Текст книги "Откровение преподобного Жерара (СИ)"

Автор книги: Сергей Ярчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18. Рай вседозволенности

Анатоль с интересом оглядел невероятно аскетичное убранство комнаты. Он видел её не впервой, но наблюдение через экран хроноскопа и созерцание собственными глазами имели невероятные отличия.

– Хе-хе! А ведь даже на максимуме детализации нищета казалась не такой убогой. Поторопился я распрощаться со своей реальностью. Ну, что ж, будем хозяйничать теперь в этом захолустье! – и Анатоль выпрыгнул из кровати.

Он прислушался к внутренним ощущениям в теле и остался весьма доволен. Высокий рост был несколько непривычен, но это с лихвой компенсировалось мускулатурой жителя тринадцатого века. И хотя Жерар никогда не занимался крестьянским трудом, но регулярно махал мечом, питался исключительно здоровой пищей и дышал чистейшим воздухом прошлого. Прочие же особенности Анатоль хорошо изучил ещё при слежении за инквизитором. Высокий рост, привычно чёрные волосы, удивительно чистая для средневековья кожа приводили Анатоля в восторг.

– Да, тело весьма достойное!

Но ходить нагишом было дурным тоном даже в тринадцатом веке. И Анатолю пришлось натягивать странные и далеко не свежие тряпки. К счастью, брезгливость не была в списке его добродетелей. Анатоль кое-как оделся и спустился вниз.

– С добрым утром, ваша милость! – плешивый старик-слуга тут же мелко закивал, – Сейчас подам завтрак.

Вкушать хоть и свежайшую, но лишённую привычных специй пищу было не так приятно, как того ожидал переселенец из двадцать пятого века. Он без особого наслаждения расправился с жареным окороком и каким-то овощным натюрмортом и только после этого посмотрел на стоявшего по левую руку старика.

– Чего уставился?

При подготовке к перемещению Анатоль использовал специальный активатор нейроимпульсов. Потому целый пласт полезнейшей исторической информации был у него всегда под рукой. Это позволило овладеть безукоризненным французским языком того времени. Голосовые связки тела Жерара работали в привычном тембре. И пришельцу не приходилось опасаться, что его может выдать речь.

– Ваша милость, как вы себя чувствуете? С вами всё хорошо?

Неподдельное волнение слуги мигом заставило насторожиться. Что было не так, Анатоль мог лишь гадать. Но тут же сообразив, что старый хрыч целиком в его власти, инквизитор лишь рассмеялся. Проглотив завтрак и хлебнув чертовски кислого вина, Анатоль направился в епископскую тюрьму.

Содержание узников, на которых ранее он смотрел лишь через экран хроноскопа, произвело куда большее впечатление, чем утренняя трапеза. Анатоль с превеликим наслаждением смотрел в перепуганные глаза изувеченных пленников, перебирал кондовые пыточные инструменты и слушал преданное сопение топчущихся за его спиной подручных.

Но обходя камеры одну за другой, Анатоль всё сильнее утрачивал положительные эмоции. И в конце концов он был вынужден признать, что контингент жертв в местном узилище оставляет желать лучшего. Этот невероятно огорчивший его факт тут же вызвал вспышку гнева. Инквизитор зло сплюнул и в сердцах выбил глаз корчившемуся на полу узнику.

”Проклятый чистоплюй Жерар! Сажал в темницу лишь какое-то отребье! Иметь дело с таким скотом? Нет! Увольте! Придётся постараться поискать что-то посвежее и понежнее. Хотя судя по тому что я видел на улицах, задача будет не из лёгких”.

Куда больше восторгов в его больной душе вызвал антураж темницы. Один только скрип, с которым тяжёлые ржавые цепи скребли каменный пол, приводил инквизитора в неописуемое ликование. И он ежеминутно задавался вопросом: почему он раньше не отобрал у придурковатого дядюшки оборудование и давным-давно не переселился в эти блаженные времена?

Анатоль решил, что обязан как можно скорее наполнить стены этого, в высшей степени уютного помещения новыми гостями.

