Текст книги "Пик из Эхтера"

Автор книги: Сергей Маркелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Она даже попыталась оттолкнуть его чуть сжатыми в кулачки дрожащими мелкой дрожью ладошками. Но это лишь еще больше распалило и без того разгоряченного парня, который сильнее прежнего потянул её на себя.

– Простите меня еще раз! При одной только мысли, что мне пришлось бы ждать встречи с Вами до утра, я сходил с ума! – чуть-ли не задыхаясь горячо и пылко шептал виконт, содрогаясь от одной только мысли, что находится с Принцессой в одной комнате.

– Виконт, – сдавленным голоском прошептала мышка, чувствуя, как дыхание парня вот-вот обожжёт её щеки.

– Сразу после приезда, прознав что Вы во дворце, я кинулся на Зов своего сердца! И вот я тут – снова с вами! Я несказанно рад вновь увидеть Вас – София! – продолжал делать девушке больно виконт, сильно сжимая её запястья, не выпуская из своих рук.

– Ох, Себа, я тоже так рада вас видеть, – тихо ответила София, которая вдруг осознала в чем именно заключался страшный план Дворецкого и его Господина.

Не желая давать возможности парню себя поцеловать, прекрасно понимая, что этим он не ограничится, она прижалась носиком к груди виконта, который был выше её на две головы. Опустив, мокрые от слез глазки, малышка тихо засопела.

Парень тем временем, немного расхрабрившись, положил обе руки ей на обнаженные плечики и чуть прижал мышку к себе. При этом он так сильно увлекся в пылу чувств, что невольно оторвал от платья одну бретельку.

– А-а-х! – чуть прошептала София, которая не знала, как остановить друга детства в его неуклюжих проявлениях чувств.

– В чем дело? – прошептал виконт, не придав виду, что по его вине платьице мышки стало спадать с её плечика.

– Простите виконт, если бы я знала, что вы приедете – лучше приготовилась к вашему приезду, – решила перевести тему разговора мышка, попутно подперев плечом краешек платья, чтобы оно в конец не упало.

– Вы и так прекрасны! – чуть прикрыв глаза, прошептал томно Себ, и скользнув по плечикам ладонями, опустил свои руки ей на талию.

После стал тянуться своими устами к ушку мышки. Но в самый последний момент, Принцесса ловко вывернулась из его объятий, которые показались ей невыносимой мукой.

– Может Вас мучает жажда? У меня здесь завалялось немного красного вина! – виляя из стороны в сторону хвостиком, она отошла к небольшому столику.

Где стала наливать вино из хрустального графина в два бокала, быстро закрепляя на пуговичку бретельку платья.

– Пожалуй, можно! – ответил Себ, немного огорченный тем, что такая мышка ускользнула из его объятий.

Подойдя поближе к большому зеркалу, оформленному в форме овала и покоящемуся на треноге, он осмотрел себя со всех сторон, пригладил свои длинные гладкие словно шелк чернявые волосы до плеч. Желая придать своему виду более развязный характер, виконт расстегнул верхнюю пуговицу рубахи.

– Вот мой дорогой Себ, ваше вино, – сладкозвучно пропела девушка, протягивая ему бокал.

Взяв второй в левую ручку, Принцесса следом за виконтом осушила его содержимое. После чего, хитро улыбаясь, она прошептала:

– Виконт, а Вы еще не разучились танцевать? – чуть ближе подошла к нему мышка.

– А вы, Принцесса? – сделал пару шагов ей навстречу парень и взял её ладошку в свою.

Затем чувствуя, как голова начинает кружиться, виконт повел медленный танец, прямо перед окнами королевской опочивальни. К которым, вот уже второй вечер подряд направлялись три принца: Луи, Ян и Тимур.

По ходу они вели непринужденную беседу, свободную от титулов и королевских привилегий:

– Если честно Господа, эта Принцесса слишком задирает нос! – вразумительно подметил Ян, оставаясь в своем одеянии члена Ордена.

– Прогнать нас, в день нашего приезда! Это скажу я вам, высшая степень плохого воспитания, – подхватил тему разговора Луи, наряд которого ограничивался штанами и рубахой со шнуровкой на груди.

