Текст книги "Наместный маг 2(СИ)"

Автор книги: Сергей Вишневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Вишневский Сергей Викторович
Наместный маг 2

Наместный маг 2

(Пест – серебрушка 2)

Товарисчи! Выделить ничего не выделил. Нахожуся в деревне, за 150 км от компутера. Извеняйте. Уж чито есть, то есть. Приеду послезавтра, тогда и отрихтую и выделю.

Вимание! Теперь это все есть один большой грязновик!

То, что кровью писано.

Солнце начало прятаться за верхушки деревьев, удлиняя и без того не маленькие тени от деревьев.

Село Ведичей начинало затихать. Дневные заботы по хозяйству были выполненны, мужики, работавшие в поле, накормлены, коровы выдоены, дворовая живность накормлена и уже разбрелась по своим законным местам во дворе. В домах, не смотря на наступаюдие сумерки, свет загорался далеко не везде. Складывалгсь ощущение, что половина села и вовсе отсутствует дома. Отчасти это было правдой.

Почти все взрослые мужики собрадись в избе старосты села Ведичей. В доме было очень многолюдно и чтобы рассадить в небольшой избе глав родов и гостей из соседних деревень пришлось натаскать лавок из соседних домов.

В данный момент в избе у стола сидели все главы родов. Простые мужики за столом не сидели. Они встали у стен так, чтобы всем было видно центр комнаты.

В центре стоял Пест. Он внимательно слушал старосту, который поминал добрым словом старую ведьму, хранившую мудрость и берегшую окрестные села от напастей. После добрых слов он поднял не большую деревянную чашечку, используемую вместо рюмки и наполненную медовухой, и залпом ее осушил. Его примеру последовали главы родов.

– Все ли зделал и сделал ли как завещала Аккилура? – Спросил староста, после опрокинутой рюмки медовухи.

– Все Старшой. – Кивнул в ответ Пест.

– А как со знаком ведьмы старой? – Спросил староста мужиков пришедших гонцами из соседних дернвень Куприян и Дорожичей.

– Истлел намедне знак Аккилуровский, аки тлен могильный на ветру. – Ответил усатый гонец Куприян.

– Истинно так! Как есть истлел... – Закивал в поджержку мужик из Дорожичей.

– Ну, коли все вышло по задуманнуму, то говори слово за учебу свою Пест, а то бабы уж судачат. – Староста оглядел глав родов с ухмылкой. Его, за день работы в поле успели одолеть распросами. – Мол, погнали с учебы, аль сам сбежал?

– Учеба, хоть и дюже сложная, но ежели бока не отлеживать, то справиться можно. – Пест потянул за ворот своей рубахи вверх и снял ее. Всем стали видны две переливающиеся татуировки. – Это знаки мажьи о том, что я двум наукам мажьим выучен и право зваться магом имею "согласно государеву указу о мажьих отличиях и рангах".

– И каким же наукам выучился? – Спросил Староста цыкнув на мужиков и повысив голос. Мужики у стен и главы родов, как только увидели переливающиеся татуировки на груди Песта – тут же загомонили и зашептались.

– Этот знак обозначает, что я магом боевым право называться имею. – Пест указал на татуировку с буквой В. – Количество Йот в этом знаке обозначает ранг. Эта отметка дает мне право называться магом боевым третьегу ранга.

Пест вытянул из-за пояса нож, который полтора года назад выковал сам, когда учился кузнечному делу у Дорожичей и исполнил трюк, который когда-то исполнил его учитель и наставник Ратимр.

Он с размаху вогнал нож в свою собственню грудь слева. При этом он не останавливался и продолжал говорить как ни в чем не бывало.

– Маг боевой из меня вышел не ахти. Нет во мне силы великой и не одна стихия меня не приняла, а потому и управляться с ней искусстно не дано мне. – Все мужики, что находились в комнате с открытым ртом наблюдали за единственной капелькой крови, которая зависла на рукоятке ножа. Сам нож тем временем едва заметно двигался, словно его кто-то тянул за рукоять, стараясь вытащить. – Посему учитель мой меня в перед учил жить и выживать, не смотря на ранения. Зело сложно то дело, но как видишь старшой – выучился я тому, да так, что ежели меня убить решишь – без некромантии и магии черной никак. Гореть я уже горел, топить меня уже топили, руки– ноги отрезали. Новые отращивал.

