Текст книги "Фэнтези-2003"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Андрей Белянин,Святослав Логинов,Александр Зорич,Вера Камша,Кирилл Бенедиктов,Дмитрий Володихин,Кайл Иторр,Елена Клещенко,Григорий Панченко,Марина Дяченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц)

Это был седой, длинноволосый и длиннобородый старик в белой рубахе, подпоясанной кушаком, и в полосатых штанах, заправленных в мягкие сапоги. Он пошевелил прутиком головешки, стрельнувшие струйками искр, оглянулся на Дмитрия и степенно поднялся, оказавшись выше путешественника чуть ли не на голову.

– Здрав будь, человече, – проговорил он глубоким, бархатистым баритоном, вовсе не похожим на старческий голос.

– Добрый вечер, – слегка поклонился озадаченный Дмитрий. – Присаживайтесь, погрейтесь у костра. Чаю хотите?

– Не откажусь, – усмехнулся в бороду гость.

Дмитрий подвесил над костром котелок с водой, подбросил нарубленных заранее полешков. Достал кружки, заварку, конфеты.

– Вам с сахаром?

– Нет, спасибо.

Где-то в районе раскопок послышался стук, будто на землю упал камень. Оба посмотрели в том направлении.

– Сторожить, однако, треба, – сказал старик укоризненно. – Много лихоимцев кругом, порушить войский покой могут, тогда беды не миновать.

Дмитрий внимательно присмотрелся к гостю.

– Кто вы? И что такое войский покой?

– Издалече я, – уклонился от прямого ответа старик. – Хожу по миру, правду ищу.

– И как, нашли?

– В душах чистых она еще светится, а вообще дело плохо. Потеряла Русь опору в правде-то, поддалась наветам и законам пришлым. Но это отдельный разговор. А войский покой – это по-нонешнему воинский памятник. Сражение в этих местах ведоша тьму лет назад. Отступили мы, а покой остался.

– Кто же с кем сражался?

– Витязи бились, русичи, меж собой, но один – княжеский вой Чернага, веру христианску принявший, а второй – Боривой, защитник рода и веры древней.

Наступило молчание. Дмитрий не знал, как относиться к откровениям ночного гостя, поэтому задавать вопросы не торопился. Спросил через минуту:

– И чем же закончилось сражение?

– Ушли оба в Навь.

– То есть погибли. Что же они не поделили, если оба были русскими воинами?

– Не дележ то был – битва за Веру! – покачал головой старец. – Христианство пришло к нам с огнем и мечом, чтобы мы забыли свое родство с Родными Богами, потеряли связь с ними и подчинились чужому распятому богу. Да только бог ли он? Наши боги – суть Силы Природы, Солнце и Небо, Всё Сущее. Попробуйте-ка распять Солнце – и вы поймете, что такое истинный бог!

– Ну и где же они? – не вытерпел Дмитрий. – Наши боги? Почему отреклись от нас, бросили на произвол судьбы? Значит, бог-пришелец сильнее оказался?

Старец улыбнулся, хлебнул чая, но к конфетам не притронулся.

– Хорошие вопросы задаешь, Дмитрий Олегович. Только нет у меня на них ответов. Сам ищу уже который десяток годков. Но верю, что былое могущество русичей вернется и уйдет с нашей земли чужое семя. Русь достойна лучшего будущего, нежели ее мертво-христианское настоящее, даже если оно православием называется. Да только православие ли это, если ревнители сей веры чужому богу служат?

– Согласен, – сказал Дмитрий. – Хотя так откровенно я еще ни с кем не разговаривал о религии. Но откуда вы знаете мое имя?

– Знаю, Дмитрий Олегович, иначе не пришел бы.

– А зачем рассказываете… о вере, о битве?

– В тебе спит сила русская, – просто ответил старец. – Разбудить ее надобно, и случай скоро представится. Однако и Предупредить тебя не мешало, чтобы знал свои корни и ведал Правду. Курган, который вы разрыли, скрывает не просто могилу двух воинов, но – Родовой Искон! Нельзя допустить, чтобы русским мечом завладел инородец, беда будет великая.

– Каким мечом?

– Мечом витязя Боривоя. Не меч это даже – символ святости и силы. Правильно о нем сказано. – Старец протяжно и с глубокой болью в голосе, так что у Дмитрия мурашки побежали по спине, прочитал:

 
Скрыт от глаз в тысячелетиях,
Спит вдали от всех морей,
Сказами увековеченный,
Меч твой – Рус-Гиперборей!
 

