Текст книги "Взрослые чувства (ЛП)"
Автор книги: Сэйди Грубер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 23
Измена
Хлоя
Мы провели медовый месяц в Европе, путешествуя по Италии, Греции, Париже и Германии. Это было самое длинное путешествие, которое я когда-либо совершала. Когда обговаривали медовый месяц, подумала, что месяц – это немного слишком, но Дом заупрямился, утверждая, что мы побываем в местах, которые я никогда не видела.
Когда вернулись домой, мне нужно было наверстать много упущенного материала, заняться вещами, для которых не было возможности за границей. Дом убеждал меня уйти с работы, чтобы смогла сконцентрироваться на учебе. Я сомневалась, но решила, что могу посещать дополнительные занятия в надежде закончить, раньше, чем планировала.
Из-за распорядка рабочего дня Дом задерживался на работе допоздна, давая мне время для себя; для учебы, работы над компьютерами, чтения. Некоторое время мне это нравилось, но потом стало одиноко в огромном доме. Он много путешествовал и из-за колледжа, я не могла поехать с ним. К его большому разочарованию и недовольству.
Когда жизнь, казалось, снизила обороты и все больше становилась похожей рутиной, мы могли наслаждаться временем вместе. Он поистине боготворил меня каждый день, всегда даря подарки, цветы, драгоценности, записки, поющие курьеры. Это было мило, но со временем начала все больше уставать от этих расточительных вещей. Когда бы ни пыталась поговорить с ним об этом, Дом прекращал разговор, говоря, что хочет, чтобы я думала о нем, кода его нет рядом. Хотелось поспорить, но, казалось, он просто не понимал. Из-за бесполезности разговоров, я сдалась.
Недавно Дом заговорил о детях, и я сказала ему, что хотела бы подождать до окончания колледжа, пока не начну собственную карьеру. Он не согласился, утверждая, что я могу закончить колледж и начать карьеру. Мы легко можем нанять няню. Я посмеялась над идеей, что кто-то другой будет растить моих детей. На самом деле я была очень недовольна, что он предложил мне такой выход из ситуации. Дом сказал, что это всего лишь идея и нам не обязательно это делать. Потом он додумался до того, что, возможно, мы просто не будем предохраняться и позволим природе решить – беременеть нам или нет. Я снова заявила, что хочу подождать. Он закончил разговор высказыванием, чтобы я прекратила принимать противозачаточные и пусть все произойдет само собой. Ведь, возможно, пройдет не один месяц, прежде чем что-то вообще изменится. Я надулась, но он просто обнял меня и поцеловал в макушку.
Честно говоря, мы никогда не ссорились. Никогда. Я возражала, а Дом или соглашался со мной, или не соглашался. Ничто никогда не обострялось. Не говорю, что хочу серьезных ссор между нами, но такое ощущение, что проблемы никогда не разрешаются. Проще говоря, одобряются или не одобряются. Это стало утомляющим и раздражающим. Тот ли это парень, который на первом свидании говорил мне, как сильно любил, когда я выражала свое мнение?
В конце моего семестра Доминик улетел в Италию из-за семейного бизнеса. Я не могла поехать с ним из-за окончания. Как только он улетел, решила сделать ему сюрприз, такой же, какие Дом мне делал столько раз. Сдала все экзамены и полетела в Италию.
Будучи его женой, легко вошла в комнату Дома, и теперь мне оставалось только дождаться его. Скользнула в кружевное белье, которое он купил мне несколько недель назад, и легла поперек кровати. Надеялась, что он не слишком быстро зайдет в спальню.
Щелчок входной двери разбудил меня в тускло освещенной комнате. Не могла поверить, что уснула. Взглянула в сторону кровати, пытаясь понять, сколько прошло времени с тех пор, как уснула. Часы светили на меня своими злыми, красными цифрами. Четыре утра? Где, черт возьми, он был целую ночь?
Немного растрепанная, но очень злая, соскользнула с кровати, скрестила руки на груди и подождала, пока он войдет в комнату. Когда он наконец-таки вошел, то выглядел измотанным. Галстук свободно висит на шее, белая рубашка расстегнута до середины груди, дорогой кожаный ремень позвякивает в руке, а застежка покачивается при каждом движении. Во мне сразу же вспыхнули подозрения, и не смогла сдержать обвинительный тон.