Расставшись со своим париком еще по приезду, теперь он щеголял с распущенными ухоженными гладкими прямыми светло-русыми волосами до уровня шеи, которые в сочетании с его мягкими нежными чертами лица, не оставляли сомнений, что он является настоящим Принцем Благородных кровей.

– Эти девчонка просто не знает, что такое этикет и почитание мужчины, как своего Господина! – сетовал на здешние нравы Ян.

– А вот у меня в Эсфире все девушки ходят с покрытой головой и опущенными глазами. А если она посмеет перечить мужу или брату, тот имеет право высечь её! – поделился своими традициями Тимур.

Также, как и его соперник – Луи, парень еще вчера расстался с головным убором. Без своего великовозрастного тюрбана он оказался еще тем красавцем, пусть низкорослым и загорелым, но не обделенным от природы шармом и обаятельной широкой улыбкой белоснежных зубов. А его короткие, чуть курчавые волосы на родине и вовсе считались высшей степенью красоты и знатности.

– Ой, только не надо подробностей о ваших обычаях, Паша. Всем прекрасно известно, что и многоженство у вас в чести, – перебил его Луи.

– А что здесь плохого?! Пусть я и молод, но у меня уже три жены. И я не собираюсь на этом останавливаться, – совершенно спокойно отвечал Тимур.

– Ум мужчины должен всегда оставаться кристально чистым, чтобы принимать взвешенные решения, когда от него это потребует Государство! – добавил твердо Ян, который оставался единственным, кто не терял самообладания и твердости духа в присутствии прекрасных мышек.

– Ян, а вы я слышал и вовсе дали Обет Безбрачия!?

– Точно, Вы же состоите в ордене Мира…

– Мы можем взять в жены девушку, если получим на то разрешения нашего Магистра, – поспешил развеять радость соперников Ян.

– И Магистр, то есть вы – дал добро?! – усмехнулся Луи.

– Это что же получается, брак по приказу?! – лукаво взглянул на него Тимур-Паша.

– Не вам ли говорить об этом, Паша?! Ваши девушки и вовсе лишены права выбора!

– Толи дело у меня в городе, – задорно перебил их Луи и хотел завести интереснейший рассказ об обычаях своей родины – Вестии.

Но вдруг Ян перебил всех и воскликнул:

– Смотрите! – указал он на окно Принцессы, спутать которое ни с чьим другим они не могли, даже самой непроглядной темной ночью.

– Это она!?

– Кто это с ней!?

– А главное – что он там делает?! – зашипели Принцы, оскорбленные до глубины души, подобным зрелищем.

Все трое ускорили шаг, не сводя глаз с окна, в котором на фоне яркого света свечей, обнявшись, медленно вальсировали две фигуры.

– Это точно принцесса София! Я узнаю её вздернутый носик! – прошептал Луи.

– Гордая осанка, плечи, руки, стан – это точно она! – прохрипел Ян.

– Её грациозность, стройность, легкий шаг… Без сомнения – это Принцесса, – добавил Тимур.

Подбежав прямо под окна опочивальни, они встали как вкопанные и замерли в ожидании развязки танца.

Она наступила спустя полминуты, когда неизвестный Гость, вдруг надел на голову шляпу, чуть поклонился и припал устами к губам Принцессы. Мышка в ответ, обняв высокого парня, еще с минуту продолжала кружиться, пребывая в его объятиях. После чего резко упала в обморок. Гость наклонился к ней и исчез из виду.

Вслед за этим все свечи в опочивальне Принцессы потухли и воцарилась тишина и непроглядная темень.

– Ну уж нет! Довольно! – спустя полминуты воскликнул Луи, еле сдерживаясь, чтобы не закричать.

– Это перешло всякие границы! – заскрежетал зубами Ян, поглаживая свой мушкетон.

– Я отрублю голову наглецу! – схватился за саблю Тимур и уже порывался кинуться взбираться на второй этаж.

– Он ушел Паша! Так мы ничего не добьемся, – остановил его благородный порыв Луи.

– За ответом надо идти прямо к Королю! – твердо молвил Ян, и тут же получил полные одобрения взгляды Луи и Тимура.