Помолчали, глядя на затухающий костер. Допили чай.

– Почему я? – спросил наконец Дмитрий. – Почему вы уверены, во-первых, что в кургане лежит меч, а во-вторых, что я тот, кому он предназначен?

– Может, я ошибаюсь, – легко отступил гость; глаза его сверкнули по-особому, и Дмитрий почувствовал, как под черепом прошумел щекотный ветерок. – Но ты можешь справиться, если вспомнишь, что ты внук Даждьбога. – Старец снова нараспев продекламировал:

 
Сила русская – Вера Вещая,
Что от предков нам завещана!
Не рабы мы – внуки Даждьбоговы,
Громовержца Перуна наследники!
 

Дмитрия качнула странная воздушная – в безветрии – волна. Он изумленно прислушался к себе, встретил взгляд старца, в глазах которого прыгнули веселые искры, и выпрямился, стараясь выглядеть достойно.

– Я постараюсь, – хрустнувшим голосом сказал он. – Хотя не очень понимаю, что должен сделать…

– Сберечь силу, таящуюся в мече. До поры до времени.

– Как?

– Это уже ты решишь сам. Но берегись, охота за мечом уже началась, и тебе будет нелегко. Кстати, ни в коем случае не дотрагивайся до меча Чернаги. Он тоже проводник силы, но способен высосать душу, превратить человека в нежить.

– Тогда его надо уничтожить.

– Нам не удалось сделать это тысячу лет назад. Может, удастся тебе.

– Старец поднялся. – Прощай, Витязь. Я свой пост сдал, теперь твой черед вести Русь.

Встал и Дмитрий, смущенный таким оборотом дела.

– Я не очень понимаю…

– Поймешь позже. Я верю тебе. Сунь-ка руку в огонь.

Дмитрий недоверчиво заглянул в глаза старика, в которых мерцало пламя костра, помедлил и подставил ладонь под язык огня. И не почувствовал боли! Только легкое покалывание! Огонь обтек руку и погас. Дмитрий поднес неповрежденную руку к глазам, перевел взгляд на собеседника…

– Вы… вы…

– Я волхв, – кивнул старец. – И знаю слово. Но и ты не простой путешественник. А теперь прощай.

– Скажите хотя бы, как вас зовут.

– Зови меня Хранителем.

Старец вдруг исчез и объявился уже у палаток, постоял немного – белая светящаяся фигура на фоне темного неба – и пропал в темноте.

– Интересно, мне все это приснилось? – пробормотал Дмитрий глубокомысленно, пытаясь разглядеть старика. – Или крыша поехала?..

Где-то на холме звякнуло о камень железо.

Дмитрий очнулся, сбросил оцепенение. Хотел было подняться к городищу, потом вспомнил совет Хранителя и вернулся к палатке, в которой спал Витюша, вытащил свой карабин и только после этого бесшумно поднялся на холм.

Здесь хозяйничали чужие.

Перейдя на «внутреннее зрение», Дмитрий сразу увидел три светящиеся в инфракрасном диапазоне фигуры, которые время от времени исчезали под землей у кургана с очищенной частью стены. Изредка они включали фонарик, и тогда в слабом отсвете становились видны земляные кучи, лопаты и какие-то серебристые ниточки.

Беззвучно выругавшись, Дмитрий метнулся было к городищу и вдруг почувствовал неприятный холодок, лизнувший спину. Кто-то смотрел в его сторону, невидимый и опасный, как затаившаяся в траве змея. Это был, очевидно, четвертый член шайки, орудовавшей на раскопе, который стоял «на стреме» и стерег подходы к городищу.

Можно было сразу поднять тревогу, пару раз пальнуть из карабина в воздух, чтобы грабители древних могил – а это скорее всего были именно они, «черные» археологи – убрались отсюда и больше не приходили. Но Дмитрий сделал иначе.

Преодолев внутреннее сопротивление, – напрягаться и действовать на пределе боевых кондиций ужасно не хотелось, – он вошел в измененное состояние сознания и бесплотной тенью скользнул к городищу, обходя его справа, ощущая все электрические и ментальные токи природы.

