355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Шарлотта Бронте » Эмма » Текст книги (страница 10)
Эмма
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 01:47

Текст книги "Эмма"


Автор книги: Шарлотта Бронте


Соавторы: Констанс Сейвери
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Из-за густого тумана предыдущий поезд сошел с рельс, и мистер Эллин лишь поздно вечером сумел добраться до станции, находившейся в получасе езды от Грейт-Парборо, куда рассчитывал попасть засветло. Но его ждала еще одна задержка: когда он вместе с четырьмя своими попутчиками направлялся к выходу, их обогнала высокая молодая женщина, которую сопровождал носильщик с чемоданом. Она впрыгнула в наемный экипаж, резким голосом отдала приказ вознице, тот взмахнул кнутом, и лошади рванули с места. Вслед неслись тщетные возгласы изумленного носильщика, а все пассажиры онемели от неожиданности. Впрочем, не все. Исключением была пожилая дама, жительница Грейт-Парборо, которая тут же принялась сердито порицать дерзкую захватчицу маленького омнибуса, способного, в случае надобности, вместить шесть человек.

– Бейтсон вернется скоро, мэм, как только отвезет мисс Чалфонт в Холл, – вот единственное утешение, которое мог предложить носильщик.

МИСС ЧАЛФОНТ! Начало не сулит успеха моей миссии, подумал мистер Эллин.

– Почему она так поступила? – жалобно спросила одна из пассажирок.

– Почему? – воскликнула пожилая дама. – Почему! Милая моя, если бы вы жили в Парборо, вам бы не пришло в голову спрашивать, почему Эмма Чалфонт так поступила. Все мы, здесь живущие, вынуждены терпеть ее выходки. Ей представилась возможность добраться до дому быстро, и не в набитом омнибусе, который еле тащится, а одной, и поскольку она высокомерна и эгоистична, она так и поступила, зная, что Джо Бейтсон в ее руках мягче воска. Какое ей дело, что нам придется целый час дожидаться на холоде его возвращения?

Вежливо обратившись к пожилой даме по имени, – как оказалось, ее звали миссис Тидмарш, – носильщик сообщил, что в большом зале ожидания зажжен камин. Туда-то она и направилась, не забыв посоветовать своим товарищам по несчастью ни в коем случае не давать мистеру Бейтсону ни фартинга сверх положенной платы, как бы он ни раскаивался и какое бы усердие ни выказывал, укладывая и снимая их багаж.

Как только все расселись, стало очевидно, что миссис Тидмарш горела желанием выложить все, что ей известно о мисс Чалфонт; от чего, однако, благоразумно воздерживалась до тех пор, пока не выяснила, что из четырех ее попутчиков трое задержатся в гостинице Парборо лишь до утреннего омнибуса, а четвертый – путешествует по здешним местам. У него есть дело в Парборо (он не уточнял, какого свойства), на которое, по всей вероятности, завтра потребуется некоторое время. Миссис Тидмарш, уверившись, что слушатели не смогут передать рассказанное объекту ее нападок, приступила к повествованию. Она не подозревала, соперничая со Старым Мореходом, воспетым Кольриджем, что, во всяком случае, одного из слушателей она приковывает к месту и без помощи горящих глаз и цепкой руки. Для мистера Эллина томительный час ожидания пролетел мгновенно.

Миссис Тидмарш начала свой подробный рассказ с того, что владельцы Парборо-Холл, пожилая супружеская пара, дед и бабушка мисс Чалфонт, лет двадцать назад взяли опеку над своими четырьмя внуками, мать которых к тому времени умерла, а отец женился вторично. Затем последовала изобиловавшая красочными деталями история стремительного бегства на катафалке от мачехи, которая (миссис Тидмарш явно преувеличивает, но я цитирую ее фразу без изменений) «была хороша, как картинка, и всего семнадцати лет от роду». Дедушка и бабушка были рады беглецам и слишком баловали их – они не одобряли второго брака их отца, который, по мнению миссис Тидмарш, поступил весьма неразумно, позволив им навсегда остаться в Парборо-Холл.

