Текст книги "«Отчаянный», отчаливай!"

Автор книги: Сергей Гребенников

Соавторы: Николай Добронравов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

ЧП

…Это ЧП, как и всякое чрезвычайное происшествие, случилось неожиданно. Несколько дней не появлялся у нас Петя Пшеничников. Кто-то сказал, что он подрался и лежит сейчас дома. Петя не выделялся среди наших ребят ни силой мускулов, ни твердым характером. Ко всем нашим делам он относился без особого энтузиазма, в походы не рвался. Словом, он был самым обыкновенным парнем и уж никак не драчуном и задирой. И вот теперь он лежит дома с перевязанным лицом и ничего не говорит даже своей матери. Я знал, что раньше Пшеничников дружил с Колей Уствольским. Они заходили друг за другом по пути в школу, вместе ездили на рыбалку, на переменках всегда были рядом. А вот последнее время я редко видел их вдвоем, да и в школе после уроков Пшеничников не задерживался долго, а куда-то всегда спешил. Наши отрядные дела его совсем перестали интересовать.

И все-таки их старая дружба натолкнула меня на мысль попросить Колю навестить Пшеничникова, разузнать, что с ним случилось и не нуждается ли он в нашей помощи, – словом, произвести тщательную и самую что ни на есть подробнейшую «разведку».

Два дня Коля сидел у его постели, и все два дня Петя молчал как рыба. Лишь на третий он рассказал Коле все, что с ним произошло. Уствольский вернулся от Пети и назвал только имя того, кто избил Пшеничникова.

Мне показалось, что я уже слышал где-то про Валеру Кошкометателя, но вспомнить ничего не мог. Я настаивал, чтобы Коля мне все рассказал подробно, но он пообещал, что на днях мы все узнаем о случившемся. И вот настал день нового спектакля «Голубого экрана джинна». Перед началом представления наши ребята под «конвоем» привели в зал нескольких незнакомых мне мальчишек и одну девочку. Всех их усадили в первом ряду. При помощи проекционного фонаря на интермедийном занавесе было высвечено:

Валера Кошкометатель
Пьеса-факт

Сидят у забора мальчишки. Среди них в центре переросток Валера – худощавый, длинноволосый, в тельняшке. Рукава засучены. На одной руке вытатуирована русалка, на другой – спасательный круг. За спиной на шнурке гитара, вся обклеенная переводными картинками. У ног Валеры лежат спортивная сумка и несколько пар ласт. Переросток обнял ребятишек своими длинными руками. Дымя сигаретой, ухмыляется. Один из мальчиков с фотоаппаратом в руках, встав на колено, готовится сфотографировать эту веселую компанию.

Валера. Ты, Пшеничка, смотри, чтобы она тоже в кадр попала. (Показал на русалку, перекинул гитару из-за спины, щипнул струны. Рука в кадре на переднем плане.)

Пшеничка. А вчера этой тетеньки у тебя на руке не было.

Все разглядывают татуировку.

Валера. Это не тетенька, а русалка – земноводное млекопитающее, вечерняя наколочка.

Пузырек. А больно, когда накалывают?

Валера. Конечно. Но я же мужчина, такая боль для меня – тьфу! (Сплюнул.) Ну, по местам, не загораживайте мне руку.

Пшеничка. Приготовились. Улыбайтесь. Так… Снимаю…

Валера Кошкометатель запел под гитару: «Девушку с глазами дикой серны полюбил суровый капитан».

Валера. Припев все подхватывайте. И…

Все хором: «Девушку с глазами дикой серны полюбил суровый капитан».

Пшеничка(щелкает аппаратом, снимая компанию с разных точек). Готово!

Валера. Все будет хорошо на снимке, да вот только ты (он показал на девочку с испуганными глазами) немного испортила нашу мужскую компанию. И чего ты к нам в команду затесалась, Мотька?

Мотя. А я всегда, куда Миша, туда и я.

Валера. Мишка, а что ты ее за собой таскаешь? Есть ведь примета такая: женщина на корабле – к несчастью.