Четвертого члена группы удалось обнаружить через несколько минут: он сидел на каменной глыбе за валом земли, у внешней стены городища, и бдительно следил за окрестностями, почти не шевелясь, лишь изредка ворочая головой, сам напоминая камень. И он тоже знал приемы психофизического восприятия и манипулирования, как и Дмитрий, поэтому появление путешественника не стало для него неожиданностью.

Он резко свистнул, и фонарик в руках его сообщников сразу погас. Они замерли, обратившись в слух.

Сторож спрыгнул с глыбы и вытянул вперед руку, внезапно удлинившуюся каким-то узким предметом. Тусклый блик, отразившийся от предмета, – в лагере археологов ярче вспыхнуло пламя костра – подсказал Дмитрию, что это сабля или шпага.

– Не шали! – негромко проговорил он, направляя на незнакомца в темной накидке или плаще ствол карабина. – Пристрелю!

Человек молча бросился на него с быстротой молнии. Расстояние, разделявшее их, он преодолел за доли секунды. Ошеломленный таким проворством, Дмитрий выстрелил, не целясь. И тотчас же ночной гость изменил направление бега, птицей кинулся с холма вниз, исчез за стеной кустарника. Пропали и его сообщники, кинулись врассыпную, побросав инструмент. В течение двух секунд Дмитрий остался у городища один, сжимая в руках карабин и готовый к новой атаке неизвестных. Однако они не рискнули связываться с охраной раскопок, не зная, сколько людей охраняет городище и чем они вооружены. А Дмитрий вдруг подумал, что плащ атаковавшего его незнакомца больше похож на монашескую рясу. Вспомнился священник, с которым он столкнулся в квартире Витюши. Тот тоже двигался очень быстро и был вооружен кинжалом. Может быть, это один и тот же человек?..

Послышались голоса, сверкнули лучи фонарей. К городищу поднимались разбуженные выстрелом археологи. Первым к Дмитрию подбежал растрепанный Витюша в накинутой на голое тело ветровке.

– Ты стрелял?! Что тут произошло?

– Гости пожаловали. – Дмитрий рассказал о встрече с неизвестными, упустив только известие о визите волхва-Хранителя. – У кургана копались.

– Пошли посмотрим.

Они всей возбужденной компанией приблизились к кургану и увидели брошенные лопаты странной формы – трехзубые и длинные металлические стержни на рукоятках.

– Смотри-ка, зонды. – Паша Кочергин в одних спортивных штанах спрыгнул в раскоп, подсвечивая фонарем, протянул Витюше стержень. – С датчиком сопротивления. У нас таких нет. – Он скрылся в тоннеле, проделанном археологами, который вел к центральной полости кургана. За ним спустился Витюша.

Прошло несколько минут. Археологи, поеживаясь от ночной прохлады, переговаривались между собой, кидая уважительно-заинтересованные взгляды на виновника переполоха. Среди них была и Катя, успевшая надеть рабочий комбинезон. Она тоже посматривала на Дмитрия, и он даже хотел подойти к ней, заговорить, пошутить, но в это время из раскопа вылез Витюша.

– Они успели прокопать два с лишним метра. Хотели, наверное, добраться за ночь до купола.

Девушки окружили начальника экспедиции, забросали вопросами:

– Кто это был?

– Чем они крепили стены и потолок?

– Что им надо?

– Почему они лезут к нам?

– Может, милицию вызвать?

– Стоп! – поднял руки над головой Витюша. – Никакую милицию мы вызывать не будем. Будем сторожить. Я позвоню в институт, объясню ситуацию, и нам кого-нибудь пришлют на помощь. А теперь все по палаткам. Утро вечера мудренее. Останусь я и…

– Я, – вызвался Дмитрий. – Время моего дежурства не закончилось. Не бойтесь, они сюда больше не сунутся.

Археологи, перебрасываясь шутками, гурьбой повалили к лагерю. Катя оглянулась, но Дмитрий этим не воспользовался, так как Витюша держал его под локоть, бормоча что-то о «проклятых гробокопателях, чуявших наживу».

– Надо было давно организовать охрану городища, – сказал Дмитрий со вздохом, – а не экономить деньги.

– Какое финансирование – таков и результат, – окрысился расстроенный Витюша. – Хорошо еще, что мне удалось уговорить начальство взять тебя на полный кошт. Буду звонить, конечно, просить помощи. Действительно, оборзели, гады. Ты хоть кого-нибудь разглядел?