– Где, черт возьми, ты был всю ночь?
Он застывает в дверном проеме. Напряжение, охватившее его тело, разжигает мое недоверие. Кожу на голове и пальцы покалывает из-за ярости.
– Хлоя?
Глаза Дома расширились, когда шагнула к нему. В его дыхании чувствовался запах алкоголя.
– Где ты был, Дом?
Он быстро успокаивается, заставляя меня сомневаться в моих косвенных обвинениях.
– Где я был? – он бросает ремень на мягкий стул возле двери спальни. – Я уезжал, провозился с клиентами всю чертову ночь. Мужчинами, которые хотят пить вино, обедать и принимать душ вовремя.
Делая длинные, сердитые шаги к туалетному столику из темного дерева, он дергает галстук с шеи, прежде чем снова повернуться ко мне.
Выражение на его лице, злость и нечто вроде разочарования, заставляет меня опустить руки и ослабить жесткую позицию.
– Я всю ночь старался убедить новую поп-звезду, выйти за пределы этой страны! – он срывает свою рубашку, пока та свободно не повисает на нем. – А потом захожу в свою комнату, чтобы, наконец-то, немного поспать и тут ты со своими обвинениями, – он фыркает, одновременно снимая рубашку и пиджак.
– Я просто... подумала... ты выглядишь, как…
– Как мужчина, который тяжело работает, чтобы остаться на вершине этой промышленности? – он застонал.
Дом тяжело садится на кровать, снимает штаны и боксеры, прежде чем скользнуть под одеяло.
С каких пор он спит голым? Мысленно выбрасывала из головы сумасшедшие подозрения. Что, черт возьми, с ним не так? Когда это я начала так сомневаться?
– Извини, – я присела на край кровати.
– Хлоя, я не огрызаюсь. Просто истощен, – он громко вздохнул.
– Извини, – на глаза навернулись слезы, а нос начало пощипывать.
– Хлоя, ложись рядом, – он обернул ладонь вокруг моей правой руки, потянув, чтобы я ложилась к нему.
К полудню мы встали, оделись и все почти нормально. Дом все еще казался немного не в своей тарелке, но я замечала такое и до его позднего прихода и утренней стычки. Он устроил мне экскурсию, познакомив с достопримечательностями Италии и вкусами местной кухни.
Во время нашего романтического ужина, Доминику звонили, и он должен был ответить. С тех пор, как почувствовала себя глупо из-за моей бурной реакции, я не строила никаких предположений. Даже когда звонок отвлекал его почти на сорок минут. Просто пыталась извиниться за слепые обвинения.
После двух бутылок вина, решили вернуться в наш номер люкс. Сразу после душа и бритья, мы лежали в постели. Я потянулась к своему мужу, скользнув ладонью по его животу и направляясь южнее. Он схватил мое запястье, когда то было прямо над его пупком, останавливая.
– Прости. Мне просто действительно нужно поспать.
Вернув мою руку на свою грудь, Дом откатился на свою сторону кровати. Из-за его действия я прижалась вплотную к его спине, а моя рука обернулась вокруг него.
Непривычно ощущать себя отвергнутой. Снова начали появляться подозрения. Единственная вещь, которой он никогда не говорил «нет», это моя инициатива в сексе. Спрятав подальше боль и неприятное чувство от отказа, погрузилась в сон.
Меня разбудил, раздавшийся в комнате, знакомый рингтон. Хватаю свой телефон и смотрю на черный экран. Должно быть, это его телефон. Сев, смотрю на Доминика. Удивлена, что он не проснулся из-за звонка. Чувство вины переворачивалось у меня в животе. Повторяю еще раз, волноваться не о чем. Он действительно измотан.
Перегнулась через Дома и схватила его телефон как раз в тот момент, когда он перестал звонить. Раздраженно выдохнув, положила его на прикроватную тумбочку рядом с собой. Телефон зазвонил снова. Нажимая на кнопку отключения звука, заметила имя звонившего. Белла Донна.
Имя мне не знакомо. Посмотрела на часы. Три часа ночи.
Кто звонит в такое время?
Когда уже решилась ответить, звонок прекратился.
Мое любопытство достигло апогея, а подозрение снова начало поднимать свою уродливую голову. У меня задрожали руки. Залезла в его телефон и начала просматривать сообщения. Ничего необычного.
