Текст книги "Вестимские Разбойники"
Автор книги: Сергей Маркелов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Чего тебе, племянничек, снова розги захотел? – встретил его сухо Церий, напустив на себя строгий вид, перед своими гвардейцами, которых здесь было семеро и еще пятеро шли позади телеги.
– Нет, просто решил поговорить о несчастной, безответной слепой любви, – начал «нападение» мышонок, чьи слова были услышаны служивыми.
Поглядывая на своего командира, они притихли и принялись выжидать продолжения наболевшей для Капитана темы.
– Да что тебе ведомо о любви? Ты еще так юн…
– Вот поэтому я и решил обратиться к столь высокоспециализированному специалисту, как Вы, дядя, – задорно проговорил на полном серьезе мальчик, сверкнув зубками на солнце.
– А-а-а?! – чуть обернулся Церий, услышав тихие смешки гвардейцев, которые они всячески старались скрыть кашлем.
– Поди прочь, – сурово прорычал капитан, но Афин и не думал сдаваться.
– Нет, если, конечно, вас эта тема смущает… Тогда я, могу поделиться своим опытом…
– Ну давай, валяй, – решил не обращать на мышонка внимание рыцарь, понимая, что заткнуть его всё равно не удастся.
– Так вот, до нашей судьбоносной встречи с вами, в один из злополучных дней, я имел честь вести очень деликатную беседу с одной очень милой женщиной, когда она поймала меня, за совсем неблагородным делом… Она, конечно, не стала мне тетей, но зажав в угол, поведала о тяготах любви… Как же её звали… Имгина, кажется. Она владелица Доходного Дома в районе «Красной Малинки» в Аргандэи…
– Что?! – переменился в лице Церий.
Подскочив к мальчонке, он поспешил заткнуть ему ротик, пока солдаты в конец не лопнули со смеха и не пристыдили нерадивого дядю.
– И как тебя угораздило попасть в этот район… А в прочем забудь всё, что там видел и слышал, ты меня понял? – прошептал он на ухо мышонку.
– Так вот она… – продолжил рассказ Афин, как только Церий дам ему вздохнуть.
– Рассказала… – снова прикрыл ему рот капитан.
– О видах… – затем еще раз.
– Любви!
– А-а-а! – развел руками парень, понимая, что мальца не удастся заткнуть.
«Так вот – Любовь – это слепая вера двоих друг в друга.
Влюбленные так глупы, что считают, что весь Мир – это Его или Её возлюбленный. Они не замечают ничего и никого вокруг себя, и готовы на такие глупости ради неё, что и в голове не укладывается…»
Продолжил свою познавательную речь озорник, задорно шагая около дяди, безнадежно повесившего нос и опустившего руки.
– Но порой Любовь, это невзаимное чувство. Зачастую один любит, а другой лишь позволяет себя любить. Иногда она и вовсе оказывается безответной. Этот вид любви самый страшный, ибо тогда весь Мир для бедолаги превращается в сущий кошмар…
– Сущий кошмар?! Сущий кошмар?! – не выдержал Церий и как закричит на мышонка.
«Да! Мир несправедлив и полон жестокости во всех аспектах жизни. И чем быстрее ты повзрослеешь и поймешь это, тем будет лучше! И больше не смей со мной разговаривать. Я запрещаю тебе говорить в моем присутствии до самой Вестии. Ты меня понял?! Отвечай?!»
Кинулся он к мальчику и схватив за плечи, затряс.
– Как мне ответить, если ты запретил мне раскрывать рот в твоем присутствии? – спокойно ответил проказник, даже и ухом не поведя.
– А-а-а, кто-нибудь дайте мне меч! – вскочил Церий и заметался из стороны в сторону.
Но встретив осуждающие взгляды гвардейцев, быстро взял себя в руки.
– Надеюсь впредь… – хотел отчитать Афина капитан, но тот был уже возле Марка, подальше от вспышек гнева благородного рыцаря.
– Кхе-кхе… Вперед! – скомандовал капитан окончательно остыв.
Не желая встречаться со своими солдатами взглядами, полными немого укора, он сам пошел вперед, задавая общий темп.
– Зря ты так с ним, – прочитал на устах брата паренек.