Сжав ладони в кулаки, Принцы быстрым шагом направились к тому, кто мог провести их к самому Королю Эхтера – отцу неразумной дочери, посмевшей вот так оскорбить их, и уже не в первый раз.

========== XVII В покоях Короля Дина Эхтерского ==========

– Королевский Советник граф Де Гри! – широко распахнув дверь ногой, вошел в рабочий кабинет Советника Ян.

За ним Луи и Тимур. Они застали Де Гри погруженным с головой в бумаги, сидящим за своим столом. По левую руку стоял Дворецкий, на случай если ему понадобится помощь.

– Принцы, – поприветствовал их Граф вставая из-за стола.

Низко поклонившись, он заметил, что Гости очень расстроены и даже рассержены. Не желая наводить на грех, он поспешил узнать причину их недовольства:

– В чем дело, вас что-то беспокоит?! Только скажите, и я сделаю всё, чтобы Вам было уютно.

– Не за уютом мы сюда прибыли, Граф! А за рукой и сердцем Принцессы! И нам нужно дать ответ! – грозно отчеканил Ян.

– Сейчас!? – удивился Граф. – Мелардисы, думаю уместнее будет спросить утром, вместо того, чтобы вламываться сейчас в опочивальню Принцессы…

– Думаю, мы в этом немного опоздали, – многозначительно добавил Луи.

– Что вы хотите этим сказать?! Вы обвиняете Принцессу в нечестивости?! – вышел из-за стола Граф, грозно сверкнув глазами на троих разгоряченных парней.

– Если вы не верите, что Она чиста и невинна, мы сейчас же можем это проверить! Позвать Сестру Милосердия! – крикнул Граф Дворецкому, тот поклонился и быстрым шагом направился к выходу, но его остановил сам Ян.

– Простите нас за наши сомнения! Сказали, не подумав… Не надо Сестры! По крайней мере, не сейчас…

– Так что Вы хотите?!

– Видеть Короля! – в один голос воскликнули трое Принцев, чуть виновато опуская глаза.

– Вы прекрасно знаете – вот уже не первый год Король болен и не встает с постели!

– Знаем Граф… Но нам хотелось бы лично выказать ему наше Почтение, – хитро прошептал Тимур-Паша.

На что Советник призадумался на минуту, а после огласил решение:

– Думаю, еще не поздно, идемте! Я отведу вас к нему. Если это Вас успокоит и развеет все сомнения, я выполню ваше пожелание, как и обещал, – поклонился Советник и пошел вперед.

Трое Принцев последовали за ним, каждый обуреваемый собственными мыслями и желаниями.

Их путь лежал через весь Дворец, сквозь длинные коридоры, большие залы к самой северной башни, у дверей которой граф Де Гри остановился.

– Наш Король нуждается в постоянной опеке. Поэтому он находиться здесь, рядом с лазаретом, под пристальным наблюдением наших лучших врачей! Он слаб, и мы позаботились об охране, дабы не позволить врагам государства подорвать его жизнь! – с этими словами Граф вступил в распахнутую перед ним дверь.

Скрестив алебарды, дорогу Принцам преградили гвардейцы, отличающиеся плотным телосложением и непроницаемым взглядом, холодных отрешенных глаз.

– Де Гри? Как это понимать?! – вытянул шею Луи.

– Никто, даже самые высокопоставленные чины и Престолонаследники, не могут посетить Короля, будучи вооружены, – совершено спокойно повернулся к ним Де Гри.

Заметив, что Принцы засомневались, крыс продолжил:

– Таков приказ Короля!

– Раз таков порядок, – снял пояс и шпагу Луи.

Без лишних слов расстался со своей саблей Тимур-Паша.

– Прошу Вас, сдайте всё своё оружие, – заметил Де Гри как Ян, отдав свой меч, никак не мог выпустить от себя мушкетон.

– Ну же Ян, это ненадолго, – обратился к нему Луи, проходя вместе с Тимуром к Графу.

– Хорошо! Но если что-то с ним случиться… – прохрипел грозно Магистр Ордена.

– Я лично ручаюсь своей Жизнью за сохранность вашего бесценного ружья, – преклонил перед ним голову Граф.

