Текст книги "Иван Мореход (СИ)"

Автор книги: Сергей Лысак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– Именно поэтому здесь лучше днем ходить?

– Да. Ночью ориентиры на берегу плохо видны.

– А в Дарданеллах?

– В Дарданеллах проще – там гораздо шире. Течение тоже есть, но не такое сильное, как в Босфоре. Там лишь два крутых поворота возле Чанаккале, но если проходить их днем, то особых трудностей нет.

– А дальше? В Гибралтарском проливе?

– Ну-у, так далеко я еще не забирался! Слышал в рассказах франков, венецианцев и генуэзцев, как там все выглядит, но сам не был. Да и магрибские пираты в тех краях пошаливают, а для этих мерзавцев ничего святого нет. Особо не разбирают, кто перед ними. Даже османские корабли грабят и топят, если уверены, что об этом никто не узнает. Так что нам там делать нечего.

– А вдруг придется?

– Придется – пойдем. "Кирлангич" от любого противника уйдет. Тем более, ты в навигацких науках сведущ, поэтому необязательно все время вдоль берега идти. Ведь Средиземное море – не Черное. Там расстояния гораздо больше...

Наконец впереди показались минареты Истанбула. В проливе встречалось все больше и больше рыбацких лодок и местных купеческих суденышек, перевозящих грузы с одного берега на другой. Иван с интересом рассматривал в бинокль приближающийся Истанбул – столицу Османской империи. Что и говорить, увиденное впечатляло. Красивые дома и дворцы, утопающие в зелени садов, и мечети, окруженные высокими минаретами, среди которых особо выделялся купол самой крупной из них – Айя-София, не шли ни в какое сравнение с Керчью, или с Кафой, не говоря уже о Черкасске, Это действительно был крупнейший административный, торговый и культурный центр на стыке границ Европы и Азии, который играл большую роль в жизни окружающего мира. Также Иван знал, что все это построено на крови христиан. От древней православной Византии не осталось ничего. Уже более двух веков всем заправляют пришедшие с востока османы, низведя уцелевших греков, армян и других представителей христианских народов, проживающих на территории Османской империи, фактически до состояния домашней скотины. Вещи полезной и дорогостоящей, о которой заботятся по мере необходимости, но никаких прав не имеющей. Ведь правоверному осману пристойно заниматься лишь двумя делами – воевать и торговать. Остальное – удел всех прочих, обязанных трудиться на благо империи. Не всегда и не везде это правило соблюдалось, сейчас среди ремесленников и осман хватало, но в целом политика всех султанов выглядела подобным образом. Именно поэтому большинство значимых постов в империи занимали османы, и лишь отдельные личности из инородцев – как мусульман, так и христиан, пробивались наверх.

Когда показался вход в бухту Золотой Рог, Иван очень удивился. Такого количества кораблей в одном месте он еще не видел. Военные и торговые – они заполонили весь рейд, и найти место для якорной стоянки оказалось непросто. В конце концов все же протиснулись поближе к берегу и стали на якорь среди «малышей». Ставрос заранее предупредил, что к причалу они становиться не будут, а выгрузка будет проведена с помощью местных лодочников, подрабатывающих таким образом. Купец, для которого предназначен груз, уже ждет, поэтому никаких задержек быть не должно. Но это в теории. А на практике всегда может вылезти какая-то неприятность, грозящая задержкой и непредвиденными расходами. Именно поэтому капитан и хотел еще до начала выгрузки съехать на берег и лично встретиться с получателем груза. А то, как бы не пришлось этот груз либо самому продавать оптом по любой цене, лишь бы взяли, причем побыстрее, либо вообще срочно удирать из Золотого Рога, не связываясь с выгрузкой. Увы, возможно было и такое. Причем официальных турецких властей Ставрос боялся меньше всего. Главная опасность исходила от конкурентов, пытавшихся подмять под себя всю контрабандную торговлю на маршруте Крым – Истанбул. Но пока, к счастью, без успеха.

