поболтать ножкой в его миске с рисовой кашей.

– Ну какие же они всё-таки милочки, – нежно проворковала бабушка Кулпеппер.

– Пока ты спал, – обратилась Долорес к Отто, – мы тут подумали и решили, что надо вскрыть конверт, который дал тебе папа.

До этой минуты Отто был достаточно спокоен, чтобы есть и, как ему казалось, разговаривать. Но сейчас ему снова стало дурно. Он отложил ложку.

Моргана и Долорес выжидательно смотрели на него, а Зебора тем временем уселась в его кашу.

– Нет! – сказал Отто.

– Может быть, мы из него что-нибудь узнаем. Или покажем кому-нибудь, кто поймет, как это применить в деле. В нём, наверно, какое-нибудь древнее заклинание. Может, папа сам не знал, что это такое, и лично я думаю, что вся эта суматоха вокруг него, этого родимого пятна и того, что он Кармидийский Король, просто чистое недоразумение…

– Нет! – повторил Отто. Папа велел ему держать конверт за пазухой и не доставать. Даже во сне.

– Папа сказал, что найдет способ связаться со мной, – сказал он. – И тогда он скажет нам, что делать. А до тех пор я буду хранить конверт у себя.

– Но, Отти, он не имел в виду…

– Мама, он СКАЗАЛ именно так! И я так и сделаю, потому что он так СКАЗАЛ!

– Альберт не глуп, – произнесла бабушка Кулпеппер в наступившей тишине. – Он наверняка что-то задумал.

Долорес и Моргана промолчали.

– Он велел мне не вытаскивать конверт из-за пазухи, и он Кармидийский Король, – заявил Отто. – И спасибо, мне больше не хочется каши.

Больше он решил ничего не говорить.

В эту самую минуту на крыше Городской Ратуши Альберт Тиш очнулся от беспокойного сна. Его голова покоилась на чешуйчатой шее Огнебочки.

Когда на улицах зажглись фонари, а часы на Ратуше пробили девять, Огнебочка поднялась в воздух. Альберт, сидевший у нее на спине, достал из кармана маленький костяной свисток и высвистел в наступающую ночь одну-единственную беззвучную ноту.

Когда близнецы наконец-то уснули, бабушка Кулпеппер, Моргана и Долорес уселись в гостиной и принялись говорить о кошках.

Отто сидел у кухонного окна и глядел в темный сад. Он думал о повязках. Раненых ногах. И считал, сколько раз папа успел не поесть.

Внезапно его внимание привлекло что-то на садовой стене. Еще одна кошка? Натаниэль собственной персоной?

НЕТ!

Со стены в траву соскочил громадный волк. Он застыл на месте и стал смотреть на дом.

Отто никогда не видел волков так близко. Он знал, что они обитают в горах и, говорят, в трущобах на реке.

Бледно-голубые глаза волка искрились лунным светом. Он разглядел в окне лицо Отто и решительно направился к кухонной двери.

Открыл ее одним толчком лапы и застыл в проеме. Серебристо-серый, совершенно неподвижный, самый настоящий. Темные пятна на морде складывались в рисунок, похожий на череп.

«… твой отец умеет обращаться с животными. Особенно с такими, как наши, – дикими и Небывалыми».

Так сказала Лидия.

Волк молча склонил голову набок. Так иногда делают собаки.

Вот оно что! Так и должно было случиться.

Отто со всех ног бросился в гостиную.

– Папа прислал за мной, чтобы меня отвели туда, где он скрывается, – с порога выпалил он. – Можно, я возьму еды и хрустальный коммуникатор? Он ему пригодится.

– Что значит, папа за тобой прислал? Где этот человек?

– В саду. Мне надо спешить!

Моргана, Долорес и бабушка Кулпеппер дружно выглянули в окно.

– Это не человек, – в ужасе вскричала Долорес – Не впускай его, Отто, запри дверь!

А Моргана ле Грей молча вышла на кухню и через минуту вернулась с полотняной сумкой, в которую положила хлеб, сыр, колбасу и еще какие-то вещи, аккуратно завернутые в тряпочку.

– Большой коммутатор я тебе дать не могу, – сказала она. – В сумку я положила маленький – портативный, его будет вполне достаточно…

– Мой сын никуда не пойдет в темноте с ВОЛКОМ, – взвилась Долорес. – Я не для того его столько лет растила…

– Не волнуйся, Долорес, – успокоила ее бабушка Кулпеппер. – Волки часто дружат с Кармидийцами.

– Ох, мама! Ради Бога, хоть ты не суйся! Ты мне со своими советами надоела, еще когда была Добропорядочной! А уж как стала Небывалой – так и вовсе невыносима!

– Это Череп, – спокойно сказала Моргана ле Грей. – По-моему, Отто прав, его, наверное, прислал ваш муж.

– ПОКА, – сказал Отто.