Его слова немного успокоил Яна. Он отдал его стражникам, которые сложили всё оружие в ящик возле них, встроенный прямо в стену. Затем заперев его, гвардейцы протянули ключ Графу.

– Если вам так будет спокойнее, – отдал он ключ Яну, тот принял его как должное.

Оказавшись в просторном овальном в плане помещении со множеством дверей, у каждой из которых стояли стражники, Граф повел Принцев к винтовой лестнице, вздымающийся высоко наверх, на самую верхушку Башни.

– Скажите Граф, что скрывают эти двери?! – поинтересовался Луи.

– Здесь работают лучшие Умы нашего Города, в основном над лекарством для Короля… Сами понимаете, мы не желаем, чтобы их жизни угрожала опасность.

– Какая такая опасность?! И какие еще враги, могут добраться до Королевского дворца? – поинтересовался Ян.

– У них много Имен… Они сеют смуту не только среди Народа, но и добрались досюда, – тихо отвечал Советник, напуская таинственность.

– Вы с ними боретесь?! – спросил Тимур.

– Как и все, о всесильный Паша, как и все, – ответил двусмысленно Де Гри.

Каждый из Принцев в свою очередь, вспомнили средства по борьбе с инакомыслием в своих землях и этот ответ их удовлетворил.

Поднявшись до самого верхнего этажа Башни по винтовой лестнице, Граф и Принцы предстали перед большими металлическими дверьми, больше походившими на врата замка. После минутного манипулирования двоих стражников-крыс, возле большого винтового рычага, с которым в одиночку не смогла бы справиться обычная мышь, они стали медленно открываться.

Как только двери, толщиной с локоть полностью распахнулись, перед изумленными взорами Принцев предстала поистине Королевская опочивальня, чье убранство просто потрясало воображение.

Первое что сразу бросилось в глаза поздним визитерам Короля, стал начищенный до блеска, лакированный паркетный пол. Растительные орнаменты которого были выполнены из красного, черного и белого сортов деревьев. Каждый орнамент переплетался с соседним и весь пол казался единым полотном, от которого глаз нельзя было оторвать. А при свете множества свечей, что располагались высоко над потолком на прекраснейшей хрустальной люстре, размерами больше роста Графа, паркет переливался мягким успокаивающим свечением. Казалось даже, будто он излучает некую теплоту и заботу, которой окружили Короля его верные слуги.

Стены и потолок опочивальни Короля словно единый гобелен, были искусно расписаны изображениями букетов цветов на нежно-голубом фоне мягкими пастельными масляными красками. Они были покрыты тонким слоем глазури – прозрачного лака, который был слегка выпуклым. Благодаря чему создавалось впечатление, что цветы настоящие и от единого порыва ветерка вот-вот придут в движение. А легкий, прохладный ветерок, щекочущий усики, что попадал сюда сквозь большие витражные окна, прикрытые сейчас ставнями, делал это впечатление еще более явственным.

Слева и справа вдоль стен располагалась мягкая мебель: стулья и лежаки, чьи каркасы были выполнены из гипса и напоминали грациозные, нежные очертания женских ручек. А мягкая обивка спинок и сидений, выполненная из нежно-алого и лазурного цветов бархатистых тканей, делала отдых на них настоящим наслаждением достойным самого Короля.

Самой роскошной и неповторимой немаловажной деталью покоев являлось Ложе самого Короля. Оно располагалось в самом центре комнаты, и было огорожено невысоким парапетом с резными ручками, окрашенными в белые и золотые краски. Со стороны окон кровать имела высокие широкие спинки, которые защищали от сквозняков прохладными ночами и могли служить небольшим столиком. Сама лежанка, размеры которой превосходили обычные кровати Знати раза в три, покоилась на четырех мощных ножках, выполненных в виде древних колонн. При этом они возвышались над самой кроватью и уходили под самый потолок, где имели небольшой арочный свод. Из центра которого ко всем ножкам вели полупрозрачные драпировки, спадающие до самого пола волнистыми складками, чьи края были обрамлены бахромой. Таким образом со всех четырех сторон они защищали от избытка света и нежелательных сквозняков.