Затем следовал перечень осложнений, возникших в результате неразумного решения мистера Чалфонта. Миссис Тидмарш перещеголяла даже Энни, описывая мою горестную судьбу. Повествуя о моих невзгодах, она живописала и портреты четырех беглецов. Об Августине или Гае ей почти нечего было сказать. Августин отличался той же холодностью и вежливостью, что отец, и его жизненный путь был безупречен. Миссис Тидмарш слышала – хотя с трудом могла поверить этой истории – что Августин однажды вместе с остальными принимал участие в скверной проделке – дети, как всегда, хотели навредить мачехе, – но это единственное, что можно было поставить ему в вину. Он блестяще окончил школу, потом – колледж, да и жену выбрал себе под стать – такую же высокомерную ледышку. Какое-то время он работал управляющим у своего тестя, учился обращаться с крупным имением. Лет пять назад он унаследовал Груби-Тауэрс, и сейчас может служить примером образцового во всех отношениях землевладельца. Гай тоже человек спокойный, хотя совсем другой, чем Августин. Он, конечно, книжник, но, не в пример старшему, высокомерному и суровому, дружелюбен и скромен. Зато Эмма и Лоуренс – вот это я вам скажу парочка! Вот это парочка!

Их выходки, продолжала миссис Тидмарш, не поддаются описанию, тем не менее, она все же привела слушателям несколько примеров, из которых следовало, что ночные скачки с препятствиями – просто невинная шутка. Половину их безумств удавалось скрыть от отца и деда с бабушкой, живших в постоянном страхе, то и дело сталкиваясь с последствиями тех проделок, замолчать которые было невозможно. Похоже, брат и сестра так и не сумели сделаться взрослыми и перестать безобразничать – скажем, в последний раз, когда Лоуренс был дома, два года назад, Эмма вместе с ним и его друзьями-сумасбродами отправилась на бал в имение самого сумасбродного из них, юного аристократа, которого не без оснований подозревали в том, что он некромант. А ведь ей уже двадцать восемь лет, никак не меньше! Перед смертью ее отцу довелось пережить тяжелые дни: она влюбилась в одного молодого негодяя и всеми силами старалась добиться своего. После смерти отца она стала сдержаннее, но, ходят слухи, что не один достойный поклонник, узнав о ее репутации, отказался от своих притязаний.

В этом месте монолога мистер Эллин ожидал упоминания о дуэли с леди Сибил Клаверинг. Однако Тина не ошибалась, говоря, что эту историю «очень ловко сумели скрыть». Даже неплохо осведомленная миссис Тидмарш ничего не знала об этом происшествии.

– А что сталось с мачехой? – полюбопытствовал один из слушателей.

– О, она уехала и поселилась довольно далеко отсюда, в деревне Клинтон-Сент-Джеймс. Примерно год назад я случайно узнала об этом от одной знакомой дамы, которая провела несколько дней в гостях у своей подруги, уехавшей затем в другую часть Англии. Не думаю, кто когда-либо снова услышу о миссис Чалфонт.

Так вот, значит, каким образом рассказы о моих пасынках добрались до Клинтон-Сент-Джеймс, а я-то надеялась, что они никому не известны. Подругой, вне всякого сомнения, была миссис Белфорд, покинувшая Клинтон-Сент-Джеймс вскоре после чаепития в «Фуксии», где мистеру Эллину удалось пресечь сплетни о моем прошлом. Описывая мне впоследствии час, проведенный в зале ожидания, мистер Эллин лишь после моих настойчивых просьб повторил, что сказала обо мне знакомая миссис Тидмарш по возвращении в Грейт-Парборо. Я не без удовольствия услышала ее суждение о том, что «для своих тридцати семи лет миссис Чалфонт удивительно хорошо сохранилась». Почему-то мистер Эллин полагал, что такой отзыв для меня оскорбителен.