Миша. Не бросишь же ее. Сестренка ведь.

Мотя. Валера, а почему тебя Кошкометателем зовут, а?

Валера. Не твоего ума дело…

Миша(на ухо Моте). За операцию «Мяу-мяу». Он кошку дальше всех зашвырнул.

Мотя. Как – зашвырнул?

Миша. «Как», «как»! Взял кота во-от с такими усами за хвост, раскрутил да как пульнет на другую сторону реки!

Мотя. Ты сам видел?

Миша. Нет. Ребята рассказывали.

Мотя. Значит, он живодер?

Миша. Ему больше нравится, когда его зовут Кошкометатель.

Валера. Чего это вы там шепчетесь?

Миша. Да нет, это мы так… Про одно кино вспомнили.

Валера(стал рыться в спортивной сумке). Ну-ка, отвечайте, кто катался на моем велосипеде и кто чем за это заплатил?

Пузырек. Я принес мороженое и кукурузные палочки сладкие.

Валера(заглядывая в сумку). Есть такой товар. (Обращается к мальчику, сидящему поодаль.) Ты, Тузик, что приволок?

Тузик. Я сигареты и бумажные пистоны.

Валера. Ты что принес, Игорек Якорек?

Якорек. Я ничего не приносил, у нас только борщ. Принести тарелку?

Валера. Я не травоядное. Тащи мясо из борща.

Якорек. А там мало.

Валера. Тогда отвали от причала. А ты, Зяблик, тремя карамельками откупиться хотел?

Зяблик. А кусок арбуза позабыл?

Валера. А где он? Что-то я не вижу.

Зяблик. «Где, где»! Да ты его съел.

Барабулька. Валерка, а я еще тебе воблу принес.

Валера. Ценю. (Вытащил воблу из сумки, постучал ею о каблук.) Вот она, деликатес! Разрешаю тебе на велосипеде вокруг водокачки махнуть разок…

Барабулька взял велосипед.

Дуй, только недолго – одно колесо там, другое – здесь. (Потирает руки.) Любите вы меня все же, пацаны. Ну? Любите или нет?

Все хором: «Лю-ю-бим».

И правильно делаете. Меня любить надо. Я добрый. Я с корабля вас не спишу за то, что галстуки не на шее. Из команды не выгоню за то, что подеретесь или папироску выкурите. Я не такой. Я вашу пацанскую душу понимаю, потому что сам когда-то пацаном был.

Прикатил Барабулька и поставил велосипед.

Садись, Барабулька. А теперь… (Засунул руку в сумку и вынул из нее кожаный футляр. Таинственно постучал по нему рукой.) Сейчас устроим моряцкий КВН. Жить надо весело. Мы люди… детективные.

Мотя. А что такое детективные?

Валера. Это значит загадочные, тетя Мотя. Вот я вам и загадаю загадку. Что в этом футляре? Кто отгадает, получит премию, а кто не отгадает – с того по гривеннику на новую гитару. Ну, начнем! Пшеничка, что в футляре? Раз… два… три…

Пшеничка. Транзистор!

Валера. Не угадал. Гривенник на гитару. Отвечай, тетя Мотя.

Мотя. Наверно, револьвер.

Валера. Не наверно надо, а наверняка… Гривенник! А что Барабулька скажет?

Барабулька. Фотоаппарат!

Валера. Близко к цели, но тоже не угадал. С тебя вобла причитается.

Пузырек. А почему с него вобла, а с нас гривенник?

Валера. А потому, что Барабульку я готовлю в свои заместители, а пока он у меня – правая рука, и вообще с такими вопросами отвали от причала.

Пшеничка. Ладно, давай показывай, что там.

Валера. Але ап! (Открыл футляр и вынул из него морской бинокль.)

Все ахнули.

Барабулька. Ой, Валера, где ты такой раздобыл?

Валера. Реликвия. Читай. (Поднес футляр к лицу Барабульки. На футляре поблескивает металлическая дощечка.)

Барабулька(читает). «За храбрость В. Добрушину. Адмирал Ломов». Ой, неужели это тебе, Валерке Добрушину, за храбрость?