***

По пути домой Анатоль с сожалением смотрел на уродливых торговок и грязных крестьян. Ни о каком удовольствии от общения с таким сбродом даже думать не приходилось. И инквизитор начал перебирать возможности загрести в свои лапы рыбу покрупнее. “Мясцо знатных особ наверняка понежнее, да и почище. Нужно срочно изучить эту возможность! Как тут общается местный высший свет? Должны же быть какие-нибудь приёмы, званые вечера или балы? Неужели ждать очередного церковного празднества, чтобы эти увальни сами припёрлись в собор?”

Размышляя в таком ключе, Анатоль добрался до дома. В нос ударили ароматы горячей стряпни, и не получавший весь день пищи желудок тут же заурчал. Анатоль безо всяких церемоний крикнул с порога слуге:

– Жрать неси скорее, выродок!

Гастон вздрогнул, молча поклонился и пригласил хозяина к столу.

В этот раз пища куда больше понравилась Анатолю. Он уплетал за обе щёки, уже совершенно не смущаясь стоявшего тут же слуги. И даже вино оказалось куда приличнее чем утром. Сделав последний глоток, Анатоль радостно цокнул языком, вытер перепачканные руки о скатерть и резво поднялся. Он уже хотел направиться к себе, но искоса брошенный старым слугой взгляд тут же заставил насторожиться. Параноидальная подозрительность никогда не подводила Анатоля, вот и сейчас она яростно сигналила, что хромоногий чёрт что-то заподозрил. “С ним придётся разобраться поскорее. Хотя, зная его осторожность и преданность, сложно предположить, что он осмелится сделать что-то прямо сейчас. Старый хрен будет думать и присматриваться. Чтобы отважиться на какое-либо действие, Гастону нужно дозреть. А значит, сегодня я в безопасности. Но вот завтра…” И, строя планы один омерзительнее другого, Анатоль забылся сладким сном.

Было едва за полночь, когда инквизитор неожиданно открыл глаза. Что-то явственно просигналило, что нужно прийти в себя. Анатоль напрягся и моментально выдернул из-под подушки широкий кинжал. Однако непроглядная тьма, царящая в комнате, была пуста и безопасна. Да и во всём доме не было слышно ни шороха. Готовый ко всему Анатоль на несколько секунд замер, но ничего так и не произошло.

– Тьфу! Чёрт! Приснилось, что ли? – пробурчал он недовольно, взбил подушку и опять нырнул в грёзы.

Но в этот раз уснуть ему было не суждено. Неожиданно чёткий, явно автоматический, голос внятно произнёс:

– Установка зеркалирования информации готова к работе. Выберите цель для запуска процедуры миграции.

– О-па! Так вот что меня разбудило! – Анатоль тут же сел на кровати и расплылся в радостной улыбке, – Ещё один дядюшкин подарочек сработал. Замечательно! А то я уж начал беспокоиться. Так, и кто же готов для нашей процедуры?

К неудовольствию Анатоля в предложенном списке оказалось совсем немного людей. И поначалу это его страшно удивило. Но вспомнив механизм работы установки зеркалирования, он смирился:

– Вот чёрт! Совсем позабыл, что она оперирует только теми, с кем я общался. Хм… кого же выбрать? Вот! Возьму-ка в оборот старину Гастона!

– Принято! – отчеканил голос автомата, – Пожалуйста, засыпайте.

Анатоль рухнул на подушку и, смежив веки, радостно подумал: “Как хорошо, что работа такой полезной установки может быть организована даже на базе мозга примитивного жителя средневековой глухомани…”

***

Утреннее пробуждение оказалось куда менее приятным, чем накануне. Тело слушалось столь тяжко, что без стона нельзя было даже перевернуться на бок. Когда же Анатоль разомкнул веки, то обнаружил, что его будит небесное создание. “Ага! Это же Бланш, дочь Гастона. Бедняжка и представить не может, что я в теле её отца. А она, кстати, недурна собой. И как я это раньше не приметил?”

С помощью ничего не подозревающей девушки Анатоль наконец смог сесть. Стариковское тело ломило. Явно поражённые артритом пальцы с трудом приняли одежду, но облачиться в неё уже не было никакой возможности.

– Помоги мне, – хриплый старческий голос получился великолепно.