Глава 10
Новые встречи, новые впечатления.

После прохождения положенных портовых формальностей, заключавшихся не столько в таможенном досмотре груза, сколько в получении «положенного» бакшиша, местное начальство удалилось и милостиво разрешило команде сойти на берег. Здесь уже распоряжались не янычары, охраняющие вход в Босфор, а гражданские чиновники, обеспечивающие пополнение казны султана, не забывая при этом и свой собственный карман. Все, как обычно в Османской империи, поэтому никто и не удивился. Глянув вслед удаляющемуся каику с таможенниками, Ставрос перекрестился.

– Слава Всевышнему, убрались наконец! Хасан, с этого момента ты – мой помощник и навигатор. Остаешься за меня. Сейчас я отправлюсь по делам, а вы пока можете по очереди сходить в город, только ведите себя тихо. И чтобы к утру все вернулись! Возможно, прямо с рассветом начнем выгрузку. Троим все время быть на борту...

Когда Ставрос, отдав распоряжения по поводу дальнейшей стоянки, отправился на берег, Иван осмотрел сгрудившуюся на палубе и с интересом поглядывающую на него команду. Как бы-то ни было, но его только что официально утвердили в должности, И теперь он не пассажир и хозяйский соглядатай, а самое настоящее начальство. Поэтому, приходится соответствовать. И чтобы завоевать доверие команды, первым делом надо выполнить свое обещание.

– Мехмед-бей, я никогда не был в Истанбуле. Вы знаете, где здесь хорошо кормят?

– Конечно знаю, Хасан-бей! Здесь, неподалеку от порта, есть три хорошие мейхане!

– Предлагаю всей командой отправиться туда и найти достойное применение тем деньгам, которые вы выиграли. Вы и Бахир, как выигравшие спор, идете в любом случае. На борту остаются трое из проигравших. Кто именно – пусть сами решат. Но мы им обязательно прихватим что-нибудь с праздничного стола. Согласны?

Разумеется, несогласных не было, и все шумно выразили свое одобрение действиями вновь назначенного начальства. Вскоре команда «Кирлангич» отправилась на берег, предвкушая радости жизни, а трое неудачников остались охранять судно и груз. Пусть подумают на досуге о том, что нельзя полагаться на одну лишь внешность. Она бывает обманчива, и форма не всегда соответствует содержанию.

Едва Иван ступил на пристань, его тут же охватила толчея и шум большого портового города. Вокруг было настоящее вавилонское столпотворение и разноязычный гомон не умолкал. Все же Османская империя была многонациональным государством, поэтому в ее столице можно было встретить кого угодно. Боцман Мехмед, как хорошо знающий местные порядки и до этого много раз бывавший в Истанбуле, сразу же направился по известному ему адресу, ведя за собой остальных. Иван с интересом поглядывал по сторонам. Пока что портовая часть города мало отличалась от Кафы и Керчи, разве что народу гораздо больше. Если будет возможность, надо бы выбраться в богатые кварталы города и там все осмотреть. Но не сегодня. Сегодня намечен «праздник живота» для всей команды, и если только он исчезнет, то этого не поймут. А шататься глубокой ночью по городу и искать приключения на свою голову все же не стоит. Хоть местные любители чужого добра для него и не опасны, но привлекать к себе внимание нельзя ни в коем случае. Как среди властей, так и среди собственной команды. В конце концов, кто он для всех? Ставленник хозяина, обученный многим премудростям как в морском, так и в торговом деле, а не лазутчик-одиночка, разгуливающий по вражеским тылам. Вот и не надо выходить из образа.