Валера. Не мне. Врать не буду. Деду моему.

Пшеничка. Дай взглянуть.

Валера. За показ деньги берут.

Пшеничка. За «не угадал» – деньги, за показ – деньги, а где мы их столько наберем?

Валера. Где? А там… где они дома лежат. Родители любят вас, а вы меня. Круговая порука. Вы ведь меня любите?

Все хором, жалобно: «Любим».

Вот и все в порядке. (Глядит в бинокль.) Вон вижу, в конце улицы Сонька Селедкина кошку гладит против шерсти, а кошка спину выгибает. Люблю на кошек глядеть. Даже настроение улучшается. (Снова смотрит в бинокль.) Вон Коломейцев Гошка в армию сегодня служить уходит. С чемоданом у ворот стоит. Родственники кругом, а он Ольгу-невесту целует. Во дает… Во дает…

Пшеничка. А посмотри, Валера, что у нас во дворе делается?

Валера. Твоя мать таз на примус поставила. Что-то ложкой в нем шурует.

Пшеничка. Ой, это она варенье варит! Пойду пенку лизать.

Валера. И мне принеси. Ты же меня тоже любишь, как варенье.

Пшеничка. Дай взглянуть, как она его варит.

Валера. А насос от мотоцикла отдашь?

Пшеничка. Он же не мой, а брата.

Валера. Так брат у тебя, ты говорил, в больнице с аппендицитом лежит.

Пшеничка. Ну и что же? Все равно насос не мой. Брат вернется, узнает, попадет мне.

Валера. А я его черной краской покрашу, и брат никогда не подумает, что это ваш насос.

Пшеничка. Не могу, понимаешь.

Валера. Тогда отвали от причала. (Водит биноклем в разные стороны.)

Пузырек. У тебя такой знаменитый бинокль, давай его хоть на денек в наш пионерский сейф положим, а? Ребята наши будут думать-гадать, чей он, откуда, а ты потом придешь и расскажешь все про своего деда, про его подвиги.

Валера(расхохотался). Да я про деда знаю, только что у него борода была. Нет, не пойду я к вам. Там у вас возле сейфа девчонки через веревку прыгают, а ребята зубрят Торжественное обещание или объявления пишут: «Не шуметь», «Не плевать!», «По перилам на пузе не съезжать». А у нас тут сво-бо-да! Захотел – встал на голову и стой хоть до утра, захотел – через забор раз… и жуй белый налив или груши дюшест! Вот ты, Тузик, что хочешь делать?

Тузик. Пошли за Байкалом по улице гоняться. Он любит, когда мы всей оравой за ним носимся.

Мотя. Нету Байкала. Второй день нету. То ли сбежал, то ли увел кто. Он добрый пес был.

Валера. Ну да, добрый. Видала, мокасину прогрыз. (Показывает всем разодранный кед.)

Миша. Ты, Мотька, не горюй. Вернется наш Байкал.

Валера. Ну, ну, ждите у моря погоды. Нет, ребята, я для вас поинтереснее дело нашел. Раз я ваш капитан, на мне и забота о вас…

Мотя. Кошкодав, а посмотри еще куда-нибудь в бинокль.

Валера. За «кошкодава» в лоб получишь. Я Кошкометатель. Засеки разницу.

Мотя. Извини, Валера, я больше не буду.

Валера. Поклянись.

Мотя хлопнула два раза себя по лбу, провела ладонью по горлу, подпрыгнула, присела, потом свистнула.

Мотя. «Пусть накажет зеленый дракон. Такой у нас закон».

Валера. Вольно.

Мотя садится на место.

Так вот, пацаны, придумал я для вас дело.

Все. Какое, Валера?

Валера. Операция «Омут». Слышали про такую?

Пузырек. Нет.

Тузик. Расскажи, Валера.

Голос издалека: «Петя! Петя!»

Пшеничка. Мама зовет. (Убегает.)

Валера(вслед ему). За самоволку ответишь. (Вдруг испуганно пригнулся.) Никто не дыши. Участковый идет. Вытаскивайте газету. Барабулька, делай вид, что читаешь.