– Темно было, – уклонился от ответа Дмитрий, вспоминая сторожа в монашеской рясе. – Я бы вообще прожектора вокруг городища поставил, пусть освещают территорию. Да пару человек с ружьями. И все проблемы решатся.

– Где мне их взять, прожектора? – пробормотал Витюша. – А тем более охранников с ружьями.

– Пусть Москва побеспокоится по этому поводу. Или местное руководство. Позвони в Челябинск, обрисуй ситуацию, глядишь, и получится.

– Разве что, – поскреб в затылке начальник экспедиции.

Они заново развели костер, повесили котелок.

Археологи разошлись по палаткам, улеглись спать. В лагерь вернулась тишина.

В четыре часа утра Дмитрия и Витюшу сменили Паша Кочергин и Керджали Баймухаметов. Однако покой археологов больше никто не нарушил. Остаток ночи прошел тихо и мирно.

Наутро отряд снова занялся работой. Погода начинала портиться, поднялся ветер, и все спешили, чтобы закончить основной цикл раскопок до осенних дождей.

На кургане работали в основном мужчины, сменяя друг друга. Дмитрий присоединился к ним чуть позже, в десять часов утра, когда тоннель углубился в тело кургана на двенадцать с лишним метров. Трехзубые лопаты, брошенные неизвестными грабителями могил ночью, оказались легкими, прочными и очень удобными. С их помощью работа пошла быстрее, и к обеду археологи вплотную подобрались к центральному куполу сигаровидной формы, внутри которого электромагнитный сканер разглядел чьи-то скелеты. Лишь Дмитрий знал, что означают эти скелеты, но делиться своим знанием он ни с кем не стал, даже с Витюшей.

Пообедали в два часа дня. Дмитрию наконец удалось «случайно» поговорить с Катей, убедиться в том, что и девушке интересно общаться с ним, и это обстоятельство сильно сказалось на его настроении. В положительном смысле, разумеется. Поездка в «страну городов» теперь и вовсе обрела романтический ореол, подчеркивая известную сентенцию – «случайных встреч не бывает». Дмитрий и в самом деле был уверен, что его появление здесь определено судьбой. Витюша – Катя – грабители могил – старец-волхв, – все эти встречи складывались в одну таинственную цепь, которая вела внутрь кургана, к русскому мечу, предназначенному защитить русскую землю от нечисти.

Сомнения в душе Дмитрия насчет собственной принадлежности к некой касте Витязей, о чем говорил Хранитель, почти исчезли. Пришло ощущение грядущего открытия, а вместе с ним – уверенность в своих силах. Путешественник был готов к встрече с предком-Витязем, пусть и не прямым, который тысячу лет назад пытался преградить путь насильственным крестителям земли русской.

К вечеру тоннель достиг цели – стены куда, сложенной из таких же блоков, что и внешняя стена святилища, скрытая толщей земли. Возбужденные археологи хотели немедленно пробить отверстие и заглянуть внутрь купола, но Витюша не разрешил.

– Поздно уже. Завтра продолжим, со свежими силами и ясной головой. Дежурить у раскопа будем парами, по два часа. Первыми пойдут Паша и Слава, потом…

– Несправедливо, Виктор Фомич, – перебила его одна из Девушек отряда, рослая и сильная; ее звали Ниной. – Мы тоже можем дежурить не хуже мужчин. Я и стрелять умею. А то вы вскоре все схудаете, не с кем будет песни петь.

В толпе археологов послышались смешки.

– Давайте и нас назначайте, – поддержала подругу Катя. – Мы можем вместе с мужчинами раскоп охранять. – Она кинула взгляд на Дмитрия.

Археологи снова загалдели, засмеялись, посыпались шутки.

– Хорошо, – уступил подчиненным Витюша. – Пусть будет по-вашему. С десяти до двенадцати подежурю я. Все равно еще не все спать лягут. Потом Славик и… Нинель. Потом…

– Я, – вызвался Дмитрий.

– И я, – подняла руку Катя.

– Не возражаешь? – посмотрел на Храброва Витюша.

– Нет, – быстро сказал Дмитрий.

– Хорошо. С четырех до шести пойдут Паша и Мария, а после шести Баймухаметов и Софико. Вопросы есть?