Покончив с мачехой, миссис Тидмарш вернулась к Лоуренсу и Эмме. После смерти старого мистера Грэндисона Парборо-Холл достанется Лоуренсу, но тот не расположен сидеть сложа руки, дожидаясь момента, когда унаследует имущество деда. Он нашел выход своей кипучей энергии, занимаясь исследованиями в отдаленных уголках земного шара вместе со столь же неутомимыми, как и он сам, спутниками. Он вполне может позволить себе эти путешествия, ведь и он, и другие дети достаточно богаты, к тому же у них множество старших родственников, не говоря уже о том, сколько оставил им отец. Два-три дня назад Лоуренс и Гай вместе вернулись откуда-то из Южной Америки, где провели два года в поисках остатков древних поселений. Гай участвовал в последней экспедиции Лоуренса не потому, что он исследователь по натуре, а потому что, закончив Кембридж, не решил, чем ему заняться. И что же вы думаете, они застали, вернувшись домой? Представьте себе, их сестрица укатила в Бельгию, одна, без слуг, чтобы забрать ящики с привезенными диковинами, отосланные Лоуренсом в Европу с одним из членов экспедиции, бельгийцем, который возвратился раньше остальных. Не было ни малейшей нужды в том, чтобы Эмма так поспешно неслась туда, – ящики вполне могли подождать, пока Лоуренс сам не заберет их. Грэндисоны противились тому, чтобы Эмма ехала одна, без горничной, но безрезультатно, с таким же успехом они могли бы пытаться остановить Ниагарский водопад. Ведь Эмма – сущий дьявол, и беднягам пришлось замолчать. Разумеется, ей сейчас под тридцать, и она отнюдь не беззащитное существо, тем не менее, это неподобающее поведение для той, кого в недалеком будущем прочат в графини. Интересно, что скажет граф Орлингтон об этой безрассудной выходке – он пока ничего не знает, так как находится с дипломатической миссией в Австрии.

– Граф Орлингтон? – переспросил все тот же любопытный слушатель. – Вы хотите сказать, что…

– Это аристократ с севера Шотландии, за которым с недавних пор охотится Эмма. Еще ничего не решено, но считается, что помолвка состоится, как только миссия графа закончится. Какое-то время Эмма была удивительно покладиста, и мне очень хотелось бы узнать, почему вдруг она позволила себе очередной фортель. Кроме того, я уверена, она ничего не привезла. У нее был только чемодан, с которым мне пришлось познакомиться: меня задели его острым углом. Не сомневаюсь, этот бельгиец отказался отдать ценности Лоуренса незнакомке, ворвавшейся в его дом и объявившей себя сестрой Лоуренса…

Здесь – к досаде мистера Эллина – повествование об Эмме внезапно было прервано стуком колес, возвестившем о появлении раскаивающегося негодяя Джо Бейтсона. Через полчаса он доставил четверых своих пассажиров к главной гостинице Грейт-Парборо, а дальше повез одну миссис Тидмарш, и ни один из тех, кто только что покинул экипаж, ему не позавидовал.

Появившись в Грейт-Парборо с большим опозданием, мистер Эллин не стал отсылать Эмме написанное мною письмо, решив, что лучше будет отправить его как можно раньше утром следующего дня. Как описать чувства, нахлынувшие на меня, пока я писала это письмо, первое после тех попыток, от которых мистер Чалфонт вынудил меня отказаться в свое время? Начав с краткого изложения обстоятельств, при которых в мою жизнь вошла Тина, я особо остановилась на подробностях, не известных журналисту, написавшему, в сущности, довольно точную газетную статью, экземпляр которой я приложила к письму. Главным тут было следующее: Тина утверждала, что знакома с мисс Чалфонт (я воздержалась от малейшего намека на дуэль) и, кроме того, рассказала о мисс Мэрфи, гувернантке-ирландке, которая давала ей уроки. Обращаясь с просьбой помочь установить личность Тины, я сообщала, что другой опекун Мартины, мистер Уильям Эллин, будет ожидать ответа в гостинице Парборо и охотно посетит Холл, если таково будет желание Эммы. Я старалась вложить в письмо всю душу, не были забыты и добрые слова, и сердечные пожелания. Но я осталась недовольна тем, что вышло из-под моего пера. Да и как могло быть иначе?