Речь Песта прервал нож, который с гулким стуком упал на пол. Староста проводил его взглядом, сглотнул и спросил:

– Это ктож тебя сжечь пытался и утопить?

– Так Ратмир, учитель мой. – Хмыкнул Пест, я вно что-то вспоминая. – Он не злой, но сам маг боевой. Посему учеба у него зело злая. Спуску не давал и за уговорами или руганью в карман не лез... за тумаками у него тоже дело не вставало...

– Добре! – Сказал огромный мужик, сидевший за столом. – Ежели дело твое война, то без тумаков никуда! Лучше от отца тумак, чем от вражины нож в брюхо!

Мужики не стройным хором загомонили, подтверждая слова огромного мужика.

Пест тем временем продолжал ворожить. Ничего сложного, только контроль. Он магией воздуха подобрал золу и мелкие угольки из печи и заставил их двигаться в виде длинной полоски, которая , выбравшись из печи, устремилась к Песту. Она начала вращаться у его ног, словно змея. При этом красные угольки иногда потрескивали, словно невиданая змеюка из пепла и угольков шипела и огрызалась.

– Добро! – Кивнул староста, опасливо поглядывая на "пепельную змеюку", и вновь спросил: А второй знак?

– Сие знак о том, что я Артефактному делу обучен. – Пест указал на стилизованную букву А. – Ранг у сего дела у меня первый. По сему я могу по закону для продажи делать токмо первый десяток артефактов, что в указе записан "О рангах и разрешениях изготовления стандартных артефактов для свободной торговли". Сей указ самим государем нашей Гвинеи подписан!

– А ежели не на продажу? – С прищуром спросил Староста.

– А ежели не на продажу... – Пест развернулся к выходу и подошел к двери, где под мешком был спрятан деревянный домик. Он был из маленького сруба шириной в локоть и с небольшой двускатной крышей. Пест подошел к столу, за которым сидел староста и главы родов, и поставил его на стол. – Ежели не на продажу, то тут что душе угодно. А моей душе угодно было такой артефакт измыслить, чтобы пока меня рядом нет , он бы за полями следил, чтобы солнцем их не спалило, градом не побило, аль хворь какая не взяла. И так я крутил и эдак, и книги ученые читал... библиотекаря мажьего совсем извел.

Пест постучал костяшками пальцев по домику и дверь, которая была перед старостой, отворилась. Из двери вышел маленький человечек размером с мужскую лодонь. Одет он был совсем по деревенски. Лапти, штаны из мешкавины, рубаха и жилетка, да шляпа с полями из мелкой травы на голове. Он оглядел мужиков, которые уставились на него выпучеными глазами, снял шляпу, пригладив волосы торчащие во все стороны, и громко сказал: "Здраве будте!".

– Я значиться к мастеру, что артефактному делу учит, на поклон пошел. Он то мне и сказал, что нет таких артефактов и делать их никогда не делали. Почему? То разговор долгий, но сей артефакт я сам измыслил и сам создал. – Пест с улыбкой разглядывал вытянутые лица взрослых мужиков, которые замолчали и разглядывали домового. – Артефакт сам по себе вещь и разумом не наделен, но я в него духа поселил домового. Сей дух дал добро и слово с торгом молвил, что будет теперь хозяином полей наших. С этим артефактом он и в зной и в град ворожить сможет не хуже меня, а то и лучше. За то раз в седьмицу ему хлеба медового краюха полагается и молока крынка.

В избе воцарилось гробовое молчание. Мужики столпились полукругом, вокруг домика – артефакта. Тишину разорвал голосок Лукаши.

– Хто старшой будет? – Как можно громче произнес домовой.

– Я за него!

– Лукаша! – Домовой протянул ответившему Старосте раскрытую пятерню.

Староста сначала смутился, но потом тоже протянул к домовому мезинец. Тот пожал его со словами:

– Я конечно с полями не мастак, по первой надобно будет мне подсказывать, но ежели сработаемся, то всю округу хлебом завалим! – Прямо выложил Лукаша, не отрывая взгляда от Старосты.

– Вперед дело, а за ним слово. – Ответил Староста хмурясь.