Господи, что со мной не так? Когда уже подумывала поставить телефон на место и прекратить вести себя, как какая-то безумная женщина, телефон завибрировал и маленькая, красная цифра «1» высветилась приложения CoverMe[24]24
app – CoverMe является приложением для защищенного обмена сообщениями, обеспечивающее безопасный и увлекательный обмен сообщениями, фотографиями и видео конфиденциального характера
[Закрыть]. Я ничего об этом не знала.
Нажав на приложение, увидела лицо Белла Донны, и мой желудок скрутило от отвращения.
«Когда ты снова ко мне наведаешься?
Не верю, что все кончено. Ты был слишком горяч со мной. Не имеет значения, что ты сказал».
Бросаю телефон на колени, прикрываю рот и пытаюсь подавить рыдания, грозящие вырваться на свободу.
Мазохистское любопытство не позволило мне перестать читать сообщения. Оказалось, он прикрывался поп-звездой. Было достаточно сообщений между этой Белла Донной, мужчиной, который, казалось, был ее менеджером и Домиником, чтобы утверждать, что она и есть та поп-звезда. Плохо, что эти сообщения месячной и недельной давности. Новые сообщения были между двумя из них; сначала невинные, до той ночи.
Кровать сдвинулась, и рука Дома скользнула по моей коленке. То, что я сидела, должно быть, показалось ему странным.
– Эй, что ты...?
Мне не нужно было смотреть, чтобы знать – он точно увидел, что я делала.
– Хлоя?
– Лжец, – прохрипела я сквозь непроглядные слезы.
– Пожалуйста, это не то…
Он быстро сел на кровати, встал на колени, повернувшись лицом ко мне.
– Не надо! – прокричала я, имея возможность посмотреть на него.
Или отвести глаза от последнего сообщения, которое он ей послал.
«Это была ошибка, и этого не должно было случиться. Извини, но этого больше никогда не произойдет».
– Пожалуйста, все не так.
Телефон исчез из моей ладони до того, как я поняла, что бросила его в Дома.
– Черт, – простонал он, держась за левый глаз.
– Ага, могу сказать, что это чуть ли не самая честная вещь, которую ты сказал с тех пор, как я приехала сюда!
Спеша убраться подальше от кровати, подбежала к своей сумочке.
– Хлоя... это не то, что…
– Это не то, что я подумала? Ты действительно собираешься сказать такое дерьмо? – развернувшись на голых пятках, застегнула сумочку и пошла к выходу из спальни.
Он выпрыгнул передо мной.
– Не уходи, пожалуйста? Позволь объяснить! – умолял он.
– Тут нечего объяснять! Я видела сообщения, помимо того, что она разбудила меня, взорвав телефон в три часа ночи. Такого объяснения достаточно, – я выплевывала слова, обходя его, чтобы добраться до двери.
– Хлоя, это была ошибка! – закричал он, следуя за мной к выходу из номера и к лифту.
Развернувшись, свирепо посмотрела на него, моя рука нажимала кнопку вызова лифта снова и снова, как будто это ускорит лифт. Он находился где-то в двух футах от меня, когда я закричала,
– Не смей подходить ко мне ближе! – он остановился. – Ты – лжец и мошенник! – я не могла прекратить плакать. – По крайней мере, теперь знаю, что происходит, когда ты путешествуешь, не так ли? – раздался сигнал прибытия лифта, двери открылись, и я вошла внутрь.
– Хлоя, пожалуйста? – он зажал дверь рукой. – Я никогда не... это был первый раз. Мне жаль, мне так жаль! Не знаю, о чем думал. Просто позволил этому зайти слишком далеко. Этого некогда больше не случится. Ты также должна была видеть, что в телефоне. Пожалуйста?
– Руку убрал!
Он пристально смотрел на меня, слезы струились по его щекам.
– Я люблю тебя.
– Сейчас же, – закричала я.
В конце концов, он убрал руку и дверь закрылась.
В лифте, я натянута джинсы под ночную рубашку, а футболку – поверх. Мой растрепанный вид привлекал много внимания. Просто хотела уехать из этой страны, из этого кошмара. Даже охрана аэропорта отвела меня в сторону, чтобы допросить. Стоило трем словам слететь с моего языка, они почти сразу меня отпустили.
– Мой. Муж. Изменил.