По дороге попалось много интересного. Богатые лавки, торгующие одеждой, посудой, ювелирными украшениями и много чем еще, а также многочисленные мелкие харчевни, возле которых крутились зазывалы, прошли не останавливаясь, Но вот в попавшуюся по дороге оружейную лавку заглянули по настоянию Ивана. Поскольку его испанский штуцер остался дома в Черкасске, ему очень хотелось иметь на борту «Кирлангич» высокоточное оружие, которое может одним выстрелом с дальней дистанции решить важный вопрос. Да и хорошую саблю надо приобрести. В Керчи втридорога он ничего покупать не стал, послушав советов капитана и боцмана, утверждавших, что в Истанбуле качественный товар можно взять гораздо дешевле. И теперь, оказавшись в царстве смертоносного сверкающего и вороненного металла, понял, что его не обманули. Здесь действительно было, что выбрать!

Матросы остались на улице, а в лавку Иван зашел вместе с боцманом, который тоже вроде бы проявил интерес. Но Иван догадывался, что Мехмед на самом деле хочет выяснить, насколько его новое начальство разбирается в оружии. Разговор с хозяином лавки начался по привычной схеме. Увидев юношу в богатой одежде, и посчитав, что его можно запросто «обуть в лапти», турок начал рассыпаться в любезностях, предлагая и расхваливая разнообразные богато украшенные «висюльки», коих у него хватало. На Иван тут же оборвал его красноречие.

– Уважаемый, мне не нужны кухонные ножи в оправе из золота и камней. Мало того, что они очень дороги, так ими еще и неудобно резать хлеб и мясо. Уж очень длинные.

– Помилуйте, бей-эфенди, какие кухонные ножи?! Ведь это настоящий "дамасск"!

– Настоящий "дамасск"? А Вы поставите сотню золотых султани на то, что этот так называемый "дамасск" разрубит гвоздь и не зазубрится? Я поставлю против.

– Хм-м... Бей-эфенди, но что конкретно Вам нужно?

– Мне нужно б о е в о е оружие. Именно боевое, а не эти разукрашенные побрякушки.

– Есть у меня кое-что из н а с т о я щ е г о. Не знаю только, понравится ли Вам...

С этими словами хозяин вытащил откуда-то из-под прилавка несколько простых с виду клинков, лишенных каких бы то ни было украшений. Но Иван, едва взяв один из них в руки, сразу же понял, что перед ним настоящее оружие воина. Перепробовав все, выбрал тот, что оказался по руке. Мехмед, подключившийся в разговору, тоже признал, что клинок стоящий. Но дальнейший вопрос Ивана поставил его в тупик. Впрочем, как и хозяина лавки.

– У Вас есть нарезные ружья из Русской Америки?

– Откуда?! Что Вы, бей-эфенди, такого Вы здесь нигде не найдете! Есть хорошее испанское оружие, изготовленное с применением секретов казенного оружейного завода "Меркель" в Русской Америке. Или, как говорят в Испании, "по лицензии". Оружие самого "Меркеля" в Старый Свет если и попадает, то в единичных экземплярах, добытых по случаю. К тому же, везти его просто нет смысла. Оно использует очень специфические заряды – так называемые унитарные патроны, выпуск которых в Старом Свете так и не смогли наладить. Лично я не знаю никого в Истанбуле, кто бы торговал таким оружием. А вот лицензионное испанское у меня есть! Вас интересуют именно нарезные ружья?

– Да.

– Есть очень интересные испанские штуцеры. Новинка! Но использует обычный порох и свинцовые пули, которые можно отливать самому. Вот, смотрите!

И тут перед Иваном появилось н е ч т о. Такое, чего он никогда раньше не видел. Ружье с длинным нарезным стволом, но при этом выполненное не как единое целое, а из трех частей – самого ствола с расположенным на нем прицелом необычного вида, приклада и цевья, охватывающего ствол снизу. Качество изготовления деталей и их подгонка были само совершенство. Причем, как и на его первом штуцере, на этом вообще отсутствовали какие-либо украшения. Но самое интересное заключалось в другом. Здесь не требовалось после каждого выстрела заколачивать пулю в ствол. Заряжание производилось с казенной части, куда вставлялась предварительно снаряженная пулей и порохом сменная камора, размеры которой были очень точно подогнаны по стволу. В комплекте к штуцеру шло два десятка сменных камор, специальный кожаный пояс с удобными карманами под каморы, пулелейка и мерка пороха. Иными словами, оружие давало возможность быстро сделать двадцать выстрелов с высокой точностью на дальней дистанции, поскольку скорость перезарядки нового штуцера не шла ни в какое сравнение с обычными дульнозарядными ружьями, не говоря о старых «классических» штуцерах. Единственным недостатком этой удивительной конструкции была цена. Для массового оружия просто запредельная, поэтому о вооружении такими штуцерами регулярной армии и речи не было. Разве что для отдельных хороших стрелков – одного на сотню, но это если «наверху» согласятся раскошелиться. Пока же позволить себе такое оружие мог только достаточно состоятельный человек частным порядком.

Внимательно изучив оружие и выяснив о нем как можно больше, Иван изъявил готовность купить новинку. Поторговавшись, даже несколько сбил цену (от которой у Мехмеда глаза на лоб полезли), но предупредил, что заберет покупку на обратном пути, а сейчас оставит задаток. Если появиться в мейхане с саблей считалось в порядке вещей, то вот длинноствольный штуцер смотрелся бы нелепо. Может ничего и не сказали бы, но зачем лишнее внимание привлекать?

Когда вышли на улицу, Мехмед искренне удивился.

– Хасан-бей, а Вы хорошо разбираетесь в оружии!

– А что делать, Мехмед-бей? Если живешь в Азове, под стенами которого то и дело рыщут эти проклятые казаки, то вопрос хорошего умения владеть оружием становится одним из главных. Можете за меня не волноваться, если возникнет опасная ситуация. Лучше скажите, далеко ли еще идти?

– Нет, совсем рядом!

Заведение, о котором говорил боцман, действительно оказалось недалеко, и вскоре команда «Кирлангич» шумной компанией ввалилась внутрь, заняв сразу два больших стола. Хозяин харчевни узнав, что предстоит крупный заказ, тут же засуетился и стал подгонять своих работников. Матросы пока что строили планы посещения борделя после праздничного ужина, а Иван решил послушать, о чем говорят за соседним столом, ибо по доносившимся фразам понял, что там обсуждают что-то значительно более интересное, чем прелести местных блудниц. И оказался прав. Рядом трапезничала компания военных моряков, обсуждая при этом события своего недавнего похода. Суть была в том, что проклятые гяуры окончательно обнаглели, нападая на корабли правоверных чуть ли не на виду у крепостей, прикрывающих порты. А это значит, что разведка у них налажена отменно, и там знают, когда, кого и где надо встретить. Если раньше корабли гяуров действовали поодиночке, и их можно было сравнительно легко если не уничтожить, то хотя бы отогнать превосходящими силами, то теперь они собираются группами, переняв тактику уничтоженных ранее пиратов Карибского моря. Недавняя их выходка вообще затмила все остальное. Если раньше грабежам подвергались исключительно купеческие корабли в море, то порядка двух месяцев назад эти нечестивцы напали на рейд в Смирне, собрав целую эскадру из девяти кораблей и разграбив всех стоявших там купцов! Причем очень точно подгадав время – незадолго до того, как почти полностью загруженный караван собирался выходить! Иными словами, они дьявольски точно подгадали время, и списать подобное на случайность никак нельзя. А это значит, что пираты заранее получили необходимые сведения из Смирны. Хорошо, хоть в город не сунулись. Видно, все же решили не связываться с крупным гарнизоном. А вот достаточных сил военного флота, чтобы отразить нападение, в этот момент в Смирне как раз и не оказалось. Находившиеся там четыре галеры сами стали легкой добычей наглых налетчиков, и они увели их вместе с собой. Чему немало способствовали гребцы-невольники, мгновенно сориентировавшиеся в обстановке. Крепостная артиллерия ничем не смогла помочь, поскольку пираты напали ночью, и в ходе абордажного боя на рейде ей бы пришлось палить наугад, в том числе и по своим. А когда рассвело, налетчики уже уходили, уводя с собой четыре военные галеры и шестерых купцов с ценным грузом. Остальных просто разграбили и сожгли на рейде. Канонирам же, наблюдавшим за уходящими кораблями с крепостных стен, удалось дать всего один залп с предельной дистанции, не причинивший никакого вреда, а после этого оставалось лишь слать проклятия на головы мерзавцев, поскольку стрельба стала бесполезной тратой пороха и ядер. Когда в Смирну прибыла мощная османская эскадра, пиратов уже и след простыл. Правда, удалось кое-что узнать о нападении. Налетом на Смирну командовал, скорее всего, пират Черная Борода. Раньше только он нес на гафеле своего корабля черный флаг с белым черепом и скрещенными костями. Теперь же такие флаги несли все корабли, в лучах восходящего солнца их удалось хорошо рассмотреть. Откуда взялся этот человек, каковы его национальность и настоящее имя, никто не знал. Все говорили лишь о большой черной бороде, из-за которой удачливый пират и получил свое прозвище. Оставалось неясным также место его базирования, и где он сбывает награбленное. Черная Борода появлялся из ниоткуда, захватывал богатую добычу, и исчезал без следа.

Однако, более никаких подробностей узнать не удалось. Рассказ не особо удивил Ивана. Он давно знал, что в Средиземном море неспокойно. То, что раньше творилось у берегов Нового Света, теперь переместилось в Средиземноморье и к Мадагаскару. Но Мадагаскар далеко, а Средиземноморье рядом. Во всяком случае, идущие там события напрямую затрагивали Османскую империю и всех ее соседей. Причем до открытой войны с привлечением большого количества сухопутных войск дело не доходило. Так, мелкие стычки. А вот на море картина была совсем иная, и война там не прекращалась ни на один день. Ситуация здесь сложилась очень своеобразная, и тому были свои причины.

Канули в лету времена противостояния на Средиземноморье крупных регулярных флотов христианского и мусульманского мира под командованием великих флотоводцев прошлого Андреа Дориа и Хайреддина Барбароссы, Сейчас бесчинствовали многочисленные пиратские банды, причем с обеих сторон. А королевские флоты Испании и Франции боролись с «чужими» пиратами, попутно защищая «своих». Но если раньше в этом деле преуспевали магрибские пираты, базирующиеся на африканском побережье, то теперь их успех пошел на убыль. Испания и Франция начали настоящую охоту на этих любителей чужого добра, и магрибских пиратов от полного уничтожения пока спасало лишь то, что короли Испании и Франции никак не могли договориться, чтобы скоординировать свои действия. Поскольку каждый старался соблюсти свои интересы, зачастую идущие вразрез с интересами другого, что являлось камнем преткновения в отношениях между двумя сильнейшими европейскими государствами. Если король Испании Хуан III еще старался хоть как-то достичь договоренности, даже соглашаясь на некоторые уступки, то вот его французский «коллега» Людовик XIV – тот самый, который Король Солнце, отличался редкостной упертостью, и ни на какие компромиссы идти не хотел. Возможно, причиной тому была личная неприязнь к бастарду, которому корона Испании не светила вообще. И которого Людовик XIV поначалу даже не воспринял всерьез, посчитав, что этот выскочка, захвативший трон с чужой помощью, все равно не сумеет на нем удержаться. Но время шло, и ожидания Короля Солнце не оправдались. Хуан III, опираясь на помощь заокеанских союзников и собственных сторонников, умело переманил на свою сторону колеблющихся, безжалостно расправился с противниками среди испанской знати (коих было немало), и стал быстрыми темпами восстанавливать былое могущество Испании, что явилось для Людовика XIV неприятным сюрпризом. Возможно, были еще какие-то причины, скрытые от остальных и неизвестные широкой публике. Но факт оставался фактом – короли Испании и Франции так и не смогли поладить. Хоть войны между ними и не было, но назвать их отношения добрососедскими тоже было нельзя. Они просто терпели друг друга, как неизбежное зло, от которого никуда не деться.

Все были в курсе, как королевский бастард – дон Хуан Австрийский стал королем Испании Хуаном III. Тот самый Хуан Неудачник, которого сначала наголову разбили тринидадцы, частично уничтожив, частично захватив его Новую Армаду, направлявшуюся в Новый Свет с карательными целями, при этом взяв его самого в плен, а потом сделали то, чего никто не ожидал. В том числе и король Франции. Тринидадцы не стали устраивать показательную казнь одного из своих главных врагов в назидание остальным, и не стали требовать за него выкуп, что было обычной практикой в подобных случаях. Они поступили гораздо умнее. Сделали дона Хуана своей послушной марионеткой, сыграв на его честолюбии и жажде власти. Сначала сформировали новую испанскую армию из уцелевших остатков десанта Новой Армады, а потом доставили эту армию в Испанию и оказали помощь в захвате испанского трона, свергнув прежнего короля Карлоса II и его мать – регента Марианну Австрийскую. Которые, что греха таить, были для Людовика XIV гораздо предпочтительнее в качестве правителей Испании, поскольку при них Испания стала банкротом, за счет которого можно было бы неплохо поживиться после такого сокрушительного разгрома в Новом Свете, прибрав к рукам хотя бы часть испанских колониальных владений. Да и от самой Испании в Европе можно было бы что-нибудь откусить. Но... Не получилось... Хваткие пришельцы из другого мира, захватившие сначала Тринидад, а потом и огромную территорию в Новом Свете, очень быстро провели акцию по замене короля Испании на своего человека, превратив таким образом Испанию из недавнего врага в преданного союзника со всеми вытекающими. И открыто заявив, что отныне любые недружественные действия, направленные против Испании, являются таковыми и в отношении Русской Америки. Поэтому желающих погреть руки на дележе ставшего вдруг «бесхозным» огромного испанского наследства в Новом и Старом Свете так и не нашлось. За исключением Англии, которая снова попыталась применить свой излюбленный прием, направив грабителей в Новый Свет под видом «частных лиц». Кончилось все для этих «частных лиц» очень плохо, А недавний разгром английского Ройял Нэви в Северном море отрядом всего лишь из трех кораблей Русской Америки с последующим поражением Англии в уже идущей войне с голландскими Соединенными Провинциями окончательно превратил Англию в заштатное европейское государство, мнение которого никого не интересует. Что не могло не радовать Короля Солнце, чужими руками избавившегося от главного конкурента, и вовремя сумевшего остановиться, дабы не влезть в очередную европейскую заварушку на стороне проигравшего. Но вот быстро возрождающаяся и усиливающаяся Испания была для короля Франции источником постоянного беспокойства. Если бы за ее спиной не стояла Русская Америка, то очень может быть, что Людовик XIV и не устоял бы перед искушением решить испанскую проблему радикальным образом, пока еще Испания не усилилась настолько, чтобы представлять реальную угрозу Франции. Но увы. Пример Англии в этом плане был очень показателен и не давал совершить вопиющую глупость. Потому, что король Франции был умным человеком, и предпочитал учиться на чужих ошибках, а не на своих собственных. Вот и поглядывали с подозрением друг на друга оба Величества, вынужденные поддерживать хотя бы «худой мир» вместо «доброй ссоры». Поскольку война между Францией и Испанией (на радость всем окружающим) ни Хуану III, ни Людовику XIV была совершенно не нужна. Но это, как говорится, были крупные хищники Средиземноморья, которые вполне могли себе позволить игнорировать мнение потенциальных союзников мелкого пошиба. Таких, как Генуя и Венеция, пик морского могущества которых уже безвозвратно прошел, хоть они и не хотели этого признать. Про всех же прочих и речи не было. Вся эта христианская коалиция, весьма рыхлая и непрочная, находилась на одной чаше весов. На другой располагалась Османская империя, где тоже до прочного единства было очень далеко. Вассалы турецкого султана справедливо рассуждали, что султан далеко, а проклятые гяуры рядом. И если раньше они вели себя не в пример тише, то сейчас от них житья не стало. Так что не будет большого греха, если некоторые повеления султана выполнять, скажем так, исходя из сложившейся обстановки. А что, у султана не убудет! Зато на месте можно решить вопрос с выгодой для себя. Ведь если султан и узнает о случившемся, то нескоро. Если вообще узнает. А даже если и узнает, то все равно не сможет быстро и эффективно отреагировать, поскольку реальной силы для принуждения к повиновению своих далеких подданных у него уже нет. Гяуры постарались. Хвала Аллаху, и от них оказывается может быть польза! А пока суть да дело, много воды утечет. Монолитность Османской империи трещала по всем швам, и все держалось на том, что вассалам султана по ряду причин пока было невыгодно открытое противостояние с Истанбулом. Христианская коалиция тоже не обладала подавляющим преимуществом, тем более ее потенциальные возможности все время ослаблялись внутренними распрями. Иными словами, ни одна из сторон не была готова к решающей битве, которой суждено поставить точку в длительном противостоянии христианства и ислама в Средиземноморье. Поэтому правители противоборствующих сторон выжидали, накапливая силы, и потихоньку натравливали друг на друга любителей пограбить, в коих недостатка не было. Сами же формально оставаясь в стороне, и проявляя активность только в отношении «чужих» пиратов, старательно избегая столкновений с регулярным военным флотом вероятного противника. Надо ли говорить, что сложившаяся ситуация оказалась весьма на руку разного рода проходимцам, любителям половить рыбу в мутной воде. Зачастую возникали удивительные и самые противоестественные союзы христиан и мусульман, где все было подчинено одной цели – наибольшей прибыли. Когда раздавался звон золота, и дело было взаимовыгодным, никого не интересовали вопросы национальности и конфессиональной принадлежности. Но бывало и другое, когда единоверцы с ненавистью начинали резать друг друга. А всего лишь потому, что кто-то посчитал себя обманутым и обойденным в дележе добычи. В общем все было, как и положено в просвещенном XVII веке, в 1674 году от Рождества Христова. За период более чем в сотню лет, прошедших после эпохи Дориа и Барбароссы, человеческая сущность нисколько не изменилась.

Все это Иван хорошо знал, но его в данный момент волновала чисто практическая сторона вопроса. Если им предстоит отправиться в Средиземное море, то надо думать, как не только выжить в этом гадюшнике, но и вернуться оттуда с хорошей прибылью. Встреча в открытом море с пиратами не страшна, быстроходная «Кирлангич» уйдет от любого противника. Но что делать, если их накроют во время погрузки товара в стесненной бухте, где нет свободы маневра? Или полностью стихнет ветер, и тогда от галер не уйти? Ведь во французском флоте галеры тоже есть. А поскольку сейчас он выступает в качестве османа и находится на османском корабле, то встреча с французами и испанцами не сулит ничего хорошего. Ладно, будем думать...

Между тем, пиршество было в самом разгаре. Команда дорвалась до вкусностей и ничего не замечала вокруг. Иван же отслеживал ситуацию, стараясь держать в поле зрения как можно больше народа. А то, не хватало еще в чужие разборки влезть. К чему были все предпосылки, поскольку в мейхане ввалилась компания янычар, и там вскоре что-то не поделили с военными моряками. Во всяком случае, в дальнем конце зала начался разговор на повышенных тонах. В усилившемся гвалте Иван не разобрал слов, но ситуация явно накалялась. Похоже, здесь было что-то личное, поскольку другие участники застолья пытались утихомирить бузотеров. И до вечернего намаза, как назло, еще далеко... Ладно, пока что ситуация терпит. Но надо быть готовым делать отсюда ноги. Если начнется драка и быстро подоспеет вызванная хозяином стража, то она разбираться не будет, кто прав, а кто виноват. Вернее, если прибудут янычары, то они как раз таки разберутся очень быстро. А оставлять здесь следы ни в коем случае нельзя. Взвесив все за и против, Иван толкнул локтем сидевшего рядом боцмана.

– Мехмед-бей, Вам не кажется, что здесь становится очень душно? И надо поскорее заканчивать?

– Вы о чем, Хасан-бей?

– Обратите внимание на ту теплую компанию в дальнем углу. Насколько я разбираюсь в ситуации, скоро начнется выяснение отношений. А нам попадать в лапы стражи никакого резона нет.

– А-а-а, это... Не удивляйтесь, такое здесь бывает. Эти цепные псы очень болезненно воспринимают любые слова, сказанные против них. Разве в Азове не так?

– По разному. Но в целом, стараются держать себя в руках. Когда живешь в окружении врагов, как-то не до глупых ссор на пустом месте.

– А здесь они у себя дома, и зачастую ведут себя по-хамски. Мы к этому уже привыкли. Не задирайте их и во всем соглашайтесь, что они говорят, тогда и они Вас не тронут. А вот военные морячки, похоже, этого не понимают... Либо накипело... Но не волнуйтесь, я тоже на них поглядываю. Если начнется буза, мы всегда успеем удрать до прибытия стражи. У нас в этом деле опыт богатый...

Внимательно присмотревшись к своим людям, Иван понял, что боцман прав. Все пировали в свое удовольствие, но бросали украдкой взгляды на разгоравшийся скандал. Правда, неожиданно он прекратился. Скандалистов хоть и с большим трудом, но все же утихомирили. Какое-то время было тихо. Иван стал надеяться, что пронесло, и начал строить планы на завтрашний день.

Праздничный ужин подходил к концу, как неожиданно раздались крики и грохот разлетающейся посуды. Что послужило толчком к конфликту Иван не заметил, так как отвлекся разговором, но янычары все же что-то не поделили с моряками и в дальнем углу зала вспыхнула массовая драка. Очевидно, все аргументы были исчерпаны еще до этого, поскольку разнять драчунов уже никто не пытался, и две компании воинов турецкого султана с остервенением пытались доказать, кто из них прав. Боцман сразу же вскочил.

– Уходим!!!

И тут Иван убедился, что команда «Кирлангич» действительно хорошо подготовлена к действиям в случае разного рода неприятностей. Без какой-либо задержи, и не тратя время на выяснение подробностей, все дружно подскочили со своих мест и бросились к выходу, когда окружающие еще даже толком не отреагировали на происходящее. Но выскочив наружу, не побежали, чтобы не привлекать внимания, а просто стали быстро уходить в сторону, пока не оказались за углом на соседней улице. Здесь же замедлили шаг, и как ни в чем не бывало, со смехом начали обсуждать произошедшие события. Иван лишь удивился и головой покачал, глянув на боцмана.

– Ловко! Не ожидал.

– Да Вы не волнуйтесь, Хасан-бей! Мы со здешними порядками хорошо знакомы. Если запахло жареным, надо сразу исчезать. Особенно, если в этом янычары замешаны. Неважно, прав ты, или виноват. Ибо если виноватых не найдут, то их назначат. А из кого назначат? Да из тех, кто попался! И естественно, не из янычар, они никогда не бывают виноваты. А платить бакшиш местным чинушам, чтобы выкрутиться, никаких денег не хватит. Это Истанбул, ничего не поделаешь.