– И то верно! Когда смотреть поле пойдем?

– Завтра с зорькой. Ночь на дворе...

– Ты когда в поле пойдешь – в дом постучи. Я с вами двину. – Лукаша накинул шляпу на голову и бодрым голоссом добавил. – Поглядим, может сразу чего и подправим. Стучи, ежели чего старшой. Бывайте мужики...

С этими словами Лукаша махнул рукой мужикам и развернувшись снова ушел в дом, закрыв за собой дверь.

– Вот те раз... – Послышалось из толпы мужиков, которые обступили стол и все вместе разглядывали Лукашу. Когда тот затворил дверь все взгляды перенеслись на Песта.

– Сам придумал и сделал? – Спросил Староста Песта, не обращая внимание на мужиков, которые обступили его плотной толпой.

– Сам.

– А может и не надобно тебе Пестушка в академию мажескую воротаться? – Задумчиво спросил он Песта. – Ежели воевать ворожбой умен, мажьми чудесам обучен... Может и не требо более?

– Нет Старшой. Я хоть и себя не жалел, но больно много еще мне учить надобно. Много знаний выучить надо, чтобы магом хотя бы срежней руки зваться. – Пест кивнул на домик Лукаши, пустившись в обьяснения. – То, что вы за чудо держите, то я сделал с ведовским словом и делом. Самой мажьей науки тамо не много. Ежели бы не ведовская наука и слово Аккилуры – и того не сделал бы...

Мужики загомонили, а Староста вздохнул, потерев лицо лодонями.

– Ежели так, то быть по твоему. – Староста умол на несколько секунд, а потом хлопнул по столу лодонью, прервав гомон мужиков, что-то продолжавших обсуждать. – Тут к нам вестовые приходили... Много люда к нам шло. Кто с просьбой, кто с поклоном, а кто и дань удумал нам платить...

Староста говорил медленно, подбирая слова. Пест же, услышав слово дань, начал нахмуриться.

– Слух за тебя Пест пошел, да так, что тебе поклон бить приходили с дальнего юга. Мужики тамо смуглые, с волосами зело черными. Мы таких и не видал и за села ихние не слыхивали. Тебе поклон несли, да за дело спрашивали. – Староста почесал лысеющую голову и оглядываясь на мужиков продолжил. – А ты то в городище. Мы им и так толкуем и сяк, а уйдет один южанин, так на следующую седьмицу северяне в шкурах придут. Да с токого северу, что и диву даешься. Росту маленького, с глазами узкими как у люда с востоку дальнего. За села их и не слыхивали. А они все как один – вынь да положь мага – ведуна, что из села взрос. И деньгу несли, и камни разноцветные, и побрякушки золотые... Но ты не подумай! Мы себе ничего не взяли. Обьяснили, что ты только через пять зим вотораешься. Мол, в академии мажеской учишься. С тем и в обрат отправляли...

– Ктож знал, что ты летом воротаешься? – Поддержал старосту голос из толпы мужиков.

– А тут еще и срок вышел, на хоронины Аккилуры. – Начал объяснять и жаловаться старлста. – Ты как Аккилуру на костер положил, так видать и рассыпались знаки ее, что по селам соседним ее лежали... А посевная в самом пике и дел не в проворот... Ты бы нам с посевной подсобил, чем сможешь, а то нынче в срок не вышли...

Мужики в избе начади гомонить, обсуждая положение дел и чем оно могло бы закончиться. Пест слегка нахмуридся и глубоко вздохнул.

– За луга и поля нынче Лукаша ответ держать будет. – Немного подумав ответил Пест. – А мне надобо знак свой оставить во всех селах за которых ответ держать буду.

– И за какие же села ответ держать будешь? – С ухмылой спросил староста. Мужики тут же притихли, ожидая ответа Песта. Вестовые из Куприян, Дорожичей и Воржских рыбаков поднялись. Возникла пауза, во время которой Пест заглянул в глаза каждому вестовому.

– Хотелось бы за все, что деньгу несли не малую, да вот боюсь не поспеть везде. – Пест пожал плечами словно извиняясь и продолжил: Я так думаю, что пока ответ держать буду за селом Ведичей, Куприян и Дорожичей... Еще мыслю, что за рыбаками Воржскими. Уговора с рвбаками не было, но зело доброе и нужное дело было стними.