– Святые угодники! – запричитала Бланш, – Совсем тебя загонял хозяин! Вот правду люди говорят, что нет в нём божьей жалости.

Услыхав такое, возмущённый Анатоль едва не разразился ругательствами. Но хитроумный злодей решил не пугать девчушку попусту, а поберечь её психику для более подходящего момента. Он молча поднялся и, пересиливая боль и немощь, медленно побрёл в комнату господина. Несмотря на изрядный вес и грубость массивных петель, дубовая дверь распахнулась невероятно легко. Анатоль с интересом осмотрел только что покинутое тело. Оно, без сомнения, было живо. Грудная клетка периодически расширялась, нагоняя в лёгкие свежий воздух. Казалось, что инквизитор спал. Но в отсутствии сознания никакие внешние воздействия не могли привести его в состояние бодрствования.

Анатоль глядел на лежащее тело и не испытывал никаких эмоций. Он понимал, что должен либо вернуться в него в течение двух суток, либо распрощаться с ним навсегда. “А нужно ли мне оно? Теперь, когда я могу мигрировать из тела в тело, его преосвященство может упокоиться. Но пока тебе, старина Жерар, помирать рановато. Ты поможешь мне провернуть один занятный фокус”. Анатоль усмехнулся и, припадая на больную ногу, покинул комнату.

– Что наш господин желает на завтрак? – тут же подлетела Бланш.

– Ничего. Их милость заболел. Он не будет выходить. Нам позволено бездельничать.

Девушка могла бы заметить в речи старого отца подозрительные шероховатости, но восторг от внезапно свалившегося выходного затмил юный разум. Счастливая Бланш что-то прочирикала и унеслась по своим делам. Анатоль же отправился на рынок. Расчет его был прост: он собирался пообщаться с максимальным количеством людей, дабы иметь возможность перемещаться и в их тела.

Как Анатоль и предполагал, Гастона в городке знали все. Каждый встречный считал своим долгом вежливо поздороваться и справиться о его самочувствии. Но что несказанно удивило – старика действительно уважали, совершенно не выказывая при этом даже минимального опасения. Анатоль не верил своим глазам, понимая, что в горожанах не было ни капли страха перед слугой всесильного инквизитора. И торговки, и стражники, и мастеровые радостно приветствовали хромого старика. Даже проезжавший мимо городской голова не преминул с улыбкой пожелать тому доброго утра.

Анатоль бродил по улицам до самой темноты. Наполнение базы установки зеркалирования информации шло семимильными темпами. Большинство жителей города, сами того не подозревая, были готовы безвольно отдать своё тело в полное распоряжение психопата из другого времени. Теперь ему ничто не мешало устроить в этом захолустье настоящее кровавое веселье. И купаясь в своих чёрных замыслах, старик со злобной улыбкой отправился домой.

Окна первого этажа ярко горели. Видимо, вернувшаяся Бланш, как всегда, была занята стряпнёй. Анатоль грузно перешагнул порог и на все восклицания дочери Гастона миролюбиво посетовал:

– Не тревожься! Пусть господин поспит. Вон как изводит себя! – и тут же не терпящим возражений голосом скомандовал: – Дай мне сейчас поесть, а затем живо отправляйся спать!

***

Засыпать в теле старика было тоже делом непростым. Анатоль совершенно терялся от непонимания, как хромоногий Гастон вообще может передвигаться. Но эти мысли отняли у него лишь пару минут перед погружением в сон. Старческие веки смежились, и сознание уже было готово соскользнуть во тьму забытья. Амплитуда нейроимпульсов пошла на убыль, что незамедлительно

активировало программу зеркалирования. Анатоль тут же взбодрился и начал рыскать по изрядно удлинившемуся списку доступных персон. Увы, нужное ему имя там отсутствовало.

– Что за чёрт! Почему тут нет Бланш?

Автоматика, внедрённая в его разум тут же отчиталась:

– Целевое тело должно находиться в бессознательном состоянии, во сне или в крайнем случае в состоянии сильного опьянения.

– Придётся спать… – недовольно пробурчал Анатоль.

Через полтора часа он пробудился. К его удивлению, умная программа уже не стала делать каких-либо запросов, а просто переместила его сознание в тело Бланш.