Посыльный из гостиницы был отправлен с письмом сразу же после того, как завтрак в Парборо-Холл должен был предположительно кончиться. Возвратился он с пустыми руками, передав коротко: «Мисс Чалфонт прочитает письмо позже». Сначала мистер Эллин ждал довольно терпеливо, но через два часа нараставшая тревога заставила его выйти в просторный зал, где можно было шагать взад и вперед, не беспокоя служанок, которые сновали по хозяйственным делам. Вдруг одна из них, взглянув в окно, бросила метелку из перьев, которой смахивала пыль, и побежала в задние комнаты звать хозяйку. Та поспешила навстречу явно важному гостю.

– Доброе утро, миссис Сайке, – произнес молодой человек приятного вида.

– С возвращением, с возвращением вас, мистер Гай. Мы очень скучали без вас и мистера Лоуренса – вот уже два года, долгий срок, как вы уехали из Холла. Чем могу служить?

– У меня письмо для мистера Эллина, который, как я понял, остановился у вас. Письмо нес Томас, но я перехватил его и предложил взять на себя роль посыльного, поскольку все равно направлялся в эту сторону. Бедняга Томас так постарел за эти два года, больно смотреть.

– Очень похоже на вас – пожалеть Томаса. Да, вы правы, ходит он с трудом, боюсь, жизнь его уже клонится к закату, как, впрочем, и большинства из нас. А вот и мистер Эллин, который дожидается письма.

Молодой человек шагнул вперед и вежливо поздоровался с мистером Эллином, который в первый момент подумал, что они встречались раньше, но затем понял, что юноша ему незнаком.

– Если будет ответ, могу отнести его, – любезно сказал молодой человек. – Я брат мисс Чалфонт.

Возможно, Гаю Чалфонту и показалось странным, что его сестра пишет какому-то неведомому постояльцу деревенской гостиницы, но удивление никак не отразилось на его манерах. Братьям Чалфонт, подумал мистер Эллин, несомненно, известен причудливый нрав сестры.

Они вместе вышли в гостиную, и мистер Эллин распечатал письмо. На листке быстрым, размашистым почерком было написано несколько строк:

«Мне ничего неизвестно относительно Матильды Фицгиббон. Я не знала ее имени, пока не прочла газетную вырезку, которую возвращаю».

Статья мистера Уилкокса выскользнула из конверта и упала на пол. Гай поднял ее и протянул мистеру Эллину.

– Это не ответ, – сказал мистер Эллин, – возможно, мне следует объяснить, почему я обеспокоил мисс Чалфонт. Дело в том, что я здесь по поручению миссис Чалфонт из «Серебряного лога», что в Клинтон-Сент-Джеймс.

– Моей мачехи? – спросил Гай, покраснев, и с тревогой взглянул на собеседника. – Я надеюсь, у нее… у нее все в порядке?

– Нет, напротив.

– А в чем дело? Я могу быть чем-нибудь полезен?

– Миссис Чалфонт направила меня сюда с письмом, содержащим вопрос, на который, как она надеялась, ваша сестра сможет ответить. Вот ее ответ.

Он протянул Гаю ответ Эммы, и тот с недоумением вгляделся в небрежные строки.

– Не понимаю, кто такая Матильда Фицгиббон, о которой, как пишет моя сестра, она никогда не слышала?

– Это и есть безотлагательный вопрос, касающийся миссис Чалфонт. По доброте своего сердца она с год назад взяла на себя попечение о девочке-сироте, по всей видимости, не имеющей родственников, по имени Матильда Фицгиббон. Девочку похитили неизвестные. Миссис Чалфонт и я пытаемся разыскать ее, но безуспешно. Она всегда отказывалась говорить что-либо о себе, но мы знаем три вещи, благодаря которым можно узнать, кто она такая. Во-первых, девочка утверждает, что знакома с мисс Чалфонт и…

– Знакома с моей сестрой? Но сестра пишет, что никогда не слышала о Матильде Фицгиббон.

– …и леди Сибил Клаверинг, – это мистер Эллин упомянул умышленно.

Ответом ему был сдавленный вздох.

– Эта девочка… пропавшая девочка… слышала об ЭТОМ?

– Да.

– Об этом знали очень немногие.

– Тем не менее, она была в их числе.