– А мы? – раздались недовольные голоса.

– Нам здесь не одну ночь гужеваться, успеете все подежурить, пока не пришлют охрану из центра. Всё, пошли ужинать.

В лагерь Дмитрий возвращался уже вместе с Катей. Стеснение куда-то ушло, он был своим среди своих и чувствовал себя легко и непринужденно, отвечая на вопросы и шутки подруг Кати с неожиданным даже для себя самого юмором. Спать он так и не лег. Быстро восстановил силы, «подзарядившись» токами природы по методу Шерстенникова, посидел с Витюшей у костра, пока остальные купались в реке и приводили себя в порядок, а потом подошла Катя, переодетая в чистый джинсовый костюмчик, и все остальные заботы и мысли отошли на второй план.

Витюша в двенадцать часов сходил к городищу в сопровождении Паши и лег спать. На дежурство заступили Кочергин плюс худенький и подвижный Славик Путин, которого все за глаза прозвали «президентом» за сходство с настоящим главой государства. Они развели у городища второй костер, и таким образом Дмитрий и Катя оказались предоставленными самим себе.

Сначала свою жизненную историю поведала девушка, недавно закончившая Московский историко-археологический институт и попавшая в экспедицию Витюши Костина по распределению. Это был ее первый самостоятельный «профессиональный» выезд на раскопки.

Затем настал черед Дмитрия. Время текло незаметно, два часа пролетели как один миг. Оба не скрывали своего интереса друг к другу, и Дмитрий вскоре понял, что встретил ту, которую ждал много лет.

В два часа ночи они сменили Пашу и Славика и, не сговариваясь, обошли городище, постояли у кургана, освещая фонарем устье свежего тоннеля в его склоне. Вернулись к костру, делясь впечатлениями о находках на раскопе. Поцеловались они как-то совершенно случайно, когда шутливо отпихивали друг друга от нагретого камня, где сидели до них первые сторожа. Наверное, Дмитрий мог бы пойти и дальше, возбужденный и разгоряченный близостью с красивой и податливой девушкой, но не рискнул испытать разочарование, боясь обидеть ее. Да и нужны ему были не флирт ради флирта, не короткая, ни к чему не обязывающая вспышка страсти, а нечто большее, что связало бы их на всю жизнь. Хотя об этом в данный момент он тоже не думал, просто чувствовал грань, которую переступать был не вправе.

Они целовались бы, наверное, долго, если бы не отрезвившее Дмитрия острое чувство тревоги. Словно невидимая птица спикировала вдруг из тучи ему на голову и клюнула в спину. Он оторвался от Кати, замер, сжимая ее в объятиях и прислушиваясь к ночной тишине.

– Ты что? – не поняла девушка.

– Тихо! – выговорил он ей на ухо одними губами. – Кто-то смотрит на нас… не шевелись… делай вид, что ничего не происходит…

– Я и в самом деле ничего…

– Молчи… через минуту я пойду к раскопу, а ты останешься… подбросишь веток… потом спустишься в лагерь и разбудишь Витюшу… э-э, Виктора Фомича… В случае чего – стреляй из карабина, вот он лежит.

– Поняла… но лучше я пойду с…

– Делай, как я сказал!

– Хорошо, – уступила девушка.

Дмитрий легонько поцеловал ее в губы, отодвинул и громко произнес:

– Посиди, я еще дровишек принесу и бутылку вина, у меня есть в загашнике.

Нарочито гремя камнями, он спустился вниз, но к лагерю не пошел, метнулся к реке, обходя холм, и поднялся на него с Другой стороны, переходя в боевое трансовое состояние.

Он не ошибся со своими предположениями. Городище снова навестили непрошеные гости. Возможно, это были те самые «гробокопатели», что потревожили сон археологов прошлой ночью. Они бесшумно подкрались к кургану в центре городища и спустились в тоннель, прорытый археологами.

Сколько их было всего, Дмитрий не знал, но оценил по напряжению ментального поля – человека три-четыре. И один из них снова играл роль часового. Он прятался за валом земли и смотрел на костер, возле которого сиротливо сидела Катя.

«Ну, блин, шакалы, я вам покажу кузькину мать! – поклялся в душе Дмитрий. – Навек закаетесь древние могилы грабить!»

Превратившись в тень, он за несколько мгновений переместился к сторожу банды и, несмотря на то, что тот в последний момент учуял опасность и оглянулся, одним ударом в лоб отправил его в глубокое беспамятство.

Вопреки ожиданиям, мужик оказался не монахом, а… милиционером в форме, с погонами сержанта. Каким образом гробокопателям удалось переманить его на свою сторону, было непонятно. Хотя скорее всего здесь, как и во всех подобных случаях, главную роль играли деньги. Стражи правопорядка не брезговали никаким заработком.

Сержант был вооружен штатным «Макаровым» и тесаком наподобие того, что Дмитрий добыл в бою с монахом в квартире Витюши. Вынув обойму, Дмитрий выбросил ее в кусты, вложил пистолет в руку владельца и в прежнем темпе вернулся к кургану.

Его не ждали.

Троица, возможно, та же, что посетила городище прошлой ночью, продолжала увлеченно возиться в раскопе, вынося наружу камни и блоки; очевидно, грабители могил уже разобрали часть стены купола. Подождав, когда из тоннеля покажется очередной «археолог», Дмитрий свалился ему как снег на голову и особым приемом зажал шею. Подергавшись немного, «археолог» потерял сознание. Не теряя ни секунды, Дмитрий шмыгнул в отверстие тоннеля, освещенное где-то в глубине рассеянным светом фонаря, и встретил еще одного «археолога», волокущего полуметровый блок с отбитым краем. Он был одет в пятнистый комбинезон и вязаную шапочку, натянутую на уши. Увидев перед собой Храброва, «археолог» не сразу сообразил, кто перед ним, и Дмитрий воспользовался секундной нерасторопностью копателя. Прыгнув ему навстречу, он ударом в подбородок отбросил парня назад. «Археолог» опрокинулся на спину, роняя тяжелый блок себе же на ногу. Раздался тихий вскрик, и все стихло.

– Что там у вас? – прошипел, оборачиваясь, четвертый член шайки, который вынимал блоки из стены купола. Он тоже был одет в камуфляж-комбинезон, разве что на голове носил не вязаную шапочку, а танковый шлем.

В стене, освещенной фонарем, виднелось метровой ширины отверстие. Грабителям оставалось чуть расширить проход, чтобы войти в святилище под курганом.

– Привет, – вежливо проговорил Дмитрий. – Вас разве не учили в школе, что воровать нельзя?

«Танкист» перестал вытаскивать из кладки блок, сунул руку за пазуху, и Дмитрий в прыжке нанес ему удар по руке, а затем в голову. Чужак, уже немолодой, в годах, заросший седой щетиной, ударился затылком о стену, закатил глаза, сполз на неровный пол тоннеля. Из его руки выпал пистолет «ТТ».

– Это вам не мелочь по карманам тырить, – назидательно сказал Дмитрий, проделывая ту же процедуру, что и две минуты назад, то есть вынимая из пистолета обойму. Затем поднял прислоненный к стене фонарь и посветил в отверстие, проделанное ночными гостями, из которого в тоннель просачивались запахи пыли, смолы и химической горечи. Странные запахи, честно говоря.

Луч фонаря высветил абсолютно пустое помещение со стенами, испещренными какой-то рунической вязью, и две застывшие друг против друга фигуры в старинных воинских доспехах. Лишь приглядевшись, Дмитрий понял, что эти воины убили друг друга, да так и остались сидеть – на одном колене, вонзив в тело врага свой меч.

– Пресвятая матерь! – прошептал Дмитрий. – Не соврал Хранитель! Здесь и в самом деле была битва…

Под чьими-то ногами захрустел в тоннеле песок.

Холодея, Дмитрий резко обернулся, осветив подкрадывающегося сзади человека, увидел загородившуюся от света ладонью Катю с карабином в другой руке, с облегчением расслабился.

– Я же приказал тебе сидеть у костра!

– Мне показалось, что тебе требуется помощь, – виновато шмыгнула носом девушка. – Да и страшно там одной… Кто это? – Она увидела лежащие в тоннеле тела «археологов».

– Любители антиквариата, – усмехнулся Дмитрий.

– Они… живы?

– Живы, живы, только испугались маленько, сознание потеряли от страха. Там наверху третий лежит, разве ты его не заметила?

– Нет.

– Сбежал, наверное, паразит. Ладно, фиг с ним, иди зови наших.

– Можно я тоже посмотрю, что там? – Катя принюхалась, сморщив носик. – Как здесь странно пахнет… химией…

– Этот куд не вскрывали тыщу лет. – Дмитрий подвинулся, подсветил фонарем. – Смотри.

Катя заглянула в дыру и вдруг одним движением впорхнула в помещение, прислонила к стене карабин, всплеснула руками.

– Господи, это же древнерусские воины! Как живые!

– Не трогай ничего! – Дмитрий был вынужден пролезть в святилище вслед за девушкой. – Прошла тьма времени, как они тут бились, но кто знает, какие ловушки оставили предки, чтобы уберечь могилу.

– Какие на них доспехи! Бармица… кольчуга… наручи…

– Сама сказала – это древнерусские доспехи, и надписи на стенах сделаны славянской вязью, глаголицей. Даже, наверное, прочитать можно.

– Почему они убили друг друга? Они же русские…

– Не знаю.

– А почему их похоронили в такой позе? Они даже не сгнили и не высохли! Забальзамированы?

– Возможно, была использована какая-то магия.

– Я в магию не верю, – отмахнулась девушка, жадно разглядывая неподвижные фигуры. – Посмотри, один из них, наверное, знатный воин, а второй нет, у него и доспехи попроще, без украшений и наворотов. И рукоять меча совсем простая, ремешком обтянута. А у того – с золотом и драгоценными камнями.

– Это Чернага, княжеский сотник. А его противник – русский светлый воин Боривой.

– Откуда ты знаешь?

– Сорока на хвосте весточку принесла.

Дмитрий подошел ближе, разглядывая мечи, которыми воины проткнули друг друга. Оба меча – черный и льдисто-металлический – свободно пронзили кольчуги противника и вышли из спины того и другого бойца.

Дмитрий протянул руку к застывшему Боривою, лицо которого, в отличие от искаженного лица противника, было спокойным и умиротворенным, хотел потрогать меч, но почувствовал ледяной озноб, отдернул руку.

И тотчас же в святилище объявился новый гость, монах в рясе, с мощным фонарем в одной руке и помповым ружьем в другой. Дмитрий узнал его – это был тот самый монах, что навещал Витюшу Костина в Москве и который, очевидно, сидел в засаде у городища прошлой ночью.

– Стоять! – каркнул он, красноречиво оскалясь. – Назад!

Дмитрий послушно попятился. Ему показалось, что от последних слов монаха меч Боривоя засветился изнутри и погас.

– Ты тоже! – Ствол ружья повернулся в сторону Кати.

– Кто вы такой? – возмутилась девушка. – По какому праву командуете? Что вам здесь надо?

– Назад, я сказал!

– Отойди, – мягко посоветовал Дмитрий, поискав глазами карабин и жалея, что тот недоступен. – Это прямой потомок распинателей.

– Кто?!

– У тебя шибко умный дружок, – скривил губы монах. – Чересчур умный. Такие долго не живут. К стене!

– Да что вам нужно?!

– Ему нужен меч, – сказал Дмитрий.

Оскал монаха стал шире.

– Правильно, господин Храбров. Мне нужен Меч Крестителя. Он еще послужит нашему Делу. А вот ты зря встрял в эту историю, да и знаешь больше, чем нужно. Придется оставить тебя здесь. – Монах хихикнул. – Еще на тысячу лет. И девку твою тоже.

– Вы не посмеете… – дрожащим голосом проговорила Катя, отступая вдоль стены к проему, из которого вылез гость.

– Стой, где стоишь, а то умрешь раньше времени. А ты, мастер, встань на колени, руки на затылок.

Дмитрий помедлил, прикидывая свои возможности. Он мог бы в прыжке достать гостя, но вряд ли это позволило бы ему увернуться от пули.

– На колени! Быстро!

Дмитрий опустился на одно колено.

Монах перестал сверлить его яростными белыми глазами, подошел к застывшим в последнем движении воинам, оглядел их, ощерясь, и вдруг толкнул ближайшего к нему в плечо. Тела воинов со стуком упали на пол святилища и… рассыпались в прах! Зазвенели раскатившиеся по полу мечи.

Дмитрий вздрогнул.

Тихо вскрикнула Катя, сделав еще один маленький шажок к дыре в стене.

Монах сбросил с головы монашеский клобук, открывая бритый наголо череп, шевельнул носком сапога меч Чернаги, длинный, черный, с богатым эфесом, потом осенил себя крестом и одним движением поднял меч над головой. С рукояти меча стекла ему на лоб голубая электрическая змейка. Он вскрикнул, пошатнулся, однако на ногах удержался. Глаза его засияли, как два рубина.

– Он мой! – прорычал монах хрипло. – Он мой! Теперь я – Креститель! Я буду карать и миловать! Я довершу то, что начали предки, да не закончили! Я стану…

Его речь прервал выстрел.

Пуля вжикнула мимо уха монаха, влипла в стену.

Катя успела-таки схватить карабин, играя испуганную до смерти женщину.

Монах оглянулся в недоумении, ощерился, вытянул в сторону девушки меч.

– Отдай!

– Держи его на мушке! – быстро сказал Дмитрий, вскакивая. – Этот новоявленный Навуходоносор запросто может отправить нас на тот свет!

С кончика черного меча сорвалась молния, угодила прямо в карабин Кати. Та вскрикнула, отшатнулась, бледнея и роняя оружие, и осела по стене на пол. Закрыла глаза.

– Не-е-ет!..

Луч фонаря уперся в Дмитрия.

– Теперь твоя очередь, мастер. Сможешь ли ты теперь посоревноваться со мной?

Новая молния сорвалась с кончика меча.

Но Дмитрий уже подчинялся трансу боя и начал действовать, не давая противнику времени насладиться победой.

Прыжок в сторону, нырок на землю, перекат…

Молния опалила волосы на виске, но пролетела мимо.

Еще прыжок.

Рукоять меча Боривоя легла в ладонь. Судорога свела руку, сладкая боль вонзилась в сердце, аж искры из глаз посыпались! И тут же в голову хлынула удивительная холодная ясность, а в мышцы – неукротимая жгучая сила. Это включился меч, доверившись человеку, который взял на себя ответственность за будущее Рода.

– Умри! – выдохнул монах, бросаясь к лежащему Дмитрию, обрушил на него черный меч.

Клинки скрестились, высекая длинные шипящие искры.

Дмитрий сделал разножку и подбил противника под колено, заставив его отступить. Вскочил разгибом вперед, отбил еще один выпад и ударил монаха ногой в грудь.

Он давно не брал в руки холодное оружие, со времени ухода из Школы и тренировок с учителем, но верил, что тело само вспомнит приемы фехтования и ответит адекватно. А еще он чувствовал необыкновенную легкость в теле, уверенность и силу, стекающую по мечу в руку и дальше – в сердце.

Глаза монаха метнули молнии.

Дмитрий ощутил удар в лоб, зрение на секунду помутилось.

Дьявол! Это не простой монах, это колдун! Так он запросто может подобраться ближе и укокошить, не ведая стыда!

Дмитрий отскочил, автоматически выполняя «мельницу» – прием веерной защиты. Прием сработал. Монах вынужден был отступить. Но тут же снова бросился в бой.

Длился этот бой не меньше четверти часа.

Фонарь, упавший на пол святилища, не погас и помогал бойцам видеть друг друга. Хотя в состоянии боевого транса Дмитрий мог обходиться и вообще без света. Впрочем, как и его могучий противник.

Если бы не умение уходить в пустоту измененного состояния сознания и не хорошая школа кэндо, которую прошел в свое время путешественник, он не смог бы на равных сражаться с новым хозяином черного меча. Монах же рубился умело и яростно, его тоже подпитывала энергия меча, и Дмитрию пришлось какое-то время биться на пределе физических и психических возможностей, отбивая не только выпады меча, но и магические удары противника. Лишь научившись впитывать силу своего меча и предвидеть атаки монаха, он смог наконец остановить беспрестанные атаки противника.

Однажды он чуть не поплатился жизнью, отвлекшись на застонавшую Катю (жива, душа моя!), и получил удар в бок, еле уйдя от выпада. Меч монаха скользнул по ребру, разрезал кожу и вспорол мышцы. Особой боли в горячке боя Дмитрий не почувствовал, но понял, что с потерей крови потеряет и жизнь, и удвоил скорость движений. Но и монах не собирался уступать, налитый злобой и бычьей силой, понимая, что время играет против него. В любой момент к кургану могли прибежать археологи, и тогда ему пришлось бы или убивать всех, что вряд ли было выполнимо, либо бежать.