– Рыбаки Воржские, хоть и не ведут с нами дел прямых, но дело доброе делали, когда нас нужда приперала. – Громко произнес усатый мужик из Куприян. – Добре!

– Ну, коли так... – Произнес староста, поднявшись из-за стола. – ... то завтра тебе в путь собираться надобно. Не дело это, чтобы села без знака твоего были...

Мужики еще что-то обсуждали и спорили, но ничего серьезного уже не было. Пест сидел в уголке и думал, посматривая на старосту. Тот заметил внимание, обращенное на него и поспешил разогнать мужиков по домам, мотивируя это посевной, которая была в самом разгаре и ранний подъем.

– Вижу есть, что тебе еще сказать, так Пестушка? – Спросил староста, когда в доме остались они вдвоем.

– Есть старшой... – Тихо произнес Пест. В этот момент дверь срипнла и в дом попыталась войти жена старосты.

– Брысь! – Рявкнул староста и супруга поспешно вышла, заметив, что в углу дома сидели Пест и Староста.

– Знаешь за ведовской рок? – Без прилюдий спросил Пест.

– Знаю. – Староста тут же нахмурился и подобрался, чувствуюя, что разговор не спроста. – Узнал за свой рок?

Пест кивнул. Его взгляд уперся в пол, у самых ног.

– За смерть мой рок таков: как смертью замараюсь, так на мои проводы она и пожалует... – Пест умолк, а староста спросил:

– Значится не выйдет с тебя воя мажьего? – Пест кивнул, подтверждая слова старосты. – Значит будешь как Аккилура, окольными путями ворожить и прямо никого ворожбой убивать не сможешь... А сердце? За сердце рок знаешь?

– Знаю, но сам пока не понял. – Хмурясь ответил Пест. – А раз сам не понял, то чужому не сажу.

– Быть по твоему... – Со вздохом сказал староста и поднялся. – В дорогу когда собираться будешь?

– Сильно торопиться некуда, думаю на этой седмице отправлюсь. – Пест тоже поднялся на ноги, протянув раскрытую пятерню старосте. Тот ее пожал. – И это... старшой, ты за Дакритом присмотри. Он не злобный, но может куда не надо нос начать совать...

– Так у нас и скрывать нечего...

– Все равно присмотри...

В доме рода Подова, в котором вырос Пест, уже давно погасили свет и творилась полная тишина, нарушаемая только мирным посапыванием хозяев и их детей. На одной из «гостевых» лавок тем временем ворочался Дакрит. Он все не мог уснуть, вспоминая Черта с его договором.

В какой-то момент ему поучдился ели слышный шепот.

– ... Договор... – Послышалось ему. Сначала он подумал, что он сам себя накрутил и не обратил внимание, но затем шепот повторился. – ... договор..

Дакрит повернулся на другой бок и увидел, прямо перед своим лицом три глаза, расположенных треугольником. Под ними распологались два ряда белоснежных клыков, растянутых в улыбку.

– Черт! – Прошептал Дакрит, чуть не свалившись с лавки.

– Тише! Перебудешь всех! – Прошептал Черт ели слышным голосом. – Договор был, значит делаешь как я скажу!

Дакрит кивнул, подтверждая готовность действовать.

– Пест уйдет в соседние села, а ты как Пест уйдет, так сразу идешь к старосте. В пояс кланяешься и за себя правду говоришь, но так, что мол решил узнать как люд живет простой. Что хочешь делай, но он тебя в род принять должен. В любой. Понял? – Спросил Черт ели слышным шопотом, уставившись на Дакрита немигающим взглядлом. Тот в ответ кивнул. – И за договор помни!...

Три глаза и оскал белых клыков растворились в воздухе, а Дакрит еще около получаса ворочался на лавке, пока не уснул. Уже засыпая, ему почудился голос Черта, который прошептал на грани слышимости: "Спи!...".

ПРОДА

Рано утром, еще до того как встало солнце и на дворе стояли предрасветные сумерки, из дома скрипнув дверью «до ветру» вышел Пест. Сделав все чего требовал организм, Пест собрался уже войти в дом и потянулся к ручке двери, но почему-то остановился. Повернув голову к калитке, он замер, уставившись на едва светлеющий горизонт.