– Значит, она, очевидно, дочь кого-то из наших ближайших знакомых. Но…

– Но вы еще не знаете о двух других вещах, которые могут помочь разгадать ее тайну. У нее есть браслет-змейка, довольно ценный, на котором выгравировано имя «Эмма». Фамилии ее нам установить не удалось, но ее имя не Эмма и не Матильда. У нее довольно редкое имя – Мартина.

– МАРТИНА! Вы сказали «Мартина», сэр?

– Именно. В этой газетной статье, опубликованной, правда, без нашего с миссис Чалфонт согласия, изложено довольно точно то, что известно о девочке.

Гай прочел статью мистера Уилкокса. Затем отложил статью и встревоженно обернулся к мистеру Эллину.

– Девочка с таким именем живет неподалеку, в «Роще», в Литтл-Парборо. Это дочь мистера Тимона Дирсли. У нее может быть браслет с выгравированным именем «Эмма». Ее мать и моя сестра – ближайшие подруги с детских лет, однажды они и в самом деле обменялись браслетами. Я с детства помню на руке сестры браслет с именем «Гарриет».

– Вот такой? – мистер Эллин показал золотую змейку, сверкнули рубиновые глазки.

– Совершенно такой же.

Можно себе вообразить, какое удовлетворение ощутил мистер Эллин, когда Гай узнал браслет, а только что перед этим произнес фамилию, соответствующую инициалам на сундучке с игрушками. Но он лишь ограничился вопросом:

– Вы видели Мартину Дирсли после своего возвращения домой?

– Нет.

– Она могла измениться внешне. Как вы думаете, вы узнали бы ее спустя два года?

– Я довольно часто видел ее раньше и уверен, что узнал бы.

– У меня с собой ее портрет, – сказал мистер Эллин и положил на стол бархатный лиловый футляр. Футляр был открыт, и взору предстали две миниатюры. Гай узнал Тину с первого взгляда.

– Да, это Мартина Дирсли, вне всякого сомнения, – произнес он.

Его взгляд задержался на втором портрете. Мистер Эллин ожидал вопроса, но вопроса не последовало. Гай поспешно захлопнул футляр, будто желая отогнать неприятные воспоминания. Неожиданно он быстрым движением отодвинул змейку-браслет подальше.

– Я всегда терпеть не мог эту змею, – признался он. – То есть, ее пару.

Когда-то прежде мистеру Эллину уже приходилось видеть точно такое же резкое движение. Любопытное совпадение, подумал он, но задержаться на этой мысли ему не удалось. Гай заговорил снова.

– Таинственный случай. Я готов поклясться относительно сходства портрета, да и рассказанные вами подробности указывают на Мартину Дирсли, но каким образом она могла оказаться вашей пропавшей воспитанницей?

Если, конечно, семейство Дирсли не постигло какое-нибудь страшное несчастье…

Мистера Эллина поразило, что Гаю не казалась удивительной мысль о возможных бедствиях семьи Дирсли.

– Нужно обратиться к миссис Сайкс. Уж она-то должна знать, – продолжал Гай.

Мистер Эллин позвонил в колокольчик и попросил передать миссис Сайкс просьбу прийти. Расспрашивать ее он предоставил Гаю.

– Миссис Сайке, мистер Эллин хотел бы знать последние сведения о мистере и миссис Дирсли и их дочери. Я только что вернулся и не могу ничего рассказать о них. Как они поживают?

– Ох, мистер Гай, значит, вы ничего не слышали?

– Ничего.

– Это случилось в прошлом году, мистер Гай. Неужели дедушка с бабушкой ничего не написали вам?

– Они пожилые люди, им трудно писать, миссис Сайке, они предоставили это Эмме.

– А она ни разу не написала вам об этом и не сказала по приезде о таком несчастье? Ах, бедняжка, ручаюсь, ей трудно писать и говорить, ведь она дружила с миссис Дирсли с тех пор, как обе были совсем крошками. Вот по этой-то причине, мистер Гай, ни вы, ни мистер Лоуренс ничего не знаете.

– Что же все-таки произошло?

Есть люди, которые ощущают собственную значимость, когда им приходится быть вестниками беды. Миссис Сайке устроилась поудобнее на своем стуле и приступила к повествованию.