Столь пышной, поистине Королевской Ложи Принцы никогда за всю свою жизнь не видели, и просто обомлели от созерцания подобного Чуда.

Они так и простояли на месте, как вкопанные, если бы Граф, уже не раз имеющий счастье лицезреть все эти прикрасы, смело направился в центр зала.

– Ваше Величество, – преклонил колено Советник, подойдя к Королевской Ложе так близко, насколько позволяла невысокая ограда, отделяющая Гостей от зоны комфорта Короля.

Посреди мягких перил на ней возлежал сам Король, чье тело было сокрыто бархатистым покрывалом и лишь его голова и руки виднелись из-под него.

– Прошу простить, за столь поздний визит, но у нас Гости… – перешел на шепот Советник.

Ни разу не видевшие Короля вживую, а лишь его портреты на гобеленах, Принцы без труда узнали в лежащей мыши средних лет самого Дина Эхтерского. Пусть от прямого контакта глазами их отделяла полупрозрачная вуаль, сомнений, что это был именно Он – ни у кого из них не оставалось. Недолго думая, они также упали на колени, где кто стоял.

– Пусть встанут, – послышался хриплый голос Короля, и Принцы, а следом за ними и сам Граф поднялись на ноги.

– Говорите!

– Ваше Величество, Достопочтимый Король Дин Эхтерский, все мы знаем Ваши Заслуги перед нашими отцами и дедами, – взял слово Луи.

– Вы участвовали в битве при Ренне, где вражеские силы превосходили мышиную армию в десять раз, – добавил Ян.

– И только благодаря Вашему историческому подвигу, все мы сейчас живы и имеем честь разговаривать с вами, – закончил короткое приветствие Тимур.

– Я слишком устал, говорите по делу, – старчески прохрипел Король, почти не двигая головой.

Лишь его глаза казались живыми, пусть немного и затуманенными болезнью.

– Ваше Величество! Все мы прибыли сюда, в ваш славный город Эхтер, дабы просить руки Вашей Дочери – Принцессы Софии. Мы уверены, что этот Союз положит начало нашему общему Светлому будущему! – снова первым взял слово Луи.

Но Король при упоминании о замужестве своей единственной дочери, как-то резко погрустнел и поднял руку, дабы тот остановил свою речь.

– Моя дочь… Моя София – это всё, что у меня осталось в жизни… Пусть эта комната – всё, что я вижу в этом Мире за последнее время… Кхе-кхе-кхе, – закашлялся Король и всё его тело задрожало от кашля.

– Дочка для меня и Солнце и Луна, День и Ночь! И я ни за что бы не отпустил её от себя, если не обещание, данное мною много лет назад… Но я не желаю принуждать её к замужеству, вопреки воле и чувствам…

При этих словах Короля охватил сильный приступ кашля, куда сильнее прежнего. Оказавшись не в силах продолжать разговор, он махнул ладонью, чтобы всё удалились.

Клонясь при каждом шаге, первым попятился назад граф Де Гри. Принцы, положив правые ладони на сердца, поклонились и также были вынуждены уйти ни с чем.

Когда Гости достигли порога, Король ожил и нашел в себе силы подозвать к себе верного Советника:

– Граф, позвольте на минуточку…

Де Гри, раскланявшись Принцам, чуть согнув ноги в коленях, подошел к ложе, переступив через ограду. Дин говорил тихо и Советнику пришлось опуститься на колени прямо перед изголовьем Короля, дабы расслышать его Волю.

Принцы, оставшиеся снаружи покоев, пытались напрячь слух и услышать, о чем говорит Король, но тот говорил слишком тихо и все их усилия остались напрасными.

Вскоре Граф вернулся к ним и замер. Сжигаемый вопросительными взглядами Гостей он, дождавшись пока дверь за ними закроется, тихо огласил:

– У меня для вас хорошая новость, Мелардисы! Король завтра утром сам поговорит с Дочерью. После чего, вечером Принцесса София при всем Дворе примет своё Решение, – сдержанно, как и следовало лицу беспристрастному, проговорил с расстановкой Граф.