Вернувшись из Италии, провела неделю в одиночестве в отеле Сиэтла. Не хотела, чтобы кто-то знал, что произошло, не сейчас. Наконец-то, решилась взять в руки телефон. Сорок пропущенных вызовов и шестьдесят сообщений. Пролистала: Доминико – удалить, Доминико – удалить. В нескольких сообщениях, которые прочитала, было написано: «Прости меня», «Я был идиотом», «Я – идиот», «Пожалуйста, поговори со мной», «Скажи, хотя бы, где ты». Где-то после тридцати сообщений, просто удалила всю цепочку. Больше не хочу ничего читать.
Поднялась, приняла душ и не спеша оделась в джинсы и футболку. Вернулась к телефону и начала пролистывать пропущенные вызовы. Удалив историю вызовов, перешла прямо к голосовым сообщениям. Тридцать пропущенных голосовых сообщений! Начала их просматривать, одно за другим, пытаясь не слушать слишком много рыданий, всхлипываний и мольбы. Не в силах больше терпеть его полный боли голос и сбивчивые всхлипывания, решила просто стереть все сообщения. Одно сообщение, однако, было не от Доминико. Оно пришло вчера от Джудит, она плакала.
Будучи в пути домой, позвонила Мине. Она ответила после первого звонка.
– Где ты?
– На полпути, как далеко находишься ты? – ответила я, зная, что мы обе получили звонок из дома.
– Уже здесь, – она замолчала. – Я изначально была здесь... в гостях.
– Ох, ладно. Ну, я скоро буду. Как она?
– Не очень хорошо. Ни с кем не разговаривает и не ест. Мы не знаем, что делать, – она вздохнула, слабый оттенок грусти окрасил ее голос.
– Скоро буду, – отключилась и надавила на газ, заставляя машину ехать максимально быстро.
Приехав, направилась прямиком в свою старую комнату. Представшая передо мной картина, разбила мне сердце. Боль, которую причинил мне Дом, была ничем, по сравнению с этим.
Мина лежала на кровати рядом с убитой горем Рони. Дорожки от слез покрывали ее щеки, а в глазах уже блестели новые льдинки. А отпечаток боли на ее лице был душераздирающим.
– О, черт, – прошептала я. Подбежав к краю ее кровати, упала на колени. – Вероника? Эй? – я положила руки на ее щеки, вытирая слезы.
– Она ничего не скажет, – Мина вздохнула. – Мы пытались, но она не хочет, – потом, уткнувшись в бок Рони и крепко обняв ее, Мина начала плакать. – Пожалуйста, Рони... пожалуйста.
Не могла перестать плакать, слезы свободно струились по щекам. Бросилась к безучастному телу Рони. Макс приехал этой ночью и оставался с ней, пока мы с Миной спали на моей кровати.
Два дня спустя, когда расчесывала волосы Рони, она схватила мою руку и развернулась на постели. С болью взглянула на меня.
– Это моя вина, – прошептала она.
Я потрясла головой. Прежде чем смогла что-то сказать, она продолжила.
– Я не беременная. Получила то, чего хотела, – она громко разрыдалась.
Прижала ее к своей груди, мы укачивали друг друга и вместе плакали. Услышав ее рыдания, появился Макс, а за ним – Мина.
– Двигайся! – прокричала Мина и отодвинула Макса со своего пути. Она подбежала, обвила нас руками, и начала укачиваться вместе с нами.
– Могу я принести... или сделать что-нибудь? – мягко спросил Макс с мученическим выражением лица.
– Прости меня, – пробормотала Рони возле моей груди.
– Ох, детка, – Макс бросился к кровати, потянулся к Рони и перетащил ее к себе на колени. – Даже не заговаривай об этом... здесь нечего прощать, – он начал плакать. – Прости меня, Рони, пожалуйста?
– Тебя? За что? – прошептала она.
– За то, что не был рядом, когда... когда все это…
Новые рыдания Рони оборвали его. Макс крепко ее обнял, прижав губы к ее макушке. Они сидели так часами.
Мы с Миной тихо покинули комнату, чтобы позволить их погоревать наедине. Она вернулась к себе домой, а я взяла из бара бутылку Джека и рюмку. Вышла во двор. Посмотрев на домик на дереве, поднялась туда, решив, что это идеальное место, чтобы спрятаться.