Барабулька(читает). «В нашей области разрабатываются приемы гидропоники и аэропоники, схемы питания растений по подвижной шкале». Прошел?

Валера. Нет.

Барабулька(читает). «Высокосознательное отношение к росту производительности труда стимулирует дальнейший подъем…»

Валера. Пронесло. (Вздыхает.) Вообще-то я его не боюсь. Участковый – человек мирный. В «козла» с нами играет. (Взял гитару, запел: «Девушку с глазами дикой серны…»)

Пузырек. Валера, ты же обещал рассказать, что это за операция «Омут».

Валера(торжественно). «Омут» – это подводная операция. (Таинственно.) Я знаю, где дед Рябов верши свои ставит. Наденем ласты, маски и займемся подводной охотой. Потрясем дедовы верши, наберем и на уху и на жарёху. Рыба молчит.

Тузик. Ой, здорово!

Прибегает Пшеничка.

Пшеничка. Валер, у меня к тебе большая просьба.

Валера. Выкладывай. А я оценю, во сколько она тебе обойдется.

Петя смущенно оглядел всех, нагнулся к Валере и зашептал на ухо. Валера выслушал и захохотал.

Ой, я сейчас дуба дам от смеха! Ну герой, вот это герой! Сейчас умру… Ей-богу!

Пшеничка. Ну хватит… Ну чего ты?..

Валера. Говори просьбу вслух, пусть все слышат.

Мотя. Говори, Петя.

Пшеничка. Не буду вслух.

Валера. Нет, только вслух, пусть народ посмеется.

Барабулька. Да говори же!

Зяблик. Не тяни.

Пшеничка. Мамке надо куриный бульон в больницу отнести, а она…

Валера(закатывается от смеха). А она не может курицу шлепнуть.

Пшеничка. Ну чего тут смешного? Она просила сходить к соседу Василию Антоновичу. Я пошел, а его нет дома. А уже вон сколько времени – пора бульон варить. Выручи, Валерка…

Валера. Нет, брат, ты сам, своею собственной рукой курице голову долой. А мы похохочем, как в цирке.

Пшеничка. Не могу я сам… У меня… рука не поднимается. В плече болит.

Валера хохочет. Все остальные молчат. Петя взглянул на ребят и тут же убежал.

Валера. Трус! Курицу чикнуть не может. К соседу побежал… Ну, как вы считаете, помочь другу в беде? Вы что приуныли? О пацаны, я вижу, вы врете, что любите меня.

Тузик. Да любим, любим…

Валера. А я не верю. Поклянитесь.

Все повторили «клятву». Одновременно хлопнули себя рукой по лбу, провели ладонью по горлу, присели, сплюнули, свистнули. «Пусть накажет зеленый дракон. Такой у нас закон».

Прибегает Пшеничка, держа в руке насос.

Пшеничка. На… возьми насос… Только выручи.

Валера(схватил насос). Насос мой навеки! Где там твоя курица? Засекайте время, команда. Момент – и я тут буду. (Положил насос возле гитары.) Гитару без меня не трогать. Насос тоже. (Весело подмигнул Пшеничке.) Жила-была твоя курочка Ряба. Нам это ничего не стоит. Что голубь, что курица – одно и то же. (Засучивает рукав.) Нам это пустяки. Помнишь, Барабулька, как я Байкала… (Сделал жест, проведя рукой по шее и подняв ее вверх. Захохотал и ушел.)

Мотя(бросилась к Барабульке). Что он сказал? Так это… вы? Вместе?

Барабулька. Нет. Он один. Он мне потом только показал Байкала.

Мотя плачет.

Миша. Может, врут они, а ты плачешь. (Наступает на Барабульку.) Скажи, что врешь! Сейчас же скажи, что врешь!

Барабулька. Ты что налетаешь? Пойди да посмотри.

Миша. Пошли, ребята! Узнаем, правда ли это. Где Байкал?

Барабулька. Рядом. В овраге. На корявой березе.