Анатоль тут же вскочил. После изувеченного болезнями стариковского тела лёгкость юности оказалась столь восхитительна, что переселенец не смог себе отказать и сделал несколько танцевальных па в тесноте комнаты прислуги. Анатолю тут же захотелось осмотреть новое приобретение более внимательно, но найти ни свечей, ни огнива в незнакомой каморке не получилось. Ему пришлось ограничиться ощупыванием. Но ничего необычного на девичьем теле обнаружено не было. Спать уже не хотелось, и Анатоль решил приступить к реализации своей давешней задумки. Внезапно он обнаружил неожиданные плюсы ночных действий:

– А это даже хорошо, что сейчас ночь! Со стариком будет меньше возни. А то как проснётся да начнёт ныть…

Размышляя в этом направлении, Анатоль спустился в кухню. В низкое окно светила полная луна, это хоть немного, но помогло сориентироваться в бесчисленных шкафах. Острый кухонный нож был найден моментально. Анатоль уже хотел приступить к делу, когда заметил здоровенный мясницкий топор.

– О-па! А вот эта штука куда интереснее!

Он проверил его остроту и, удовлетворившись качеством заточки, отправился в комнату Гастона.

Старик спал, скорчившись и подтянув подрагивающие руки к груди. Испытывающий острый дефицит зубов рот был приоткрыт. Прерывистое сипение в купе со смрадным дыханием создавало в комнате весьма тягостную атмосферу. Анатоль смотрел на старика и поверить не мог, что буквально пару часов назад сам находился в этом дряхлом теле.

– Ты действительно пожил изрядно, старик. Отправляйся в ад, или во что ты там веришь! – руки девушки подняли топор и с силой опустили на череп Гастона.

Костный хруст вперемешку с чавканьем мякоти мозга одарил уши Анатоля блаженством. Он застыл, переваривая восторг от столь трогательного звукового эффекта, но всё же не преминул посетовать:

– Эх! Жаль, что сейчас ночь. Наверняка живописно кровища расплескалась. Но тратить время попусту не будем!

И не утруждая себя даже вытереть топор, Анатоль ринулся наверх. Убивать тело Жерара было чертовски жаль. Мучимый раздумьями убийца даже сел напротив и долго смотрел на столь редко встречающееся в этом диком времени совершенное сложение и прекрасное лицо.

– Чёрт! Я буду скучать по тебе, старина Жерар. Но, к счастью, установка зеркалирования заработала как надо. Мне в твоём теле задерживаться надолго опасно. А то и твои соратники и наши полисмены не дадут спокойно насладиться жизнью.

Анатоль взмахнул топором и мастерски отсёк голову. Брызгая густыми потоками крови, она со стуком скатилась на пол.

– Великолепно! Да, Жерар, ты достоин именно такой красивой смерти!

Тратить время на созерцание результатов резни Анатоль не желал, а потому опрометью кинулся в городскую управу. Там, перебудив всех, он изобразил терзавшуюся угрызениями совести грешницу, что раскаялась в убийстве господина и собственного отца. Пристав долго не верил, что хрупкая и богобоязненная Бланш могла отважиться на такое. Та же каталась по земле и кричала, что сам сатана овладел ею для свершения страшного злодеяния. Всё это было столь дико, что простоватому чиновнику было проще поверить в банальное помешательство девы. Но перепачканные в крови руки кухарки были красноречивее слов. И ему пришлось послать наряд для осмотра дома Жерара.

Спустя четверть часа, подчинённые вернулись, и по их перекошенным от ужаса лицам всё стало ясно. Поражённому приставу ничего не оставалось, как отправить Бланш за решётку. Но спохватившись, он уточнил приказ:

– Ведите её в епископские застенки. Это дело инквизиции. Таким в городской тюрьме не место!

Оказавшись в камере, Анатоль тут же кинулся на сваленную в углу кучу прогнившей соломы. Лежать было страшно неудобно, но нужно было срочно забыться сном. Он сомкнул глаза, расслабился и попытался вызвать программу зеркалирования. Голос отозвался мгновенно:

– Выберите цель для запуска процедуры миграции.