– Ну, мистер Гай, вам известно, какие невзгоды обрушились на «Рощу» еще до пожара, который нанес усадьбе страшный урон, а страховая компания высказывала гнусные подозрения и не торопилась с выплатой денег. Хотя, может быть, вы об этом ничего и не знали. Ведь вы тогда были еще подростком, учились далеко отсюда, в пансионе, и дела взрослых вас не интересовали. Однако, можно сказать, они выдержали и эту бурю, и множество других, но в прошлом году их корабль пошел ко дну. Мистер Дирсли растратил до последнего пенни все свое огромное состояние на скачках и в карточных играх. А деньги его жены были потрачены еще задолго до…

– Это я знаю.

– И вот они собрались ехать в Нью-Йорк, «со стыда», – как выражалась миссис Тидмарш. Мистеру Дирсли пришлось некоторое время скрываться, кредиторы его совсем обнаглели и наседали на него изо всех сил, к тому же ходили мерзкие сплетни о том, что он приложил руку к завещанию старой мисс Крейшоу, но мне нет нужды входить в подробности. Миссис Дирсли не знала, насколько их дела плохи, но ей было известно, что полученные по завещанию деньги спокойно лежат где-то в Америке. И он, значит, исчез с глаз, а ей оставил всю наличность на необходимые расходы и на дорогу. А она, что бы вы думали, растратила их чуть ли не до последнего шиллинга на роскошные наряды для себя и маленькой мисс Мартины, чтобы понравиться краснокожим индейцам, которые живут там, в Америке. И вот однажды он вернулся – и обнаружил, что деньги кончились. О Боже, более сильного удара для него нельзя было придумать, что же ему было делать дальше? Они страшно поссорились, а у миссис Дирсли сердце было слабое, не выдержало, она и упала замертво в гостиной. Тут кредиторы показали себя с лучшей стороны. Они не появлялись в доме, пока там была покойница, а на следующий день после похорон мистер Дирсли и мисс Мартина потихоньку улизнули. Они сели на корабль, который собирался отплыть, на французский корабль «Пандора».

Ваш Томас, мистер Гай, был последним, кто видел в живых мистера Дирсли. Мисс Эмма послала его в Танпул с таким хорошеньким подарком для мисс Мартины, это был бювар, синий, кожаный, с серебряными застежками. Томас все горевал, как вспомнит, что маленькая барышня играла там со своими друзьями, в каюте, невинное дитя, не подозревая, что нога ее больше не ступит на землю. Ох, печальный, печальный конец для них обоих, но что поделать, такова жизнь, – заключила миссис Сайкс. – А, может быть, мистеру Эллину будет интересно узнать о распродаже их имущества? Ее все откладывали, потому что кредиторы несколько месяцев не были уверены в смерти мистера Дирсли, ведь французы утверждали, что на борту их судна не было никого с таким именем. Старого Томаса вызывали к судье, когда стало известно, что он может засвидетельствовать, как собственными глазами видел мистера Дирсли на борту корабля – тот стоял, опираясь на поручни. И даже когда его гибель была доказана, кредиторам не давали покоя племянники и племянницы мисс Крейшоу, которым дела не было до старой леди, пока та была жива, а теперь, когда она умерла, хотелось заполучить ее деньги, поэтому они все протестовали и спорили. Клялись, что передадут дело в Канцлерский суд, если ущемят их права. Но лондонские законники объяснили им, надежды выиграть процесс у них нет. Тем дело и кончилось, и продажа дома, земли и имущества началась вчера, а сегодня завершается.

Теперь личность Мартины была точно установлена. Поблагодарив миссис Сайкс за помощь, мистер Эллин рассказал ей всю короткую грустную историю, которую она выслушала, время от времени восклицая: «Ну и ну, кто бы мог подумать?» Судьба синего кожаного бювара произвела на нее неизгладимое впечатление: его печальный конец в морских волнах давал больше пищи ее воображению, чем последовавшее за тем исчезновение его юной владелицы.

– Вот так ужас! – повторяла она. – В жизни не слышала ничего подобного! Вот так ужас!

Когда волнение миссис Сайкс улеглось настолько, что она была в состоянии взглянуть на миниатюру и просмотреть статью мистера Уилкокса, мистер Эллин смог задать вопрос, известны ли ей какие-либо родственники Мартины, которые могли бы предъявить на нее права.