Все убегают.

(Очищает воблу). Еще за грудки хватает. Придет Кошкометатель – все расскажу. (Берет гитару в руки и, подражая Валерке, поет пискливым голосом: «Девушку с глазами дикой серны полюбил суровый капитан».)

Появляются все ребята. Барабулька положил гитару. Ребята достают из карманов монеты, каждый молча кладет свой «долг» на гитару.

Пшеничка(Барабульке). Ну, «правая рука», скажи Кошкометателю, что мы с ним в расчете.

Все уходят.

Появляется Валера. Он вырядился под индейца. На голову приладил куриные перья. В руках у него две куриные лапки, на шее детский барабан. Валера стучит лапками по барабану, приплясывает.

Валера. Всё. Операция «Ку-ка-ре-ку» прошла успешно. Бульон будет наваристый. Играем туш! (Барабанит.) А где команда?

Барабулька. Тю-тю команда.

Валера. Что это за «тю-тю»?

Барабулька. Долг команда отдала и демобилизовалась. Сказали, что гад ты полосатый.

Валера. Таки сказали: «полосатый»?

Барабулька. Так и сказали. А я не согласен. Это все Мотька из-за своего Байкала затеяла.

Валера. Вот, Барабулька, запомни на будущее: женский пол на корабле – плохая примета. (Взял гитару и с чувством запел: «Девушку с глазами дикой серны полюбил суровый капитан».)

Занавес

ЗАГОВОРИ, ГРАНИТ!

…Серый, в серебряных прожилках кусок гранита все еще окружен тайной. Он лежит в партизанском сейфе, словно немой укор нашим следопытам. Прошло уже несколько месяцев, а нам все кажется, что ни на один сантиметр не приблизились мы к цели.

Время от времени в сейфе появляются записки:

«Нет, все-таки неправильно мы начали поиски».

«Не тот маршрут был у нас, не тот».

«Надо было начинать с Главного архива Министерства обороны».

И уж совсем горько мне читать такое:

«А может, наш вожатый все выдумал? И не было ни записки, ни самого партизанского казначея. И камень этот – простой булыжник, и никакой ценности он никогда не представлял»…

А Борька Зубило изрек свое любимое:

«А может, это нашему вожатому все приснилось?»

Но кто-то написал:

«Героев найти труднее, потому что они молчаливые, их труднее заметить, потому что вся красота их закрыта бронею скромности».

И снова поверили ребята, что и камень этот не простой и что партизан с гордой фамилией Ястреб обязательно должен найтись! И начались споры о том, что такое настоящий герой и как отличить героя от труса. И как надо готовиться к подвигу…

– А что, если ответить на эти вопросы нашему джинну, а потом выбрать лучший? – предложила Аня Горизонтова.

– Только чтоб ответы были короткими и точными, – добавил Виталий Сопелкин.

На том и порешили.

Но когда в сейфе появились первые ответы, ребята растерялись: не могли определить, который лучше.

– Честное слово, здорово! – горячился Сопелкин. – Просто настоящие пословицы получились!

– А может быть, мы вообще гении? – съязвил Борис Зубило.

– А может быть, пословицы не только гении придумывают?

– Действительно, почему считается, что ребята только собирать пословицы должны? Кто знает, может, мы и сочинять их можем!

Вскоре у нас появился новый альбом. На титульном листе его Буслаев-Костельский вывел:

СБОРНИК ПИОНЕРСКИХ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК

Первый раздел. «О ХРАБРОСТИ и ТРУСОСТИ».

Герой живет для всех, трус – для себя.

Героя узнаешь по глазам, а труса – по слезам.

Герой видит звезды в небе, трус видит их в луже.

Герой всегда впереди, трус всегда позади.

У героя грудь колесом, у труса – корытом.

Герой мчится галопом, а трус – трусцой.

Герой всегда смотрит прямо, трус – косо.

У героя правда на ладонях, у труса – на пятках.

У смелого подвиги на груди, у трусливого – на устах.

Герои не умирают даже от пуль, трусы гибнут даже от насморка.