Я сидела на затхлых подушках, думая о прошлом, настоящем и будущем. Пытаясь уладить все, что хотела уладить с моим будущим, а особенно с моим браком. Глубоко вздохнула и залпом выпила рюмку жидкой свободы от боли. Когда наполняла следующую рюмку, громкие шаги напугали меня, так как они поднимались в домик на дереве.
– Господи, Мина, а еще громче топать ты не можешь? Ты разрушишь все к черту! – засмеялась я.
– Мина – в доме.
Я практически сломала шею из-за скорости, с которой повернула голову к входу.
Лео
Увидел, как она поднималась в домик, и на протяжении сорока пяти минут боролся с желанием последовать за ней. Узнал от Мины, что Рони потеряла ребенка, так что знал, что Хлоя будет дома. Боль, которую выражало ее лицо, когда она забиралась в домик на дереве, разрывала на части.
Я сопротивлялся, тем не менее, сел, раздумывая обо всем. Воспоминания из прошлого зажглись и перенеслись в настоящее. Так происходило почти месяц, пока Глэнда не подала на развод, бросив меня в неизвестности.
Вернувшись, домой поздно ночью, увидел, что ее вещей нет, а большой конверт лежал на кухонной столешнице.
«Лео,
Я всегда буду заботиться, и любить тебя, просто наши пути разошлись. Мы хотим разных вещей, а наши расписания мешают нам быть по-настоящему счастливыми. Хочу найти собственное счастье, чего и тебе желаю.
Пожалуйста, прости меня за то, что все так происходит, но знаю, что если увижу тебя, то не смогу уйти, не смогу сделать то, в чем нуждаюсь. В чем мы оба нуждаемся.
Будь счастлив.
Всегда буду любить тебя, Глэнда».
Не могу сказать, что был шокирован. Не после тех споров, которые у нас были в течение короткого отрезка времени, не после того времени, когда работал со Скарлет, и после различий в наших желаниях. Забота и любовь между нами никогда не были проблемой. Заставлять себя или хотеть заставить себя быть вместе, казалось, огромной ошибкой.
Так что вернулся в родительский дом зализывать раны от прошедших двух недель. Пытался привести в порядок свою жизнь, когда узнал, что приехала Хлоя. Не имел намерений идти к ней или даже позволить ей узнать, что я в городе. Не смотря на это, как только увидел, как она поднимается в домик на дереве, только и мог, что сопротивляться желанию пойти за ней. Почти желал, чтобы она спустилась и вернулась в дом, прежде чем достигну лестницы, но она этого не сделала.
Она подумала, что я – Мина. На лице Хлои отразился шок.
– Л-Лео? – выдохнула девушка.
– Во плоти, – пошутил я. – Что ты делаешь? – я жестом указал на бутылку и рюмку возле нее.
– Ох, все лишь пытаюсь, уменьшись количество стресса в моей жизни, – она слабо улыбнулась.
– Тогда ладно. У тебя есть еще одна рюмка? – засмеялся я, садясь напротив нее.
Она покачала головой.
– Извини, но вот, – она до краев наполнила рюмку и протянула мне.
– А что насчет тебя? – я улыбнулся.
Она подмигнула мне, приложила бутылку к своим губам и начала пить прямо из горла. Я рассмеялся и сделал большой глоток из рюмки.
Полная бутылка Джека достаточно быстро опустела, и вскоре мы смеялись, вспоминая прошлое, и подначивая друг друга поступками из детства. Я свободнее говорил о разводе с Глэндой, и чем больше мы говорили, тем невнятнее становились наши слова. Также заметил, что дистанция между нами становилась все короче. Мы практически притягивались друг к другу.
В какой-то момент, помню, что мог почувствовать смесь Джека и ее духов. Это, наверное, последняя вещь, которую вспомнил, когда проснулся в кромешной темноте в домике на дереве.
– Хлоя? – прошептал я, но ее нигде не было.
Бутылка и рюмка все еще стояли рядом. Принял вертикальное положение, чувствуя головокружение и тошноту. Вернувшись в дом моих родителей, направился прямиком в кровать.
Яркий свет при пробуждении был ужасно противным. Осознание, что на мне нет ни рубашки, ни штанов, немного выбило из колеи. Не помнил, как снимал их. Медленно встав с кровати, просканировал комнату в поисках одежды, но не нашел. Потащил свою задницу в душ, надеясь, что горячая вода вернет воспоминания о прошлой ночи. Она вернула. Громко выдохнул в душе, когда воспоминания прошлой ночи всплыли в моей похмельной голове.