Нет, миссис Сайке никогда не слыхивала ни о каких родственниках мистера или миссис Дирсли, кроме как об их почтенных родителях, которые упокоились с миром много лет назад. И если мисс Чалфонт и мистер Гай не знают никаких родственников, можно быть уверенным, что их и вовсе нет. Миссис Сайке поспешила уйти, чтобы как можно скорее поведать всем и каждому эту историю.

Оставшись наедине с мистером Эллином, Гай принялся неловко извиняться за грубый отказ Эммы выполнить просьбу мачехи. С видом ребенка, совершившего проступок, он убеждал собеседника, что сестру нельзя винить за то, что она поверила свидетельству Томаса, ручавшегося, что он видел Мартину на борту «Пандоры».

– Она ничего не знала о письме мистера Рейнольдса. Оно не упомянуто в статье.

– Нет, не упомянуто, и по весьма веской причине, – сказал в ответ мистер Эллин. – Когда миссис Чалфонт и я узнали о смерти отца Мартины, мы не сочли нужным сообщать мисс Уилкокс и всем окружающим что-либо помимо фактов. Я могу ручаться, что мистер Уилкокс не отказался бы присовокупить к красочным описаниям несчастной судьбы Мартины портрет жестокосердного отца, только ему не представилось такой возможности. Но когда миссис Чалфонт писала вашей сестре, она целиком привела соответствующий отрывок из письма мистера Рейнольдса. Мисс Чалфонт БЫЛО известно, что он писал. Она не могла не знать этого.

Гай не сразу нашелся, что ответить. Он все еще раздумывал, как бы лучше оправдать поведение Эммы, когда мистер Эллин заговорил вновь:

– Вы хотите сказать мне, что ваша сестра написала миссис Чалфонт столь грубый ответ, поскольку все еще питает к ней недостойное мстительное чувство? Что, потакая собственной злобе, она утаила сведения о Мартине и готова оставить невинное дитя на милость похитителей?

Мистер Эллин приготовился к гневной отповеди Гая, но не услышал ее.

– Нет, – ответил Гай, не поднимая глаз, – я не верю, чтобы ею руководило подобное чувство. Я… как бы это сказать… дело в том, что она сейчас совершенно выведена из равновесия и, возможно, не хочет, чтобы ее беспокоили расспросами о Мартине, которая для нее, в сущности, ничего не значит. Я знаю, конечно, что она была очень дружна с матерью Мартины, но Эмма и девочка никогда не нравились друг другу, трудно сказать, почему… сердцу не прикажешь…

– Весьма неудачное оправдание! – воскликнул мистер Эллин, впервые в жизни по-настоящему разгневанный. – Мисс Чалфонт посылает вашего слугу Томаса в далекий Танпул с прощальным подарком для девочки, которая «для нее, в сущности, ничего не значит», – и в то же время отказывается отвечать на жизненно важные вопросы о той же девочке, из-за того что «выведена из равновесия» в момент, когда получает письмо. Если это все, что вы можете сказать, чтобы оправдать поведение вашей сестры, лучше вовсе оставьте это занятие.

– Но выслушайте меня, сэр. – умолял Гай, казалось, пораженный выпадом мистера Эллина. – С вашего позволения, я еще не кончил. Сестра только что вернулась после долгого и утомительного путешествия, которое оказалось безрезультатным. Мой брат Лоуренс поручил несколько ящиков с археологическими экспонатами одному из друзей, который раньше остальных вернулся из нашей экспедиции. Сестра думала, что удивит и обрадует Лоуренса, привезя ящики, чтобы ему не нужно было ехать за ними самому. Но ее поездка не увенчалась успехом, поскольку друга Лоуренса не было дома, а слуги его решительно отказались отдать ей ящики без его распоряжения. Она вернулась, устав до смерти, с пустыми руками, и… и притом брат даже не поблагодарил ее за предпринятые усилия, а дедушка и бабушка сердиты на нее, потому что она уехала вопреки их желанию.