Лучше быть неизвестным героем, чем известным трусом.

Герой не ищет подвига, подвиг сам ищет героя.

…Конечно, не все ответы были лаконичными и точными. Нашли мы в сейфе и такое письмо:

Я тоже долго думал, кто есть кто: кто герой, а кто – трус. И даже написал рассказ. Почти все так и было с одним моим дружком, как это описано в рассказе.

Коля Уствольский прочитал этот рассказ и сказал:

– По-моему, это идея! Новая идея для нашего «Голубого экрана»! Через неделю вы все это увидите на сцене!

В фас и в профиль
Невероятная, но правдивая история

На берегу реки у парапета сидят двое ребят.

Анатолий увлеченно читает вслух книгу «О юных героях».

Виталий внимательно слушает. Но вот Анатолий бросил чтение.

Анатолий. Везло же людям, что ни страница, то подвиг! То кто-то ребенка из огня вытащил, то кто-то предупредил людей, что провод высоковольтной линии оборвался… И не только пишут о подвигах, но еще и фотографии печатают во весь рост! И в профиль и в фас! Медалями награждают. Некоторым здорово везет: он и не ищет подвига, а придет как раз туда, где его совершить нужно. А я вот каждый день как заводной, сюда, на берег реки, прихожу и все сижу и жду, может, кто тонуть будет… А на воде, как назло, тишь, да гладь, да благодать…

Виталий. Нет, ты обязательно подвиг совершишь. Раз до смерти подвиг хочется совершить, значит совершишь.

Анатолий. Ты прав! А случится это так… Вот допустим, что ты утопленник. Я тебя вытащил из воды, кладу на землю… Ложись…

Виталий покорно ложится на парапет.

Я делаю тебе физическую зарядку.

Виталий. Не зарядку, а…

Анатолий. Ладно, молчи, сам знаю: не зарядку, а искусственное дыхание… Раз, два, руки вверх, раз, два, голова вниз. Раз, два, согнулись, раз, два, выгнулись.

Виталий покорно разрешает делать с собой все что ни вздумается Анатолию.

Слушай дальше. Только я тебя спас, отовсюду к месту преступления…

Виталий. Да не к месту преступления, а…

Анатолий. Сам знаю. К месту происшествия сбегаются люди. Много людей! Тысячи людей! Они расталкивают друг друга и хотят видеть труп…

Виталий. Да не труп, а этого…

Анатолий. Молчи, сам знаю. Хотят видеть героя. А герой – это я!

И в самом деле, словно по волшебству, возле Виталия и Анатолия стал собираться народ. Люди расталкивают друг друга. Каждый хочет увидеть Анатолия. Анатолий в центре внимания.

– Товарищи, что случилось? Почему толпа?

– Человека только что спасли, тонул, бедняга.

– А кто, кто спас?

– Да вот этот симпатичный мальчик.

– Ай да герой!..

– Медаль ему за это надо.

– Что там медаль – орден!

– Дайте взглянуть на живого героя!

– Пропустите, пропустите, я корреспондент «Советской России».

– А я из «Пионерской правды».

Корр. «Сов. России»(обращаясь к Анатолию). Это вы совершили героический подвиг?

Анатолий(делает смущенный вид). Да ну что вы, подумаешь, геройский… На моем месте всякий бы поступил так же…

Корр. «Сов. России». Повернитесь в профиль. (Фотографирует.)

Корр. «Пионерской правды». Повернитесь в фас…

Анатолий все это делает с видимым удовольствием.

Корр. «Сов. России». Ваша фамилия?

Анатолий. Анатолий Заоблачный я. (Заглядывает в блокнот другого корреспондента.) Ну, а уже если пишете, то… фамилию не путайте. Я Заоблачный, а не Злополучный…

Корр. «Пионерской правды». Извини, волнуюсь.

Появляется генерал.

Генерал. Молодой человек, позвольте мне пожать вашу героическую руку. Преклоняюсь! Вы видите, у меня седая голова. Я многое повидал на своем веку; но такого… (развел руками) впервые! Под такой скромной внешностью – такой герой! Кто бы мог подумать!