Выходя из кухни, он слышал, как мама кричит сквозь слезы:

– Почему ты не рассказала мне, кто я такая?! Теперь я и сама не знаю, кто я! Я ни то ни другое…

Отто перекинул сумку через плечо. В ней лежала еда, портативный коммуникатор и туго свернутый ковер-самолет.

– Здравствуйте! – вежливо поздоровался Отто с волком.

Отто и волк осторожно вышли на улицу через калитку в садовой стене. Моросил мелкий дождичек, вокруг уличных фонарей расплывались радужные пятна.

Череп бежал вдоль витрин, а Отто торопливо шагал рядом.

«Шестью восемь – сорок восемь», – думал он, и числа прыгали у него в голове в такт шагам Он протянул руку и осторожно потрепал волка по густому меху на загривке. Потом, поскольку волк, видимо, не возражал, уцепился покрепче.

На узких улочках Полудня царило необычное оживление.

Мальчик и волк вышли на небольшую площадь, где раскинулся стихийный рынок. На самодельных картонных прилавках под зонтиками были разложены ювелирные украшения и другие ценные вещи.

Отто шел, не поднимая глаз.

– Шахты уже никогда больше не откроются, – услышал он чей-то голос – Продам всё, что смогу, а потом пойду, попытаю счастья на реке. Говорят, скоро снесут все поселки на сваях и на их месте построят настоящие дома. Всех волшебок выселят.

– Тоже хорошее дело, – согласился с ним кто-то. – Если бы не они, у нас бы до сих пор была работа.

Значит, эти люди – шахтеры, добывающие лунный камень…

Неведомо откуда высыпала толпа детей.

– Куда спешишь? Что у тебя в сумке?

Останавливаться Отто страсть как не хотелось, – окружившие его дети были старше и явно сильнее – но ему уже преградили дорогу. Он почувствовал, как ощетинилась шерсть на загривке у Черепа, как напряглось мощное тело под мохнатой шкурой.

– Эй, все сюда! – крикнул один из мальчишек своим приятелям на другой стороне площади. – Мы тут поймали маленького волшебку. И пахнет он как волшебка, и одевается тоже. Посмотрим, нет ли у него татуировок…

– Пусть откроет рот, и мы сразу узнаем, кто он. Давай-ка поболтаем о фруктах. О яблоках, об апельсинах и об этих, маленьких, желтых. Как они называются?..

– Осторожнее, у него собака, – предупредила одна девочка, но на нее не обратили внимания.

Если бы Отто заговорил, они бы сразу поняли, что он горожанин. Но Отто молчал.

– Ну-ка, посмотрим… – сказал чей-то голос, и толпа послушно расступилась.

Голос принадлежал высокому мальчишке в потрепанной кожаной куртке. Несмотря на то, что в толпе были дети и постарше, с первого же взгляда было ясно: он вожак.

Увидав Отто, он остановился.

Мальчики переглянулись.

Дети застыли в ожидании.

Потом мальчишка протянул руку и сдвинул большую заплатанную шляпу Отто на затылок.

– Так-то лучше, – сказал он. – Крутая у тебя прическа.

– Что ты делаешь? – спросил кто-то из ребят.

– Покажи, что у тебя в сумке, – велел вожак.

Отто послушно протянул ему сумку.

Череп тихонько зарычал.

Мальчик поднес сумку к лицу и заглянул в нее Там лежали хлеб и сыр для Альберта, ковер-самолет и хрустальный шар. Даже если горожане и не знали в точности, что представляют собой последние два предмета, их всё равно было достаточно, чтобы выдать Отто с головой.

– Бумаги и еще какая-то дрянь, – сказал мальчишка, возвращая сумку. – Ни еды, ни чего стоящего. Отпустите его.

– Как это – отпустить?! Просто так? А как же его одежда?

– Я сказал – отпустите.

– Что?! Ты с ума сошел! Этого грязного коротышку-волшебку?!

– Я СКАЗАЛ – ОТПУСТИТЕ ЕГО! Или ты, Сай, решил стать у нас главным?

Мальчишка, которого звали Сай, неуверенно умолк.

– Давай-ка разберемся, – угрожающе прошипел Данте.

Никто не произнес ни слова.

Сай отвел глаза и нервно хихикнул.

Череп медленно шагнул вперед, и дети расступились.

Волк остановился, поднял глаза и тронул Отто лапой за ногу. Мальчик вскочил ему на спину. Волк издал громкий рык и в один гигантский прыжок оставил преследователей далеко позади.

Отто оглянулся через плечо, чтобы бросить последний взгляд на мальчишку в потрепанной кожаной куртке. Но того уже и след простыл…

Они проскакали через площадь и, минуя улицу за улицей, углубились в такие кварталы Полудня, где Отто отродясь не бывал. Дома здесь были еще древнее и причудливее, чем в других местах.