Хотя внутри него всё ликовало от радости, что всё идет так, как ему нужно…

Спустя некоторое время, за которое Гости покинули Башню и вернулись в пределы Дворца, Советник граф Де Гри распрощавшись с Принцами до завтра, пребывая в отменном настроении, со всеми удобствами устроился на стуле у себя в рабочем кабинете. Здесь царил полумрак, под стать душе крыса. К тому времени его возвращения уже ожидал преданный ему слуга – ТИ.

– Господин, я выполнил поручение. Вот она, – указала мрачная фигура, оставаясь в полной темноте самого дальнего угла зала, на мешок, что валялся рядом с ним.

– Были задержки?! – почесал себе бородку Граф.

– Да, пришлось подстеречь её у входа.

– Она скрывалась от нас?! – сверкнул недобро глазами Советник.

– Не думаю, просто задержалась на работе.

– Хорошо! Ступай, пока рассвет не застал тебя, – махнул рукой крыс, тем самым давая понять, что сегодня более не нуждается в его услугах.

– Как прикажете, Мой Господин, – проскрипела фигура.

Быстро достигнув края балкона, ТИ соскочила вниз и исчезла в ночи.

– Поднимайся моя сладкозвучная певунья! У меня для тебя очередная песенка, – брезгливо пнул крыс мешок и из него показалось личико прекрасной девушки, чьи красные глаза говорили, что она очень устала от подобных встреч.

– К чему такая спешка? – запротестовала мышка, еле вылезая из мешка и поглаживая висок. – Могли бы просто вызвать карету…

На этом её милый голосок оборвался.

– Ты забываешься, моя милая! – подскочил к ней Граф и своими пальцами с острыми когтями вцепился ей в горло и с силой сдавил бедняжке горлышко.

– Разве так встречают своего Благодетеля!? – прохрипел он ей прямо в ухо.

После чего отшвырнув от себя, встал к ней спиной. Мышка от сильного толчка упала на пол и схватилась руками за горло, пытаясь вымолвить вслух:

– Простите, Мой Господин!

Но вместо голоса, послышался глухой стон. На что Де Гри довольно скривил рот и не поворачиваясь к ней, продолжил:

– Так вот, завтра ты должна быть на высоте! Бери бумагу, карандаш и записывай всё, слово в слово, что я тебе сейчас скажу, – повернулся он к ней.

Его глаза загорелись красным огоньком, полным алчности, жестокости и жажды заполучить то, о чем так долго мечтал.

========== XVIII «Я найду Третий Путь!» ==========

Второй рабочий день для Пика начался совсем незаурядно. С обычной профилактики оборудования и небольшой уборки.

– Вижу на тебе новая рубаха, – заметили его обновку Тания.

За место прошлой поношенной на парне красовалась совсем еще новая, без пятен грязи и масла рубашка темно-синего цвета из грубого тканого материала, с длинными, засученными сейчас до уровня локтей рукавами и сшитая явно со всей любовью и заботой.

– Да. Мама сшила! – коротко ответил Пик, не отвлекаясь от разбирания букв по кеглям и шрифтам.

– Синий цвет тебе идет, – улыбнулась Печатница.

– Спасибо… Скажи Тания, а у нас в городе еще типографии есть или издательства?! – вдруг ни с того ни с сего завел сей разговор Пик, которого с самого прихода в цех, явно что-то волновало и беспокоило.

Он то и дело опускал руку в карман штанов, убеждаясь снова и снова, что Оно там.

– А что?! Уже решил свалить? – усмехнулась девушка.

– Нет, я…

– Да ладно тебе, я же шучу! Если мне не изменяет память, вроде больше нет, – закатила глазки девушка, почесав затылок.

– А может быть есть те, кто сами печатают себе продукцию дома, кустарным методом, на похожем станке?

– Точно сказать не могу… А в чем собственно дело? – спросила Тания, делая наивный вид, хотя сердцем почувствовала – с Пиком что-то не так.

– Да вот посмотри, что по пути сюда я обнаружил на всех стенах и на воротах фабрик и заводов! – протянул мышонок Наставнице свернутую небольшую листовку.

Развернув которую, Тания нисколько не удивилась.

– И что тут такого?! Ты же сам, небось, видел тех странных типов, что собирают подписи против действующей Власти. Это явно их рук дело! – быстро ответила она, но Пик всё не успокаивался.