Словно навождение где-то в далеке брехнул пес и закудахтали куры. Дунул теплый летний ветерок, шелознувший крону старой кривой яблони и принесший запах... Слегка сладковатый и примесью гари. Это был неповторимый запах дома.

– Домом пахнет... – Ели слышно произнес он и уже громче добавил: Слышишь, Черт?... Черт!

С лева от него появился огромный демон на четыреэ лапах, с тремя глазам и огромной, полной множеством крупных зубов пастью. Пест повернул к нему голову и спросил:

– Чувствуешь как пахнет? – С какой-то доброй улыбкой спросил Пест.

– Я не умею чуять настоящий запах... только ворожбу и силу... – Из-за оскала пасти с зубами в три ряда, было не понятно улыбается Черт, или просто не может убрать оскал с лица. – Сущности тьмы не умеют чувствовать запахи в том понимании, которое вы этому придаете...

– И ни один демон никогда не чуял настоящих запахов? – Пест разговаривал не отрывая взгляда от горизонта.

– Нет. – Ответил Черт.

Пест искрене улыбнулся Черту и по простому, словно друга спросил: Хочешь я тебе дам свой нос понюхать как мое село пахнет?

Черт молчал секунд двадцать. Пест уже отвернулся от него и вышел за ограду, не став дожидаться Черта. Тот переминался с лапы на лапу, но отвечать не спешил. Прямо перед оградой лежало белоснежное перо, которое Пест увидеть не мог. Черт же его прекрасно видел, но не мог понять его смысл. Когда Пест скрылся из виду Черт аккуратно перелез через ограду и обратился к Песту.

– Что хочешь за то, что носом даш своим почуять? – Черт внимательно оглядывал Песта в поисах следов вмешательства "пернатой суки".

Пест отвернулся от горизонта, на котором занималась зорька и со страннлй улыбкой произнес:

– Ничего. – Черт в ответ хлопнул одновременно всеми тремя глазами. – Просто так, токмо ты слово дай, что только носом моим чуять будешь и только чтобы запах почуять... Даешь?

– Даю... – Спустя несколько секунд раздумий ответил Черт. – Даю слово свое, что не воспользуюсь ничем, акромя носа Песта, для того, чтобы запах почуять.

– Даю Черту право носом моим чуять. – С ухмылкой произнес Пест и начал наблюдать как засуетился демон.

Сначал он хотел просто обслюнявить палец на лапе, а потом прикоснуться им к носу Песта. Помешал огромных размеров коготь, который чуть не выколол глаз Песту. Черт тут же отгрыз коготь. Когда он прикоснулся к носу Песта своим пальцем, то принялся втягивать свкозь щели. Тут же он завертел головой, стараясь втянуть как можно больше запахов. А запахов было не мало.

Запах затопленых печей, цветущей яблони, сырой от росы травы и легкие отголоски запаха струганой древесины. Это соседский сруб, который хозяева собрадись ставить после посевной и сенокоса. Сруб стоял на другой стороне улицы на нескольких камнях. Его только приготовили.

Черт крутил головой и старася уловить разницу, каждый запах, втянуть как можно больше, словно оголодавшая собака, дорвавшаяся до еды. И с каждым разом он замедлялся. Словно это обычный вохдух его пьянил. Он все медленнее и медленнее втягивал воздух, все меньше вертел головой, а потом и вовсе плюхнулся на задницу и уселся как пес. При этом нос Песта он отпустил сам. Пест и не думал его останавливать.

– И так всегда? – Спрлсил Черт. Он плюхнулся на задницу, подогнув задние ноги и сидел придерживаясь передними лапами о землю. Если бы не огромная голова с непропорционально большим ртом, могло показаться что рядом с Пестом сидит огромный пес. – Всегда так пахнет?

Пест сел рядом с ним, вытянув ноги. Они оба рассматривали рассвет. Село начало оживать. Послышались звуки скрипа дверей в далеке и первые песни петухов.

– Всегда. – Ответил передернув плечами и ссутулившись от холода Пест Черту. – Я раньше этого запаха не замечал, а тут... как нашло что-то.

– Я раньше думал, что знаю, как пахнут люди... – Пробормотал Черт. Он наклонил голову в бок, но так не естественно, что казалось словно он вывернул себе голову, словно голова провернулась на одном месте на 90 градусов.

Воцарилось странное молчание, нарушаемое отдаленной возней сельчан, словно этот шум подгонял неуловимый момент, очаровавший демона и мальчика – ведуна.

Самые странные метамарфозы начались на лице Черта. Гладкая черная кожа, переходившая сразу в десны зубов, начала морщиться, а его лицо исазила такая гримасса, что ни один человек не смог бы однозначно ее классифицировать.

На самом деле в этот самый момент демон ?Трингавалтол? в быту называемый Чертом в первые, за время обращения в демона из мелкой нечисти, попытался прекратить улыбаться.

– Черт...

– Чего?

– Дакрит... это твоих лап дело?

– Да

– Зачем?

– Он будет ведуном...

– Моего слова за то не будет. Все по правде...

– По правде... – Кивнул Черт. – По правде ты сам его ведуном назавешь...

– Сам? – Переспросил Пест хмыкнув.

– Сам! – Подтвердил Черт.

В этот момент скрипнула дверь в дом и из него показалась мать Песта. Сначала она перепугалась, увидев огромного Черта. Он и так на вид был не подарком, а когда повернул голову и мать Песта увидела вертикальный рот и три глаза сбоку – охнула и чуть не осела.

– Уйди! Нашел кого пугать... – Буркнул Пест и Черт начал растворяться в воздухе. Мать Песта в это время испуганно изобразила в воздухе знак Единого и принялась причитать:

– ...Единый видит, предок знает... Пестушка ты чего за землице сырой сидишь? – Она поправила сьезжающий платок с головы и добавила: А ну как простынешь???

– Скажешь тоже! – С улыбкой заворчал Пест, поднимаясь с земли. – Меня главное ножами резали и в кипятке варили, а ты? Простынешь!...

– Я вот отцу как расскажу все!... – Начала было мать, грозя Песту полотенцем.

– Не, я сам расскажу... – С улыбкой произнес Пест, поднимаясь и отряхивая штаны.

Пест ходил по двору и не мог унять странного чувства...

С утра он хотел податься на поле, но его осадил отец. "Буде нужно – позовем, а коли нет, то и не по чину тебе на поле пахать..." – заявил он.

– Не по чину... – Нахохлившись буркнул Пест и сложив руки за спиной вышел во двор. Во дворе он заглянул в пустые огромные кадки во дворе, которые бычно были заполнены водой, нахмурился и начал искать ведра и коромысло. Найдя их он вышел за двор, отправившись за водой к колодцу.

Он за пару часов натоскал воды, но он не вызывал ни у кого удивления или недоумения. Обычный отрок с коромыслом и ведрами, несущий в дом воду. При этом все знали, что он ведун, будущий маг и по окончании обучения – ненаследуемый дворянин. Никто не упрекнул его, не покачал головой и не попытался остановить. Сам Пест при этой работе слегка улыбался, самыми краюшками губ. С ним здоровадись: молодая девушка с такими же коромыслом и он в ответ здоровался. Ему улыбались от души: сморщеный дедок и сухая старушка, и он улыбался в ответ. С таким умиротворенным настроением он наполнил все свободные кадки. Когда воду просто некуда стало выливать, он начал оглядывать двор в поисках работы.

Глаз зацепился за чурбаны, сваленные у дальней стороны двора. Взяв колун, Пест принчлся за рубку. Без магии, без каких либо проявлений силы. Он просто колол дрова. Единственное проявление силы в это время – это отточенный до автомотизма процесс перегона по сосудам магии жизни.

За всем этим подглядывала Лита. Не умело, постоянно попадаясь на глаза Песта. Когда Пест в очередной раз проходил мимо нее, пока она пряталась в высокой траве, он спросил:

– Ну и чего ты хоронишься? – Лита не ответила, словно и не к ней обращались. – Думаешь я родную кровь не учую?

Надув губы и опустив взгляд Лита вышла к брату, расскладывающему дрова в поленнице.

– Давно тумаков от матери не получала? – Продолжил Пест даже не взглянув на нее и продолжая аккуратно выкладывать дрова в поленнице. – Чего без дела шатаешься?