– Сам знаю, – продолжил он шепотом. – Но подслушав их перешептывания с Аркаимом, я расслышал, что тот посоветовал отдать нас на попечение какому-то там знакомому – совершенно чужому дяди. Зная Церия, его доброту и привязанность ко мне, он бы ни за что так не поступил. Вот я и стараюсь сделать момент нашего расставания – минутой избавления от тяжкого груза, – печально ответил Афин, опуская глаза.
Марк поднял на него взгляд, в душе дивясь нелепости его действий, которые скрывали столько мудрости несвойственной ребенку.
Мэс, идущий позади телеги всё прекрасно слышал, но сделал вид, что ничего не разобрал из его слов.
– Возможно, я немного перегибаю палку, но… – оборвался на полуслове мальчик, когда прямо перед самым его носом названный брат соскочил с телеги.
Застыв на месте, мышонок не сводил глаз с открывшегося перед ним пейзажа.
Всё это время их путь пролегал по невысоким холмам. До самого горизонта они были покрыты лишь невысокой степной травой, однообразной потускневшей и лишенной всякого интереса со стороны мальчика, выросшего в лесу. На него эти луга, открытые со всех сторон, навеивали невыносимую грусть и печаль – хоть плач.
Но внезапно холмы расступились и в низине, между ними, открылась небольшая поляна, сплошь усеянная желтыми одуванчиками. Именно их вид заставил паренька спрыгнуть с телеги, а затем не спеша приблизится ближе.
Как завороженный, он не сводил глаз с поляны, которая была в точь-в-точь, как в его сне. Прищурив глаза от палящего солнца, мальчик устремил свой взор вдаль, ожидая появления дорогой сердцу мышки.
Но она так и не появилась…
Дойдя до середины полянки, Марк остановился. Печально опуская голову, он погрузил руки в одуванчики. Затем стал водить по ним ладонями – словно гладя чьи-то волосы.
Нагнав друга, Афин в первые песчинки засыпал его вопросами, но видя, как тот безутешен в своем горе, затих и подошел поближе.
Мэс, приметив, что колонна солдат не останавливается, перебросившись с одним из гвардейцев парой слов, остался у дороги дожидаться возвращения детей.
– Никогда не видел столько одуванчиков в одном месте? – тихо спросил рыжий мышонок.
– Только во сне! – прочитал он ответ по губам.
– Тебе повезло, мне подобные места и вовсе не снились! Сколько себя помню, меня всегда одолевали кошмары. По большей части воспоминания из моего детства… Ну-у, когда я был еще совсем крохой, – тяжело проговорил Афин.
Марк, слыша по интонации голоса, как нелегко ему приходится вспоминать те дни, положил на плечо друга руку.
– Ты прав брат, не время раскисать, ведь мы… – оборвался на полуслове мышонок.
Ибо в это самое мгновение, чуть в стороне он увидел то, благодаря чему его сердце сжалось в разы, а Марка и вовсе заставило задрожать всем телом.
– Печальное зрелище, – сжимая кулаки от негодования, прохрипел рыжий мышонок.
Как и друг, он впился расширенными глазами в вереницу арестантов в кандалах и цепях, в основном детей и подростков, которых вели двое высоких мышей, с копьями в руках.
«По сути, все они лишь дети, доведенные до крайности жестокостью этого Мира и Господ, что дергают за ниточки. Такие же сироты, как ты и я. Лишенные семьи, родителей, дома – они были вынуждены пойти на кражу, дабы поесть. И вот теперь, пойманных, их в кандалах, ведут на медленную смерть в Жемчужную бухту, в которую и сам бы попал, если не дядя. Но, не всем так повезло, как мне…» – тяжело вздохнул Афин.
Не желая видеть подобную несправедливость, он отвернулся и хотел уже уйти, но Марк крепко сжал его плечо.
В этот момент ему на глаза попалась облаченная в лохмотья маленькая девчушка. Даже будучи приговоренной к медленной смерти, мышка не переставала смотреть на Мир мечтательным взглядом. Опустившись на колени, такие же ободранные, как она сама, малышка еле успела сорвать один единственный одуванчик, прежде чем над ней раздался щелчок хлыста надсмотрщика, заставивший вернуться в строй.