– Я тоже так вначале подумал, а потом прочитал, как следует. Тут написано: «Долой виновника всех наших бед – Советника графа Де Гри! Скажем нет, обману и лжи! Он и его министры лишь кучка…»

Начал читать с интонацией Пик, но Тания остановила его:

– Потише Пик, ты же не желаешь нажить на свою голову неприятности!?

– Вот именно, Тания! Те другие, винят во всем Короля. Их никто не гонит, и даже стражники к ним не цепляются! А эти объявления при мне тут же срывали, да с таким рвением и страхом, что я сам еле успел прихватить одну, – зашептал паренек.

– Пик спрячь её и постарайся никому больше не показывать! Я понимаю, тебе хочется поскорее во всем, что здесь твориться разобраться, но не всё сразу, – шепотом отвечала Печатница, отдавая листовку мышонку, сама про себя приметив пытливость Пика.

– Как говорят – меньше знаешь, крепче спишь! И если у тебя «бессонница», то хочу тебя предупредить, что здесь действуют Силы, нам неподвластные и очень опасные, – с некой тревогой в голосе проскрипела девушка.

– Ты про этого – графа Де Гри?

– Всем известно, что он правит нашим городом из-за спины больного Короля. Если он вовсе болен? И это не очередная ложь, которую нам навязывают в различном виде! Ведь под всеми Законами и Указами, попирающими права простых горожан, стоит именно подпись этого крыса! – сжимая кулаки горячо шептала Тания, чьи глаза вспыхнули огнем борьбы за справедливость.

– И что – все это знают?!

– Да, но попросту бояться об этом говорить и ему всё сходит с рук…

– Почему?

– И у стен есть уши! Достаточно лишь сказать что-то не так, как тебя сразу забирают!

– Куда и кто?!

– Ответа на этот вопрос никто не знает, ведь оттуда еще не возвращались…

При этих словах в цех с громким стуком вваливается сам начальник производства – Николир. Тот самый мышь, что рассматривал вчера анкету Пика, уже здесь в здании. Мышонок тут же испуганно отвернулся к ящикам. А Тания, как ни в чем не бывало, поприветствовала его:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, – повторил за ней Пик, пряча бумажку обратно в карманы штанишек.

– ОВКТ № 22 – протягивает Мастер конверт печатнице, защищенный сургучом с королевской печатью и подписью главного публициста.

– Очень срочный! – молвил напоследок Николир и поспешно удалился.

– Что там?! – подскочил к Тании Пик, сгорая от любопытства.

– Особо Важный Королевский Тираж, – расшифровала аббревиатуру Наставница.

– Ого! – удивился Пик, принимая из её рук конверт.

– Смотри-ка, тут стоит подпись твоей подружки, – усмехнулась Тания, направляясь к дверям.

– Да уж, – почесал затылок мышонок, и вправду приметив подпись Сиберии под печатью. – А ты куда?

– Раскрывай письмо и готовь форму! Я за расходными материалами, – слишком поспешно удалилась Тания, гремя тележкой.

Не придав этому особого внимания, Пик осторожно раскрыл конверт. При этом ухитрился сохранить печать, которую на память решил сохранить, положив в карман.

Быстро пробежав взглядом по Макету, Пик тут же покачал головою и прошептал:

– Ах, Сиберия, ну уж в этом… Надо было умудриться, – мило улыбнулся мышонок.

Не задумываясь, Пик стал набирать форму, живо представляя в уме, как обрадуется девушка, узнав, что он исправил столько ошибок в столь важном Тираже…

В маленькой, замкнутой со всех сторон комнатушке, напоминавшей больше каземат или темницу, без окон и естественных источников света, царила полная темнота. Воздух был сырым и спертым, а стены холодными словно сама смерть и источали смрад и отчаяние. Царила гробовая тишина, помещение казалось совершенно пустым и брошенным. Но, спустя песчинку становится ясно, что темница не только обитаема, но и в этой кромешной темноте, могут существовать истинные Чувства и Любовь.

– Зажги свет, – посреди тишины, раздался тихий нежный девичий голос.

– Нет! – отвечал мужской, охрипший и слабый голос во тьме. – Я боюсь.

– Чего папа?

– Того, дочка, что ты исчезнешь, как только вспыхнет огонек…

– Нет, папа, я не исчезну! Вот она – Я, – девушка стала зажигать единственную оставшуюся здесь свечу, что покоилась на столе, если остатки воска, собранного по всему полу, можно было назвать свечой.

Слабый, дрожащий огонек вмиг осветил всю комнату, которая была сплошь обвешана различными чертежами. На столе лежали письменные принадлежности: линейки, карандаши, угольники и многое другое. Возле него покоился покосившийся на бок стул, а рядом вся в заусенцах небольшая деревянная доска, прибитая к стене. Которая и служила местом отдыха и сна, для пленника подобного «рабочего кабинета».

Огонек осветил морщинистое лицо поседевшей мыши, худой словно щепка. Облаченный в изорванную одежу, напоминающую мешковину каторжника, взору девушки, предстал седой от кончика ушей до хвоста, постаревший прежде положенного срока средних лет мужчина с дрожащими руками и с красными от постоянной работы в темноте глазами. В них читалось столько боли, усталости и печали, что молодая девушка, стоявшая напротив отца, не смогла сдержаться и по её щекам потекли горькие слезы боли и отчаяния.

– О-о-о, папа! – крепко обняла она отца, опустившись перед ним на колени.

– Дочка, как же ты выросла, похорошела… – не находил подходящих слов отец.

– Папенька, до чего же они довели тебя… Прости меня, прости… – крайне жалобно сдавленным голоском проскрипела мышка.

– Не вини себя, дочка! – обнял её пленник и сам бы рад пустить слезу, но глаза совсем пересохли.

– Но я…

– Верь доча, всё еще у нас будет хорошо, – не выпуская девушку из своих объятий, успокаивал её отец, сам слабо веря в то, что говорил, как, впрочем, и раньше.

– Ты единственная моя Надежда и Смысл Жизни! Если бы не ты, я давно помер в этой темнице! – обреченно хрипел мужчина, чувствуя, что больше не проживет в заточении и пары месяцев.

– Не говори так, папа… Я всё перепробовала, но у меня ничего не получается! Он слишком силен, никого не боится, ни Короля, ни Принцессы, – не в силах оторвать от папы своей заплаканного личика, шептала бедняжка, захлебываясь в слезах.

– Ох, дочка, тебе ли не знать, что на богатых нельзя положиться ни в чем! Каждый день я слышу лишь обещания, и еще ни разу Он не выполнил ни одного…

– Что? Что, он снова хочет от тебя?!

– На этот раз, он желает, чтобы я сконструировал ему такое сильное, доселе невиданное оружие, которое способно будет изменить ход любого сражения.

– Что!? Отец ты не должен этого делать! Даже ради меня – не надо! – подняла на него красные и мокрые голубенькие глазки мышка.

– Я сделаю всё, что он скажет, иначе…– тяжело вздохнул отец, погладив девушку по головке. – Ты сама знаешь, на что он способен в гневе…

– Но, но… – перехватило дыхание у бедняжки, от одной только мысли о наказании.

– Не волнуйся дочка, я не в силах помешать его планам, но могу задержать процесс! Вот держи! – протянул он дочке свечу.

Она приняла её и прижала к сердцу, как самый дорогой подарок от любимого папы. В этот самый момент снаружи послышались тяжелые шаги, позвякивание ключей в замочной скважине и чьи-то голоса.

– Прячься, уходи! – шепнул ей мышь и силой отстранил от себя.

Девушка кинулась в небольшой лаз в стене, прямо над «кроватью» отца. Как только она быстро скрылась в нем, мышь заложил отверстие большим кирпичом, размерами не больше локтя, служившим потайной дверью в темницу. Она вела в узкий проход, в котором даже хрупкая на вид девушка еле умещалась, а отец и вовсе был не в состоянии головы просунуть.

Свеча потухла и здесь снова воцарилась тишина.

Спустя мгновение увесистая металлическая дверь со скрипом отворилась, и в комнату держа светильник с тремя свечами вошел, сам граф Де Гри.

– Проснись, Мастер! – громовым голосом прохрипел он.