Быстро вытеревшись и надев чистую одежду, направился в комнату Мины. Ее там не было. Поэтому начал перелезать через детский домик на дереве, когда услышал хлопок дверцы машины. Посмотрев вниз, увидел Хлою, которая сидела в черной машине, а потом увидел Доминико. Он обошел машину и уехал вместе с ней.
– Что за черт! – рявкнул я и сел, свесив вниз ноги. Прислонив голову к ограждению, снова и снова прокручивал в голове прошлую ночь.
Хлоя
Я проснулась поздней ночью, в непроглядной темноте. Простонав, села. Моя голова кружилась, а во рту было такое ощущение, будто пару часов жевала ватные тампоны. Потянувшись, поняла, что на мне была надета только рубашка. Движение привлекло мое внимание к практически обнаженному телу рядом со мной. Лео лежал в одних боксерах.
Черт! Очевидно, достаточно сделала для этого! Дерьмо! Да я чертова лицемерка!
Быстро натянула нижнее белье и джинсы, засунув лифчик в карман, поспешила в свою комнату, а потом в душ. Закончив с этим, забралась в постель и заставила себя не думать о том, что случилось, и какая я шл*ха.
Мина разбудила меня своим приглушенным голосом.
– Хм-м?
– Хлоя, здесь Дом.
Быстро села, слишком быстро.
– Он, что?
С расширенными глазами, она кивнула. Пока я была здесь, то рассказала Мине обо всем, что было в Италии. В общем, мы поделились новостями о жизни друг с другом.
– Верно: высокий, темнокожий, богатый и чертов мудак здесь. А сейчас быстро вставай, прежде чем я спущусь вниз и убью его!
Схватила ее за руку.
– Мина, пожалуйста, ничего ему не говори. Верь мне, когда говорю, что виноват не он один, – я положила голову на руки.
– Не он один? Подожди, что? Ладно, сумасшествие. Я совершенно ничего не понимаю, – она скрестила руки на груди.
Покачала головой.
– Спущусь вниз через десять минут, – сказала я, быстро направилась в ванную, чтобы почистить зубы и пописать.
Натянув чистые джинсы и футболку, была более готовой, чем когда-либо еще.
Чувствовала себя, как на позорной прогулке[25]25
«Позорная прогулка» – выражение, которое означает ситуацию, когда девушка, проведя ночь не дома, вынуждена идти на работу во вчерашнем наряде
[Закрыть], выходя к Дому. Он седел на диване в ожидании. Вся эта ситуация, в самом деле, была какой-то шуткой. Мина смотрела свирепо, Джудит было неудобно, а Кеннет рассуждал о хоккее. Когда Дом меня увидел, он быстро обернул вокруг меня руки.
– Я несколько дней пытался найти тебя, – он с облегчением вздохнул и заключил в тесное объятие. Отстранился и посмотрел мне прямо в глаза. – Я никогда еще не был таким большим дураком. Хлоя, пожалуйста, прости меня? Пожалуйста, поверь, что ничего... ничего подобного никогда больше не произойдет.
Краем глаза увидела, как нахмурился Кеннет. Схватила Дома за руку и потянула на кухню, так что мы были одни.
– Пожалуйста, красавица моя, я клянусь.
– Потише, – попросила я.
Он выглядел шокированным и растерянным.
– Они не знают?
– Ну, Мина знает, – я пожала плечами. – Не хотела рассказывать о своих проблемах, когда Рони переживает такое ужасное время.
Он вздохнул.
– Как она?
– Лучше. Наконец-то, начала есть, и Макс планирует забрать ее завтра домой, – я замолчала на мгновение. – Думаю, нам стоит поговорить обо всем в каком-то другом месте.
– Хорошо, куда бы ты хотела поехать? Домой? – отчаянье на его лице было очевидным.
– Здесь есть кофейный магазинчик, мы могли бы пойти туда, – я нуждалась в кофе, чтобы взбодриться.
Добравшись до кофейного магазинчика и получив свои напитки, мы сидели за столиком в тишине. Пока не заговорил Дом.
– Хлоя, я никогда не смогу выразить насколько жалею о своем поступке. О том, что разочаровал тебя.
Я уже чувствовала, как слезы жгли глаза.
– Не плачь, Ilmioamore [26]26
Ilmioamore – моя любовь
[Закрыть]. Обещаю, что стану лучше для тебя. Хочу быть лучше для тебя.
– Стоп! – закричала я, привлекая к нам внимание всех вокруг.
Еще сильнее начала плакать, а Дом быстро опустился на колени, на кафельный пол, передо мной. Он обвил руками мою талию, положив голову мне на колени.
– Пожалуйста, прости меня, – попросил он.
– Я не могу, – прохрипела я.
– О, Боже, пожалуйста, – снова молил он.
Пыталась убрать его руки. Меня воротило от себя самой, не только от Дома.
Он отчаянно цеплялся за меня, не позволяя уйти. Так что, просто сказала правду приглушенным, но твердым голосом.
– Я провела ночь с другим мужчиной.
Дом медленно отстранился, чтобы изучить мое лицо. Могла видеть, как черты его лица преображаются в гневе или даже в бешенстве.
– Когда? – прорычал он.
– Когда вернулась с Италии и…
Слезы потекли из его глаз, и Дом снова зарылся лицом в мои колени.
– О, Боже, я подтолкнул тебя к этому, – мои бедра заглушали, его плачь.
– Нет, нет, нет.
Не позволю ему взять на себя вину за мою глупость.
– Это сделала только я, ты здесь не при чем. Только то, что ты это сделал, не значит, что отплачу тебе тем же. Просто слишком много выпила, и потом мы разговаривали друг с другом, и…
Он накрыл рукой мой рот.
– Я не хочу знать, – он убрал руку, встал и оставил меня сидеть за кофейным столиком одну.
Ощущая на себе взгляды всех посетителей кофейного магазинчика, не поднимая головы, смотрела на свой столик и пила кофе. Как только его допила, взяла свою сумочку и направилась к выходу.
Вытащив мобильник из сумочки, на ходу, позвонила Мине, чтобы та подвезла меня.
– Этот мудак бросил тебя? Почему чертов…
– Успокойся. Можешь приехать и забрать меня? Я иду в направлении дома.
– Что? Не надо идти. Я буду через пять минут.
– Мина, мне нужно пройтись, чтобы проветрить голову, не спеши, = с большим вздохом, я отключилась.
– Хлоя?
Повернулась на звук его голоса. Дом сократил между нами дистанцию.
Мои глаза расширились, когда он обернул вокруг меня руки и крепко прижал к себе.
– Мне все равно, – прошептал он.
Оттолкнула его.
– Мне не все равно! Не все равно! Это не правильно... все не правильно. Ты так не думаешь? Мы не сдержали клятвы.
Я начала плакать, мотая головой и отступая от него.
Он схватил меня.
– Нет, Хлоя, мы оба сделали ошибку и нам обоим нужно поработать над нашим браком, – его лицо не выражало каких-то сильных эмоций, но голос звучал искренне.
– Я не могу с собой ужиться, так что и ты не должен, – я попыталась уйти, но он остановил меня. – Я должна подождать Мину, чтобы она забрала меня.
– Позвони ей и скажи, что я сам отвезу тебя домой.
Покачала головой, сопротивляясь, когда он потянул меня к своей машине. Пыталась дозвониться до Мины, но никто не брал трубку. Отправила ей сообщение, где написала, что Дом отвезет меня домой. Услышала жужжание телефона, когда бросила его в сумочку, так что подумала, что Мина подтвердила получение сообщения.
Поездка была короткой, но длилась достаточно времени для Дома, чтобы заявить, что он будет ждать, пока я пойму, чего хочу. Он думал, что нам нужно сильнее стараться, чтобы спасти наш брак и простить ошибки друг друга. Проглотила чувство отвращения к нам обоим, когда Дом наклонился, чтобы поцеловать меня, прежде чем вышла из машины. Отвернулась и Дом поцеловал лишь щеку. Вышла из машины и пошла к дому, где в гостиной сидела Мина в ожидании моего возвращения.
– Извини, что не выехала сразу. Я прощалась с Лео перед его отъездом, – она обняла меня.
Мои глаза расширились в шоке и разочаровании.
– Эм... он... Лео был здесь? – я сдерживала слезы.
Запомнил ли он прошлую ночь? Или он хотел ее забыть?
Мина секунду всматривалась в мое лицо, прежде чем ответить.
– Да, он проведывал родителей. Видимо решил вернуться к своей жизни, и сказал нечто вроде оставить ошибки позади, прежде чем они повторяться снова, – пожала она плечами, пристально меня рассматривая.
Я заплакала. Дом не ненавидел меня, но себя ненавидела я сама. Без единого слова или попытки увидеть меня, Лео просто встал и ушел. Пока я пыталась убедить себя в том, что последняя вещь, которая мне нужна, это увидеть его, опустошение, которое чувствовала, доказывало, что я – лгунья. Я запуталась. Это одна большая, депрессивная, распутная, клятворазрушающая путаница. Мина потянула меня на диван и обнимала, пока я не успокоилась достаточно, чтобы рассказать ей всю историю.
– Святое дерьмо! – выпалила она.
– Ш-ш-ш! А то сейчас появятся Кеннет и Джудит, – я нахмурилась. – Итак, насколько большой шл*хой ты меня считаешь? – я спрятала лицо в ладонях.
– Господи, Хлоя. Это была всего лишь пьяная ошибка. У вас обоих еще столько неоднозначных чувств в отношении друг друга. Смесь всего этого и алкоголя – это рецепт для беды, – она водила рукой по моей спине, пока говорила.
– Это – моя вина. Я должна была уйти из домика, когда он там появился. Я – идиотка, – и опять начала плакать.
– Ну, так ты хочешь улучшать отношения с Домом или нет? – она подняла мою голову вверх и посмотрела прямо мне в глаза.
– Ч-что? – заикалась я.
– Это проще простого, Хлоя. Чего ты хочешь? – спросила она снова.
– Я не хочу разрушить наши клятвы. И будь, что будет, Мина, – честно ответила я. – Но, очевидно, что уже слишком поздно.
– Ну, тогда думаю, что тебе нужно пойти к Дому и лучше все обсудить. Возможно, даже пойти к семейному психологу. Есть немного больше вещей, которые нужно понять и решить, – она ободряюще улыбнулась.
– Но мои чувства?
– Да, но ты сама сказала, что хочешь сохранить клятву, верно? – она вздернула бровь.
Я кивнула.
Она вздохнула. Пыталась прочесть выражение ее лица, но не смогла. Хотя, могла бы поклясться, что она скрывала разочарование.
На следующий день, когда Рони и Макс уехали домой, позвонила Дому и сказала, что буду дома этой ночью. Мы нуждались в серьезном разговоре.
Приехала домой к сотням роз на лестничной площадке, нежной музыке и запаху божественного ужина. Войдя в гостиную, увидела улыбающегося Дома в смокинге. Он предложил мне сесть, и мы заняли стол. Я ела, все еще чувствуя отвращение к себе.
– Дом, тебе не стоило все это делать.
– Хлоя, моя любовь, ты достойна значительно большего.
– Я не достойна ничего, кроме злости, Дом. Как ты можешь сидеть здесь, зная, что я была с другим мужчиной? Я даже смотреть на себя не могу. А от знания, что ты был с другой женщиной, меня тошнит, – глаза жгли слезы, и не хотела, чтобы они перелились через край.
– Я чувствую себя так, будто своим поступком толкнул тебя в объятья другого. Большая часть вины на мне. Тебе было больно, ты злилась. Нашла способ, чтобы…
– Прекрати, это была моя вина. Злись на меня, черт возьми! – отодвинув стул назад, пол запротестовал громким скрежетом, я встала.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал, Хлоя? Что думаю, что ты – шл*ха?
Я кивнула.
– Ну, я так не думаю. Не думаю так о тебе. Мы оба сделали ошибку. Нравиться ли мне то, что я сделал? Черт, нет. Но вместо притворства, могу попытаться все исправить!
Во мне появилась слабое облегчение. Фактически, он показал мне вспышку своих эмоций.
Мы говорили, спорили и даже кричали до раннего утра. В конце концов, согласились медленно возобновлять наши отношения и пойти на консультацию. Я хотела быть полностью честной насчет ночи с Лео, но Дом был категоричен в решении не знать, кто это был. Он сказал, что знание только побудить его сосредоточиться на этом и, возможно, даже разыскивать этого человека, что в конечном итоге закончиться плохо для всех нас.