Афину было достаточно лишь раз взглянуть брату в глаза, чтобы понять, что у того было на сердце.
– Согласен с тобой! – опередив Марка, кивнул ему мышонок.
После, мальчишки быстро показали что-то друг другу на пальцах, и, понимая, что с них не сводит пристального взгляда Мэс, кинулись рвать одуванчики.
– Прости нас, мы тут решили нарвать цветов для дяди, – прошли мимо него ребятишки, крайне подозрительно бросая взгляд на вереницу заключенных, что следовала параллельно им, чуть поодаль.
Проводив их взглядом, мудрый мышь поймай себя на мысли, что отныне точно не сведет с них глаз до самой Вестии, чтобы они не натворили бед.
========== Глава 9 «Первый Закон Ордена Одуванчика» ==========
Как бы сильно не было желание Афина извиниться перед дядей, он не нашел в себе силы подойти к нему и вручить букет одуванчиков. Вместо этого он кидал по одному цветку каждые десять шагов. Тем временем Марк, не сводя с него глаз, что-то активно считал, загибая пальцы и шевеля губами.
Так прошли их томительные ожидания до наступления вечера, а это без малого еще три часа. С наступлением вечерней зорьки, когда солнце начинало клониться к земле, а одуванчики давно закончились, Церий скомандовал:
– Привал!
Вздохнув свободнее, служивые стали готовиться к предстоящей ночи. Одни принялись ставить палатки, другие доставали из телеги походный провиант, дабы разогреть его на огне в большом чане. Третьи собирали дрова для поддержания костра на всю ночь. Все были заняты своим делом.
Все, кроме Афина и Марка, которых, как особо провинившихся, посадили в центр разбиваемого лагеря, доверив им следить за «порядком». Безмолвные словно камни, с отрешенными глазами они подбрасывали ветку за веткой в огонь, не смея подойти к Церию.
В свою очередь капитан гвардейцев также избегал их взглядов, и казалось, сторонился с самого момента ссоры. Он даже не подошел к походному костру, чтобы вместе со своими солдатами разделить скромный поздний ужин.
– Мэс, ты даже не представляешь, как мне стыдно. Даже кусок в горло не лезет… – не притронувшись к еде, виновато проскрипел Афин. – Не мог бы ты передать её дяде, а то он совсем глаз не кажет. И попроси от моего лица прощения. Я вправду не желал, чтобы всё вот так сложилось… – опустив взгляд в землю, мышонок отдал ему свою миску.
– А почему не сам?
– Не издевайся… Ты же знаешь, я не мастак извиняться. И дабы больше не мозолить всем глаза, пойду-ка я спать, – резко вскочил он на ноги.
– Ночь предстоит холодная. Мы на открытой местности и ветер с запада принес прохладу, лучше останься у костра, – вразумительно молвил мудрый мышь.
– Нет, спасибо! Я предпочитаю спать, завернувшись с головой в покрывало, – вежливо отказался мальчик.
По-особому взглянув на Марка, он направился к телеге.
– А ты, что скажешь? – обратился к нему мужчина, на что тот в ответ показал миску, в которой было еще половина пшенной каши.
Затем мальчик глухо зевнул, давая понять, что отправится спать следом за другом, как закончит с едой.
– Хорошо, я отнесу Церию поесть, – поднялся с места Мэс, и направился к месту, где спиной к костру, стоял на страже бравый капитан.
Этого момента только и ожидал мышонок. С превеликим удовольствием, он быстро уписал остатки каши. После, широко зевая, с искренней неохотой, побрел к месту ночлега.
– Ну что, он ушел? – резко схватив за плечо, прошептал ему на ухо Афин, когда тот оказался в зоне досягаемости его ручонок.
Получив утвердительный ответ, мальчик увлек друга за телегу подальше от лишних глаз.
– Отлично, наш надсмотрщик клюнул, – с этими словами рыжий мышонок принялся быстро набивать покрывало сухой травой, что была здесь в избытке.
Марк, в свою очередь, стал связывать шнурками, что снял с себя, пучки сухих веток наподобие мышиных ушей.
Быстро закончив набивку, ребята примерили обе части единого целого, собранного на скорую руку.
– Не очень похожи, – подметил Афин, аккуратно уложив мешок с торчащими из него «ушами» в дальний край телеги, на что брат указал на небо.
– Ты прав, ночью хоть глаз выколи – он не заметит.
Не прошло и пяти минут, как они создали второй мешок с ушками и прислонили к первому.
– Скорее, Мэс возвращается, – засуетились ребята, приметив серую мышь, решившую их проведать.
– Бежим! – хотел кинуться наутек Афин, но более рассудительный Марк утянул друга под телегу.
– Точно, сейчас мы и посмотрим, удалась ли наша задумка…
Укрывшись в траве под телегой, мальчишки прижались к земле вплотную и затаили дыхание.
– Афин, Марк, я только что от Церия. Он не держит на вас… – оборвался на полуслове Мэс, заметив мирно спящих мышат. – Совсем вымотались детишки, – прошептал он.
Не желая им мешать, мужчина отправился к костру, чтобы хоть немного погреться столь прохладным поздним вечером, незаметно переходившим в ночь.
– Отлично, бежим, – утянул за собой брата Афин, когда все сомнения развеялись.
Спустя несколько минут ползания по земле они поднялись на ноги, и уже в полный рост, кинулись по дороге в обратном направлении.
– Уверен ли я, что они пошли тем же путем?! – на бегу прочитал рыжий мышонок вопрос на устах друга.
– Конечно! Дорога, ведущая на запад здесь одна, и они не могли свернуть с неё. Эти двое точно не решились бы идти пешком с пленными в Понтис. Поэтому наверняка направились в Вестию, дабы после сесть на корабль, который доставит их «груз» по назначению. Если, конечно, они не… – оборвал свои размышления вслух мальчуган.
Желая успокоить брата, обратившего на него вопросительный взгляд, он продолжил:
– Нет, не бери в голову, бежим! Они двигались медленнее нас, а значит, мы должны на них в скором времени выйти. Ты считал десятки шагов, что я помечал одуванчиками?
Марк кивнул и показал на пальцах десять, десять, еще десять, затем ещё, и ещё, пока Афин не остановил друга.
– Я всё понял, не продолжай… Ничего, у нас пять часов до рассвета, чтобы найти их, сделать то, что задумали и вернуться, до того, как в лагере все проснуться и заметят наше исчезновение.
– Согласен брат, – прервал себя мальчуган. – Не будем тратить силы на болтовню и побежим быстрее.
Но как бы сильно не было их желание отыскать вереницу пленных и конвой, ни через полчаса, ни через час непрерывного бега, им это не удалось. Вскоре ребята вовсе выбились из сил и перешли на рысь, всё больше сбавляя бег и отчаиваясь.
– Этого не может быть! Я прекрасно слышал от солдат, что это единственная дорога, – тяжело дыша, пыхтел Афин.
– И… и… Кажется я сдох, – упал он на землю спиной и устремил глаза в ночное звездное небо.
Затем распростер руки в стороны, как бы желая охватить ими весь Белый Свет.
– Наша Жизнь так коротка, а наш Мир так прекрасен. Так почему мы только и делаем, что куда-то спешим, торопимся, гонимся за наживой?! А ведь достаточно с минуту вот так остановиться, чтобы насладиться красотой окружающей нас Природы, – говорил тихо рыжий мышонок, приглашая брата присоединиться к нему.
Не в силах продолжать путь, мальчик присел рядом. Слушая друга, он в голове перебирал всё возможные варианты действий. Афин, тем временем, подобрав руки под голову и положив ногу на ногу, зажевал травинку и продолжил свои философские речи.
«Не подумай меня превратно Марк, я вовсе не сдаюсь. Да и ты даже не смей! Мы отыщем их, чего бы нам это не стоило.
А пока, пользуюсь минутным передыхом, хотел спросить тебя, задумывался ли ты когда-нибудь о смысле нашей Жизни?!
Понимаю, подобные мысли нам не по возрасту, но вдруг повзрослев, мы потеряем то единственное, что имеем – здравый смысл и ясный взгляд на Мир?! Ведь пока мы не отягощены заботами, которые так часто превращают жизнь взрослых в сплошные муки…
Наш Мир полон несправедливости и невзгод, и что, если, повзрослев, мы окажемся не в силах справиться с их тяжестью, и они похоронят нас под собой? А мне бы так хотелось жить и радоваться каждому прожитому дню без доли сомнения и раскаяния, что он прошел даром…»
– Марк, а Марк, – одернул мышонка друг, выведя его из тяжких дум, в которые он провалился. – Ну скажи, разве тебе не интересно, куда приведут тебя твои фантазии и мечты?
На что паренек, вдруг вскочил на ноги и стал неистово махать руками, пытаясь привлечь его внимание.
– Знаю, знаю, чтобы узнать ответ на этот вопрос надо идти дальше, но… – осекся вдруг Афин, когда увидел на что именно указывал брат.
А именно на огонек в ночи от походного костра, засиявшего на горизонте путеводной звездочкой.
– Ну, вот видишь – достаточно было немного подумать головой, и решение нашлось само собой, – усмехнулся озорник.
Воспряв духом, друзья сорвались с места и кинулись на свет, как мотыльки…
– Отлично, мы нашли их, а что дальше? – прошептал Афин, как и Марк, лежа на земле, скрываясь в высокой траве, в шагах пятнадцати от еле освещенного почти потухшим огнем костра лагеря охотников за легкой наживой.
– Потрясающе, – чуть-ли не в голос воскликнул рыжий мышонок, когда на его вопрос друг пожал плечами.
– Только не говори, что не продумал эту часть плана по их освобождению?! – указал он на десяток заключенных, что спали тревожным сном на земле.
Бедняги вздрагивали от каждого дуновения ветерка и хруста сухой травы под ногами стражников, которые стояли на стреме, даже ночью не сводя глаз со своих «подопечных».
– Что говоришь?! Рано или поздно они свалятся от усталости?! Да раньше рассвет наступит и тогда, сам понимаешь… – не договорил Афин, ибо в этот момент ему в голову пришла одна очень безумная идея.
– Кажется, я нашел выход из сложившейся ситуации, но мы должны действовать крайне осторожно и молниеносно быстро…
Съедаемые усталостью, две высоких мыши, кутаясь с головой в дорожные плащи, еле держались на ногах. Они бы с удовольствием вздремнули на часок другой, но вместо этого косо поглядывали за спину. Казалось каждый из них боялся, что приятель воспользуется его усталостью и уведет живой товар, за который в Понтисе их ждала немалая награда – по тридцать, а то и пятьдесят медяков за голову.
Медяки – это самая меньшая по стоимости монета в Эйринии, которые чеканились из самой распространённой в землях мышей руды – Медарийской.
Внезапный блеск на земле неподалеку заставил одного из них нарушить молчание:
– Слушай, пойду-ка я по нужде сбегаю, – прохрипел охотник.
Незаметно для приятеля, он потянулся за небольшой монеткой, что приметил, когда свет костра упав на неё, отразился ему прямо в лицо.
– Давай, только недолго… – чуть обернулся мышь, но приятеля и след простыл.
– Что за?! – только и успел прошептать мужчина, как на его голову опустился оглушительный удар и он рухнул на землю, как подкошенный.
– Ну, вот видишь, Марк он клюнул! – шептал, хихикая Афин, утягивая за собой веревочку с прикрепленной на другом конце монеткой с серебряным отливом.
«Не удивляйся, эта фигулька стоит аж десять раз по сто медяков. Да за неё любой подлец глотку перегрызет друг другу… А такие как они, уж точно не пройдут мимо…»
Тихо пояснял паренек причину живого интереса к наживке со стороны алчущей мыши.
– Ну что, готов? – взглянул он на Марка.
Сжимая кулачки, мальчик всем своим видом дал понять, что не отступит от задуманного.
– Поспеши, у тебя будет не более трех-четырех минут, прежде чем он меня догонит. За это время ты должен всех их освободить, иначе нам конец…
Получив утвердительный кивок от друга, озорник резко потянул на себя шкурок и схватив монету в руки, выскочил из травы с криком:
– Эй, дядя, не это ли ищете? – покрутил он её в руках.
– Эй, пацан, не знаю, откуда ты взялся, но здесь небезопасно. Иди ко мне, я помогу отыскать твоих родителей, – ехидно прошипел мышь, быстро сообразив, что может и «навар» получить, и прибавление к «товару».
– Пошел, – прошептал Афин брату.
Недолго думая, тот со всех ног кинулся бежать к лагерю, скрываясь в траве.
– Вначале, поймай меня, дядя! – скорчив рожицу, усмехнулся проказник.
– Ах, ты сопляк! – дернулся за ним охотник.
Не дожидаясь пока тот его настигнет, мальчик стрелой помчался прочь…
Быстро пробежав добрых сотню шагов, что отделяли его от стоянки ловцов невольников, Марк прижался к земле, как только показался огонь костра.
– Неужто, Афин и здесь оказался прав?! – подметил про себя мышонок, приметив второго охранника, сидевшего на земле.
Облокотившись о своё копье, он казался мирно спящим.
– Они так измотаны, что как только один отлучится на пару минут, второй не замедлит завалить ухо, – прозвучали эхом слова друга в ушах мальчика.
Выйдя из травы, боясь даже вздохнуть, он стал на цыпочках медленно красться к заветной цели. Вот он уже был в пяти шагах от стража, на поясе которого сверкала связка ключей. Сейчас или никогда!
Пересилив свой жуткий страх, что не позволял действовать быстро и аккуратно, Марк потянулся за ключами и схватил связку. Но спустя песчинку руки дрогнули, и она упала на землю, жутко зазвенев. Подобная оплошность заставила мышонка онеметь, а спящего охотника забормотать сквозь сон что-то невнятное.
– Эй, парень! – окликнул его шепотом один из невольников постарше, проснувшимся первым от непонятных шорохов поблизости.
– Да очнись ты! – повысил он голос. – Скорее освободи меня, я помогу. Ну же, пока второй не вернулся!
Его слова были не лишены истины и заставили Марка поднять ключи и кинуться к нему.
– Дай сюда! – отобрав их, подросток вставил в замочную скважину кандалов.
Быстро освободив себя, он кинул связку своим приятелям. Затем, недолго думая, кинулся к спящему мужчине и выхватил из его рук копье, отчего тот упал на землю лицом. Очнувшись, он ошарашенными глазами впился в того, кто замахнулся на него, желая проткнуть ему грудь насквозь.
Но бывшему невольнику не позволил это сделать мышонок. Накинувшись на парня, он обеими руками вцепился в древко.
– Пошел прочь, сопляк! – огрызнулся мышь, отшвыривая мальчика от себя увесистым пинком, под смешки своих приятелей, быстро освободившихся от цепей.
– Получай! – прорычал главарь новоиспеченной банды беглых разбойников, ударив ногой метнувшегося на него нерадивого надзирателя по лицу.
– Теперь твоя очередь, – следом замахнулся на своего спасителя.
В этот самый момент из темноты вышел высокий худощавый мышь, в одной руке державший за шиворот второго охранника в бессознательном состоянии, а в другой – под мышкой Афина.
– Кажется, мой план не сработал, – подытожил мальчонка, и тут же был освобожден Мэсом, который грозно прогремел:
– Вы свободны, убирайтесь прочь!
– Не тебе нам приказывать, старик. Вот порешим обоих, тогда и уйдем! – сжал главарь копье покрепче в руках.
– Я вынужден не согласиться с вами.
– А тебя никто и не спрашивает! – прорычал парень и кинулся на него.
– Мэс, берегись! – сорвался с уст Афина истошный крик.
Как только он очутился на земле, мышонок подполз ближе к Марку, что корчился от боли в животе, после крайне болезненного удара.
Не успели ребята и глазом моргнуть, как серый мышь, ловко увернувшись, выхватил копье у нападающего. Развернувшись на пол оборота, он также молниеносно нанес сильный удар древком ему по спине, тем самым пригвоздив негодяя к земле.
– Ах ты-ы! – прорычал он. – Чего вы ждете, взять его! – крикнул главарь остальным, и те кинулись на старика, который меньше, чем за минуту раскидал всех нападавших.
– Ты… ты… Мы еще с тобой поквитаемся, – огрызнулся парень и первым кинулся наутек.
Вслед за ним исчезла в ночи и остальная шайка, состоявшая из семи мышей от мала до велика.