Мистеру Эллину несложно было догадаться, что все это означало семейный скандал, ознаменовавший возвращение мисс Чалфонт домой, скандал, о причинах которого ему уже было известно из намеков миссис Тидмарш: речь явно шла об обручении Эммы с графом Орлингтоном, который, как ожидалось, мог неодобрительно отнестись к выходке своей будущей невесты. Мистер Эллин заметил, что Гай, по всей вероятности, заботясь о репутации сестры, избегал упоминаний о том, что целью ее «долгого путешествия» была Бельгия. Неудовольствие деда и бабушки и неблагодарность Лоуренса показались мистеру Эллину чрезмерно преувеличенными: возможно ли, чтобы в наш просвещенный девятнадцатый век дипломату, делающему успешную карьеру, храброму исследователю и даже пожилым людям не было известно, что теперь молодым женщинам, желающим обучаться языкам или музыке, вполне позволительно путешествовать на континент без сопровождения? Почему же тогда поездку мисс Чалфонт, последовавшей их примеру с целью оказать услугу брату, расценили как в высшей степени недостойное поведение?

Мистер Эллин не стал утруждать себя поисками ответа на этот вопрос. Он не был склонен принимать последствия семейной ссоры как оправдание бессердечия мисс Чалфонт и заявил об этом без обиняков.

– Простите, мистер Чалфонт, но я продолжаю считать поведение вашей сестры постыдным и совершенно непростительным. Однако сейчас это не столь важно, поскольку, благодаря вам и миссис Сайкс, я получил сведения, которые были мне нужны. Я премного обязан вам обоим за содействие.

И вновь Гай не выказал возмущения. Он лишь удрученно произнес:

– Я сожалею больше, чем могу это выразить словами… о том, что произошло. И попробую добиться чего-то более существенного от сестры – я имею в виду, относительно родственников Мартины, существуют они или нет.

– Прошу вас не делать ничего подобного. Я предпочитаю не быть обязанным мисс Чалфонт за какие бы то ни было сведения, которые, возможно, вам удастся у нее получить. Если, судя по вашим словам, – добавил мистер Эллин, полагая, что Эмма не по зубам брату, – она «совершенно выведена из равновесия», я серьезно советую вам не упоминать о нашей встрече, поскольку, в противоположность ей, вы не пренебрегли настоятельной просьбой мачехи.

Мистер Эллин был уверен, что Гай последует его благоразумному совету, хотя тот сказал лишь:

– Но вы не станете возражать, сэр, если я расспрошу своего брата Лоуренса, не слышал ли он об имеющихся у Дирсли родственниках?

Скрепя сердце, мистер Эллин признал про себя, что лучше отложить отъезд из Грейт-Парборо, чем лишиться возможного ключа к разгадке. Более того, ему вспомнилось, что миссис Тидмарш, мимолетно обрисовав личность Лоуренса, намекнула, что в ранней юности ему довелось, как она выразилась, «обжечься на карточной игре»: партнером был один из соседей, лишенный совести игрок. Отец Лоуренса согласился заплатить долги при условии, что сын даст клятву никогда больше не играть с этим господином. Если этот самый «лишенный совести» игрок оказался бы тем же, кто мошеннически обыграл Джорджа Рейнольдса и других на борту «Пандоры», вполне могло случиться, что Лоуренсу известны и какие-нибудь родственники Дирсли.

– Я буду благодарен, если вы это сделаете, – ответил мистер Эллин. – Как скоро вы сумеете сообщить мне, удалось ли вам что-нибудь узнать?

– Боюсь, не раньше половины четвертого. Брата сейчас нет дома, но к трем он вернется.

– Прекрасно. В таком случае, до половины четвертого.

Гай пошел было к двери, но остановился. Не без колебаний он решился задать вопрос:

– Вы сказали, что моя мачеха очень горюет. Она была сильно привязана к Мартине?

– У миссис Чалфонт самое доброе сердце в мире, – произнес мистер Эллин. (Я просто привожу мнение мистера Эллина, не подтверждая его и не оспаривая.) Она полюбила Мартину, и Мартина отвечала ей тем же. Смотреть на них было одно удовольствие. Если мне не удастся найти девочку, не представляю себе, как миссис Чалфонт перенесет этот удар. Она прожила печальную, одинокую жизнь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю