Текст книги "Иван Мореход (СИ)"

Автор книги: Сергей Лысак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

А вот теперь надо быстро уходить, но перед этим сделать то, для чего собственно этот верный хозяйский пес и понадобился. Иван быстро раздел бандита, и поставил на колени. Айхан молча подчинялся, как безвольная кукла. Нужно было постараться сделать так, чтобы хотя бы на первых порах его не опознали. А также создать видимость, что он стал жертвой либо грабителей, либо своих старых недругов, которых у него тоже хватало. Внимательно осмотрев снятую саблю, с сожалением вздохнул. Хороший клинок. Но оставлять его себе опасно, уж очень он приметный. Взмах клинка, и острая сталь обрушилась на шею Айхана.

Опыта в таких делах у него еще не было. Хотя, Матвей Колюжный постарался максимально возможно подготовить своего ученика в искусстве владения саблей. Начал тренировку с рубки лозы, после этого ставил удар на мокрых связках камыша, а потом на свиных тушах. И наука старого казака пошла впрок – Иван отсек голову одним ударом. Хорошо, что заранее оделся во все черное – на черной одежде кровь не видна, что-то вполне могло на нее попасть. Завернув голову Айхана в его халат, положил в сумку. Туда же отправились остальная одежда и кошелек, деньги из которого Иван предусмотрительно переложил в свой. Никаких вещей убитого при нем остаться не должно. С саблей было сложнее. Если оставить ее здесь, то по ней могут опознать тело. Поэтому, все равно придется захватить ее с собой. Тщательно вытерев клинок и вложив его в ножны, Иван надел саблю на себя и подхватив сумку, быстро пошел прочь. Хорошо, что за все время возни с Айханом так никто и не появился.

По дороге избавился от лишнего, просто выбросив на подвернувшуюся кучу мусора. Нищие растащат быстро. Саблю, на всякий случай, завернул в найденные здесь же тряпки. Пока надо было сделать перерыв, в гости к Мустафе идти еще рано, поэтому решил вернуться на постоялый двор. Кое-что важное, способное помочь в осуществлении задуманного, он все же узнал. Сегодня вечером у Мустафы будет важная встреча с одним из его компаньонов. Они встречались и раньше, но гость никогда не остается ночевать, а всегда уезжает. Происходит это, когда уже стемнеет. Компаньон всегда приезжает верхом в сопровождении охраны. А это значит, что когда он будет покидать гостеприимный дом Мустафы, ворота откроют настежь на какое-то время, и можно будет без труда проникнуть во двор. Расположение жилых и подсобных помещений Айхан знал прекрасно, поэтому удалось выудить из его памяти малейшие подробности. И теперь Иван знал, как ему без особых помех добраться до покоев Мустафы. Уйти обратно проще, поскольку можно не церемониться с охраной у ворот. Пока их обнаружат и поднимут тревогу, он будет уже далеко. А там – ищи ветра в поле!

В назначенное время Иван занял позицию неподалеку от дома Мустафы и внимательно наблюдал за воротами. Простая черная одежда, уже сослужившая ему хорошую службу, не выделялась в ночной темноте, как и кожаная сумка с главным «трофеем». Саблю пришлось оставить в комнате на постоялом дворе, сейчас она будет только мешать. А на будущее – может быть и пригодится. Такой предмет иногда может сказать больше, чем целая напыщенная речь. На улице тихо, прохожих здесь после захода солнца очень мало, поэтому в наступившей тишине очень хорошо слышны все звуки, доносящиеся из-за забора. Но пока что ничего, хоть отдаленно напоминающее приближение всадника, нет. Мустафа и его гость заняты, и когда закончат, неизвестно.

Охране его отсюда не было видно, а вот он мог сразу же заметить, едва створки ворот придут в движение. Долгое время ничего не происходило. И вот наконец-то раздались громкие голоса, цоканье копыт, и ворота начали открывать. Он тут же оказался рядом, отведя глаза страже и гостям, и стал ждать. Вот ворота полностью распахнуты, и первый всадник выехал на улицу. Едет шагом, не торопится. Судя по внешнему виду – какой-то важный осман на великолепном скакуне. За ним – двенадцать человек охраны. Одеты несколько проще, но вооружены до зубов и кони у всех хорошие. У ворот пятеро стражей Мустафы, внимательно наблюдают. Не дожидаясь, пока последний всадник пройдет через ворота, Иван проскользнул во двор мимо охраны, и тут же направился к дому. Нечего торчать возле ворот, теперь все надо делать быстро. Мустафа, скорее всего, сейчас обдумывает результаты деловой встречи, и может находиться, где угодно. Конечно, заманчиво было бы нанести визит прямо в его покои, когда он изволит почивать, но из памяти Айхана известно, что его дядюшка зачастую ложится довольно поздно. Не торчать же все это время в доме. Да и на постоялый двор надо успеть вернуться до рассвета.

Проскользнув через двор, Иван вскоре оказался с другой стороны дома, в районе кухни. Здесь есть дверь, которой постоянно пользуется прислуга. Она запирается изнутри только тогда, когда все уходят спать, а пока еще рано. Окружающие его не замечали, и Иван осторожно приоткрыл дверь. Никого. Но в соседних помещениях кто-то есть. Доносятся разговоры нескольких человек. Охраны здесь нет, она наблюдает снаружи дома. Ведь пробраться сюда незамеченным невозможно. Трудно упрекнуть в этом Мустафу и покойного Айхана, ведь они и в страшном сне не могли представить, что к ним пожалует в гости казак-характерник. Но все когда-нибудь случается в первый раз...

Проскользнув через подсобные помещения, Иван оказался в коридоре, который вывел его к главному входу. Отсюда можно было попасть на второй этаж, где находились личные покои Мустафы. Охрана у входа присутствовала, но незваного гостя по-прежнему никто не замечал. Он всячески старался не шуметь, что было сделать довольно сложно – сумка с «трофеем» мешала. Кое-как разминувшись на лестнице с прислугой, поднялся на второй этаж. Все здесь поражало роскошью. Видно было, что Мустафа не бедствует. Причем рядом наряду с обстановкой, характерной для восточного стиля, присутствовали дорогие вещи из Европы. Неплохо было бы тряхнуть как следует этого бандита, покрытого фальшивой позолотой порядочного человека. Но увы, нельзя! С этого Мустафы, будь он неладен, теперь придется пылинки сдувать. Но это пока. А как оно дальше повернется – посмотрим...

Иван остановился перед дверью, ведущей в опочивальню хозяина, и прислушался. Внутри никого нет, служанка только что вышла оттуда, и прошла совсем рядом, едва его не задев. Дождавшись, когда она скроется за углом, осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Никого. Судя по тому, что на столе выставлены разные сладости, фрукты и кувшин с вином, Мустафа собирается приятно провести время в обществе своих жен, или многочисленных наложниц. С этим у него, в отличие от своего племянника, все в порядке. Но задерживаться здесь надолго нельзя, служанка может вернуться. Быстро раздвинув угощение в стороны, вынул из сумки «трофей» и водрузил его на стол в окружении фруктов и сладостей. Хотел еще в рот «трофею» персик, или финик вставить, но передумал. Это будет уже слишком. Поэтому просто накрыл голову заранее припасенным шелковым платком, и покинул опочивальню. Дело сделано, теперь надо срочно уходить.

Когда до двери возле кухни, через которую пробрался в дом, оставалось уже немного, издалека донесся истошный женский визг. Значит, подарок уважаемому Мустафе уже обнаружен. Хоть несколько раньше времени, но не страшно. Выскользнув во двор, осмотрелся. Здесь уже началась беготня, никто ничего не может понять. Стараясь держаться ближе к краю дорожки, чтобы случайно ни с кем не столкнуться, направился к воротам. Свет редких фонарей освещал сад вокруг дома, и везде сновала взбудораженная охрана, толком не поняв, в чем дело. Быстро добравшись до ворот, осмотрелся. Перед этим страже крикнули распоряжение, чтобы никого не выпускали. Неважно, будет это незнакомец, или человек, которого они хорошо знают. Что же, распоряжение по своей сути верное. Да вот только выполнить его стража не сможет. Иван глянул на четверых громил, обнаживших оружие, и внимательно поглядывающих вокруг. Простите великодушно, правоверные, но сегодня не ваш день. Вам просто не повезло...

Дождавшись, когда рядом с воротами останутся только несущие здесь службу охранники, Иван снова применил свой дар. Четверо стражей застыли, как истуканы, глядя перед собой бессмысленным взглядом. Четыре быстрых удара кинжалом, и путь свободен. Хорошо, что ворота закрываются не на замок, а на хитрый засов, поэтому нет нужды искать ключ. Нажав на скрытый рычаг, приоткрыл одну створку, выскользнул на улицу и закрыл за собой ворота. С первого взгляда и не видно, что их открывали. А теперь – прочь отсюда. Самое большее, минут через пять сторожей обнаружат, и поймут, что птичка выпорхнула из клетки. И где ее теперь искать, неизвестно.

Быстрым шагом дойдя до угла улицы, обернулся и посмотрел на дом Мустафы. Вроде бы, пока не обнаружили убитых сторожей, из ворот никто не выскочил. Свернув в боковой проулок, и выбросив ненужную больше сумку, выбрался на оживленную улицу с торговыми рядами и затерялся в толпе. Теперь можно и отдохнуть. До утра все равно ничего не случится, а утром надо вернуться на «Кирлангич». Интересно, как там обстановка? Очередных гостей не было? А то, как бы не пришлось еще раз сюда наведаться. Мустафе сделали предложение начать диалог, как это называется у франков. Умный человек поймет и оценит. В том смысле, что хоть он и повел себя неправильно, но все же не ему секир-башка сделали, и даже предлагают договориться. Однако, если уважаемый Мустафа окажется настолько туп, что не поймет смысл сделанного ему «подарка», то кто же ему виноват? Ставроса можно будет переубедить, хоть он и не хочет обострять отношений. Но когда на кону либо деньги, либо собственная жизнь, то выбор сделать нетрудно. Плохо то, что не удалось узнать из памяти почившего Айхана ничего конкретного, что касалось бы их дел. Мустафа племянника к этому не допускал. С кем он сейчас связан в Керчи, тоже неизвестно. Относительного их дальнейшего плавания в Эгейское море – тоже. Может быть сам Мустафа и знает, но Айхану он этого не говорил. В общем, вопросов возникло еще больше, чем было в начале. Но ничего, утро вечера мудренее! Придя в хорошее расположение духа, Иван не торопясь отправился на постоялый двор. Можно было бы, конечно, зайти с девчонками развлечься, но Матвей его предупреждал, чтобы не шлялся, где попало, и не связывался, с кем попало. Ибо чревато для здоровья. Хоть он и мог почувствовать опасность, исходящую от жрицы продажной любви, но рисковать все же не стоит. Эх, а что в Черкасске творилось! Есть, что вспомнить! Когда его, согласно науке Матвея, специально нанятые молодухи и вдовушки уму-разуму учили. Чтобы заранее постиг отрок то, с чем во взрослой жизни придется столкнуться. Да так, чтобы в грязь лицом не ударил. Ведь лазутчику во вражеском тылу надо быть ко всему готовым. Мало ли, с кем судьба сведет! Иван сразу же проявил интерес к этой науке, и добился поразительных успехов. Да таких, что молодухи и вдовушки сами стали в наставницы набиваться. Но Матвей не пускал дело на самотек и отбирал только тех, в ком был абсолютно уверен. А заодно объяснял, что на бабах многие лазутчики и попались. Находясь среди врагов, н и к о г д а нельзя привязываться ни к какой женщине. И н и к о г д а нельзя н и к а к о й женщине позволять вить из себя веревки. А если она с этим не согласна, и пытается сесть на шею и командовать, то тут же от нее избавляться. Каким образом избавляться – зависит от ситуации. Если находишься в тылу врага, то возможно и радикальным. Только чтобы тело не нашли. Ибо слишком дорого обойдется провал. Ведь женщины – существа мстительные. И отвергнутая особа может по злобе натворить таких дел... А отсюда следует, что подружек среди врагов надо выбирать очень тщательно. И ни в коем случае не посвящать их в свои тайны, какими бы надежными эти подружки ни казались. Самый лучший вариант – замужние дамы, склонные к приключениям на стороне. Особенно, если у них еще и мужья смотрят на сторону. С такими обычно никаких проблем не бывает. Поиграли и разбежались. Несколько сложнее с вдовушками. Эти, как правило, не теряют надежды найти мужа, поэтому приходится держать ухо востро. И десятой дорогой следует обходить всевозможных барышень на выданье. Здесь, в случае чего, можно получить во враги всю родню. Разумеется, все это приемлемо только в христианских странах. В мусульманских же странах с одной стороны все гораздо проще, а с другой во много крат сложнее. Проще в том, что женщина здесь – фактически вещь, обладающая ограниченными правами по сравнению с мужчиной. Причем речь идет не о рабынях, те вообще никаких прав не имеют. Можно завести себе четыре жены и сколько угодно наложниц. Коран в этом плане гласит очень мудро – имей столько женщин, сколько хочешь, и сколько сможешь содержать. А сложнее в том, что нельзя нарушать многие правила по отношению к чужим женщинам. Может боком выйти. Причем от государства, по законам шариата, а не из-за праведного гнева мужа-рогоносца, желающего получить сатисфакцию, и до шалостей жены которого государству никакого дела нет.

Однако, постельные приключения пока откладывались. Иван не торопясь шел по улице, ничем не выделяясь среди других припозднившихся прохожих, и длинный сверток, который он нес в руках, тоже не привлекал внимания. Конечно, по всем правилам следовало избавиться от сабли Айхана. Но... Иван и сам не мог понять, что же его удержало от этого шага.

Ночь прошла тихо. Очевидно, Мустафа искал пособников случившегося среди своих людей, поскольку не допускал мысли, что подобную авантюру можно провести без помощи кого-то из его окружения. Это займет у него какое-то время. Труп Айхана, скорее всего, уже обнаружили. Даже если его быстро опознают, что может выяснить Мустафа, пройдя по цепочке событий в обратном направлении? Ничего. Встреча в мейхане с каким-то мальчишкой Селимом, внешность которого никто не сможет толком описать. А уж поверить в то, что мальчишка далеко не богатырского телосложения сумел в одиночку справиться с Айханом, у м е л о отрубив ему голову... Причем непонятно чем, так как подходящего оружия у него с собой не было, а знающий человек сразу определит, что работал мастер, снеся голову противнику одним ударом в мгновение ока, а не долго отпиливал ее ножом. Получается, что этот мальчишка сначала завладел саблей Айхана, а потом его же собственной саблей лишил Айхана головы? И Айхан спокойно этого ждал, даже не думая оказать сопротивление? В такой бред никто не поверит. Если только не предположить, что Селим, или как его там на самом деле зовут, всего лишь умело выполнил роль наживки, и обеспечил встречу своих подельников с Айханом в нужном месте, а они уже сделали все остальное. Такое вполне может быть. И скорее всего, Мустафа так и подумает. Но это не объясняет того, каким образом таинственный некто обеспечил быструю доставку «подарка» по назначению. Причем так, что этого н и к т о не заметил. Какой отсюда сделает вывод Мустафа? Предатель завелся в его ближайшем окружении. Тот, который имеет доступ в его личные покои, и может отдавать приказы прислуге. Интересно, на кого он подумает? Ладно, будущее покажет...

Когда Иван вернулся на «Кирлангич», на борту вовсю кипела работа. «Пленные» под надзором боцмана и матросов трудились в поте лица, а Ставрос пребывал в тревожном ожидании – как оно все прошло? На палубе об этом говорить не стали, а перебросившись парой ничего не значащих фраз, сразу же уединились в капитанской каюте. Только там Иван показал свой боевой трофей, развернув скрывающий его коврик, который специально купил для этой цели перед возвращением. Ставрос ахнул.

– Ведь это сабля Айхана!!!

– Совершенно верно. Не стал ее выбрасывать, хороший клинок.

– Но ведь это опасно, вещь очень приметная!!! А вдруг, кто узнает?!

– А как узнает? Здесь я ее никому показывать не буду. А в Керчи, или еще где, посторонним до этой сабли дела нет. Но зато может заинтересоваться тот, кто у з н а е т эту саблю. Вот и посмотрим, какая рыба клюнет...

Иван рассказал свою версию случившегося, но не вдаваясь в подробности. Впрочем, капитан на них и не настаивал. То, что Хасан далеко не прост, он знал уже давно, но чтобы до такой степени... И какие он еще имеет тайные распоряжения от хозяина, один Аллах, да сам Хасан ведают. От таких тайн могут быть очень большие неприятности. По крайней мере хорошо уже то, что он блестяще справился с задачей и не возбудил подозрений, поскольку иначе здесь бы уже были люди Мустафы. Вот и не надо глубоко влезать в это дело. Пусть хозяин и его ушлый подручный Хасан сами этим занимаются.

Переговорив с капитаном Иван выяснил, что после выхода из Золотого Рога они пойдут в бухту Ватика, расположенную на южной оконечности полуострова Пелопоннес, То есть, предстояло пересечь все Эгейское море. И тут его ждал неожиданный сюрприз. Пока он занимался «приглашением к диалогу» в городе, на борт доставили большую коллекцию французских карт и лоций Средиземного моря. Тут, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Обеспечение османского флота картами и всеми прочими навигационными пособиями собственного выпуска в Османской империи обстояло из рук вон плохо. Того, что было, не хватало для сильно разросшегося флота, и это не могло конкурировать с европейскими изданиями ни по точности, ни по подробности навигационной информации. Вот и вынуждены были османы покупать через посредников за большие деньги соответствующие материалы в Европе, в основном выпущенные во Франции. Как оказалось, французы сильно преуспели в этом деле благодаря длительным и плодотворным контактам с Русской Америкой, где уровень навигационного обеспечения мореплавания был необычайно высок. Вот и тянули месье оттуда все, что плохо лежит. Однако, надо отдать им должное, умело распоряжались тем, что попадало в руки. Вот и наладили выпуск карт и лоций по образцам из Русской Америки, продавая их всем желающим. Но... Дьявол, как говорится, всегда кроется в деталях. Во-первых, все материалы были на французском языке. Переводом на другие языки французы утруждать себя не стали. А во-вторых, при богатой коллекции карт и лоций всех районов Средиземного моря с примыкающими к нему «морями-окраинами» вроде Тирренского, Лигурийского, Адриатического, Ионического и Эгейского, полностью отсутствовало что-либо по Мраморному, Черному и Азовскому морям, а также по Босфору и Дарданеллам. И здесь османам приходилось пользоваться своими наработками, которые сильно уступали французским. Что-то османские картографы сумели раздобыть, в основном еще со времен Византии, но до качества французских карт их продукция явно не дотягивала. Единственное, что им действительно удалось, так это сделать привязку старых византийских карт к новой системе координат, пришедшей в Европу из Русской Америки, и оказавшуюся необычайно удобной. Почему сложилась такая ситуация, никто не знал. То ли потому, что корабли Франции никогда не появлялись в этих краях, и данные материалы не печатали за ненадобностью, то ли у французов просто не было необходимой информации по этим районам, но факт оставался фактом – во Франции имелась прекрасная картография и подробнейшее описание всего Средиземноморья при полном отсутствии чего-либо восточнее Дарданелл. Крайне редко попадались оригинальные экземпляры карт и лоций Средиземноморья, изданных в Русской Америке. Но они были напечатаны кириллицей на языке пришельцев из другого мира, который никто из французов не понимал. И как говорили злые языки, пришельцы сами в свое время сделали перевод на французский язык своих навигационных изданий по личной просьбе короля Франции, который прекрасно понимал значение точных карт и лоций для мореплавания. В какую сумму это встало королю Франции, история умалчивала. Но на борту «Кирлангич» долгое время работали по старинке, поскольку французского языка все равно никто толком не знал. Однако, теперь ситуация изменилась. Ставрос, когда вчера отправился в город, приобрел французские новинки. Чем и занялся Иван сразу после рассказа о своих похождениях, с интересом изучая новые карты и читая описание незнакомых морей. Однако, через несколько часов его потревожил капитан, войдя в каюту.