– Спасибо вам… – вскочил на ноги спасенный таким образом мышь и кинулся к Мэсу пожимать ему руку. – Даже не знаю, как отблагодарить вас за спасение…
– Думаю, я знаю, – поднялся на ноги Афин и бросил взгляд на трех невольников, что по-прежнему оставались в кандалах.
Это были еще совсем дети, как они с Марком. Сбежавшие разбойники не взяли их с собой. Да и те не особо рвались последовать за ними, и теперь дети обреченно сидели, ожидая своего приговора.
Недолго думая, рыжий мышонок поднял в руке монетку и протянул её перепуганному донельзя мужчине…
– Очень благородно с твоей стороны, – нарушил общее молчание Мэс, когда спустя некоторое время двое горе-охотников за наживой исчезли из виду, прихватив дарованную им награду «за труды тяжкие».
– Да ладно тебе, – наигранно засмущался мальчик.
– Выкупить их, но… – подошел он к мышонку вплотную, пока Марк аккуратно снимал с детей кандалы.
– Как любимый племянник нашего рыцаря, я просто не мог поступить иначе…
– Особенно если учесть, что эта Серба была свистнута тобой у меня, – принялся накручивать уши проказнику их грозный «надзиратель».
– А-а-а-й, больно же. Ну да, извини… Клянусь – это был мой последний проступок! С воровской жизнью покончено… Ай, я собирался его вернуть, но…
– Ты хоть знаешь цену монетам?
– Как же не знать: сто медяков составляет одно оло, десять оло – одну серба. Ай-ай-ай, пусти! Разве так обходятся с Героем Дня?
Сумев, наконец, вырваться из рук сурового воспитателя, мальчик подбежал к брату, и поспешил спрятаться за ним.
– Даже не знаю, как и благодарить вас за спасение, – потирая руки в районе запястья, взял слово мышонок, который казался постарше остальных двоих.
– Не стоит благодарностей, просто обещай больше не воровать, – ответил Афин, даже не взглянув на него, всячески пытаясь увернуться от доставучих рук Мэса.
Он так и норовил настичь его, даже через Марка, которого мальчонка использовал как живой щит.
– Хорошо, обещаю! Нет даже больше – я клянусь, – горячо проговорил паренек и только сейчас привлек своим ответом всеобщее внимание.
– Постой! – остановил мальчика Афин, когда брат, вдруг ни с того, ни с чего, схватил его за руку выше локтя, лишь единожды бросив взгляд на двоих оставшихся мышат.
Они были чуть помладше их и не сводили красных замученных глаз со своих освободителей.
– Да, ты прав, Марк… Мы не можем оставить их здесь одних, – не на шутку задумался массовик-затейник, бросая взгляд на Мэса.
– На меня не смотрите, – отошел в сторону серый мышь. – Вы спасли их, вам и отвечать за их дальнейшую судьбу.
Эти слова, произнесенные мудрым стариком, заставили Афина резко щелкнуть языком, и он громко огласил:
– Прежде чем ты покинешь нас, черный мышонок по имени…
– Меня?! Мое имя Агар, – чуть задержался мальчик, хотевший уже покинуть это злополучное место.
– Мы не просто так спасли тебя, мы увидели в тебе сокрытые таланты, – высокопарно завел свою речь паренек.
Мэс, скрестив руки на груди, не вмешиваясь более, стал с живым интересом слушать и наблюдать за тем, что на этот раз придумал этот сорванец.
«Мы последние представители некогда Великого, ныне почти уничтоженного жестокими недругами, Ордена…»
Взглянул Афин на Марка, тот быстро сообразив, что он хочет от него, прошептал первое, что пришло ему на ум.
– Одуванчика, или как иначе нас называют – Орден Венчи, в честь первого месяца весны, когда цветут одуванчики, – ловко выкрутился мышонок, поймав на себе немного сомневающиеся в правдивости его слов взгляд слушателей. – И сейчас Нам, как никогда нужна Твоя помощь…
– Я готов на всё, – наивно поверил всему услышанному черный, как ночь мышонок в изорванных, грязных лохмотьях.
– Так преклоните же колени, – продолжил паренек.
Не видя здесь подвоха, Агар охотно повиновался.
– Властью, данной мне Великим Основателем Ордена Венчи – Марком Отишным, – подмигнул он брату. – Я – Афин Здравоумный, посвящаю тебя – простого мышонка Агара в титул Рыцарь Ночи…
Не раз видя, как при посвящении молодых солдат Церий возлагал им на плечи острие меча, он, не найдя ему замены, положил тыльную сторону ладони, и посмотрел на Марка. Тот последовал его примеру и возложил свою ладонь пареньку на второе плечо.
– Так встань же Рыцарь Ночи Агар. Отныне и вовек мы вместе связаны единой клятвой, – снова посмотрел на брата рыжий мышонок.
– Ради счастья других… – принялся он по губам читать подсказки друга. – Сделаем всё возможное, и даже больше…
Похлопав Марка по плечу в благодарность за столь отличные слова, понимая, что сам не сказал бы лучше, Афин поднял новоиспеченного Рыцаря на ноги.
– Согласен ли ты следовать нашей Клятве и нашей Великой цели?
– Да!
– Клянешься дышать, думать и жить только ради счастья других?
– Да!
– Тогда прими от нас, наш тайный знак, – снял он с плеча брата цветок одуванчика, что нечаянно зацепился к его одежде и отдал в руки Агару. – И помни: «Цветок может завянуть, но наши Цели никогда не умрут».
– Спасибо! – с благодарностью в сердце прижал сей драгоценный Дар к груди Рыцарь Ночи.
– Кстати, если ты не еще не понял – мое имя Афин, а его – Марк, – решил сделать акцент на своей выдающейся личности рыжий мышонок.
– Так вы?! – перехватило у паренька дыхание.
– Да! Мы и есть основатели Ордена Венчи! А теперь слушай внимательно, что я тебе скажу…
– Слушаю!
– Видишь этих двоих мышат?! Они ненамного младше нас, но очень напуганы, и им нужна помощь такого, как ты – Рыцаря… – начал прояснять ситуацию Второй Основатель Ордена.
При этих словах у Мэса чуть челюсть не отвалилась от того, как хитро этот малец обернул ситуацию в свою сторону.
– Мы не просим тебя заботиться о них вечно, ты просто должен сопроводить их в безопасное место, – продолжил мышонок.
Здесь уже Марк впил в него удивленный взгляд, только сейчас осознав, к чему его друг устроил всю эту Церемонию Посвящения.
– Безопасное место?! – переспросил Агар, видя, как Основатель немного призадумался.
«Да, в безопасное место, что находится в Аргандэе, в одном очень ужасном месте, в которое ты должен провести их незамеченными ни для кого. Там ты должен отыскать женщину по имени Имгина. Запомни: район «Красной Малинки», хозяйка Доходного Дома…»
Прошептал Афин последние слова ему на ухо, боясь, что Мэс всё услышит и прервет его «выступление».
– Ты должен вручить ей вот это, – вынул хитрюга из-за пазухи дамский платок и передал Рыцарю Ночи.
«Не удивляйся Марк, порой женщины в знак своих пылких чувств и благодарность за подвиги в их честь, дарят своим кавалерам что-то от себя, личное…»
Прошептал он другу, даже не заметив, что его слова были услышаны маленькой мышкой. Той самой, в волосах которой сиял цветок одуванчика, что она бережно хранила с того самого момента, как сорвала сегодня днем с поля на глазах ребят.
– Ты всё понял, Рыцарь Агар? – закончил наставления парня мышонок.
– Да, Афин Здравоумный!
– А после выполнения этой крайне важной миссии, ты волен идти куда вздумается. Но помни – однажды твоя помощь вновь потребуется, и мы призовем тебя!
– Ради счастья других!
– Ради счастья… – не договорил Основатель, так как в этот момент Марк, не скрывая улыбки, дернул его за рукав.
Чем заставил обернуться к маленькой, грязной и всей чумазой серой мышке с белым горлышком и такого же цвета ручками. Выйдя чуть вперед, она протянула ему лоскутный кусочек тряпочки, что оторвала от своего платьица.
– В знак своих чувств и благодарности, – прошептал Афин, припомнив свои собственные слова, никак не ожидая, что те будут так серьезно восприняты девочкой.
– Как твое имя, белое горлышко? – приклонив колено, он позволил малышке повязать тряпочку вокруг лба.
– Эра, – ответила она совсем тихо.