Все аплодируют.

Писатель. Анатолий Заоблачный, ты меня не узнаешь?!

Анатолий. Нет. Пока нет.

Писатель. Открой первую страницу книги, которую ты только что читал.

Анатолий. Ой, да это вы тут сфотографированы. Вы автор этой книги о юных героях…

Писатель. И я счастлив познакомиться с тобой. Я сочиню о тебе стихотворение… Нет, повесть! Нет, роман!

Анатолий(отводит писателя в сторону). Раз уж будете сочинять, то, может, лучше киносценарий, а? Я бы и сам в кино снялся – артиста не надо было бы искать. И потом очень хочется, чтобы все могли меня узнавать на улице.

Писатель. Согласен! По рукам!

Вce, словно по волшебству, исчезают. Снова на сцене только Виталий и Анатолий. Виталий в восхищении.

Виталий. Ой, как здорово! Я это видел, как будто это все было на самом деле! (От восторга Виталий даже закричал «Ура!», развел в стороны руки и, потеряв равновесие, свалился с парапета в реку.)

Анатолий. Ал-ло! Виталий, где ты? (Замечает его в реке.) Тонет! Наконец-то я дожил до подвига! Виталий, будь спокоен, я сейчас тебя спасу! Немного продержись на воде, я только народ соберу. (Оглядывается.) Как назло, ни души нет, хоть плачь… Неужели так никто и не увидит, как я совершу подвиг? (Кричит.) Тебя, Виталий, тоже как пострадавшего сфотографируют! Представляешь, твой портрет тоже будет в газете! Ну что ты там ныряешь, когда тебе объясняют… Я сейчас! Граждане, все, все сюда! Вот, кажется, за углом люди! (Убегает.)

С реки крик: «Тону! Помогите!» Проходящий мимо мальчик, скинув пиджак, бросается с парапета в воду и тут же вытаскивает Виталия. Убедившись, что пострадавшему не требуется медицинская помощь, он похлопал Виталия по плечу.

Мальчик. Все в порядке! Живи, парень, и плавать научись обязательно. А я спешу, извини.

Виталий сидит с полузакрытыми глазами. По всему видно, что он сейчас от волнения ничего не слышал и даже не видел своего спасителя. К парапету сбегается народ. Первым прибежал Анатолий. Он не замечает, что Виталий уже на берегу.

Анатолий. Среди присутствующих есть фотокорреспонденты?

Голос. Имеются.

Анатолий. Приготовьтесь снимать! Тут я человека сейчас буду спа… (Замечает Виталия.) Виталий, ты как же? Разве тебя уже…

Виталий приходит в себя.

Виталий. Спасибо, Анатолий… Если бы не ты… Спасибо…

Из толпы людей вперед протискивается корреспондент, очень похожий на того, который только что появлялся в наплыве.

Корр.(Виталию). Как все это случилось?

Виталий. Упал я в воду… А дальше ничего не помню. Знаю, что вот он был рядом и спас меня… Спасибо ему, он настоящий герой.

Анатолий(закрыв Виталию рукой рот). Неправда… Пока я хотел… Пока я бегал… его кто-то другой…

Корр. (восхищенно). Отлично. (Записывает в блокнот.) Ваша скромность выше всяких похвал!

Виталий. Конечно, это он, это он спас меня! Кому же другому… Ведь рядом никого другого не было.

Анатолий. Да не я это, честное слово, не я… Вот спросите у народа… Граждане, кто спас человека, не видели?

Все отрицательно качают головами. Анатолий обращается в зал.

Ребята, ну хоть вы скажите… Ведь это не я, правда?

Ответ зала.

Корр.(улыбаясь). Не верю. Они просто восхищены твоей скромностью. Повернись в профиль. Дай я тебя сфотографирую.

Анатолий(закрывает лицо руками). Не надо, не надо меня фотографировать! Поверьте им. Не я спас Виталия. (Бросается к фотокорреспонденту.) Вот поглядите, я сухой. А сухим из воды не выйдешь!

Занавес