– Ну как дела идут, Хасан? Разобрался во всем?

– Да, Ставрос-бей. Очень хорошие карты и лоции, я таких еще не видел. Уже подобрал те, что нужно на переход до Ватики. Сейчас лоцию Эгейского моря читаю.

– Ну, читай, читай. Хоть один человек во всем этом разбирается, и то хорошо. Остаешься за меня на борту, а я на берег.

– Что-то случилось?

– Случилось. Только что прибыл человек от Мустафы. Он желает меня видеть.

– Быстро... И Вы поедете?

– Придется. Если откажусь, может что-то заподозрить. Сейчас Мустафа считает, что мы не при делах, а это кто-то другой, связанный с нами, на него страху нагнал. Вот и не надо его разубеждать. Пусть думает, что в Истанбуле находится наш человек, о котором он н и ч е г о не знает. И который может, в случае чего, и на него управу найти.

– Но ведь это опасно, Ставрос-бей!

– Не так опасно, как ты думаешь. Для Мустафы гораздо важнее сохранить свое дело, война ему не выгодна. Это здесь он хозяин, а в Крыму у него силы нет. Так что, думаю, он предпочтет договориться, раз уж не получилось набросить на нас уздечку. А меня зовет потому, что уверен – я передам его слова в точности тому, кому следует.

– Так может, давайте и я с Вами на всякий случай поеду? Мехмед тут и сам с выгрузкой управится.

– Нет, Хасан. Если я ошибаюсь, и что-то пойдет не так, то незачем погибать нам обоим. Ты молодой, у тебя вся жизнь впереди, а я уже пожил на свете, и совесть моя чиста будет. В любом случае, если не вернусь завтра до полудня, немедленно уходите обратно в Керчь и расскажите там все, что случилось. Выгрузку к тому времени уже закончат, а днем Мустафа не посмеет напасть у всех на виду, даже если узнает, что вы уходите.

– А Вы?!

– Если я к тому времени не вернусь, то значит не вернусь уже никогда. А ты единственный человек в команде, кто сможет довести "Кирлангич" до Керчи. Мехмед поможет тебе с парусами. Навигатор из него никудышный, может только вдоль берега ходить, но в парусном деле он мастер. В порту есть лоцмана, которые помогают пройти Босфор. Поэтому не жадничай и сам в Босфор не суйся. Мехмед знает, к кому нужно обратиться...

Когда Ставрос отправился на берег, Иван с сомнением покачал головой, глядя вслед удаляющейся лодке, на которой прибыл посланец от Мустафы. Успев переброситься с ним несколькими ничего не значащими фразами, когда он был на палубе, понял, что посланец ничего не знает. Он действительно выполняет распоряжение своего хозяина – пригласить в гости капитана «Кирлангич». А вот для чего – то ему неведомо. По всем неписаным правилам Мустафе следовало бы вытряхнуть душу из всех, причастных к этим событиям, и из Ставроса – в первую очередь. Но как решит действовать Мустафа, неизвестно. В любом случае, от Ставроса он ничего не узнает. Хитрый грек не расстается с простеньким перстнем и небольшим образком на шее, на которые никто не позарится. Но в каждом из этих предметов содержится смертельная доза быстродействующего яда. Ивану и другим членам команды он об этом ничего не сказал. Значит до конца не доверяет. И правильно делает. Эх, сейчас бы за Ставросом проследить, да и вмешаться в случае чего! Ведь от Мустафы много чего интересного узнать можно... Но в этом случае он себя полностью раскроет, и в конечном итоге придется убирать всех свидетелей. В том числе и Ставроса. Поэтому, надо продолжать играть роль ушлого сорвиголовы Хасана, который с помощью хитрости и золота способен решать неразрешимые задачи. Ну, или почти неразрешимые... Что сейчас должен делать настоящий Хасан? Старательно выполнять распоряжение начальства, то есть сидеть тихо на борту и никуда не лезть до завтрашнего дня. Вот и не надо выходить из образа...