***

Анатоль переступил порог епископской тюрьмы уже в облике старшего надзирателя. Дежурный тут же кинулся навстречу начальству и подобострастно затараторил:

– Ваша милость! Ночью привели арестованную кухарку самого инквизитора Жерара.

– Неужели? – саркастично бросил начальник.

– Так точно! Она призналась, что при побуждении нечистого самолично убила и его преосвященство и собственного отца.

– О как! – старший надзиратель даже не собирался прятать ухмылку, – И что же она делает сейчас?

– Утром стала кричать и стучать в дверь. Беспрерывно просит её выпустить и божится, что ничего противозаконного не делала.

“Ясно. Её сознание не управляло телом. Скорее всего, она начисто лишена воспоминаний о событиях этой ночи” – сообразил Анатоль. Дальнейший доклад дежурного его уже не интересовал. Он не стал отвечать на срочные депеши руководства и вообще выполнять какие-либо из своих прямых обязанностей, а лишь коротко распорядился:

– Подготовить пыточную!

Подчинённый тут же удивлённо заблеял:

– Но на сегодня не назначено никаких допросов…

Обычно меланхолично-спокойный старший надзиратель в этот раз проявил совершенно незнакомый норов. Стоявший перед ним навытяжку был тут же схвачен за горло могучей ручищей и согнут в три погибели.

– Я тебе не давал слова, чернь! Сейчас же сам приготовишь всё, что нужно: огонь, дыбу, щипцы и всё прочее! И доложишь мне лично. Марш!

Начальник отвесил столь мощный пинок, что надзиратель едва не вышиб собой дверь.

Не прошло и получаса, как запыхавшийся младший надзиратель докладывал о выполнении поручения. Начальник улыбнулся, кивнул, молча похлопал того по плечу и в мгновение ока свернул несчастному шею. Затем равнодушно перешагнул ещё дёргающийся труп и направился навестить Бланш. Пролёт в несколько ступеней, два коротких коридора, и вот Анатоль уже стоял перед знакомой дверью. Здоровенный ключ со скрежетом отпер камеру. Перепуганная и ничего не понимающая девушка тут же кинулась к нему.

– За что меня вытащили из дома? В чём меня обвиняют? Вы представляете, как будет недоволен мой господин?!

– Тебя никто ни в чём не обвиняет, – умиротворяющим тоном промолвил старший надзиратель и мягко добавил: – Пойдём, Бланш.

Девушка мигом успокоилась и как овечка последовала за ним в дальнее крыло тюрьмы. Но одного взгляда в приоткрывшуюся дверь пыточной оказалось достаточно, чтобы доселе бойкая кухарка Жерара свалилась в обморок. Такой оборот совершенно не устраивал Анатоля.

– Это что ещё за новости? Крестьянка упала без чувств словно расфуфыренная принцеска! Нет, дорогуша! Так дело не пойдёт! – Анатоль начал лупить её по щекам.

Но этот приём не возымел никакого действия, и девушку пришлось втаскивать в помещение самому.

Анатоль окинул взглядом интерьер и с удовольствием отметил живописно запёкшуюся кровь, которой щедро была забрызгана вся обстановка.

– А тут работают весёлые ребята!

Он опустил несчастную на пол и стал вслух размышлять:

– Так, милая Бланш, с какого же прибора начать с тобой работу? Пожалуй, попробуем на старушке-дыбе.

Он проворно привязал руки несчастной, после чего вздёрнул её вверх. Крик боли разорвал тишину узилища.

– Ох! Какой голос! Настоящее сопрано! Теперь снимем с тебя платье. Зачем скрывать столь нежную кожу под этим тряпьём? Не дёргайся! Сейчас начнётся самое интересное!

Душераздирающий крик боли вновь огласил холодные камни стен, которые слышали эти звуки уже множество раз.

***

После смерти Бланш прошло уже больше месяца, но Анатоль никак не мог забыть того наслаждения, что подарила ему глупая кухарка Жерара. Тот день он целиком посвятил ей. И девушка его не разочаровала. Кто бы мог подумать, что в крестьянской семье может родиться столь остро чувствующая натура. Сперва казалось, что это свойство любой женщины, но позднее Анатоль с горечью осознал, что никто в этом городке уже не сможет сравниться с ней.

И какая удача, что им в тот блаженный день никто не смог помешать.

Кровавые проделки Анатоля поселили в головах жителей суеверный ужас. И простолюдины, и знать строили самые фантастические предположения о невероятных смертях, дополняя жуткую реальность куда более страшными выдумками. Но чего бы глупые горожане ни толковали, они неизменно склонялись к тому, что в их местах поселился если не сам сатана, то уж его ближайший приспешник, как минимум. Ничем иным они не могли объяснить странные надписи, вырезанные на телах несчастных жертв.

Анатоль сидел в трактире и за кружкой вина слушал очередные бредни о своих похождениях. Находясь в теле ни в чём не повинного торговца репой, он преспокойно строил планы дальнейших действий и нисколько не опасался наводнившей городок толпы инквизиторов. Он уже хотел встать и кинуть на стол монетку, как обратил внимание на вошедшего незнакомого юношу.

Непривычно чистое платье не было одеждой простолюдина, что выдавало в молодом человеке сына заезжего купца средней руки. “Так. А вот и шанс для нового поворота событий!” – обрадовался Анатоль и осторожно подсел к ничего не подозревающему юнцу.

– Не советую вашей милости здесь пить вино.

– Что? – паренёк удивлённо вскинул брови, – Это почему же?

– Вкус его ужасен! Уж поверьте старику. А вот курочку местную очень рекомендую.

Молодой человек подозрительно покосился на собеседника и холодно бросил:

– Шёл бы ты своей дорогой!

– Что ж вы так грубы, ваша милость?

Анатоль не надеялся на ответ, но преисполнившийся спеси юнец всё же не стал молчать:

– Ты слишком подозрителен. Рожа грязная, а речь как у епископа.

– Так я ж не всегда торговал репой.

Анатоль тут же мысленно обратился к программе зеркалирования, которая без промедления сообщила, что образ паренька зафиксирован и тело может быть пригодно для миграции сознания.

– Да неужели! – усмехнулся купеческий сынок, – Поди, был золотарём?

– Были и у меня счастливые времена. Ну, да не буду навязываться. Всего вам хорошего! – и довольный собой Анатоль покинул трактир.

***

В этот же вечер Анатоль улёгся спать и начал проводить привычную процедуру миграции сознания. Однако, прежде чем скользнуть в тело сына заезжего торгаша, Анатоль с беспокойством сообразил, что совершенно не обладает какой-либо информацией о том парне. Он даже не знает, как того зовут и откуда он.

Делать переход в тело совершенно незнакомого человека было довольно рискованно. Но Анатоль отлично сознавал, что куда большему риску подвергался, оставаясь в этом городе. Кровавые послания хоть и тешили самолюбие, но служили верным ориентиром для его поимки. Он был уверен, что в своём времени безвозвратно уничтожил все следы разработанной дядюшкой установки зеркалирования информации. Он также не строил иллюзий, что полицейские аналитики не сообразят, что его сознание каким-то образом перемещается по телам. А, значит, сидеть на одном месте просто недопустимо.

Он смежил веки. И любимая программа тут же обратилась всё тем же равнодушным искусственным голосом:

– Выберите цель для запуска процедуры миграции.

– Интересно… А я ведь даже заснуть не успел.

– Схема ваших нейроимпульсов уже зафиксирована. Вам больше не нужно переводить разум в состояние, предшествующее сну. Но целевое тело должно находиться в бессознательном состоянии.

– Отлично! – возрадовался Анатоль и вызвал образ давешнего трактирного собеседника.

Но за краткостью общения лицо молодого человека восстановилось не полностью. Кое-какие черты Анатоль достроил сам, понимая, что на действие программы его воспоминания никак не повлияют. Но он ошибся. Открыв глаза уже в новом теле, его сознание было потрясено сообщением:

– При проведении процедуры миграции были учтены пожелания временной коррекции. Вы оказались в целевом теле с положительным сдвигом в пять лет.

– Что?! – завопил, вскакивая Анатоль, – Значит, я могу перемещаться вперёд во времени?!

И крик неописуемого восторга перебудил весь дом виноторговца.