– А я наказ выполняю! – Заявила Лита, показав язык Песту. Тот стоял спиной к девочке.

– Ох и оборву тебе язык! – Буркнул Пест и Лита тут же спрятала язык, прикрыв в добавок рот рукой. – Это что же за наказ такой, что за мной глядеть надо, глаз не сводя?

– Мне мама наказ дала с тебя глаз не спускать, чтобы ты с ворожбы своей в обмороке не свалился! – Лита пожала плечами и, подойдя поближе, протянула Песту горбушку серого хлеба.

Пест усмехнулся и взял горбушку свежего хлеба, которая пахла давно забытым запахом дома. Он на пару секунд задумался, а Лита уже начала тараторить:

– Ты столько времени дела делал, а ни разу не сворожил! Почему ты ворожбой дрова не наколол? Не умеешь? ... А твои шарики ледяные теперь долго не тают?... – Пест направился в сторону паленицы у которой стояла лавка, а Лита принялась сыпать вопросами: Ты наверное устал?... А как там в городище живут?...А ты там где жил?... В академии мажеской?... А Лык говорил, что в городе лебеду не ядят...

– Не тараторь! – Буркрул Пест. От того, что мысли Литы бежали вперед языка она очень быстро говоиила, порой глотая окончания и предлоги. – По порядку говори!

Порядок дел в голове Литы был и доводьно строгий. Его вбила мать, обучая девочку готовке и домашним хлопотам. Но вот порядок мыслей и слова у нее отсутствовал напрочь. По этому, когда Пест сказал по порядку, то мыслительный процесс юной занозы забуксовал. Пест взглянул на зависшую Литу и вздохнув начал отвечать на те вопросы, которые успел разобрать:

– Жил я по началу в харчевне, что в портовом районе стоит града Вивека. Там работал за еду и грош в неделю, там и спал. – Размеренно и как-то даже важно начал Пест. – Там и ворожбу свою тренировал. Печь магией грел и корнеплод всякий этой же ворожбой чистил.

– А руками нельзя? – Сделав большие глаза, спросила Лита.

– Можно и порою нужно, но ворожбу тренеровать надо было. А у меня ее хрен да маленько. Тут на ворожбу маговскую, что в убениках пишут, едва хватит. Вот я и ворожил, что попроще. Если вихрь ветряной, то размером мне по коленку, ежели огня стену, то акурат под топку печки...

– Вихрь ветряной... – Восхищенно смотря на брата обмолвилась Лита. Ее глаза были прикованы к земле, где под ее ногами весело и бодро бегал малюсенький вихрь размером с ее лодонь. Сначала он был не особо виден, а потом, собрав мекую пыль с земли, окрасился в серый цвет.

– ... так и учился. Ночью работал, утром учился, апосля зенита солнца спал, вечером книги мажеские читал или науку на деле учил, а ночью опять работал... – Продолжал Пест поглядывая то на вихрь под ногами сестры, то на ее восхищенное лицо. – Потом я работать начал в академии мажеской...

– А тамо работников берут? – Хмурясь спросила сестра.

– Берут, только надо грамоту знать и счетать уметь, а таких работников еще поискать надо. А как найдешь, так еще и деньгу платить. – Пест пожал плечами, словно сомневаясь в своих суждениях. – Можеть деньга малая, а может не любят городские у магов работать.... Того не ведаю, но работников на факультете жизни и алхимии всегда не хватало. Работы валом и не бльно сложная. Там больше читать приходилось, да считать.

– Это что ты там считал такое? – Услышал Пест голос соседского парнишки. Он был с Литой одногодкой, но выглядел чуть-чуть постарше. Пест полнял голову и увидел, что рядом с ними уже начала собираться дворовые дети.

– Ну, дак! Растворы стандартные в зельях используют! А уж из них и варят зелья всякие. Ты как думаешь, будет ученик мажий пол дня мучаться, чтобы стандартные растворы приготовить для зелья? Так онож никакого времени не хватит! – Пест взглянул на Прона, мальца задавшего вопрос. Тот задумчиво почесал макушку. Пест прирялся снимать сапоги и разматывать портянки с ног. – А я за деньгу эти стандартные растворы и готовил. Тамо четко знать надо, чего и сколько положить, как смешать, сколько кипятить...

– Так тож запомнить можно! – Не унимался малец.

– Ага, можно! Пять сотен стандартных растворов...

– Много.. – Нахмурился Прон. Этот соседский мальчишка был уменьшеной копией отца.

– Дак прочесть и посчитать проще. – Пожал плечами Пест. – На том и работал. Те кого деньга устраивала грамоте не обучены, а кто обучен – тому деньга мала!

– А в Вивек говорят городище из камня? – Послышался еще один голос.

– Из камня, да не в один этаж! Сам я в комнату снимал за деньгу на третьем этаже, под самой крышей...

– Третий этаж – это высоко?

Пест почесал макушку и начал оглядываться, чтобы примерно показать высоту третьего этажа. В итоге он указал на яблоню, довольно приземистую, старую, но тем не менее достаточно высокую.

– Со старую яблоню! Вот примерно чутка выше нее мое окно было. Дом из камня, но меж этажам перекрытия деревянные, с цельных бревен...

Пест сидел на скамейке, а вокруг него собирались дети. Обычные, дворовые. Отроки во главе со старшим разошлись по привычным делам. Кто к реке, удить рыбу и ставить "морды", кто помогать на пасбище, кто в лес на ягодные делянки. В селе остались старики, женщины, занятые по хозяйству, и дворовая ребятня.

– И все улицы, промеж домов, камнем выложенны. Да не простым булыжником, а тесаным. От того в дождь или слякоть в городище месива под ногами нет. Все подметают и все убирают. От того городище как камень нерушимый видеться поначалу. – Пест, пока рассказывал, снял сапоги, которые порядочно успел износить, и босыми ногами начал шебуршать травой. – Но городище тот не так прост. Люд в нем гнилой и ежели для себя выгоды не увидет – помоди руку никогда не протянет...

Вокруг него уже начали собираться дети со всего села. Слух о том, что Пест за городище каменное рассказывает и ворожбу малую ворожит не отрываясь, моментально облетел село.

Он просидл на этой лавке, почти до сумерек. Детвору разогнали по домам возвращающиеся с полей мужики. До этого только матерям удавалось вытащить из толпы слушающих детей, да и то за уши. Всем хотелось послушать рассазы о каменном городе. Даже некоторые старики нет – нет, да проходили мимо, останавливаясь, прислушиваясь и чему-то кивая. Некоторые и не по одному разу.

– Ну, давай теперь с начала рассказывай. Как в городище пришел? – Отец Песта сидел за столом с кружкой горячего отвара, который сварил Пест. Его братья сидели рядом с ним с тем же отваром, но в кружках поменьше.

– Как Пикарда схоронил под деревом, так в путь двинул. – Хмурясь начал Пест. – К городищу подршел в ночи, потому обождать решил. Пикардтрассказывал, что на ночь ворота затворяют. А с рассветом я себя оглядел и решил, что уж больно на убогого похож. Волоса клочком, лицо и руки в земле по локоть, а штаны драные. Вот я в ручей ледяной и полез мыться, да вещи от грязи мыть.

Отец и братья одобрительно закивали. С печи показалось лицо Литы. Ей тоже было интересно. Пест рассказывал подробно о том как сам устраивался.

Он рассказал, как его попросту ограбили, как искал работу и как его попытались обмануть на рынке, как он учился сам, без подсказок, как нашел своего учителя, как ему приходилось засовывать руку в кипяток, чтобы научиться быстро лечить ожог на собственной руке, как приходилось просить отрезать себе палец Людвига, потому что самому духа не хватало, как его принимали другие студенты, а вернее не принимали и вообще многие считали любопытным наемным простолюдином, как он спорил с препадавателями, как учился на ходу всему, до чего допускали, как работал за горш в неделю и кров с харчами, как познакомился с бастардом Людвигом и как до самого отъезда считал его другом, как нанимался по ночам чистить улицы от мусора и пробивать засоренные канализации, как его приглашали в портовый район, чтобы лечить людей, как он стал единственным магом – целителем во всем районе и почему в этом районе никто из магов работать не хотел... Рассказывал все, без вранья и искажений. Говорил как думал и как видел, но... Умолчал про баронессу Игрим, умолчал о том, что его несколько раз с того света вытаскивал Черт, умолчал про свой рок...